орма к
корме,  и  в  каждом ряду между машинами можно было свободно пройти.  Но  перед
капотами у  той  и  другой шеренги,  точно  вереница больших угловатых торосов,
бампер к бамперу стоял заваленный снегом раскат. Славиков преследователь только
собрался махнуть через капот какой-то "Нивы" и уже схватился, как за перила, за
передние дуги  автомобиля,-  когда  внутри  машины  что-то  громко всхлипнуло и
загудело,  словно небольшая турбинка готового взлететь самол„та. Звук был не то
чтобы  пугающим  или  грозным,  но  весьма  неожиданным.  Вскочивший на  "Ниву"
головорез невольно отпрянул,  и этого хватило:  нога соскользнула с обледенелой
стальной трубы,  метко  угодив между  передними "рогами" советского вездехода и
бампером  стоявшего вплотную "Пассата".  Парень  зло  рванулся,  но  вывернутую
ступню заклинило на редкость добротно.  Ругаясь,  он рванулся ещ„, на сей раз -
изо всех сил...  дуги под руками качнулись, и ему показалось, будто таинственно
бормочущая "Нива"  тронулась  с  места,  безжалостно прижимая  его  к  немецкой
машине.  На  самом  деле  под  капотом всего  лишь  оживала по  команде таймера
маленькая  автономная  печка,  отогревавшая двигатель  перед  пуском.  Сдвинуть
"Ниву" эта печечка даже теоретически не  могла,  однако у  страха глаза велики:
нал„тчик  явственно  услышал  хруст  собственных  костей  и  бездушный  скрежет
металла.  Он завопил так,  что было слышно куда там на всю стоянку -  даже и  в
пятиэтажках, где по идее могла бодрствовать кляузная старушенция при телефоне.
     Увы,  оборачиваться на  крик  и  тем  более спешить на  помощь было  особо
некому. Дежурный кладовщик, оказавшийся поразительно быстроногим, молча миновал
застрявшего и во всю прыть пон„сся к сторожке,  и за ним,  не в силах сократить
дистанцию,  тяжело  протопал  преследователь.  Вожак,  переминавшийся у  джипа,
наконец  просчитал действия беглеца,  вовремя бросился наперерез и  даже  успел
схватить  Славика  за  свитер.  Однако  удержать не  сумел.  Пойманный не  стал
вырываться:  нырнул в сторону,  так что нападавшего мотнуло вкруговую и ударило
об  одну  из  машин.  Вцепившиеся пальцы  слетели с  толстого вязаного рукава -
Славик кинулся дальше.
     Когда  он  взмыл  по  ступенькам  и  юркнул  в  сторожку,  следом  за  ним
устремились все четверо.  Было ясно,  что втихую дело уже не  закончится.  Ясно
было и  то,  что на  решение вопросов остались считанные минуты.  Сейчас он там
нажм„т -  если  ещ„  не  нажал -  тревожную кнопку,  и  в  направлении стоянки,
возможно,  уже поспешает ближайшая группа захвата или патруль. Надо было, блин,
"Муху" с собой, да гранатой, да издали, да сразу в огненные клочки...
     Знать бы прикуп -  жили бы в  Сочи.  Совершенно неожиданно кладовщик снова
выскочил на крылечко,  и  в  руках у него был...  нет,  не гранатом„т,  но тоже
неплохо. Славик стискивал ладонями рифл„ную рукоятку "ТТ".
     - Вот  что,  мудаки...-  прохрипел  он,  задыхаясь после  отчаянного бега.
Троица,  подскочившая было  уже  к  самым  ступеням,  невольно качнулась назад.
Четв„ртый,  наконец-то  выпутавшийся  из  ловушки  и  донельзя  раздосадованный
пережитым  унизительным  страхом,   сделал  ещ„  два  шага  по   направлению  к
подельникам,  но затем тоже остановился. Когда им рассказывали про этого парня,
его  обрисовали как туповатого,  нерешительного и  безвольного.  Вс„ поначалу и
шло, как предполагалось. И - нате, пожалуйста!
     - Вот  что,  мудаки...-  повторил  Славик,  и  каждому  показалось,  будто
пистолет смотрел в  лоб лично ему.  -  Вы  вчетвером,  я  всех не  успею...  Но
первого, кто подойд„т... Да и второго, пожалуй...
     По лицу у  него т„к пот пополам со снегом,  растаявшим в  волосах (шапочку
потерял во время погони),  глаза были сумасшедшие,  л„гкие горели в груди.  Но,
что интересно,  руки с  "ТТ" ничуть не  дрожали.  Двоих не  двоих,  а  первого,
шагнувшего впер„д, он уложит точно - это сомнению не подлежало.
     - Ты  ч„,   пацан?   -   поинтересовался  вожак.  Он  сохранил  наибольшее
хладнокровие.
     - А нич„,  -  отозвался Славик.  Будь рядом напарник, они могли бы уложить
всю  братву как  миленьких мордами в  снег,  повязать и  сдать  по  назначению.
Возможно,  Славик справился бы и  один,  уповая на то,  что среди нал„тчиков не
найд„тся ни  одного камикадзе...  Вот только стоило ли  это делать?  Он  принял
решение не задумываясь. Немного перев„л дух - и мотнул головой в сторону джипа:
- Валяйте, грузитесь в тачку... и мотайте нахрен отсюда...
     Им,  понятно,  было обидно,  что дело окончилось таким бездарным провалом.
Пока  они  залезали в  машину,  Славику  пришлось выслушать изрядное количество
нелестных эпитетов  и  самых  ч„рных  угроз.  Он  на  непарламентские выражения
внимания не обращал, отдавая себе отч„т, что произносились они вполголоса, да и
резких  движений  ни   один  старался  не  совершать.   Наконец  "Ландкрюйзер",
переваливаясь,  выполз  за  ворота  и  укатил прочь  на  скорости,  исключавшей
возможность десанта и  тайного возвращения.  Когда его кормовые огни исчезли за
поворотом, Славик наконец-то опустил руки. Свед„нные судорогой пальцы разжались
не с первой попытки.
     "Излюбленное оружие на„мных убийц" вс„-таки спасло ему жизнь. Вопрос в том
- надолго ли...
     Теперь,  когда вс„ вроде бы отгремело,  Славика заколотила лютая дрожь. Он
вернулся в будочку и сел на пороге, прислонившись к двери.
     Господи,  если Ты есть,  сделай так,  чтобы они не вернулись. Чтобы на том
вс„ и кончилось...
     Очень хотелось надеяться,  но  Славик кое-что повидал в  жизни.  И  оттого
понимал: вот уж это навряд ли.
     Он  вдруг  почувствовал себя  в  натопленной  и  уютной  сторожке,  как  в
мышеловке,  и опять вышел за дверь. Очень скоро оказалось, что внутри и снаружи
было одинаково страшно.
     А всего больше хотелось вскочить в первый попавшийся поезд и уехать на н„м
далеко-далеко,  например, с Ладожского вокзала. Заменив по дороге все документы
и,  желательно,  внешность.  Обрубить все концы, осесть в дал„ком пос„лке... на
ханты-мансийке жениться...
     Может,  так ему и следовало поступить?  Прич„м прямо сейчас, даже сменщика
не дожидаясь?..
     Славик не послушался первого душевного поползновения и никуда не помчался.
А  поскольку стоять просто так было холодно -  вернулся к занятию,  прерванному
визитом разбойников.  Выволок санки и  вновь принялся растаскивать снег.  После
того предельного напряжения,  которое ему только что довелось пережить, обычные
земные  дела  казались  мелкими  и  совершенно не  важными.  Но  как  прикажете
объяснять это  клиентам,  которые уже  совсем скоро  потянутся сюда  за  своими
машинами?  Хоть тому же владельцу "Нивы", которая в ожидании прихода хозяина не
только прогрелась, но и успела почти насухо обтаять?
     Славик хотя и предупрежд„н был о печке,  но тоже шарахнулся, непроизвольно
хватая засунутый за ремень пистолет,  когда по лобовому стеклу "Нивы" с шорохом
соскользнул толстый пласт снега.
     И ему совершенно не хотелось кому-то что-то объяснять. Были причины.
     Нагружая и вытряхивая тяж„лые санки,  Славик вс„ время косился по сторонам
и  раздумывал,  зачем вс„-таки приезжали те  четверо.  Версии возникали одна за
другой,  но  все выглядели неубедительными.  Он  сам понимал,  что хватается за
соломинки, не желая думать о самом вероятном и самом пугающем.
     ...Серебристый "Мерсюк",  дремлющий возле будочки, решили спереть? Или (во
смех!) недавно появившуюся тольяттинскую "десятку"?  Хотя почему смех,  они что
закажут им,  то и крадут, хоть "Запорожец" - лишь бы денежки уплатили... Ладно,
свяжи сторожа и угоняй,  сколько рук хватит.  Но с мокрухи начинать?  Лишнее, в
случае чего, на себя вешать?.. Не, ребята. Так дело не делается.
     ...Выручку хотели отнять? Это уже действительно смех. Курам который.
     ...Чужая "крыша" наехала для убедительных действий?.. Так опять же - свяжи
сторожа  и  бей-ломай-круши,  тешь  широкую  душеньку...  Славик  подобрался  к
голубому "Москвичу-408",  через который двадцать минут назад летел в  отчаянном
кувырке.  Видение промятого капота и  осатаневшего владельца машины -  инвалида
войны,  между прочим,-  неотвязно маячило перед глазами вс„ то  время,  пока он
бережно  счищал  снег...  К  его  великому облегчению,  прочная древняя техника
нисколько не пострадала - капот не промялся, даже не поцарапался... Тут Славику
что-то попалось под ноги. Он наклонился и поднял увесистый металлический прут.
     Орудие убийства. Чуть было не состоявшегося...
     Те,  на "Ландкрюйзере", явились не ради "наезда", не за грошовой выручкой,
могущей осесть у ночного дежурного кладовщика,  и не за дорогим автомобилем для
новоявленного богатея.  Ну то есть после они,  ясное дело, сымитировали бы вс„,
что угодно. После. Когда сделали бы то, зачем в действительности приезжали. То,
что они скорее всего собирались замаскировать под неумышленную случайность...
     Им нужна была его,  Славика Вершинина, голова. И он с хорошей вероятностью
догадывался, кто их за нею послал.
     Город тем  временем вовсю просыпался,  над  улицами расползалось в  низких
облаках мрачно-рыжее зарево: начали включаться фонари. Одинокий человек посреди
окраинной автостоянки поднял лицо к небу, с которого ещ„ слетали редкие хлопья,
и  некоторое время  стоял  так,  зажмурив глаза,  словно не  желая  смотреть на
окружающий мир. Ему хотелось завыть.
     Потом вновь впрягся в саночки и поволок их за ворота...

     Когда воротимся мы в Портленд...

     Несколько  суток  спустя  он  лежал  на  диване  в  своей  однокомнатной и
разглядывал потолок,  и  все запасы спиртного,  имевшиеся у него в доме,  давно
были  выпиты.  И  не  только выпиты,  но  успели проделать по  организму полный
физиологический путь и  естественным порядком отправиться в  канализацию.  Даже
похмелье и  то рассосалось безо всякого "Andrew's Answer"...  Славик никогда не
был сторонником запасов:  что понадобилось - смотался в магазин и прин„с. Кто ж
мог  знать,  при  каких обстоятельствах ему  довед„тся понять свою (царствие ей
небесное)  бабушку,   которая  упрямо  выстаивала  в  очередях  за  дефицитными
импортными макаронами,  а  потом  укладывала длинные  красно-зел„ные  коробочки
штабелями в кладовку - "на ч„рный день"?..
     Макарон у него,  кстати,  нынче тоже не было.  Весь продовольственный фонд
составляли два сырых яйца на полочке в холодильнике. Можно сварить их и съесть.
А можно поджарить. Если удастся натрясти капельку масла из импортной банки, уже
сунутой в ведро для выбрасывания...
     В  ночь  нападения  он  ещ„  несколько часов  героически сгребал  снег  из
проездов и  выпускал за  ворота  владельцев машин,  торопившихся по  неотложным
делам.  Принимать кого-либо  на  постой  -  и  переживать по  поводу вероятного
возвращения убийц  -  слава Аллаху,  больше не  довелось.  Потом он  сдал  дела
сменщику,  пожилому, всегда оптимистично настроенному дядьке из бывших военных.
Славик предупредил его,  что  вроде  как  приболел и  сможет ли  выйти  в  свой
очередной  день  -  неведомо.  "Это  ты,  парень,  наверняка грипп  подхватил,-
авторитетно заявил сменщик.  Славик ему  нравился:  напоминал умершего сына.  -
Сейчас  знаешь какой  грипп  ходит?  Опять  из  Гонконга.  Три  дня  непонятная
температура, потом по всему телу красная сыпь..."
     Славик отмахнулся, и бывший прапорщик осерчал:
     "Это вам,  молодым, вс„ море по колено, а потом как прихватит!.. Ты знаешь
что сделай?  Купи "Сибирской" бутылку и жгучий перчик туда на нитке пусти.  Дай
поплавать неделю,  потом  пей.  Напалм!..  Средство проверенное...-  дядя  Витя
помрачнел и добавил:  -  Вот только внучке,  пацанке, давать боюсь, соплива ещ„
водку-то  жрать.  Вакцину для профилактики им  в  садике обещают-обещают,  а  в
Москве, говорят, уже случаи есть... В "Апрашке" у ч„рных сам видел - полпенсии,
да  ещ„ того гляди всучат бодягу...  Со СПИДом бесплатным...  Так ты перчик сам
купишь  или,  может,  тебе  принести?  Мне  земляк  с  Ташкента прислал -  хоть
пожарников вызывай..."
     Славик заверил дядю Витю,  что всенепременно заглянет на рынок к  корейцу,
торгующему пряными травками,  и  уш„л по тропинке через пустырь,  направляясь к
станции метро.  Он  н„с полиэтиленовый мешочек со  всеми своими пожитками.  Его
сборы не вызвали никаких подозрений, ибо личных вещей в сторожке он не оставлял
никогда, предпочитая таскать в сумке через весь город. Вот только на сей раз он
знал,  что больше сюда не верн„тся.  И дядю Витю,  если ему хоть сколько-нибудь
повез„т,  в жизни своей уже не увидит...  Получалось,  предчувствие не обмануло
его.  Надолго на автостоянке он не задержался.  Вот только почему он воображал,
будто обязательно покинет е„ для нового взл„та?..
     ...Ехать  было  от  "Проспекта Ветеранов" до  "Ладожской",  и  в  поездах,
направлявшихся к центру города, давилась невыспавшаяся толпа. Люди п„рли как на
субботник -  а говорят ещ„,  будто заводы стоят.  Зато из центра, как всегда по
утрам, было свободно. Основной контингент составляли пенсионеры, ехавшие кто на
деш„вые рынки,  кто к  отселившимся на окраину детям.  Эти самые дети требовали
независимости и  невмешательства,  но  стариков  для  своих  нужд  мобилизовали
исправно:  ни с  возрастом,  ни с  городскими расстояниями не считались.  После
пересадки на  "Достоевской" Славик рухнул на освободившееся место и  немедленно
задремал,  не  обращая  внимания  на  ворчание бабок,  объявивших его  "с  утра
пораньше  нажравшимся".   Инстинкт,  как  обычно,  разбудил  его  перед  нужной
станцией.  Он  дотопал домой на  автопилоте и  даже поставил кофе,  намереваясь
позавтракать,  но  переоценил  свои  силы.  Начавшийся "отходняк" было  уже  не
превозмочь.  Он так и не дождался,  пока отработает кофеварка,  -  переоделся в
домашний спортивный костюм и  прил„г на  диван.  Всего на  минуточку.  Когда он
снова открыл глаза,  за окном опять сгущалась темнота.  Что в позднедекабрьском
Питере соответствует часам этак тр„м дня.  Он посмотрел на подсвеченный дисплей
наручного "Касио" и чуть успокоился.  По крайней мере,  день недели был вс„ ещ„
тот же.  А значит, он проспал лишь несколько часов, а не сутки с хвостиком, как
ему показалось вначале. Хотя, если подумать, какое это имело значение?
     Снов своих Славик позже вспомнить не  мог,  только то,  что,  проснувшись,
испытал  немалое  облегчение.  Он  хмуро  покосился  на  кофеварку,  безропотно
державшую на подогреве бурую жидкость, начисто утратившую аромат. Потом полез в
холодильник и обнаружил, что у него кончилось масло.
     Район "Тр„х Дураков" получил сво„ прозвание ещ„ в  социалистическую эпоху.
Как  гласила  одна  из  версий  -   затем,  что  здесь  имели  место  проспекты
Наставников,  Ударников и Передовиков.  Тех, кого тогдашняя пресса, призывавшая
молод„жь стройными рядами в  ПТУ,  каждый день по  десять раз  называла героями
нашего  времени.  Другая  версия  подразумевала,  что  только дурак  согласится
переехать в район, застроенный очень по-нашенски: одни жилые дома и практически
никаких  магазинов.  Магазины  и  красивые  здания,  предназначенные составлять
фасады кварталов,  были запланированы на  потом.  Когда вечно неимущее (и  куда
только  оно  нефтедоллары  девало  в   те   времена?)   государство  наконец-то
разбогатеет.
     Деньги -  и  то не у  государства -  нашлись,  когда первопоселенцы успели
состариться.  Через  два  двора  от  Славикова  дома  вдруг  выросла  добротная
тонированная стекляшка,  в  которой открылся неплохой круглосуточный универсам.
Там продавалась уйма аппетитнейших вещей,  начиная от с„мги и  парной свинины и
кончая продуктами для диабетиков.  По мнению окрестного населения,  магазин был
дороговатый. Славику - до последнего времени - было как раз.
     Он  решил  сходить  туда  за  "Валио"  или  вологодским и  присмотреть ещ„
чего-нибудь вкусненького для успокоения нервов, а заодно прогуляться по свежему
воздуху. Сказано - сделано! Славик подобрал в прихожей ботинок и в задумчивости
совершил с ним несколько кругов по квартире,  бесцельно перекладывая предметы с
места на место. Отхлебнул кофе, обж„г рот и поставил колбу обратно на подогрев.
Потом  бросил  ботинок прямо  на  ков„р  посреди комнаты,  снял  с  полки  блок
видеокассет с  записями "бо„в без  правил" -  и  взял в  руки тяж„лый синеватый
"ТТ".
     Пистолет у него был "левый".  Помнится,  ч„рт пон„с его с ним,  только что
приобрет„нным,  только что  опробованным в  загородном лесочке,  мимо одного из
питерских вещевых рынков...  и-по великому жизненному закону -  прям„хонько под
омоновскую  облаву.   Проверявшую  не   только   пресловутых  "лиц   кавказской
национальности",  но  почти подряд всех мужчин,  особенно плечистых и  крепких.
"Оружие?"  -  строго  спросил юный  милиционер.  Славик  преисполнился вес„лого
вдохновения и  ответил с улыбкой,  точно младшему коллеге по службе:  "А у кого
его сейчас нет?"  Омоновец в  ч„рной маске и  бронежилете,  ничего подобного не
ожидавший, только моргнул: "Разрешение?.." Славик почувствовал себя победителем
и расплылся ещ„ шире:  "А у кого оно сейчас есть?" Милиционер о ч„м-то подумал,
нахмурился и мотнул головой: "Проходите..."
     Славик потом долго гадал,  за  кого его приняли.  Не иначе как за старшего
брата. При исполнении важного таинственного задания...
     И вот теперь он снова держал в руках свой "ТТ", полсуток назад спасший ему
жизнь, и понемногу приходил к убеждению, что пару бутербродов с твердо-копч„ной
не западно съесть и  без масла.  Его перед„рнуло,  когда он подумал про уличный
холод.  Про  липкий  мокрый снег,  который далеко не  везде  убрала специальная
техника. Нет, действительно, глупость какая. Вовсе незачем переться наружу...
     Он и  не поп„рся.  И слопал-таки свои бутерброды без масла,  и запил их не
кофе,   а   припас„нной  в   ячейке   холодильника  большой  бутылкой  крепкого
"Хольстейна".  Потом сунул в  "Панасоник" кассету и  один за  другим просмотрел
несколько старых фильмов со  Шварценеггером.  Особенно он любил "Хищника".  Вот
только в этот раз ему никак не удавалось сосредоточиться на происходившем среди
кинематографических джунглей.  То  уплывало внимание,  и  он  обнаруживал,  что
незряче таращится в телевизор, размышляя о совершенно посторонних проблемах. То
начинало казаться,  будто  пальба  и  экранная ругань  маскируют некие  шорохи,
доносящиеся из прихожей...
     После пятой проверки и  подкручивания всех замков он вдруг облился потом и
вырубил видюшник, оборвав Шварца на полуслове. Выключил по всей квартире свет и
наглухо зад„рнул шторы. И долго сидел в темноте, слушая звуки отходящего ко сну
дома и постепенно осознавая,  что отказался от вылазки в магазин вовсе не из-за
снега и холода. Да плевать он хотел на холод и нечищеные тротуары!
     Он просто боялся.
     Испарилось лучезарное чувство победы -  ОТБИЛСЯ!!! И ещ„ отобьюсь, ну, кто
первый?!. - и на смену пришло трезвое ощущение загнанности. У него шевельнулись
волосы,  когда он вспомнил свою утреннюю поездку домой.  Господи!.. Ему ли было
не знать,  как ЭТО бывает!..  Ид„шь ты,  к примеру, через пустырь... да какое -
просто по улице!  -  и совершенно случайно встреченный незнакомец интеллигентно
спрашивает прикурить.  Или даже не спрашивает -  минует тебя, слегка коснувшись
рукой.  Ты стоишь в набитом метро,  и кто-то, притиснутый к тебе толпой, читает
через тво„ плечо рекламу супермаркета "Кайзер".  Ты сидишь в полупустом вагоне,
и  дедуля с палочкой -  другого места не наш„л -  устраивается рядом и начинает
рыться в хозяйственной сумке. Тебя останавливают в магазине:
     "Вы ценник не прочитаете, а то я очки дома забыл?.."
     А  потом тво„ бездыханное тело увозят на машине с мигалкой,  и равнодушный
судмедэксперт извлекает на Божий свет проткнувшую сердце заточку,  сделанную из
хрупкого надфиля.
     Вс„ просто.  И ни свидетелей,  ни следов.  Да х