ле  такого
выступления трудно решить: то ли тебя успокоили, то ли оскорбили.
   Потом  у  Мэта  появилось  неприятное  подозрение.  Он  переступил  черту
охранного круга и стал осторожно продвигаться вперед в темноту ночи.
   - Эй! - Нарлх затрусил следом. - Куда это ты направился?
   - Хочу убедиться, что преследователи на самом  деле  убежали.  Они  могли
просто спрятаться на той стороне горы, переждать и начать все снова.
   - Ага, точно. И ты отправляешься прямо к ним в лапы, если они там! Э, так
дело не пойдет, человече! Подожди-ка своего монстра-хранителя, слышишь?
   Мэт замедлил шаг и остановился, улыбаясь.
   - Знаешь, ты говоришь очень успокаивающе.
   - Ладно, давай без сантиментов, - предупредил  Нарлх.  -  Потихоньку,  до
вершины горы, но только до вершины! Точно?
   - Только до вершины, -  согласился  Мэт.  Вдвоем  они  добрались  туда  и
осмотрели противоположный склон.  Совершенно  пустой,  он  мерцал  в  лунном
свете.
   - Я так припоминаю, когда  они  улепетывали,  не  было  похоже,  что  они
собираются где-то остановиться, - хрюкнул Нарлх.
   - Очень рад, что они этого не сделали, - заверил его Мэт. -  Мне  впервые
пришлось попробовать на вкус колдовство Ибирии, и  я  тебе  скажу,  мне  оно
как-то не понравилось.
   - Да ну? - Нарлх глянул на Мэта с высоты своего  роста.  -  Что,  местные
поганцы отличаются от меровенских?
   Мэт кивнул.
   - Понимаешь, осталось какое-то противное  скользко-липкое  ощущение.  Как
будто этот колдун отмокал во зле многомного лет.
   - А как насчет нескольких столетий?
   - Похоже на то. А потом, он еще пользовался этим жутким жезлом.
   - А ты что, нет? - Нарлх ошарашенно уставился на Мэта. - А ведь точно! Ты
жезлом не пользуешься! Тогда, братец, тебе лучше достать себе такой  же,  да
побыстрее. Они все пользуются жезлами.
   - Все? А зачем они это делают?
   Нарлх молча уставился на Мэта. Потом сказал:
   - Если ты этого не знаешь, тогда мы все здорово  влипли.  Слушай,  сделай
мне одолжение, а? Постарайся получить пару уроков. - Не  думаю,  что  у  них
будет настроение подучить меня, - медленно ответил Мэт. - И даже если бы они
готовы были это сделать, я не уверен, что сам  захотел  бы  у  них  учиться.
Пошли. Я тут видел нож, оброненный одним из  солдат.  Спорим,  мне  от  него
будет гораздо больше проку.

***

   Королева созвала всех своих подданных, за исключением тех, кто  пострадал
во время правления узурпатора.
   - Но, ваше величество! - запротестовал герцог Монмартр. - Что же  это  за
награда за нашу преданность и службу? Разве мы не имеем права на долю в этой
победе?
   - У вас будет самая большая доля в  нашей  будущей  победе,  высокочтимый
герцог, - ответила Алисанда, - поскольку вы  и  ваши  друзья  должны  будете
заботиться и охранять благополучие  нашего  Меровенса  от  черных  хищников,
которые, несомненно, сразу поднимут головы, как только я отправлюсь на войну
в сопровождении лордов, которым я доверяю, только  пока  они  защищают  свои
интересы.
   - Но как же тогда ваша безопасность, если за вами будут  следовать  такие
скоты?
   - Ну, такие люди, как граф Норвилля, не могут  быть  скотами,  милорд,  -
пояснила Алисанда. - Если бы это было  так,  они  бы  смогли  возвыситься  и
получить власть из рук лжекороля Астольфа.
   - И умерли бы с ним, я не сомневаюсь, как герцог Лачейза и граф  Эннудид,
- пробормотал Монмартр, - и все же большинство  остальных  служили  в  армии
Астольфа, ваше величество, и сражались против вас на равнине Бреден.
   - Но им пришлось это сделать, - ответила Алисанда. -  Ведь  только  вы  и
небольшая  горстка  лордов,  которые  последовали  за  вами   в   заточение,
отказались тогда выступить в поход.
   - После чего Астольф забрал наших солдат и отправился с ними в поход.
   - Да, но так я узнала, что вы мой самый верный вассал.
   - И именно поэтому мы должны прикрывать вас в бою!
   - Вы это и будете делать, мой лорд, потому что  моя  королевская  столица
Бордестанг и есть мой тыл, а весь Меровенс - это все остальное мое тело. Моя
рука дрогнет, если вы не будете охранять меня.
   Герцог со вздохом смирился:
   - Как будет угодно вашему величеству. И все же, кто  будет  охранять  вас
лично? Боже упаси, если с вашей головы упадет хоть один волосок!
   - Я вам очень благодарна, герцог, - ответила Алисанда с улыбкой, - хотя у
меня целая копна волос.  Но  не  грустите,  я  возьму  вашего  соратника  по
заточению барона де Арта. Он будет командовать моей личной охраной.
   - И возьмите моего  старшего  сына,  Совиньона!  Теперь  настала  очередь
Алисанды уступить герцогу.
   - Как вы того пожелаете, милорд, - сказала  она  со  вздохом.  -  Хотя  я
думаю, что его невеста не поблагодарит меня за это.

Глава 11
СПЕЦИАЛЬНОЕ КОЛДОВСТВО

   Никуда не денешься, Мэту  пришлось  согласиться,  что  это  действительно
проблема. Она мучила его, опустошая болью, которую  он  даже  не  осознавал,
глядя на закутанную в  одеяло,  но  все  же  очень  привлекательную  фигурку
Иверны,  вырисовывавшуюся  в  свете  костра.  Он  на  самом  деле  настолько
испорчен,  что  считает  Иверну  привлекательной?  Или  это   нормальная   и
неизбежная реакция? Он же помолвлен с не менее красивой женщиной, но  именно
это "помолвлен" и заставляло его чувствовать себя каким-то чудовищем.  "Хотя
тебе следует признать, - упрямо  твердила  его  худшая  часть,  -  что  твоя
возлюбленная бывает иногда  немного  жестокой".  И  это  действительно  так,
особенно если учесть, что по праву королевы она могла бы отрубить ему голову
в любое время, стоит ей только пожелать, и он из  этических  соображений  не
смог бы ничего с этим поделать Итак, к черту такую этику!
   Нет, не совсем - в этом мире, где магия исходит либо от  Добра,  либо  от
Зла, однажды неосмотрительность в таких вопросах уже привела к тому, что  он
взвалил на себя больше, чем мог выполнить. Хотя у него  и  возникала  мысль,
что, если бы дело и дошло до казни, он бы уж точно  не  околачивался  где-то
поблизости только для того, чтобы узнать, хорошо ли  заточен  топор  палача.
Нет, он никогда не нанес бы Алисанде ответный удар, только от одной мысли об
этом ему становилось не по себе. Но он нашел бы способ ускользнуть.
   Об этом стоило подумать, но это и было как раз то, что он делал.
   Его второе "я", любившее бродяжничать, снова настойчиво заявило  о  себе.
Он получал, черт побери, и некоторое  удовольствие  от  этого  второго  "я",
конечно, за исключением всяких там опасностей, а на сегодняшний день  только
один  Гордогроссо  для  него  по-настоящему  опасен.  В  конце  концов,  ему
нравилось ощущать,  что  он  сноса  сам  управляет  своей  жизнью.  Все-таки
Алисанда, если уж совсем откровенно, весьма властная особа.
   А что еще ожидать от королевы?
   Вдруг раздался странный, булькающий звук.
   Мэт насторожился и, нахмурившись, стал всматриваться в ночную  тьму.  Что
за существо оказалось в беде? И что это за беда?  Он  оглянулся  на  Иверну,
чтобы убедиться, что с ней все в порядке - но...
   Что-то было не так.
   Костер?
   Да-да, было такое впечатление,  что  она  сидела  уж  слишком  близко  от
костра. Мэт застыл. Нет, этого не может быть!
   Но это происходило на самом деле. Ее  фигурка  начала  размягчаться,  как
воск, который положили  слишком  близко  от  огня.  Контуры  ее  тела  стали
несколько размытыми, а Мэт, оцепенев,  наблюдал  за  ней,  в  то  время  как
постепенно здравое восприятие всего  происходящего  начало  просачиваться  в
мозг: колдун пытается уничтожить Иверну. Он, видимо, решил, что уж если  она
не достанется ему, то и никому другому?
   Или в борьбе за власть, которая велась в этой стране, леди  играла  более
важную роль, чем думал Мэт?
   Фигура Иверны становилась все  более  расплывчатой  и  начала  постепенно
оседать, как будто это был кусок желе, положенный на горячую батарею. А Мэт,
застыв, наблюдал за происходящим. Ее субстанция исчезала, ее отнимали у него
точно так же, как раньше у него отняли его друзей, его мир...
   Эта мысль буквально вырвала его из оцепенения. Уж в этом  случае  он  мог
что-то сделать: здесь он не был связан никакой зависимостью. Мэт перекатился
и встал на колени, произнося заклинание:

   Не тай, не тай, как снег весною,
   Как воск свечи, себя губя,
   Не уходи, побудь со мною -
   Печально жить мне без тебя!

   Тело Иверны не стало более упругим, но оно уже  больше  и  не  плавилось.
Казалось, от нее в разные стороны расходится странное ощущение, как волны от
брошенного в воду камешка. Мэт чувствовал  это  каждым  нервом.  Было  такое
впечатление, что все его тело обволакивала какая-то  слизь,  ноздри  щекотал
омерзительный запах, барабанные перепонки лопались от какофонии  звуков.  Он
должен был вытащить ее из этого. Его последнее четверостишие было не ахти уж
какое, но по крайней мере дело сдвинулось. Мэт вдохнул, вытирая со лба  нот,
и произнес:

   Чем мне колдуну ответить,
   Как нам отвести беду?
   Мой костер в тумане светит,
   Искры гаснут на лету...
   Пусть дрожит колдун-собака,
   Не сдадимся мы в беде!
   Пусть появятся из мрака
   Груди, бедра и т.д...

   Тело Иверны стало немного тверже, и в восковом потоке  стали  проявляться
грудь, бедра, но совсем чуть-чуть. Мэт  глотнул  воздуха  и  вытер  лоб,  он
чувствовал, как враждебное поле  обволакивает  его.  Две  противоборствующие
магические силы сосредоточились вокруг, набирая мощь с каждой минутой.  Мэта
пробирала дрожь при мысли,  что  одно  неправильное  слово  может  послужить
толчком к высвобождению страшной энергии, и что тогда произойдет?
   Если бы он только мог увидеть колдуна, он смог  бы  заставить  магическое
поле откатиться  назад.  Но  все,  что  он  мог  разглядеть,  -  три  ветки,
колыхавшиеся в лунном свете, на склоне горы, выше ручья...
   Вот он! У дерева. Черный  силуэт  на  сером  фоне  неба,  черная  фигура,
заслонившая звезды и размахивающая жезлом, с которого сыпались снопы искр. У
Мэта перехватило дыхание - еще один колдун с  жезлом!  Пока  он  разглядывал
колдуна, на конце жезла как  будто  расцвел  огненный  шар  и,  оторвавшись,
покатился вниз по склону, к Иверне!
   Не было сомнения, колдун решил, что такой ощутимый символ,  как  огненный
шар, сделает более сильным  его  заклинание,  чтобы  расплавить  Иверну,  и,
наверное, он был Прав. Мэту пришлось быстро соображать:

   Я - как год, ты - колдун-часик,
   Я - река, ты - колдун-тазик,
   Ты - Урюпинск, я - как Европа,
   Я - фонтан, ты...

   Сработало! Прямо на границе охранного  круга  из  земли  вырвалась  струя
воды. Огненный шар с налета врезался в нее и, проскочив насквозь,  выкатился
мокрым кусочком окалины к полурастопившейся фигуре у  костра.  Нарлх  поднял
голову, ворча и  лупая  глазами.  Фадекорт  тоже  проснулся  и  озирался  по
сторонам. Он увидел полурастопленную фигурку и в  гневе  закричал.  Но  Мэту
было не до него, он сейчас слишком занят своим противником. Он проговорил:

   Колечко, колечко,
   Выйди на крылечко!
   Закрутись ты, жезл, кольцом,
   Колдуна ударь концом,
   Зашипи змеюкой старой
   И разрушь его же чары!

   Жезл вдруг обмяк, превращаясь во что-то живое, у него  появилась  голова,
которая повернулась в сторону своего хозяина-колдуна. Тот отшвырнул  оживший
жезл  и  замахал  руками,  а  Мэт,  воспользовавшись  этой   паузой,   начал
произносить второе заклинание:

   Пробудитесь, силы гор,
   С колдуном вступите в спор -
   Добрых дел, конечно, для...

   Почти заканчивая строфу, Мэт задумался, почему колдун не сбежал, и туг он
увидел, как тот наклонился и поднял вновь отвердевший жезл.

   Пусть дрожит под ним земля!

   Земля под ногами колдуна  задрожала  и  прогнулась.  Колдун  зашатался  и
растянулся на земле. Мэт усмехнулся и принялся за следующее стихотворение:

   Вышел месяц из тумана -
   Заклинанье из кармана
   Я достану, чтобы бить.
   Колдуну уже...

   И вдруг он почувствовал, что не может  произнести  следующего  слова.  Он
застыл с открытым ртом, уставившись  на  колдуна,  который  снова  стоял  на
ногах, и его жезл был направлен точно на Мэта. Мэт не мог  шевельнуться.  Он
напрягся, пытаясь пошевелить  языком,  двинуть  пальцем...  ногой,  ну  хоть
чем-нибудь - но этот светящийся жезл приковал его взгляд,  и  казалось,  что
его конец  начинает  расти  и  превращаться  в  раздувающийся  шар,  который
заслонял, заполнял все вокруг Мэта... Рядом с собой он  услышал  разъяренный
рев и увидел, как навстречу огненному шару вылетел небольшой камень... Потом
вдруг шар исчез, а с места, где  он  только  что  был,  раздался  вой.  Мимо
проскочил Нарлх и, перепрыгнув охранный круг, исчез в темноте. Мэт мог снова
двигаться: "Что... как?"
   - Камень из кострища, - радостно сказал Фадекорт. - Временами,  Маг,  вы,
работники  магического  фронта,   забываете,   что   старомодная,   надежная
физическая сила может вывести из строя врага не хуже  любого  заклинания.  Я
ему попал точно под дых. Он станет хорошим  бифштексом  для  нашего  монстра
прежде, чем успеет набормотать еще какую-нибудь гадость.
   Похоже, колдун придерживался такого  же  мнения.  Увидев  приближающегося
Нарлха, он дико завопил,  подскочил  на  месте  и,  развернувшись,  бросился
наутек, подволакивая ногу.
   - Ага, попал в бедро - отметил Фадекорт, - ну да ладно, по  крайней  мере
не сильно промахнулся.
   - Отличный удар! - сказал Мэт, следя за убегавшим колдуном.
   Вдруг всполох пламени объял черную фигуру,  а  скакавшему  во  всю  прыть
Нарлху пришлось жать на тормоза, чтобы и его не опалило огнем.  Пламя,  ярко
вспыхнув, погасло так же неожиданно, как и появилось... и снова вокруг стало
темно.
   - Это что? - удивленно глядя на  происходящее,  спросил  Мэт.  -  Вот  уж
точно, эти местные колдуны очень впечатляюще обставляют свой уход, да?
   - Ага, - нахмурился Фадекорт. - Если он только на самом деле ушел.
   - Ну что ты, - Мэт повернулся к  Фадекорту,  -  ну  что  еще  он  мог  бы
сделать?
   - Да не он, а его хозяин мог бы сделать это с ним, - пояснил Фадекорт,  -
в наказание за провал. Мэт в ужасе застыл. Вскоре появился Нарлх.
   - Ничего, - заметил он, еще не отдышавшись после пробежки,  -  ничего  не
осталось, даже кучки золы.
   Это сообщение немного успокоило Мэта, хотя он знал, что это еще ничего не
доказывает. Тут он вспомнил, из-за чего собственно началась вся заварушка.
   - Девушка - скорее! Мы должны ее слепить обратно, пока не слишком поздно!
   -  Да!  -  Фадекорт  развернулся   и   бросился   на   колени   рядом   с
полурасплывшейся  фигурой.  -  Торопись,   Маг!   Что   же   надо   говорить
полурастопленной  даме?  Это  должна  быть  какая-нибудь  метафора,  как  ты
считаешь?
   Мэт напряг все свои мыслительные способности...

   Я помню, жил Пигмалион.
   Он без жены весьма страдал.
   Из мрамора девицу он
   Себе в отчаянье создал.
   Но холодна его жена -
   А он ведь так ее любил!
   Нам плоть горячая нужна -
   И чем он камень оживил?
   Мне этот способ незнаком -
   Но пусть воскреснет воска ком!

   Воск сначала немного размягчился, потом  стал  постепенно  формироваться,
снова приобретая контуры тела Иверны.  Уже  можно  было  различить  цвет  ее
одежды, ее лица и волос.  Ее  грудь  начала  вздыматься  и  опускаться.  Она
дышала.
   Фадекорт опустился перед ней на колени и почти смущенно дотронулся до  ее
руки.
   - Проснись, девушка! - пробормотал он. "Ему совсем плохо", - подумал  про
себя Мэт. Иверна повернулась на спину, ресницы затрепетали,  и  она  открыла
глаза. Оглядела троих мужчин,  собравшихся  вокруг  нее,  и,  встревоженная,
села.
   - Что-нибудь случилось? Они молча смотрели на нее.
   - Скажите мне, - потребовала Иверна. - На нас напали враги?
   Нарлх отвернулся с протяжным вздохом, а Фадекорт мягко сказал:
   - Теперь уже все прошло, миледи. Мы разбудили вас только для того,  чтобы
убедиться, что с вами все в порядке.
   - А почему со мной должно  было  что-то  случиться?  Фадекорт  пристально
посмотрел ей в глаза, прежде чем сказал:
   - А вы ничего не помните? Иверна покачала головой:
   - Я помолилась, легла спать и стала вспоминать события прошедшего дня,  а
потом уснула. Что произошло, пока я спала?
   Фадекорт переглянулся  с  Мэтом  -  тот  помотал  головой.  Циклоп  снова
повернулся к девушке:
   - Снова появился колдун, который вас преследовал, но маг прогнал его.
   - Нет, говори правду! - Мэт повернулся к Иверне. - Я только сбил с  толку
злодея, миледи. А вот Фадекорт запустил в него камнем и вывел из строя.
   - О, вы спасли меня! - Иверна переводила взгляд с одного на  другого,  но
при этом благодарно сжимала руку Фадекорта.
   Мэт отвернулся. Внутри у него все кипело. Вот тебе, он  за  нее  боролся,
его чуть не заморозили, а потом чуть не взорвали мозги, он спас ее от  того,
чтобы она не растаяла и не превратилась в лужу, - а  она  об  этом  даже  не
узнает!  Он  был  героем,  спасшим  девицу,  а  она   ничего   не   помнила!
Спрашивается, зачем совершать такие подвиги? Совершенно без толку. Все равно
никто не оценит. Таким был его вывод.
   Нарлх слегка толкнул его в плечо.
   Мэт  встрепенулся,  выпутываясь  из  приятного,  убаюкивающего  состояния
жалости к самому себе.
   - Что такое?
   Дракогриф зубами вытащил что-то из-под крыла, потом открыл пасть и бросил
это к ногам Мэта.
   - Нашел там, где был колдун. Он слишком поспешно удирал и забыл взять это
с собой. Подумал, что он может тебе понадобиться.
   Мэт пристально смотрел па валявшийся у его ног жезл колдуна.
   - Давай, давай, - подзуживал Нарлх. - В этой стране тебе необходимо иметь
магический жезл, или нам каюк.
   Вспомнив, как жезл его прямо-таки заворожил, а потом чуть  не  вышиб  все
мозги, Мэт уже готов был согласиться, но что-то мешало ему сделать это.
   - Это орудие мертвого человека, Нарлх. А потом,  оно  использовалось  для
черного колдовства.
   - Возможно, - согласился Фадекорт, отводя взгляд от Иверны, - и все равно
я умоляю тебя, возьми его и научись им пользоваться.
   - Ну  ладно.  -  Мэт  наклонился  и  поднял  жезл,  но  его  не  покидало
беспокойство, что он делает что-то не то, хотя от жезла исходило лишь легкое
ощущение чего-то  не  очень  приятного,  ну,  как  запах  в  давно  закрытом
помещении. - Если честно, я не обещаю, что смогу научиться пользоваться им.
   - Научишься, - с полной уверенностью заверил его Фадекорт.
   Мэт такой уверенности не испытывал.
   - Сказать по правде, Фадекорт, мне совсем не хочется  использовать  вещь,
которая служила Злу.
   - Сама по себе эта вещь ни хороша, ни плоха, - заверил его Фадекорт.
   - Мне кажется, эти доводы я уже слышал и раньше - никакой предмет сам  по
себе ни хороший, ни плохой, самое главное, как мы его используем.
   - Э, нет, друг Мэтью! По крайней мере в этом мире  есть  некоторые  вещи,
которые по сути своей порочны, например, демоны или ведьмы,  или,  наоборот,
вещи, которые сами по себе хороши, например,  церкви  и  колокола.  Конечно,
можно осквернить хорошую вещь и использовать  ее  во  зло,  это  правда,  но
согласись, что волшебной палочки из святого дерева ты среди них не  найдешь,
хотя это дерево обладает силой, точно так же, как рябина или орешник.
   - Как дуб, ясень и терновник? Уж не говоря об омеле, плюще и...
   - Я тебя понял. Возможно, что каждое дерево  обладает  своей  собственной
определенной силой. Мне не дано знать о таких  вещах,  я  ж  не  чародей,  -
удрученно заметил Фадекорт.
   Мэту стало очень неловко, друг не заслужил такого обращения.
   - Прости, Фадекорт. Я просто обычно  очень  нервничаю,  когда  приходится
иметь дело с тем, что я не могу понять.
   - Ничего, скоро все поймешь, друг Мэтью, я уверен. Мэт посмотрел на жезл.
Несомненно, это очень мощное устройство, которое  можно  использовать  и  во
зло, и во благо. Мэт взял его и попробовал делать  медленные  пассы.  Вокруг
них тихо бормотала ночь.
   Он б