Ги буквально ощетинился.
   "Ну вот, только ссоры нам  и  не  хватало",  -  подумал  Мэт  и  поспешил
что-нибудь придумать.
   - А что, если перелететь, - предложил он. Стегоман помотал головой:
   - Мэтью, я с трудом сам-то протискиваюсь здесь,  а  уж  чтобы  расправить
крылья...
   - Ладно, я мог бы попытаться... но нет. Я лучше сделаю  это  без  всякого
волшебства. - Мэт глянул вниз, он четко  ощущал  там  движение,  и  это  его
пугало. Кто бы там сейчас ни находился, он может прервать заклинание Мэта на
середине полета.  Нет,  похоже,  Мэту  совсем  не  хотелось  воспользоваться
левитацией.
   А звуки раздавались все ближе и ближе.
   - Стрела. - С этими словами Мариан достала свой лук. -  Кто-нибудь  может
привязать к стреле веревку?
   - Конечно, если она только у нас есть.
   - Есть!
   - Это привяжите вокруг моей талии. - Мариан потянула за  свободный  конец
веревки.  Фадекорт  подхватил  веревочную  петлю,  взял   стрелу   и   начал
привязывать к ней веревку.
   - Да, но на чем ты собираешься закрепить стрелу?
   -  На  двери,  -  коротко  бросила  Мариан.  Фадекорт  и  Мэт  обменялись
взглядами, чувствуя себя полными  идиотами,  -  им  и  в  голову  не  пришло
совершенно очевидное.
   - Но кто же протянет веревку и закрепит ее там? - спросила Иверна.
   Мариан улыбнулась:
   - Видишь, там, над дверью,  кольцо,  миледи,  и  оно  заделано  в  плиту,
понятно?
   Иверна посмотрела туда и увидела огромное железное кольцо.  Нахмурившись,
она спросила:
   - Ну и что  из  этого?  Мариан  прицелилась  и  спустила  тетиву.  Стрела
взвилась над ямой, попала  в  кольцо,  ударилась  о  металлическую  плиту  и
рикошетом упала вниз.
   - Отлично сделано, - захлопала в ладоши Иверна. - Но как ты натянешь ее и
закрепишь, чтобы мы смогли перебраться?
   - А в этом нет необходимости. На  наконечнике  четыре  зазубрины  и  сама
стрела железная.  -  С  этими  словами  Мариан  потянула  веревку  на  себя,
наконечник подполз к кольну и зацепился на нем зазубринами. Мариан  передала
веревку Фадекорту. - Держи крепче, циклоп. - И ухватилась за нее.
   - Эй, нет! - закричал Мэт. - Пусть кто-нибудь из мужчин рискнет!
   - Это почему же? - Мариан с вызовом взглянула на Мэта. -  Стрела  моя,  и
выстрел мой, значит, и риск мои. И не думай...
   Из ямы с ревом вырвался вихрь пламени, и веревка  прогорела  в  мгновение
ока.
   Мариан молча смотрела на то, что произошло. Мэт тоже.
   - Ну вот. Эх!
   - Назад! - загрохотал Стегоман. - Оно  идет!  Отступите  и  прижмитесь  к
стене! Дайте мне свободное пространство!
   Никто не спорил с драконом, все буквально распластались но стенке.
   Над ямой появилась голова - огромное тупое рыло  с  фасетчатыми  глазами,
из-под которых торчали  две  клешни.  Потом  появились  две  ноги,  за  ними
следующая пара ног, потом еще одна. Тварь медленно выползала на край  ямы  -
нога за ногой, ярд за ярдом.
   Иверна закричала. Мэт тоже чуть не вскрикнул, он вспомнил всех  маленьких
скорпионов, которых они поджарили в начале туннеля. Теперь их  большой  брат
вылезал из ямы, чтобы отомстить за них.
   Тварь защелкала челюстями и изрыгнула столб пламени.
   Стегоман взревел, и вылетевшее из  пасти  пламя  столкнулось  с  пламенем
сороконожки. Языки огня метнулись по стенам, друзья отпрянули в сторону.
   - Он держит ее! - закричал сэр Ги. - В атаку!
   Мэт вышел из оцепенения, выхватил саблю и бросился вперед,  нанося  удары
куда придется. Кончик сабли соскальзывал с хитиновых пластинок чудовища,  но
вот сабля попала в зазор, и Мэт налег на нее что есть силы  и  почувствовал,
как сабля вошла в тело противника.
   Монстр взревел и начал извиваться.  Четыре  клинка  кололи  его  со  всех
сторон. Но в этот момент пластины сомкнулись, и сабля  Мэта,  зажатая  между
ними, вырвалась из его рук. Мэт попытался снова ухватить рукоять  сабли,  но
она издевательски танцевала перед его носом вместе с  извивающимся  от  боли
телом монстра...
   Фадекорт со всей силой набросился на сороконожку. Мэт ухватился за  саблю
и вытянул ее, тут же нашел брешь в пластинах и ударил в бок.  Мариан  колола
чудовище, сэр Ги и Иверна не отставали от нее.  Монстр  издал  пронзительный
крик и попытался вздохнуть...
   Стегоман выпустил струю огня, и пламя попало точно в грудь сороконожки.
   Крик уже приближался  к  ультразвуку.  Чудовище  хотело  выбросить  поток
пламени в ответ, но Стегоман  упорно  продолжал  жечь  монстра.  Сороконожка
начала слабеть, силы постепенно  покидали  ее,  а  четыре  друга  продолжали
наносить ей удары саблями. Мэт пытался вспомнить свои занятия по зоологии па
первых курсах, стараясь угадать, где у этой твари сердце.  Он  вонзал  саблю
снова и снова, стараясь не попадать в хитиновые пластины,  хотя  это  ему  и
плохо удавалось. В голове все время кружилась мысль о том, что представители
такой примитивной формы жизни так просто не умирают, что на это  потребуется
много-много времени...
   Но червяк потратил слишком много сил, чтобы извергнуть потоки пламени,  и
теперь, выпустив последний слабый всполох огня, сдался; его ноги  поджались,
фасетчатые глаза начали тускнеть.
   - Оно умирает! - закричал сэр Ги.
   - Назад! - закричал Фадекорт. - Оно падает!
   И только сейчас Мэт понял, что, хоть часть сороконожки и смогла  выползти
из ямы, там внизу оставалась еще большая часть ее тела, свободно висевшая  в
пространстве. И теперь, когда помертвевшие когти уже не могли  цепляться  за
выступы скалы, тело начало сползать обратно в яму,  с  каждой  секундой  все
быстрее. Друзья едва успели отпрянуть, когда  над  ямой  взметнулась  голова
мертвого чудовища и окончательно исчезла в глубине.
   Они стояли, молча уставившись на дыру, не веря, что битва закончена.
   Тут Мэт почувствовал жгучую боль около плеча.
   - Ох! - Он только сейчас заметил, что  зловонная  кровь  монстра  прожгла
ткань его туники. - Это же кислота! Все быстро раздевайтесь!
   Он мгновенно выбрался из своей одежды и вздрогнул от холода. Как  хорошо,
что вопреки обычаям этой страны он не оставил привычки носить нижнее белье.
   Женщины  сбросили  свои  верхние  одежды  и   стояли   слегка   прикрытые
оставшимися одежками. Сэр Ги и Фадекорт подхватили тряпье  и  стирали  слизь
один - с кожи, другой с доспехов. Осмотрев себя внимательно и  заметив  лишь
несколько вытравленных кислотой пятен, сэр Ги сказал:
   - Меня почти нигде не повредило, а как ты, друг Фадекорт?
   Иверна увидела сильные ожоги на коже циклопа и вскрикнула.
   - Я перенесу, - проворчал циклоп. -  Это  болезненно,  но  мне  никак  не
мешает. Давайте-ка быстро выбираться из этого места. А потом уж  Маг  сможет
подлатать меня.
   - Я это могу сделать и сейчас. -  Мариан  сняла  пояс  с  остатков  своей
одежды и полезла в сумку. Она достала оттуда  небольшой  кувшинчик,  открыла
его и начала втирать содержимое в ожоги Фадекорта. - Это травяной настой,  я
научилась его готовить у одного монаха. Это прекрасное  лекарство  от  любых
небольших ран. Ну как, помогает?
   - Божественно, - с глубоким вздохом облегчения сказал Фадекорт, - спасибо
тебе.
   Когда Мариан кончила смазывать раны, Мэт сказал:
   - Я ненавижу торопить события, но не осталось  ли  у  тебя  еще  стрел  с
железными наконечниками?
   - Вот. - Мариан взяла лук, вытянула из колчана новую стрелу и привязала к
ней остатки веревки.
   Стрела  достигла  цепи,  и  через  несколько   мгновений   Фадекорт   уже
переправлялся  через  пропасть,  перебирая  руками  по   веревке.   Стегоман
удерживал второй конец веревочной переправы. Мэт и Мариан быстро сообразили,
как соорудить люльку, и через какое-то время они  все  уже  были  на  другой
стороне. Теперь дело только за драконом, и тут-то они все и поняли.
   - Интересно, - заметил Мэт, - и как же мы собираемся  перетащить  дракона
на эту сторону?
   - Я совершенно спокойно могу перепрыгнуть через дыру, если только на  той
стороне мне хватит места для приземления, - последовал ответ Стегомана. - Но
тот десяток шагов, который там есть,  для  меня  недостаточен.  Маг,  открой
дверь, а все пусть пройдут в нее,  вот  тогда  все  будет  в  порядке,  и  я
присоединюсь к вам через считанные секунды.
   Фадекорт не мешкая повернулся и со всей силой  пнул  по  замку.  Брякнуло
железо, и дверь резко распахнулась.
   За дверью - тьма  кромешная.  Друзья  молча  стояли  и  ждали.  Вскоре  в
отдалении они услышали чьи-то голоса:
   - Что это?
   - Глупый, это дверь! Похоже, они привели еще одного  несчастного  в  пашу
компанию!
   - А может, - раздался голос третьего человека, - кто-то  из  них  пришел,
чтобы забрать одного из нас на виселицу?
   - Да ведь это подземелье замка, - выдохнула Мариан, - и никакой стражи.
   - Точно, - согласился сэр Ги. - С чего бы им охранять дверь,  которую  не
открывали несколько сотен лет?
   - Следует учесть, - нахмурился Мэт, - что кто-то может и помнить об  этой
двери.
   - Все, кто был поставлен охранять эту дверь, находились  с  той  стороны,
откуда мы пришли, - заметила Иверна. - И если уж  такие  монстры  не  смогли
помешать нам, какой прок было ставить стражу?
   В этом она, очевидно, была права. Мэт вытянул вперед факел и  внимательно
осмотрелся вокруг в поисках ловушек, потом резко перепрыгнул через порог, но
никакие сети не свалились на него, и никакие страшные зубцы не появились  из
темноты.
   - Все в порядке. Вперед!
   Друзья прошли через дверь. В следующее мгновение раздался  свист,  резкий
удар, скрежет когтей, и Стегоман, стремительно  проскочив  через  дверь,  со
всей силой ударился о противоположную стену. Мэт бросил взгляд на пол, когти
зверя оставили глубокие канавки в твердом граните.
   - Я рад, что ты на нашей стороне... Так, куда идем теперь?
   - Туда. - Фадекорт показывал точно вперед. Похоже, он был очень уверен  в
себе. Мэт не собирался спорить с ним, хотя в  душе  и  оставались  некоторые
сомнения. Нерешительно он последовал за циклопом.
   Они шли дальше. Коридор плавно уходил вниз.  Все  старались  ступать  как
можно тише, но как только они приблизились к дощатой  двери,  чей-то  низкий
голос спросил их через решетку смотрового окошка:
   - Кто несет в этой тьме свет? Все остановились и оглянулись на Мэта.  Мэт
сглотнул и ответил:
   - Друг. А как ты здесь оказался?
   - Я разыгрывал пантомимы на деревенских  площадях,  высмеивал  короля,  -
сухо прозвучал голос. - А что ты здесь делаешь?
   - Мы пришли помочь тем, кто  этого  заслуживает.  -  Такая  двусмысленная
фраза была оправданной, ведь Гордогроссо наказывал только  тех,  кто  творил
добро, а не зло.
   Мэт кивнул Фадекорту, который уже схватился за щеколду. Раздался  скрежет
металла, и дверь распахнулась.
   На минуту воцарилась тишина.
   Из темницы выполз человек. Он был не так уж и стар, но его  волосы  почти
полностью поседели, от яркого света факела ему приходилось прикрывать глаза.
   - Вы... вы меня  не  обманываете?  -  В  следующую  минуту  он  застыл  с
выпученными глазами и отвалившейся челюстью, увидев Стегомана.
   Мариан прижала ладонь к его губам:
   - Спокойно, спокойно, милый человек, это тоже наш друг. - Я тебя не съем,
- проворчал Стегоман. - Но даже если бы умирал от голода, я выбрал  бы  себе
что-нибудь почище.
   Похоже, такое замечание дракона вывело человека из  себя.  Мариан  убрала
руку, и тот взорвался:
   - Я сам был одним из самых  привередливых  и  брезгливых,  пока  меня  не
заточили здесь!
   - Я прекрасно тебя понимаю, - с сочувствием  заметил  Мэт.  -  Ясно,  что
водопроводом они вас здесь не обеспечили. - Тут у Мэта появилась идея.  -  А
не мог бы ты нам рассказать, кто здесь заточен и за что?
   - Нет ничего проще, - с уверенностью ответил актер. - В темнице, рядом со
мной, сидит сборщик налогов. Он помог некоторым беднякам, которые  не  могли
уплатить налогов, избежать наказания  кнутом.  Рядом  с  ним  сидит  фермер,
который попытался помешать солдатам забрать его дочь. Там дальше...
   - Отлично, - прервал его Мэт. - Будешь рассказывать о каждом, к  кому  мы
подойдем. Веди нас!
   Актер был доволен, что шел впереди, так  как  шествие  замыкал  Стегоман.
Подходя к каждой темнице, актер давал короткие пояснения, а Фадекорт  ударом
кулака разбивал замок и выпускал пленника. Мэт и сэр Ги  шли  за  процессией
освобожденных узников. Сэр Ги вопросительно поглядел на  Мэта,  но  в  ответ
видел лишь легкое покачивание головы.
   Все было очень просто. Маг  не  хотел,  чтобы  за  его  спиной  оказались
освобожденные преступники, а кроме того, совсем не  возражал,  чтобы  именно
узники первыми встретились с охраной. Эта идея  вызывала  у  Мэта  некоторое
чувство вины - бросить узников прямо в пасти волкам, но  он  напомнил  себе,
что это был самый наилучший вариант, который мог бы им представиться в любом
случае. Однако угрызения совести заставили  его  предупредить  освобожденных
пленников:
   - Берите в руки все, что можно  использовать  как  оружие.  Нам  придется
драться, если мы хотим выбраться отсюда.
   Заключенные были только рады присоединиться к друзьям, и в  тех  немногих
камерах, где, кроме трухлявой соломы,  были  столы,  они  отламывали  у  них
ножки, а Фадекорт вырывал из стен цепи. К тому моменту, как  они  подошли  к
двери, ведущей в замок, половина узников была вооружена кусками цепей.
   Их  было  много  -  человек  пятьдесят,  а  может,  и  больше,  но  часть
заключенных еще оставалась в камерах и требовала освобождения.
   Это навело Мэта на мысль.
   - Подождите! Не открывайте двери, отойдите!
   - Зачем? - Один из заключенных бросил горящий взгляд на Мэта,  как  будто
подозревал его в предательстве.
   Мэт не мог обвинять его в некоторой подозрительности. Он быстро объяснил:
   - Ваши приятели-заключенные здорово шумят. Если есть дежурный тюремщик...
   - Конечно, есть.
   - Он может войти сюда через эту дверь в любую минуту.
   Тут же дверь с грохотом распахнулась, и неуклюжий бочкообразный человек -
если бы и пришлось  кого-то  награждать  за  безобразие,  то  первую  премию
присудили бы не Квазимодо, а начальнику  охраны  -  ввалился  в  подземелье,
взвод солдат следовал за ним.
   - Это что за шум? Что беспокоит этих дураков?  Что...  -  Тут  он  увидел
заключенных и вытаращил глаза. Охранники начали опускать свои пики.
   С дикими воплями заключенные бросились на охранников.  Послышались  крики
ужаса и глухие удары  железных  цепей  по  черепам...  последовала  минутная
тишина... с пола поднялись ухмылявшиеся узники.
   Неожиданно Мэт понял, что последует за всем этим, и попытался  остановить
их:
   - Теперь тихо! Не торопясь! Мы...
   Но заключенные не обращали на него внимания. С криками радости, не слушая
призывов Мэта, они бросились через дверь наружу. Они жаждали  отмщения  и...
свободы.

***

   Когда солдаты вышли из леса и начали уже  подумывать,  что  теперь-то  их
миновала опасность  нарваться  на  засаду,  в  этот  момент  на  них  все  и
обрушилось.
   Ну не все, конечно, но солдаты Гордогроссо, во всяком случае. Они  падали
с нависавших ветвей, выскакивали из подлеска, было  такое  впечатление,  что
кусты ожили и ощетинились  остриями  копий.  Солдаты  выпрыгивали  молча,  и
тишину нарушали лишь скрежет металла. Им бы удалось захватить королеву и  ее
солдат врасплох, если бы Совиньон, опасаясь всяческого колдовства, не следил
так пристально за всем происходящим вокруг. С громким криком, который поднял
бы на ноги и мертвых, он выхватил из ножен саблю. Алисанда взглянула вверх и
увидела прыгавшего на нее солдата. С криком:
   "Сверху!" - она выхватила свою саблю и пришпорила лошадь, направляя ее  в
сторону.
   За ее спиной солдаты, тоже взглянув вверх, издали страшный крик и  начали
сбиваться в группы, пытаясь избежать столкновения с этими живыми снарядами.
   И конечно, некоторые из нападавших солдат угодили точно в эти группы.
   Как только они приземлялись, раздавались ужасные звуки ломавшихся костей,
а в следующую секунду свалившийся солдат погибал, пронзенный ударом  клинка.
Некоторые падали на дорогу, и те  немногие,  которым  удалось  выжить  после
такого приземления, оказывались легкой добычей для солдат Алисанды.
   Но вот на дороге появились всадники, перед  ними  следовали  три  шеренги
пехотинцев. - Отступаем! - закричала Алисанда. - Назад, в полном порядке! Мы
справимся с ними по-другому!
   Воодушевленные  их  отступлением  вражеские  рыцари  выкрикнули  какие-то
команды  и  начали  медленно  продвигаться  по  дороге  вслед  за   бегущими
солдатами.
   Алисанда успела сразить  нескольких  пехотинцев  из  первой  шеренги,  не
переставая подгонять свою лошадь. Это  послужило  хорошим  примером  для  ее
солдат. Шаг за шагом  они  в  полном  порядке  отступали,  но  при  этом  им
удавалось нанести потери силам противника.
   В это же время Совиньон скомандовал солдатам, и те начали  взбираться  на
деревья.
   Еще  десяток  шагов,  и  вражеская  армия  остановилась,   увидя   воинов
Меровенса, сидевших высоко в  кронах  деревьев.  В  их  руках  они  заметили
тяжелые камни.
   Пехотинцы  Ибирии  засуетились  вокруг  стволов,  и  армия  Зла  медленно
отхлынула назад.
   Воины Алисанды радостно закричали и бросились в погоню - Остановитесь!  -
приказала королева. - Вас там ждет смерть!
   Хотя этот приказ был им непонятен, но,  подчиняясь  ему,  они  прекратили
преследование противника.
   - Отступать к опушке леса!  -  распорядилась  Алисанда.  -  Мы  не  можем
провести ночь на этом месте.
   - Но, ваше величество, - запротестовал сержант, - мы тогда потеряем  все,
чего нам удалось достичь.
   - Это лучше, чем потерять наши жизни,  -  последовал  ответ  королевы.  -
Забирайте своих воинов и исполняйте приказ.
   Солдаты Ибирии отошли назад, и теперь их уже не было видно,  но  Алисанда
знала, что они были где-то рядом, готовые напасть.
   Когда воины снова собрались па небольшой поляне на опушке леса,  Совиньон
распорядился разбить лагерь.  Нехотя  солдаты  подчинились  приказу.  Каждый
знал, куда надо идти - к оставшимся от прошлой ночи кострищам.
   - Нужно будет проследить, куда отошли вражеские солдаты, ваше величество!
- обратился к королеве Совиньон.
   - Мы отправим разведчиков, чтобы они все  разузнали,  -  устало  ответила
Алисанда. - А завтра за  ними  пойдут  и  все  пехотинцы.  Потом,  когда  мы
захватим "высоты", можно будет провести и лошадей.
   - Хорошо, - улыбнулся из-за забрала Совиньон. - Что касается меня,  думаю
сейчас же перейти в пехотинцы.
   С этими словами он отправился  к  солдатам,  чтобы  сообщить  им  хорошие
вести.
   Алисанда смотрела ему вслед. Она следила  за  его  атлетически  сложенной
фигурой и чувствовала горечь: "Ах, Мэтью, Мэтью! Ну почему ты не был  рожден
в благородном семействе?"
   Насколько все было бы легче, если бы он сейчас был  здесь!  А  может,  ей
просто казалось? Нет, вовсе нет. Ее  Мэт  смог  бы  сотворить  заклинание  и
разделаться с этими колдунами и заставил бы солдат Ибирии отступить.
   - Где ты сейчас, любовь моя? - прошептала она, глядя на леса и горы. -  О
чем ты сейчас разговариваешь?
   "Или с кем?"
   При этой мысли ее охватила паника. Вдруг он встретил  другую  женщину,  и
она мягче и уступчивее? Алисанда до сих пор не забыла,  как  Мэт  попал  под
чары той ведьмы Саессы, не забыла она и того, как ей пришлось пробивать себе
дорогу, чтобы выручить его. И даже тогда их спасла не его любовь  к  ней,  а
его присяга на верность.
   - Какая же я  была  дура,  -  выругалась  Алисанда,  -  надо  было  тогда
действовать наверняка, пока он был рядом. Но, дорогой мой, я тебя все  равно
отыщу, и будь уверен, ты и глазом не успеешь моргнуть, как  окажешься  перед
алтарем и священником, и уж тогда не улизнешь от меня снова!
   Но при этой мысли ее сердце екнуло. Неужели он на самом деле считал  свой
поход способом улизнуть от нее? Если бы ему дали свободу выбора,  выбрал  бы
он ее?
   И был бы его выбор свободным? Выбрал  бы  он  е