ый. Сперва было маленькое недоразумение в конюшнях.  Один  из
людей герцога Рема приходил туда, утверждая,  что  герцог  купил  у  нас
четырех лошадей. Один из них, Клифф, племенной жеребец.  Я  сказал  ему,
что тут, должно  быть,  какая-то  ошибка,  потому  что  бумаги  не  были
подписаны королем.
   - Ах, это, - король снова засмеялся. - Регалу пришлось снова принести
их мне. Я забыл их подписать. Но теперь все  улажено,  и  завтра  лошади
отправятся в Тилт. Кстати, это хорошие лошади. Я уверен, что герцог  Рем
будет доволен. Он совершил хорошую сделку.
   - Никогда не думал, что  увижу,  как  мы  продаем  лучших  баккипских
лошадей, - тихо сказал я, посмотрев на Регала.
   - Я тоже. Но  поскольку  казна  в  таком  состоянии,  нам  приходится
принимать  суровые  меры.  -  Он  холодно  смотрел  на  меня   несколько
мгновений. - Овцы и коровы тоже будут проданы. У нас  не  хватит  зерна,
чтобы  кормить  их  всю  зиму.  Лучше  продать  животных   сейчас,   чем
дожидаться, пока все они передохнут.
   Я вышел из себя:
   - Почему мы ничего не слышали об этом раньше?  Я  ничего  не  знал  о
плохом урожае. Времена, конечно, тяжелые, но...
   - Ты ничего не слышал, потому что не слушал. Пока вы  с  моим  братом
наслаждались военными успехами, я имел дело с кошельком,  чтобы  платить
за них. И сейчас он почти пуст. Завтра  я  должен  буду  сказать  людям,
занятым на новых кораблях, что им придется работать из любви к искусству
или уйти. У нас больше нет денег, чтобы платить им и покупать материалы,
которые понадобятся для завершения работы. - Он  закончил  свою  речь  и
откинулся назад, глядя на меня.
   Во мне шевельнулся Верити. Я вопросительно посмотрел на короля:
   - Это правда, ваше величество?
   Шрюд вздрогнул. Он посмотрел на меня и несколько раз моргнул.
   - Я же подписал эти бумаги, разве нет? - Он выглядел озадаченным, и я
понял, что его мысли все еще были заняты предыдущей темой. Он совершенно
не следил за нашей беседой. Шут у его ног  был  странно  молчалив.  -  Я
думал, что подписал их. Ну, тогда принесите их мне.  Сделаем  это  прямо
сейчас и продолжим наш веселый вечер.
   - Что сделано в связи с происходящим в Вернее? Правда ли, что  пираты
захватили часть Ближних островов?
   - Происходящее в Вернее... - Он замолчал, размышляя,  потом  еще  раз
глотнул своего чая.
   - Мы ничем не можем  помочь  Бернсу,  -  грустно  промолвил  Регал  и
вкрадчиво добавил:
   - Пора Бернсу подумать о проблемах Бернса. Мы не  можем  обобрать  до
нитки все Шесть Герцогств ради защиты бесплодной полоски земли. И пираты
действительно захватили  несколько  замерзших  кусков  камня.  Желаю  им
радоваться этому подольше. А у нас есть народ, чтобы заботиться о нем, и
города, которые надо восстанавливать.
   Я тщетно ждал, что король Шрюд возвысит голос  в  защиту  Бернса.  Он
промолчал, и я тихо спросил:
   - Но Ферри - это не замерзший камень. Во всяком  случае,  он  не  был
таковым до набега красных кораблей. И с каких пор  Бернс  перестал  быть
частью Шести Герцогств? - Я посмотрел  на  Шрюда,  пытаясь  поймать  его
взгляд. - Умоляю вас, ваше величество, вызовите сюда  Сирен.  Пусть  она
обратится Скиллом к Верити, и мы вместе обсудим, что делать.
   Тут Регалу надоело играть в кошки-мышки.
   - С каких пор мальчик-псарь лезет в политику? - спросил он. -  Почему
ты не желаешь понять, что король может принимать решения, не советуясь с
наследным принцем? Или ты сомневаешься в решениях своего  короля,  Фитц?
Ты до такой степени забыл свое место? Я знаю,  что  Верити  сделал  тебя
чем-то вроде своего любимчика, а твои приключения с  топором,  вероятно,
заставили тебя чересчур возомнить о себе. Но принц Верити счел возможным
отправиться на поиски химеры, и я правлю Шестью Герцогствами так хорошо,
как могу.
   - Я присутствовал при том, как вы приветствовали  предложение  Верити
отправиться на поиски  Элдерлингов,  -  напомнил  я  ему.  Король  Шрюд,
казалось, снова погрузился в подобие  сна  наяву.  Он  как  зачарованный
смотрел в огонь.
   - Понятия не имею, зачем ты это делал, - быстро  парировал  Регал.  -
Как я заметил, ты что-то возомнил о себе. Ты ешь за Высоким  Столом,  ты
одет, благодаря милости короля, и каким-то образом решил, что  это  дает
тебе привилегии, а не возлагает обязанности. Но я скажу тебе, кто ты  на
самом деле, Фитц. - Регал сделал паузу. Мне показалось, что он  взглянул
на короля, чтобы проверить, насколько смело он может говорить. -  Ты,  -
начал он, понизив голос, сладко, как менестрель, - ты ублюдок принца,  у
которого даже не хватило смелости претендовать на трон. Ты внук  умершей
королевы, чье низкое происхождение проявилось в ее старшем  сыне,  когда
он улегся в постель с простой женщиной, чтобы зачать тебя. Ты взял  себе
имя, Фитц Чивэл  Видящий.  Но  тебе  стоит  только  почесаться,  как  ты
обнаружишь безымянного мальчика-псаря. Будь благодарен, что я не отсылаю
тебя обратно в конюшни и терплю твое пребывание в замке.
   Я не знал, что я чувствовал.  Ночной  Волк  рычал  на  злобный  голос
Регала, в то  время  как  Верити  в  этот  момент  готов  был  совершить
братоубийство. Я взглянул на короля Шрюда. Он двумя руками  держал  свой
сладкий чай и дремал у огня.  Краешком  глаза  я  заметил  шута.  В  его
бесцветных глазах был страх, страх, какого я не видел никогда раньше,  и
он смотрел не на Регала, а на меня.
   Я обнаружил, что встал и навис над  Регалом.  Он  смотрел  вверх,  на
меня. Ждал. В глазах его была искра страха, но  и  сияние  триумфа.  Мне
нужно только ударить его, и он позовет  стражу.  Это  будет  измена.  Он
повесит меня за это. Я почувствовал, что рубашка становится  тесна  мне,
так напряглись мои  мышцы.  Я  попытался  расслабиться  и  усилием  воли
заставил себя разжать кулаки. На это потребовалось время.  "Спокойно,  -
сказал я себе. - Спокойно, а то меня убьют". Овладев  своим  голосом,  я
заговорил:
   - Я многое понял в этот вечер, - тихо сказал я и повернулся к  королю
Шрюду:
   - Ваше величество, я желаю вам доброй ночи и прошу вашего  разрешения
удалиться.
   - Э? Так у тебя был.., тревожный день, мальчик?
   - Да, мой лорд,  король,  -  сказал  я  спокойно.  Его  темные  глаза
остановились на мне, пока я ждал, чтобы  меня  отпустили.  Я  смотрел  в
самые их глубины. Его там не было, по крайней мере такого, каким он  был
раньше. Он смотрел на меня озадаченно, несколько раз моргнул.
   - Хорошо. Может быть, тогда тебе лучше немного отдохнуть.  Шут!  Шут,
моя постель готова? Согрей ее грелкой. В последние дни мне  так  холодно
по ночам. Ха! В эти дни холодно по ночам! Бессмыслица как раз для  тебя,
шут. Как это надо сказать, чтобы было правильно?
   Шут вскочил на ноги и отвесил королю низкий поклон.
   - Я бы сказал, что холод смерти витает над нами в эти дни, так же как
в эти ночи, ваше величество. Холод, который гнет человеческие кости, вот
какой. Человек может умереть от этого. Теплее было бы спрятаться в вашей
тени, чем стоять под лучами вашего солнца.
   Король Шрюд тихо засмеялся:
   - Но ты всегда так. Спокойной ночи всем, и марш в постель,  мальчики,
вы оба. Спокойной ночи, спокойной ночи.
   Я выскользнул, пока  Регал  более  официально  желал  спокойной  ночи
своему отцу.  Все,  что  я  смог  сделать,  это  пройти  мимо  с  трудом
сдерживающего смех Волзеда, не сбив кулаком подлую улыбку  с  его  лица.
Оказавшись снаружи, в коридоре, я быстро  пошел  к  себе  в  комнату.  Я
воспользовался бы советом шута и спрятался в Тени-Чейде, чтобы не стоять
под лучами сына короля.
   Остатки вечера я провел в одиночестве, в своей комнате. Я  знал,  что
Молли удивится, почему я не пришел постучать в ее дверь.  Но  сегодня  у
меня не хватило на это мужества. Я не  мог  собраться  с  силами,  чтобы
выскользнуть из своей комнаты, на цыпочках  подняться  по  ступенькам  и
тайком пробираться по коридорам,  все  время  опасаясь,  что  кто-нибудь
может внезапно выйти и обнаружить меня там, где у  меня  не  было  права
находиться. В другое время я стал бы  искать  тепла  Молли  и  нашел  бы
покой. Но теперь все было не так. Теперь я боялся  тайны  наших  встреч,
настороженности, которая не кончалась, даже когда дверь  закрывалась  за
мной. Потому что Верити был во мне, и я всегда должен был  охранять  то,
что чувствовал и думал с Молли, от соприкосновения с Верити.
   Я отложил свиток, который пытался читать. Какой смысл  теперь  думать
об Элдерлингах? Верити найдет то, что найдет. Я бросился  на  кровать  и
уставился в потолок. Несмотря на то что я лежал тихо и неподвижно, покой
не приходил. Моя связь с Верити сидела в моем теле  словно  крючок.  Так
должна себя чувствовать пойманная рыба, когда она борется с удочкой. Мои
отношения с Ночным Волком прятались еще глубже. Он тоже  всегда  был  со
мной - зеленые глаза, сверкающие в темном углу моего сознания. Эти части
меня никогда не спали, никогда не отдыхали, никогда не  были  пассивными
или неподвижными. Постоянное напряжение начинало сказываться на мне.
   Через несколько часов в моей комнате горели свечи и тихо  потрескивал
огонь. Движение воздуха дало мне знать, что Чейд открыл  для  меня  свою
беззвучную дверь. Я встал и пошел к нему. Но с каждым шагом по  холодной
лестнице мой гнев рос. Это был не тот гнев, который ведет к перепалке  и
драке. Это был гнев, рожденный усталостью, крушением надежд и болью. Это
был гнев, который ведет человека к тому, чтобы бросить все и сказать:  я
не могу больше этого выносить.
   - Чего ты не можешь выносить? - спросил Чейд. Он смотрел на  меня  из
темного угла, где согнулся над каким-то порошком, который  он  толок  на
своем покрытом пятнами каменном  столе.  В  его  голосе  было  подлинное
участие. Оно заставило меня остановиться и  посмотреть  на  человека,  к
которому я обращался. Высокий худой старый убийца. Рябой.  Волосы  почти
совсем седые. Одет в знакомый серый шерстяной халат,  всегда  с  пятнами
крошечных ожогов, которые появлялись на  его  одежде  во  время  работы.
Сколько же человек он убил для своего короля, просто по слову или  кивку
Шрюда! Убил, не задавая вопросов, верный своей клятве. Несмотря  на  все
эти смерти, он был мягким человеком.  Внезапно  у  меня  возник  вопрос,
вопрос более важный, чем ответ Чейду.
   - Чейд, - спросил я, - ты когда-нибудь убивал для себя?
   Он опешил:
   - Ради самого себя?
   - Да.
   - Чтобы защитить свою жизнь?
   - Да. То есть не по заданию короля. Я имею в виду.., убить  человека,
чтобы упростить себе жизнь.
   Он фыркнул и как-то странно посмотрел на меня:
   - Конечно нет.
   - Почему нет? - настаивал я. Чейд смутился:
   - Но  человек  же  не  убивает  людей  для  собственной  пользы.  Это
нехорошо. Это грязное убийство, мальчик.
   - Если ты делаешь это не для своего короля.
   - Если ты делаешь это не для своего короля, - легко согласился он.
   - Чейд! Какая разница - для себя или для Шрюда?
   Он вздохнул и  отставил  в  сторону  свою  дьявольскую  смесь.  Потом
подвинулся к концу стола и сел на табуретку.
   - У меня тоже когда-то возникали такие вопросы. Но я задавал их  себе
самому, поскольку моего учителя уже не было  в  живых  к  тому  времени,
когда я достиг твоего возраста. - Он твердо встретил мой взгляд.  -  Это
зависит от веры, мальчик. Ты веришь в своего короля? Твой король  должен
быть для тебя чем-то большим, чем сводный брат или  дедушка.  Он  должен
быть большим, чем добрый старый Шрюд  или  хороший  честный  Верити.  Он
должен быть Королем, сердцем королевства, осью всего этого колеса жизни.
Если это так и если ты веришь, что Шесть Герцогств стоит сохранить,  что
для блага всех наших людей справедливость короля должна простираться как
можно дальше, - тогда хорошо.
   - Тогда можно убивать для него.
   - Совершенно верно.
   - Ты когда-нибудь убивал, если сам считал, что это не правильно?
   - Очень много вопросов для одной ночи, - тихо предупредил он меня.
   - Может быть, ты слишком надолго оставил меня  одного,  чтобы  думать
обо  всем  этом?  Когда  мы  встречались  почти   каждую   ночь,   часто
разговаривали и я был все время занят, я не думал так  много.  А  теперь
думаю.
   Он медленно кивнул.
   - Размышления не всегда.., успокаивают. Они  всегда  полезны,  но  не
всегда приятны. Да. Убивал, хотя и считал, что это не правильно. Но  это
снова  вопрос  веры.  Я  должен  был  верить,  что  люди,  отдающие  мне
приказания, знают  больше,  чем  я,  и  лучше  представляют  себе  общую
картину.
   Я долго молчал. Чейд начал успокаиваться.
   - Заходи. Не стой там, на сквозняке. Давай выпьем вместе стакан вина,
и тогда мне нужно поговорить с тобой о...
   -  Ты  убивал  когда-нибудь  по  собственному   решению?   На   благо
королевства?
   Некоторое время Чейд озабоченно смотрел на меня. Я не  отводил  глаз.
Потом он опустил глаза на  свои  старые  руки.  Он  потирал  белую,  как
бумага, кожу, нащупывая красные шрамики.
   - Я не принимал таких решений. - Он внезапно посмотрел на меня.  -  Я
никогда не брал на себя такое бремя, и не хотел брать. Это не наше дело,
мальчик. Эти решения - для короля.
   - Я не мальчик, - заметил я, удивив самого себя, - я Фитц Чивэл.
   - С ударением на Фитц, - резко заметил  Чейд.  -  Ты  незаконный  сын
человека, который не решился стать королем. Он  отрекся.  Сам  отказался
принимать решения. Ты не король, Фитц, и даже не сын  истинного  короля.
Мы - убийцы.
   - Тогда почему мы стоим и смотрим, как отравляют истинного короля?  -
прямо спросил я. - Я вижу это, ты видишь  это.  Ему  подсовывают  травы,
которые крадут его разум, а когда он не в состоянии думать,  подсовывают
другие, которые делают его еще глупее. Мы знаем, откуда это все идет;  я
подозреваю, что знаю истинный источник. И тем не менее мы  смотрим,  как
король теряет силы и становится немощным. Почему? Где в этом вера?
   Его слова резанули меня, как ножи.
   - Я не знаю, во что ты веришь. Я думал, ты веришь в меня. Потому  что
я знаю об этом больше, чем ты, и я предан своему королю.
   Наступил мой черед опустить глаза.  Потом  я  медленно  прошел  через
комнату к шкафчику, где Чейд  хранил  вино  и  стаканы.  Взял  поднос  и
аккуратно налил два стакана из стеклянной бутылки, поднял поднос и отнес
его к маленькому столику у очага. Я делал так много лет. Потом уселся на
каменной приступке. Через секунду подошел мой учитель и сел в кресло. Он
взял стакан с подноса и пригубил.
   - Последний год не был для нас обоих легким.
   - Ты так редко звал меня в последнее время.  А  когда  зовешь,  полон
каких-то тайн. - Я старался скрыть обиду в голосе, но неудачно.
   Чейд коротко рассмеялся.
   - И тебя, такого открытого, непосредственного парня, это  раздражает?
- Он снова засмеялся, несмотря на мой обиженный  вид.  Потом  он  смочил
губы вином и поглядел на меня. В  глазах  его  все  еще  сверкали  искры
смеха. - Не смотри на меня так, мальчик, я  не  ожидал  от  тебя  ничего
такого, чего ты не требовал бы от меня вдвойне. И больше того. Я считаю,
что учитель имеет некоторое право  ожидать  доверия  к  себе  от  своего
ученика.
   - Я и доверяю тебе, - сказал я через  несколько  мгновений.  -  И  ты
прав. У меня тоже есть тайны, по отношению  к  которым  мне  нужно  твое
доверие. Но мои тайны не касаются тебя  в  той  степени,  в  какой  твои
касаются меня. Я прихожу в комнаты короля и каждый раз вижу, что  делают
с ним курения и  снадобья  Волзеда.  Я  хочу  убить  Волзеда  и  вернуть
сознание моему королю. А после этого я хочу.., закончить эту  работу.  Я
хочу устранить истинный источник этих ядов.
   - Значит, ты хочешь убить меня?
   Мне показалось, что меня облили холодной водой.
   - Ты готовишь яды, которые Волзед дает королю? - Я был уверен, что не
правильно понял его.
   Он медленно кивнул:
   - Некоторые из них. Возможно, те,  против  которых  ты  больше  всего
возражаешь.
   Сердце мое готово было остановиться:
   - Но, Чейд, почему?
   Он посмотрел на меня, и его губы плотно сжались. Через  мгновение  он
заговорил:
   - Тайны короля принадлежат только королю. И  я  не  могу  их  выдать,
независимо от того,  как  я  отношусь  к  человеку,  с  которым  говорю.
Впрочем, если бы ты использовал свою голову так, как я учил тебя, ты  бы
разгадал мои тайны. Потому что я не прятал их от тебя. А из  моей  тайны
ты можешь сделать много выводов о своих собственных.
   Я повернулся и поворошил поленья в очаге.
   - Чейд, я так устал. Слишком устал, чтобы играть в игры. Разве ты  не
можешь просто сказать мне?
   - Конечно, я мог бы. И нарушил слово, данное моему королю. То, что  я
делаю, уже достаточно плохо.
   - Это казуистика, - рассердился я.
   - Возможно,  но  это  моя  собственная  казуистика.  -  Он  оставался
невозмутимым.
   Его спокойствие вывело меня из себя. Я сердито потряс головой и решил
на некоторое время забыть об этой загадке.
   - Почему ты позвал меня сегодня? - спросил я ровным тоном.
   Тень боли мелькнула в его глазах, когда он ответил:
   -  Может  быть,  просто  чтобы  увидеть  тебя.  Может   быть,   чтобы
предостеречь тебя от чего-нибудь глупого и непоправимого.  Я  знаю,  что
многое из происходящего сейчас очень беспокоит тебя.  Не  сомневайся,  я
разделяю твои опасения. Но на данный момент лучше всего продолжать  идти
предназначенным нам путем. С верой. Ты сомневаешься, что Верити вернется
до наступления весны и приведет все в порядок?
   - Я не знаю, - неохотно признался я.  -  Я  был  потрясен,  когда  он
пустился в это невероятное путешествие. Ему бы следовало остаться  здесь
и продолжать делать то, что ему хотелось с самого начала. Судя по  тому,
как Регал ведет дела, к тому времени, когда  Верити  вернется,  половина
его королевства обнищает или будет отдана пиратам.
   Чейд посмотрел мне прямо в глаза.
   - Это по-прежнему королевство  короля  Шрюда.  Помнишь?  Может  быть,
принц верит, что его отец сохранит Шесть Герцогств?
   - Я не думаю, что король Шрюд может сохранить в целости  даже  самого
себя, Чейд. Ты видел его в последние дни?
   Губы Чейда вытянулись в прямую линию.
   - Да, - отрезал он, - я вижу его так, как его не видит никто  другой.
Говорю тебе, что он не такой одряхлевший  идиот,  как  ты,  по-видимому,
думаешь.
   Я медленно покачал головой:
   - Если бы ты видел его сегодня, Чейд, то понял бы мое беспокойство.
   - Почему ты так уверен, что я не видел?
   Теперь Чейд  пришел  в  раздражение.  Я  не  хотел  сердить  старика.
Казалось, все идет наперекосяк, что ни скажи. Я заставил себя промолчать
и сделал еще один глоток вина. Я смотрел в огонь.
   - Правду ли говорят о Ближних островах?  -  спросил  я  наконец.  Мой
голос снова мне подчинялся.
   Чейд вздохнул и протер глаза.
   - В этих разговорах, как и во  всех  остальных,  есть  зерно  истины.
Может быть, пираты действительно укрепились на Ближних островах, которые
мы, конечно, им не сдавали. Как ты правильно сказал, обосновавшись  там,
они станут совершать набеги на наше побережье и зимой и летом.
   - Принц Регал, по-видимому, верит, что от пиратов  можно  откупиться,
что острова и небольшой кусок побережья Бернса - это предел их мечтаний.
- Мне было нелегко, но все же, говоря о Регале, я постарался, чтобы  мой
голос звучал вежливо.
   - Многие люди надеются, что если они что-то скажут, так и окажется  в
действительности, - равнодушно заметил Чейд. - Даже когда  им  следовало
бы быть умнее, - добавил он в качестве мрачного послесловия.
   - Как ты думаешь, чего хотят пираты?
   Он смотрел мимо меня, в огонь:
   - Да, это загадка. Чего хотят пираты? Так работает наш  разум,  Фитц.
Мы думаем, что они нападают, потому что чего-то от нас хотят. Но если бы
они действительно чего-то хотели, то, конечно же, давно  заявили  бы  об
этом. Они знают, что делают с нами. Они должны знать, что мы по  крайней
мере обдумали  бы  их  требования.  Но  они  не  просят  ничего,  просто
продолжают нападать.
   - Это бе