ибудь
сделать... Не посчитали удобным...
     Серая "Нива" катилась по  Московскому проспекту.  Возле парка Победы слева
пролетел белый "Фольксваген" и  сразу метнулся через два  ряда вправо,  занимая
свободное место.  В  это время на светофоре заж„гся красный сигнал,  и  тормоза
лихача  взвизгнули на  всю  улицу.  Снегир„в  загодя  отключил передачу и  ехал
накатом.
     Сказали бы сразу -  умр„м,  а Стаську тебе не доверим, и вообще, мотай-ка,
приятель, откуда приш„л... Так нет же. Не посчитали удобным...
     Эта фраза почему-то бесила пуще всего.
     - Дядя Л„ша, а вы сами на лошади ездили когда-нибудь?
     Стаська сидела справа и  держала в  руках рюкзачок,  который почему-то  не
захотела бросить на зады.  Светофор вспыхнул красно-ж„лтым,  ряд был свободен -
"Нива" ушла впер„д со второй передачи, держа чуть меньше шестидесяти.
     - Ну... бывало когда-то...- пробормотал Снегир„в. И подумал о том, что был
по отношению к Жуковым не прав на все сто процентов.  Делали они,  конечно, для
его дочери вс„,  что могли.  И  не решали вопроса,  доверять ему Стаську или не
доверять.  Они  ДЕЙСТВИТЕЛЬНО  не  посчитали  возможным  обратиться  к  нему  с
просьбой.  Особенно после  того  дурацкого визита с  авоськой харчей.  Чтобы не
вообразил,  будто они изготовились сесть ему на шею:  отец,  мол,  так и  давай
покрутись...
     - А в седло трудно залезать, дядя Л„ша? - не отставала любопытная Стаська.

     Алексей  честно  попробовал вспомнить.  Он  впервые  оказался со  Стаськой
наедине и  уже  чувствовал,  что профессиональное умение находить с  кем угодно
общий язык в  данном случае ему  не  поможет.  Когда он  в„з  через всю  Италию
маленькую Джульетту,  таких трудностей не возникало. Пятилетняя девочка отлично
знала,  что он перестрелял злых дядей,  не пускавших е„ к маме и папе, а теперь
вс„ в порядке и они едут домой...
     Он вообще всегда отлично ладил с  детьми.  Пока дети были чужие.  Почему у
него  язык  во  рту  застревал,  когда он  пытался разговаривать с  собственной
дочерью?..  Почему иметь с ней дело для него было почти такое же мучение, как и
заходить в е„ - Кирину - комнату?
     - Первый раз вс„ трудно,  -  сказал он наконец. - На второй уже легче. Ты,
главное, тренера слушай.
     Водителю    "Фольксвагена"   показалось   обидным    терять    заво„ванное
преимущество.  Он взревел мотором и опять рванул впер„д,  но был сразу наказан.
На  углу Благодатной ему посигналил жезлом гаишник.  То  ли разыскивали похожий
автомобиль,  то ли сидевший внутри чем-то смахивал на кавказца, а может, просто
захотелось штрафануть лихача...
     - Тише едешь,  дальше будешь,  -  проворчал Снегир„в.  -  В том числе и от
госавтоинспекции...
     Циферки автомобильных часов неумолимо подмигивали.
     - Дядя Л„ша,  я,  наверное,  вс„ время болтаю? - спросила Стаська. - Я вас
отвлекаю, да? Мешаю вести?
     Голос  у  не„  был  до  такой  степени  Кирин,   что  Алексей  то  и  дело
спохватывался -  не  забыться бы  да  не  назвать е„ именем матери.  Он чуть не
засмеялся:
     - Да Бог с тобой,  Стасик...  Говори на здоровье...  Говорить Стаська была
нынче способна только о лошадях. А поскольку она ещ„ ровным сч„том ничего в них
не  смыслила,  в  качестве источников привлекались книги и  фильмы.  Начиная от
хрестоматийного "Мустанга-иноходца" и  кончая "Прелестными наездницами" Барбары
Картленд.
     - А хотите, я вам стихи про лошадь прочту?
     - Хочу, - сказал Снегир„в. - Конечно, хочу.
     - Ты рос не в  солнечных степях...-  начала Стаська.-  Ой,  это "Ода коню"
называется...


     Ты рос не в солнечных степях,
     Где родники, журча, сверкают
     И ветер весело играет
     В пушистых стеблях ковыля.
     Твой дом - вершины диких гор,
     Где водопады и обрывы,
     Где дни текут неторопливо
     Среди безмолвия оз„р.
     Там разноцветье трав густых,
     Там запах клевера и мяты,
     А в быстрых речках перекаты
     Светлы, прозрачны и чисты.
     Другие лошади в горах
     Хребты и головы ломают.
     Их кручи высотой пугают -
     Тебе ж неведом этот страх...
     Стаська  запнулась  и  покраснела ("Совсем  как  Кира",  -  опять  подумал
Снегир„в), но потом вспомнила и продолжала:
     Прекраснейший среди коней,
     Ты не боишься льда и снега.
     И даже не замедлишь бега,
     Когда летишь среди камней.
     Что степь! Там ровная земля...
     В степи любого ты обгонишь
     И от безжалостной погони
     В который раз спас„шь меня.



     Кто скажет, что нас дальше ждет?
     Быть может, смерть. Моя ль, твоя ли...
     Ну, а сейчас нас манят дали
     И вновь дорога в путь зов„т...*
     Стихи Е. В. Гусевой.

     - Замечательно,- похвалил Снегир„в. - А написал кто?
     Он  впрочем,  уже  знал  ответ.  Стаська  опять  покраснела  засмущалась и
невнятно пробормотала,  мол,  "у  нас  все ребята Толкина начитались".  Алексей
понял,  что  не  ошибся.  "Нива"  одолела Литейный мост  и  помчалась дальше по
Выборгской набережной.
     Стадион на улице Аккуратова они нашли сразу (Стаська развернула на коленях
городской атлас  и  с  блеском исполняла роль  штурмана) и  подошли к  конюшне,
опоздав всего на четверть часа.
     - Вам кого? - спросила девочка в блестящих лосинах, перекидывавшая лопатой
кучу опилок.
     - Нам бы Романа Романовича, - сказал Снегир„в.
     Девочка указала рукой:
     - Во-он там...
     У дальнего конца конюшни стоял большой грузовик и углом к нему -  тележка.
Возле тележки стояли люди и что-то рассматривали на земле.
     - Нам бы Романа Романовича, - повторил Снегир„в, когда они подошли.
     - Я Роман Романович, - повернулся высокий худощавый мужчина.- Это с вами я
на три часа договаривался?  Вы уж извините,  пожалуйста.  Видите,  у  нас какое
несчастье... Погибает лошадка.
     Стаська поднялась на цыпочки, заглядывая за тележку, и увидела то, что уже
успел разглядеть Снегир„в.  Там,  на куске разостланного брезента, лежала рыжая
лошадь. На голову ей была накинута тряпочка, защищавшая беспомощное животное от
мух. Ноги лошади были судорожно вытянуты, вс„ тело неестественно напряжено.
     - Столбняк,-  пояснил Роман Романович.-  Копыто где-то повредила.  А какая
здоровая была, никогда ничем не болела...
     Стаська читала много  книжек и  знала,  что  столбняк вроде  бы  считается
смертельной болезнью. Вс„-таки она спросила - отчего-то ш„потом:
     - Она может поправиться?
     - Надеемся,-  вздохнул Роман Романович.  -  Она ведь сильная.  Даже доктор
удивился, что жива ещ„. Может, в самом деле поднимется...
     Лошадь  как  будто  услышала  его  голос.  Она  всхрапнула  и  попробовала
пошевелиться, даже немного согнула переднюю ногу.



     - Видите,  вряд ли  у  нас сегодня что состоится,-  сказал Роман Романович
Алексею.-  Если хотите,  можете вниз пройти,  на  лужайку,  там  смена как  раз
занимается. Посмотрите, что к чему.
     Снегир„в и  притихшая Стаська послушно отправились смотреть.  По зел„ному,
слегка  кочковатому  выгону,  напоминавшему старое  футбольное  поле,  друг  за
дружкой ездили шесть всадниц.
     - На  Памире,  повод  короче!  -  покрикивала в  маленький мегафон молодая
женщина-тренер.  -  Хлыстиком, хлыстиком под шенкель! На Манечке, пятки вниз!..
Колени совсем не работают!
     Девушки старательно выполняли команды,  пуская лошадей то шагом, то рысью,
а иногда даже галопом. Не у всех получалось одинаково хорошо.
     - Это Нонна Гербертовна,  очень опытный тренер,  - сказал Роман Романович,
когда Снегир„в со  Стаськой вернулись к  конюшне.-  Если хотите,  я  вашу дочку
сразу к ней запишу.
     Стаська оглянулась на  "дядю Л„шу",  ожидая решения от взрослого спутника.
"Дочку",  из-за  которой  у  него  невпопад стукнуло сердце,  она  благополучно
пропустила мимо ушей.  А  может,  просто не обратила внимания,  привыкнув,  что
Жуковых тоже постоянно величали е„ мамой и папой...
     - Н-нет,  спасибо,  мы  лучше уж  к  вам,-  выговорил Снегир„в.  Человеку,
назвавшему Стаську его дочерью, никакая Нонна Гербертовна составить конкуренцию
не могла. - Когда позвонить, чтобы заново договориться?
     Роман Романович оглянулся на больную лошадь.  Одна из девушек постарше как
раз присела возле не„ с  вед„рком и  тряпкой и  отвела в сторону густой длинный
хвост. Несчастная кобыла не могла сама позаботиться о чистоте.
     - Лучше я  вам позвоню,-  сказал тренер.-  Тут,  сами понимаете,  не очень
ясно, когда. Вы мне только телефончик оставьте...
     - А как лошадку зовут? - спросила Стаська по-прежнему ш„потом.
     - Калифорния.
     Половину  обратной дороги  Стаська  уныло  молчала.  Алексей  сочувственно
косился на не„ время от времени.  Он догадывался, что с ней происходит. Она так
ждала этого дня.  Потом собиралась с  силами,  чтобы не расстраивать заболевшую
т„тю Нину своей похоронной физиономией.  Потом,  как в сказке,  вс„ было готово
исполниться... И вот те на!
     Снегир„в знал от Валерия Александровича,  что Стаська очень любит кататься
в машине, и пов„з е„ домой другим маршрутом, через Невский и Лиговку.
     - Мороженого не хочешь? - спохватился он, когда переезжали Литейный.
     - Нет, спасибо...- вяло отозвалась она.- Сейчас обедать будем...
     Так и не пригодившийся рюкзачок лежал у не„ под ногами.  Она даже морковку
из него забыла отдать для других лошадей.
     - Ты только носа не вешай,-  посоветовал Алексей.-  Сегодня не получилось,
другой раз получится.  Видела тех девчонок?  Скоро и  ты так же будешь скакать.
Ещ„ и получше.
     - Да я не про то,  дядя Л„ша, - Стаська попробовала улыбнуться. - Я просто
думаю... Мы вот едем, солнышко светит... Люди ходят... А она там лежит, и никто
помочь ей не может... лежит, умирает, наверное... Калифорния...
     Губы у не„ запрыгали. Она отвернулась к окошку.
     - Так,  -  проворчал Снегир„в и  бросил  машину к  поребрику,  наплевав на
запрещающий знак.  Он хотел сказать Стаське, что плакать не надо, но не сказал.
Любые слова,  которые он  сейчас мог бы произнести,  были бы слишком взрослыми,
деланными и фальшивыми. Только вконец вс„ бы испортили. И он послушался первого
душевного движения -  просто  обнял  е„  и  притянул к,  себе,  желая  утешить.
Мелькнула  запоздалая  мысль,   что   для   не„   он   вообще-то   полузнакомый
дядя-автослесарь... не подумала бы чего ненужного...
     Стаська ненужного не подумала.  Доверчиво сунулась к  нему и расплакалась.
Не  только дети  так  плачут,  уткнувшись носом в  плечо человеку сильнее себя.
Алексей гладил е„ по голове и смотрел,  не особенно замечая, на неведомо откуда
возникшего и уже подходившего к "Ниве" офицера ГАИ.
     Приблизившись,  тот внимательно заглянул внутрь машины и удалился,  ничего
не сказав.

     Когда золото плавает

     - Ясное!!!
     Аллочка, вносившая в кабинет поднос, вздрогнула.
     - Осаф  Александрович!  -  строго  сказала Пиновская.-  Что  за  манера  с
дикарскими  воплями  врываться  в   помещение,   где  работают?   И  уменьшите,
пожалуйста,  количество  децибелов.  Я-то  потерплю,  но  вот  здание  вряд  ли
рассчитано на такие нагрузки...
     - Ч„рт побери! - воскликнул Дубинин, правда, чуть потише.- А я, по-вашему,
не работаю? Марина Викторовна, матушка! Я наш„л! Эврика!.. Ясное!! Бездомное!!!

     Пиновская расхохоталась:
     - Я,  конечно, матушка, но спуститесь-ка вы, дорогой, со своих эмпиреев...
Аллочка!  Ещ„ чайку, пожалуйста, и покрепче. А то у Осафа Александровича что-то
с речью.
     - Да,  чайку...-  уже почти членораздельно согласился Дубинин.-  Нашли эти
отходы ядовитые,  ч„рт  их  дери.  Выборгский район,  глухие места.  В  двух  с
половиной километрах от поселка Ясное. На берегу Бездонного озера.
     - Бездонного?
     - Глубина более двадцати метров.  И красотища невероятная.  Мини-Байкал...
То есть, как у нас водится, самое подходящее место для склада отравы...
     - Действительно химические отходы? - уточнила Пиновская.- Чьи, финские?
     - В Финляндии тоже нет таких производств,  -  ответил Осаф Александрович.-
Но  получены через Финляндию,  это точно.  Через Котку,  скорее всего.  Не зря,
значит, там "гринписовцы" бушевали...
     - Ну-ка,  ну-ка...-Марина Викторовна потянулась к  компьютеру.-  Кто там у
нас через Котку всякие азности...
     - Еш„  десять  тысяч  ведер...-  Дубинин запустил пальцы  в  шевелюру,-  и
золотой ключик наш...
     - Не  рвите  на  себе  волосы,  Осаф  Александрович,  рано  ещ„,-  сказала
Пиновская.-  Вы что же, воображаете, вы один науку здесь двигаете? Мы, грешные,
конечно, зв„зд с неба не хватаем, но и у нас иногда что-то всплывает... Золотые
дукаты, к примеру...
     - Мариночка,  нет  слов.  Дукаты,  дублоны,  пиастры!  Это не  в  ядовитых
какашках копаться...
     - Монета очень редкая,  начала семнадцатого века, в отличнейшем состоянии.
И гуляет, что характерно, сама по себе. Не из коллекции ли Виленкина убежала?
     - В списке е„ не...
     - А вы меня хотите убедить,  что милейший "терпила" нам вс„ как есть?..  Я
не вы,  Осаф Александрович,  я  женщина глубоко испорченная и  циничная.  Вот я
денежку к нам сюда и...
     - Ну и где же он всплыл?
     - Представьте себе, не в Москве и даже не в Хельсинки. В Нарве!
     - Не довезли? Потырили по дороге? Ой, не могу...
     Монету из червонного золота,  весом 3,44 грамма,  отчеканенную в Австрии в
самом начале XVII века, пытался продать у банальнейшего продуктового магазина в
Нарве некто Васин,  лицо без  гражданства,  нигде не  работающее и  постоянного
места жительства не  имеющее.  Золотую монету всего лишь за  двадцать эстонских
крон.  Но  и  за  эту смехотворную цену покупателя не  нашлось.  Кто нормальный
поверит,  что зачуханный бомж прода„т чистое золото?  Тем более, Васин и сам не
очень-то был в этом убежд„н...
     Когда  продавцом раритета  заинтересовались представители власти,  строгим
полисменам пришлось  выслушать  довольно  путаные  объяснения.  Васин,  по  его
словам,  наш„л  монету на  обочине проходящего через  Нарву  шоссе.  В  пакете,
извлеч„нном из-под сиденья у водителей грузовика,  которые в это время помогали
себе исконно русскими выражениями, меняя заднее колесо. Васин элементарно хотел
есть и  рассчитывал поживиться оф„рскими бутербродами,  а там под слоями газеты
лежала -  какое разочарование - монета неведомого государства. Номера грузовика
"золотоискатель", разумеется, не заметил. Но описал машину, как мог.
     Добросердечные  нарвские   полисмены  Васина   отпустили,   предварительно
накормив.   А  описание  грузовика,   перевозящего  контрабанду,  разослали  по
отделениям.
     - Четыреста лет...-  задумчиво говорила Пиновская, рассматривая монетку. -
Сколько всякого небось повидал...
     - Ну-ка,  ну-ка,  пошли...-  Дубинин осторожно поднял дукат.- Поговорим по
душам...

     "Нью-Васильки"

     В ч„м,  в ч„м,  а в крутых ребятах Виталий Базылев толк понимал.  И думал,
будто его в этом плане удивить трудно. Однако Бог прив„л - сподобился.
     Антон Андреевич Меньшов, хозяин "Василька", слегка потряс Виталия уже тем,
что принял приглашение встретиться.  Хотя наверняка знал,  о  ч„м пойд„т речь,-
послов к нему засылали и прежде. Второе потрясение состояло в том, что господин
Меньшов прибыл - не в относительную безопасность тихого нейтрального ресторана,
а  прямо в  "Инессу" -  совершенно один,  безо всякой охраны.  Ш„л дождь,  и он
самолично зав„л  в  гараж  мощный  серо-стальной  "БМВ".  И,  насколько заметил
Виталий,   не  удосужился  его  даже  запереть.  Неужели  не  в  курсе,  какими
техническими  новинками   можно   бесплатно   оснастить   доверчиво   брошенный
автомобиль?..
     В  списке базылевских достоинств изощр„нный интеллект на  первом месте  не
числился,  однако Виталий понимал:  Меньшов не был ни глуп, ни неосведомл„н, ни
излишне доверчив.  Равно  как  и  излишне самоуверен (по  мнению Базылева,  это
последнее было разновидностью глупости). Ночной нал„т на "Васил„к", кончившийся
больницей  для  всех,   кто  не  сдался  в  первую  же  секунду,   служил  тому
подтверждением.
     Базылев лично наводил справки, пытаясь разузнать, какого рода "крыша" была
у Меньшова.  И если была,  то куда тянулись е„ корешки?  В чужую группировку, к
военным,  к ментам, в Большой дом?.. Ничего конкретного выяснить не удалось. Не
считать же  за  великую информацию тот факт,  что к  Антону Андреевичу раза два
приезжали эгидовцы.  Приезжали и приезжали,  подумаешь,  какое событие.  Может,
принтеры у него покупали...
     (Принтер,  в понимании Базылева,  был непостижимым устройством, печатавшим
без помощи клавиш.  Мишка Шлыгин однажды попробовал ему втолковать,  как же так
получается, что для тиражирования на принтере текст не надо каждый раз набирать
заново.  Виталий терпеливо выслушал друга,  после  чего  заявил,  что  вс„  это
напридумали пидоры, а нормальному мужику достаточно и "трубы".)
     ...Или,  может, в "Эгиде" тоже подумывали "Васил„к" под крылышко взять, да
получили от ворот поворот?..
     В  общем.  Мишка  по  обыкновению трепал языком,  показывая дорогому гостю
сперва гараж с лимузинами, потом офис.
     - Не каждая фирма может позволить себе выглядеть наилучшим образом,  когда
посетителей  принимает,-  увлеч„нно  рассказывал  он  Меньшову.-  А  приглашать
коллег,  особенно зарубежных,  хочется почти каждому.  Вот  мы  и  организовали
соответствующую услугу...  Времена нынче непростые, надо нам, предпринимателям,
друг за друга держаться, а то в одиночку того гляди пропад„шь...
     Меньшов вежливо соглашался.
     Базылев -  молчаливый шеф безопасности - двигался с ними, время от времени
отпирая разные двери.  К разговору он не очень прислушивался. Он привык жить не
"мозгой",  а  чуть„м,  и оно было у него превосходное.  То есть в людях Базылев
понимал.  Агрессию,  неуверенность,  страх -  вс„ просекал за версту.  Так вот,
Меньшов ему категорически не нравился.  Чем?  А тем, что похож был на эти самые
принтеры,  которыми "Василек" торговал.  Такое же ч„рт-те что и сбоку бантик, а
что  внутри  -  хрен  пойм„шь.  Обычно  Базылев в  считанные минуты улавливал о
человеке вс„,  что  ему  требовалось.  И  очень  редко  ошибался в  дальнейшем,
рассчитывая,  чего от кого ждать. С Меньшовым он т„рся рядом уже битых полчаса.
И вс„ по фигу. Он по-прежнему не взялся бы сказать про Антона Андреевича ничего
конкретного. Как вначале его себе, не представлял, точно так же и теперь.
     А к чему не можешь приспособить мысленный ярлычок, того поневоле начинаешь
бояться.  Начинаешь видеть в н„м то, чего опасаешься. Неопредел„нность - худшее
пугало.  То есть такими умными словами Виталий Базылев вовсе не думал. Но когда
специально расставляешь лучших ребят,  а  эта  сволочь ид„т  мимо них,  как  не
любящий малышни холостяк, которого зачем-то привели к первоклашкам...
     Шлыгин,  видно, тоже кое-что чувствовал. Во всяком случае, разговаривать с
Меньшовым в обычной своей манере не мог,  и Базылев понимал почему.  Два метра,
плечи действующего спортсмена,  седые виски и  взгляд,  как у ч„ртова робота из
штатовского  фильма,-   Меньшов   на   равноправное  общение  действительно  не
вдохновлял...
     Виталий подумал о том,  что стараниями технарей они теперь по крайней мере
будут хоть знать, куда и к кому ездит Антон Андреевич на сво„м "БМВ", и на душе
посветлело. С паршивой овцы хоть шерсти клок...
     Между тем  экскурсия по  фирме заканчивалась.  Базылев заметил,  что Мишка
повернул в сторону своего кабинета,  и смекнул:  сейчас его бывший одноклассник
оседлает любимого конька.  Виталий слышал  когда-то  про  лозунг "самодержавие,
православие,  народность",  хотя и  не  помнил,  к  чему тот относился.  Насч„т
самодержавия Мишка,  кажется,  пока  дышал  ровно (любил,  правда,  при  случае
порассуждать об  убиении большевиками Романовых,  но о  них нынче не рассуждает
только ленивый). Зато с православием и народностью у него был полный порядок.
     В правом пер