Лена  кормила
прожорливую ораву яичницей и смеялась вместе со всеми, но по зрелом размышлении
молодой женщине стало не по себе.
     А  спустя ещ„ время Антон вернулся из  офиса каким-то  очень уж  не таким.
"Ничего не случилось,  просто устал",  - успокоил он взволнованную жену. Однако
любящую женщину не  обманешь.  Было ясно,  что  он  получил известие,  даже его
умудрившееся выбить из  колеи.  И  само собой вспомнилось,  что квартира и  ещ„
многое было почему-то оформлено не на него,  а на не„ и на дочек. А остальное -
завещано.  Хотя,  если по  уму,  Антону в  его тридцать восемь да  при железном
здоровье о смерти даже и отдал„нно думать не полагалось...
     Меньшов  редко  смотрел  телевизор,   предпочитая  свои,   более  над„жные
источники информации.  Развлекательные программы его  мало интересовали,  а  на
политических обозревателей с  их репортажами о подков„рных баталиях в коридорах
власти у  него была натуральная аллергия.  Однако в  тот дождливый летний день,
приехав  домой,   он  первым  долгом  ткнул  кнопочку  "Панасоника"  и  включил
петербургский канал.  Когда  комментатор дош„л  до  убийства Сергея  Петрухина,
директора  пресловутого  "Балт-прогресса",   Лена  увидела,   что  Антон  начал
постукивать пальцами по столу.
     В таком состоянии она до сих пор видела мужа всего однажды.  На самой заре
их  супружества,  в  девяносто втором,  когда они отправились на тогда ещ„ мало
обжитые россиянами Канары.  В  тот раз Антон ничего не  стал ей объяснять.  Она
знала, что и теперь ничего от него не добь„тся.
     Она молча подсела к  нему и  обняла его,  сперва осторожно,  потом -  так,
словно его  у  не„ вот-вот собирались отнять.  Антон глубоко вздохнул,  отгоняя
очень тягостные мысли, и тоже обнял е„.

     Шведский херр и другие

     Трудно объяснить, по каким признакам мы безошибочно распозна„м в питерской
толпе иностранцев.  По одежде?  Лет двадцать назад это,  пожалуй,  работало, но
теперь и  наш народ тоже через одного в  "тамошнем".  По неуловимо чужой манере
двигаться,  по долетевшим отзвукам сугубо импортной речи, которую уже воспринял
слух, а сознание ещ„ не успело зарегистрировать?..
     Виталий Базылев бывал в Стокгольме несколько раз.  Помнится, в их с Мишкой
самое   первое  посещение  шведской  столицы  он   увидел  на   торговой  улице
Дроттнинггатан здоровенного "викинга" и  только  успел  восхититься выставочным
экземпляром скандинавской породы,  когда  "викинг"  обратился  к  своему  более
мелкому спутнику... на чистейшем русском языке.
     С  тех пор Виталий повзрослел,  стал наблюдательней и таких детских ошибок
больше не допускал.  Ну да и приехавший в "Инессу" господин Моде был,  конечно,
самый шведский швед,  без  подмесу.  Высокий,  русоволосый,  брови трогательным
"домиком". Короткая бородка (художественная имитация двухнедельной небритости).
И  очки,  выглядевшие так,  словно кто  взял обычные линзы и  распилил пополам,
оставив только нижние половинки.  Кажется, "у них" это был последний писк. Монс
Моде смешно смотрел то сквозь ст„клышки, то поверх.
     Виталий  уже  выяснил,  что  "господину" соответствовало в  шведском языке
смешное слово: "херр".
     Его  несколько удивило  только  одно.  Базылев подсознательно ожидал,  что
такой  важный  фирмач  прикатит на  белоснежной "Вольво" какой-нибудь офигенной
модификации.  Однако тот прибыл на самой что ни есть пролетарской "девятке".  И
за   рул„м   сидел   не   шоф„р  при   галстуке  и   в   костюме,   а   русская
девушка-переводчица.
     Базылев знал,  что маленькие хохмочки идут только на пользу знакомству,  и
через переводчицу высказал господину Моде сво„ шутливое недоумение.
     - О-о,  что вы, что вы! - заулыбался гость. - Мы, шведы, стараемся во вс„м
экономить.  Мы,  если вы замечали, даже у себя дома стараемся ездить в основном
на   японских   автомобилях.   Наши,   отечественные,   представляются  слишком
дорогостоящими...
     Он разв„л руками, а переводчица добавила уже от себя:
     - Я бы попросила впредь говорить мне "вы".  И "киской",  если можно,  меня
больше не называйте. Я на работе.
     Виталий только усмехнулся в ответ.  Деловая фифа тоже носила очки, и глаза
за  ст„клами были как  у  школьной учительницы,  собравшейся выгнать из  класса
нерадивого ученика.  А  тон!..  Базылев даже  Мишке  Шлыгину с  собой такого не
позволял.  Ну  до  чего все  они храбрые,  пока никто не  пугает.  В  другой бы
обстановке с ней по душам побеседовать...
     Монс  Моде  посмотрел сперва  на  него,  потом  на  не„,  что-то  понял  и
разразился длинной фразой по-английски Ни  одного забугорного языка  Базылев не
выучил ни в школе,  ни тем более после. Однако такие вещи, как "мисс Катерина",
"эскорт" и "Эгида-плас эйдженси" были понятны без перевода.
     Название "Эгида" давно уже действовало на  Виталия,  как красная тряпка на
быка.  Хренова контора далеко не впервые перебегала ему дорожку,  прич„м весьма
болезненным  образом.   Эгидовцы  устанавливали  сигнализацию,   с  которой  не
удавалось  справиться  даже   очень  головастым  ребятам.   Эгидовцы  регулярно
наведывались  в  "Васил„к",  и,  хотя  делового  сотрудничества  между  фирмами
по-прежнему не замечалось,  можно было не сомневаться -  в  случае чего Меньшов
только свистнет,  и  на  помощь его громилам тут же примчится эгидовская группа
захвата.
     И  долгожданному шведу  переводчицу эту  етитскую  почему-то  понадобилось
взять именно в "Эгиде"...
     Шлыгин,   в   отличие  от  бывшего  одноклассника,   по-английски  говорил
достаточно бегло.  Даже кончил в  сво„ время какие-то курсы,  где ему поставили
правильное произношение.
     - Очаровательная мисс  Катерина -  очень  знающий  специалист и,  конечно,
выручит нас в случае каких-либо затруднений,- тоже по-английски сказал господин
Моде.-  Однако  я  рад,  что  дошедшие до  меня  сведения о  вашей  европейской
образованности,  херр Шлыгин,  соответствуют истине. Нам, предпринимателям, вс„
же лучше говорить о своих делах без посредников, вы согласны?..
     Мишка Шлыгин засмеялся и  пов„л его  в  гостеприимно распахнутые двери,  а
Базылев шагнул за  спину переводчице и  наклонился к  е„  уху,  так,  чтобы она
ощутила его дыхание у себя на щеке:
     - Эскортируем,  значит, шведского херра?.. Он сказал это негромко, но так,
чтобы она поняла,  какой именно смысл он  вкладывал в  понятие "эскортировать".
Известно же,  сколько сейчас развелось всяких агентств, предоставляющих деловым
мужчинам прекрасных спутниц для  званых  вечеров и  при„мов.  Может,  где-то  и
бывает, что услуги эти обходятся без интима... Переводчица оглянулась.
     - Для  вашего сведения,-  вс„  тем же  ледяным голосом проговорила она,  -
шведы  говорят "херр",  когда перед фамилией.  "Херр Моде",  например.  А  если
просто "господин", то "херре".
     Она  была  довольно высокая,  ладная,  в  строгом костюмчике и  элегантных
туфлях.  Базылев с удовольствием побросал бы этот костюмчик за диван и выяснил,
какого цвета под ним бель„.
     Двери в  "Инессе" были прозрачные,  из  толстенного бронированного стекла.
Мисс  Катерина  не  удосужилась придержать их  за  собой,  и  Виталию  пришлось
выставить руку,  чтобы не получить по лбу.  Блин. И зачем он отсоветовал Мишке,
когда  тот  вознамерился  было  сделать  двери  автоматическими и  снабдить  их
телекамерой?..
     - Our little fortress*,- сказал Шлыгин гостю.
     - A  cute contrast between the severity outside and the comfort inside**,-
ответствовал гость.
     Кое-кто  из  инессинских,  как  потом выяснилось,  тоже таскал в  школьном
дневнике не одни двойки.  Женя Крылов воспитанно поздоровался с господином Моде
по-английски. Женя теперь неотлучно состоял при "Мерседесе" шефини и красовался
опрятный, наглаженный, в белой рубашке - как всегда, с длинными рукавами.
     - Amazing! - сказал швед. Потом посмотрел на Шлыгина поверх очков и лукаво
спросил:  -  But isn't this young man,  as  I'm afraid and it  is common now in
Russia, a hоpеless young scientist turned out to be a chauffeur?***
     Хозяин  фирмы  охотно и  с  гордостью принялся ему  объяснять,  при  каких
обстоятельствах появился в "Инессе" этот милый молодой человек.
     - Ты ч„,  правда шпрехаешь или так, твоя-моя? - подойдя к Жене, вполголоса
спросил его Базылев.
     - Шпрехаю...
     - И ч„, вс„ понимаешь, что они там между собой? - удивился Виталий.
     - Понимаю,-  сказал Женя. Помялся и добавил: - Шведа хуже, он с этим своим
акцентом...  где "р" и "с" вместе,  он вс„ время "ш" произносит... и "я" вместо
"дж"... А Михаила Ивановича - один к одному. Такой выговор чистый...
     Базылев вдруг спросил:
     - А где это ты в сво„м закаканном райцентре так уж настропалился? А?
     - Бабушка научила...
     Виталий знал,  что  в  глухих углах  области можно встретить кого  угодно,
вплоть до  великокняжеских внучек.  На  всякий случай он хотел расспросить Женю
подробнее,  но  отвл„кся.  Краем глаза он  вс„ время косился на переводчицу.  И
заметил,  что она прикрывает платочком нос и  морщится,  словно от  неприятного
запаха.  У Виталия „кнуло сердце.  Неужели?!. Он поспешно принюхался... ничего.
Он  мог  бы  поклясться -  ничего.  Запахи вокруг витали самые гаражные,  да  и
времени прошло... Ф-фу, дьявол...
     Мисс Катерина повернулась к нему и недовольно сказала:
     - Чем  это у  вас тут вс„ провоняло?  Так и  разит какой-то  тухлятиной...
падалью какой-то.;. Вы что, крыс к нашему приезду морили?
     Базылев дал себе слово притащить в  гараж давешнего барыгу и заставить его
ещ„ раз отдраить весь пол. Зубной щ„ткой. Однако отвечать надо было прямо здесь
и сейчас, и Виталий не остался в долгу:
     - Ты бы, киска, затычками пользовалась, которые по телевизору рекламируют,
а не платочек туда впихивала. Он бы у тебя и не вонял...
     Переводчица  в   истерику  впадать  не  стала.   Окатила  его  взглядом  и
отвернулась,  а  Виталий подозвал одного из парней,  Гошу,  и сказал ему на ухо
несколько слов.  Гоша понятливо заулыбался. Конечно, девке следовало объяснить,
что к  чему,  но  самому Базылеву было не  с  руки.  Ему,  наоборот,  надлежало
появиться в критический момент и навести порядок.  Может,  даже съездить Гоше в
пятак. Привычный Гоша не обидится, а цель будет достигнута.
     Момент представился чуть попозже,  когда херр Моде,  ещ„  раз восхитившись
английским языком господина Шлыгина, удалился с ним в кабинет для переговоров с
глазу на  глаз,  а  мисс  Катерина отведала кофе с  пирожным,  полистала модные
журналы и вышла во двор.  Пока суд да дело,  радушные хозяева вымыли запыл„нную
"девятку" гостей,  подлили в  двигатель масла,  проверили на специальном стенде
зажигание и  тормоза.  Гоша,  улыбаясь,  вернул  девушке ключи.  А  когда  она,
поблагодарив,  направилась к  машине -  оказался сзади  и...  накрыл широченной
лапищей сразу половину е„ зада, охваченного кремовой юбкой.
     Базылев ждал, что последует писк, возмущ„нный либо испуганный, и смотря по
обстоятельствам собирался  разыгрывать один  из  нескольких сценариев,  заранее
отработанных с Гошей...
     Заготовки пропали впустую. Гоша своего движения не завершил: мисс Катерина
чуть сдвинулась в сторону, и в десяти сантиметрах от цели его рука встретила е„
руку.  Силы были,  естественно, несравнимые, но дотронуться до кремовой юбки не
удавалось.  С  таким  же  успехом  можно  хватать  невесомый  воздушный  шарик,
ускользающий при каждом движении и вдобавок намыленный.  Так они и протанцевали
через весь двор:  постепенно звереющий Гоша - и переводчица, как бы даже его не
очень заметившая.
     - Спасибо за машину,- поворачивая ключ, мило улыбнулась мисс Катерина...
     Немую сцену прервало появление хозяина фирмы, тепло прощавшегося с гостем.
Херр Моде прямых обещаний не давал, но собирался сделать вс„ от него зависящее,
чтобы делегация "Бирка электронике",  прибывающая через месяц,  воспользовалась
услугами "Инессы".
     "Девятка",  сияющая вишн„вой эмалью,  через  парадные ворота выкатилась на
Московский, поморгала на прощание поворотником и скрылась из глаз.
     - Сер„жа,  у  тебя  ус  отклеился...  -  глядя  в  зеркальце заднего вида,
серь„зно сказала Катя  Дегтяр„ва.  Очки  с  простыми ст„клами она  уже  сняла и
спрятала в бардачок.
     - Где?!!  - попался Плещеев. Схватился за лицо и рассмеялся: - Да ну тебя!
Он же у меня собственный...
     Жучков в автомобиле не было - Катя перед выездом вс„ успела проверить.
     Через четыре дня в "Инессу" приш„л факс из Стокгольма. "Бирка электронике"
обещала  самым  внимательным  образом  рассмотреть  шлыгинские  предложения.  В
СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ.
     - Вс„ небось из-за  тебя,  козла!  -вставила Базылеву Инесса Шлыгина,  как
всегда присутствовавшая при важных моментах.-  Со своими шуточками дурацкими!..
Не мог потерпеть?
     - "Эгида",-  задумчиво проговорил Михаил.-  Куда ни плюнь... Продохнуть не
дают, суки.
     - Антошка Меньшов пущай пока  бегает,  -  подв„л итог  Базылев.  -  А  вот
Плещееву давно пора солнечное затмение устраивать. Надоел!..

     Шушуня

     Несмотря на  поздний час,  в  метро было не протолкнуться.  Вымирание иных
видов  транспорта загнало под  землю даже  тех  петербуржцев,  которые метро по
каким-то  причинам не  любят.  А  уж  с  тех пор как оно ещ„ и  сократило время
работы...
     По субботам,  если была возможность,  Саша Лоскутков любил выезжать в лес.
Всласть заниматься на  знакомой поляне,  а  потом долго,  долго бежать по  едва
заметной   тропе   между   высоченными  карельскими  соснами...   После   этого
возвращаться в цивилизацию не хотелось до ч„ртиков. Однако ничего не попишешь -
приходилось.
     Сашино общежитие находилось около  "Зв„здной".  Поезд  отсчитывал станции,
неся  его  через весь город.  Саша держался за  поручень и,  пользуясь выгодами
высокого роста, косился в газету через плечо стоявшего рядом мужчины.
     Название статьи было коротким и „мким: "ОПРИЧНИКИ". Е„ написал известный в
Питере  журналист,   и,  чтобы  вернее  завлечь  читателя,  редакция  поместила
имя-фамилию автора не в  нижнем уголке,  а  крупными буквами рядом с названием:
БОРИС БЛАГОЙ. Саша заскользил глазами по тексту.
     "Попробуйте представить себе:  за  неправильный переход улицы вас вместе с
вашей дамой останавливает городовой, прямо на Невском раскладывает на асфальте,
заставляет  приспустить панаталоны и  публично  охаживает  табельным  ремн„м...
Представили?  Скажете,  не  может такого быть?  Ещ„ как может.  Вот что недавно
случилось в С-ском садоводстве..."
     Саша вздохнул. Ну конечно. В Симагине в основном обитают работники радио и
телевидения -  как ныне действующие,  так и  отставные.  Было бы удивительно не
дойди история до Благого. Было бы ещ„ удивительней, если бы тот иначе расставил
акценты.
     "...Мало  того,  что  на  троих  мальчишек,  которые не  от  хорошей жизни
пытались  подкормиться  излишками  овощей,   была   устроена  засада  ОМОНа   с
использованием  всех  современных  технических  средств.   Мало  того  что  при
задержании  пацанов  наши  так  называемые  защитники  вволю  потренировались в
при„мах рукопашного боя. Они ещ„ и подвергли детей самому настоящему истязанию.
Как рассказывают очевидцы,  мальчишек по очереди швыряли на пол дачного домика,
превращ„нного в  застенок,  и полосовали ремнем.  Но,  пожалуй самое страшное -
реакция  садоводов,  на  чьих  грядках голодные подростки пытались добыть  себе
пропитание. Хоть бы один вспомнил русскую традицию и пожалел наказанных. Ничуть
не бывало!  Бабушки,  дедушки и их толстощ„кие внуки вовсю поощряли садистов...
Во что мы превращаемся, люди?"
     Саша снова вздохнул.  За  десять последних лет  он  чего только о  себе не
читал.  Ну  то  есть  не  о  себе  лично  -  кому  нужен отдельно взятый офицер
Лоскутков! О подразделениях, в которых служил. Правозащитники братались с любым
душегубом,  у  которого хватало  ума  выдвинуть политический лозунг.  Киношники
снимали  душевные фильмы  про  глубоко положительных на„мных убийц.  Журналисты
создавали романтический ореол ворам и  бандитам...  А  те,  кто реально пытался
что-то делать,  кого-то заслоняя собой,  вытаскивая и  спасая...  те в основном
удостаивались таких вот помоев. Почему?..
     Прямо перед Сашей сидела нарядная - явно из гостей - женщина лет тридцати,
рядом  примостился белоголовый мальчонка.  Он  явно  очень  устал,  глаз„нки то
закрывались,  то вновь широко распахивались, как будто реб„нок боялся заснуть и
проспать нужную станцию.  На лице застыло растерянное и даже немного испуганное
выражение.
     "Мамаша,  блин...- раздраж„нно подумал Лоскутков. - Ему же на горшок давно
пора и в кровать! Куда ты по гостям мальца потащила? Вон как уходился! Оставить
не с кем? Ну так и сиди дома, дурища..."
     - Следующая станция "Технологический институт" -  прорвалось сквозь писк и
треск из динамика. - Переход к поездам первой линии!
     Женщина встала,  поправила юбку и  стала проталкиваться на выход.  Мальчик
остался сидеть, но она и не оглянулась. Саша понял, что поторопился "назначить"
женщину в  мамы.  Какое-то время они стояли совсем рядом,  и эгидовец отч„тливо
видел,  как ей хочется,  чтобы он (ну да,  красивый, глаза и вс„ прочее... твою
мать...) вдруг взял и проявил к ней интерес.  Саша нейтрально смотрел поверх е„
головы,  и  чуточку  томное  выражение  постепенно сменилось  на  лице  женщины
разочарованием и  л„гкой  обидой.  Однако  романтическая  грусть  тоже  пропала
впустую:  внимание  Лоскуткова  профессионально переключилось на  более  важный
объект.  Этим  объектом  был  неопрятного  вида  мужчина,  который  мало-помалу
перебирался из  дальнего конца  вагона  вс„  ближе.  Лоскуткову хватило  одного
взгляда,  чтобы  понять -  его  целью  был  мальчик.  Видно,  бомж  наблюдал за
пацанчиком издали уже не один перегон.  И наконец-то уверился,  что тот вправду
едет без взрослых...
     Солдат ребенка не обидит! А бывший спецназовец - и подавно.
     Поезд вкатился на станцию.  Двери открылись, толпа хлынула наружу и унесла
с  собой женщину,  в  вагоне на какой-то миг стало свободнее.  Лоскутков присел
рядом с  мальчишкой и  увидел,  как  бомж  уткнулся в  схему метрополитена:  „,
сорвалось!..
     - Ты что, брат, один путешествуешь? - спросил мальчика Саша.
     Тот поднял голову и серь„зно взглянул на эгидовца, но ничего не сказал.
     - Говорить-то умеешь? - сделал Саша новый заход. Мальчик кивнул.
     - Ну и то хорошо... А зовут тебя как?
     - Шура я... Бабушка Шушуней зов„т...
     - Ого!  Т„зки, значит. Оба Александры! Ты - Шура, я - Саша. Будем знакомы!
Мальчик снова кивнул.
     - Так ты что же, один?..
     - Не,  я с папой,-  доверчиво ответил Шушуня.- Только папа потерялся. Мы в
"Луна-парк" ездили,  я  на  всяких штуках катался...  А  папа  купил вино и  на
скамейке сидел...  А потом мы пошли в метро,  только папа сделался пьяный... Он
упал, пришли дяденьки милиционеры и его увели... А я остался...
     - Так, - проворчал Лоскутков. - И давно ты тут ездишь?
     - Не знаю, - тихо признался мальчик.
     - И время по часам узнавать ещ„ небось не умеешь?
     - Умею!  Минутная  стрелка  длинная,  а  часовая  короткая.  Меня  бабушка
научила,-  гордо пояснил Шура.  Вид у  него был уже не такой затравленный,  как
вначале.
     - Смотри,  какой продвинутый,-  улыбнулся Лоскутков.-  Может, ты мне ещ„ и
адрес свой скажешь?
     - Не...- снова опустил голову мальчик.- Не знаю...
     - А давай вместе попробуем? Улица твоя как называется? Дом какой?
     - Дом...  большой,-  Шура  заметно приуныл.  Подумал и  добавил:  -  Очень
большой.  Там ещ„ эти...  балконы.  И  собачка живет такая напротив,  на  нашем
этаже, е„ зовут как папу... Коля. У нее длинные волосы, сверху рыжие, а спереди
белые... и мордочка острая...
     - У папы или у собачки? - безнад„жно спросил Лоскутков.
     - У собачки,-  засмеялся Шура,  не понимая,  как взрослый