я делом.
   - Слушаюсь, миледи, - ответили Мика и Сахри.
   Затем Мика посмотрел на свою туго забинтованную культю и  нахмурился,  но
промолчал. Сахри наградила его нежным взглядом, который он вернул ей весь до
крупинки.
   - Нужно позаботиться о том, - заметила Сахри,  -  чтобы  не  забыть  твой
табурет.

***

   Читателю,  наверное,  интересно,  что  происходит  с  Тазендрой,  ведь  в
последний раз мы видели ее в обществе Сетры. Надеемся, вы не забыли,  что  в
Портретном зале Тазеидра не  появлялась.  Когда  Сетру  вызвали  по  просьбе
капитана Кааврена,  Тазендра  решила,  что  сейчас  самое  подходящее  время
заняться кое-какими делами, и потому отправилась в Крыло Дзура - в огромный,
темный, величественный зал, где висели  картины,  написанные  только  самыми
великими  из  великих,  и  в  котором  почетное  место  занимало  гигантское
скульптурное изображение дзура, дошедшее  из  глубины  веков  и  выполненное
самим Питрой.
   Далее Тазендра проследовала через боковое крыло в коридор, где  хранились
Списки, останавливаясь  время  от  времени  для  того,  чтобы  отыскать  имя
родственника. Вдоль  коридора  располагались  комнаты,  украшенные  каменной
резьбой и изображением того или иного оружия, ставшего знаменитым  благодаря
какому-нибудь великому воину. Часть комнат носила имена воинов, а часть была
названа в честь различных видов оружия.
   В конце концов Тазендра выбрала ту, что получила свое имя в честь Арилля,
возглавлявшего экспедицию, открывшую среди прочего и те места, где  родилась
Тазендра. Кроме того, Арилль  вошел  в  историю  как  единственный  человек,
которому  удалось  спастись  после  неудачной  попытки  захватить  пиратскую
крепость, находящуюся на острове, где-то далеко на западе  (что  было  очень
необычно, поскольку, чтобы дать свое имя одной  из  комнат  в  Крыле  Дзура,
герою требовалось погибнуть).
   Тазендра, убедившись в том, что комната пуста, уселась у  огня,  вытащила
из кармана все необходимые принадлежности и принялась затачивать шпагу.  Тут
мы ее и оставим наедине со своей шпагой и мыслями.
   Кааврен, получив  оружие  Алиры,  сделал  ей  стандартное  предложение  -
собрать небольшой чемодан.
   - Я уже приготовила все необходимое, - ответила Алира. - Я готова.
   - Мы можем, - проговорил капитан, -  добраться  до  Императорской  тюрьмы
разными маршрутами. У вас есть какие-нибудь предпочтения?
   - Ни в коей мере, - сказала Алира. - Так или  иначе  все  узнают  о  моем
аресте, да и стыдиться мне нечего.  Так  что  дорога,  по  которой  вы  меня
поведете, не имеет для меня никакого значения.
   - Хорошо, миледи, будьте любезны, следуйте за мной.
   - Я к вашим услугам, капитан.
   Они больше не сказали друг другу ни слова, поскольку Кааврен  был  ужасно
рассержен, а Алира слишком горда.  Поскольку  они  продолжали  свой  путь  в
полнейшем молчании, мы не видим никакой необходимости  сообщать  читателю  в
подробностях о том, как глухо отдавались их шаги, когда  они  спускались  по
Кольцевой лестнице, о запахе свежей краски в Голубом коридоре или неожиданно
резком свете, ударившем им в  глаза,  когда  они  проходили  под  окном  над
тюремными воротами, ведущими в Крыло  Иорича.  Достаточно  заметить,  что  в
положенное время Кааврен передал Алиру  Гвинну  и  его  подчиненным,  а  сам
вернулся к его величеству,  который  играл  в  шереба  (ставки  были  такими
ничтожными,  что  являлись  всего  лишь  пустой  формальностью)  со   своими
придворными, чтобы доложить ему о выполнении приказа. Его величество ответил
простым кивком, и Кааврен отправился в  свой  кабинет,  решив  выяснить,  не
случилось ли еще чего-нибудь во время его отсутствия.
   Кааврен  занялся  корреспонденцией,  скопившейся  у  него  на  столе,  но
довольно скоро оставил свое занятие, встал и  позвал  Тэка,  который  явился
немедленно и выглядел благодаря короткому отдыху вполне браво. Он поклонился
капитану и сказал:
   - Слушаю вас, капитан! У вас ко мне дело?
   - Думаю, да, - ответил Кааврен.
   - Надеюсь, вы понимаете, я полностью в вашем распоряжении, - заявил Тэк.
   - Вот, - сказал Кааврен и помахал в воздухе запиской.
   - Записка, капитан?
   - Именно. Если мне не изменяет зрение, внизу стоит твоя подпись.
   - Ну да, стоит, - согласился Тэк. - Я что-то  сделал  не  так?  Выражение
вашего лица, капитан, подсказывает мне, что вы чем-то недовольны.
   - Сейчас это не имеет значения, - сказал Кааврен. - Тебе известно, о  чем
говорится в записке?
   - Да, капитан. О передвижении населения...
   - Передвижении! Ты говоришь ?передвижение??
   - Конечно, капитан.
   - Все ворота  города  заполнены  нескончаемым  потоком  людей  -  которые
принадлежат к самым разным классам, -  стремящихся  покинуть  город,  причем
желание их так велико, что время от времени  возникают  драки,  а  баронессе
Стоунмовер пришлось  прибегнуть  к  помощи  своего  резерва,  поскольку  уже
несколько горожан погибло в толчее... но ты говоришь ?передвижение?? А  если
весь дворец охватит пламя - что совсем не трудно себе представить, - как  ты
назовешь такое происшествие? Например, ?стало немного слишком  тепло?,  так,
что ли?
   - Понимаете, капитан, я...
   - Я очень хотел бы знать, почему мне не сообщили об  этом  раньше,  но  я
знаю ответ. Дело  в  том,  что  сначала  я  был  ранен,  а  потом  занимался
покушением на жизнь императора.
   - Капитан, я...
   - Нет, я тебя ни в чем не виню, Тэк. Просто я страшно  рассержен,  и  мне
необходимо решить, что следует делать дальше.
   - Складывается впечатление, капитан, если мне будет  позволено  высказать
свое мнение, -  проговорил  Тэк,  -  что  баронесса  Стоунмовер  делает  все
необходимое.
   Кааврен покачал головой.
   - Тэк, ты был хоть раз в лесу и видел ли свирепых животных -  таких,  как
дзур, тиаса, медведь, волк или даже дракон?
   - Да, конечно, капитан.
   - Ты помнишь, что  птицы  улетают,  а  мелкие  животные  стремятся  найти
какое-нибудь надежное укрытие?
   - Конечно, капитан.
   - А если бы в  твою  задачу  входило  позаботиться  о  том,  чтобы  птицы
спаслись, а мелкие животные спрятались, ты бы чувствовал то же самое, говоря
о том, что жители покидают город и ничего больше сделать нельзя?
   - Я вас понял, капитан.
   - Я рад.
   - Капитан, у вас есть для меня приказ?
   - Пока нет, Тэк, - вздохнув, ответил  Кааврен.  -  Я  смогу  понять,  что
следует сделать только после того, как прочитаю  эти  проклятые  отчеты.  Но
будь готов действовать.
   - Слушаюсь, капитан.
   Кааврен изучал отчеты, заставляя себя не  спешить,  чтобы  не  пропустить
какой-нибудь важной подробности, а с другой  стороны,  рисуя  в  воображении
картину  охваченного  паникой  города,  чтобы  почувствовать  его  движение.
Перемена в настроении горожан даже по сравнению с сегодняшним  утром,  когда
Кааврен направлялся во дворец, поражала. И снова  Кааврен  послал  несколько
отборных проклятий в адрес своих ранений, которые заставили его  поехать  во
дворец в экипаже. Если бы он шел пешком, он смог бы увидеть все собственными
глазами - никакие, даже самые подробные, отчеты не давали четкого  и  ясного
понимания происходящего.
   Разбирая отчеты, Кааврен все больше и больше утверждался  в  мысли,  что,
если дела обстоят так  плохо,  он  ничего  не  в  силах  предпринять,  чтобы
изменить ситуацию. Можно, конечно, призвать на помощь Императорскую армию  и
навести в городе подобие порядка. Но он знал,  что  в  случае  возникновения
широкомасштабных  беспорядков  предотвратить   массовое   кровопролитие   не
удастся, даже прибегнув к помощи гвардии,  отрядов  баронессы  Стоунмовер  и
Лавоудов  (если  их  удастся  убедить   в   необходимости   сотрудничества).
Следовательно, он должен  охранять  дворец  и  обеспечить  безопасность  его
величества, надеясь на то,  что  император  Тортаалик  сумеет  найти  способ
успокоить население.
   Кааврен тяжело вздохнул. Известие о том, что Алира взята под стражу, вряд
ли будет способствовать снижению напряженности.
   Однако Кааврен добился  своего  положения  вовсе  не  потому,  что  легко
сдавался; как раз наоборот, он сидел за столом и ломал голову, снова и снова
просматривая отчеты и пытаясь что-нибудь придумать. Он все еще  находился  в
глубоких  раздумьях,  когда  пришло  время  сопровождать  его  величество  в
церемониальном обходе  дворца.  Участвуя  в  привычном  ритуале,  Кааврен  с
удовольствием  шагал  по  тихим  залам  и  коридорам  дворца,   словно   все
неприятности на сегодня уже закончились.
   - Капитан, - проговорил его величество, - мне сообщили,  что  лорд  Адрон
готовится выступить против меня завтра утром.
   - Я удивлен, сир.
   - Неужели вы думали, что,  узнав  об  аресте  дочери,  он  не  предпримет
никаких решительных действий?
   - Нет, ваше величество, дело не в этом.
   - А в чем?
   -  Меня  удивляет,  что  он  предупредил  вас  о  своих  намерениях.  Его
Изрыгающий Пламя Батальон передвигается так быстро,  что  лорд  Адрон  может
атаковать вас в любой момент - ему нет никакой необходимости ждать до утра.
   - Ну, тут вы правы. Однако разведчики лорда Ролландара  докладывают,  что
лорд Адрон решил прибегнуть к помощи волшебства и, следовательно, ему  нужно
время на подготовку.
   - Ах, волшебство...
   - Я предупредил тех из волшебников атира, на кого мы можем положиться.
   - Да, сир.
   - Вас по-прежнему волнуют народные массы? - Да, сир.
   - Успокойтесь.
   - Почему?
   - Я передал решение этой проблемы в руки баронессы Стоунмовер.
   - И все же...
   - Завтра вас ждет другая работа, вам будет некогда беспокоиться по поводу
текл, которые решили бунтовать.
   - Сир?
   - Во-первых, вам следует позаботиться о безопасности Ноймы.
   - Я понимаю. И о вашей безопасности тоже, ваше величество.
   Император Тортаалик пожал плечами, словно тут не о чем было спорить, хотя
ему не нравилась идея о том, что он нуждается в защите.
   - Ваше величество оказали мне честь, сообщив об  одном  поручении.  Каким
будет второе? - спросил Кааврен.
   - Вам следует арестовать лорда Адрона.
   - Слушаюсь, сир, - ответил Кааврен.
   - Считайте это своим долгом.
   - Несколько дней назад я  имел  честь  сообщить  вашему  величеству,  что
придерживаюсь именно такого мнения. Я  рад,  что  оно  совпадает  с  мнением
вашего величества.
   - У вас есть вопросы?
   - Нет, сир. Мне все ясно.
   - Хорошо, капитан. Я устал, а мы с вами  как  раз  закончили  сегодняшний
обход.
   - Да, сир. Позвольте пожелать вам спокойной ночи.
   - И вам спокойной ночи, мой дорогой капитан. Увидимся утром.
   - Нет, сир, я пришлю замену, поскольку мне нужно  будет  подготовиться  к
выполнению ваших приказов.
   - Да, конечно. В таком случае я, вне всякого сомнения, увижу вас днем.
   - Да, сир. Вне всякого сомнения, ваше величество меня увидит.
   Несмотря на то что Кааврен никак не продемонстрировал своих  чувств,  его
удивили приказы императора, хотя, размышляя по дороге в  Крыло  Дракона,  он
пришел к выводу, что назначить  Императорскую  гвардию  охранять  особы  его
величества  и  ее  величества  только  естественно.   А   что   может   быть
естественнее, чем дать приказ капитану гвардии арестовать мятежника?
   С одной стороны, распределение обязанностей его рассердило, поскольку  он
сомневался в том, что  баронесса  Стоунмовер  справится  со  своей  задачей.
Однако с другой стороны, Кааврен испытал некоторое облегчение, когда подумал
о бегстве горожан из Драгейры и о том, что  с  этим  связано.  Он  прекрасно
понимал, что сохранить порядок на улицах нет никакой надежды, в  особенности
учитывая, что изнутри действуют заговорщики, а  снаружи  к  атаке  готовится
лорд Адрон.
   Что же касается обеспечения безопасности императора и его супруги,  ну...
тут следует предпринять определенные шаги, и не более того,  -  если  дворец
атакуют, каждый гвардеец должен будет сделать все, что в  его  силах,  чтобы
выполнить  свой  долг.  Арест  лорда  Адрона  -  пустая  формальность.  Если
Императорская армия одержит победу, Кааврену нужно будет только найти Адрона
и забрать у него шпагу; если же Ролландар потерпит поражение, ареста может и
не произойти.
   Хотя, вне всякого сомнения, ему будет что вспомнить в старости,  если  во
время кровопролитного боя он проберется за линию военных действий и захватит
его высочество, арестовав, таким образом, генерала, в то время как его армия
будет продолжать сражаться. Капитан улыбнулся своим  мыслям,  а  Кааврен  из
прежних времен вдруг напомнил ему, что именно такого мгновения он  ждал  всю
свою жизнь.
   Он пожал плечами. Кааврен из прежних времен, конечно же, ухватился бы  за
такую возможность и прошел бы сквозь огонь и кровь ради одного-единственного
шанса. Однако сегодняшний Кааврен стал старше и, возможно, мудрее.  А  кроме
того, с ним не было его друзей. Ведь разве Айрич не  остался  в  лагере  его
высочества? Нет, подумал Кааврен, возможность  совершить  такой  героический
поступок дается человеку один раз в жизни, за прошедшие пятьсот лет  он  уже
сумел себя показать - так что и обсуждать здесь больше нечего. Вот о чем  он
раздумывал, когда вошел в свой кабинет.
   - А вот и вы, мой дорогой Кааврен! Я вас жду.
   - Айрич!
   - Собственной персоной. А что вас удивило? Отчего такое выражение  у  вас
на лице?
   - Несколько минут назад я думал о вас, Айрич.
   - Обо мне? Я рад, что мои друзья  обо  мне  думают.  А  что  вы  обо  мне
думали?
   - Сначала скажите мне, Айрич, где Пэл и Тазендра?
   - Пэл пробыл тут со мной некоторое время, а потом отправился к вам домой,
где намерен нас дождаться.
   - А Тазендра?
   - Провела час в Крыле Дзура, а сейчас спешит вдогонку Пэлу.  А  что,  для
нас есть дело?
   - Очень похоже, что есть, - улыбнулся Кааврен. - Присоединитесь  к  нашим
друзьям, дорогой Айрич, и скажите им, чтобы наточили свое оружие.  Возможно,
завтра нам придется немного поработать.
   - Хорошо. Вы же знаете, я никогда не задаю вопросов.
   - Отлично знаю. И еще, Айрич, следует отправить слуг из города.
   - Я уже распорядился.
   - Вы? Вам известно, что произойдет завтра? Ах да, я совсем забыл.  Вы  же
только что прибыли от его высочества. Кстати, вы его поддерживаете?
   - Я считаю его своим другом, но если бы я его поддерживал, меня бы  здесь
не было.
   - Хорошо, - проговорил Кааврен.
   - Мне нравится, когда вы смеетесь, - улыбнувшись, заметил Айрич.
   - А мне нравится, что у меня наконец появился повод для  радости.  Идите,
друг мой. Завтрашнее утро будет  кровавым,  а  сегодня  мне  нужно  заняться
бумагами. Я еще поработаю несколько часов.
   - В таком случае до завтра.
   - До завтра.

ГЛАВА 29
В которой рассказывается о необычном общении Кааврена с наемными убийцами

   Наконец последние инструкции были написаны  -  причем,  заметим  мы,  так
четко и ясно, что Кааврен не сомневался: никто из его подчиненных ничего  не
перепутает. Он удостоверился в том, что под документами стоит его подпись, а
затем положил каждый на свое  место.  Только  после  этого,  потирая  глаза,
Кааврен позволил себе отправиться домой.
   Несмотря на то что наступила  ночь,  улицы  продолжали  жить  напряженной
жизнью - Кааврену даже показалось, что воздух дрожит от  напряжения.  Прежде
всего он обратил внимание на то, что прохожих больше,  чем  обычно  в  такой
час, причем многие люди явно покидали свои дома. Наспех прихватив все  самое
ценное, они пешком, на лошадях, в фургонах или экипажах - в  зависимости  от
достатка - устремлялись к воротам, ведущим из города. Кроме того, среди тех,
кто решил остаться, царили  самые  разные  настроения  -  от  настороженного
ожидания до страха и злобы. Кое-кто даже позволял  себе  открыто  враждебные
высказывания и жесты в адрес Кааврена, поскольку он был  в  форме,  впрочем,
никто из смельчаков близко подходить не решался, а  после  своего  отважного
поступка они тут же пускались наутек.
   Проходя проспект Парка Семи Лебедей, Кааврен заметил, как в  тени  лавки,
торгующей  консервированными  фруктами,   кто-то   прячется.   Приглядевшись
повнимательнее, Кааврен сообразил, что перед ним Раф, продавец пирогов.
   - Мой дорогой Раф, - сказал Кааврен, подходя поближе. - Как дела?
   - О-хо-хо! - жалобно простонал Раф. - Это вы, капитан?
   - Конечно я, а кто же еще? Но расскажи мне, что явилось причиной  печали,
омрачающей твое лицо?
   - Вы меня спрашиваете! - вскричал Раф.
   - Да, я тебя спрашиваю. Мне кажется, что я уже  два  раза  тебя  об  этом
спросил. Так что же случилось, друг мой?
   - Я погиб, капитан. Разорен!
   - Разорен? Но ведь всего две недели назад твое дело процветало!
   - Такова судьба человека, - согласился Раф. - Одно короткое мгновение,  и
ты падаешь с высоты в самую грязь.
   - Что же все-таки  случилось?  Неужели  никто  больше  не  покупает  твои
пироги?
   - Мои пироги? - застонал Раф. - А разве я могу продавать пироги?
   - У тебя больше нет пирогов?
   - Ни одного.
   - Но мне казалось, что у тебя есть телега и...
   - Телеги больше нет, - всхлипнул  текла.  -  Разломали  негодяи,  которые
решили, что могут нагрузить ее своими пожитками, чтобы покинуть город.
   - Честное слово?
   - А что тут такого? - продолжал  Раф.  -  Бот  уже  три  дня  я  не  могу
позволить себе покупать  муку,  необходимую  для  моих  пирогов.  Поэтому  и
пирогов нет.
   - Ты не можешь покупать муку, мой дорогой Раф? Неужели такое возможно?  Я
считал тебя состоятельным человеком.
   - Цена на пшеницу, мой дорогой капитан, неслыханно подскочила. И если  ни
у кого нет денег на хлеб, кто же станет покупать пироги? А моя жена...
   - Что твоя жена?
   - Никому больше не нужны горшки, которые она делает.  Мы  лишимся  своего
дома, если не уплатим налог. Правда, его просто могут взять и разрушить.
   - Как это разрушить?
   - Все говорят о наступлении на дворец, капитан.
   - Все? Кто все?
   - Все! А если они пойдут на дворец, тот ответит тем же - и что  останется
от города?
   - Да ладно тебе, успокойся, - проговорил Кааврен. - Не может быть,  чтобы
все было так плохо. Надежда есть всегда.
   Однако  текла  никак  не  желал  успокаиваться  и,  потратив  на  уговоры
некоторое время, Кааврен вручил Рафу несколько серебряных монет  в  надежде,
что они помогут ему справиться с проблемами. Раф заплакал от  благодарности,
и, уезжая, Кааврен понимал, что  оставляет  у  себя  за  спиной  несчастного
человека, чья душа исполнена горечи.
   Выйдя на улицу Резчиков Стекла, Кааврен раздумывал над своим разговором с
Рафом и планах на завтра, и тут на него напал Дунаан.
   Мы просим у читателя прощения, если такой поворот событий  показался  ему
слишком резким, но, поскольку история является переложением событий жизни, а
история, которую мы рассказываем, посвящена Кааврену  (а  не  Дунаану),  нам
кажется, что будет правильно, если мы обратим внимание на реакцию  Кааврена.
Кроме того, с точки зрения Дунаана, события вовсе  не  развивались  резко  и
неожиданно. Как раз наоборот: выяснив, каким маршрутом Кааврен  возвращается
домой, он потратил достаточно много времени, выбирая  место  для  засады,  и
довольно долго его прождал, поскольку не знал, когда тот намерен проехать по
улице. Три наемных убийцы должны были проследить за передвижениями  Кааврена
и обеспечить, с одной стороны, отсутствие полиции, а с другой - позаботиться
о том, чтобы рядом не оказалось никого из друзей Кааврена.
   Мы должны отметить, что, хотя трое безымянных убийц выполнили  порученное
им дело, они не должны были находиться в поле зрения, когда  Дунаан  нападет
на  Кааврена.  Да  и  вообще,   их   не   посчитали   необходимым   подробно
проинформировать о том, что должно произойти.  Впрочем,  так  полагалось  по
обычаям джарегов и так и было сделано; если один из них  попадет  в  плен  и
будет вынужден давать показания под Орбом, он  скажет,  что  не  видел,  как
Дунаан кого-то убил, и даст клятву, что ничего не знал  о  его  план