мог решить, была ли угроза в ее короткой улыбке.
     Через некоторое время я встал и пошел на чердак. Когда я вернулся, мои вещи были со мной. Старлинг ждала меня у основания лестницы.
     - Милый плащ, - кисло заметила она. - Где-то я его уже видела?
     - Может быть, - тихо ответил я. - Возможно, хочешь посмотреть и на нож, который идет вместе с плащом?
     Старлинг только улыбнулась немного шире и сделала слабый предостерегающий жест. Она повернулась и пошла прочь, не оглянувшись, чтобы проверить, последовал ли я за ней. Снова эта странная смесь доверия и вызова. Я шел следом.
     Уже наступил вечер. Резкий ветер был полон озерной сырости. Хотя дождя не было, я чувствовал, как отсыревает моя одежда. Плечо немедленно начало ныть. Нигде не горели уличные факелы; приходилось довольствоваться светом, просачивавшимся между ставнями и дверьми. Но Старлинг шла уверенно и твердо, и я двигался за ней. Мои глаза быстро привыкли к темноте.
     Она уводила меня от берега и беднейших кварталов наверх, к торговым улицам и трактирам, обслуживавшим городских торговцев. Это было не так уж далеко от того трактира, в котором на самом деле вовсе не останавливался король Регал. Она распахнула дверь трактира, на которой была нарисована клыкастая кабанья голова, и кивнула мне, чтобы я вошел первым. Я так и сделал, но осторожно, и как следует огляделся, прежде чем входить. Даже не увидев никаких стражников, я не был уверен, не всовываю ли голову прямо в западню.
     Трактир был просторным и теплым, в окнах, кроме ставен, было вставлено стекло. Столы были чистыми, камыш на полу почти свежим, а воздух наполнен запахом жареной свинины. Мальчик-слуга подошел к нам с подносом, уставленным пенящимися кружками, посмотрел на меня, а потом поднял брови и перевел взгляд на Старлинг, очевидно, усомнившись в ее вкусе. Старлинг ответила вычурным поклоном, сбросив при этом сырой плащ. Я последовал ее примеру, хотя и несколько медленнее, и пошел за ней к столу у очага.
     Она села, потом посмотрела на меня. Она была уверена, что теперь я у нее в руках.
     - Давай поедим, прежде чем начать беседу? - предложила она деловито и указала на стул напротив себя. Я занял предложенное ею место, но повернул стул так, чтобы сидеть спиной к стене и видеть сразу всю комнату. Легкая улыбка искривила ее губы, темные глаза заискрились. - Можешь меня не бояться. Наоборот, это я рисковала, разыскивая тебя.
     Она огляделась, а потом крикнула мальчику по имени Оак, что мы хотим две тарелки жареной свинины, свежего хлеба, масла и яблочного вина. Он поспешил все принести и подал на стол с очарованием и грацией, которые выдавали его интерес к Старлинг. Он обменялся с ней несколькими незначительными фразами и почти не замечал меня, только сделал недовольное лицо, когда обходил мою сырую дорожную корзинку. Потом его позвал другой посетитель, и Старлинг с аппетитом набросилась на свою порцию мяса. Через мгновение и я приступил к своей. Я уже несколько дней не пробовал свежего мяса, и от вкуса горячего хрустящего жира на свинине у меня почти закружилась голова. Хлеб был душистый, масло сладкое. Я не пробовал такой вкусной еды со времен Баккипа. Несколько секунд я не мог думать ни о чем, кроме нее. Потом вкус яблочного вина внезапно напомнил мне умершего от яда Руриска. Я медленно поставил свой кубок на стол и вспомнил об осторожности.
     - Так. Ты говоришь, что нашла меня.
     Старлинг кивнула с набитым ртом, потом проглотила, вытерла рот и заметила:
     - И это было нелегко, потому что я никого не спрашивала. Только смотрела собственными двумя глазами. Надеюсь, ты это оценишь.
     Я слегка кивнул.
     - Ну, и теперь, когда ты нашла меня, чего ты хочешь? Платы за молчание? Если так, тебе придется удовлетвориться несколькими медяками.
     - Нет. - Она прихлебнула вино, потом склонила голову набок и посмотрела на меня. - Как я тебе говорила, я хочу песню. Мне кажется, одну я уже пропустила, потому что не пошла за тобой, когда ты... оставил нашу компанию. Хотя я надеюсь, что ты окажешь мне любезность и сообщишь, как именно тебе удалось уцелеть. - Она наклонилась вперед, понизив хорошо поставленный голос до таинственного шепота. - Ты даже представить себе не можешь, каким для меня было потрясением, когда я узнала, что тех шестерых стражников нашли мертвыми. Видишь ли, я ошиблась. Я решила, что они действительно утащили бедного старину Тома-пастуха в качестве козла отпущения. Сын Чивэла, думала я, никогда не сдался бы сразу. И поэтому я позволила вам уйти и не пошла следом. Но когда я услышала новости, меня пробрала дрожь. "Это был он, - сказала я себе. - Бастард был рядом с тобой, и ты видела, как его уводят, и даже пальцем не пошевелила". Как я себя ругала за то, что усомнилась в собственных выводах! Но потом я решила: что ж, если ты выжил, ты все равно придешь сюда. Ты ведь идешь в горы, верно?
     Я только посмотрел на нее таким взглядом, который заставил бы конюшенного мальчика опрометью убежать и стер бы усмешку с лица любого баккипского гвардейца. Но Старлинг была менестрелем. Певцов всегда нелегко пронять. Она спокойно ела, ожидая моего ответа.
     - А зачем бы мне идти в горы? - спросил я тихо. Она прихлебнула вина, потом улыбнулась.
     - Вот уж не знаю. Может быть, ты хочешь помочь Кетриккен? Но какова бы ни была причина, в ней наверняка содержится песня. Ты не думаешь?
     Год назад ее очарование и улыбка могли бы заставить меня сдаться. Я поверил бы этой вызывающей женщине, захотел, чтобы она стала моим другом. Но теперь я только устал. Она была препятствием, знакомством, которого следовало избежать. Я не ответил на ее вопрос, я только сказал:
     - Сейчас глупо даже думать о том, чтобы попасть в горы. Ветер противный. Не будет рейсовых барж до весны, и король Регал запретил торговлю между Шестью Герцогствами и Горным Королевством. Никто не ездит туда.
     Она кивнула в знак согласия.
     - Я поняла так, что королевские гвардейцы неделю назад заставили команды на двух баржах попытаться переплыть через озеро. Тела с одной баржи прибило к берегу. Люди и лошади. Никто не знает, удалось ли переправиться остальным солдатам. Но... - Она удовлетворенно улыбнулась и наклонилась ко мне, понижая голос, - я знаю людей, которые тем не менее направляются в горы.
     - Кто? - спросил я.
     Она заставила меня мгновение подождать ответа.
     - Контрабандисты. - Это слово она произнесла очень тихо.
     - Контрабандисты? - осторожно переспросил я. В этом был смысл. Чем жестче ограничения в торговле, тем больше выгоды для тех, кому все же удается торговать. Могут найтись люди, которые захотят рисковать жизнью ради выгоды.
     - Да. Но на самом деле я не поэтому тебя искала. Фитц, ты, наверное, слышал, что король Регал приехал в город. Но все это ложь, ловушка для тебя. Не ходи туда.
     - Я знаю это, - спокойно кивнул я.
     - Откуда? - Она говорила тихо, но я увидел, как это ее огорчило.
     - Может быть, мне сказала маленькая птичка, - сказал я ей надменно. - Знаешь ведь, как это бывает. Мы, наделенные Уитом, понимаем языки всех животных.
     - Правда? - спросила она доверчиво, как ребенок. Я поднял бровь:
     - Мне было бы гораздо интереснее услышать, откуда ты знаешь.
     - Они вызвали нас, чтобы допросить. Всех, кого смогли найти, из каравана Мэдж.
     - И?
     - И какие прекрасные истории мы им рассказали! По словам Криса, нескольким овцам ты перегрыз горло. А Тассин рассказывала о той ночи, когда ты попытался изнасиловать ее. Оказывается, она только тогда заметила, что твои ногти были черными, как когти волка, а глаза светились в темноте.
     - Я никогда не пытался изнасиловать ее! - воскликнул я и заставил себя замолчать, когда мальчик-слуга вопросительно повернулся к нам.
     Старлинг откинулась назад:
     - Но из этого получилась такая прекрасная история! Я чуть не плакала. Она показала королевскому колдуну отметину на щеке, где ты вонзил в нее когти, и сказала, что никогда не убежала бы от тебя, если бы не волчье лыко, которое случайно росло поблизости.
     - По-моему, тебе бы следовало идти за Тассин, и у тебя бы не было недостатка в песнях, - пробормотал я с отвращением.
     - О, но мой рассказ был еще интереснее, - начала она, а потом тряхнула головой подошедшему слуге. Она отдала ему свою пустую тарелку и оглядела комнату. Вечерние посетители начали наполнять трактир. - Пойдем в мою комнату наверху, - пригласила она меня. - Там мы сможем поговорить в более спокойной обстановке.
     Мой желудок наконец был полон. И я согрелся. Я должен был бы почувствовать прилив сил, но от еды и тепла меня клонило в сон. Я попытался собраться с мыслями. Кто бы ни были эти контрабандисты, они были моей единственной надеждой добраться до гор. Я слегка кивнул. Она встала, я поднял свою дорожную корзину и последовал за ней.
     Комната была удобной и теплой. На кровати лежала перина и чистое шерстяное одеяло. Глиняный кувшин с водой и таз для мытья стояли на маленькой скамейке у кровати. Старлинг зажгла несколько свечей, и по углам запрыгали тени. Потом она жестом пригласила меня войти. Когда она заперла за нами дверь, я сел в кресло. Странно, что простая чистая комната могла казаться такой роскошной. Старлинг села на кровать.
     - Мне кажется, ты говорила, что у тебя не больше денег, чем у меня.
     - Говорила, но в Голубом Озере на меня большой спрос. И он увеличился, когда нашли тела гвардейцев.
     - Как это? - спросил я холодно.
     - Я менестрель, - ответила она, - и видела, как поймали бастарда-колдуна. Думаешь, я не могу рассказывать об этом так, чтобы получить монетку или две?
     - Так. Понятно. - Я обдумал ее слова, потом спросил:
     - Значит, это тебе я обязан красными глазами и длинными клыками?
     Она с отвращением фыркнула.
     - Конечно нет. Это придумал какой-нибудь уличный исполнитель баллад. - Она помолчала, потом улыбнулась. - Но, признаюсь, я немного приукрасила свой рассказ. В нем бастард Чивэла сражался, как загнанный олень. Это молодой человек в расцвете сил. Его правая рука, которую король Регал чуть не отрубил своим мечом, все еще не зажила. Над левым глазом у него белая прядь шириной с мужскую руку. Три стражника не могли справиться с ним, и он продолжал сражаться, даже когда капитан гвардейцев ударил его с такой силой, что выбил все передние зубы. - Она сделала паузу. Я ничего не сказал, и она откашлялась. - Ты мог бы поблагодарить меня за этот рассказ. Теперь тебя с меньшей вероятностью узнают на улице.
     - Спасибо тебе. Полагаю, это так. А как реагировали Крис и Тассин?
     - О, они только кивали. Видишь ли, моя история делала их истории только еще лучше.
     - Понимаю. Но ты так и не сказала мне, откуда узнала о ловушке.
     - Они предложили нам деньги за тебя. Если бы кто-то из нас узнал что-нибудь о тебе и сообщил им, то получил бы определенную сумму. Крис хотел знать сколько. Тогда нас отвели в королевскую гостиную, думаю, для того, чтобы мы почувствовали себя важными персонами. Нам сказали, что король чувствует себя плохо после долгого путешествия и отдыхает в соседней комнате. И пока мы сидели в гостиной, вышел слуга с плащом и сапогами короля. - Старлинг усмехнулась. - Сапоги были огромные.
     - А тебе так хорошо известен размер ног короля? - Я знал, что она права. У Регала были маленькие руки и ноги, и он гордился этим больше, чем некоторые придворные леди.
     - Я никогда не бывала при дворе. Но многие аристократы в нашем замке ездили в Баккип по делам. Они много говорили о младшем принце, о его прекрасных манерах и темных вьющихся волосах, и о его маленьких ногах, и о том, как замечательно он танцует. - Она покачала головой. - Я знала, что короля Регала не было в той комнате. Остальное нетрудно вычислить. Они приехали в Голубое Озеро сразу после убийства стражников. Они пришли за тобой.
     - Может быть, - согласился я. Я начал лучше думать об уме Старлинг. - Расскажи-ка мне о контрабандистах. Откуда ты о них знаешь?
     - Если ты заключишь с ними сделку, то только через меня. Я буду частью этой сделки, - твердо сказала она.
     - Как они добираются до гор? - спросил я.
     - Если бы ты был контрабандистом, разве ты бы стал рассказывать другим, каким путем ты пользуешься? - Она пожала плечами. - Каким-то образом они переправляются через реку. Я слышала, что когда-то существовал мост, который со временем пришел в негодность, и его никто не решился построить заново. После ужасных пожаров несколько лет назад река стала непредсказуемой и разливается каждый год, меняя свое русло. Поэтому обычные торговцы больше полагаются на корабли, чем на мост, который в любой момент может развалиться. - Она помолчала и откусила ноготь на большом пальце. - Кто-то другой сказал мне, что летом там ходит паром, а зимой торговцы переходят реку по льду. В те годы, когда она замерзает. Может быть, они надеются, что в этом году она замерзнет. Я думаю, что, когда торговля останавливается в одном месте, она начинается в другом. Должен быть способ пересечь реку.
     Я нахмурился:
     - Нет. Должен быть другой путь в горы.
     Старлинг, по-видимому, была почти оскорблена тем, что я усомнился.
     - Спроси сам, если хочешь. Может быть, ты подождешь переправы вместе с королевскими гвардейцами, которые торчат по всему побережью. Но большинство людей скажут, что до весны ничего тебе не светит. Немногие посоветуют пойти на юг, вокруг Голубого озера. А там, насколько я понимаю, есть несколько торговых путей.
     - К тому времени, когда я доберусь туда, уже придет весна. Я попаду в горы с точно такой же скоростью, если просто подожду здесь.
     - Да, это мне тоже говорили, - самодовольно согласилась Старлинг.
     Я наклонился вперед и обхватил голову руками. Иди ко мне.
     - Неужели нельзя быстро и легко пересечь это проклятое озеро?
     - Нет. Если бы можно было, стражники не околачивались бы у берега.
     Похоже, у меня не было выбора.
     - Где мне найти этих контрабандистов?
     Старлинг широко улыбнулась.
     - Завтра я отведу тебя к ним. - Она встала и потянулась. - А сегодня мне нужно пойти в "Позолоченную булавку". Я еще не пела там, но вчера меня пригласили. Я слышала, что их клиенты очень щедры к бродячим менестрелям. - Она наклонилась, чтобы поднять свою арфу.
     Я встал, когда она надела свой все еще сырой плащ.
     - Мне тоже пора идти.
     - А почему тебе не поспать здесь? - предложила она. - Меньше шансов быть узнанным и гораздо меньше блох. - Улыбка тронула уголки ее губ, когда она посмотрела на мое нерешительное лицо. - Если бы я собиралась продать тебя гвардейцам, то уже сделала бы это. Ты так одинок, Фитц Чивэл, что лучше бы тебе начать доверять хоть кому-нибудь.
     Когда она назвала меня по имени, что-то перевернулось во мне.
     - Почему? - тихо спросил я. - Почему ты помогаешь мне? И не говори, пожалуйста, о песне, которой может никогда не быть.
     - Вот и видно, насколько мало ты понимаешь менестрелей. Для нас нет более могущественного соблазна. Но, я думаю, тут действительно что-то большее. Нет, я знаю это. - Она внезапно посмотрела на меня. - Мой младший брат Джей был стражником на башне острова Антлер. Он видел, как ты сражался в тот день, когда пришли пираты. - Она усмехнулась. - Собственно, ты перешагнул через него. Ты ударил топором человека, который только что сбил его с ног. А потом ринулся в битву, даже не оглянувшись. - Она искоса посмотрела на меня. - Вот почему я исполняю "Набег на остров Антлер" немного иначе, чем другие менестрели. Брат рассказал мне об этом, и я пою с его слов. Ты герой. Ты спас ему жизнь. - Она внезапно отвела глаза. - Но ненадолго. Он умер позже, сражаясь за Бакк. Но некоторое время он жил. Благодаря твоему топору. - Она запахнула плащ. - Оставайся здесь. Отдыхай. Я вернусь поздно. Так что можешь занимать постель.
     Старлинг вышла за дверь, не ожидая ответа. Я стоял и смотрел ей вслед. Фитц Чивэл. Герой. Только слова. Но она словно очистила что-то во мне, залечив рану, и теперь я мог выздороветь. Это было очень странное ощущение. "Поспи немного", - посоветовал я себе и понял, что это добрый совет.

14
КОНТРАБАНДИСТЫ

     Мало таких свободных душ, как странствующие менестрели. Во всяком случае, в Шести Герцогствах. Если менестрель достаточно талантлив, он может ожидать, что ради него будут отменены почти все правила. Им разрешается задавать откровенные вопросы, ибо такова естественная необходимость их ремесла. Всякий менестрель может ожидать радушия и гостеприимства повсюду - за королевским столом и в лачуге нищего. Они редко вступают в брак в юности, хотя часто имеют детей. Такие дети не подвергаются общественному порицанию и нередко растут в замках, чтобы впоследствии тоже стать менестрелями. Менестрели общаются с преступниками и мятежниками так же просто, как с аристократами и торговцами. Они передают сообщения, знают все новости и держат в голове множество соглашений и обещаний. По крайней мере, так бывает в спокойные и мирные времена.

***

     Старлинг пришла так поздно, что Баррич назвал бы это время суток ранним утром. Я проснулся, как только она дотронулась до замка. Когда она вошла, я скатился с ее постели, поплотнее завернулся в плащ и лег на пол.
     - Фитц Чивэл, - напыщенно приветствовала она меня, и я ощутил исходящий от нее запах вина. Она расстегнула свой плащ, искоса посмотрела на меня и кинула мне его как еще одно одеяло. Я закрыл глаза.
     Она сбросила верхнюю одежду на пол рядом со мной, абсолютно не обращая внимания на мое присутствие. Я услышал, как заскрипела кровать, когда она улеглась на нее.
     - Ух, еще теплая, - пробормотала она, устраиваясь на простынях. - Я даже чувствую себя виноватой, что выгоняю тебя из такого уютного гнездышка.
     Вряд ли угрызения совести очень ее мучили, потому что через несколько мгновений дыхание девушки стало глубоким и ровным. Я последовал ее примеру.
     Я проснулся очень рано и покинул трактир. Старлинг не пошевелилась, когда я выходил из ее комнаты. Я шел, пока не наткнулся на баню. Людей в ней почти не было в это время дня. Мне пришлось подождать, пока согреется вода. Когда ванна наконец была готова, я разделся и осторожно залез в нее. От горячей воды боль в плече смягчилась. Я вымылся. Потом долго лежал в ванне, наслаждаясь теплом и тишиной и размышляя.
     Мне не хотелось связываться с контрабандистами и не хотелось полагаться на Старлинг. Но я не видел другого выхода. Я не знал, чем могу подкупить контрабандистов, чтобы они взяли меня с собой. У меня было очень мало денег. Серьга Баррича? Я не мог думать об этом. Иди ко мне. Я найду другой способ, клянусь, что найду. Когда в тот день в Тредфорде Верити спас меня Скиллом, он лишился последних сил. Он ни секунды не колебался и сделал все ради моего спасения. И все же, если потребуется, я не задумываясь расстанусь с серьгой Баррича, чтобы найти Верити. Не потому, что он звал меня Скиллом, и даже не из-за клятвы, которую я дал его отцу. Из-за Верити.
     Я вылез из ванны, вытерся, потратил несколько минут, пытаясь подстричь бороду, но потом бросил это занятие, сочтя его бесполезным, и вернулся в "Голову кабана". По дороге в трактир меня подстерегла неприятность. Меня обогнал фургон, и это был фургон Делла, кукольника. Я быстро шел вперед, и молодой помощник, правивший фургоном, никак не показал, что узнал меня. Тем не менее я был рад, когда наконец добрался до трактира и вошел внутрь.
     Я сел за стол в углу у очага и попросил слугу принести мне чайник и буханку утреннего хлеба. Последний был испечен по рецептам Фарроу, так что в тесте было полно семян, орехов и кусочков фруктов. Я ел медленно, ожидая появления Старлинг. Мне одновременно не терпелось повидать контрабандистов и не хотелось доверяться Старлинг. За это долгое утро прислуживавший мальчик дважды странно посмотрел на меня. В третий раз, поймав его взгляд, я сам уставился на него и не отводил глаз до тех пор, пока он не покраснел. Тогда я понял причину его интереса. Я провел ночь в комнате Старлинг, и мальчик не мог понять, что заставило ее разделить постель