пряталось
удивление. - Но иногда глупость берет  и  превращается  в  мудрость.  -  Она
обернулась к Паскалю. - А твой друг-то неглуп!
   Паскаль же ответил  ей  таким  тупым  взглядом,  что  она  не  выдержала,
рассмеялась и поцеловала его в щеку, а Мэт при этом заметил,  что  фигура  у
нее просто замечательная.
   - Знаете, мадемуазель, я бы попросил вас пойти с  ним  и  позаботиться  о
нем, - сказал Мэт. - Паскаль, ты ведь у нас нуждаешься  в  заботе,  верно  я
говорю?
   - О, конечно! - с готовностью откликнулся тот, поняв намек. - Если  никто
обо мне не будет заботиться, я таких глупостей могу натворить!
   - И я тоже, - вздохнула Фламиния, встала и потянула Паскаля  за  руку.  -
Так может быть, теперь лучше остаться рядом со мной и уберечь меня от этого?
Как думаешь, стоит позволить тебе это?
   - Нет вопросов!
   - Нет, вопросы есть, - возразила Фламиния, кокетливо улыбаясь. -  Мне  не
терпится задать тебе множество вопросов, потому  что  мне  ужасно  любопытно
узнать про места, которых я не видела, и горе тебе, если ты меня обманешь!
   - Постараюсь не врать, - пообещал Паскаль. - Ну а если что не так  скажу,
то я не виноват!
   Фламиния нахмурилась и перевела взгляд на Мэта.
   - Как же это? Разве честность не всегда правдива?
   - Видимо, - ответил Мэт, - Паскаль  хотел  сказать,  что,  даже  правдиво
отвечая на ваши вопросы, он может ошибаться. Ну, например, если вы  спросите
у него про столицу королевства Бордестанг, он вам наболтает все, что  слышал
про тамошнюю жизнь, однако он там не бывал и своими глазами города не видел,
а слухи могут быть и неверны.
   Фламиния рассмеялась - смех ее был подобен песне - и  крепко  сжала  руку
Паскаля.
   - Да с тобой рядом идет дух мудрости Паскаль! Знаете что,  давайте  уйдем
от этой толпы и сами пойдем на юг!
   - Они нас догонят, - предупредил Паскаль, шагая следом за Фламинией.
   - Может, и догонят, - согласилась Фламиния. - Но, думаю, к  тому  времени
они  станут  более  приятной  компанией,  чем  сейчас.  Можно  подождать  их
где-нибудь в тенечке, когда солнце станет припекать.
   - Стоит ее послушать, - сказал Мэт. - Она  неглупа.  Но  как  только  они
начали пробираться к дороге, переступая по пути через тела спящих, откуда ни
возьмись появился здоровенный парнище с кривой ухмылкой.
   - Ах, вот ты где, моя нареченная! - возгласил верзила. - Ну, так поди  ко
мне и поцелуй меня!
   Да, такой наверняка вызывал страсть  даже  у  самых  разборчивых  женщин:
мышцы словно арбузы, ясные голубые глаза на загорелом красивом лице, светлые
волосы и потрясающее нахальство. Правда, вот беда -  сейчас  его  прекрасные
голубые глаза налились кровью, а кроме того, парень был небрит, и  несло  от
него, как из пивной бочки, в которой  с  некоторых  пор  поселились  полчища
тараканов. Он покачивался и  спотыкался,  хотя  сам,  наверное,  думал,  что
держится ровно.
   Фламиния, побледнев, замерла.  Паскаль  в  тревоге  смотрел  на  то,  как
верзила тянет к девушке руки и ухмыляется.
   А Фламиния отбросила руку верзилы, и щеки ее запылали.
   - Нет, Волио! Думаешь, меня можно  соблазнить  и  уйти  сначала  к  одной
потаскушке, потом к другой, к третьей, а потом снова вернуться ко мне?
   - Ага, - нагло кивнул  парень.  -  Потому  что  ты  моя  -  или  нет?  Мы
помолвлены!
   - Больше нет! О, как жаль,  что  ты  не  дарил  мне  кольца-я  бы  сейчас
швырнула его тебе в лицо! - выпалила Фламиния. - Я твоей потаскушкой не буду
- не венчаной, ни невенчаной!
   - А ведь придется, - осклабился Волио  и  снова  протянул  руки,  пытаясь
обнять девушку. - Если ты не пойдешь за меня, значит,  станешь  шлюхой.  Ну,
иди ко мне, мой цыпленочек!
   -  Поди  прочь!  -  крикнула  Фламиния.  -  Уходи  и  никогда  больше  не
приближайся ко мне! Уж лучше я стану падшей женщиной, чем брошенной женой!
   - Ну, так ты и есть эта, как ее... падшая женщина, - икнул верзила.  -  И
сейчас со мной снова... упадешь.
   Фламиния схватила тянущуюся к ней руку, резко повернула и вцепилась в нее
зубами.
   Волио взвыл и от боли выпучил глаза. Фламиния отпрыгнула назад с победным
криком и отпустила его руку.
   - Ты никогда больше не посмеешь ко мне прикоснуться!
   - Еще как прикоснусь! - заорал Волио и окровавленной рукой влепил девушке
пощечину.
   Фламиния закричала и запрокинулась назад. Мэт еле успел подхватить ее.  А
Паскаль от ярости въехал кулаком в физиономию Волио.
   Парень попятился, одурев от боли и прижимая ладонь к щеке. Вид у него был
в высшей степени дурацкий. Отняв руку от лица, он увидел кровь,  которая  на
сей раз струилась у него из носа, и с  боевым  рыком  двинулся  на  Паскаля,
намереваясь нанести ему прямой удар в челюсть.
   Паскаль заслонился левой рукой, словно парировал укол  рапиры,  а  правой
врезал Волио под ложечку.  Тот  сложился  пополам  и  с  воплем,  в  котором
смешались боль и изумление, отлетел назад.  Паскаль  провел  удар  правой  -
прямо в скулу Волио.
   Но теперь уже верзила заслонился, будто закрывался щитом от  удара  меча,
потом размахнулся и так ударил Паскаля, что тот попятился назад на несколько
шагов. Волио поспешил в атаку, но Паскаль успел  закрыться  и  пригнуться  и
поддел парня плечом в живот. Потом он выпрямился и приподнял Волио. Ему было
очень тяжело, он покачнулся, но сумел удержать соперника, после чего швырнул
его на землю с высоты пяти футов. Затем Паскаль отступил, тряхнул головой, а
Волио отдышался, с трудом поднявшись на ноги.
   - Хватит с меня твоих крестьянских штучек-дрючек! прорычал он.
   - Крестьянских?! - проревел оскорбленный Паскаль  и,  сделав  два  ложных
выпада подряд, уклонился от удара Волио с левой, после чего врезал сопернику
в скулу.
   - Нет! - вскричала Фламиния и стала  вырываться  из  рук  Мэта,  стремясь
встать между дерущимися. Но Мэт сдержал ее:
   - Не надо, барышня. Они только сильнее друг друга изобьют! Не волнуйтесь,
если будет худо, я вмешаюсь.
   - Так почему бы вам не вмешаться прямо сейчас? - возмутилась Фламиния.
   - Им так нужно, - просто ответил Мэт, - у них на то есть свои причины.
   Очевидно,  оба  имели   определенный   опыт   поединков,   но   поединков
фехтовальных, а не рукопашного боя. Выставленные вперед кулаки  описывали  в
воздухе восьмерки, как если бы они орудовали  рукоятками  мечей  или  рапир,
левой рукой и тот, и другой закрывались и парировали удары,  свои  же  удары
направляли большей частью противнику в грудь.  То  и  дело  один  из  парней
промахивался и попадал то в подбородок, то в скулу, но это явно были  именно
промашки. Мэт решил, что пора  бы  ему  уже  и  вмешаться,  поскольку  вояки
причиняли друг другу массу боли, правда, без ощутимых повреждений. Так могло
продолжаться довольно долго. Фламиния  плакала,  звала  Паскаля  и  пыталась
вырваться и броситься ему на помощь, но Мэт крепко держал ее.
   - Не волнуйтесь, скоро они устанут и прекратят драку. Ни тот, ни другой с
утра не в форме.
   И как раз в это самое мгновение  Паскаль  подскочил  к  Волио,  ухитрился
обхватить того руками, приподнять, развернуться и швырнуть на землю.
   Тот быстро вскочил на ноги и воскликнул:
   - Да ты, злодей!  Ты  опять  свои  крестьянские  штучки  вытворяешь?  Ну,
берегись же!
   И он размахнулся, готовясь нанести боковой удар.
   Паскаль пригнулся, ухватил Волио под колено и  рывком  выпрямился.  Волио
взвыл и полетел навзничь, размахивая руками, словно  ветряная  мельница.  На
землю он брякнулся тяжело, издав при падении звук, похожий на тот, что издал
бы громадный кусок мяса. Он хватал ртом воздух и никак не мог отдышаться.
   Паскаль стоял над соперником,  победно  сверкая  глазами  и  грозно  сжав
кулаки.
   - О! - выдохнула Фламиния и, выхватив одну руку, в испуге закрыла ладонью
рот.
   Мэт продолжал крепко сжимать ее другую руку.
   Волио, покачиваясь, поднялся с земли и проревел:
   - Ты... дерешься... за ее честь? Она ее потеряла!
   - Грязная свинья! - крикнул Паскаль  и  врезал  Волио  в  нижнюю  челюсть
апперкотом.
   К  несчастью,  Волио  как  раз  в  это  мгновение  выпрямился,  и   удар,
предназначенный в челюсть, попал в  солнечное  сплетение.  Глаза  у  верзилы
выпучились, и он застыл, сложившись  пополам,  глотая  ртом  воздух,  словно
рыба.
   Паскаль, похоже, и сам испугался деяния рук своих.
   - Он не может вдохнуть, - крикнул Мэт. - Врежь ему  еще  разок,  тогда  у
него легкие опять заработают!
   Паскаль вышел из ступора и снова преподнес Волио апперкот. На этот раз он
попал туда, куда целил, и в затуманенные глаза верзилы  вернулся  блеск.  Он
ссутулился и повалился на землю с глухим стуком.
   Фламиния, взвизгнув, ухитрилась вырваться и с отчаянным криком  бросилась
к Паскалю:
   - О! Ты ранен! О, как тебе, наверное, больно!
   -  Не  мне,  -  усмехнулся  Паскаль,  явно  радуясь  тому,  что  Фламиния
прикасается к его ссадинам. - Глянь на своего женишка, если ищешь того, кому
больно!
   - Ты про него? - Фламиния  развернуласть  и  изо  всех  сил  пнула  ногой
неподвижно лежавшего Волио. - Он мне  вовсе  не  жених,  и  я  ему  об  этом
сказала! Если хочешь знать.  я  очень  даже  надеюсь,  что  ему  больно!  Он
заслужил каждый твой удар и еще в десять раз больше!
   - Знаете, я думаю, когда он очнется, ему будет очень  больно,  -  покачал
головой Мэт. Он опустился на колени рядом с Волио, пощупал его пульс,  чтобы
убедиться, что все будет именно так,  как  он  сказал.  -  А  вообще  ничего
страшного. - Еще бы, ведь оба противника  не  знали  главного  о  рукопашной
схватке: да, конечно, тут могли  быть  случайности,  но  при  том,  как  они
дрались, ничего ужасного случиться не могло. - Барышня, можете считать  себя
отомщенной. -С этими словами Мэт оторвал взгляд  от  Волио  и  посмотрел  на
Фламинию. - Но у него, вероятно, есть дружки. Поэтому вам двоим  ко  времени
его пробуждения лучше бы находиться в миле отсюда, а то и подальше.
   - Верно! - Фламиния прижалась к Паскалю,  глаза  ее  стали  огромными  от
страха. - Ты не знаешь! А он - сын рыцаря, того, что живет  в  десяти  милях
отсюда! И когда рыцарь узнает, как избили его сынка, он  обязательно  вышлет
за тобой погоню.
   Паскаль явно встревожился, однако нашел в себе силы для галантности:
   - Я не уйду, если ты позволишь мне и впредь защищать тебя!
   Мэт понимающе кивнул:
   - Сын рыцаря и сын сквайра! Нечего и дивиться, что вы дрались  одинаково:
вы же оба обученные фехтовальщики!
   - А как же! - удивленно воскликнул Паскаль.
   - Да, но на сей  раз  победил  сын  сквайра,  потому  что  не  погнушался
крестьянскими приемами. Да, в этом смысле выучка у тебя прекрасная, Паскаль!
   - Тебе надо бежать! - воскликнула  Фламиния.  -  Если  тебя  схватят,  то
изобьют до полусмерти, а то и до смерти!
   Паскаля, похоже, эта перспектива не порадовала, однако он упорно сохранял
галантность.
   - Если мне суждено погибнуть, я погибну, лишь бы только защитить тебя  от
его грязных лап!
   Фламиния почти растворилась в объятиях  Паскаля.  На  мгновение  их  губы
слились в страстном поцелуе. Руки Паскаля беспомощно повисли, поначалу он не
соображал, куда их девать, но довольно быстро нашелся -  обнял  Фламинию  за
талию и плечи, прижал к себе и  принялся  гладить.  Мэт  отвернулся  и  стал
небрежно насвистывать. Наконец Фламиния  оторвалась  от  Паскаля  и,  тяжело
дыша, воскликнула:
   - О, ты самый храбрый и самый благородный из всех сквайров на  свете!  Но
ты не должен рисковать своей жизнью ради меня!  -  Паскаль  попробовал  было
возразить, но Фламиния прижала к его губам палец. - Не бойся, я не вернусь к
этому подонку Волио. Уж лучше я убегу в чащу леса и стану разбойницей!
   - Не сказал бы, что это очень удачный выбор! поспешил вмешаться Мэт.
   - Будет удачный. Если я тоже убегу вместе с ней! -  возразил  Паскаль.  -
Да, Фламиния! Давай вместе станем разбойниками!
   Фламиния растерялась. Ее мучили противоречивые чувства: с одной стороны -
благодарность Паскалю, с другой - страх за него.
   - Вам бы лучше  согласиться,  -  посоветовал  ей  Мэт.  -  Идите,  а  как
доберетесь до дороги, может, и передумаете, но пока для  вас  обоих  гораздо
лучше оказаться подальше отсюда.
   - Я никуда не пойду без тебя, - решительно  заявил  Фламинии  Паскаль.  -
Женщине в этой стране нельзя ходить одной.
   Фламиния ответила ему медленной и страстной улыбкой и снова  оказалась  в
его объятиях.
   - Что ж, тогда я пойду с тобой, или ты пойдешь со мной - это  все  равно,
но умоляю тебя, если ты от меня устанешь, если я тебе надоем, скажи  мне  об
этом прямо, не стесняйся! Обещай мне это!
   - Ладно... обещаю, - промямлил Паскаль. - Ну а если я не устану от  тебя,
тогда как?
   - Ну тогда и говорить нечего! - весело воскликнула Фламиния,  быстро,  но
очень крепко поцеловала Паскаля и изящно выскользнула  из  его  объятий,  не
выпуская, впрочем, его руки. Затем она оглянулась через плечо на Мэта.  -  А
ты пойдешь с нами, менестрель?
   - Пойду, пожалуй, - неторопливо отозвался Мэт. - В  конце  концов  мне  с
вами по пути.
   Но они даже недослушали его - они не сводили глаз друг с друга,  смеялись
и уже шли к дороге.

***

   А на дороге им повстречались идущие  на  север  компании  молодых  людей,
среди которых попадались иногда люди постарше. Вид у них был либо тусклый  и
изможденный, либо  угрюмый  и  унылый.  Для  них,  судя  по  всему,  веселье
закончилось, когда они еще не добрались до Венарры. Вот только Мэт почему-то
думал, что в каком-то смысле им даже повезло.  Особенно  же  отчетливой  эта
мысль  стала  тогда,  когда  они  с  Паскалем  и  Фламинией  проходили  мимо
развороченного участка земли размером с акр - очевидно, тут  останавливалась
на ночевку толпа,  шедшая  впереди.  Немного  в  стороне  разместились  пять
прямоугольных холмиков с дощечками. В стране, которая только  раздумывала  о
том, стоит ли ей вернуться в лоно Церкви, еще не могли  ставить  на  могилах
крестов, вот и воткнули в землю дощечки.  Мэт  на  некоторое  время  оставил
Фламинию и Паскаля и  сбегал  к  могилам,  чтобы  посмотреть,  нет  ли  хоть
каких-нибудь надписей на этих импровизированных  надгробиях.  Надписи  были,
примерно такого плана: <Здесь покоится прах юноши,  который  ушел  из  дому,
чтобы искать славы и богатства в столице>. И все. Никаких просьб молиться  о
спасении души усопшего, но и, слава Богу, никаких  назиданий  с  выводами  о
том, почему его постигла такая судьба. Однако и имен  покойных  на  дощечках
тоже не наблюдалось. Этих детей - а может быть, среди  похороненных  были  и
люди среднего возраста - проводили в последний путь местные крестьяне  -  те
немногие, которые пока сидели по домам. А их соотечественники, пустившиеся в
странствия, даже не удосужились задержаться и  предать  земле  своих  бывших
спутников. Мэт с большой радостью и облегчением нагнал Фламинию и Паскаля.
   Они были молоды, а потому беспечны. Они смеялись,  шутили,  с  притворной
серьезностью спорили о  том,  какие  танцы  лучше  -  те,  что  танцуются  в
хороводе, или те, что танцуются <цепочкой>. Прошло несколько минут,  и  тема
спора поменялась: теперь Паскаль и Фламиния заспорили, какого цвета  ручеек,
мимо которого они проходили: сине-серого или серо-синего. Спорили они пылко,
и каждый приводил крайне убедительные доказательства своей  правоты,  причем
оба старались перещеголять друг дружку в убедительности. Но вскоре  Фламиния
начала хихикать, да и Паскаль расхохотался. Мэт шел позади,  и  сам  не  мог
сдержать улыбку, которая становилась  все  шире  и  шире.  Теплота  веселья,
исходившая от Паскаля и Фламинии, помогала таять льдинке,  образовавшейся  в
его сердце.

Глава 15

   Солнце выглянуло из-за горизонта, отворились громадные ворота, и толпа  с
радостными воплями ввалилась в Венарру.
   Ей эхом ответила другая толпа, поджидавшая за воротами, - ее  восклицание
подозрительно напоминало междометие .
   Iколо каждого из  взрослых  мужчин  моментально  оказался  богато  одетый
горожанин - мужчина или женщина. Не остались без внимания  и  женщины.  Если
парочки пытались  держаться  вместе,  их  все  равно  разлучали  -  шутками,
прибаутками, лестью ли, комплиментами  ли.  То  же  самое  происходило  и  с
молодежью, только  гораздо  быстрее.  Девушки,  сверкая  очами,  выслушивали
нашептывания полногрудых горожанок, старательно  разыгрывавших  роль  добрых
мамочек. Правда, бросалось в глаза то, что на лицах у этих дам косметики или
слишком много, или она слишком яркая. Но кто знал? Может, горожанкам  так  и
положено выглядеть? До Мэта долетело несколько очень странных фраз, и потому
он повел своих спутников через толпу акул-горожан, крепко держа за руки.
   - Да,  миленькая,  я  тебе  предлагаю  крышу  над  головой,  покуда  тыне
оботрешься в Венарре, - говорила одна -  с  виду  этакая  добрая  бабуся.  -
Чистые простыни, да еще и подзаработать сумеешь. Твои ровесницы научат  тебя
всему, чему нужно. А какие красавцы господа к нам захаживают!
   - Ну почему вы хотите нам помочь? - поинтересовалась девушка  с  горящими
глазами,  которую  подобным  же  образом  <обрабатывала>   другая   женщина,
увешанная фальшивыми драгоценностями.
   - Ой, деточка, а как же иначе? Помогать новеньким - это же  мой  долг!  -
ворковала женщина. - Каждый обязан творить добрые дела!
   Громкие обещания безбедного житья заставили прислушаться  даже  Фламинию.
Она обернулась и, вытянув шею, попыталась получше разглядеть  даму,  которая
проповедовала альтруизм.
   - О, какие они тут все добрые! А почему бы мне не пойти жить к ней,  друг
Мэтью?
   - Потому что, как только ты к ней попадешь, она ни  за  что  не  отпустит
тебя. Она купит тебя с потрохами,  -  угрюмо  пробурчал  Мэт.  -  Ты  будешь
отдавать этой мадам каждый заработанный пенни  из  тех,  что  тебе  заплатят
красавцы  мужчины  за  удовлетворение  своих  страстей,  -  вот  и  вся   ее
благотворительность. Кстати, <красавцы> - это еще  бабушка  надвое  сказала.
Среди них будут и уроды, и старики. На самом деле речь идет именно об этом.
   Фламиния побледнела, но ей явно не хотелось сразу признавать свою ошибку.
   - А парням они тогда что же говорят?
   - Некоторым - то же самое,  а  их  станут  посещать  богатые  старухи.  А
другим...
   - Работенка не пыльная! - К Паскалю пристроился мордатый парень. -  Всего
только отнести вот этот узел с вещичками в один дом на Флотской улице!
   Паскаль готов был поддаться искушению, он  уже  протянул  было  руку,  но
вмешался Мэт.
   - И, считай, повезло, если не попадешься, но если выйдет  так,  что  тебя
изловит стража и заглянет в узел, то потом тебе придется пару  лет  провести
за решеткой, и ты даже не сможешь толком объяснить, кто же тебя нанял.
   - Эй, а тебе-то какое дело? - грубо проговорил парень, пытавшийся всучить
Паскалю узел.
   - Мои друзья - это все мое дело, - отрезал Мэт. - А порой - и  мои  враги
тоже. - Позволив себе изобразить волчий оскал, Мэт поинтересовался: - Хочешь
стать моим врагом, приятель?
   Парень трусливо попятился. По глазам было видно, что он перепугался.
   - А я хочу, - объявил чей-то бас за спиной у Мэта. Мэт обернулся и увидел
широченную грудную клетку, густо заросшую волосами. Рубаха на здоровяке была
расстегнута.  Взгляд  Мэта  проследовал  вверх,   задержался   на   небритом
подбородке, лиловой картошке носа, скользнул к маленьким блестящим свинячьим
глазкам. Здоровяк склабился щербатым ртом. Мэт почувствовал,  как  сердце  у
него сначала ушло в пятки, а потом снова подскочило, но он совладал с собой,
призвал на выручку всю свою храбрость и дерзко вопросил:
   - Да ты хоть понимаешь, во что ввязываешься?
   - Угу, - кивнул бычина.
   И вдруг откуда ни возьмись вылетел здоровенный  кулачище,  и  Мэт  увидел
сноп блестящих искр на черном фоне, вскоре после  чего  пребольно  стукнулся
спиной о стенку дома. Он выпрямился, прислонился к стене, чтобы не упасть, и
немного выждал, пока перестало звенеть в ушах и он смог расс