минут  и,  едва  она  успела
прислониться к наваленным на телегу мешкам, ее разбудили.
   Геральт в это время укладывал рядом  с  нею  Трисс,  которую  только  что
принес из очередной вынужденной вылазки в лес. Попоны, которыми была укутана
чародейка, искрились росой. У Геральта синели круги под глазами. Цири знала,
что он так и не вздремнул - Трисс лихорадило всю ночь. Она очень страдала.
   - Я тебя разбудил? Прости. Спи. Еще рано.
   - Что с Трисс? Как она себя чувствует?
   - Лучше, - простонала чародейка. - Лучше, но...  Геральт,  послушай...  я
хотела тебе...
   - Да? - наклонился к ней ведьмак, но  Трисс  уже  спала.  Он  выпрямился,
потянулся.
   - Геральт, - шепнула Цири, - нам позволят... ехать на телеге?
   - Посмотрим. - Он закусил губу. - Пока можешь, спи. Отдыхай.
   Он спрыгнул с воза. Цири слышала  звуки,  свидетельствующие  о  том,  что
бивак начали сворачивать, - топот коней, звон упряжи, скрип дышел,  щелканье
замков для пристяжных, разговоры  и  перебранку.  А  потом,  совсем  близко,
хриплый голос Яр-пена Зигрина, спокойный - высокого мужчины по имени Венцк и
холодный - Геральта. Она приподнялась, осторожно выглянула из-за  полотнища,
прикрывающего фуру.
   - В отношении этого я не получал прямых запретов, - сказал Венцк.
   - Прекрасно, - повеселел краснолюд. - Стало быть, дело решено?
   Комиссар поднял руку, показав, что еще не  кончил.  Некоторое  время  все
молчали. Геральт и Ярпен терпеливо ждали.
   - Тем не менее, - сказал наконец Венцк, - я отвечаю головой за то,  чтобы
обоз добрался до места назначения.
   Он снова замолчал. Никто не перебивал. Было ясно, что тому,  кто  надумал
разговаривать с  комиссаром,  следовало  привыкать  к  долгим  паузам  между
фразами.
   - Чтобы добрался без происшествий, - докончил он спустя  минуту.  -  И  в
назначенный срок. А забота о больной может нас задержать.
   - Мы идем с опережением, - заверил его Ярпен, немного  переждав.  -  Идем
впереди  времени,  господин   Венцк,   срок   выдержим.   А   что   касается
безопасности...
   Сдается мне, ведьмак нам не помеха. Дорога до самой Ликсели идет  лесами,
по обе стороны дикая пуща. А по  пуще,  говорят,  болтаются  всякие  вредные
существа.
   - Действительно, - согласился  комиссар.  Глядя  ведьмаку  в  глаза,  он,
казалось, взвешивает каждое слово. - Последнее  время  в  каэдвенских  лесах
можно  встретить  самых  разных  вредных  существ,  подзуживаемых  не  менее
вредными существами. Они могут угрожать нашей безопасности. Король Хенсельт,
зная о том, дал мне право  приглашать  добровольцев  в  помощь  вооруженному
эскорту. Господин Геральт, я думаю, это решило бы нашу проблему.
   Ведьмак  молчал  долго,  дольше,  чем  заняла  вся  речь  Венцка,   густо
пересыпанная паузами.
   - Нет, - сказал он наконец, - нет, господин Венцк. Скажем ясно.  Я  готов
отплатить за помощь, оказанную госпоже Меригольд, но не в такой форме.  Могу
присматривать за лошадьми, носить воду и дрова, даже кухарить. Но кнехтом  у
короля не стану. Прошу на мой меч не  рассчитывать.  Я  не  намерен  убивать
этих, как вы соблаговолили выразиться, вредных  существ  по  приказу  других
существ, которых отнюдь не считаю менее вредными.
   Цири услышала, как Ярпен Зигрин громко засопел и кашлянул в кулак.  Венцк
спокойно смотрел на ведьмака.
   - Понимаю, - бросил он сухо. - Люблю ясность.  Хорошо.  Господин  Зигрин,
прошу побеспокоиться, чтобы наше движение не замедлилось.  Что  же  до  вас,
господин Геральт... Думаю, вы окажетесь полезным  и  нужным  в  том,  в  чем
сочтете возможным. И вас и меня оскорбило  бы,  если  б  вашу  полезность  я
рассматривал как плату за помощь, оказанную страдающей женщине. Она  сегодня
чувствует себя лучше?
   Ведьмак утвердительно наклонил голову, несколько  ниже  и  любезнее,  чем
делал это обычно, как показалось Цири. Выражение лица Венцка не изменилось.
   - Я рад, - сказал он после привычной уже паузы. - Взяв госпожу  Меригольд
на одну из фур, я принимаю на себя ответственность за ее здоровье,  удобство
н безопасность. Господин Зигрин, прикажите трогаться.
   - Господин Венцк!
   - Слушаю, господин Геральт.
   - Благодарю вас.
   Комиссар наклонил голову. Как показалось Цири, несколько ниже и любезнее,
нежели того требовали обычные, ни к чему не обязывающие приличия.
   Ярпен  Зигрин  пробежал  вдоль  колонны,  громко  выкрикивая  приказы   и
распоряжения. Затем взгромоздился на козлы, гикнул и стегнул  лошадей.  Фура
дернулась и загромыхала по лесной дороге. Тряска разбудила  Трисс,  но  Цири
успокоила  ее,  сменила  компресс  на  лбу.  Качка  действовала   усыпляюще.
Чародейка вскоре заснула. Цири тоже задремала, а  когда  проснулась,  солнце
уже стояло высоко. Она выглянула из-за бочек и тюков. Фура, на  которой  она
ехала, возглавляла обоз. Следующей управлял краснолюд  с  повязанным  вокруг
шеи красным платком. Из разговоров, которые  краснолюды  вели  между  собой,
Цири знала, что его зовут Паулье Дальберг. Рядом с  Паулье  сидел  его  брат
Реган. Видно было и Венцка, едущего верхом в сопровождении двух коморников.
   Плотва, кобыла Геральта, привязанная к телеге, тихо заржала,  приветствуя
Цири. Каштанки и буланого мерина нигде не  было  видно.  Вероятно,  они  шли
позади вместе с запасными лошадьми обоза.
   Геральт сидел на козлах рядом с Ярпеном. Они тихо  беседовали,  время  от
времени потягивая пиво из стоявшего между ними  бочонка.  Цири  начала  было
прислушиваться, но вскоре это ей наскучило -  разговор  шел  о  политике,  в
основном о планах и  намерениях  короля  Хенсельта  и  каких-то  специальных
службах и специальных задачах, сводящихся к тайной помощи  оказавшемуся  под
угрозой войны  соседу,  королю  Демавенду  из  Аэдирна.  Ярпен,  не  обращая
внимания  на  пробивающуюся  в  голосе  ведьмака  насмешку,  объяснял,   что
некоторые виды рыб настолько ценны, что  вполне  хватает  нескольких  телег,
чтобы покрыть годовое жалованье хоругви латников,  а  каждая  новая  хоругвь
латников - это уже существенная помощь. Геральт с удивлением  спросил,  чего
ради такой поклаже быть секретной, на что краснолюд  ответствовал,  что  как
раз в этом-то и состоит секрет.
   Трисс  дернулась  во  сне,  сбросила  компресс  и   что-то   еле   слышно
пробормотала. Потребовала от какого-то  Кевина,  чтобы  тот  не  давал  воли
рукам, и тут же отметила, что от Предназначения не уйдешь. Наконец,  заявив,
что все, ну абсолютно все вокруг, являются в определенной степени мутантами,
спокойно уснула.
   Цири тоже почувствовала сонливость, но ее привел  в  себя  громкий  хохот
Ярпена, который, как оказалось, напоминал  Геральту  о  былых  приключениях.
Речь шла об охоте на золотого дракона, который, вместо того чтобы  позволить
себя прикончить, взял да пересчитал охотникам кости, а  сапожника  по  имени
Козоед попросту съел. Цири стала прислушиваться с большим интересом.
   Геральт спросил о судьбах рубайл, но Ярпен ничего не знал о них.  В  свою
очередь,  Ярпен  поинтересовался  женщиной  по  имени  Йеннифэр,  а  Геральт
почему-то сделался удивительно  немногословным.  Краснолюд  хлебнул  пива  и
принялся сетовать на то, что упомянутая Йеннифэр все еще обижается на  него,
хоть с тех пор минул уже не один годок.
   - Я столкнулся с ней на ярмарке в Горе Велене, - повествовал он.  -  Едва
увидев меня, она фыркнула навроде кошки и самыми что  ни  на  есть  ужасными
словами отозвалась о моей покойной матушке. Я удрал со  всей  доступной  мне
скоростью, а она крикнула вослед, что когда-нито еще  достанет  меня,  и  уж
тогда-то у меня из задницы трава вырастет.
   Цири захихикала, представив себе Ярпена с  травой,  торчащей  из  штанов.
Геральт буркнул что-то  о  женщинах  и  их  неуравновешенных  характерах,  а
краснолюд  счел  это  чересчур  мягким  определением  бабской  зловредности,
жестокости и мстительности.
   Ведьмак темы не поддержал, и Цири опять задремала.
   На этот раз ее  разбудили  возбужденные  голоса.  Точнее,  слова  Ярпена,
который кричал:
   - Именно так! И не иначе! Я так решил!
   - Тише, - спокойно сказал ведьмак. - На телеге больная женщина. Пойми же,
я не критикую ни твоих решений, ни постановлений...
   -  Еще  бы,  -  язвительно   прервал   краснолюд.   -   Ты   всего   лишь
многозначительно ухмыляешься.
   - Ярпен, я тебя  по-дружески  предупреждаю.  Тех,  что  сидят  верхом  на
заборе, ненавидят обе стороны. В лучшем случае относятся к ним с недоверием.
   - Я не сижу верхом. Я четко держусь одной стороны...
   - Для этой стороны ты  на  веки  вечные  был  и  останешься  краснолюдом.
Чужаком. А для противоположной...
   Он замолчал.
   - Ну! - буркнул Ярпен, отворачиваясь. - Ну давай, чего ждешь? Скажи,  что
я предатель и пес на поводке у человеков, готовый за горсть серебра и  миску
отвратной жратвы броситься на побратимов,  которые  восстали  против  вас  и
бьются  за  свободу.  Ну  давай,  давай,  выблюй  это  из  себя.  Не  терплю
недомолвок.
   - Нет, Ярпен, - тихо сказал Геральт. - Ничего я выблевывать не собираюсь.
   - Ах, не собираешься. - Краснолюд хлестнул лошадей. - Тебе не хочется? Ты
предпочитаешь глядеть и ухмыляться? Мне ты  не  скажешь  ни  слова,  да?  Но
Венцку мог?  "Прошу  не  рассчитывать  на  мой  меч".  Ах,  как  возвышенно,
благородно, по-рыцарски! Иди ты к псу под хвост со  своим  благородством!  И
затраханной гордостью!
   - Я просто-напросто  хочу  быть  честным.  Не  хочу  впутываться  в  этот
конфликт. Хочу сохранить нейтралитет.
   - Не выйдет!  -  рявкнул  Ярпен.  -  Нейтралитет  сохранить  не  удастся,
понимаешь? Нет, ничего ты не понимаешь. Слушай, мотай с моей телеги и садись
на коня. Прочь с глаз моих, зануда нейтральная. Ты действуешь мне на нервы.
   Геральт отвернулся. Цири затаила  дыхание.  Но  ведьмак  не  произнес  ни
слова. Просто спрыгнул с телеги, быстро, мягко, ловко. Ярпен переждал,  пока
тот отвяжет Плотву, и снова хлестнул лошадей, бормоча себе в бороду какие-то
непонятные, но исключительно ярко звучащие слова.
   Цири поднялась, чтобы тоже спрыгнуть и отыскать свою Каштанку.  Краснолюд
повернулся, окинул ее неприязненным взглядом.
   - С тобой тоже одна мука, коза, - зло фыркнул он. - Больно нужны нам  тут
бабы и девчонки, черт побери, отлить с козел не могу, всякий раз  приходится
останавливать лошадей и лезть в кусты!
   Цири уперлась кулачками в бока, тряхнула пепельной челкой и задрала нос.
   - Да? - пустила она петуха. - Пива надо меньше пить, господин Зигрин, так
реже хотеться будет.
   - Тебе-то что до моего пива, сопливка!
   - Не верещите! Трисс только что уснула!
   - Моя телега! Буду верещать, ежели мне так желается!
   - Бревно!
   - Чего-чего? Ах ты, коза бесстыжая!
   - Бревно! Бревно!!!
   - Я те щас покажу бревно... О дьявол! Тпррр! Бревно!!!
   Краснолюд сильно откинулся назад, натянул вожжи в последний момент, когда
лошади уже собирались переступить через перекрывающий  дорогу  ствол  сосны.
Ярпен привстал на козлах, кроя по-человечьи и краснолюдски, свистя  и  рыча,
остановил упряжку. Краснолюды и люди, соскочив с телег,  подбежали,  помогли
отвести лошадей на свободную дорогу.
   - Задремал, никак, Ярпен? - буркнул, подходя, Паулье  Дальберг.  -  Черт,
если б наехал, ось бы полетела, колеса к черту. Что ты, мать твою...
   - Мотай отседова, Паулье! - рявкнул Ярпен Зигрин и зло  хлестнул  вожжами
по конским крупам.
   - Счастливец, - сладенько проговорила Цири, усаживаясь на козлы  рядом  с
краснолюдом. - Сами видите, лучше держать на  телеге  ведьмачку,  чем  ехать
одному. Вовремя я крикнула. А вот если б вы в это время... отливали с  козел
и наехали на бревно? Ну, ну.  Страшно  подумать,  что  с  вами  могло  тогда
случиться.
   - Ты заткнешься?
   - Уже молчу. Ни словечка.
   Она выдержала не больше минуты:
   - Господин Зигрин?
   - Никакой я не господин. - Краснолюд тыркнул ее локтем. Ухмыльнулся. -  Я
Ярпен. Ясно? Давай поведем телегу вместе, э?
   - Ясно. Можно подержать вожжи?
   - Погодь, не так. Наложи на палец указательный, прижми  большим,  о,  вот
так. Левую так же. Не дергай, не натягивай слишком.
   - Так хорошо?
   - Хорошо.
   - Ярпен?
   - Ну?
   - Что значит "сохранять нейтралитет"?
   - Быть равнодушным, безразличным, - нехотя буркнул он. - Не давай  вожжам
провисать. Левую сильнее на себя!
   -  Как  это  "безразличным"?  К  чему  безразличным?   Краснолюд   сильно
наклонился и сплюнул под телегу.
   - Если скоя'таэли нападут на нас, твой Геральт намерен стоять и  спокойно
посматривать, как они будут перерезать нам глотки. Ты, вероятно, приткнешься
рядышком, ведь это будет наглядный урок. Тема занятий: поведение ведьмака  в
конфликте разумных рас.
   - Не понимаю.
   - Этому-то я как раз нисколько не удивляюсь.
   - Поэтому вы с ним ругались? Кто они, собственно, такие, эти  скоя'таэли?
Эти... белки?
   - Цири. -  Ярпен  яростно  растрепал  бороду.  -  Это  не  для  маленьких
девчонок.
   - Ну вот, теперь ты на меня злишься. Я вовсе не маленькая. Я слышала, как
о белках говорили солдаты на заставе. Видела... двух убитых эльфов. А рыцарь
говорил, что они... тоже убивают. И что среди скоя'-таэлей не только  эльфы.
Краснолюды тоже есть.
   - Знаю, - сухо сказал Ярпен.
   - А ты ведь тоже краснолюд.
   - Это уж точно.
   - Почему же ты боишься белок? Они вроде бы дерутся только с людьми.
   - Все не так просто, - задумался он. - К сожалению.
   Цири долго молчала, покусывая нижнюю губу и морща носик. Потом сказала:
   - Знаю. Белки борются за свободу. А ты, хоть и краснолюд, но работаешь  в
специальной секретной службе короля Хенсельта и ходишь как пес на поводке  у
человеков.
   Ярпен хмыкнул, утер нос рукавом и выглянул с козел, проверяя, не подъехал
ли Венцк слишком близко. Но  комиссар,  занятый  беседой  с  Геральтом,  был
далеко.
   - Слух у тебя что надо, деваха, прям как у сурка,  -  широко  ухмыльнулся
он. - Да ты и попонятливее тех, кому на роду написано рожать  детей,  варить
похлебки да прясть. Тебе кажется, будто ты знаешь все? Это  потому,  что  ты
еще ребенок. Не делай дурашливых рожиц, годков тебе это не прибавит,  только
становишься  еще  некрасивее,  чем  обычно.  Удачно,  признаю,   ты   поняла
скоя'таэлей, понравилось тебе это словцо. Знаешь, почему ты  так  хорошо  их
понимаешь? Потому что скоя'таэли  тоже  вроде  детишек.  Шпань,  которая  не
понимает, что ее подзуживают, науськивают, что кто-то использует их  ребячью
дурость, подкармливая сказочками о свободе.
   - Но ведь они действительно борются за свободу. -  Цири  подняла  голову,
взглянула на краснолюда широко раскрытыми зелеными глазами. - Как  дриады  в
лесу Брокилон. Они убивают людей, потому что люди... некоторые  люди  творят
им зло. Потому что когда-то это была ваша  земля,  краснолюдов  и  эльфов  и
этих, как их, низушков, гномов и других... А теперь тут поселились люди, вот
эльфы и...
   - Эльфы! - фыркнул Ярпен. - Уж если быть точным, как раз они-то тут такие
не пришей кобыле хвост, как и вы,  люди,  хоть  и  прибыли  на  своих  белых
кораблях за добрых тысячу лет до вас. Теперь-то они наперебой лезут со своей
дружбой, теперь-то мы братья,  теперь-то  лыбятся,  болтают:  "мы  сородичи,
побратимы. Мы Старшие Народы". А раньше ети их... хм, хм... Раньше-то у  нас
мимо ушей свистели их стрелы, когда мы...
   - Так первыми в мире были краснолюды?
   - Если быть  точными  -  гномы.  В  этой  части  света.  Потому  что  мир
невообразимо велик, Цири.
   - Знаю. Я видела карту...
   - Не могла ты видеть. Никто еще не нарисовал такой карты,  и  сомневаюсь,
что это вскоре случится. Никто не знает, что лежит там. за Огненными  горами
и Великим морем. Даже эльфы, хотя и похваляются, мол, знают  все.  Ни  хрена
они не .знают, поверь мне...
   - Хм... А теперь... Ведь людей гораздо больше, чем... чем вас.
   - Потому что плодитесь вы как кролики, - скрежетнул зубами  краснолюд.  -
Ничего вам не надо, только бы трахаться вкруг, без разбора, с кем  попало  и
где  попало.  А  вашим  бабам  стоит  сесть  мужику  на  штаны,  как   живот
вздувается... Ну, чего покраснела, ровно мак  полевой?  Хотела  понять?  Вот
тебе голая правда и верная история мира, которым владеет  тот,  кто  удачнее
разделывает другим черепа и быстрее накачивает своих баб. А с вами,  людьми,
трудно конкурировать как в смертоубийстве, так и в... траханье...
   - Ярпен, -  холодно  сказал  Геральт,  подъехав  на  Плотве.  -  Сдержись
немного, будь любезен, в  выборе  слов.  А  ты,  Цири,  перестань  играть  в
возницу, загляни к Трисс, проверь, не проснулась ли и не надо ли ей чего.
   - Давно уже проснулась, - проговорила слабым голосом чародейка из глубины
фуры. - Но не хотела...  прерывать  очень,  поверь,  любопытную  беседу.  Не
мешай, Геральт.  Хотелось  бы...  побольше  узнать  о  влиянии  траханья  на
прогресс общества.
 
*** 
 
   - Можно согреть немного воды? Трисс хочет умыться.
   - Валяй, - разрешил Ярпен Зигрин. - Ксавьер, сыми вертел с огня, наш заяц
готов. Давай котел, Цири. Ого! Полный до  краев!  Одна  притащила  от  ручья
такую тяжесть?
   - Я сильная.
   Старший из братьев Дальбергов прыснул.
   - Не суди по внешности, Паулье, - серьезно сказал Ярпен, ловко разделывая
обжаренного зайца на порции. - Не над чем смеяться. Она  девица  щупленькая,
верно, но, вижу,  крепенькая  и  выносливая.  Она  навроде  кожаного  ремня:
тонкий, а руками не разорвешь. Да и повесишься - тоже выдержит.
   Никто  не  засмеялся.  Цири  подошла  к   развалившимся   вокруг   костра
краснолюдам. На  этот  раз  Ярпен  Зигрин  и  четверка  его  парней  развели
собственный костер, потому что зайцем, которого  подстрелил  Ксавьер  Моран,
делиться не собирались. Им самим едва хватало на один, ну два укуса.
   - Подкинь-ка в огонь, - сказал Ярпен, облизывая  пальцы.  -  Вода  шибчей
закипит.
   - Вода - дурь, - заметил  Реган  Дальберг,  выплюнув  косточку.  -  Мытье
хворой токмо  навредить  может.  Да  и  здоровому  тожить.  Помните  старого
Шрадера? Жена ему однажды велела помыться,  и  вскорости  после  того  помер
Шрадер-то.
   - Потому как бешеный пес покусал.
   - А не мылся б, то и пес не покусал бы.
   - Я тоже думаю, - заметила Цири,  проверяя  пальцем  температуру  воды  в
котле, - что ежедневно мыться - это уж слишком. Но Трисс просит,  а  однажды
даже заплакала... Вот мы с Геральтом и...
   - Знаем, - кивнул  старший  Дальберг.  -  Но  то,  что  ведьмак...  Никак
надивиться не могу. Эй, Зигрин, ежели б у тебя была баба, ты  бы  мыл  ее  и
чесал? Носил бы на руках в кусты, чтобы она...
   - Заткнись, Паулье, - прервал Ярпен. - Ты про  ведьмака  не  того...  Это
порядочный мужик.
   - А я чего? Я ничего. Удивляюсь токмо...
   - Трисс, - задиристо вставила Цири, - вовсе не его баба.
   - Тем больше удивляюсь.
   - Тем больший ты дуб, стало быть, - подвел  итог  Ярпен.  -  Цири,  отлей
малость воды на кипяток, запарим чародейке еще шафрана с маком.  Сегодня  ей
вроде получшало? А?
   - Пожалуй, - буркнул Янник Брасс. - Ради нее  пришлось  задерживать  обоз
всего шесть разов. Я, конечным делом, знаю, нельзя отказывать  в  помощи  на
тракте, дурак тот, кто мыслит иначе. А кто откажет, тот  воще  сверхдурак  и
подлый сукин сын. Но слишком уж долго мы  в  этих  лесах  топчемся,  слишком
долго, говорю вам. Искушаем судьбу, холера, слишком уж мы судьбу испытываем,
парни. Тут опасно. Скоя'таэли...
   - Сплюнь, Янник.
   - Тьфу, тьфу. Ярпен, я драки не боюсь, и кровь  лить  не  впервой,  но...
Ежели придет дело драться со своими... Мать их! Почему это нам выпало?  Этот
засратый груз должна сопровождать засратая сотняга конных, не мы. Чтоб черти
побрали умников из Ард Каррайга, чтоб их...
   - Заткнись, говорю. Давай лучше горшок с  кашей.  Зайчатинкой,  мать  его
так, червячка заморили, теперь надо чего-нибудь съесть. Цири, поешь с нами?
   - Конечно.
   Долго было слышно лишь чавканье, чмоканье да стук сталкивающихся в горшке
деревянных ложек.