однял брови и помахал передо мной посеребренными пальцами.
     Мои глаза расширились.
     - Что ты сделал? - спросил я.
     - Немножко поэкспериментировал. Думаю, если я переживу все это, мои куклы войдут в легенды. Я всегда мог смотреть на дерево и видеть, что я хочу вызвать из него. А это, - он снова помахал пальцами, - очень облегчает задачу.
     - Будь осторожен.
     - Я? Во мне нет осторожности. Я не могу быть тем, чем не являюсь. Куда ты собрался?
     - Наверх. Посмотреть дракона. Если Кеттл может работать над ним, значит, могу и я. Может быть, я не так силен в Скилле, но гораздо дольше был связан с Верити.

36
УИТ И МЕЧ

     Островитяне издавна совершали набеги на побережье Шести Герцогств. Основатель династии Видящих Тэйкер Завоеватель фактически был самым обыкновенным пиратом, уставшим от тягот моряцкой жизни. Спустя несколько поколений черные стены замка Баккип поднялись на месте деревянной крепости, и бывшие островные пираты правили в нем.
     Торговля, грабежи и пиратство в отношениях между Шестью Герцогствами и Внешними Островами присутствовали одновременно. Но появление красных кораблей изменило расстановку сил. Жестокость и разрушительность этих набегов были беспрецедентны. Некоторые считали, что причиной этого стало усиление влияния на Островах вождя, приверженца кровавой религии мести. Самые жестокие из его приспешников стали пиратами и составили команды красных кораблей. Другие островитяне, никогда прежде не объединявшиеся под властью одного вождя, были вынуждены присягнуть ему под угрозой "перековывания". Этот вождь и его пираты понесли свою злобную ненависть к берегам Шести Герцогств. Если у него и были какие-нибудь намерения кроме убийства, насилия и уничтожения, он никак их не обнаруживал. Его имя было Кебал Рыжебородый.

***

     - Я не понимаю, почему вы отказываетесь от моей помощи, - натянуто сказал я.
     Верити на секунду прекратил бесконечные удары. Я ждал, что он повернется и посмотрит на меня, но вместо этого король нагнулся, чтобы стряхнуть с пьедестала осколки и каменную пыль. Я был потрясен тем, насколько они продвинулись. Когтистая правая лапа дракона уже лежала на камне. Правда, ей не хватало изысканной тонкости деталей, но вчерне работа была уже завершена. Верити осторожно положил руку на один из когтистых пальцев дракона. Он сидел неподвижно рядом со своим созданием, спокойный и молчаливый. Рука его не двигалась, но я чувствовал, как он работает Скиллом и как медленно крошится камень. Казалось, что дракон спрятан в камне, а Верити постепенно освобождает каждую сверкающую чешуйку.
     - Фитц, прекрати это. - В его голосе было раздражение. Раздражение на прикосновение моего Скилла и на то, что я отвлекаю его от работы.
     - Дайте мне помочь вам, - взмолился я. Что-то в этой работе притягивало меня. Раньше, когда Верити царапал статую своим мечом, дракон казался лишь великолепным каменным изваянием. Но теперь, когда Верити и Кеттл объединили свои силы, в нем мерцал Скилл. Это манило, влекло - точно так же, как притягивает взгляд сверкающий в зелени ручей или пробуждает голод запах свежеиспеченного хлеба. Мне хотелось помочь придать форму этому могущественному существу.
     - Я был связан с вами Скиллом дольше, чем кто-либо другой. В те дни, когда я работал веслами на "Руриске", вы говорили мне, что я - ваша группа. Почему же теперь вы прогоняете меня, когда я хочу помочь, а вы так сильно нуждаетесь в помощи?
     Верити вздохнул и покачнулся на каблуках. Палец еще не был закончен, но я увидел слабую линию чешуек и зловеще искривленного когтя. Я мог чувствовать, каким он будет: бороздчатым, как у ястреба. Мне хотелось протянуть руку и высвободить эти линии из камня.
     - Перестань об этом думать, - потребовал Верити. - Фитц, посмотри на меня! Послушай меня! Помнишь, как в первый раз я брал у тебя силу?
     Я помнил. Я потерял сознание.
     - Сейчас я лучше знаю свои силы, - заметил я.
     Он не обратил на это внимания.
     - Ты не знал, что предлагал мне, когда назвал себя Человеком Короля. Я поверил, что ты знаешь, что делаешь. Ты не знал. А сейчас я ясно говорю тебе: ты не знаешь, о чем просишь, а я знаю, в чем отказываю. Вот и все.
     - Но, Верити...
     - В этом король Верити не потерпит никаких возражений, Фитц Чивэл. - Он очень редко говорил со мной таким тоном.
     Я вздохнул и не позволил моему огорчению перейти в ярость. Он снова осторожно положил руку на палец дракона. Мгновение я послушал пощелкивание резца Кеттл, освобождающей из камня хвост дракона. Она напевала за работой старую любовную балладу.
     - Мой лорд, король Верити, если вы скажете мне, чего я не знаю, я, наверное, смогу решить сам...
     - Это не тебе решать, мальчик. Если ты действительно хочешь помочь, найди гибких прутьев и сделай метелку. Вымети каменные осколки и пыль. На этой дряни невозможно стоять на коленях.
     - Я предпочел бы по-настоящему помочь вам, - мрачно пробормотал я, поворачиваясь, чтобы уйти.
     - Фитц Чивэл! - В голосе Верити была резкая нота, какой я давно не слышал. Я со страхом обернулся, - Ты переходишь все границы, - прямо сказал он. - Моя королева поддерживает огонь и затачивает для меня резцы. Ты считаешь себя выше такой работы?
     В таких случаях лучше отвечать коротко.
     - Нет, сир.
     - Тогда ты сделаешь метлу. Завтра. А сейчас, как мне ни противно говорить это, мы должны немного отдохнуть. Хотя бы некоторое время. - Он медленно встал, покачнулся, потом выпрямился. Он с нежностью положил руку на каменное плечо дракона. - До рассвета! - пообещал ему Верити.
     Я ждал, что он позовет Кеттл, но та уже вставала и потягивалась. Связь Скиллом, подумал я. Слова были больше не нужны им. Но они нужны были его королеве. Он обошел дракона и подошел к костру, у которого сидела Кетриккен. Она затачивала острие резца. Грубый скрежет точильного камня помешал ей услышать наши шаги. Некоторое время Верити молча смотрел на свою королеву, согнувшуюся над работой.
     - Моя леди, мы поспим немного? - тихо спросил он ее.
     Она повернулась. Покрытой серой пылью рукой она убрала со лба выбившуюся прядь волос.
     - Как вам будет угодно, мой лорд, - сказала она. Ей удалось почти полностью скрыть боль в своем голосе.
     - Я не так уж устала, мой король. Я могла бы продолжить работу, если вы этого желаете. - Веселый голос Кеттл звучал почти диссонансом. Я заметил, что Кетриккен не повернулась, чтобы посмотреть на нее.
     Верити сказал только:
     - Иногда лучше начинать отдыхать до того, как придет усталость. Если мы поспим, пока темно, то сможем лучше работать при свете дня.
     Кетриккен вздрогнула, будто ее выругали.
     - Я могу сделать костры побольше, мой лорд, если вы хотите, - осторожно сказала она.
     - Нет. Я хочу отдохнуть рядом с вами, если только вы не против, моя королева.
     Это был жалкий знак его любви, но она уцепилась за него.
     - Конечно, мой лорд.
     Мне больно было видеть, как она рада такой малости.
     Она не рада, Фитц, я вижу, как ей больно. Я даю ей то, что могу. То, что безопасно для нас обоих.
     Мой король легко читал меня. Пристыженный, я пожелал им спокойной ночи и пошел к палатке. Когда мы подошли к ней, навстречу мне поднялся Ночной Волк. Он потянулся и зевнул.
     Ты охотился?
     У нас такая уйма мяса, зачем мне охотиться? Вокруг него была целая россыпь свиных костей. Он снова лег, уткнул нос в хвост, такой пушистый, какой только может быть у волка. На мгновение я почувствовал ревность к его спокойствию.
     Старлинг сидела у огня около палатки, арфа лежала у нее на коленях. Я кивнул и собирался пройти мимо, но потом остановился, чтобы посмотреть на арфу. Старлинг с довольной улыбкой протянула ее мне.
     Шут превзошел самого себя. На арфе не было позолоты, завитушек или инкрустации из слоновой кости или черного дерева, которые, как говорят некоторые, разрушают цельность арфы. Был только шелковый блеск отполированного дерева и легкая резьба, подчеркивающая фактуру. Я не мог смотреть на арфу без желания потрогать или подержать ее. Дерево притягивало к себе. Пламя отражалось в нем.
     Кеттл тоже подошла, чтобы посмотреть, и сердито поджала губы.
     - Никакой осторожности! Когда-нибудь это убьет его, - зловеще сказала она и пошла в палатку.
     Несмотря на долгий дневной отдых, я провалился в сон, как только коснулся головой подушки. Не думаю, что я долго спал, когда услышал снаружи осторожный шум. Я проверил его Уитом. Люди. Четверо. Нет, пятеро. Тихо двигаются вверх по склону к хижине. Я почти ничего не мог сказать о них, кроме того, что они пришли украдкой, как охотники. Где-то в темной комнате Баррич беззвучно сел. Он встал и босиком прошел по хижине к постели Молли. Он встал на колени рядом с ней и нежно коснулся ее руки.
     - Баррич? - Она выдохнула его имя и удивленно замолчала.
     - Ни звука, - шепнул он, - вставай. Надень туфли и как следует заверни Неттл. Постарайся не разбудить ее. Снаружи кто-то есть, и я не думаю, что они желают нам добра.
     Я гордился ею. Она не задавала вопросов и быстро села. Она натянула платье на ночную рубашку и сунула ноги в туфли, потом свернула постель Неттл, так что девочка стала похожа на сверток одеял. Она не проснулась.
     Тем временем Баррич обулся и взял короткий меч. Потом подал Молли знак подойти к окну.
     - Если я скажу, вылезай в окно вместе с Неттл. Но не раньше. Я думаю, их пятеро.
     Молли кивнула. Она вытащила нож и встала между своим ребенком и опасностью.
     Баррич стоял сбоку у двери. Казалось, прошла целая ночь, пока они молча ждали нападения.
     Засов был на месте, но это не имело значения. Слишком старой была дверная рама. Баррич позволил им дважды ударить в дверь и, как только она начала поддаваться, отодвинул засов, так что дверь широко распахнулась при следующем ударе. Двое спотыкаясь влетели внутрь, удивленные неожиданной удачей. Один упал, второй упал тоже, и Баррич проткнул мечом обоих, прежде чем в дверях появился третий.
     Третий был крупным человеком с рыжими волосами и бородой. Он с ревом ворвался в комнату, ступая прямо по двум раненым, извивавшимся под его сапогами. У него был длинный меч, прекрасное оружие. Благодаря своему росту и длине клинка он мог достать мечом вдвое дальше, чем Баррич. Толстый человек за его спиной заорал:
     - Именем короля! Мы пришли за шлюхой бастарда-колдуна! Опусти меч и отойди в сторону.
     Было бы разумнее с его стороны не раздувать и без того неистовую ярость Баррича. Почти без усилий Баррич опустил клинок, чтобы прикончить одного из лежавших на полу, а потом вонзил его в рыжебородого стражника. Рыжебородый отступил, пытаясь использовать преимущества своего клинка. Барричу оставалось только последовать за ним, потому что, если бы стражнику удалось сделать полный замах, Барричу пришлось бы плохо. Толстый человек и женщина немедленно ворвались в комнату. Баррич даже не взглянул на них.
     - Молли! Что я тебе говорил!
     Молли была уже у окна с Неттл на руках. Девочка заплакала от страха. Молли вскочила на стул, распахнула ставни и высунула из окна одну ногу. Баррич боролся с рыжебородым, когда женщина бросилась вперед и вонзила нож ему в бедро. Он хрипло вскрикнул и парировал очередной удар длинного клинка. Когда Молли перекинула через подоконник вторую ногу и попыталась спрыгнуть, толстый человек рванулся к ней и выхватил Неттл у нее из рук. Я услышал крик Молли, полный ужаса и ярости. Потом она исчезла в темноте за окном. Потрясение. Я чувствовал потрясение Баррича так же ясно, как свое собственное. Женщина подняла свой нож, чтобы нанести еще один удар. Он резко повернулся, ударил ее в грудь и снова повернулся к рыжебородому. Рыжебородый отступил. Толстый человек сказал:
     - Ребенок у меня. Брось меч, или он умрет здесь и сейчас - Он взглянул на держащуюся за грудь женщину - Беги за шлюхой! Живо!
     Она бросила злобный взгляд, но, не проронив ни слова, выполнила приказание. Баррич даже не смотрел ей вслед. Он видел только кричащую девочку в руках толстяка. Рыжебородый усмехнулся, когда клинок Баррича упал на пол.
     - Почему? - сосредоточенно спросил Баррич. - Что мы такого сделали? Почему вы нападаете на нас и угрожаете убить мою дочь?
     Толстый человек посмотрел на покрасневшее от крика личико ребенка.
     - Она не твоя, - усмехнулся он. - Это отродье ублюдка-колдуна. У нас достоверные источники.
     Он высоко поднял Неттл, как будто собирался швырнуть ее на пол. Он смотрел на Баррича. Баррич издал невнятный звук, полуяростный-полумолящий. У дверей раненый застонал и попытался сесть.
     - Она просто младенец, - хрипло сказал Баррич. Как свою собственную, я ощущал теплую кровь, бегущую по спине и бедру Баррича. - Вы ошиблись. Говорю вам, это моя дочь, и она ничем не угрожает вашему королю. Пожалуйста. У меня есть золото. Только отпустите нас.
     Баррич, который дрался бы в любой ситуации до смерти, бросил свой меч и умолял ради моего ребенка. Рыжебородый разразился хохотом, но Баррич даже не оглянулся на него. Все еще смеясь, стражник подошел к столу и зажег свечи. Он поднял подсвечник, чтобы оглядеть разгромленную комнату. Баррич не мог отвести глаз от Неттл.
     - Она моя, - сказал он тихо, почти с отчаянием.
     - Прекрати врать, - с отвращением процедил толстый. - Она дочь бастарда-колдуна. Такая же смуглая, как он.
     - Верно, так и есть.
     Все головы повернулись к двери. Там стояла Молли, очень бледная. Она тяжело дышала. Ее правая рука была в крови. Она прижимала к груди большой деревянный ящик. Зловещее жужжание доносилось оттуда.
     - Сука, которую вы послали за мной, мертва, - хрипло сказала Молли. - И вы тоже умрете, если не бросите оружие и не освободите моего мужа и ребенка.
     Толстяк недоверчиво усмехнулся. Рыжебородый поднял меч.
     Голос ее почти незаметно дрожал, когда она добавила:
     - Ребенок, конечно, наделен Уитом. Я тоже. Мои пчелы не сделают вам ничего худого. Но если вы причините хоть какой-нибудь вред одному из нас, они поднимутся, последуют за вами и не дадут вам пощады. Вы умрете от миллиона горящих укусов. Думаете, будет какой-то прок в ваших мечах против моего пчелиного Уита?
     Она переводила взгляд с одного лица на другое, глаза ее сверкали яростью и угрозой. Она прижимала к груди тяжелый деревянный улей. Одна пчела вылетела оттуда и с сердитым жужжанием сновала по комнате. Не сводя с нее глаз, рыжебородый воскликнул:
     - Я этому не верю!
     Глаза Баррича отмеряли расстояние до лежащего на полу меча, а Молли спросила тихо, почти застенчиво:
     - Не веришь?
     Она странно улыбнулась и поставила улей на пол. Она смело встретила взгляд рыжебородого, подняла крышку улья и сунула руку внутрь. Толстый человек громко охнул, когда Молли снова подняла ее, покрытую рукавицей движущихся пчел. Она закрыла крышку улья и встала. Потом посмотрела вниз, на пчел, покрывавших ее руку, и тихо сказала:
     - Вон тот, с рыжей бородой, мои маленькие. - Она протянула руку, как бы указывая пчелам путь.
     Через мгновение пчелы полетели. Они не колеблясь выбрали рыжебородого. Он вскрикнул, когда одна за другой они пролетали мимо него и возвращались, делая круги.
     - Отзови их или мы убьем ребенка! - внезапно закричал стражник, безуспешно отмахиваясь от пчел канделябром.
     Молли быстро наклонилась и подняла улей.
     - Вы все равно ее убьете! - закричала она, и при этих словах голос ее дрогнул. Она тряхнула улей, и возбужденное жужжание превратилось в рев. - Они хотят убить моего ребенка, мои маленькие! Когда я освобожу вас, отомстите за нас!
     Она подняла улей еще выше, готовясь бросить его на пол. Раненый человек у ее ног громко застонал.
     - Стой! - закричал толстяк. - Я отдам тебе ребенка!
     Молли застыла. Все видели, что она не сможет долго выдерживать вес улья. Голос ее был напряженным, и она спокойно приказала:
     - Дайте ребенка моему мужу. Пусть они оба подойдут ко мне. Иначе вы все умрете скорой и мучительной смертью.
     Толстый человек неуверенно посмотрел на рыжебородого. Сжимая в одной руке меч, а в другой канделябр, стражник отошел от стола, но пчелы с угрожающим жужжанием последовали за ним. Все его усилия прихлопнуть хотя бы одну, казалось, только больше раздражали их.
     - Король Регал убьет нас, если мы не выполним его приказ!
     - Ну что ж, тогда пусть вас убьют мои пчелы, - предложила Молли. - Там сотни пчел, - добавила она тихо. Голос ее был почти нежным, когда она продолжила:
     - Они заберутся вам под рубашки и в штаны. Они вцепятся в ваши волосы и будут кусать вас. Они забьются вам в уши и ноздри. А когда вы начнете кричать, они влетят вам в рот, дюжины жужжащих мохнатых тел, и начнут жалить ваш язык, и будут делать это, пока он не распухнет так, что уже не будет помещаться во рту. Вы задохнетесь.
     Казалось, ее угрозы заставили их сделать выбор. Толстый человек прошел через всю комнату к Барричу и сунул ему в руки все еще кричащего младенца. Рыжебородый с яростью посмотрел на него, но ничего не сказал. Баррич взял Неттл и не упустил возможности нагнуться и поднять свой меч. Молли смотрела на рыжебородого.
     - Ты. Встань поближе к своему дружку. Баррич, вынеси Неттл. Отнеси ее туда, где мы вчера собирали мяту. Если они вынудят меня действовать, я не хочу, чтобы она это видела. Это может заставить ее начать бояться пчел, наших верных слуг.
     Баррич подчинился. Из всего, чему я был свидетелем в эту ночь, это показалось мне самым поразительным. Когда он вышел, Молли медленно попятилась к двери.
     - Не ходите за мной, - предупредила она. - Мои пчелы будут охранять меня и за дверью.
     Она в последний раз тряхнула улей. Ревущее жужжание усилилось, и еще несколько пчел вылетело в комнату. Толстяк застыл в ужасе, а рыжебородый поднял меч, словно это могло его защитить. Человек на полу издал нечленораздельный вопль и пополз в сторону, когда Молли двинулась к двери. Она закрыла за собой дверь, потом прислонила к ней улей. Она сняла с него крышку и пинком опрокинула улей, прежде чем бежать в ночь.
     - Баррич! - тихо позвала она. - Я иду.
     Она пошла не к дороге, а к лесу. Она ни разу не оглянулась.
     - Уходи, Фитц, - это был не Скилл, а тихий голос Верити, прямо у меня над ухом. - Ты видел, что они в безопасности. Не смотри больше, чтобы другие не смогли посмотреть твоими глазами и узнать, куда они идут. Лучше тебе самому этого не знать. Уходи.
     Я открыл глаза в сумраке палатки. Рядом со мной сидел не только Верити, но и Кеттл. Губы Кеттл были недовольно поджаты. Лицо Верити было строгим, но в нем я видел понимание. Он заговорил, прежде чем я успел открыть рот:
     - Если бы ты искал их, я бы очень на тебя рассердился. А так я просто скажу тебе: лучше тебе ничего о них не знать. Совсем ничего. Послушайся ты меня, когда я посоветовал тебе это в первый раз, никому из них не угрожала бы такая опасность, как сегодня.
     - Вы оба смотрели? - тихо спросил я. Я был тронут. Они так беспокоились о моем ребенке!
     - Она и моя наследница тоже, - безжалостно заметил Верити. - Думаешь, я мог бы просто стоять и смотреть, если бы они причинили ей какой-то вред? - Он покачал головой. - Держись от них подальше, Фитц. Ради всех нас. Ты понимаешь?
     Я кивнул. Его слова не могли огорчить меня. Я уже и сам решил, что лучше мне не знать, куда Молли и Баррич унесли Неттл. Но не потому, что она была наследницей Верити.
     Кеттл и Верити встали и покинули палатку. Я упал на постель. Шут, приподнявшийся было на локте, тоже улегся.
     - Я расскажу тебе завтра, - пообещал я ему. Он молча кивнул. Глаза его казались огромными на бледном лице. Потом он потеплее укрылся и закрыл глаза. Я решил, что он заснул. Я лежал и глядел в темноту. Подошел Ночной Волк и лег рядом со мной.
     Он будет защищать твоего щенка, как своего собственного, - заметил он. - Это стая.
     Он хотел успокоить меня этими словами. Мне они не были нужны. Я просто протянул руку и положил ему на загривок.
     Ты видел, как она обошлась с ними? - с гордостью спросил я.