они  собраться,  как
народ взял дело в свои руки и прикончил дракона.
   - Как?
   - Весьма народным  способом.  Местный  сапожник,  Козоед,  придумал,  как
доконать гадину. Забили  овцу,  напихали  в  нее  чемерицы,  волчьей  ягоды,
собачьей петрушки, серы и сапожного дегтя.  Для  верности  местный  аптекарь
влил две кварты своей микстуры от чирьяков,  а  богослужитель  из  святилища
Кревы  прочитал  над   всей   этой   пакостью   молитву.   Потом   поставили
приготовленную таким образом овечку посреди стада и подперли  колышками.  По
правде говоря, никто не верил, что дракон клюнет на это за версту  смердящее
дерьмо, но реальность превзошла все ожидания. Не удостоив вниманием живых  и
блеющих овечек, гад заглотал приманку вместе с колом.
   - И что? Ну же, Лютик, говори.
   - А я что? Ну  вот.  Прошло  ровно  столько  времени,  сколько  требуется
сноровистому  мужику,  чтобы  расшнуровать  дамский  корсет,  и  дракон  как
примется рычать да пускать дымы передом и задом,  подпрыгивать  да  пытаться
взлететь.  Потом  вдруг  словно  бы  осовел  и  замер.   Двое   добровольцев
отправились проверить, дышит ли еще отравленный гад, - местный  могильщик  и
здешний  дурачок,  зачатый  чокнутой  дочкой  дровосека  и  ротой   кнехтов,
проходивших через Голополье еще во времена правления воеводы Щукобоба.
   - Ох, и заливаешь ты, Лютик!
   - Не заливаю, а украшаю, а это разные вещи.
   - Почти. Рассказывай, время уходит.
   - Итак, как я сказал, могильщик и храбрый идиот отправились на  разведку.
Потом мы насыпали над ними небольшой, но радующий глаз курганчик.
   - Так, - сказал Борх. - Стало быть, дракон еще жил?
   - Эге, - весело сказал Лютик. - Жил. Но  так  ослаб,  что  не  сожрал  ни
могильщика, ни полуидиота,  а  только  слизал  с  них  кровь.  А  потом,  ко
всеобщему удивлению, улетел, поднявшись с немалым трудом. Взлетит локтей  на
полтораста - и хрясть об землю, да с грохотом, потом взлетит  снова.  Иногда
брел, волоча лапы. Те, что посмелее, пошли за ним следом, не  теряя  его  из
виду. И знаете что?
   - Ну, Лютик?
   - Дракон скрылся в ущельях Пустульских гор, в районе истоков Браа и как в
воду канул в тамошних пещерах.
   - Все ясно, - сказал Геральт. - Дракон,  вероятно,  спал  в  тех  пещерах
несколько столетий летаргическим сном. Слышал я о  таких  случаях.  Там  же,
скорее всего, хранятся его сокровища.  Теперь  понятно,  почему  алебардисты
блокируют мост. Кому-то не терпится наложитъ лапу на его богатства.  А  этот
"кто-то" - Недамир из Каингорна.
   - Точно, - подтвердил трубадур. - Голополье аж  бурлит,  потому  как  там
считают, что дракон и сокровища принадлежат  им.  Но  боятся  поссориться  с
Недамиром. Недамир -  сопляк,  еще  даже  бриться  не  начал,  а  уже  успел
показать, что с ним ссориться не с руки. А дракон, видать, ему  потребен  до
зарезу, потому-то он так быстро и среагировал.
   - Ты хотел сказать, не дракон, а сокровища.
   - В том-то  и  дело,  что  больше  дракон,  чем  сокровища.  Потому  что,
понимаете, Недамир положил глаз на соседнее княжество, Маллеору.  Там  после
неожиданной и странной смерти князя осталась княжна в возрасте, я бы  сказал
так: предпостельном. Вельможи из Маллеоры с неприязнью смотрят на Недамира и
других претендентов, потому как знают, что новый  властитель  быстренько  их
обуздает, не то что малолетняя княжна. Вот они и раскопали где-то  старое  и
пылью покрытое предсказание, будто митра и рука девушки положены  тому,  кто
победит дракона.  Поскольку  дракона  здесь  никто  давным-давно  не  видел,
постольку все думали, что могут спать спокойно. Ясное дело, Недамир  начихал
бы на легенду и взял Маллеору силой, но когда разошлась весть о Голопольском
драконе, он сообразил, что может побить маллеорских  дворян  их  собственным
оружием. Явись он с драконьей башкой в руках,  народ  встретил  бы  его  как
ниспосланного богами монарха, а вельможи не посмели бы и  пикнуть.  И  после
сказанного вы еще удивляетесь, что Недамир помчался за драконом, как  кот  с
полным пузырем? К тому же за таким драконом, который  уже  и  так  еле  ноги
волочит? Для него это чистый подарок, улыбка судьбы, черт бы его побрал.
   - А дороги перекрыл от конкурентов.
   - Пожалуй. И от голопольцев. Но при этом по всей округе разослал конных с
грамотами, адресованными тем, кто должен  дракона  прихлопнуть,  потому  как
Недамир не горит желанием лично лезть в пещеру с мечом. Мигом собрали  самых
известных драконьеров. Многие тебе, вероятно, знакомы, Геральт.
   - Возможно. Кто приехал?
   - Эйк из Денесле - это раз.
   - Скажите... - ведьмак тихо свистнул. - Богобоязненный  и  добродетельный
Эйк, рыцарь без страха и упрека, собственной персоной.
   - Ты его знаешь, Геральт? - спросил Борх. - Он что,  действительно  такой
спец по драконам?
   - Не только по драконам. Эйк управится с любым чудовищем. Он убивал  даже
мантихоров и грифов. Говорят, прикончил нескольких драконов.  Силен  рыцарь.
Но здорово портит мне дело, курицын сын, потому как даже денег не берет. Кто
еще, Лютик?
   - Рубайлы из Кринфрида.
   - Ну, значит, дракону конец. Даже если он выкарабкался. Эта троица  -  та
еще банда, дерутся не часто, но  эффективно.  Вымордовали  всех  ослизгов  и
вилохвостов в Редании, а попутно покончили с тремя красными и  одним  черным
драконом, а это уже говорит о многом. Ну все?
   - Нет. Присоединилась шестерка краснолюдов под командой Ярпена Зигрина.
   - Его не знаю.
   - Но о драконе Оквисте с Кварцевой горы слыхал?
   - Слыхал. И видел камни из его сокровищницы. Были там сапфиры  редчайшего
оттенка и алмазы размером с черешню.
   - Ну так знай, именно Ярпен Зигрин и его краснолюды уделали Оквиста.
   Об этом была сложена баллада, но слабенькая, не  моя.  Ежели  не  слышал,
ничего не потерял.
   - Все?
   - Да. Не считая тебя. Ты утверждал, будто не знаешь о драконе,  может,  и
верно. Ну теперь знаешь. И что?
   - А ничего. Дракон меня не интересует.
   - Ха! Хитер, Геральт. Все равно Грамоты-то у тебя нету.
   - Повторяю, дракон меня не интересует. А ты, Лютик? Тебя-то что так тянет
в те края?
   - А как же иначе? - пожал плечами трубадур. - Надобно быть при событиях и
зрелищах. О битве с драконом будут говорить. Но одно дело - сложить  балладу
на основе рассказов и совсем другое - если видел бой своими глазами.
   - Бой? - засмеялся Три Галки. -  И-эх!  Что-то  вроде  забоя  свиньи  или
разделки падали. Слушаю я вас и не могу в  толк  взять  -  знаменитые  вояки
мчатся сломя голову только  для  того,  чтобы  добить  полудохлого  дракона,
отравленного каким-то хамом. Смех и слезы.
   - Ошибаешься, - сказал Геральт. - Если дракон не пал от отравы на  месте,
значит, его организм уже нейтрализовал яд  и  дракон  полностью  восстановил
силы. Впрочем, это не столь важно. Рубайлы из Кринфрида в любом  случае  его
прикончат, но без боя, если хочешь знать, не обойдется.
   - Значит, ставишь на рубайл, Геральт?
   - Конечно.
   - Как же, - усомнился молчавший до того стражник. - Драконище -  существо
магическое, и его иначе как колдовством не возьмешь. Уж если  кто  с  ним  и
управится, так та волшебница, что проезжала тута вчерась.
   - Кто? - наклонил голову Геральт.
   - Волшебница, - повторил стражник. - Я же сказал.
   - Имя назвала?
   - Угу. Только я позабыл. Грамота у нее была. Молодая, красивая,  на  свой
манер, но глазищи... Сами знаете. Человека аж в дрожь кидает, когда такая на
него зыркнет.
   - Ты что-нибудь знаешь, Лютик? Кто это может быть?
   - Нет, - поморщился бард. - Молодая, красивая, да еще и глаза. Тоже мне -
приметы. Все они такие. Ни одна из тех, кого  я  знаю,  а  знаю  я,  поверь,
многих, не выглядит старше двадцати пяти - тридцати,  а  ведь  некоторые  из
них, слышал я, еще помнят те времена, когда бор шумел там, где теперь  стоит
Новиград. В конце концов, зачем существуют эликсиры из мандрагоры?  Да  и  в
глаза они себе тоже этот поскрип накапывают, чтобы  блестели.  Баба,  она  и
есть баба.
   - Не рыжая? - спросил ведьмак.
   - Нет, господин, - ответил десятник. - Черная.
   - А конь какой масти? Гнедой с белой звездочкой?
   - Нет. Вороной. Как она. И вообще, говорю вам, она дракона прикончит.
   Дракон - работа для колдуна. Человеческая сила супротив него слаба.
   - Интересно, что б на это сказал Козоед, - рассмеялся Лютик, -  Сыщись  у
него под  рукой  что-нибудь  покрепче  чемерицы  и  волчьей  ягоды,  сегодня
драконья шкура уже сушилась бы на голопольском частоколе,  баллада  была  бы
сложена, а я не парился бы здесь на солнце...
   - Как получилось, что Недамир не взял тебя с собой?  -  спросил  Геральт,
искоса поглядывая на поэта. - Ты же был в Голополье, когда они отправлялись.
Или король не любит артистов? Как вышло, что ты тут  жаришься,  вместо  того
чтобы тренькать при королевском стремени?
   - Виной тому некая юная вдова, - грустно  сказал  Лютик.  -  Черт  бы  ее
побрал. Загулял я, а на другой день Недамир и  прочие  были  уже  за  рекой.
Прихватили даже Козоеда и лазутчиков из голопольской милиции, только обо мне
забыли. Я толкую десятнику, а он свое...
   - Есть Грамота - пускаю, - равнодушно проговорил алебардист,  отливая  на
стену дома сборщика пошлины. - Нет Грамоты - не пускаю. Приказ такой...
   - О, - прервал его Три Галки. - Девочки возвращаются с пивом.
   - И не одни, - добавил, вставая. Лютик.  -  Гляньте,  какой  конь.  Сущий
дракон!
   Со стороны березовой рощицы галопом  мчались  зерриканки,  а  между  ними
всадник на крупном боевом беспокойном жеребце. Ведьмак тоже поднялся.
   На наезднике был фиолетовый бархатный кафтан  с  серебряными  галунами  и
короткий плащ, отороченный собольим мехом. Выпрямившись в  седле,  он  гордо
глядел на них. Геральту были знакомы такие  взгляды.  И  не  сказать,  чтобы
нравились.
   - Приветствую вас. Я - Доррегарай, - представился наездник, медленно и  с
достоинством слезая с коня. - Мэтр Доррегарай. Чернокнижник.
   - Мэтр Геральт. Ведьмак.
   - Мэтр Лютик. Поэт.
   - Борх по прозвищу Три Галки. А с моими девочками - они вон там  вынимают
пробку из бочонка - ты уже познакомился, мэтр Доррегарай.
   - Действительно, - не улыбнувшись, проговорил чародей.  -  Мы  обменялись
поклонами, я и прелестные воительницы из Зеррикании.
   - Ну и славно. - Лютик роздал кожаные  кубки,  которые  принесла  Вэя.  -
Выпейте с нами, мэтр чародей. Господин Борх, десятнику тоже налить?
   - Конечно. Иди к нам, вояка.
   - Я думаю, - проговорил чернокнижник, благовоспитанно отхлебнув небольшой
глоток, - что к заставе на мосту вас привела та же цель, что и меня?
   - Если вы имеете в виду дракона, мэтр, - сказал Лютик, - то так и есть. Я
собираюсь сложить балладу на месте. Увы, вот этот десятник, человек,  видно,
неотесанный, не желает пропускать. Требует Грамоты. И все тут.
   - Прощения просим. - Алебардист выпил свое пиво,  причмокнул.  -  У  меня
приказ никого без  Грамоты  не  пропускать.  А  похоже,  уже  все  Голополье
скучилось тута с телегами и готово отправиться в горы за  драконом.  У  меня
приказ...
   - Твой приказ, солдат, - насупился Доррегарай, - касается  только  орущей
голытьбы, распутных девок, которые распространяют болезни,  воров,  подонков
общества и гуляк. Но не меня.
   - Без Грамоты никого не пропущу, - нахмурился десятник. - Клянусь...
   - Не клянись, - прервал Три Галки. - Лучше выпей-ка еще. Тэя, налей этому
мужественному воину. И давайте присядем,  милостивые  государи.  Пить  стоя,
торопливо и без  соответствующей  торжественности  не  пристало  благородным
людям.
   Расселись  на  тюках  вокруг  бочонка.  Алебардист,  свежевозведенный   в
благородные, покраснел от удовольствия.
   - Пей, боевой сотник, - поторапливал Три Галки.
   - Я вроде бы десятник, не сотник. - Алебардист еще больше покраснел.
   - Но будешь сотник, пренепременно, - осклабился Борх. - Парень  ты  хват,
башковитый, мигом дорастешь.
   Доррегарай, отказавшись от добавки, повернулся к Геральту.
   - В городишке все еще толкуют о василиске, уважаемый ведьмак, а ты, вижу,
уже на дракона замахнулся, - тихо сказал он. - Интересно, тебе позарез нужны
наличные или ты из чистого удовольствия забиваешь существа, которым угрожает
вымирание?
   - Странное любопытство, - ответил Геральт, -  в  устах  того,  кто  сломя
голову мчится, чтобы успеть выбить у зарезанного дракона зубы, столь  ценные
при изготовлении колдовских снадобий и эликсиров.  А  правда  ли,  уважаемый
мэтр, что лучшие зубы те, которые выбивают у живого дракона?
   - Ты уверен, что я еду ради этого?
   - Уверен. Но тебя уже опередили, Доррегарай. Тут успела проследовать твоя
коллега с Грамотой, каковой ты, к примеру, не  имеешь.  Черноволосая,  ежели
тебя это интересует.
   - На вороном коне?
   - Кажется.
   - Йеннифэр, - недовольно буркнул Доррегарай. Ведьмак незаметно  для  всех
вздрогнул.
   Наступившую тишину прервала отрыжка будущего сотника.
   - Никого... этта... без Грамоты...
   - Двести линтаров хватит? - Геральт спокойно вытащил мешочек,  полученный
за василиска от тучного солтыса.
   - Геральт, - загадочно улыбнулся Три Галки. - Так все-таки...
   - Прости, Борх. Сожалею, но я не поеду с вами в Хенгфорс.  Может,  другим
разом. Может, еще встретимся.
   - Ничего не влечет меня в Хенгфорс, - медленно произнес Три Галки.  -  Ну
вовсе ничего, Геральт.
   - Спрячьте свой мешок, милсдарь, - грозно произнес будущий сотник. -  Это
взятка и ничего боле. И за триста не пропущу.
   - А за пятьсот? - Борх вынул свой мешочек. -  Спрячь  мешок,  Геральт.  Я
заплачу пошлину. Меня это начало забавлять. Пятьсот, господин солдат. По сто
со штуки, считая моих девочек за одну прелестную штуку. А?
   - Ой-ей-ей, - запричитал  будущий  сотник,  пряча  под  курточку  мешочек
Борха. - Что я королю скажу?
   - Скажешь, - молвил Доррегарай, выпрямляясь и вынимая из-за пояса изящную
костяную палочку, - что удар тебя хватил, как только ты увидел.
   - Что, господин?
   Чародей  взмахнул  палочкой,  выкрикнул  заклинание.  Сосну,  росшую   на
прибрежном откосе, моментально охватило бушующее пламя.
   - По коням! - Лютик запрыгнул в седло,  закинул  лютню  за  спину.  -  По
коням, господа! И... дамы!
   -  Убирай  шлагбаум!  -  рявкнул  на  алебардистов  разом   разбогатевший
десятник, имеющий солидные шансы стать сотником. На мосту, за заслоном,  Вэя
натянула поводья, конь загарцевал, застучал копытами  по  бревнам.  Девушка,
размахивая косичками, что-то пронзительно крикнула.
   - Верно, Вэя! - отозвался Три Галки. - Вперед, милсдари, по коням!
   Поедем по-зеррикански, с грохотом и свистом!
 
4 
 
   - Ну, гляньте-ка, -  сказал  старший  из  рубайл,  Богольт,  кряжистый  и
грузный, словно ствол старого дуба. - Недамир не прогнал вас на  все  четыре
стороны, а ведь я был уверен, что поступит именно так. Ну  что  ж,  не  нам,
худородным, оспаривать королевские решения.  Просим  к  костру.  Устраивайте
лежанки, парни. А так, между нами, ведьмак, о чем ты с королем болтал?
   - Ни о чем, - сказал Геральт, удобнее пристраиваясь спиной к  подтянутому
ближе к костру седлу. - Он даже из палатки не вышел.  Послал  только  своего
фактотума, как там его...
   - Гилленстерна, - подсказал Ярлен Зигрин, крепкий,  бородатый  краснолюд,
подкладывая в костер огромный смолистый пень, который приволок из  зарослей.
- Фанфарон надутый. Жирный хряк. Когда мы присоединились, он явился, нос  до
неба,  фу-фу,  говорит,  не  забывайте,  говорит,   краснолюды,   кому   тут
подчиняться следовает, говорит, здесь король Недамир  распоряжается,  а  его
слово - закон, ну и так далее. Я стоял, слушал и думал:  велю  своим  парням
повалить его на землю и сдеру с него плащ. А потом раздумал: ну  его,  снова
шум пойдет, мол, краснолюды зловредные, агрессивные, мол, сукины дети,  и  с
ними невозможно это, ну как его, состу... стосуществовать... или как там.  И
обратно где-нито учинят погром,  в  городишке  каком-нибудь.  Ну  и  стал  я
вежливенько слушать, головой кивать.
   - Похоже, господин Гилленстерн ничего  другого  и  не  умеет,  -  вставил
Геральт, - потому что и нам сказал то же самое и нам тоже оставалось  только
кивать.
   - А по-моему, - проговорил второй из рубайл,  расстилая  попону  на  куче
хвороста, - лучше б вас Недамир прогнал. Народищу прется  на  того  дракона,
страх сколько. Это уже не экспендиция, а поход на жальник. Я, к  примеру,  в
толкучке биться не обожаю.
   - Успокойся, Нищука, - сказал Богольт. - С народом топать  лучше.  -  Ты,
что ль, никогда на драконов не ходил? На них завсегда тьма  народу  тянется,
целая ярманка, прям-таки бурдель на колесах. А как только гад  нос  высунет,
сам знаешь, кто на поле  остается.  Мы  и  никто  боле.  Богольт  на  минуту
замолчал,  как  следует  хлебнул  из  большой   оплетенной   бутыли,   шумно
высморкался, откашлялся.
   - Другое дело, известно,  что  порой  только  апосля  того,  как  дракона
прикончат, начинается потеха и резня, и головы летят, как груши. Как  начнут
сокровища делить, тут уж охотники прут друг на друга. Ну что, Геральт? Эй! Я
прав? Ведьмак, с тобой говорю-то.
   - Известны мне такие случаи, - сухо подтвердил Геральт.
   - Известны, говоришь? Не иначе как с чужих слов, потому как не слышал  я,
чтоб ты когда на драконов охотился. Сколь ни живу, не слыхал, чтобы  ведьмак
на дракона ходил. Тем более странно, что ты сюда явился.
   - Верно, - процедил сквозь зубы Кеннет по прозвищу Живодер, самый младший
из рубайл. - Чудно чтой-то. А мы...
   - Погодь, Живодер. Сейчас я говорю, - прервал  его  Богольт.  -  Впрочем,
шибко-то разводить не собираюсь. Ведьмак и так понял,  что  к  чему.  Я  его
знаю, и он меня знает, пока-то мы друг дружке дорогу не перебегали и, мыслю,
не будем. Потому как,  заметьте,  парни,  ежели  б,  к  примеру,  я  захотел
ведьмаку в деле помешать либо добычу из-под носа  увести,  то  ведьмак-то  с
ходу б меня своей ведьмачьей бритвой  секанул  и  имел  бы  право.  Я  верно
говорю?
   Никто не подтвердил, но и не отрицал. Похоже, Богольту не очень-то это  и
нужно было.
   - Ну само собой, кучей-то топать весельше, как я сказал. И ведьмак  могет
в кумпании сгодиться. Округа дикая, безлюдная, а вдруг да  выскочит  на  нас
какая-никакая химера аль жряк какой, а то и упырь, и могут дел  наделать.  А
ежели тута Геральт будет, то никаких хлопот  не  жди,  потому  как  это  его
специальность. А вот дракон - не его специальность. Я верно говорю?
   Снова никто не подтвердил и не отрицал.
   - Господин Три Галки, - продолжал Богольт, передавая бутыль краснолюду, -
едет с Геральтом, и мне этого достаточно. Рекомендация вполне... Так кто вам
мешает, Нищука, Живодер? Не Лютик же?
   - Лютик,  -  сказал  Ярпен  Зигрин,  подавая  барду  бутыль,  -  завсегда
пришлепает где чего интересного творится, и все знают, что он  не  помешает,
не поможет и не задержит. Он что-то вроде репья  на  собачьем  хвосте.  Нет,
ребяты?
   "Ребяты", бородатые и квадратные краснолюды, захохотали, тряся  бородами.
Лютик сдвинул шапочку на затылок и хлебнул из бутыли.
   - О-о-ох, зараза, - хватил он ртом воздух. - Дух перехватывает.  Из  чего
вы ее гоните, из скорпионов?
   - Одно мне не нравится, Геральт, - сказал  Живодер,  принимая  бутыль  от
менестреля. - То, что ты колдуна сюды притащил. Тут  уж  от  колдунов  скоро
продыху не будет.
   - Верно, - подхватил краснолюд. - Живодер верно толкует. Этот  Доррегарай
нужен нам как свинье  седло.  У  нас  уже  есть  своя  ведьма,  собственная,
благородная Йеннифэр, тьфу, тьфу.
   - Угу, - проворчал Богольт, почесывая бычью шею,  с  которой  только  что
снял ошейник, утыканный железными шипами. - Колдунов-то тут уже по горлышко.
Аккурат на две штуки больше, чем надыть. И что-то уж  больно  липнут  они  к
нашему Недамиру. Гляньте только, мы тут под звездочками, у  костра,  а  они,
изволите видеть, в тепле, в  королевской  палатке  уже  шушукаются,  умники.
Недамир, ведьма, колдун и этот Гилле