и два типа в кожаных куртках
и остроконечных меховых шапках.  Оба  любовно  прижимали  к  груди  глиняные
кувшины, а между ними стояла миска, полная обглоданных костей.
   - Хто такие? - крикнул один при виде Скомлика и его спутников,  слезающих
с коней. - Чего тута ишшите? Топайте отседова! Занята корчма именем закона!
   - Не ори, нисар, не ори! - сказал Скомлик, стаскивая Цири с  седла.  -  А
дверь раззявь пошире, потому как мы хочим внутрь. Твой командир,  Веркта,  -
наш земок.
   - Не знаю вас!
   - Потому как зелен ишшо. "Верь мне" и я разом служили ишшо в  стародавние
времена, прежде чем Нильфгаард тута осел.
   - Ну коли так... - заколебался любитель пива, отпуская  рукоять  меча,  -
заходите. Мне все едино...
   Скомлик толкнул Цири, другой ловчий схватил ее за воротник.
   Вошли.
   В помещении было мрачно и душно, несло дымом и жареным. Корчма была почти
пуста - занят только один стол, который  стоял  в  полосе  света,  падающего
сквозь окно, затянутое рыбьими пузырями. За ним сидели несколько  мужчин.  В
глубине, перед топкой, возился корчмарь, грохоча горшками.
   - Челом бью господам нисарам! - загудел Скомлик.
   - Бей, бей, да не с нами пей,  -  буркнул  один  из  сидевших  у  оконца,
сплюнув на пол. Другой остановил его жестом.
   - Давай потише. Свои парни, не узнал,  што  ль?  Скомлик  и  его  ловчие.
Челом, челом!
   Скомлик расплылся в улыбке и двинулся к столу, но остановился, видя своих
дружков, уставившихся на столб, который поддерживал балку потолка. У  столба
сидел на табуретке щуплый  светловолосый  паренек  лет  пятнадцати,  странно
напряженный и вытянутый.  Цири  заметила,  что  его  неестественная  поза  -
результат того, что руки его вывернуты назад и связаны, а  шея  притянута  к
столбу ремнем.
   - Обсыпь меня короста, - громко вздохнул один из ловчих, тот, что  держал
Цири за воротник. - Глянь-ка, Скомлик! То ж Каплей!
   - Каплей? - наклонил голову Скомлик. - Крыс Кайлей? Не могет того быть!
   Один из сидевших за столом  нисар,  толстяк  с  волосами,  зачесанными  в
колоритный чуб, гортанно рассмеялся.
   - Могет, могет, - сказал он, облизывая ложку. - Кайлей своей  собственной
вонючей персоной.  Оправдался  ранний  подъем.  Получим  за  него  верняк  -
полгорсти флоренов доброй императорской монетой.
   - Хватанули Кайлея, ну, ну, -  поморщился  Скомлик.  -  Значится,  правду
говорил нильфгаардский кметок...
   - Тридцать флоренов, сучий хвост, -  вздохнул  Ремиз.  -  Недурственно...
Платит барон Люц из Тыффии?
   -  Верно,  -  подтвердил  другой  ниссар,  черноволосый  и  черноусый.  -
Благородный барон Люц из Тыффии, наш господин и благодетель. Крысы  ограбили
его советника на большаке, ну вота он обозлился и  назначил  награду.  И  мы
энту награду примем, Скомлик, верь  мне.  Хе,  гляньте-ка,  парни,  ишь  как
напыжился! Не ндравится ему, что энто мы, а не он крыса изловил, хоша и  ему
префект банду ловить приказал.
   - Ловчий Скомлик, - толстяк с чубом ткнул в Цири ложкой, - тожить чего-то
словил. Вишь, Верк-та? Девка кака-то.
   - Вижу, - сверкнул зубами черноволосый. - Чего ж это,  неужто  тебя  беда
так скрутила, что ты дитев уводишь заради выкупа? Что за грязнуха така?
   - Не твое дело!
   - Ишь, какой грозный, - засмеялся чубатый.  -  Удостовериться  хочим,  не
дочка ль твоя.
   - Евонная дочка? - засмеялся Веркта, черноусый. - Да  неужто?  Чтоб  дочь
сплодить, надыть яйцы носить.
   Нисары грохнули.
   - Ну, ну, ржите, лбы бараньи, - рявкнул Скомлик и напыжился.  -  А  тебе,
Веркта, так скажу: не минет неделя, увидишь, о ком громчее-та будут - о  вас
и вашем крысе аль о том, чего я сварганил. И тады посмотрим, кто  шшедрее  -
ваш барон или инператов префект из Амарильо!
   - Могешь меня в зад уцаловать, - презрительно известил Веркта и  вернулся
к похлебке, - вместях с твоим префектом, твоим инператом и всем Нильфгаардом
разом. Верь мне. И не надувайся. Знаю,  что  Нильфгаард  уж  неделю  как  за
какой-то девой гонится, аж пыль на дорогах стоит. Знаю, что награда  за  нее
назначена. Но мне это до говна, значит, верь мне. Я уж  префекту  и  нильфам
прислуживать не мыслю и наплевать мне на  них.  Я  теперича  у  барона  Люца
служу, и стал быть, ему одному подчиняюся, никому боле.
   - Твои барон, - отхаркнулся Скомлик, - заместо тебя нильфгаардскую  ручку
поглаживает, нильфгаардские сапоги лижет. Тебе того не надо делать, вот ты и
трепешься.
   - Не хорохорься, - примиряюще сказал нисар. - Не супротив  тебя  говорил,
верь мне. То, што девку, кою Нильфгаард ишшет, ты нашел, рад видеть. Хорошо,
что и награду ты возьмешь, а не засратые нильфгаардцы. А то, што ты префекту
служишь, дык никто себе господ не выбирает, это они выбирают нас.  Нет,  што
ль? А ну, садись с нами, выпьем, коли встреча вышла.
   - Ну, чего ж нет-та, - согласился Скомлик. - Токмо для  початку  дайте-ка
кусок вожжей. Привяжу девку к столбу, рядом с вашим крысом, лады?
   Нисары грохнули.
   -  Глянь-ка,  пугало  пограничное!  -  захохотал  толстяк  с   чубом.   -
Вооруженная силы Нильфгаарда. Повяжи ее, Скомлик,  повяжи,  чего  уж.  Токмо
возьми железну цепь,  потому  как  вожжи-та  твой  важный  пленник  запросто
разорвет и морду тебе  набьет,  прежде  чем  сбежать.  Выглядит  грозно,  аж
мурашки по пузу.
   Даже спутники Скомлика глухо рассмеялись. Ловчий покраснел, затянул пояс,
подошел к столу.
   - Я для верности, штоб не сбегла.
   - Ну, ну, - прервал  Веркта,  разламывая  хлеб.  -  Хошь  поболтать,  так
садися, поставь всем, как положено. А свою девку,  ежели  хошь,  подвесь  за
ноги к потолку. Мне энто без разницы,  верь  мне.  Токмо  жуть  как  смешно,
Скомлик. Для тебя и для твоего префекта это, может, и важный пленник,  а  по
мне так - заморенное и запуганное дате. Собираешься ее связывать? Она,  верь
мне, едва на ногах держится, где ей там сбегать-та. Чего боисси?
   -  Щас  скажу,  чего.  -  Скомлик  закусил  губу.  -  Это  нильфгаардское
поселение. Нас тута хлеб-солью поселенцы не встречали, а для  вашего  крыса,
сказали, уже готов кол заостренный. И правы, потому как  префект  указ  дал,
чтоб пойманных разбойников на месте кончать. Ежели им пленника не  выдадите,
они и для вас колышки обстругают.
   - Эва как, - бросил чубатый. - Чаек им пугать,  дурням.  Лучше  пусть  не
лезут, не то кровушки им пустим.
   - Крыса им не выдадим, - добавил Веркта. - Наш он и в  Тыффию  поедет.  А
барон Люц уж все с префектом уладит. Э, что трепаться попусту. Садитесь.
   Ловчие, повернув пояса с мечами, охотно присели к  столу,  покрикивая  на
корчмаря и согласно указывая на Скомлика, как на плательщика.
   Скомлик пинком придвинул табурет к столбу, схватил Цири за  руку,  дернул
так, что она упала, ударившись плечом о колено связанного паренька.
   - Сиди тута, - буркнул он. - И не шевелись, иначе изобью, суку.
   - У, гнида, - проворчал паренек, глядя на него  прищуренными  глазами.  -
Ты, пес... Большинство слов,  которые  слетели  со  злых,  искривленных  губ
паренька, Цири не знала. Но по изменениям на лице Скомлика поняла,  что  это
должны были быть слова невероятно мерзкие и обидные.
   Ловчий побледнел от бешенства, замахнулся,  ударил  связанного  по  лицу,
ухватил за длинные светлые волосы, рванул, стукнув парня затылком по столбу.
   - Эй! - крикнул Веркта; поднимаясь из-за стола. - Чего ты?
   - Клыки ему повыбиваю, крысу паршивому! - рявкнул Скомлик. - Ноги из жопы
вырву! Обе!
   - Иди сюды и перестань хайло рвать. - Веркта сел, одним  духом  опрокинул
кубок пива, отер усы. - Твоим пленным могешь вырывать чего ндравится,  а  от
наших - стороной. А ты, Каплей, не изображай больно-то уж смелого. Сиди тихо
и починай мыслить о шафоте, который барон Люц уже велел поставить в городке.
Спис тех штук, которы тебе на том шафоте сотворит палач, уже  составлен,  и,
верь мне, долгий спис, на три локтя будет. Полгородка уж заклады  поставило,
до которого пункта ты выдержишь. Так што экономь силенки-то, крыс. Я  и  сам
поставлю малость и рассчитываю - ты меня не разочаруешь и выдержишь хоша  бы
кастрирования.
   Каплей сплюнул, отвернув  голову,  насколько  позволял  стянутый  на  шее
ремень. Скомлик затянул пояс потуже, зловещим взглядом  окинул  скорчившуюся
на табурете Цири и присоединился к  компании  за  столом,  нещадно  ругаясь,
потому что в принесенном корчмарем кувшине остались лишь слабые следы пены.
   - Как взяли Кайлея-та?  -  спросил  он,  дав  знак  корчмарю,  что  хочет
расширить заказ. - К тому ж живым? Потому как не уверю, что остальных крысов
перебили.
   - По правде-та, - ответил Веркта, критически рассматривая то, что  только
что извлек из носа, -  повезло,  и  вся  недолга.  Сам-друг  был.  От  шайки
отлучился и в Нову Кузню к девке приперся на ночку. Солтысина знал,  што  мы
недалече стоим, ну и кликнул. Поспели мы до свету, схватили его на сеновале,
он и не пикнул.
   - А с девкой евонной поиграли сообча, -  захохотал  толстяк  с  чубом.  -
Ежели ее Кайлей ночкой не удобрухал, так мы-то не обидели. Мы ее поутру  так
удобрухали, что потом-та она ни рукой, ни ногой двинуть не могла!
   - Ну, говорю, лопухи вы и дурни, - громко и насмешливо известил  Скомлик.
- Протрахали добру деньгу, глупцы. Вместо того чтоб  девку  трахать,  надоть
было железо раскалить и крыса выпытать, где банда ночует. Могли всех  взять.
Гиселера и Реефа... За Гиселера Варнхагены из Сарды двадцать флоренов давали
уж в зашлом годе. А за ихнюю подружку, как там ее... Мистель  навроде...  За
ее префект ишшо боле б дал опосля того, что она с евонным  братаном  учинила
под Друи, когда крысы обоз раскурочили.
   - Ты, Скомлик, - поморщился Веркта, - то ль от рождения чокнутый,  то  ль
тебе жизня тяжкая разум из башки в уши выдула. Нас шестеро.  Што,  вшестером
надо было на целу шайку вдарить, иль как?  А  награда  нас  и  без  того  не
обойдет. Барон Люц в тюряге Кайлею пятки пригреет, времени не пожалеет, верь
мне. Кайлей запоет, выдаст их скрытники и жилье, тогда силой и кучей пойдем,
окружим банду, выташшим как раков из сачка.
   - Как же! Станут они ждать. Узнают, что Кайлея  схватили,  и  затаятся  в
других скрытниках и камышовнике. Нет, Веркта, надытьтебе  глянуть  правде  в
глаза: испоганили вы дело. Обменяли награду на бабью  манду.  Такие  уж  вы,
знаем мы вас... токмо манды у вас на уме-то.
   - Сам ты манда! - Веркта выскочил из-за стола. - Ежели  у  тебя  чешется,
так топай сам за крысами-та вместе с твоими героями!  Токмо  смотри,  потому
как на крысов идтить, нильфгаардский подлиза, энто тебе не недорослую  девку
лапать!
   Нисары и ловчие принялись орать и взаимно обзывать друг  друга.  Корчмарь
быстренько подал пива, вырвав пустой кувшин из рук  толстяка  с  чубом,  уже
замахнувшегося на Скомлика. Пиво быстро смягчило  спор,  охладило  глотки  и
успокоило темпераменты.
   - Есть давай! - крикнул толстяк корчмарю. -  Яешню  с  колбасой,  фасоли,
хлеба и сыра!
   - И пива!
   - Ну чего вытаращился, Скомлик? Мы нонче при деньге! Ослобонили Кайлея от
коня, кошелька, безделушек, меча, седла и кожушка, все продали краснолюдам!
   - Красные сапожки евонной девки тожить продали. И кораллы!
   - Ну стал быть, и верно есть на что выпить! Рад!
   - И чегой-то ты такой-та уж радый? У нас есть, не у тебя...  Ты  за  свою
важну добычу токмо сопли  из-под  носа  вытирать  смогешь  или  вшей  у  нее
выискивать! Каков поход, таков и доход, ха, ха!
   - Ну собачье племя!
   - Ха-ха! Садись, шутковал я.
   - Выпьем за дружбу! Мы ставим!
   - Эй, где яешня, корчмарь, чтоб тебя чума сожрала! Быстрей!
   - И пиво, давай!
   Скорчившаяся на  табуретке  Цири  подняла  голову,  наткнувшись  на  злые
зеленые глаза Кайлея, сверкнувшие из-под взлохмаченной челки светлых  волос.
Ее прошила дрожь. Лицо Кайлея, хоть и симпатичное, было  злым.  Очень  злым.
Цири тут же поняла, что этот ненамного старше ее паренек способен на все.
   - Никак тебя мне  боги  послали,  -  шепнул  Кайлей,  сверля  ее  зеленым
взглядом. - Подумать  только,  я  не  верю  в  богов,  а  они  прислали.  Не
оглядывайся, идиотка маленькая. Ты должна мне помочь... Слушай, зараза...
   Цири съежилась еще больше, опустила голову.
   - Слушай, - прошипел Кайлей, совсем по-крысиному сверкнув зубами. - Когда
мимо нас будет проходить корчмарь, крикнешь... Да слушай же  ты  меня,  черт
возьми...
   - Нет, - шепнула она. - Они меня изобьют...  Губы  Кайлея  скривились,  а
Цири сразу же поняла, что избиение вовсе не самое худшее, что  может  с  ней
случиться. Хотя Скомлик был большой, а Каплей худой  и  вдобавок  связанный,
она инстинктивно чувствовала, кого надо бояться больше.
   - Если поможешь мне, - шепнул Кайлей, - я помогу тебе.  Я  не  один.  Мои
друзья в беде не оставляют... Поняла? Но когда мои  друзья  нагрянут,  когда
начнется,  я  не  могу  торчать  у  столба,  потому  что  эти  сволочи  меня
прикончат... Слушай, собачий хвост, что надо сделать...
   Цири опустила голову еще ниже. Губы у нее дрожали. Ловчие и нисары  жрали
яичницу, чавкая как свиньи. Корчмарь  помешал  в  котле  и  принес  на  стол
очередной кувшин пива и буханку пеклеванного хлеба.
   - Я голодная! -  послушно  запищала  Цири,  немного  побледнев.  Корчмарь
остановился, дружелюбно взглянул на нее, потом повернулся к пирующим.
   - Можно ей дать, господа?
   - Прочь! - невнятно рявкнул Скомлик, краснея и брызгая яичницей. -  Прочь
от нее, вертелыцик засратый, него я тебе ноги  повыкручиваю!  Нельзя!  А  ты
сиди тихо, шалава, тихо...
   - Эй-эй, Скомлик, чегой-то ты, одурел вконец или как? - бросил Веркта,  с
трудом проглатывая покрытый луком хлеб. - Гляньте, парни, жадюга,  сам  жрет
за чужие деньги, а девке жалеет. Дай ей миску, хозяин. Я плачу, и  я  решаю,
кому дать, кому нет. А ежели кому-то это не ндравится, могет сразу  получить
по щетине.
   Скомлик покраснел еще сильнее, но смолчал.
   - Чтой-то  мне  ишшо  вспомнилося,  -  добавил  Веркта.  -  Надыть  крыса
накормить, чтоб копыта в пути не откинул, не то барон с нас  шкуру  спустит,
верь мне. Девка его покормит. Эй, хозяин! Навали жратвы какой для них! А ты,
Скомлик, чево там бурчишь? Чево тебе не ндравится?
   - Следить за ней надыть, - ловчий головой указал на Цири,  -  потому  как
энто кака-то странная пташка. Ежели б то была обнаковенная девка, Нильфгаард
бы за ней не гонялси, префект награды бы не посулил.
   - Обнаковенная - не обнаковенная, - хохотнул толстяк  с  чубом,  -  сразу
видать будет, как ей промеж ног глянуть! Как вы на это,  парни?  Заберем  на
сеновал на минутку?
   - И не вздумай трогать, - буркнул Скомлик. - Не позволю!
   - Эва! Будем тебя спрашивать!
   - Моя добыча, и мое дело, чтоб ее целой довезти! Префект из Амарильо...
   - Наклали мы на твово префекта. За наши деньги  пил,  а  нам  потрахаться
пожалел? Эй, Скомлик, не будь сквалыгой! И голова у тебя не упадет, и выгода
тебя не обойдет! Целой довезешь.  Девка-не  рыбий  пузырь,  от  тисканья  не
пукнет!
   Нисары  заржали.  Спутник  Скомлика  поддержал   их.   Цири   затряслась,
побледнела, подняла голову. Кайлей усмехался.
   - Поняла уже? - прошипел он, еле шевеля губами. - Как напьются, возьмутся
за тебя. Изувечат. Мы едем в одной телеге. Говори, что я велю.  Получится  у
меня, получится и у тебя.
   - Еда готова! - крикнул корчмарь. У него не было нильфгаардского акцента.
- Подойди, мазелька!
   - Нож, - шепнула Цири, принимая у него миску. - Нож. Быстро.
   - Ежели мало, получай еще! - неестественно воскликнул корчмарь, косясь  в
сторону пирующих и добавляя в миску каши. - Отойди, прошу тебя.
   - Нож.
   - Жаль мне тебя, дочка, но не могу. Пойми ты. Отойди...
   - Из корчмы, - повторила она дрожащим голосом слова Кайлея,  -  никто  не
выйдет живым. Нож. Быстро. А когда начнется, беги...
   - Держи миску, неряха!  -  крикнул  корчмарь,  поворачиваясь  так,  чтобы
заслонить собой Цири. Он был бледен  и  дробно  лязгал  зубами.  -  Ближе  к
сковороде!
   Она почувствовала холодное прикосновение кухонного ножа, который он сунул
ей за пояс, заслонив ручку курточкой.
   - Прекрасно, - прошипел Кайлей. - Сядь так, чтобы меня заслонить. Поставь
миску мне на колени. В левую руку возьми ложку,  в  правую  -  нож.  И  пили
вожжу. Не тут, дура. Под локтем, на столбе. Осторожнее, глядят.
   Цири почувствовала, как пересохло горло. Наклонила голову чуть не к самой
миске.
   - Корми меня и ешь сама. -  Зеленые  глаза  всматривались  в  нее  из-под
прищуренных век, гипнотизировали. - И пили, пили. Смелее, малек. Получится у
меня, получится и у тебя...
   "Верно, - подумала Цири, трудясь над веревкой. Нож вонял железом и луком,
острие было неровным, видимо, много раз точили. - Он  прав.  Разве  я  знаю,
куда  меня  везут  эти  подлецы?  Разве  я  знаю,  что  надо  от   меня   их
нильфгаардскому префекту? Может, и  меня  ждет  колесо,  растяжки  и  клещи,
раскаленное железо... Я не дам отвести себя как  овцу  на  бойню.  Уж  лучше
рискнуть..."
   С грохотом вылетело окно, вместе с рамой и кинутым снаружи пнем для рубки
поленьев, все свалилось на стол, чиня опустошение среди  мисок  и  кувшинов.
Вслед за пнем на стол прыгнула светловолосая коротко подстриженная девушка в
красной курточке и высоких блестящих сапогах выше колен. Упав на колени, она
тут же взмахнула мечом. Один из нисаров,  самый  медлительный,  не  успевший
отскочить, рухнул на спину вместе с лавкой, исходя  кровью  из  рассеченного
горла. Девушка ловко спрыгнула со стола, уступив  место  влетевшему  в  окно
пареньку в коротком вышитом полукожушке.
   - Кры-ы-ысы! - рявкнул Веркта, возясь с мечом, запутавшимся в поясе.
   Чубатый толстяк выхватил оружие, прыгнул к  ползающей  по  полу  девушке,
замахнулся, но та, поднявшись на колени, ловко парировала удар, отползла,  а
парень в кожушке, прыгнувший вслед за ней, с размаху ткнул нисара  в  висок.
Толстяк повалился на пол, мгновенно обмякнув, как вывернутый тюфяк.
   Двери корчмы распахнулись под ударом ноги,  в  помещение  ворвались  двое
крыс. На первом, высоком и чернявом, был усеянный шишками кафтан, на  лбу  -
пурпурная повязка. Этот двумя быстрыми ударами меча откинул  двух  ловчих  в
противоположные углы, схватился с Верктой.
   Второй, коренастый и светловолосый, широким ударом  располосовал  Ремиза,
шурина Скомлика. Оставшиеся  кинулись  в  бегство,  направляясь  к  кухонным
дверям. Но крысы уже врывались и туда - из задней  комнаты  вдруг  выскочила
темноволосая девушка в сказочно красивой одежде.  Быстрым  тычком  пропорола
насквозь одного из ловчих, мельницей отогнала  другого  и  тут  же  зарубила
корчмаря, прежде чем тот успел крикнуть, кто он такой.
   Помещение заполнил рев и звон мечей. Цири спряталась за столбом.
   - Мистле! - Каплей, разорвав надпиленную веревку, силился освободиться от
ремня, все еще державшего ему шею у столба. - Гиселер! Рееф! Ко мне!
   Однако крысы были заняты дракой,  крик  Кайлея  услышал  только  Скомлик.
Ловчий развернулся и уже  собрался  пригвоздить  крысу  к  столбу,  но  Цири
прореагировала мгновенно и автоматически - как во время драки с  выверной  в
Горе Вилене и на Танедде - все выученные в Каэр Морхене движения проделались
вдруг сами по себе, почти  без  ее  участия.  Она  выскочила  из-за  столба,
завертелась в пируэте, налетела на Скомлика и сильно ударила его бедром. Она
была слишком мала и легка, чтобы откинуть огромного ловчего, но  ей  удалось
нарушить ритм его движений и обратить на себя его внимание.
   - Ах ты дрянь поганая!
   Скомлик замахнулся, меч взвыл в воздухе. Тело Цири  снова  само  по  себе
проделало спасительный вольт, а ловчий чуть не перевернулся, полетев  следом
за набравшим инерцию клинком. Грязно ругаясь, он рубанул еще раз,  вложив  в
удар всю свою силу. Цири ловко  отскочила,  уверенно  опустившись  на  левую
ногу, закружилась в обратном пируэте. Скомлик рубанул снова, но  и  на  этот
раз не смог ее достать.
   Между ними вдруг свалился Веркта, поливая обоих кровью. Ловчий