Я о другом. Ты смог бы выйти из
ордена, если бы захотел?
   Он принялся было снова возражать, потом крепко сжал  губы,  нахмурился  и
призадумался.
   - Ну чисто гипотетически, - успокоил я юношу.
   - Нет, не смог бы, - ответил Жильбер. - В Ордене Святого  Монкера  мы  не
приносим вечных обетов до тех пор, пока не становимся достойными  посвящения
в рыцари.
   - Ясно, - кивнул я. - А когда уж стал рыцарем, то тем более не уйдешь.
   - Верно, - согласился сквайр. - До этого времени, пока я  еще  сквайр,  я
могу уйти из ордена, если захочу, но я не хочу.
   Я искренне надеялся, что ему не суждено скоропостижно уйти из ордена.
   Правда, подобный уход и  им  самим,  и  его  соратниками  был  бы  сочтен
наиболее славным и  почетным.  Поистине  эти  средневековые  христиане  были
просто помешаны на мученичестве.
   Ну... Тут стоит изложить мои воззрения  на  социальную  динамику.  В  той
феодальной Европе, которую я знал,  у  молодого  человека  для  того,  чтобы
занять более или менее высокое положение в обществе, было два пути: армия  и
церковь. Поступив в армию, юноша долго служил. И если он  был  крестьянином,
ему много лет приходилось ждать исполнения  своей  мечты  -  стать  рыцарем.
Рыцарем парень из крестьянской семьи мог стать в награду за боевые  заслуги.
Придя в лоно Церкви, молодой  человек  мог  дослужиться  до  сана  епископа,
благодаря одним лишь врожденным способностям. Он мог даже стать папой,  если
родился итальянцем. Однако при таком обороте дел он  оставался  бездетным  и
никому не мог передать с таким трудом добытый  сан.  Словом,  выходило,  что
Орден Святого Монкера давал Жильберу возможность подняться - но только  лишь
ему самому. Да он, собственно говоря, больше ничего и не желал.
   Пока - не желал.
   Шарканье большущих лап зазвучало громче. Я оглянулся через плечо.  Тролль
нагонял нас и во всю пасть улыбался. Нетнет, именно улыбался - улыбался, как
могла улыбаться плюшевая игрушка, но все равно мне от этой улыбки как-то  не
стало радостнее и веселее.
   - А-а-а, сквайр Жильбер, как ты думаешь... не стоит ли нам позаботиться о
том, чтобы как-то насытить нашего голодного друга?
   - Ты хотел сказать -  накормить  его?  -  уточнил  Жильбер,  обернулся  и
задумался. - Их кормят мясом животных.
   - Будем считать, что мы не животные. - И я свирепо глянул на тролля. - Не
уверен, что он это понимает. А он, между прочим, нас нагоняет.
   - А что же ему еще делать? Как же он сможет защищать нас, если  не  будет
рядом с нами?
   - Как? Держась от нас подальше, - буркнул  я.  Я  развернулся  и  зашагал
быстрее - Давай прибавим шагу и поскорее разыщем то место, где был обвал.

Глава 6

   Идти  пришлось  недолго.  Вскоре  перед  нами   предстал   развороченный,
обезображенный обвалом  склон.  Ущелье  было  завалено  землей,  из  которой
торчали вывороченные с корнем деревья. Помимо  деревьев,  земля  была  щедро
припудрена валунами. Я с замиранием сердца взирал на это зрелище.
   - И вот через это мы должны перейти?
   - Согласен, выглядит не очень прочно, - проговорил Жильбер. - Но взгляни,
кое-где свежая поросль, значит, земля лежит тут давно - ведь для того, чтобы
появились всходы, должны были пройти дожди.
   - Ну-ну, - хмыкнул я. - А ты посмотри на середину - она фута на два  ниже
краев. Сказал я так и  подумал,  что,  наверное,  стоя  рядом  с  эльфийским
принцем на мосту, слышал другой обвал.
   - Я пойду первым и проверю, - заявил  .Жильбер  и  соскользнул  со  спины
коня. - Пусть Тори идет сам, тогда у него копыта не так увязнут.
   Тут я оглянулся через плечо и сказал:
   - Ну уж нет. Я возглавляю эту экспедицию - по крайней  мере  все  вы  тут
из-за меня. Я и пойду первым.
   И я ступил на грязевой мост, пока сквайр не успел задержать меня.
   - Нет, чародей Савл! Негоже тебе! Я должен испробовать  дорогу!  -  вопил
Жильбер, но я только отмахнулся от него.
   Земля оказалась мягкой. У меня мерзко засосало под ложечкой.  Воображение
нарисовало картину небольшого обвала, уносящего с собой  меня,  несчастного.
Картина вышла такая отчетливая, что я уже был готов поверить в  чудеса,  про
которые  здесь  все  болтали  взахлеб.  Я  лихорадочно  пытался   припомнить
какие-нибудь стишки, чтобы они были про укрепление или стабилизацию...
   - Мы идем! - прозвучал у меня за спиной голос Жильбера.
   Я поверил ему на слово (оборачиваться побоялся) - шел вперед, не  спуская
глаз с дороги, если это можно было назвать дорогой. Я старался наступать  на
самые крупные камни. Так получалось лучше: камни, правда, быстрее  тонули  в
рыхлой земле, но зато не тонули мои ноги. Как же я радовался  тому,  что  на
мне высокие ботинки.
   Наконец  я  добрался  до  противоположного  склона.  Там  я  обнял  ствол
ближайшего дерева, отдышался и опустился на землю. Потом обернулся и увидел,
что Жильбер тоже завершает переход.
   У него это получалось более ловко - возможно, потому, что он шел по  моим
следам. За собой он тащил на поводьях коня. Тот  упирался,  вертел  головой,
ворочал глазами и фыркал. Однако время от времени  конь  поворачивал  голову
так, чтобы видеть идущего сзади  тролля,  и  убыстрял  шаг  -  понимая,  что
предательски податливая земля - наименьшее из двух зол.
   Жильбер вывел коня на твердую почву и оглянулся - Может, нам стоит помочь
ему? - проговорил он, хмуро глядя на ковыляющего по грязи тролля.
   - Ты что, сбрендил? - вырвалось у меня - Кому Помочь? Чудовищу, которое и
глазом не моргнув сожрет нас на завтрак, и притом без кетчупа?  Кроме  всего
прочего, мы же решили удрать от него, помнишь?
   - Это верно, - согласился Жильбер, однако по лицу было видно, что ему это
не по нраву. - Даже врага нечестно вот так бросать.
   - Ничего, ты свыкнешься с этой мыслью, - утешил я его. -  Послушай,  твой
конь в состоянии какое-то время выдержать двоих? Я бы ни за что не  стал  бы
его утруждать, но уж  больно  хочется  оторваться  на  пару-тройку  миль  от
Унылика.
   - Как пожелаешь, - вздохнул Жильбер. - Хотя  толку  от  этого  не  будет.
Любое  существо,  на  которое  наложено  заклятие,  будет   исполнять   свое
послушание до конца. - Жильбер крепко ухватил коня за поводья.
   Я, к счастью, знал, как взбираться на лошадь - этому я выучился однажды в
летнем походе. Но уселся я позади седла.
   - Нет, господин Савл! Так не пойдет! Садитесь в  седло!  -  запротестовал
Жильбер.
   - Слушай, я не законченный идиот, понимаю - чего-чего, а управлять  твоей
конягой я не сумею. Нет-нет, прошу на переднее сиденье!
   Жильбер посмотрел на меня, как на чокнутого, но послушно взлетел в седло,
причем так согнул колено, что чуть не угодил мне шпорой по физиономии. Затем
он развернул коня от ущелья и тронул поводья. Конь  пустился  рысью,  и  мне
стало худо от чудовищной тряски.
   - А-а-а... у... тебя тут... нет... амортизаторов... на этом... автобусе?
   - Не понимаю, о чем ты говоришь, мастер Савл, но я пришпорю коня.
   И он вогнал колени в бока  Торна.  Только  я  собрался  возмутиться,  как
тряска чудодейственным образом уменьшилась. Я вспомнил,  что,  когда  лошадь
идет галопом, трясет меньше. То есть все познается в сравнении, а  на  самом
деле и галопом трясет - будь здоров! И еще  я  вдруг  совершил  открытие:  я
понял, почему кавалерия пересела в седла МакКлеллана.  Я  покрепче  обхватил
Жильбера за пояс и обернулся. Ну, конечно  -  Унылик  все  еще  ковырялся  в
грязи. Мы уезжали все дальше и дальше от него. Я  немного  успокоился,  зубы
перестали стучать. Я стал смотреть вперед, искренне надеясь, что буду жив  к
тому времени, когда мы докуда-нибудь доскачем.
   Выдержки у меня хватило минут на пятнадцать.
   - Все, - сказал я. - Пару миль-то мы проскакали?
   - Проскакали, - с готовностью отозвался Жильбер. -  Думаете,  достаточно,
господин Савл?
   - Вполне, - ответил я сквозь  стиснутые  зубы.  Пережив  переход  коня  с
галопа на рысь и шаг, я радостно слез с крупа. - Теперь  он,  наверное,  нас
потеряет.
   - Боюсь, что нет. - Жильбер тоже стал слезать с коня.
   - Эй, ты что это придумываешь? Вовсе ни к чему тебе идти пешком.
   - Но ты мой... руководитель!
   - Во всяком случае, я  ничем  не  лучше  тебя  -  я  всего  лишь  старше.
Оставайся в седле. В конце концов, вооружен-то ты.
   - Да какое уж там вооружение, - смутился Жильбер. -  И  все  же,  чародей
Савл, мой долг предупредить тебя,  что  расстояние  не  остановит  тролля  -
заклятого и незаклятого в равной мере.
   Ничего веселого. И главное - я что-то не особенно верил в то, что  Унылик
заклят. Да, я знаю, что такое принуждение, но еще лучше я  знаю,  что  такое
желание плотно покушать, Мы продвигались вперед, обмениваясь биографическими
сведениями, и я затронул тему планов на будущее.
   Жильбер просто сиял, когда начинал разглагольствовать о рыцарской славе и
возможности обрести венец мученика, Славный парень - такой  самоотверженный.
Он начинал мне нравиться, вот только меня все  время  не  покидала  мысль  -
ктото водит его за нос. Хотя... наверное. Иона испытывал такие же чувства.
   Солнце стояло почти в зените, и только я  рот  открыл,  чтобы  предложить
остановиться и перекусить, как Жильбер оглянулся и сообщил:
   - А вот и он.
   Я резко обернулся. Так и было: он  топал  за  нами  -  косматая  репка  с
лапами, похожими на бахилы, и улыбался от уха до уха. Улыбка его была  полна
пафоса. Мне стоило немалого труда вспомнить, что пафос - это по моей  части,
а ему это совсем ни к чему.
   - Да, видно, от Унылика не избавишься, - заключил я. -  Так  и  так  пора
завтракать. Давай сделаем привал, передохнем немного. Нападет - ну,  значит,
нападет, тогда и разберемся. - На самом деле хотелось бы мне разжиться  хоть
капелькой того равнодушия, которое я выказывал на словах. Присутствие самого
настоящего,  способного  пожрать  меня  тролля   заставляло   задуматься   о
стихосложении, хотя я и не особо верил в то, что тут помогут  хоть  какие-то
стихи.
   Но с другой стороны... Если уж в мою галлюцинацию угодили тролли,  эльфы,
то почему бы тут не оказаться и чудесам? Вот только трудно было представить,
что такой противник, как тролль, ответит тебе достойно -  то  бишь  примется
слагать стихи.
   - Он не нападет, - уверенно заявил Жильбер, покидая седло. - Он заклят.
   Да  все   я   прекрасно   понимаю   -   что   тут   такого   непонятного?
Маниакально-депрессивное расстройство. Тревожил-то меня как раз маниакальный
момент. Ну да ладно.
   Я встал такой уверенный с виду  -  руки  в  боки  (внутри  бы  мне  такой
уверенности, как снаружи) - и стоял, пока Жильбер возился с костром. Правда,
стоило Унылику  подойти  поближе,  как  я  ощутил  такую  знакомую  дрожь  в
поджилках... Но страха я не почувствовал, я вообще ничего не почувствовал. Я
перестану дрожать, когда... когда превращусь в желе... а потом...
   - Выбился из графика, как я погляжу, - выдавил я, когда тролль поравнялся
с нами. Тролль вытаращил глаза.
   - Грра-флика?
   Ах да, я совсем забыл - у него же со словарным запасом проблемы.
   - Тебе понадобилось время, чтобы догнать нас,  -  выразил  я  свою  мысль
проще. - Хотя лучше бы ты этого не делал.
   Тролль тупо смотрел на меня.
   - Не догоняй нас, - отчетливо выговорил я. - Я не желаю, чтобы ты  шел  с
нами. Уходи. Прочь! Брысь!
   Тролль стоял, вылупив глаза, а его широченная улыбка становилась все уже,
уже... вот уже и нижняя губища отвисла.
   - Ухо-дить? - промолвил он обреченно, и - нет, я вам правду  говорю  -  в
уголке одного глаза у него появилась огромная круглая слеза.
   На миг внутренняя дрожь чуть было не уступила место жалости,  но  тут  на
глаза мне попались острые, как у акулы, зубы тролля, и я сказал:
   - Ты пытался сожрать меня. Я не могу тебе верить. И ты мне не нужен.
   - Моя ходить! - возмутился тролль, и голос его напоминал звук циркулярной
пилы в ее басовом варианте, если бы такой существовал. - Эльфы видеть! Эльфы
сказать! Хотеть только хранить ты!
   - Он правду говорит, господин Савл, - вмешался  Жильбер.  Голос  его  был
спокоен и негромок. - Теперь, когда на нем заклятие принца эльфов, он  не  в
силах тебя покинуть или сделать тебе что-то дурное.
   Говорил Жильбер уверенно, а я задумался о том, что за  жизнь  ожидала  бы
этого бедолагу-тролля, прогони я его. И если  в  данном  случае  наблюдалось
нечто подобное комплексу любви-ненависти, то  тогда  за  мной  увязалось  бы
сущее Божие наказание.
   - Теперь он твой охранник и слуга - до тех пор, пока  Лесной  Народец  не
снимет с него заклятие.
   А вот это мне тоже покоя не давало. Мало ли  какой  враждебный  волшебник
попадется нам на пути - снимет чары,  и  вот  я  уже  в  желудке  у  тролля,
разорванный на маленькие кусочки. Но пожалуй,  особо  выбирать  было  не  из
чего.
   - Ладно, - сказал я, - Унылик, можешь оставаться с нами.
   Рожа тролля озарилась неподдельной радостью, но потом он нахмурился, всем
своим видом выражая непонимание.
   - Уны-вик?
   - Унылик! - сказал я громче и отчетливее. - Так я тебя нарекаю. - Но  тут
я ощутил что-то вроде угрызений совести. Видите ли, один из  моих  моральных
принципов состоит в том, чтобы не посягать на личность,  о  ком  бы  ни  шла
речь. - Но если ты назовешь мне свое  настоящее  имя,  я  стану  звать  тебя
по-другому.
   - Имя?
   О Господи! Ну и туп же он.
   - Как тебя зовут другие тролли?
   - Тугие тролли?
   - Они живут поодиночке, господин Савл, - объяснил  Жильбер.  -  Никто  не
видел, чтобы они жили вместе Я сдвинул брови.
   - Между тем хотя бы на время они должны встречаться, а не то на  свет  не
появлялись бы маленькие троллики.
   Жильбер зарделся как маков цвет.  Нет,  ну  честно  -  малый  натуральным
образом покраснел. Пришлось напомнить  себе,  что  он  еще,  можно  сказать,
несовершеннолетний и к тому же кое в каких аспектах жизни не искушен.
   - Ну, ладно, - вздохнул я. - Раз у них нет общества, значит, нет и  нужды
в именах.
   - Да,  но  существует  тайное  имя,  -  медленно  проговорил  Жильбер.  -
Появившись на  свет,  всякое  существо  воспринимает  тот  первый  звук  или
звукосочетание, которое услышит, как  свое  наименование.  Имеется  в  виду,
конечно,  тот  звук,  который  произведет  его  сородич.  Вот  такое  имя  и
использовал принц эльфов, когда накладывал на тролля заклятие.
   - Но имя же тайное?
   Жильбер кивнул.
   Я слыхал про такое.  Представители  почти  всех  примитивных  цивилизаций
верили в то, что личность неразрывно связана с именем и  что  враг,  знающий
твое имя, может легко тебя заколдовать. Поэтому настоящие  имена  оставались
тайными. Для общения с другими имелись вымышленные имена. Я снова  обратился
к троллю:
   - Каким звуком ты обозначаешь себя?
   - Не сказать! - в ужасе выкрикнул Унылик, а  ведь  я  был  не  эльфийский
принц со свитой  маленьких  подданных,  готовых  поколотить  бедного  тролля
палками.
   Тогда я решил попробовать побеседовать с ним так, как говорят с дикарями.
   - Ты, - сказал я и ткнул пальцем в гранитную грудь тролля,  -  Унылик.  -
Потом, показав на себя, сказал: - Я - Савл. - Потом указал на сквайра. -  Он
- Жильбер. Понял? - спросил я, хмуро глядя  в  глазищи  размером  с  суповые
тарелки.
   - Пони?..
   Он не знал, что такое "понимать".
   - Унылик, ступай к Жильберу.
   Рожа тролля просияла, и он, развернувшись,  затопал  к  сквайру.  Жильбер
распрямил плечи, но опасаться было нечего -  он  ведь  стоял  на  коленях  у
костра, а тролль, испугавшись пламени, попятился.
   - Унылик! - крикнул я. - Иди к Савлу.
   - Унылики идти, - радостно повторил тролль и зашаркал ко мне.
   Я довольно кивнул:
   - Хорошо. Теперь ешь.
   Тролль вытаращил глаза, не веря своим ушам. Тут до меня дошло, что он мог
подумать и кого мог съесть.
   - Жильбер, еды! Да побыстрее!
   - Сейчас, чародей!
   И ко мне полетел круглый каравай хлеба.
   Я поймал его и подал троллю.
   - Ешь, Унылик.
   Унылик с отвращением посмотрел на каравай, но все-таки взял его  у  меня,
сжав большим и указательным пальцем. Его громадный носище сморщился.
   - Да пожалуйста, если не хочешь - не ешь. Но больше у нас ничего  нет,  -
сказал я, пожав плечами.
   - Есть еще  немного  сушеной  говядины.  Жильбер  принес  что-то,  смутно
напоминавшее коллекцию кожаных ремешков.  Взяв  у  него  пригоршню  сушеного
мяса, я подал его Унылику,  тот  отвернулся  и  покачал  головой  -  вернее,
верхней половиной тела.
   - Ну, не обессудь. - Мы  с  Жильбером  пошли  к  костру.  -  А  нам  надо
перекусить.
   Я взял другой каравай, переломил его,  отдал  половину  Жильберу,  другую
оставил себе и принялся жевать хлеб. Юноша передал мне  бурдюк  с  вином.  Я
отхлебнул немного и передал ему.
   Откусив хлеб раза три, я случайно бросил взгляд  на  Унылика.  Теперь  он
сидел, положив руки на колени, и голодным взглядом буквально пожирал нас.  Я
говорил себе: на еду, он смотрит на еду, - но как-то не очень в это верил.
   - Не нравится мне его взгляд, - пробормотал Жильбер.
   - Мне тоже, - подтвердил я. - И во всю эту затею с  заклятием  как-то  не
очень верится. Вот если бы я все это сам провернул...
   - Восхитительная мысль!
   - Ты это о чем? - тупо уставился я на сквайра.
   - Скажи заклинание сам. Тогда на нем будет двойное заклятие!
   Жильбер смотрел на меня полными доверия глазами.
   - Ну, как скажешь... - вздохнул я и развернулся к  Унылику.  Ну,  где  бы
разжиться нужным стихотворением. Нашлось! Оно оказалось памятным  с  детских
лет стихотворением Киплинга. Стуча себя в грудь, я прочел:

   Aот твой хозяин, запомни, он разведчиков водит отряд.
   По правую руку его ты встань и будь ему щит и брат.
   Покуда я или смерть твоя не снимет этих уз,
   В дому и в бою, как жизнь свою, храни ты с ним союз.
   <Р. Киплинг. "Баллада о Востоке и Западе".>

   Oролль сидел столбиком, словно завороженный. Глаза у  него  затуманились,
потом прояснились, он обернулся ко мне и проговорил:
   - Савл хозяин Унылик. Унылик защищай Савл вся жизнь.
   Сказано это было настолько убежденно, что у меня не было сил не  поверить
ему. И вообще я решил, что тролли не так уж безнадежны.
   За спиной у меня  послышался  выдох  -  это  пришел  в  себя  Жильбер.  Я
обернулся. Парень смотрел почти что с благоговением.
   - Ты воистину свершил это! О, как же я счастлив,  что  при  мне  свершено
такое могучее заклинание!
   - Мне оно далось нелегко, - проворчал я. - Я пооголодался.  Давай  доедим
этот хлеб.
   Но Жильбер смотрел не на меня, а на тролля.
   - Теперь он принадлежит тебе, и горе тому, кто осмелится обидеть тебя. Но
все же он по-прежнему голоден. Тут я понял: вряд ли юноша так уж спокоен.
   - И Жильбера тоже охраняй, - приказал я Унылику.
   - Жильбер, не бойся никто, - заверил меня тролль, но вид у него  не  стал
менее голодным.
   - Нужно его чем-нибудь накормить, - негромко проговорил юноша.
   - Хотелось бы узнать поточнее, что такое  "что-нибудь",  -  так  же  тихо
сказал я, а погромче: - Унылик! Ступай, излови себе какого-нибудь козла!
   С минуту тролль изумленно созерцал  меня,  потом  радостно  осклабился  и
утопал прочь.
   Не веря в свою удачу, я провожал  его  взглядом,  а  потом  отвернулся  и
принялся поспешно укладывать остатки припасов в дорожный мешок Жильбера.
   - Быстрее! Вот он - наш шанс.
   - Какой шанс? - непонимающе спросил юноша.
   - Избавиться от этого чудища! Пошли, скорее!
   - Ничего не получится! - упирался Жильбер, но все-таки собрал  пожитки  и
уселся верхом.
   Не успели мы одолеть и ста ярдов пути, как я вдруг остановился и в  ужасе
проговорил:
   - Что же я наделал!
   - Ничего такого я по крайней мере не вижу, -  удивленно  оглядел  меня  и
землю рядом юноша.
   - Это очень любезно с твоей стороны - представляю, что могли бы  ответить
на такое восклицание некоторые мои знакомые. - Я развернулся и  с  удвоенной
скоростью зашагал в обратном направлении. Ты понял,  что  я  приказал  этому
тупоголовому троллю?
   - Что? Поо