л на Коти.
Она прикусила губу, явно чувствуя мое состояние.
  - Владимир, - сказала она.
  - Гм?
  - Грегори - мой друг. Я познакомилась с ним, когда была в гостях у твоего
деда несколько недель назад.
  - Продолжай.
  Она неловко пошевелилась.
  - Рассказать можно намного больше, но, если позволишь, я бы хотела сначала
выяснить, что ему нужно.
  В голосе ее звучало нечто такое, из-за чего я предпочел уступить.
  - Мне пойти прогуляться?
  - Не знаю. Но спасибо, что спросил. Целую. Я выжидающе посмотрел на
Грегори.
  - О чем ты хотел бы меня спросить прежде всего? - сказал он.
  - Почему у тебя нет бороды?
  - Что?
  Лойош издал шипящий смешок.
  - Не важно, - сказал я. - Что тебе здесь нужно? Он перевел взгляд с Коти
на меня, потом снова на нее и сказал:
  - Вчера вечером убили Франца.
  Я посмотрел на жену, желая понять, какой эффект произведет на нее это
известие. Ее глаза слегка расширились. Я промолчал.
  Несколько раз глубоко вздохнув, Коти сказала:
  - Расскажи мне об этом.
  У Грегори хватило нахальства многозначительно бросить взгляд в мою
сторону. Казалось, мое присутствие причиняет ему страдание. Однако он все
же сказал:
  - Он стоял у дверей зала, который мы снимали, и проверял входивших, когда
кто-то просто подошел к нему и перерезал ему горло. Я услышал шум и
побежал вниз, но кто бы это ни был, он уже успел скрыться.
  - Кто-нибудь его видел?
  - Не слишком хорошо. Хотя это был драгейрианин. Они все... впрочем, не
важно. Он был одет в черное и серое.
  - Похоже на работу профессионала, - заметил я, и Грегори посмотрел на меня
так, как не следует смотреть ни на кого, если только ты не держишь лезвие
у его горла. Становилось слишком сложно оставить случившееся без
внимания...
  Коти быстро взглянула на меня и встала.
  - Ладно, Грегори, - сказала она. - Поговорим позже...
  Он озадаченно открыл рот, пытаясь что-то ответить, но Коти посмотрела на
него таким взглядом, каким она смотрит на меня, когда моя шутка заходит
чересчур далеко. Она проводила его к двери. Я не стал вставать.
  - Ладно, - сказал я, когда она вернулась, - Расскажи мне все.
  Какое-то мгновение она изучала меня, словно видела в первый раз.
  - Пойдем прогуляемся, - наконец сказала она.

  * * *

  До сих пор в моей жизни меня никогда так не переполняли противоречивые
чувства, чем когда мы вернулись с этой прогулки. Никто, включая Лойоша, не
произнес ни слова за последние десять минут, когда я исчерпал свой запас
саркастических вопросов и избавил Коти от необходимости давать короткие,
едкие ответы. Лойош ритмично сжимал когти на моем правом плече, создавая
подсознательное ощущение комфорта. Ротса, которая иногда летает над нашими
головами, иногда сидит у меня на другом плече, а иногда на плече у Коти,
сейчас делала последнее. Воздух Адриланки был свеж, и бесчисленные огни
города бросали тени нам под ноги. Я открыл дверь нашей квартиры.
  Мы разделись и легли, разговаривая только о самом необходимом и односложно
отвечая друг другу. Я долго лежал стараясь как можно меньше шевелиться,
чтобы Коти решила, что я сплю. Сама она почти не двигалась.
  На следующее утро Коти встала раньше меня, поджарила, размолола и сварила
зерна клявы. Я выпил чашку и отправился к себе в контору. Лойош был со
мной; Ротса осталась дома. В воздухе висел холодный, тяжелый туман с моря,
ветра почти не было. Такую погоду называют "погодой для убийц" - чепуха,
конечно. Я поздоровался с Крейгаром и Мелеставом, сел и погрузился в
мрачные размышления.
  - Хватит сидеть, босс.
  - Почему?
  - Потому что у нас есть дела.
  - Какие, например?
  - Например, выяснить, кто пришил выходца с Востока. Я немного подумал над
этим. Если ты намерен иметь друга-джарега, не стоит его игнорировать.
  - Ладно, а зачем?
  Он ничего не ответил, но в конце концов из глубин памяти начали всплывать
воспоминания. Коти, какой я увидел ее у горы Тсер, после того как она
пыталась убить меня (это целая история, но сейчас она не имеет значения);
Коти держит меня после того, как кто-то еще пытался меня убить; Коти
держит нож у горла Маролана и объясняет, как и что с ним сейчас будет,
пока я сижу парализованный и беспомощный; лицо Коти после того, как мы
впервые занимались любовью. Странные воспоминания - мои тогдашние чувства,
профильтрованные через разум рептилии, связанный с моим собственным.
  - Перестань, Лойош!
  - Ты сам просил. Я вздохнул:
  - Видимо, да. Но почему она позволила себя втянуть в нечто подобное?
Почему...
  - Почему тебе самому ее не спросить?
  - Я спрашивал. Она не ответила.
  - Она бы ответила, не будь ты столь...
  - Я не нуждаюсь в советах относительно моей супружеской жизни от Виррой
проклятого... Нет, наверное, все-таки нуждаюсь, верно? Ладно. Что бы ты
сделал на моем месте?
  - Ммм... Сказал бы, что, имей я две дохлые теклы, одну отдал бы ей.
  - Хорош помощник, нечего сказать.
  - Мелестав! - крикнул я. - Пришли сюда Крейгара.
  - Сейчас, босс.
  Крейгар - один из тех людей, которых можно назвать неприметными от
природы. Ты можешь сидеть на стуле, пытаясь найти его, и не заметить, что
сидишь у него на коленях. Так что я сосредоточился на двери и сумел-таки
увидеть, как он входит.
  - Что случилось, Влад?
  - Открой свой разум, приятель. Я тебе хочу показать одно лицо.
  - Давай.
  Он сделал то, о чем я попросил, и я сосредоточился на Баджиноке - типе, с
которым беседовал несколько дней назад и который предложил мне "работу как
раз в моем стиле". Не имел ли он в виду выходца с Востока? Что ж, может
быть. Откуда ему знать, что убийство выходца с Востока перечеркнуло бы то,
ради чего я в первую очередь и стал наемным убийцей.
  Или он мог это знать? Какое-то неприятное чувство заставило меня вспомнить
свой недавний разговор с Али-рои, но я предпочел об этом не думать.
  - Ты его знаешь? - спросил я Крейгара. - На кого он работает?
  - Да. Он работает на Херта.
  - Ага.
  - Ага?
  - Херт, - сказал я, - держит в своих руках весь Южный район.
  - Где живут выходцы с Востока?
  - Именно. Только что был убит человек с Востока. Одним из нас.
  - Нас? - спросил Лойош. - Кто это - мы?
  - Хороший вопрос. Я подумаю.
  - Какое это имеет отношение к нам? - спросил Крейгар, употребляя слово
"мы" в ином значении и лишь все запутывая. Прошу прощения.
  - Еще не знаю, - сказал я, - но... клянусь Вратами Гмеоти не знаю. Я пока
не готов говорить на эту тему. Ты не мог бы организовать мне встречу с
Хертом?
  Он постучал пальцами по подлокотнику кресла и лукаво посмотрел на меня.
Для меня не было ничего необычного в том, чтобы озадачивать его подобными
вопросами. Наконец оказал:
  - Хорошо.
  И вышел.
  Я вытащил кинжал и начал щелкать по лезвию, потом сказал Лойошу:
  - Все-таки она могла бы мне об этом рассказать.
  - Она пыталась. Ты не проявил интереса.
  - Могла бы еще раз попытаться.
  - Ты бы вообще ничего не узнал, если бы не этот случай И потом, это ее
личное дело. Если ей хочется проводить полжизни в гетто выходцев с
Востока, подстрекая толпу, это ее...
  - Для меня это вряд ли выглядит как "подстрекательство толпы".
  - А, - сказал Лойош.
  Что толку после этого рассчитывать на сочувствие друга.

  * * *

  Следующие несколько дней можно просто пропустить, но, поскольку так или
иначе мне пришлось их прожить, опишу хотя бы вкратце. Целых два дня мы с
Коти почти не разговаривали. Меня бесило, что она не рассказала мне об
этой группе выходцев с Востока, а ее бесило то, что я взбешен. Раз или два
я начинал было фразу типа: "Если бы ты..." - потом прикусывал язык. Я
замечал, когда она смотрела на меня с надеждой, но замечал это слишком
поздно, а потом с гордым видом выходил из комнаты. Раз или два она
пыталась сказать нечто вроде: "Ты даже не думаешь..." - но тут же
замолкала. Лойош, к счастью, ничего не говорил. Бывают ситуации, когда
даже самый близкий друг не в силах тебе помочь.
  Но это чертовски тяжело - прожить подобные несколько дней. От такого на
душе остаются незаживающие раны.
  Херт согласился встретиться со мной в заведении под названием "Терраса".
Это был спокойный невысокий драгейрианин, лишь на полголовы выше меня, с
почти застенчивой манерой постоянно опускать глаза. Он пришел в
сопровождении двоих телохранителей. Со мной тоже были двое: парень по
прозвищу Палка, который любил бить людей подобными предметами, и еще один
по прозвищу Сверкающий Псих, у которого в самые неожиданные моменты
загорались глаза. Телохранители заняли позиции, удобные для выполнения
обязанностей, за которые им платили. Херт принял мое предложение и заказал
перцовую колбасу, которую лучше пробовать, чем описывать.
  Когда мы покончили с приготовленными в восточном стиле блинами (которые на
самом деле нигде не умеют по-настоящему делать, кроме как у Валабара, хотя
эти оказались приличными), Херт спросил:
  - Так чем я могу помочь?
  - Есть у меня одна проблема, - ответил я.
  Он кивнул, снова опустив глаза, словно говоря: "О, как же может такое
ничтожество, как я, помочь кому-то вроде вас?"
- Несколько дней назад, - продолжил я, - был убит выходец с Востока.
Убийца - явно профессионал. Это произошло на твоей территории. Не мог бы
ты немного рассказать мне о том, что именно случилось и почему.
  Ответ мог прозвучать по-разному. Херт мог рассказать все, что знал, а мог
улыбнуться и заявить, что ему ничего не известно. Он мог и спросить меня,
какое мне до этого дело. Вместо этого он посмотрел на меня, встал и сказал:
  - Спасибо за обед. Может быть, еще встретимся.
  И ушел.
  Какое-то время я сидел, допивая кляву.
  - Что ты об этом думаешь, Лойош?
  - Не знаю, босс. Забавно, что он даже не спросил, зачем ты хочешь это
знать. А если он знает, то почему согласился на встречу?
  - Действительно, - сказал я.
  Я расплатился и вышел, Палка и Сверкающий Псих последовали за мной. Когда
мы пришли к моей конторе, я отпустил их. Был вечер, и обычно к этому
времени я заканчиваю все свои дела, но мне как-то не хотелось сразу идти
домой. Я сменил оружие, просто чтобы убить время. Обычно я меняю оружие
каждые два или три дня, так что никакое оружие никогда не бывает рядом со
мной достаточно долго, чтобы вобрать в себя мою ауру. Драгейрианская магия
не в состоянии различать ауры, но это под силу восточному колдовству, и
если бы только Империя решила нанять колдуна...
  - Я идиот, Лойош.
  - Агa, босс. Я тоже.
  Я закончил менять оружие и поспешил домой.
  - Коти! - крикнул я.
  Она сидела в столовой, почесывая Ротсу под подбородком. Ротса вскочила и
начала летать по комнате вместе с Лойошем, вероятно рассказывая ему о том,
как провела день. Коти встала, насмешливо глядя на меня. На ней были серые
брюки цвета Дома Джарега, низко сидевшие на бедрах, и серая куртка с
черной вышивкой. Она бросила на меня вопросительный взгляд, наклонив
голову и приподняв брови; ее совершенное лицо окружали волшебно-черные
волосы. Я почувствовал, как участился мой пульс; до этого я опасался, что
такого не будет уже никогда.
  - Да? - спросила она.
  - Я люблю тебя.
  Она закрыла глаза, потом снова открыла, не говоря ни слова.
  - Оружие у тебя? - спросил я.
  - Оружие?
  - Выходец с Востока, которого убили. Оружие осталось там?
  - Думаю, да. Вряд ли кто-нибудь его взял.
  - Забери его.
  - Зачем?
  - Сомневаюсь, что убийца, кто бы он ни был, знает о колдовстве. Я уверен,
что сумею распознать ауру. - Ее глаза расширились, потом она кивнула.
  - Я принесу его, - сказала она и взяла плащ.
  - Мне пойти с тобой?
  - Нет, я не... - И добавила: - Впрочем, почему бы и нет?
  Лойош опустился на мое плечо, а Ротса - на плечо Коти, и мы спустились по
лестнице в ночь Адриланки. В некотором смысле наши дела пошли лучше, но
она не держалась за мою руку.
  Это начинает вас утомлять? Гм. Ладно. Меня тоже. Значительно легче
разбираться с кем-то, кого надо только убить.
  Когда мы покинули мою территорию и оказались в более мрачном районе, я
надеялся, что кто-нибудь кинется на меня и я смогу удовлетворить хотя бы
часть охватывавших меня чувств.
  Звуки наших шагов раздавались в слегка несовпадающем ритме, иногда
сливаясь, потом снова расходясь. Временами я пытался приноровиться к ее
шагам, но это не помогало. Обычно наша походка подчинялась давно
выработанному компромиссу между ее короткими шагами, наиболее для нее
удобными, и моими длинными. Мы не разговаривали.
  Восточный район можно узнать прежде всего по запаху. Днем он кишит
открытыми кафе, и запахи пищи отличаются от драгейрианских. Ранним утром
начинают работать пекарни; аромат свежего восточного хлеба расползается,
словно щупальца, постепенно вытесняя ночные запахи. Но ночные запахи,
когда кафе закрыты, а пекарни еще не начали работать, - это вонь гниющей
пищи и отходов жизнедеятельности людей и животных. Ночью весь район
продувается ветром в сторону моря, а преобладающее направление ветра - со
стороны боен в северо-западной части города. Именно ночью истинные запахи
и цвета этого района, если можно так выразиться; выходят на поверхность.
Здания почти невидимы. Единственное освещение - свет лампы или свечи в
редких окнах, так что строения вокруг скрыты от глаз, улицы же настолько
узки, что порой едва хватает пространства, чтобы пройти между зданиями.
Есть места, где двери в стоящих друг напротив друга домах невозможно
открыть одновременно. Иногда возникает ощущение, что ты блуждаешь в пещере
или в джунглях и твои сапоги чаще ступают по отбросам, чем по утоптанной,
изрезанной колеями земле.
  Сюда порой забавно возвращаться. С одной стороны, я ненавижу эти места. Я
сделал в свое время все возможное, чтобы убраться отсюда. Но, с другой
стороны, в окружении выходцев с Востока я ощущаю, как напряжение покидает
меня, и лишь потом отдаю себе отчет в том, что для драгейрианина я сам не
такой, как все.
  Мы добрались до Восточного района после полуночи. Единственными, кто
бодрствовал в этот час, были бездомные а также те, кто на них охотился. И
те и другие избегали нас судя по всему с уважением относясь к любому, кто
шел так словно был выше любой опасности. Я бы солгал, сказав, что мне это
не понравилось.
  Мы дошли до места, которое знала Коти. "Дверь" представляла собой вход,
задернутый занавеской. Я не мог разглядеть ничего внутри, но у меня было
ощущение, что я нахожусь в узком проходе. Страшно воняло.
  - Эй! - позвала Коти.
  Раздался легкий шорох, затем голос:
  - Кто там?
  - Это Коти.
  Послышалось тяжелое дыхание, шорох, бормотание нескольких голосов, затем
щелкнул кремень, мигнула вспышка света, и загорелась свеча. На какое-то
мгновение у меня заболели глаза. Мы стояли перед дверным проемом, лишенным
даже занавески. Внутри помещения шевелилось несколько тел. К моему
удивлению, комната была, насколько я мог судить при свете единственной
свечи, чистой и незахламленной, если не считать нескольких завернутых в
одеяла фигур. Там стоял стол и несколько стульев. Из-за свечи на нас
смотрела пара крохотных глаз на круглом лице. Лицо принадлежало
низенькому, очень толстому человеку в светлой ночной рубашке. Глаза
остановились на мне, бросили взгляд на Лойоша, Коти, Ротсу и снова
обратились на меня.
  - Входите, - сказал незнакомец. - Садитесь.
  Мы сели, пока он обошел комнату и зажег еще несколько свечей. Сидя на
мягком стуле, я насчитал четверых на полу. Когда они привстали, я увидел,
что одна из фигур была полноватой женщиной с седеющими волосами, другая -
женщиной помоложе, третьим был мой старый друг Грегори, а четвертым -
драгейрианин, что меня крайне удивило. Я изучал его черты, пытаясь
определить его Дом, а когда понял, что он - текла, то не знал, удивляться
ли мне еще больше или наоборот.
  Коти села рядом со мной, кивнула всем присутствующим и сказала:
  - Это мой муж, Владимир.
  Затем показала на толстяка, который проснулся первым:
  - Это Келли.
  Мы кивнули друг другу. Женщину постарше звали Наталия, помоложе - Шерил, а
теклу звали Пареш. Коти не назвала фамилий, а я не настаивал. Мы все
пробормотали что-то в знак приветствия.
  - Келли, - сказала Коти, - у тебя нож, который нашли возле Франца? Келли
кивнул.
  - Подожди, - сказал Грегори. - Я ни разу не говорил, что возле тела был
найден нож.
  - Можно было и не говорить, - ответил я. - Ты сказал, что это сделал
джарег.
  Он болезненно сморщился.
  - Можно его сожрать, босс?
  - Заткнись, Лойош. Возможно, позже.
  Келли посмотрел на меня, то есть уставился своими чуть раскосыми глазами,
пытаясь глядеть куда-то сквозь меня. По крайней мере, такое у меня
сложилось ощущение. Он повернулся к Коти и спросил:
  - Зачем это тебе?
  - Владимир думает, что мы сможем найти убийцу по клинку.
  - А потом? - спросил Келли, повернувшись ко мне. Я пожал плечами:
  - Потом выясним, на кого он работал.
  С другого конца комнаты послышался голос Наталии:
  - Какая разница, на кого он работал? Я снова пожал плечами:
  - Для меня - никакой. Я думал, это имеет значение для вас.
  Келли снова вперил в меня поросячьи глазки. Я слегка удивился, обнаружив,
что это мне действительно неприятно. Келли кивнул, будто сам себе, потом
ненадолго вышел из комнаты и вернулся с ножом, завернутым в кусок ткани,
который, вероятно, когда-то был частью простыни. Он протянул ткань и
оружие Коти.
  - Будем держать связь, - кивнув, сказал я.
  Мы направились к двери. Перед ней стоял Пареш. Он отошел в сторону, но не
настолько быстро, как я ожидал. Почему-то это показалось мне существенным.
  До рассвета все еще оставалось несколько часов, когда мы вернулись в нашу
часть города.
  - Итак, - сказал я, - это люди, которые хотят захватить власть в Империи,
да?
  Коти махнула свертком, который держала в левой руке.
  - Кое-кто так считает, - ответила она.
  Я моргнул.
  - Да. Полагаю, кое-кто считает.
  Запах Восточного района сопровождал нас по пути домой значительно дольше,
чем можно было предполагать.

  2
"... САЛЬНОЕ ПЯТНО С ЛЕВ..."

  В подвале под моей конторой есть небольшая комнатка, которую я называю
лабораторией (восточный термин, позаимствованный у моего деда). На полу -
плотно утоптанная земля, стены - из голого известняка. Посреди стоит
маленький столик, а в углу сундук. На столе размещается жаровня и
несколько свечей. В сундуке - самые разнообразные вещи.
  На следующее утро после того, как завладели ножом, мы вчетвером - Коти,
Лойош, Ротса и я - спустились в подвал. Я отпер его и пошел впереди
остальных. Воздух был спертым, и в нем ощущался слабый запах содержимого
сундука.
  Лойош уселся на мое левое плечо и сказал:
  - Ты уверен, что хочешь это сделать, босс?
  - Что ты имеешь в виду?
  - Ты уверен, что сейчас ты в соответствующем настроении для колдовства?
  Я задумался. Предупреждение от ближайшего друга - нечто, чем ни один
колдун в здравом уме не вправе пренебречь. Я бросил взгляд на Коти,
которая терпеливо ждала и, возможно, догадывалась кое о чем из того, о чем
я сейчас думал. Меня переполняли эмоции, и это неплохо - в той степени, в
которой могло помочь колдовству. Но мне было и несколько не по себе, а в
таком состоянии меня чаще всего клонит в сон. Если у меня не хватит
энергии, чтобы управлять колдовством, оно может выйти из-под контроля.
  - Все будет в порядке, - сказал я Лойошу.
  - Хорошо, босс.
  Я выкинул старые угли из жаровни в угол и мысленно отметил в уме, что
неплохо бы в ближайшее время в этом углу убрать. Потом открыл сундук, и
Коти помогла мне положить новые угли в жаровню. Я выбросил старые,
почерневшие свечи и заменил их. Коти встала слева от меня, держа нож. Я
установил связь с Державой и заставил фитиль одной из свечей нагреться
настолько, чтобы вспыхнуть. От нее я зажег другую свечу, а затем, слегка
потрудившись, угли в жаровне. Я поместил необходимые для колдовства
предметы в огонь и положил рядом клинок.
  Впрочем, все это имеет лишь символическое значение.
  Иногда меня занимает мысль - заработает ли все это, если я буду лишь
думать, что вода очищена? А если я воспользуюсь бл