лорд!
   На алтарь взошел дон де ла Лукка. Сгорбленный старик, ошеломленно  мигая,
смотрел на собравшуюся перед ним толпу.
   - Вы прожили эти  годы,  сохраняя  верность,  хотя  за  это  и  заплатили
одиночеством, - выкрикнула Алисанда, - и вам принадлежит эта честь.
   Но старый дон замотал головой и протянул вперед руку. Иверна поднялась по
ступенькам и взяла протянутую руку, затем  оба  повернулись  к  Алисанде  и,
отвесив поклон королеве, отступили в сторону Алисанда посмотрела на обоих  и
снова повернулась к толпе:
   - Они предоставляют мне право говорить за  них.  Смотрите  же,  люди,  на
лордов, сумевших сохранить свою верность! А вы, лорды,  посмотрите  на  свой
народ! О вы, верные люди Ибирии, которые  смогли  пронести  веру  в  Бога  и
преданность вашему королю через долгие  годы  невзгод,  смотрите  теперь  на
вашего короля!
   Она повернулась и вытянула руку по направлению к Ринальдо, а  хор  грянул
песнь.
   Только теперь Ринальдо опустился на трон - с  совершенно  прямой  спиной,
крепко  схватившись  руками  за  подлокотники,  он  смотрел  на   народ,   а
архиепископ тем временем принял из рук Мэта корону и возложил ее  на  голову
принца.
   В следующий момент Иверна повернулась к трону, - преклонив колено и  взяв
руку  Ринальдо,  она  поклялась  в  верности  королю,  признавая  его  своим
господином.
   Торжество продолжалось, и новый король приветственно махал рукой,  идя  в
сопровождении сэра Ги и Иверны через толпу радостно кричавшего  народа.  Они
шли к большим воротам, охранявшим город.  По  сигналу  Ринальдо  привратники
распахнули огромные створки. Король, который совсем недавно был  Фадекортом,
взял за руку Иверну:
   - У меня была мечта, что ты останешься со мной и мы будем вместе  править
страной, королева Ибирии.
   - Я благодарю вас, ваше величество. - Иверна опустила глаза. -  Я  всегда
буду вашей верной подданной и всегда приду вам на помощь, если  вы  позовете
меня, но моя судьба не здесь.
   - Этого я и боялся. - Король Ринальдо повернулся и хлопнул по плечу  сэра
Ги - Мне не надо просить тебя беречь ее, о более  преданном  и  мужественном
защитнике нельзя и подумать. Но я могу попросить вас вместе найти священника
до того, как вы зайдете слишком далеко по выбранному вами пути. Или я своими
собственными руками вытащу тебя из твоих лат!
   - Я позволяю вам это, ваше величество. - Сэр Ги печально склонил голову.
   - Прощай, мой боевой друг! - обняв его за плечи, сказал Ринальдо.  -  Мне
всегда будет недоставать твоего мудрого совета и твоей поддержки.  -  Король
повернулся к Иверне. - Прощайте, миледи! Вы та, которую я никогда не забуду.
   - Я буду молить Бога, - мягко сказала Иверна, - чтобы настал  час,  когда
появится та, которая заставит вас забыть меня.
   Пристальный взгляд  короля  как  будто  хотел  сказать,  что  это  просто
невозможно, потом послышалось:
   - Прощайте, мои добрые друзья, прощайте оба! Алисанда подала знак кивком,
и герольды затрубили в фанфары. Сэр Ги и Иверна проехали  сквозь  ворота  и,
обернувшись еще раз назад, чтобы помахать всем на прощание,  двинулись  рука
об руку в путь.
   Теперь Ринальдо обернулся к двум огромным  монстрам,  которые  стояли  по
обеим сторонам ворот. - А  вам,  мои  благородные  друзья,  не  надо  никуда
уезжать! Вам всегда будут рады в Орлекведрилле!
   - Я благодарю вас, ваше величество, - громыхнул Стегоман, - но мы  должны
проводить рыцаря и его даму до гор, чтобы с ними ничего не случилось,  чтобы
никто из Свободного Народа не попытался напасть на них, пока они пробираются
по их территории, а потом я должен препроводить  вот  этого  ребенка  домой,
куда он так давно стремился, чтобы его народ смог воздать ему  почести,  как
то и следует.
   - Ребенка? - возмущенно переспросил Нарлх. - Это что же, ты мой папа?
   - И твоя мама  тоже,  если  только  тебе  когда-нибудь  понадобится  наша
забота, - парировал Стегоман. -  Хотя  я  бы  больше  предпочел  быть  твоим
братом.
   - Ха, мне бы тоже этого очень хотелось.  -  В  глазах  Нарлха  засветился
огонек. - А ты не собираешься  найти  мне  когонибудь,  чтобы  он  был  моим
дедушкой?
   - Не сомневаюсь, что мой отец с удовольствием примет это почетное звание.
Тебя будут приветствовать как истинного дракона,  и  все  будут  выкрикивать
твое имя, потому что мои родственники уже отправились впереди нас  в  страну
Свободного Народа, чтобы разнести весть о твоей победе.
   Мэт задумался о соперничестве между новыми братьями.
   Стегоман улыбнулся:
   - Ну, поехали, братец! Дорога впереди долгая, а рыцарь и дама  уже  давно
отправились в путь! Прощайте, ваше величество! И вы, королева Меровенса,  до
встречи, и храни вас Бог!
   А затем, вот  это  было  чудо  из  чудес,  оба  зверя  изобразили  нечто,
отдаленно  напоминавшее  поклон.  Драконы   поднялись   и   последовали   за
всадниками, маячившими в отдалении. Снова грянули фанфары. По знаку Алисанды
огромные ворота снова закрылись.
   Король Ринальдо обернулся назад, и через мгновение перед  ним  уже  стоял
Робин Гуд и его лесной народ.
   - Так вы тоже покидаете меня?
   - Да, теперь, когда мы уверены, что здесь  будет  царить  мир  и  потечет
нормальная жизнь, - улыбнулся Робин. - Но  мы  еще  ненадолго  воспользуемся
вашим гостеприимством, пока  не  убедимся,  что  вы  окажетесь  под  защитой
преданных рыцарей и в  окружении  лордов,  которые  помогут  вам  обеспечить
безопасность вашей земли.
   Ринальдо хлопнул по плечу Робина, человека, который в  своей  стране  был
объявлен вне закона.
   - Ну что же, значит, мне придется присматривать  за  тем,  чтобы  тут  не
раздули восстания. Мариан, я благодарю тебя за твое заступничество.
   - Что вы, ваше величество! - последовал ответ Мариан. - Он бы  и  сам  со
временем додумался до этого! Ринальдо повернулся к Алисанде:
   - Ну а что касается вас, я, конечно, не могу настаивать. Ваше королевство
не может очень долго жить без вас.
   - Дела не ждут, - согласилась Алисанда. - Еще день, и я тоже должна  буду
покинуть вас.
   - Пока я жив, Ибирия всегда будет другом Меровенса! - поклялся  Ринальдо.
- Я никогда не смогу расплатиться с вами за то, что вы сделали для меня.
   - Как-нибудь такой случай представится! - спокойно заметила  Алисанда.  -
Ну а пока вы могли бы поговорить со своим другом о тех обязанностях, которые
он несет перед своей королевой.
   - Обязанностях! - вскричал Мэт. - Да был ли хоть один случай, чтобы я  не
был предан на все сто? Когда? Хоть раз?
   - Как это, - Алисанда одарила его  одной  из  своих  самых  ослепительных
улыбок, - когда удрали в Ибирию и оставили меня одну в печали!
   - Ну ладно, - воинственность Мэта была поколеблена, - хорошо, что хоть не
в радости.
   - В радости? Моя любовь, жизнь моя! Разве я  могу  испытывать  что-нибудь
еще, кроме печали, если тебя нет рядом со мной!
   Мэт  поклонился,  поднял  глаза  на  королеву  и  силой   заставил   себя
улыбнуться:
   - Не то что я вам не верю...
   - Королева не может лгать! - Лицо Алисанды приняло жесткое выражение.
   - Конечно, не в общественных вопросах, не...
   - Ваше величество, - мягко обратился к ней Ринальдо.
   Алисанда застыла, потом медленно повернулась к королю:
   - Да, ваше величество?
   - Если вы его любите, - к ней обращался один из немногих  во  всем  мире,
кто был ей ровня, - почему вы не выходите за него замуж?
   Алисанда долго и пристально смотрела на короля. Наконец  она  медленно  и
тихо сказала:
   - Вы же прекрасно знаете,  ваше  величество,  что  мы,  люди  королевской
крови, не можем жениться  по  своему  выбору.  Я  не  могу  выйти  замуж  за
человека, который не был рожден в благородной семье.
   - Не совсем так. -  И  снова  в  глазах  короля  появился  фадекортовский
огонек. - Ваш долг как королевы заключить такой  брак,  который  укрепил  бы
королевство, ну и дать вашим наследникам благородную кровь, что  сделает  их
достойными монархами.
   - Да, это так, - ответила Алисанда, побледнев. - Да, это мы все  выучили,
еще когда сидели на коленях своих отцов. - Ну а магическая сила  лорда  Мага
укрепляет Меровенс, - продолжал Ринальдо, - кому это  лучше  знать,  как  не
мне. Ведь я был  мерзким  циклопом,  презренным  существом,  а  теперь  стал
королем, и все это благодаря его волшебству и вашему оружию. И как  Меровенс
сможет процветать без его силы?
   Алисанда заколебалась, краешком глаза она посмотрела на Мэта.
   -  Замужество  с  ним  будет  беспримерной  дипломатической  победой,   -
нашептывал король, - ибо оно обяжет его служить вечно, до конца  своих  дней
Меровенсу.
   Алисанда прикусила губы, она была смущена, но в ней заговорила женщина:
   - Конечно, то, что вы говорите, не лишено смысла, но все-таки законы...
   Ринальдо почувствовал ее неуверенность.
   - Любезный монах! - обратился он к брату Туку.
   - Да, ваше величество? - удивленно откликнулся он.
   - Этой бедной женщине нужно волшебство, которое  не  может  совершить  ее
маг, тем более что он-то  и  является  во  всем  этом  камнем  преткновения.
Помогите же ей!
   - Конечно, я сделаю это. - Брат Тук сложил руки и поднял к небу глаза.  -
Отец наш, помоги этой бедной женщине и дай ей знать, чего хочет ее сердце  и
какова Твоя божественная воля! Пошли знак, который дал бы нам знать,  какова
ее судьба!
   Неожиданно прокатился раскат грома, и все в  ужасе  отшатнулись  -  между
двумя монархами возникли фигуры трех  женщин:  одна  из  них  пряла,  вторая
отмеряла, а третья стояла, приготовив ножницы, но теперь у  всех  трех  были
молодые и прекрасные лица.
   - Что? - закричала Клото, уставившись на Мэта. - Разве недостаточно того,
что ты с нами натворил? Ты что, должен  снова  нас  начать  мучить?  Я  тебя
предупреждаю, мы больше не потерпим твоей наглости...
   - Сестра, - Атропос слегка толкнула ее локтем, - это не он нас  искал,  а
вот эта женщина.
   - Что? - Клото раздраженно взглянула на Алисанду. -  Ну  что  же,  следуй
велению своего сердца, женщина! Или твоя корона выдавила тебе уже все мозги?
   - Да не мозги, а сердце, - подсказала Лахесис. - Она  сомневается,  нужно
ли ей следовать за своей любовью, потому  что  не  уверена,  что  это  будет
мудрым решением.
   - Воистину, мудрым!  -  усмехнулась  Клото.  -  О  какой  мудрости  можно
говорить, когда речь идет о свадьбе? Никто из вас, смертных, не может видеть
будущее! Но это я уж тебе скажу, дама, - ты в конце концов выйдешь замуж  за
этого человека, хочешь ты того или нет, и не важно, сколько лет ты потратить
на то, чтобы решить этот вопрос! А когда ты выйдешь за него замуж, ты родишь
двоих детей. Это будут мальчик и девочка. И они вместе принесут всей  Европе
время мира, процветания и благочестия.
   Алисанда застыла и сквозь сжатые губы произнесла:
   - Она говорит правду. Мое королевское сердце  почувствовало  это,  а  мое
сердце женщины просто горит от этих слов! - Она  повернулась  к  Мэту.  -  Я
выйду за тебя замуж, Маг, если ты только все еще хочешь этого!
   - Если я еще хочу? Да я умереть готов ради этого! - Мэт схватил  Алисанду
в свои объятия и, забыв  о  королевском  происхождении  своей  возлюбленной,
поцеловал ее на глазах всего народа.
   Народ ликовал.
   Алисанда застыла, но спустя  несколько  мгновений  она  начала  таять  от
поцелуев в объятиях Мэта.
   Наконец и принц Ринальдо улыбнулся снова.
   Влюбленные перестали целоваться и немного  отодвинулись  друг  от  друга,
изумленно глядя в глаза.
   Тут Мэт повернулся к монаху Туку:
   - Преподобный отец! Обвенчай нас быстренько!
   - Что, прямо сейчас? - Глаза брата Тука округлились.
   - А чего тянуть-то! Пока она не передумала!



   Кристофер СТАШЕФ
   МАГ III: МАГ-ЦЕЛИТЕЛЬ


   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://bestlibrary.rusinfo.com


Глава 1

   Что сказать про друга, который смывается из города, а тебе - ни слова?
   Ну, то есть я что хочу сказать: оставил-то я Мэта в кафешке. Он сидел  за
столиком и все пытался перевести свой  замороченный  пергамент.  А  когда  я
заглянул  туда  после  окончания  занятий,  Мэта  уже  не   было.   Я   стал
расспрашивать, видел ли кто-нибудь, как он ушел, но  все  говорили  примерно
одно и то же: смотрим, а его уже и след простыл.
   Ничего такого особенного, конечно, в этом не было. В конце концов я  Мэту
не хозяин, он уже взрослый малый. Если решил куда-то  рвануть  автостопом  -
его право. Но вот загвоздка -  он  забыл  на  столике  этот  свой  треклятый
пергамент - а ведь с тех пор, как Мэт его разыскал, он носился с ним, словно
с бриллиантом из королевской короны, и, уж конечно, ни за какие коврижки  не
оставил бы пергамент на столике в кафе, где всегда  толпится  народ.  Да  не
успеешь и глазом моргнуть, как кто-нибудь швырнет эту  рукопись  в  мусорную
корзину. Я взял пергамент со столика и заложил в свою записную книжку.
   - Скажи ему, что эта бумажка у меня, - попросил я Алису.
   Она кивнула, не отрывая глаз от крана, из которого лилась струйка кофе  -
Договорились, Савл <Савл - имя апостола Павла до обращения.>. А если ты  его
увидишь первым, напомни, что он забыл уплатить по счету.
   Савл - это я. Вот только Мэт именовал меня Полем, утверждая, что на  меня
явно сошел Святой дух. Сначала я не возражал. Неплохая дружеская шутка, и  в
первый раз я даже смеялся. А потом это начало меня раздражать, причем именно
тогда, когда по этому поводу прохаживался Мэт. На остальных я плевать хотел.
Словом, зовут меня Савл. Вот только сам не знаю  почему,  я  все-таки  жутко
боюсь мальчишек с рогатками.
   - Договорились, - сказал я Алисе  и  пошел  к  выходу.  Только  мне  было
здорово не по себе. Ведь ни разу в жизни Мэт не забывал  заплатить  девушке.
Он скорее мог забыть носки надеть.
   Вернувшись к себе в  комнату,  я  вынул  из  записной  книжки  загадочный
манускрипт и поглядел на него. Мэт твердил, что это пергамент, но  я  сильно
сомневался, что он такой уж большой  специалист  по  овечьим  шкурам.  Может
быть, он сам себя и считал докой в этом деле, только  профессорскую  степень
пока не получил.  И  не  получит,  если  будет  и  дальше  возиться  с  этой
непереводимой тарабарщиной. То есть, конечно,  он,  может  быть,  и  прав  -
может, это действительно какой-нибудь древний документ. Расшифрует его Мэт -
и поутру проснется профессором. Но знаете, все эти "может быть", "если бы да
кабы". Может быть, луна сделана из засохшего рокфорского сыра, а?
   Ну а я готовился получить степень магистра гуманитарных наук  -  надо  же
хоть как-то оправдать свое житье в кампусе. Ни  один  предмет  не  мог  меня
заинтересовать надолго. Все начинало казаться глупым, как только  профессора
с фанатичным восторгом углублялись во всяческие мелочи.
   Если смотреть с этой точки зрения, то Мэт уж точно  профессором  родился.
Он работал над докторской и готов  был  буксовать  на  одном  месте,  стирая
покрышки, только бы расшифровать  пергамент.  Мэт  уверял  меня,  что  этому
клочку бумажки шестьсот лет и что он написан  на  языке,  о  котором  раньше
никто и не слыхивал. Я посмотрел-посмотрел на пергамент, покачал  головой  и
снова заложил его в записную книжку. Я ни капельки не сомневался:  рано  или
поздно Мэт явится за своим сокровищем.
   Но только он не явился. То есть пропал.
   Через пару дней я уже и сам перестал  верить  в  то,  что  Мэт  уехал  их
города. Да знаю я, знаю, вы скажете: у меня разыгралось воображение,  только
мне все больше и больше казалось, что Мэт загадочно исчез, и ничего я не мог
с собой поделать.
   Ну а, вы бы что стали делать, если бы ваш друг вот так взял и испарился?
   Правильно, прежде всего надо выяснить, стоит ли за него тревожиться.
   В первый день я заглянул в кафе, и там мне сказали, что Мэт не  появлялся
и про пергамент не спрашивал. Я забеспокоился, но не так чтобы уж очень.  На
следующий день я уже разволновался не на шутку. Наступила полночь, а он  так
и не пришел. Тогда я подумал: может, Мэт опять заработался, забыл про еду, и
у него голодный обморок - такое уже бывало. Словом, я отправился  туда,  где
он жил.
   А жил он в одном из коттеджей, которые когда-то строились на одну  семью,
а потом из них сделали пятиквартирные домики, если  только  это  можно  было
назвать квартирами: гостиная девять на двенадцать с кухонной стенкой  и  еще
спальня-конурка. Я постучал в дверь. Никто не  ответил.  Я  снова  постучал.
Подождал. Постучал в третий раз. Никто не отвечал.  В  три  часа  пополуночи
вышел рассерженный сосед и завопил, что мой стук разбудил  его.  Тут  я  уже
забеспокоился всерьез. Я зашел к Мэту и на следующий  день.  На  стук  снова
никто не вышел. Третья попытка во все времена считалась счастливой. В общем,
я ушел от двери, огляделся - не видит ли кто меня, и преспокойно забрался  в
окно. А ведь я Мэту всегда внушал: окно надо на ночь закрывать.
   Угодил я прямехонько на стол; Мэт любил есть и  писать  при  естественном
освещении. А на столе...
   Знаете, желудок у меня крепкий, конечно...  А  Мэт,  что  и  говорить,  в
домашнем хозяйстве никогда  не  был  особенно  силен.  Ну,  гора  тарелок  с
остатками подливки, покрывшейся слоем плесени, - это я еще могу  понять,  но
чтобы все заросло паутиной - это уж вы меня извините! Кошмар. Как же он  мог
так жить? Вы меня верно поняли? Не по углам паутина, нет! У него вся  мебель
паутиной заросла! То есть присесть невозможно, чтобы в паутину не вляпаться.
Ну и хозяева этой паутины, соответственно, на местах: маленькие  коричневые,
серые побольше и здоровенные самки, размером в четверть  дюйма.  У  этих  на
брюшках, ближе  к  челюстям,  из  красных  пятнышек  вырисовывалось  подобие
добродушной ухмылки, и восседали они  на  паутине  шириной  в  шесть  футов,
протянутой над спинкой кровати.
   Тут из-за тучи выглянуло солнце, его лучи ударили в окно, и с полминуты я
стоял как зачарованный. Паутина  вдруг  засветилась,  засверкала  каждая  ее
ниточка. Стало так красиво!
   А потом солнце, видимо, ушло  за  тучу,  свет  померк,  и  комната  снова
превратилась в грязную каморку, в которой поселились паразиты.
   Кстати о паразитах: с чего бы это здесь  окопались  все  эти  восьминогие
чудища? Может, в этом году вывелось рекордное  количество  мух?  Или,  может
быть - ну,  это,  конечно,  только  может  быть,  -  пауки  решили  объявить
непримиримую войну  армии  тараканов,  которая  осуществляла  здесь  сложные
маневры? Если так, я искренне желал паукам победы над  врагом.  Сражаться  с
пауками у меня никакой охоты не было - мне Мэта надо было найти.
   Но вот ведь что странно: я сюда заходил три дня назад -  никакой  паутины
тут и в помине не было. Понятно, паутина - дело тонкое, не сразу разглядишь,
но чтобы за три дня такие украшения сплести, верилось с трудом.
   Я шагнул в арку, борясь со жгучим желанием сорвать паутину и угробить  ее
обитательницу. Но тут снова выглянуло солнце,  и  паутина  стала  похожа  на
золотистое тележное колесо. В общем, у меня не хватило духу ее  порвать.  Да
это было и ни к чему - спальню я видел прекрасно, хотя и  смотреть-то  особо
было не на что. Кровать, тумбочка, дешевый гардероб, и все. Мэта  в  спальне
не было.
   Я обернулся, прищурился и еще  раз  придирчиво  все  осмотрел.  Я  бы  не
сказал, что следов пребывания Мэта совсем не  наблюдалось.  Да,  как  я  уже
сказал, хозяин в доме он был, конечно, никудышный. Повсюду стопками валялись
книги, но гора грязной посуды  вроде  бы  с  последнего  раза,  как  я  сюда
заходил, не выросла.
   Я вышел в прихожую и прикрыл за собой дверь. Как ни крути,  а  все  равно
выходило одно и то же: Мэт из города пропал.
   Но почему так неожиданно?
   Умер кто-нибудь из родственников? Ну или еще что-нибудь в этом духе.  Что
еще?
   В общем, я вернулся к себе и принялся за поиски.  Одно  из  положительных
качеств, которое приобретаешь во время учебы в высшем учебном  заведении,  -
это умение искать информацию и работать с ней. Я знал, откуда родом Мэт - из
городка Сепар в шта