ет вилка. Ни один корабль не  выйдет  из
гавани Бакка. Это поймет даже Регал. А теперь иди, иди!
   Я натянул штаны и рубашку и побежал к двери,  растрепанный  и  босой.
Там я остановился.
   - Откуда я это знаю? Что мне сказать о том, кто предупредил меня?
   Чейд подпрыгивал от нетерпения.
   - Проклятье и проклятье! Говори что хочешь.  Скажи  Шрюду,  что  тебе
приснился Рябой Человек, который увидел все это в пруду. Это, по крайней
мере, он должен понять! Скажи им, что Элдерлинг залетал рассказать  пару
свежих новостей.  Говори  что  угодно,  но  заставь  их  действовать,  и
немедленно!
   - Хорошо! - Я помчался вниз  по  коридору,  спустился  с  лестницы  и
побежал к покоям Шрюда. Забарабанил в дверь. В дальнем конце коридора  у
двери Кетриккен  стоял  Баррич.  Он  посмотрел  на  меня,  вытащил  свой
короткий меч и выпрямился.
   - Пираты! - крикнул я, не заботясь о  том,  кто  это  услышит  и  как
отреагирует. - Пять красных кораблей в Нитбее! Разбуди ее  величество  и
скажи, что Нитбею срочно нужна помощь.
   Не задавая никаких вопросов,  Баррич  повернулся,  постучал  в  дверь
Кетриккен и был немедленно впущен.
   Мне было труднее. Волзед наконец  неохотно  распахнул  дверь,  но  не
пошевелился, пока я не велел ему спуститься и  сообщить  Регалу  о  моих
новостях. Думаю, его привлекла перспектива  театрального  представления:
он с помпой входит в Большой  зал  и  беседует  с  принцем  при  большом
скоплении народа. Волзед оставил свой пост у двери и кинулся в маленькую
прихожую, чтобы привести себя в порядок.
   Спальня короля была погружена в полную темноту. Ее  наполнял  тяжелый
запах дыма. Я взял из гостиной свечу,  зажег  ее  и  поспешно  вошел.  В
темноте я чуть не споткнулся о шута, который свернулся у постели короля,
как бездомная дворняжка. Я изумленно раскрыл рот.  У  него  не  было  ни
одеяла, ни подушки, он лежал на голом ковре.  Он  медленно  приподнялся,
просыпаясь, и мгновенно встревожился:
   - В чем дело? Что случилось?
   - Пираты в Нитбее. Пять красных кораблей. Надо  разбудить  короля.  А
почему ты здесь спишь? Ты что, боишься уходить в свою комнату?
   Он горько усмехнулся:
   - Скорее боюсь уйти из этой, потому что могу не попасть сюда  больше.
В прошлый раз Волзед заперся от меня, и мне пришлось целый час стучать и
барабанить, прежде чем король понял, что меня  нет,  и  поинтересовался,
куда я делся. До этого я входил с завтраком. До этого...
   - Они хотят разлучить тебя с королем?
   Он кивнул.
   - Кнутом или пряником. Этой ночью Регал предложил мне кошелек с пятью
золотыми монетами, если я приведу себя в порядок  и  сойду  вниз,  чтобы
присоединиться к его весельчакам. О, как он после твоего ухода разошелся
на тему о том, как меня не хватает внизу и какой позор,  что  я  провожу
лучшие годы своей жизни взаперти наверху. А когда я сказал,  что  нахожу
общество короля более подходящим, чем общество других шутов, он  швырнул
в меня чайником. Это даже Волзеда вывело из себя, потому что  он  только
что заварил на  редкость  отвратительную  травяную  смесь.  Понюхав  ее,
оставалось только мечтать о запахе свежего навоза.
   Пока мы разговаривали, шут зажигал свечи  и  ворошил  угли  в  очаге.
Потом он отдернул тяжелый полог кровати.
   - Мой господин? - произнес  он  так  нежно,  как  будто  обращался  к
спящему ребенку. - Фитц Чивэл здесь, и у  него  важные  вести  для  вас.
Может быть, вы проснетесь и выслушаете его?
   Сперва король не шевельнулся.
   - Ваше величество! - снова позвал  его  шут.  Он  смочил  салфетку  в
холодной воде и отер ею лицо короля. - Король Шрюд?
   - Мой король, вы нужны своему народу, - в отчаянии  проговорил  я.  -
Нитбей осажден красными кораблями. Их пять. Мы  должны  оказать  помощь,
или все будет потеряно. Если они укрепятся там...
   - Они могут закрыть бухту Бакка, - глаза короля открылись, как только
он заговорил. Он не приподнялся, но зажмурился, словно от боли.  -  Шут,
немного красного вина. Пожалуйста, - его голос был тихим, едва  слышным,
но это был голос моего короля. Мое сердце  дрогнуло,  как  будто  я  был
старой собакой, услышавшей голос давно уехавшего хозяина.
   - Что нам делать? - взмолился я.
   - Отправить все корабли вниз,  к  ним.  Не  только  военные  корабли.
Выводите рыболовный флот. Мы сражаемся за нашу жизнь. Как они осмелились
подойти так  близко?!  Как  они  могли?!  Пошлите  туда  лошадей.  Пусть
отправятся  сейчас  же!  Они,  возможно,  доберутся  до   места   только
послезавтра, но все равно пошлите. Поручите это Кину.
   Сердце мое защемило.
   - Ваше величество, - мягко вмешался я, -  Кин  убит.  Это  случилось,
когда они с Барричем возвращались с гор. На них напали разбойники.
   Шут бросил на меня испепеляющий взгляд,  и  я  немедленно  пожалел  о
своем вмешательстве.  Повелительных  интонаций  в  голосе  короля  Шрюда
больше не было. Он неуверенно сказал:
   - Кин мертв?
   Я набрал в грудь побольше воздуха.
   - Да, ваше величество. Но есть Ред Керф. Он тоже надежный человек.
   Король взял из  рук  шута  бокал  с  вином.  Он  прихлебнул,  и  это,
казалось, прибавило ему сил.
   - Керф. Тогда поручите это Керфу, - тень  прежней  уверенности  снова
появилась в его голосе. Я прикусил язык и чуть было не  сказал,  что  те
лошади, которые остались, не стоят того, чтобы их посылать. Люди Нитбея,
без сомнения, будут рады любой помощи. Шрюд задумался.
   - Что слышно с Южного Кова? Послали ли они солдат и корабли?
   - Ваше величество, от них пока нет никаких  вестей,  -  это  не  было
ложью.
   - Что здесь происходит? - раздался крик. Это был Регал,  запыхавшийся
от опьянения и ярости. - Волзед, - он обвиняюще ткнул в меня пальцем,  -
выведи его отсюда. Позови на помощь кого-нибудь,  если  потребуется.  Не
церемонься!
   Ходить за помощью Волзеду  было  недалеко.  Двое  смуглых  стражников
Регала пришли  вместе  с  ним.  Меня  подняли  на  ноги;  у  Регала  эту
обязанность исполняли отборные крепкие  люди.  Я  осмотрелся  в  поисках
шута, надеясь хоть на какую-то помощь, но тот исчез. Я  заметил  бледную
руку, исчезающую под кроватью, и решительно отвел глаза. Я не винил его.
Он ничего не мог сделать для меня.
   - Отец, он потревожил тебя  своими  безумными  историями?  А  ты  так
болен. - Регал заботливо склонился над кроватью.
   Они почти довели меня до дверей, когда король  заговорил.  Голос  его
был негромким, но в нем была прежняя властность.
   - Стойте где стоите, - приказал король Шрюд стражникам.  Он  все  еще
лежал в постели, но сурово смотрел на Регала. - Нитбей в осаде, - твердо
сказал он. - Мы должны оказать помощь.
   Регал грустно покачал головой.
   - Это просто еще один из трюков бастарда. Он хочет расстроить тебя  и
лишить покоя. Не было никакого призыва о помощи, не было вообще  никаких
посланий.
   Один из стражников действовал очень профессионально. Другой,  видимо,
собирался вывихнуть мне плечо, даже если я  не  буду  сопротивляться.  Я
постарался запомнить его лицо, в то же время пытаясь  не  показать,  как
мне больно.
   - Тебе не стоило утруждать себя, Регал. Я сама отличу правду от  лжи,
-  раздался  голос  королевы  Кетриккен.  На  ней  была  короткая  белая
шерстяная куртка, пурпурные штаны и сапоги. Ее длинный горский меч висел
у нее на боку, а Баррич стоял в дверях и держал плащ с большим капюшоном
и длинные перчатки для верховой езды. Она заговорила тем тоном,  которым
обращаются к испорченному ребенку:
   - Возвращайтесь к своим гостям. Я поеду в Нитбей.
   - Я запрещаю это! - Регал почти визжал.
   В комнате внезапно все смолкло. Королева  Кетриккен  тихо  произнесла
вслух то, что все в комнате уже знали:
   - Принц не может ничего запретить будущей королеве. Я еду немедленно.
   Лицо Регала побагровело.
   - Это наглая ложь. Подлый вымысел бастарда. Он хочет поднять Баккип и
вселить в людей страх. Не было никаких вестей из Нитбея.
   - Молчать! - выплюнул король. Все в комнате застыли.  -  Фитц  Чивэл!
Проклятье, освободите этого человека! Фитц Чивэл,  встань  передо  мной!
Докладывай! Откуда твои известия?
   Я поправил свой камзол и откинул назад волосы.  Когда  я  шел,  чтобы
встать  перед  моим  королем,  я  болезненно  стыдился   босых   ног   и
растрепанных волос. Я набрал в грудь воздуха и выдохнул.
   - У меня было видение во сне, сир. Рябой Человек, гадающий  по  воде.
Он показал мне красные корабли в Нитбее.
   Я не посмел подчеркнуть ни единого слова. Я твердо стоял перед  ними.
Один из стражников недоверчиво фыркнул. У Баррича отвисла челюсть, глаза
его  расширились.  Король  Шрюд  на  кровати  закрыл  глаза  и  медленно
выдохнул.
   - Он пьян, - заявил Регал. - Уберите  его  отсюда!  -  Я  никогда  не
слышал в его голосе такого удовлетворения. Его  стражники  отреагировали
мгновенно и снова схватили меня.
   - Как... - король вздохнул, явно борясь с болью. - Как я  приказывал,
- он нашел в себе еще немного сил. - Сделайте, как я  приказывал.  Идите
немедленно! НЕМЕДЛЕННО!
   Я выдернул руки у остолбеневших стражников.
   -  Да,  ваше  величество,  -  я  старался  говорить  очень  четко.  -
Немедленно отправить в Нитбей военные корабли  и  все  рыболовные  суда,
которые мы сможем найти. И послать по суше всех  пригодных  лошадей  под
командой Керфа.
   - Да, - король выдохнул  это  слово.  Он  сглотнул,  набрал  в  грудь
воздуха, потом открыл глаза. - Да, так я распорядился. А теперь иди.
   -  Немного  вина,  господин  мой?  -  по   другую   сторону   кровати
материализовался  шут.  Я  был  единственным,  кто  заметил   это.   Шут
заговорщицки улыбнулся и склонился над королем, помогая  ему  приподнять
голову и глотнуть  вина.  Я  глубоко-глубоко  поклонился  моему  королю,
повернулся и вышел из комнаты.
   - Если хочешь, можешь ехать с моей стражей, -  сказала  мне  королева
Кетриккен. Лицо Регала побагровело.
   - Король не приказывал вам ехать, - прошипел ей Регал.
   - Но он и не запрещал мне, - королева равнодушно посмотрела на него.
   - Моя королева, - в дверях показалась  одна  из  ее  стражниц,  -  мы
готовы ехать.
   Я потрясенно смотрел на нее. Кетриккен только кивнула. И  повернулась
ко мне:
   - Ты бы лучше поспешил, Фитц, если не собираешься ехать в таком виде.
   Баррич подал королеве плащ.
   - Моя лошадь готова? - спросила она у стражницы.
   - Хендс обещал, что она будет у  дверей  к  тому  времени,  когда  вы
выйдете.
   - Мне потребуется всего минута  или  две,  чтобы  собраться,  -  тихо
сказал Баррич. Я заметил, что он не просит позволения.
   - Тогда идите. Вы оба. И постарайтесь как можно быстрее догнать нас.
   Баррич кивнул. Он пошел за мной в мою  комнату,  где  взял  из  моего
сундука зимнюю одежду для себя.
   - Зачеши волосы назад и вымой лицо, - сурово приказал он мне. - Воины
больше доверяют человеку, который не выглядит только что разбуженным.
   Я последовал его совету, и мы поспешили вниз по  лестнице.  Казалось,
Баррич начисто забыл о своей хромой ноге. Когда мы оказались  во  дворе,
он начал звать конюшенных мальчиков, чтобы они привели  Суути  и  Радди.
Еще одного мальчика он послал найти Керфа и  передать  ему  распоряжение
короля, и еще одного, чтобы приготовить всех лошадей в конюшнях. Четырех
человек он отправил в город: одного - на корабли, а трем другим  поручил
обойти таверны и собрать команды. Я завидовал его спокойной собранности.
Он не понимал, что принял у меня командование, пока мы не стали садиться
на лошадей. Внезапно осознав это, он смутился. Я улыбнулся ему:
   - Опыт важнее всего.
   Мы поехали к воротам.
   - Мы должны догнать королеву  Кетриккен,  прежде  чем  она  достигнет
прибрежной дороги, - сказал Баррич.
   У ворот дорогу нам загородил стражник.
   - Стой, - скомандовал он. Голос его сорвался. Наши  лошади  испуганно
попятились. Мы натянули поводья.
   Человек стоял твердо.
   - Вы можете ехать, сир, - с уважением сказал он Барричу. - Но у  меня
приказ. Бастарду запрещен выезд из Баккипа.
   - Бастарду? - я никогда не слышал такой ярости в  голосе  Баррича.  -
Скажи "Фитцу Чивэлу, сыну принца Чивэла".
   Человек раскрыл рот от изумления.
   - Скажи немедленно! - взревел Баррич и  напрягся.  Внезапно  он  стал
казаться вдвое больше, чем был на самом деле. Я ощущал волны  исходившей
от него ярости.
   - Фитц Чивэл, сын принца Чивэла, - пробормотал  человек.  Он  перевел
дыхание и глотнул. - Но, как  бы  я  ни  называл  его,  приказ  остается
прежним. Ему нельзя выйти.
   - Меньше часа назад я слышал, как наша королева распорядилась,  чтобы
он ехал с ней и чтобы мы догнали ее так быстро,  как  только  можем.  Ты
считаешь, что твой приказ важнее, чем ее?
   Стражник замялся.
   - Минуточку, сир, - он отошел к караульной. Баррич фыркнул.
   - Тому, кто учил его, должно быть стыдно. Он полагается исключительно
на нашу порядочность. Мы могли бы легко уехать сейчас.
   - Может быть, он просто знает тебя, - предположил я. Баррич бросил на
меня сердитый взгляд.
   Через мгновение вышел капитан стражи. Он улыбнулся нам.
   - Счастливого пути и удачи в Нитбее.
   Баррич бросил ему нечто среднее между приветствием и прощанием, и  мы
пришпорили лошадей. Я позволил Барричу самому  выбирать  скорость.  Было
темно, но когда мы спустились с горы, дорога была прямая  и  хорошая,  а
из-за туч время от времени выглядывала луна. Я никогда не видел  Баррича
таким безрассудным. Он пустил лошадей галопом и не придерживал их до тех
пор, пока мы не увидели впереди гвардию королевы. Мы сбавили шаг, только
когда почти догнали их. Я увидел, как они  оборачиваются  и  смотрят  на
нас. Один солдат помахал нам рукой.
   - Беременной кобыле на раннем сроке  полезно  упражняться,  -  Баррич
посмотрел на меня в темноте. - Насчет женщин я не так уверен, - медленно
закончил он.
   Я улыбнулся.
   - Думаешь, я уверен? - я покачал головой и стал серьезным. - Не знаю.
Некоторые женщины вовсе не ездят верхом, когда ждут  ребенка,  некоторые
ездят. Думаю, что Кетриккен не стала бы рисковать ребенком Верити. Кроме
того, здесь, с нами, она в большей безопасности, чем наедине с Регалом.
   Баррич ничего не сказал, но я чувствовал, что он со мной согласен.  Я
чувствовал не только это.
   Мы наконец вместе поохотимся!
   Тихо! - предупредил я его, искоса посмотрев на Баррича.  Я  старался,
чтобы мои мысли были незаметными и тайными. Мы едем далеко.  Ты  сможешь
бежать с лошадьми?
   На коротком расстоянии  они  могут  перегнать  меня.  Но  на  большом
перегоне никому не обойти бегущего рысью волка.
   Баррич слегка напрягся в седле. Я знал, что Ночной Волк отошел к краю
дороги и рысью бежал в темноте.  Мне  действительно  было  очень  хорошо
оттого, что я вышел из замка и снова был  рядом  с  ним.  Было  радостно
оказаться на воле и что-то делать. Не то чтобы я радовался нападению  на
Нитбей.  Просто  наконец  у  меня  появилась  возможность  сделать  хоть
что-нибудь, даже если придется разгребать дымящиеся руины.  Я  посмотрел
на Баррича. Он был в ярости.
   - Баррич? - спросил я.
   - Это волк, да? - спросил Баррич темноту. Он смотрел прямо вперед.  Я
знал это выражение его лица.
   Ты знаешь. Морда с болтающимся языком ухмыльнулась.
   Баррич вздрогнул, как будто его толкнули.
   - Ночной Волк, - согласился я тихо, пытаясь перевести образ его имени
в человеческие слова. Страх охватил меня. Баррич  почувствовал  его.  Он
знал. Нет смысла отрицать. Но было в  этом  и  некоторое  облегчение.  Я
смертельно устал от всей этой лжи, в которой  совсем  запутался.  Баррич
ехал молча, не глядя на меня.
   - Я не хотел, чтобы это случилось. Это просто произошло,  -  то  было
объяснение. Не извинение.
   Я не дал ему ни одного шанса. Ночной Волк был настроен очень шутливо.
   Я положил руку на шею Суути и нашел утешение  в  ее  тепле.  Я  ждал.
Баррич все еще молчал.
   - Я знаю, что ты никогда этого не одобришь, - тихо сказал я. - Но мне
не приходилось выбирать. Просто я такой.
   Все мы такие, ухмыльнулся Ночной Волк. Ну, Сердце Стаи,  поговори  со
мной. Мы отлично поохотимся вместе.
   Сердце Стаи? - спросил я.
   Он знает, что это его имя. Так они звали его, все эти собаки, которые
поклонялись ему, когда пускались в погоню. Вот  что  они  говорили  друг
другу: "Сердце Стаи, сюда, сюда, добыча здесь, я нашла ее для тебя,  для
тебя". Вот что они визжали, и каждая старалась первой провизжать это для
него. Но теперь их нет, их увезли далеко. Они не  хотели  покидать  его.
Они знали, что он слышал, хотя и не  отвечал.  А  разве  ты  никогда  не
слышал их?
   Думаю, я не хотел слышать.
   Жаль. Зачем по собственному желанию становиться глухим? Или немым?
   - Тебе обязательно  делать  это  в  моем  присутствии?  -  напряженно
спросил Баррич.
   - Прости, - извинился я мрачно, чувствуя его обиду. Ночной Волк снова
тихо захихикал. Я не обращал на него  внимания.  Баррич  не  смотрел  на
меня. Через некоторое время он пришпорил Радди и поскакал галопом, чтобы
догнать гвардейцев Кетриккен. Я немного помедлил, а потом  присоединился
к нему. Он официально доложил Кетриккен обо всем, что сделал, прежде чем
покинуть Баккип, и она серьезно кивнула, как  будто  привыкла  принимать
такие доклады. Нам была оказана честь ехать слева от нее, в то время как
капитан ее стражи, Фоксглов, ехала справа. Перед рассветом  нас  догнали
остальные верховые из Баккипа, и Фоксглов  немного  замедлила  движение,
чтобы дать отдохнуть усталым лошадям вновь прибывших. Но после того  как
мы подошли к реке и напоили коней, мы снова помчались галопом. Баррич со
мной не разговаривал.
   За много лет до этого я ездил в Нитбей в свите Верити. Тогда  поездка
заняла  пять  дней,  но  мы  путешествовали   с   телегами,   носилками,
жонглерами, музыкантами и лакеями. На сей раз мы ехали верхом с опытными
воинами, и у нас не  было  необходимости  держаться  широкой  прибрежной
дороги. Единственной помехой была погода. К середине  утра  первого  дня
пути началась буря.  Ехать  было  очень  тяжело,  но  еще  тяжелее  было
осознавать, что сильные ветры замедлят движение  наших  кораблей.  Когда
вдали показалась вода, я стал  искать  взглядом  паруса.  Но  ничего  не
увидел. Темп, заданный Фоксглов, был нелегким, но не  изнурительным  для
лошадей и всадников. Мы ехали то шагом, то галопом, и она следила, чтобы
животные всегда были напоены. На  остановках  лошади  получали  зерно  и
черствый хлеб, а всадники - сухари и сушеную рыбу. Если кто-то и заметил
следующего за нами волка, он ничего об этом не сказал. Двумя днями позже
на рассвете перед нами открылась широкая долина реки, несшей свои воды в
Нитбей.
   Бейгард был крепостью Нитбея. И Бейгард был замком герцога Келвара  и
леди Грейс,  сердцем  герцогства  Риппоп.  Сторожевая  башня  стояла  на
песчаном уступе над городом. Замок был  построен  на  достаточно  ровном
месте, но укреплен несколькими рядами земляных стен и рвов. Когда-то мне
рассказывали, что никто из осаждавших крепость не мог преодолеть  вторую
стену. Это больше  не  было  правдой.  Мы  остановились  и  смотрели  на
разрушения.
   Пять красных кораблей все еще стояли у  берега.  Корабли  Нитбея,  по
большей части маленькие рыбачьи суда, были сожжены, и обугленные обломки
разбросаны по берегу. Всюду, где проходили пираты, остались  почерневшие
здания и тлеющие развалины, отмечая их путь,  как  покраснение  на  ране
показывает распространение инфекции. Фоксглов привстала в стременах.
   - Это мелкий песчаный залив. Так что  когда  начинается  отлив,  вода
уходит очень далеко. Они слишком высоко вытащили свои корабли. Мы должны
отрезать им путь к отступлению, и сделать это нужно во время отлива. Они
прошли через город, как горячий нож сквозь  масло:  сомневаюсь,  что  им
оказывали  сильное  сопротивление.  На  самом  деле   город   невозможно
защитить. Скорее всего люди ушли в замок,  как  только  увидели  красные
кили. Мне кажется, что островитяне  пробили  дорогу  через  третий