ай он
решил сменить тему:
     - Как вообще жизнь, как дома?
     Она махнула рукой:
     - Да что... как у всех. Рабочим ещ„ что-то платят, а нам - сами понимаете.
Хотя вы-то,  Валерий Александрович, наверное, далеки от подобных проблем. Вы, я
слышала, уже миллионами деньги считаете?
     Жуков,  внутренне закипая,  некоторое время молчал.  На той неделе, идя по
институтской лестнице, он действительно сказал сослуживцу, что за прошлый месяц
притащил  домой  почти  два  миллиона  и  даже,   может  быть,   купит  Стаське
видеоплейер.  Кто  ещ„ присутствовал при том случайном разговоре,  вспомнить он
теперь,  конечно, не мог. "Ах ты, тварь подколодная..." - мысленно обратился он
к Гончаровой. А та, ласково улыбаясь, продолжала его поучать:
     - Не все ведь такие везучие,  Валерий Александрович, как вы. Вы вот сейчас
верн„тесь домой,  сядете в  машину и  на дачу поедете,  а  я  на одном валидоле
держусь.  У  мужа на работе сокращения,  жив„м в кошмаре,  без конца разговоры,
кого уволят,  его или коллегу.  Все друг друга подсиживают, а я ему каждый день
говорю:
     "Геночка,  лучше останься без работы,  только не иди по головам, не иди по
головам..."
     "А  я,  значит,  вам тут всем на  головы наступил",-  с  молчаливой злобой
констатировал  Жуков  и...  вспомнил,  что  изначально  "Процесс"  поручен  был
Гончаровой.  Та  разложила  на  столе  ватман,  выписала  трафаретных линеек  и
принялась чертить алгоритм.  Занималась она этим девять месяцев.  Не дождавшись
по  истечении естественного срока  не  то  что  родов -  даже  и  беременности,
Рудаков,  что называется,  взвыл и обратился в НИИЭлектромаш.  Через две недели
Жукор прин„с ему живую работающую программу.
     - И  вообще,  -  сказала Новелла Сергеевна,  -  вы  знаете,  у  меня такое
впечатление,  что  честные люди  сейчас редко хорошо живут.  В  основном всякие
жулики да проходимцы...
     - Да, - не сдержался Жуков.- Такие вроде меня.
     - Ну что вы,  Валерий Александрович!  Господи,  ну что вы вс„ на свой сч„т
принимаете?  Вы  просто поймите не  у  всех  ведь такие родители,  чтобы дачи и
машины дарить,  многим старикам помогать ещ„ надо.  Вот у Гены мамаше лекарства
нужны, а откуда он денег набер„т, с его-то зарплатой?..
     "Импотент  он,  твой  Гена!!!  -  чуть  не  брякнул  Жуков,  заводясь  уже
окончательно.  -  Ведь не  из  горячей точки без штанов убежал,  не слепой,  не
глухой,  не парализованный,!..  Мужик в доме!!!  Принципы высокие ему матери на
таблетки заработать не  позволяют!..  Выдумали фиговый листочек,  только  чтобы
жопу от  кресла перед телевизором не  отрывать!..  Иди мусор во дворе подметай,
газеты рекламные разноси, если мозгов не хватает извилинами зарабатывать..."
     Лаборатория наладки помещалась на верхотуре одного из цехов. Первоначально
Жуков хотел завернуть туда  прежде,  чем  идти  к  Каширину на  ков„р:  надо же
посмотреть самому, что там у них случилось с "Процессом". Однако идти куда-либо
в обществе Новеллы Сергеевны -  слуга покорный. Он сухо пожелал ей всего самого
хорошего и пош„л к административному корпусу уже один.
     Что  касается дачи (которая,  кстати,  официально по-прежнему числилась за
Ниниными предками),  то это был подгнивший и покосившийся домишко в Орехове. Да
и  машина  (действительно  отданная  Валерию  отцом)  являла  собой  далеко  не
"Мерседес".  Насквозь  ржавый  четыреста восьмой  "Москвич" отметил  серебряный
юбилей и  по  этой  причине редко  извлекался из  гаража:  не  ровен  час,  ещ„
рассыплется по дороге.  То есть хорошие автомеханики,  способные вдунуть в него
новую жизнь,  в природе,  естественно,  существовали, но... Жуков просто не мог
собраться с  духом и оторвать на это дело от семейного бюджета энную сумму.  До
Орехова и  назад кое-как доползает -  и  слава Аллаху.  Он вспомнил о том,  что
аккурат сейчас должен был бы выруливать со двора,  и  вздохнул.  А потом твердо
сказал себе: Стаська права, не надо расстраиваться. Сегодня не получилось, ну и
плевать. Завтра поедем.
     Павел  Георгиевич Каширин  был  заместителем главного  конструктора,  и  в
кабинет к нему проникали через большой зал,  сплошь заставленный кульманами; на
некоторых  кульманах красовались даже  чертежи.  Навстречу Жукову  из  кабинета
выглянул Рудаков:
     - Во, а я уже звонить тебе собирался, думаю, не забыл ли... Давай проходи.
А то одному отдуваться...
     В лабораторию не заглядывал?
     - Гончарову встретил,- сказал Валерий Александрович.
     - А-а...- понимающе усмехнулся Рудаков,- Сложная женщина.
     Жуков  переступил  порог  кабинета.  К  его  некоторому удивлению,  внутри
оказалось довольно много людей.  С  одними он  был хорошо знаком (не первый год
вс„  же  сотрудничали),   других  видел  впервые.  Похоже,  происходило  важное
совещание, и злополучный "Процесс" был всего лишь одной из обсуждаемых тем.
     - Так что там у  вас с этой программой?  -  спросил Каширин примерно через
сорок  минут,  когда  наконец дош„л  чер„д до  рудаковской лаборатории.-  Когда
результаты думаете показать?
     Жуков открыл рот, собираясь ответить, но ничего сказать не успел: зазвонил
телефон.
     - Минуточку,-  поднял руку Каширин.  У него был до того большой письменный
стол,  что при виде его хотелось сказать:  "Таких столов не бывает!", а телефон
ещ„ и  стоял за  его пределами,  на  тумбочке -  не больно дотянешься.  Каширин
оттолкнулся руками, и кресло, снабж„нное роликами, ловко прокатилось в сторону:
- Алло?
     Жуков терпеливо ждал.
     - Да что с  программой,-  сказал Рудаков,  когда начальник положил наконец
трубку. - Не работает она.
     - То есть в каком смысле?..
     - В самом прямом. Зависает. Ни тпру ни ну...
     - А твои орлы что же? Не разобрались? - удивился Каширин.
     - Так ведь он никакого исходного файла нам не оставил...-  начлаб кивнул в
сторону Жукова,-  а  без текста поди разберись.  И  не посидел с  ребятами,  не
объяснил как следует,  что там к  чему.  Знаете,  вс„ на  раз-два вс„ на  бегу,
пальцем тык, готово... Мальчики которую неделю бьются, пытаются запустить...
     Жуков  задохнулся от  возмущения.  Он  начал  понимать,  что,  собственно,
происходило.  На современном языке это,  кажется, называлось "положить крайнего
шпалой".  То есть отстаивать свою правоту было заведомо бесполезно. Крайний, он
крайний и есть. Вс„ же Валерий Александрович поинтересовался:
     - Она что, все полгода так и висит? С первого дня?
     - С  первого,  не с  первого...-  отмахнулся Рудаков.-  Мы тут ещ„ другими
делами иногда занимаемся.
     - Игры,  например,  переписываем,-  ощетинился Жуков.- С вирусами. Ж„сткий
диск давно проверяли?
     Для  него было очевидно,  что  вплотную "Процессом" они занялись в  лучшем
случае позавчера. И теперь усиленно валили с больной головы на здоровую.
     - Так,- постучал ладонью по столу Каширин.- Давайте только оставим эмоции.
Бог  ним  там,  "кто  виноват",  давайте "что делать".  С  эталонной дискеты не
пробовали заново переписать?
     - Нету дискеты.
     - То есть?
     - Потеряли...
     - Кто потерял?  -  грозно осведомился Каширин, забыв, что сам минуту назад
призывал не искать виноватых.
     - Да он же и потерял,-  снова кивнул на Валерия Александровича Рудаков.  -
Сунул в  общую коробку,  ну  и  на  ней,  естественно,  тут же  какие-то данные
заархивировали...
     - Что ж вы так, Валерий Александрович? - повернулся Каширин.
     - И  не  позвонил,  не заш„л,-  сокруш„нно покачал головой Рудаков.-  Даже
сегодня не заглянул...
     Вот  тут  терпение Жукова  лопнуло  окончательно и  бесповоротно.  А  надо
сказать -  тот,  кто вольно или невольно доводил его до подобного состояния,  в
следующий раз остерегался.  Ибо если Жуков чувствовал за:  собой правду, то ш„л
уже напролом и ничьими больными мозолями не интересовался.
     - Моя дискета,  -  проговорил он  звенящим от напряжения голосом,-  была с
соответствующей этикеткой:  "ПРОЦЕСС.  Программа  демонстрации  и  исследования
регулятора   гидроагрегата   в   различных   условиях".    Синим   фломастером.
Сантиметровыми буквами. Я е„ в директорский сейф должен был запереть?
     - Валерий Александрович,- сказал Каширин.
     - И защищена была от записывания!..- упрямо повысил голос Жуков. - Всякими
способами. В том числе ма-аленьким таким переключателем в уголке. То есть я вс„
понимаю,  за чистой далеко руку было тянуть.  Естественно!..  Ну и автор, опять
же,  то  ли  на  Луне,  то  ли в  Антарктиде жив„т,  на связь выйти никакой нет
возможности...  Хорошо, пойд„мте посмотрим, что там и как у вас зависает! Прямо
сейчас.  Пойд„мте,  Павел  Георгиевич?  Евгений Германович?  Я,  кстати,  копию
эталонной дискеты с собой захватил...
     - Ближний свет -  вниз,  потом на пятый этаж...-  проворчал Рудаков. Жуков
интриганом был никудышным,  но то,  что начлаб пытался спасти лицо, просто-таки
бросалось в глаза. - Давайте вашу дискету, посмотрим, как с не„ у нас пойд„т...

     - Не дам! - Валерий Александрович сд„рнул очки и сунул в карман.- Чтобы на
ней  ещ„  какую-нибудь леталку-стрелялку заархивировали?..-  Рудаков уже  начал
разводить руками -  о ч„м,  мол, толковать при таком подходе к делу, - но Жуков
стремительно ткнул  пальцем в  сторону укрытого полиэтиленом компьютера в  углу
кабинета: - Эта штука фурычит?..
     - Ну-ка, ну-ка...- Каширин снова лихо прокатился на кресле и сунул вилку в
розетку. Жуков уселся за клавиатуру и почувствовал, как дрожат руки. Он вытащил
из  кармана очки  и  стал  протирать их  краем  рубашки,  ожидая,  пока  машина
запустится.
     - Эмблему завода видите?  А  меню видите?  -  неслось в полуоткрытую дверь
кабинета несколькими минутами позже.-  Ну и объясните мне, что тут непонятного?
Что я  тут вашим юным дарованиям недообъяснил?..  Какую станцию будем смотреть?
Братскую,  Саяно-Шушенскую,  Зейскую, Усть-Хантайскую, Нурек-скую? А регулятор?
Изодромный,  пропорционально-интегральный,  с производной? Параметры настройки?
Или  от  предыдущего опыта  сохран„нные?..  Теперь давайте заказывайте процесс!
Сброс нагрузки?  Хорошо, сброс... Bc„ видно? Да, вот эта красненькая... Принтер
есть в хозяйстве?  Ах,  унесли!.. Потом будете говорить, что опять я результаты
распечатывать не научил?..
     Ещ„ через полчаса,  всклокоченный и  свирепый,  с  пятнами пота на спине и
вокруг подмышек л„гкой рубашки,  Жуков спускался по  лестнице административного
корпуса,  мысленно кляня на  ч„м свет стоит и  Турбинный завод,  и  собственное
невезение.  И  особенно Рудакова,  которого по всей справедливости надо было бы
утопить в  нужнике.  Больше всего Валерию Александровичу хотелось схватить свой
временный пропуск,  разорвать его на мелкие части и  выбросить в  урну.  Этаким
жестом благородного полисмена из американского боевика,  бросающего свой значок
шефу на стол.  Он знал,  конечно,  что не сделает этого.  Платили на ЛТЗ вс„ же
неплохо. Гордость гордостью, но в колодец плевать...
     - Валерий  Александрович!..  -  дон„сся сверху  голос  Рудакова.-  Валерий
Александрович, погоди!..
     - Что  опять?  -  неласково спросил Жуков,  остановившись.  -  Опять якобы
зависает?
     Евгений Германович догнал его и доверительно взял под руку.
     - Да Бог с тобой,-  проговорил он добродушно.-  Сам видел,  Паша от твоего
"Процесса" прямо на уши встал.  Голова ты,  однако.  Слушай,  а  переходи к нам
насовсем? Вместо Гончаровой? Или оболтусов выгоню...
     Жуков промолчал.
     - Ну,  это ты на досуге обдумаешь, - продолжал Рудаков.- У меня к тебе вот
какое  дело.  Я  говорил,  что  компьютер  своему  троечнику на  день  рождения
приволок?..  Тут  же,  ясное  дело,  дружки из  класса понабежали...  В  общем,
отказывается он теперь русскими буквами печатать.  Может, подъедем заодно уж ко
мне домой, глянешь, что там пацаны натворили?
     Жуков хотел сказать: "Деньги на бочку!", но язык, как и следовало ожидать,
не повернулся. Отрыжки бескорыстного совкового воспитания.
     - Поехали,- пробормотал он устало.
     - На коммерческих основаниях,  конечно,  - поспешно заверил его Рудаков. -
Сто тысяч устроят?

     Золотой дукат

     Квартира  Владимира  Матвеевича Виленкина  была  снабжена  очень  над„жной
системой сигнализации. Не каким-нибудь примитивом, с которым спокойно справится
головастый   школьник,   интересующийся  электроникой.   Известный   в   городе
коллекционер полагал,  что  безопасность дорого стоит,  но  она  того стоит,  и
признавал только  высококлассное оборудование.  Вдобавок и  за  технику,  и  за
услуги "Эгиды-плюс", поставившей устройство, он заплатил не полностью, а только
частично.  Помог город в лице своего тогдашнего мэра, обожавшего культуру и вс„
к ней относившееся.
     То  есть  ни  единая живая душа не  могла проникнуть в  квартиру Владимира
Матвеевича,  кроме как с его ведома и позволения. А посему шаги в коридоре ему,
скорее всего, примерещились. Такие спокойные, уверенные шаги. Материализованный
кошмар богатого человека,  вынужденного жить  в  смутное время в  криминогенном
районе.
     Шаги...  шаги!  Домработница Клавдия  Ивановна  должна  появиться  завтра,
племянник наведался позавчера...  и запасных ключей у них не... Нет. Это только
мерещится. Глюки, как выражается теперешняя молод„жь...
     Когда  распахнулась дверь  кабинета,  его  хозяин быстро нажал  незаметную
кнопку под крышкой письменного стола.  По  этому сигналу из "Эгиды" должна была
немедленно примчаться и  спасти Владимира Матвеевича группа захвата.  Последнее
средство на  случай,  если какому-нибудь умельцу вс„ же удастся одолеть все три
слоя внешней защиты...
     Грабитель   вош„л,   и   Владимир   Матвеевич  удивился   его   прямо-таки
интеллигентному виду.  Он-то,  насмотревшись телевизора,  ждал  тупого жлоба  с
монтировкой в руках...
     - Добрый день,  Владимир Матвеевич,  -  приветливо поздоровался седовласый
пришелец. - Как здоровье?
     - Кто вы такой?..- выдавил коллекционер.- Как вы..?
     - Невежливо,  Владимир  Матвеевич,-  улыбнулся незнакомец.-  Не  comme  il
faut*...
     Как надо, как принято (франц.).

     - Вы... вы...
     - Нет Владимир Матвеевич, я сквозь стены пока ещ„ не прохожу. К сожалению.
А по вер„вке в окно - староват я, пожалуй... n'est-ce pas?*
     Действительно,  на  вид говорившему было лет шестьдесят,  если не  больше.
Однако  смотрелся он  хорошо  -  безупречно сшитый костюм,  благородная седина,
умные пронзительные глаза, руки с тонкими аристократическими пальцами... Этакий
благородный отец из мексиканского телесериала...
     Вот  таких-то  Владимир Матвеевич всю  свою  жизнь  и  боялся пуще  всего.
Грабитель-профессионал.   Специалист  по  антиквариату.  Эксперт  по  предметам
искусства...
     Ну срабатывай же,  срабатывай,  заветная кнопка!..  Вот сейчас на лестнице
загремят  шнурованные  ботинки...  или  не  загремят...  группы  захвата  умеют
действовать тихо...
     Гость мягко улыбнулся.
     - Приступим к делу,  monsieur**.  Насколько мне известно,  вы располагаете
уникальной  коллекцией хрустальных печаток,  и  среди  них  есть  действительно
бесценные экземпляры.  Итак, мне нужны личные печати следующих лиц: князя Ивана
Алексеевича Мещерского,  Дениса Васильевича Давыдова...  Запоминаете?  Генерала
Дмитрия   Александровича  Самарина,   актрисы   Марии   Николаевны   Ермоловой,
английского посла сэра Энтони Гентли, итальянского авантюриста Андреа Гримальди
и Ф„дора Сем„новича Захарьина-д'Эсте... Эта последняя особенно ценна, не правда
ли?  На  других  печатках сей  знаменитый петровский сподвижник зовется  просто
Захарьиным...
     - Вы неплохо осведомлены...  -  Владимир Матвеевич выдавил из себя улыбку.
Группа захвата наверняка уже выпрыгивала из подлетевшей машины..
     - Ещ„ минутку внимания,- продолжал грабитель.- Монеты. Вы отдадите мне две
римские монеты императора Веспассиана, потом любопытную монету, отчеканенную на
Корсике в  тысяча семьсот тридцать шестом году с надписью "Theodorix Primus Rex
Insulae Uarsum",  а также золотой дукат начала семнадцатого столетия.  Пожалуй,
достаточно...  Остальное в  вашей  коллекции не  стоит моего внимания...  разве
что...
     Гость  задумался,  точно богатый покупатель в  дорогом магазине.  Владимир
Матвеевич с ненавистью смотрел на преступника. Тот был прекрасно осведомлен и о
том что находится в коллекции Виленкина,  и о стоимости предметов. Откуда?.. Он
безошибочно назвал  самые  ценные  вещи,  вс„  остальное вместе  взятое  стоило
меньше...
     - Интересно бы уточнить источник информации,  уважаемый... и вообще... вы,
кажется, не представились...- пытаясь протянуть время, проговорил он наконец.
     - Ну,  оставим пустые формальности...-  махнул рукой грабитель.  И  только
теперь  Виленкин  заметил,  что  тот  вс„  это  время  был  в  мягких  лайковых
перчатках.-  А что до источников информации,  это,  как нынче принято говорить,
коммерческая тайна. Ну что ж, revenons a nos moiitons. Итак, к делу!
     Вернемся к нашим баранам (франц.).

     Виленкин в отчаянии снова незаметно нажал на кнопку под крышкой стола.
     - Да  не  жмите,  не  старайтесь,  Владимир  Матвеевич,-  снова  улыбнулся
грабитель.-  Она не сработает.  Никто сюда не приедет. И не переживайте вы так,
дорогой мой. Ведь большая часть коллекции оста„тся у вас. Я мог бы вс„ забрать,
а я вместо этого...
     - Да понимаешь ли ты, чего мне стоило!.. Я себе... во вс„м отказывал...
     - Ну,  не надо, Владимир Матвеевич, вот этого не надо. Я не заплачу. Лучше
вспомните,  как перед самой войной вы в отличие от многих сообразили, куда дует
ветер,  и запаслись сахаром,  кофе, какао и другими непортящимися продуктами? А
потом, во время блокады, меняли их на...
     - Люди сами мне приносили... Я никого не принуждал...
     - Ну да. Пачку какао за римскую монету, которая стоит в тысячи раз больше,
только вот с голодухи е„ не схарчишь...
     - Вы не сможете продать... Вс„ в каталогах... Интерпол...
     - Да?  -  наклонил голову гость. - А дукат? Вы никогда его не выставляли и
никому  не  показывали.  Почему?  Потому что  он  был  получен вами  при  таких
обстоятельствах и  в  таком месте,  о  котором на  ночь  глядя упоминать-то  не
хочется...
     Виленкин  мучительно  побледнел;   Этому  человеку  было  известно  о  н„м
решительно ВС‚.
     - Мерзавец... Негодяй...- захрипел он, без сил опускаясь в кресло.
     - Ну-ну,  только  без  громких  слов,-  усмехнулся грабитель и,  вынув  из
кармана валидол,  протянул его коллекционеру.  - Стоит ли так волноваться из-за
презренного злата?.. Я же не собираюсь вас убивать. Mauvais ton*. А вот вы ради
золотого дуката,  который вас вс„ равно не сделал счастливым...  Итак, с вашего
позволения, mon cher monsieur...
     "Кто же,  ч„рт побери,  кто же их навел?  -  машинально посасывая валидол,
пытался сообразить Виленкин. - Домработница Клава? Откуда ей знать про дукат?..
Племянник? Тем более..."

     Гость из бездны

     Про  себя  Валерий  Александрович был  почти  уверен,  что  с  рудаковским
домашним  компьютером приключилась откровенная чушь  вроде  той,  что  была  на
заводе. Ему не единожды случалось выправлять подобные ситуации, что называется,
на глазах у изумл„нного зрителя.  Щелчок-другой мышью -  и затор, для "чайника"
непроходимый, рассасывался бесследно.
     Однако на сей раз чуть„ Жукову изменило.  Детки успели-таки натворить дел,
и  работа над  их  ошибками затянулась надолго.  Когда вс„ более-менее пришло в
божеский вид,  Валерий  Александрович поднял  голову  от  дисплея  и  с  ужасом
убедился, что имеет все шансы опоздать на последний поезд метро. Шансы были тем
более  реальны,   что  жил  Рудаков  за  кудыкиной  горой  -   напротив  бывшей
Мечниковской больницы.  Когда ещ„ приедет автобус,  а за троллейбусом,  если он
появится раньше,  бежать  за  угол  через  перекр„сток.  Однако  судьба вс„  же
сжалилась  над  Валерием  Александровичем.  Сердобольный  частник,  в