с таким бродягой. Но этого оказалось достаточно, чтобы я почувствовал себя неуверенно. Время приближалось к полудню. Я встал и поднялся по лестнице к дверям комнаты Старлинг.
     Я тихо постучался и подождал. Но мне пришлось постучать еще раз, погромче, прежде чем я услышал сонный голос. Через некоторое время она подошла к двери, выглянула в щелку и сделала мне знак войти. На ней были только гамаши и слишком широкая туника. Ее кудрявые темные волосы были совсем растрепаны. Она тяжело опустилась на край постели, сонно моргая, а я запер за собой дверь.
     - О, ты принял ванну, - приветствовала она меня и снова зевнула.
     - Это так заметно? - раздраженно поинтересовался я. Она согласно кивнула.
     - Один раз я уже просыпалась и подумала, что ты просто бросил меня, но не беспокоилась. Я знала, что ты все равно не найдешь их без моей помощи. - Она протерла глаза и оценивающе посмотрела на меня:
     - Что случилось с твоей бородой?
     - Я пытался подстричь ее. Без особого успеха. Она опять кивнула.
     - Но это была хорошая мысль, - успокаивающе сказала она. - Может быть, после стрижки ты будешь не так дико выглядеть. Кроме того, это сделает тебя менее узнаваемым для Криса, Тассин или кого-нибудь еще из нашего каравана. Ну-ка, я тебе помогу. Иди сядь на этот стул. О, и открой ставни, впустим сюда немного света.
     Я без особого энтузиазма выполнил ее указания. Она встала и снова протерла глаза. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы умыться, привести в порядок волосы и закрепить их сзади несколькими маленькими гребешками. Она подпоясала тунику, надела свои сапоги и зашнуровала. В удивительно короткое время она стала выглядеть совсем по-другому. Потом Старлинг подошла ко мне, взяла за подбородок и безо всякого стеснения стала поворачивать мое лицо, чтобы лучше разглядеть его. Я не мог относиться к этому спокойно.
     - Ты всегда так легко краснеешь? - спросила она смеясь. - С баккскими мужчинами это редко бывает. У твоей мамы, наверное, была светлая кожа.
     Я не смог ничего придумать в ответ на это и сидел молча, пока она копалась в своем свертке. Вернулась она с парой маленьких ножниц. Она работала быстро и ловко.
     - Мне приходилось подстригать брата, - сказала она, не прекращая работы. - И бороду отца, после того как мама умерла. У тебя красивый подбородок под всей этой щетиной. Что ты с ней делал? Просто позволял расти, как ей захочется?
     - Похоже на то, - нервно пробормотал я. Ножницы сверкали прямо под моим носом. Она замолчала и быстро отряхнула меня. Порядочное количество вьющихся черных волос упало на пол. - Я не хочу, чтобы был виден шрам, - предупредил я ее.
     - Не будет, - спокойно ответила она, - зато будет рот, а не просто страшная дырка в усах. Подними голову. Вот так. У тебя есть бритва?
     - Только мой нож, - признался я.
     - Ну что ж, сойдет, - сказала она. Потом подошла к двери, распахнула ее и использовала всю силу тренированных легких менестреля, чтобы потребовать горячей воды. И чая. И хлеба, и несколько ломтей бекона. Вернувшись в комнату, она склонила голову набок и критически посмотрела на меня.
     - Давай и волосы подстрижем, - предложила она. - Распусти их.
     По ее мнению, я двигался слишком медленно. Она зашла мне за спину, сняла с моей головы платок и распустила кожаный ремень. Волосы упали мне на плечи. Она взяла гребенку и грубо зачесала их вперед.
     - Посмотрим, - пробормотала она, когда я заскрипел зубами под ее неумолимой гребенкой.
     - Что ты хочешь сделать? - спросил я, но клочья волос уже падали на пол. Что бы она ни решила, это быстро воплощалось в жизнь. Она сделала мне челку, доходящую до бровей, а остальное обрезала на уровне подбородка.
     - Теперь, - сказала она мне, - ты больше напоминаешь торговца из Фарроу. Ты по-прежнему баккской породы, но прическа и костюм - как у жителя Фарроу. И пока ты не заговоришь, люди не будут знать, откуда ты. - Она подумала немного и снова начала обрабатывать волосы у меня надо лбом. Через мгновение она протянула мне зеркало. - Теперь седина будет почти незаметной.
     Так и вышло. Она срезала почти всю белую прядь и прикрыла выстриженное место черными волосами. Борода теперь обрамляла мое лицо. Я одобрительно кивнул. Раздался стук в дверь.
     - Оставь у порога! - крикнула Старлинг. Подождав несколько мгновений, она открыла дверь и принесла завтрак и горячую воду. Она вымылась, потом предложила мне как следует наточить нож, пока она ест. Я подчинился, размышляя, льстит мне ее внимание или раздражает. Она начинала напоминать мне Пейшенс. Дожевывая, Старлинг подошла и взяла у меня нож. Она проглотила кусок, потом заговорила:
     - Я собираюсь придать твоей бороде форму. Но в дальнейшем тебе придется бриться самому, я не собираюсь делать это каждый день. А теперь смочи как следует лицо.
     Я значительно больше нервничал, когда она начала размахивать ножом, особенно около моего горла. Но после того как она закончила и я взял зеркало, произведенные ею изменения потрясли меня. Она подровняла бороду, которая теперь аккуратно прикрывала мой подбородок и щеки. Челка надо лбом сделала мои глаза более глубокими. Шрам на щеке уже не так бросался в глаза, потому что следовал линии усов. Я легко провел рукой по бороде, довольный тем, как она уменьшилась.
     - Ну и перемены! - сказал я ей.
     - Я тебя преобразила, - сообщила она. - Я сомневаюсь, что Крис или Тассин теперь узнали бы тебя. Осталось только избавиться от этого. - Она собрала остатки волос и открыла окно, чтобы развеять их по ветру. Потом отряхнула руки.
     - Спасибо, - сказал я застенчиво.
     - На здоровье, - ответила Старлинг, затем оглядела комнату и слегка вздохнула. - Мне будет не хватать этой постели, - грустно пожаловалась она и начала быстро и умело паковать вещи. Заметив мой взгляд, она улыбнулась. - Когда ты странствующий менестрель, приходится делать это быстро и хорошо, знаешь ли. - Она забросила в сумку последние предметы и зашнуровала ее. - Подожди меня внизу у черного хода, - скомандовала она. - Я должна заплатить.
     Я сделал, как она просила, но ждал на ветру значительно дольше, чем рассчитывал. Наконец она появилась, розовощекая и готовая начать новый день. Она потянулась, как маленькая кошка, и кивнула.
     - Сюда.
     Я ожидал, что мне придется идти медленнее, чем обычно, чтобы она не отставала, но обнаружил, что она легко выдерживает мой темп. Когда мы вышли из торговых кварталов и направились к северным предместьям, она посмотрела на меня:
     - Ты сегодня выглядишь по-другому, - сообщила она, - и дело не только в стрижке. Ты принял какое-то решение.
     - Да, - согласился я.
     - Хорошо, - тепло сказала она и дружески взяла меня за руку. - Надеюсь, ты решил доверять мне.
     Я посмотрел на нее и не сказал ничего. Она засмеялась, но руки моей не отпустила.
     Деревянные дорожки торгового квартала скоро остались позади, и мы, сопровождаемые пронизывающим до костей ветром, пошли по мощенным булыжником улицам, на которых дома прижимались друг к другу, словно в поисках защиты от холода. Постепенно их сменили утоптанные земляные дорожки, пролегавшие вдоль маленьких ферм. После дождей, ливших последние несколько дней они размокли, так что мы хлюпали по грязи. Этот день, по крайней мере, был ясным, хотя порывистый ветер стал холоднее.
     - Далеко еще? - спросил я ее наконец.
     - Точно не знаю. Я просто следую указаниям. Искать три сложенных в кучу камня у края дороги.
     - Что ты на самом деле знаешь об этих контрабандистах? - спросил я.
     Она пожала плечами с равнодушным видом:
     - Я знаю, что они ходят в горы, когда торговля закрыта. И я знаю, что они берут с собой пилигримов.
     - Пилигримов?
     - Называй их как хочешь. Эти люди идут к алтарю Эды в Горном Королевстве. Летом они заплатили за проезд на барже, но потом королевские гвардейцы захватили все баржи и закрыли границы. Поэтому пилигримы застряли в Голубом Озере и пытаются найти способ продолжить путь.
     Мы подошли к трем сложенным камням и увидели заросшую травой тропинку через каменистое пастбище, окруженное каменной оградой. Несколько лошадей мрачно щипали траву. Я с интересом заметил, что они горной породы, маленькие и лохматые в это время года. Довольно далеко от дороги стоял дом с дерновой крышей, который был построен из речного камня и извести. Рядом с ним притулилось строение неизвестного назначения. Тонкая струйка дыма поднималась из трубы и быстро таяла в вечернем небе. На ограде сидел человек и что-то строгал. Он поднял глаза, посмотрел на нас и, видимо, счел неопасными. Он не остановил нас, когда мы прошли мимо и направились к двери домика. У самого дома в загоне разгуливали, воркуя, толстые, важные голуби. Старлинг постучалась в дверь, но ответил ей человек, вышедший из-за угла дома. У него были жесткие каштановые волосы и голубые глаза. Он был в одежде фермера и в руках держал ведро с пенящимся теплым молоком.
     - Кого вам надо? - приветствовал он нас.
     - Ника, - ответила Старлинг.
     - Я не знаю никакого Ника, - сказал человек, открывая дверь и входя в дом. Старлинг смело последовала за ним, а я, гораздо менее уверенно, за ней. Мой меч висел у бедра. Я был готов взяться за рукоять, но не хотел провоцировать столкновения.
     В очаге горел плавник. Большая часть дыма выходила в трубу, но кое-что оставалось в комнате. Веснушчатый мальчик сидел на куче соломы в углу. Он посмотрел на нас большими синими глазами, но не сказал ничего. Копченые окорока и свиные бока свисали с балок. Фермер поднес молоко к столу, за которым женщина рубила ножом толстые желтые корни. Он поставил ведро рядом с ней и спокойно повернулся к нам.
     - Вы, наверное, ошиблись домом. Попробуйте пройти немного вниз по дороге. Но не следующий дом. Там живет Пелф. Может быть, дальше.
     - Спасибо вам большое. Так мы и сделаем. - Старлинг улыбнулась им всем и пошла к двери. - Идем, Том? - позвала она меня.
     Я любезно кивнул семейству фермера и двинулся за ней. Мы вышли из дома и направились вверх по тропинке. Когда мы отошли на достаточное расстояние, я спросил:
     - Что теперь?
     - Я не очень уверена. Судя по тому, что я слышала, нам надо бы пойти в дом Пелфа и спросить Ника там.
     - Судя по тому, что ты слышала?
     - Ну, ты ведь не думаешь, что я вожу знакомство с контрабандистами, правда? Я была в бане. Две женщины разговаривали, пока мылись. Они пилигримы, идут в горы. Одна из них сказала, что это, может быть, последняя возможность вымыться перед долгим путешествием, а другая ответила, что ей все равно, если только они наконец выберутся из Голубого Озера. Тогда первая рассказала ей, как найти контрабандистов.
     Я не сказал ничего. Но, полагаю, выражение моего лица говорило само за себя, и Старлинг раздраженно спросила:
     - А у тебя есть идеи получше? Это либо сработает, либо нет.
     - Это может сработать так, что нам обоим перережут горло.
     - Тогда давай вернемся в город и придумаем что-нибудь получше.
     - Полагаю, в этом случае человек, который идет за нами, решит, что мы уж точно шпионы, и не ограничится простой слежкой. Пойдем к дому Пелфа и посмотрим, что из этого выйдет. Нет, не оглядывайся.
     Мы вернулись на дорогу и пошли к следующей ферме. Ветер усилился, и начал идти снег. Если мы не найдем Ника, нас ожидает очень долгий и холодный путь назад в город.
     Когда-то кто-то ухаживал за следующей фермой. По обе стороны дороги были посажены серебристые березы. Теперь это было жалкое подобие деревьев, листья давно облетели, кора облезла. Большое пастбище было обнесено изгородью, но какие бы стада ни содержались там раньше, их давно не было. Заросшие сорняками поля были необработаны, и никто не пасся среди густого чертополоха.
     - Что случилось с этой землей? - спросил я, когда мы увидели подобное запустение.
     - Годы засухи. Потом лето пожаров. За этими фермами у берега реки были открытые дубравы и пастбища. А здесь располагались молочные фермы. Владельцы мелких стад выпускали животных на свободный выпас, и харагары рылись под дубами в поисках желудей. Я слышала, что там была очень хорошая охота. А потом случился пожар. Больше месяца все вокруг полыхало, говорят, люди задыхались от дыма, а река почернела от пепла. Сгорели не только леса и дикие луга, но и поля, стога сена и даже дома. После нескольких лет засухи река была всего лишь ручьем. Бежать от огня было некуда. А после пожара снова тянулись жаркие, сухие дни. Но теперь ветер приносил пыль и золу. Более мелкие ручьи пересохли. Ветры дули до тех пор, пока не начались дожди. Вся вода, о которой люди молились многие годы, выпала в один сезон. Настоящие потоки. А когда вода ушла - что ж, ты видишь, что осталось. Один гравий.
     - Я слышал что-то об этом. - Я вспомнил какой-то давний разговор. Кто-то, возможно Чейд, говорил мне, что люди считали короля ответственным даже за засухи и пожары. Тогда это мало что значило для меня, но эти фермеры наверняка чувствовали, что наступил конец света.
     Дом тоже хранил память о хороших временах и любящих руках. Он был двухэтажный, деревянный, но краска давно потускнела. Ставни на окнах верхнего этажа были крепко заперты. Было две трубы, но из одной уже сыпались камни. Из другой поднимался дым. Перед дверью стояла девочка. Толстый серый голубь сидел у нее на руке, и она легонько поглаживала его.
     - Добрый день, - сказала девочка приятным низким голосом, когда мы подошли. На ней была кожаная туника и свободная светлая шерстяная рубашка. Кроме того, она носила кожаные штаны и сапоги. Я бы дал ей около двенадцати и по ее глазам и волосам понял, что она, возможно, родственница людей из первого дома.
     - Добрый день, - ответила ей Стерлинг. - Мы ищем Ника.
     Девочка покачала головой.
     - Вы ошиблись домом. Никакого Ника здесь нет. Это дом Пелфа. Посмотрите дальше по дороге. - Она улыбнулась, в ее лице не было ничего, кроме вежливого удивления. Старлинг неуверенно посмотрела на меня. Я взял ее за руку.
     - Нам, наверное, не правильно объяснили. Пойдем вернемся в город и попытаемся еще раз. - Мне хотелось только как можно скорее покончить с неприятной ситуацией.
     - Но... - смущенно возразила Старлинг.
     Я почувствовал внезапный прилив вдохновения:
     - Шшш. Нас предупреждали, что этих людей не так легко достать. Птица может заблудиться, или ее схватил ястреб. Сегодня мы тут больше ничего не добьемся.
     - Птица? - девочка внезапно сменила тон.
     - Всего-навсего голубь. Доброго вечера. - Я обнял Старлинг за плечи и решительно повернулся. - Мы не хотели вам мешать.
     - Чей голубь?
     Я на мгновение встретил ее взгляд.
     - Приятеля Ника. Да пусть это вас не заботит. Пойдем, Старлинг.
     - Подождите! - внезапно сказала девочка. - Мой брат дома. Может быть, он знает этого Ника.
     - Я не хотел бы беспокоить его.
     - Никакого беспокойства. - Птица на ее руке расправила крылья, когда девочка повернулась, чтобы показать на дверь. - Зайдите в дом погреться.
     - День холодный, - согласился я. Я повернулся и увидел выходившего из-за ряда берез строгальщика. - Может быть, всем нам стоит зайти.
     - Может быть, - девочка улыбнулась нашему замешательству.
     За дверью была пустая передняя. Крепкий деревянный пол был обшарпан, его давно никто не натирал. Более светлые места на стенах показывали, где висели когда-то картины и гобелены. Пустая лестница вела на верхний этаж. Там не видно было никакого света, кроме того, который просачивался сквозь плотные ставни. Здесь не было ветра, но и тепла было не намного больше.
     - Подождите здесь, - сказала нам девочка и вошла в комнату справа от нас, плотно прикрыв за собой дверь. Старлинг стояла немного ближе ко мне, чем мне бы хотелось. Строгальщик равнодушно наблюдал за нами.
     Старлинг набрала в грудь воздуха.
     - Тише, - сказал я, прежде чем она успела заговорить. Она вцепилась мне в руку. Я нагнулся, сделав вид, что мне нужно поправить сапог, а когда выпрямился, поставил Старлинг слева от себя. Она тут же вновь взяла меня за руку. Казалось, прошло очень много времени, прежде чем дверь открылась. Оттуда вышел высокий человек с каштановыми волосами и синими глазами. Как и девочка, он был одет во все кожаное. Очень длинный нож висел у него на поясе. Девочка шла за ним и выглядела раздраженной. Значит, он ее выругал. Мужчина нахмурился и спросил:
     - В чем дело?
     - Я ошибся, сир, - быстро ответил я. - Мы искали одного человека по имени Ник и попали не в тот дом. Прошу прощения, сир.
     Он неохотно кивнул:
     - У меня есть приятель, и его двоюродного брата зовут Ник. Может, я бы передал ему словечко.
     Я сжал руку Старлинг, чтобы она молчала.
     - Нет-нет, мы не хотим вас беспокоить. Может быть, вы бы сказали нам, где найти самого Ника.
     - Я могу передать ему все, что нужно, - снова предложил он. Но на самом деле это не было предложением.
     Я почесал бороду и задумался.
     - У меня есть приятель, чей двоюродный брат хотел бы переправить кое-что на ту сторону реки. Он слышал, что Ник может знать кого-то, кто мог бы это сделать. И один человек обещал кузену моего приятеля, что пошлет птицу, чтобы сообщить Нику о нашем приходе. За плату, конечно. Вот и все. Ерундовое дело.
     Он медленно кивнул:
     - Я слышал, что есть люди, которые занимаются такими вещами. Это опасная работа, да, и предательская работа. Эти люди могут заплатить собственной головой, если их поймают королевские стражники.
     - Что правда, то правда, - с готовностью согласился я. - Но двоюродный брат моего приятеля не ведет дел с людьми, которых можно поймать. Вот почему он хотел поговорить с Ником.
     - А тебя кто сюда послал искать этого Ника?
     - Я забыл, - холодно сказал я, - Боюсь, я всегда забываю имена.
     - Правда? - задумчиво спросил мужчина. Он посмотрел на свою сестру и легонько кивнул. - Не хотите ли выпить бренди?
     - Это было бы прекрасно, - ответил я. Мне удалось освободиться от хватки Старлинг, и мы вошли в комнату. Когда дверь за нами закрылась, Старлинг глубоко вздохнула, ощутив долгожданное тепло. Комната была настолько же пышной, насколько передняя пустой. Ковры покрывали пол, нарядные гобелены висели на стенах. На тяжелом дубовом столе красовался канделябр с толстыми белыми свечами. Перед огромным очагом, в котором горел огонь, полукругом стояли удобные стулья. Туда и повел нас хозяин. Он взял стеклянный графин с бренди, проходя мимо стола.
     - Найди стаканы, - приказал он сестре. Она, по-видимому, не обиделась. Я подумал, что ему около двадцати пяти. Старшие братья не самые великодушные из смертных. Она передала строгальщику своего голубя и пошла искать стаканы.
     - Итак, вы говорили... - начал хозяин, когда мы уселись перед огнем.
     - На самом деле говорили вы, - заметил я. Он молчал, пока его сестра не принесла стаканы.
     Он налил в них бренди и раздал, и мы четверо взяли их в руки.
     - За короля Регала, - предложил он.
     - За моего короля, - ответил я приветливо и выпил. Это был хороший бренди. Барричу бы он понравился.
     - Король Регал отправил бы человека вроде нашего друга Ника на виселицу, - предположил мужчина.
     - Или, что более вероятно, в свой Круг, - в свою очередь предположил я и печально вздохнул. - Вот дилемма. С одной стороны, король Регал угрожает его жизни. С другой стороны, если бы не эмбарго короля Регала на торговлю с Горным Королевством, как бы Ник зарабатывал на жизнь? Я слышал, что на его семейной ферме растут нынче только камни.
     Мой собеседник сочувственно кивнул:
     - Бедный Ник. Он должен что-то делать, чтобы выжить.
     - Вот уж верно, - согласился я. - А иногда, чтобы выжить, человек должен попасть на другой берег, даже если король это запрещает.
     - Вот как? - спросил мужчина. - Ну, отвезти что-нибудь на другой берег гораздо проще.
     - Ну, уж не настолько проще, - ответил я. - Если Ник хорошо владеет своим ремеслом, одно для него не труднее другого. А я слышал, что он мастер своего дела.
     - Самый лучший из всех,