зменяла структуру и форму,  словно  ползающий  по  полу  клуб  дыма.  Свет,
вырывающийся из кристаллов, прошивал этот  дым  насквозь,  в  лентах  блеска
появилось движение и затвердевающая  материя.  Еще  мгновение,  и  в  центре
магических кругов возникла человеческая фигура. Фигура черноволосой женщины,
бессильно лежащей на полу.
   Свечи расцвели лепестками дыма, кристаллы помутнели.  Францеска  опустила
руки, расслабила пальцы и смахнула пот со лба.
   Черноволосая женщина на мозаичном паркете свернулась в  клубок  и  начала
кричать - Как тебя зовут? - звучно спросила Францеска.  Женщина  напряглась,
прижимая обе руки к низу живота.
   - - Как тебя зовут?
   - Йе...  Йенни...  Йеннифэр!!!  Аааааа...  Эльфка  облегченно  вздохнула.
Женщина продолжала извиваться, выть, колотить кулаками по полу. Казалось, ее
вот-вот вырвет. Францеска ждала терпеливо. И спокойно. Женщина,  еще  минуту
назад бывшая нефритовой статуэткой, мучилась и страдала, это было  видно.  И
нормально. Но мозг у нее поврежден не был.
   - Ну,  Йеннифэр,  -  после  долгого  молчания  прервала  Францеска  стоны
чародейки. - Может, хватит, а?
   Йеннифэр  с  видимым  трудом  поднялась  на  четвереньки,   вытерла   нос
предплечьем, глянула дурными глазами. Ее взгляд скользнул по Францеске  так,
словно эльфки вообще не было во дворике, остановился и ожил  лишь  при  виде
исходящего водой фонтана. Йеннифэр  с  огромным  трудом  подползла  к  нему,
перевалилась через облицовку и с плеском шлепнулась в бассейн. Захлебнулась,
принялась кашлять и фыркать, плеваться и наконец, разгребая  водяные  лилии,
добралась на четвереньках до мраморной наяды и села, прислонившись спиной  к
цоколю статуи. Вода стекала у нее по груди.
   - Францеска, - с трудом проговорила она, тронув  обсидиановую  звезду  на
шее и взглянув на эльфку уже более осмысленно. - Ты...
   - Я. Что ты помнишь?
   - Ты меня упаковала... Дьявольщина, ты меня упаковала?
   - Упаковала и распаковала. Что ты помнишь?
   - Гарштанг... Эльфы. Цири. Ты. И три с лишним  тысячи  пудов,  неожиданно
свалившихся мне на голову... Теперь уже  знаю,  что  это  было.  Артефактная
компрессия...
   - Так. Память работает. Хорошо. Йеннифэр опустила  голову,  глянула  себе
между ляжек, туда, где шмыгали золотые рыбки.
   - Прикажи потом сменить воду в бассейне, Энид, - пробормотала  она.  -  Я
только что.., упустила...
   - Чепуха, - усмехнулась Францеска. -  Посмотри,  нет  ли  в  воде  крови.
Случается, компрессия разрушает почки.
   - Только почки? - Йеннифэр осторожно вздохнула. - Во мне, кажется, нет ни
одного  здорового  органа...  Во  всяком  случае,  так  я   себя   чувствую.
Дьявольщина, Энид, не понимаю, чем я заслужила такое угощение...
   - Выйди из бассейна.
   - Нет. Мне здесь хорошо.
   - Знаю. Дегидратация.
   - Деградация! Дегренголада! Моральное  падение!  Зачем  ты  со  мной  так
поступила?
   - Вылезай, Йеннфэр!
   Чародейка с трудом встала, обеими руками ухватилась за  мраморную  наяду.
Стряхнула с себя кувшинки,  рывком  разорвала  и  скинула  истекающее  водой
платье. Встала нагая перед фонтаном, под струями. Ополоснувшись и напившись,
вышла из бассейна, присела на облицовке, отжала волосы, осмотрелась.
   - Где я?
   - В Доль Блатанна.
   Йеннифэр вытерла нос.
   - Драка на Танедде еще продолжается?
   - Нет. Кончилась. Полтора месяца назад.
   - Похоже, я здорово  тебе  насолила,  -  помолчав,  сказала  Йеннифэр.  -
Здорово прищемила нос, Энид. Но можешь считать, что мы квиты.  Отомстила  ты
достойно, хоть, пожалуй, слишком уж садистски. Не  могла  просто  перерезать
мне горло?
   - Не говори глупостей, - поморщилась эльфка. - Я упаковала тебя и вынесла
из Гарштанга, чтобы спасти твою жизнь. Мы еще вернемся к этому  чуть  позже.
Вот полотенце. Возьми. Вот простыня. Новое платье получишь после  купания  в
соответствующем месте в ванне с теплой водой. Ты  уже  достаточно  навредила
золотым рыбкам.
 
*** 
 
   Ида Эмеан и Францеска пили вино. Йеннифэр - глюкозу и  морковный  сок.  В
огромных количествах.
   - Подобьем  баланс,  -  сказала  она,  выслушав  сообщение  Францески.  -
Нильфгаард захватил Лирию и на пару  с  Каэдвеном  разделил  Аэдирн,  спалил
Венгерберг, подчинил  себе  Вердэн,  сейчас  заглатывает  Бругге  и  Содден.
Вильгефорц бесследно исчез. Тиссая де Врие покончила с  собой.  А  ты  стала
королевой Долины Цветов, император Эмгыр короной  и  скипетром  отблагодарил
тебя за мою Цири, которую так долго разыскивал и которую теперь заполучил  и
использует как хочет. Меня ты упаковала и полтора месяца держала в коробке в
виде нефритовой  статуэтки.  И,  вероятно,  ожидаешь,  что  я  тебя  за  это
поблагодарю.
   - Не помешало бы, - холодно ответила Францеска Финдабаир.  -  На  Танедде
был некий Риенс, который долгом чести почитал медленно и жестоко  прикончить
тебя, а Вильгефорц обещал ему в этом помочь. Риенс бегал за тобой  по  всему
Гарштангу. Но не нашел, потому что ты уже была нефритовой фигуркой у меня за
декольте.
   - И была ею сорок семь дней. Правда, не за декольте.
   - Да. Я же, когда меня спрашивали, могла со спокойной совестью  отвечать,
что Йеннифэр из  Венгерецберга  нет  в  Доль  Блатанна.  Ведь  спрашивали  о
Йеннифэр, а не о статуэтке.
   - Что же изменилось, если ты наконец решилась меня распаковать?
   - Многое. Сейчас поясню.
   - Сначала  поясни  кое-что  другое.  На  Танедде  был  Геральт.  Ведьмак.
Помнишь, я представила его тебе в Аретузе? Что с ним?
   - Успокойся. Он жив.
   - Я спокойна. Говори, Энид.
   - Твой ведьмак, - сказала Францеска, - за один час  наделал  больше,  чем
кто-нибудь другой за всю свою жизнь. Не рассусоливая: сломал ногу  Дийкстре,
снес голову Артауду Терранове и зверски изрубил около  десятка  скоя'таэлей.
Ах, чуть не забыла: он еще разбередил нездоровое возжелание Кейры Мец.
   - Это ужасно, - поморщилась Йеннифэр. - Надеюсь, Кейра уже пришла в себя?
К  нему  претензий  нет?  Убеждена,  что  если,  нездорово   разбередив   ее
воз-желание, он незамедлительно же ее не оттрахал, то виновата  не  нехватка
уважения, а банальный недостаток времени. Заверь ее от моего имени.
   -  Тебе  самой  представится  случай  это  сделать,  -  холодно   бросила
Маргаритка из Долин. - Причем в самое ближайшее время.  Однако  обратимся  к
темам, которые, как ты бездарно пытаешься показать, тебе  безразличны.  Твой
ведьмак с такой энергией бросился выгораживать Цири, что поступил  весьма  и
весьма опрометчиво - накинулся на Вильгефорца, и Вильгефорц изуродовал  его.
В том, что,  изуродовав,  незамедлительно  не  убил,  виновата  не  нехватка
старательности, а  банальный  недостаток  времени.  И  что,  ты  по-прежнему
станешь прикидываться, будто тебя это не колышет?
   - Нет. - Издевательская гримаса сошла с лица Йеннифэр. - Нет, Энид.  Меня
это колышет. И сильно. Я бы даже сказала -  волнует.  И  в  самое  ближайшее
время некоторые особы лично познакомятся с моим волнением. Даю тебе слово!
   Францеска не восприняла угрозу, как раньше не восприняла насмешку.
   - Трисс Меригольд телепортировала изувеченного  ведьмака  в  Брокилон,  -
сказала она. - Насколько я знаю, дриады продолжают его лечить. -Кажется, ему
уже лучше, но полезнее б ему было не высовывать оттуда носа. Его разыскивают
агенты Дийкстры и разведки всех королевств. Кстати, тебя тоже.
   - Я-то чем заслужила такую честь?  Ведь  я  Дийкстре  ничего  плохого  не
сделала... Ах, не говори, сама догадаюсь. Исчезла с Танедда без следа. Никто
не догадывается, что я, редуцированная и упакованная, оказалась  у  тебя  за
декольте. Все уверены, что я  сбежала  в  Нильфгаард  вместе  с  участниками
заговора. Все, кроме действительных заговорщиков, разумеется, но эти  никого
не выведут из заблуждения. Как ни говори, продолжается война,  дезинформация
- оружие, острие которого всегда должно быть хорошо отточено и направлено  в
нужную сторону. А теперь,  спустя  сорок  семь  дней,  пришло  время  оружие
использовать. Мой  дом  в  Венгерберге  сожжен,  меня  разыскивают.  Мне  не
остается ничего иного, кроме как присоединиться к командам скоя'таэлей. Либо
другим образом включиться в борьбу эльфов за свободу.
   Йеннифэр отхлебнула морковного сока  и  уставилась  в  глаза  по-прежнему
спокойной и молчаливой Иды Эмеан аэп Сивней.
   - Ну что, госпожа Ида? Госпожа вольная Аеп Seidhe с Синих  Гор.  Я  точно
угадала писанную мне судьбу? Почему вы молчите, словно камень?
   - Я, госпожа Йеннифэр, - ответила рыжеволосая эльфка, - молчу,  когда  не
могу  сказать  ничего  толкового.  Это  значительно  лучше,  чем  заниматься
необоснованными  предположениями  и   прикрывать   беспокойство   болтовней.
Переходи к делу, Энид. Объясни госпоже Йеннифэр, что к чему.
   - Я вся - внимание. - Йеннифэр коснулась пальцами обсидиановой звезды  на
бархотке. - Говори, Францеска.
   Маргаритка из Долин положила подбородок на сплетенные пальцы.
   - Сегодня, - сказала она, - вторая ночь после полнолуния. Еще немного,  и
мы телепортируемся в замок Монтекальво, владение  Филиппы  Эйльхарт.  Примем
участие в собрании организации, которая должна тебя заинтересовать. Ведь  ты
всегда считала, что магия -  величайшая  ценность,  стоящая  над  всяческими
раздорами,  спорами,  политическими   разногласиями,   личными   интересами,
антипатиями, недовольством и неприязнью. Тебя, я думаю,  обрадует  известие,
что  недавно  сложился  "костяк"  организации,  что-то  вроде  тайной  ложи,
создаваемой исключительно ради защиты магии. Цель ложи  -  следить  за  тем,
чтобы магия занимала в  иерархии  всяческих  проблем  надлежащее  ей  место.
Воспользовавшись правом рекомендовать новых членов упомянутой ложи, я решила
предложить две кандидатуры: Иду Эмеан аэп Сивней и тебя.
   - Ах, какие неожиданные честь  и  доверие,  -  съязвила  Йеннифэр.  -  Из
магического   небытия   за   декольте   прямиком   в   тайную   элитную    и
всемогущественную ложу. Стоящую выше личных интересов и вражды.  Только  вот
гожусь ли я? Найду ли в себе достаточно силы характера, чтобы отказаться  от
неприязни  к  тем  особам,  которые  отняли   у   меня   Цири,   изуродовали
небезразличного мне мужчину, а самое меня...
   - Уверена, Йеннифэр, - прервала эльфка, -  что  ты  найдешь  в  себе  сил
характера. Я знаю тебя и убеждена, что у тебя достаточно таких, сил. У  тебя
также хватит амбиций, чтобы развеять сомнения относительно нежданной чести и
доверия. Однако, если ты того желаешь, скажу прямо: я рекомендую тебя  ложе,
потому что считаю личностью, которая того  заслуживает  и  может  с  большой
пользой послужить нашему делу.
   - Благодарю. - Насмешливая улыбка и не думала сходить с губ чародейки.  -
Благодарю, Энид. Я прямо-таки физически ощущаю, как меня распирают гордость,
спесь и самообожание. Я могу лопнуть в любой  момент.  И  даже  раньше,  чем
подумаю, почему вместо меня ты не рекомендуешь в вашу ложу еще одного  эльфа
из Доль Блатанна либо эльфку с Синих Гор?
   - В Монтекальво, - холодно ответила Францеска, - узнаешь, почему.
   - Хотелось бы сейчас.
   - Скажи ей, - проворчала Ида Эмеан.
   - Дело в Цири, - сказала после краткого  раздумья  Францеска,  подняв  на
Йеннифэр непроницаемые глаза. - Ложа  интересуется  ею,  а  никто  не  знает
девочку лучше тебя. Остальное узнаешь на месте.
   - Хорошо.  -  Йеннифэр  энергично  потерлась  лопаткой  о  спинку  стула.
Высушенная компрессией кожа все еще немилосердно зудела. - Скажи только, кто
еще входит в состав вашей ложи? Кроме вас двоих и Филиппы.
   - Маргарита Ло-Антиль, Трисс Меригольд и Кейра Мец, Шеала де  Танкарвилль
из Ковира. Сабрина Глевиссиг. И две чародейки из Нильфгаарда.
   - Интернациональная бабская республика?
   - Можно сказать и так.
   - Они, конечно, по-прежнему считают меня сообщницей Вильгефорца. И тем не
менее одобрят мою кандидатуру?
   - Они одобрят мой выбор. Об остальном позаботишься  сама.  Тебя  попросят
рассказать о связях с Цири. С самого начала. С первых дней, имевших место не
без участия твоего ведьмака пятнадцать лет назад  в  Цинтре,  и  до  событий
полуторамесячной  давности.  Откровенность  и  правдивость  будут  абсолютно
необходимы. И подтвердят твою лояльность конвенту.
   - Кто сказал, будто мне есть что подтверждать? Не рановато ли говорить  о
лояльности?  Я  не  знаю   ни   статуса,   ни   программы   вашего   бабьего
интернационала...
   - Йеннифэр, - эльфка слегка свела к переносице свои  идеально  правильные
брови, - я рекомендую тебя ложе. Но принуждать к чему-либо не намерена. И уж
тем более к лояльности. У тебя есть выбор.
   - Догадываюсь, какой.
   - Правильно догадываешься. Но это по-прежнему выбор свободный. Однако, со
своей стороны, я искренне рекомендую выбрать ложу. Поверь, так  ты  поможешь
своей Цири гораздо эффективнее, нежели кидаясь вслепую в водоворот  событий,
на что, как мне думается, тебя так и тянет. Цири угрожает смерть. Спасти  ее
могут только наши совместные действия. Выслушав  то,  что  будет  сказано  в
Монтекальво, ты убедишься  в  моей  правоте...  Йеннифэр,  мне  не  нравятся
вспышки, которые я вижу в твоих глазах. Дай мне слово,  что  не  попытаешься
сбежать.
   - Нет, - покачала головой Йеннифэр, прикрывая рукой звезду на бархотке. -
Нет, Францеска, не дам.
   - Хочу предупредить, дорогая: все стационарные порталы Монтекальво  имеют
искривляющую блокаду. Любой, пожелавший без разрешения  Филиппы  войти  туда
или выйти оттуда, окажется в  камере,  стены  которой  выложены  двимеритом.
Собственный телепорт ты открыть не сможешь, не располагая компонентами. Твою
звезду я  отбирать  не  хочу,  потому  что  ты  должна  полностью  сохранить
способность  мыслить  здраво  и  логично.  Но  если   попытаешься   устроить
какие-нибудь фокусы... Йеннифэр, я не могу этого позволить... Ложа не  может
допустить, чтобы ты очертя голову в одиночку бросилась спасать Цири и искать
способы отомстить. Я редуцирую тебя и снова упакую в  нефритовую  статуэтку.
Если потребуется - на несколько месяцев. Или лет.
   - Благодарю за предупреждение. Но слова все равно не дам.
 
*** 
 
   Фрингилья Виго старалась казаться спокойной, по в  действительности  была
очень напряжена и сильно нервничала. Она сама неоднократно журила начинающих
нильфгаардских магиков за  некритичное  следование  стереотипным  мнениям  и
представлениям, сама постоянно высмеивала тривиальный, созданный  сплетнями,
слухами и пропагандой образ  типичной  чародейки  с  Севера  -  искусственно
прекрасной,  грубой,  праздной  и  порочной  до  пределов  извращенности,  а
зачастую и за пределами. Однако сейчас,  по  мере  того  как  многочисленные
пересадки в телепортах приближали ее к замку  Монтекальво,  ее  все  сильнее
охватывали сомнения: что же  она  в  действительности  застанет  на  сборище
таинственной ложи? И что ее там  ждет?  Разыгравшееся  воображение  рисовало
картинки убийственно красивых женщин с бриллиантовыми колье на лебяжьих шеях
и обнаженными грудями с карминными  сосками,  женщин  с  влажными  губами  и
блестящими от алкоголя и наркотиков глазами. Внутренним взором Фрингилья уже
видела, как заседания тайного конвента  переходят  в  дикую  и  разнузданную
оргию с бешеной музыкой, афродизиями, невольниками обоих полов и изощренными
аксессуарами.
   Последний телепорт бросил ее между двух колонн из черного мрамора. Во рту
у нее пересохло, магический ветер выжимал слезы. Рука лихорадочно стискивала
изумрудное ожерелье,  закрывающее  каре  декольте.  Рядом  материализовалась
Ассирэ вар Анагыд, также заметно  нервничающая.  Правда,  у  Фрингильи  были
основания предполагать, что подругу  смущает  новая  и  нетипичная  для  нее
одежда: неброское, но очень элегантное платье  цвета  гиацинта,  дополненное
маленьким скромным колье из александритов.
   Возбуждение мгновенно  развеялось.  В  огромном,  светлом  от  магических
лампионов зале было прохладно и тихо. Нигде ни обнаженного негра,  шпарящего
в барабан, ни отплясывающих на столах девиц с цехинами на вздувшихся  лонах.
Не чувствовался запах гашиша и кантарид. Нильфгаардских  чародеек  встретила
Филиппа Эйльхарт, владелица замка, стройная, серьезная, предупредительная  и
деловитая. Другие чародейки подошли и  представились.  Фрингилья  облегченно
вздохнула. Магички с Севера были красивы, ярки и  блистали  драгоценностями,
но  в  подчеркнутых  тонирующим  макияжем   глазах   не   чувствовалось   ни
одурманивающих средств, ни нимфомании. Ни у одной  не  были  открыты  груди.
Совсем наоборот. Две из них были в платьях, очень  скромно  застегнутых  под
горлышко, - суровая, одетая в черное  Шеала  де  Танкарвилль  и  молоденькая
Трисс Меригольд с голубыми глазами и изумительно красивыми  каштаново-рыжими
волосами. У темноволосой Сабрины Глевиссиг и блондинок Маргариты Ло-Антиль и
Кейры Мец были  декольте,  но  совсем  немногим  более  глубокие,  нежели  у
Фрингильи.
   Ожидание других участниц конвента заполнила  приятная  беседа,  во  время
которой все имели случай рассказать кое-что о себе, а тактичные замечания  и
утверждения Филиппы Эйльхарт быстро и умело крушили лед,  хотя  единственным
льдом в пределах досягаемости был лед в буфете, где вздымалась горка устриц.
Другого льда не чувствовалось.  У  исследовательницы  Шеалы  де  Танкарвилль
незамедлительно отыскалось множество общих тем с  исследовательницей  Ассирэ
вар Анагыд, Фрингилья же быстро почувствовала расположение к  веселой  Трисс
Меригольд. Беседа сопровождалась поглощением устриц.  По-настоящему  же  ела
лишь Сабрина Глевиссиг, достойная дщерь каэдвенских лесов, которая позволила
себе высказать пренебрежительное мнение  касательно  "склизкой  мерзости"  и
желание отведать кусочек холодной косулины с черносливом.  Филиппа  Эйльхарт
вместо того, чтобы ответить холодным высокомерием, дернула шнурок звонка,  и
через минуту незаметные и бесшумные слуги внесли мясо.  Изумление  Фрингильи
было неописуемо. "Ну что ж, - подумала она,  -  что  город,  то  норов,  что
деревня, то обычай".
   Телепорт между колоннами черного мрамора разгорелся и глухо завибрировал.
На лице Сабрины Глевиссиг появилось безмерное удивление. Кейра Мец  упустила
на лед устрицу и нож. Трисс сдержала вздох.
   Из портала вышли три чародейки. Три  эльфки.  Одна  -  с  волосами  цвета
темного золота, вторая - карминово-рыжая, третья - с волосами цвета воронова
крыла.
   - Приветствую тебя, Францеска, - сказала Филиппа. В  ее  голосе  не  было
того возбуждения, которое выражали глаза. Однако  она  тут  же  прищурилась.
Приветствую тебя, Йеннифэр.
   -  Я  получила  право  на  два  кресла,  -  мелодично  сказала  названная
Францеской темноволосая эльфка, несомненно, заметившая изумление Филиппы.  -
Вот мои кандидатки. Всем знакомая Йеннифэр из  Венгерберга.  И  госпожа  Ida
Emean aep Sivney, Aen Saevheme с Синих Гор.
   Ида  Эмеан   слегка   наклонила   рыжую   голову,   зашуршала   воздушным
нарциссово-желтым платьем.
   - Думаю, - осмотрелась Францеска, - мы уже все в сборе?
   - Недостает только Вильгефорца, -  тихо,  но  с  явной  злобой  прошипела
Сабрина Глевиссиг, косо поглядывая на Йеннифэр.
   - И спрятанных в подземелье скоя'таэлей,  -  буркнула  Кейра  Мец.  Трисс
остудила ее взглядом.
   Филиппа  покончила  с   представлением   дам.   Фрингилья   с   интересом
рассматривала Францеску Финдабаир, Энид ан  Глеанна,  Маргаритку  из  Долин,
знаменитую королеву Доль Блатанна, владычицу эльфов, недавно  обретших  свою
страну. Слухи о красоте Францески, отметила Фрингилья, не были преувеличены.
   Рыжеволосая и большеглазая Ида Эмеан вызвала явный  интерес  у  всех,  не
исключая обеих  магичек  из  Нильфгаарда.  Вольные  эльфы  с  Синих  Гор  не
поддерживали контактов не только с самими людьми, но даже с живущими рядом с
ними соплеменниками. А немногочисленные среди вольных эльфов  Aen  Saevheme,
Ведуньи, были почти легендарной загадкой. Мало кто  даже  среди  эльфов  мог
похвалиться близким знакомством с