ь на нем на станцию метро "Москва -
Симферополь".
  В считанные минуты метро помчало Алису до Крыма.
  Она вышла на симферопольском вокзале, по небу неслись сизые тучи, на
стоянке флаеров было пусто, только бродил робот, который следил, чтобы во
флаер не забрались малые дети - мало ли что они могут натворить?
  Алиса поздоровалась с роботом. Еще недавно она боялась его - а вдруг он
решит, что она маленькая девочка и не даст флаер. Теперь она была в себе
уверена. В десять лет человек уже достаточно взрослый, чтобы летать по
небу.
  Когда Алиса взобралась в прозрачный пузырь флаера, машина поздоровалась и
сказала:
  - Над Крымскими горами сильный южный ветер. Для обеспечения безопасности
рекомендую взять курс на Судак и лететь над морем.
  - Лети как знаешь, - ответила Алиса. - Но мне нужно как можно быстрее
добраться до Гурзуфа. Где-то там находится мой друг Пашка Гераскин. Может,
придется его спасать.
  - Сообщите мне его личный номер, я выйду с ним на связь.
  Алиса сказала флаеру личный номер Пашки, и тот стал его вызывать. Но Пашка
не откликался.
  Флаер поднялся над вокзальной площадью и низко, почти касаясь крыш, виляя
как слаломист между небоскребами, понесся к зеленым горам, которые
отделяют Симферополь от Крымского побережья.
  Флаер не стал подниматься к высокому перевалу, чтобы не попасть в туман, а
полетел туда, где горы пониже.
  И скоро Алиса уже увидела серое, мрачное море, по нему катились белые
барашки. Листва кипарисов казалась совсем темной, почти черной. Совсем не
весенняя погода!
  Где же тут Пашка?
  - Ты его не засек? - спросила Алиса у флаера.
  - Он в этом районе, но не выходит на связь, - ответил флаер.
  Флаер облетел Медведь-гору, которая похожа на медведя, улегшегося у воды -
морда в море, пьет...
  Вот и Гурзуф.
  Белые домики сбегали к берегу моря, небоскребы возвышались подальше от
воды. Чудесное место, только отдыхающих совсем не видно. Даже если они и
приезжают сюда в начале марта, то гулять под дождем и на ветру им совсем
не хочется.
  Алиса приказала флаеру облететь набережную и парк. Пашки там не было. Она
взяла курс на море и пронеслась над скалами, которые поднимались над
волнами.
  Шторм на море разыгрался вовсю, порывы ветра срывали брызги с волн и
кидали их к облакам.
  - Больше не могу, - сказал флаер. - Я не штормовой катер и не паровоз. Еще
один такой полет, и меня кинет на скалы и разобьет. Если вы хотите и
дальше здесь летать, обратитесь к спасателям. У них есть специальное
оборудование.
  - Тогда опустись на берегу, - приказала Алиса флаеру. - Если на тебя
нельзя положиться.
  - Ребенок! - обиделся флаер. - Я честно выполняю свой долг. Но я не могу
прыгнуть выше себя. Если я тебя буду слушаться, то сам разобьюсь и тебя
погублю. А этого мне не пережить.
  - Ах, какой нервный! - сказала Алиса, выскочила из флаера и добавила: -
Можешь лететь на стоянку и отыщи там ямку поглубже, куда не залетает ветер.
  Флаер даже подпрыгнул на месте, так ему хотелось ответить этой девчонке,
но флаер все-таки машина и привык подчиняться человеку. Поэтому он глубоко
вздохнул и полетел на стоянку.
  Алиса осталась на берегу.
  Шторм разыгрался не на шутку.
  Сквозь брызги и струи дождя было трудно разглядеть скалы. Но Алиса уже
знала, что Пашку надо искать там. И что-то заставляет его не откликаться
на вызовы.
  Алиса подошла поближе к воде и включила вызов. Загорелся Пашкин номер.
  - Пашка, - сказала Алиса. - Это я, Алиса, я здесь одна. Если ты почему-то
отключил свою связь, можешь сейчас сознаться - никого, кроме меня, тут нет.
  Она стала ждать, что Пашка откликнется.
  Но вместо этого Пашка сам выскочил из брызг, мокрый, несчастный,
исцарапанный.
  - Алиска, - воскликнул он. - Как хорошо, что ты прилетела! Только ты
сможешь мне помочь, чтобы никто не узнал.
  - Что же случилось? Где Эгли?
  - Понимаешь, мы с ней решили испытать новые очки, которые сделали с
помощью фломастеров. Эгли нырнула, но тут налетел шторм и ее... ее...
  - Пашка, немедленно признавайся! Что случилось? Она погибла?
  - Нет, она не погибла, но ее выбросило волной вон на ту скалу! А я не могу
ее снять! Я нырнул, а меня выбросило на камни! Видишь, я весь разбит!
  - Почему же ты не вызвал спасателей?
  - "Почему же ты не вызвал спасателей?" Чтобы я так опозорился! Неужели я
сам не могу помочь девочке?
  - Но ведь не можешь!
  - У меня с руки сорвало браслет связи, - признался Пашка.
  - Тогда я сама вызову спасателей!
  - Алисочка, пожалуйста, не делай этого! - взмолился Пашка. - Ведь Эгли
ничего не грозит. Она сидит на скале и ждет меня. Как только шторм немного
утихнет, она приплывет. Я за ней сплаваю, и мы вместе приплывем...
  - А если шторм не стихнет? Уже темнеет. Ты понимаешь, что с Эгли может
что-нибудь случиться?
  - Алисочка, придумай сама, как ее снять со скалы!..
  Алиса готова была Пашку убить. Он же сейчас думает не об Эгли, не об Алисе
- только о себе - как бы кто не подумал, что Пашка струсил и не смог снять
со скалы свою гостью! Надо же выкинуть связь, исчезнуть - сам спасу! А
если сам не смогу - Алисочка, помоги!
  Но не может помочь Алиса. Ведь даже флаер отказался в такую погоду летать
над морем.
  Пашка стоял перед Алисой. Он дрожал от холода - весь промок! Каково же там
на скале девочке Эгли!
  Пашка прижал к груди коробку с фломастерами. Все-таки не потерял и то
хорошо.
  И тут Алиса догадалась, что нужно делать.
  - Дай-ка мне коробку, - попросила она Пашку.
  Тот удивился, но коробку отдал.
  Алиса поглядела в море. Скала, на которой осталась Эгли, то скрывалась в
пене и дожде, то возникала на несколько секунд.
  Алиса вынула из коробки черный фломастер, повернулась к морю боком, так,
чтобы скала была видна в зеркале. И в тот момент, когда туман и дождь
ослабли и стало видно скалу, Алиса провела линию от скалы через все
зеркало, туда, где в нем отражался берег.
  Черная полоска потянулась через зеркало... и тут краска кончилась и на
середине черная полоска оборвалась.
  Взглянув в море, Алиса увидела, как черная веревка, которая протянулась от
скалы к берегу, оборвалась на середине и упала концом в море.
  - Ты истратил! - закричала Алиса. - Ты истратил фломастеры!
  - Я очки рисовал голубым и черным, - сказал Пашка, - попробуй другие цвета.
  Но видно, и другими фломастерами пользовались.
  Зеленая веревка оборвалась...
  Красная веревка только-только началась и исчезла.
  Лиловая веревка дотянулась почти до самой гальки, но кончилась, а Пашка,
который кинулся, чтобы поймать конец, промахнулся, и веревку утянуло в
глубину.
  Синяя веревка вообще не получилась - совсем краски не осталось.
  И вот последняя надежда.
  Алиса нарисовала линию желтой краской.
  - Хватай! - крикнула она Пашке, увидев, как полоска становится все светлее.
  Пашка совершил вратарский бросок, дотянулся до конца желтой веревки,
схватил его и упал на гальку.
  Веревка натянулась.
  - Эээгли! - закричала Алиса изо всех сил. - Ты слышишь нас? - перебирайся
сюда!
  Но никто не откликнулся.
  - Пашка, ты сможешь удержать конец веревки, если я полезу за твоей Эгли?
  - И не подумаю! - гордо ответил Пашка. - Я сам полезу по веревке.
  - Пашенька, подумай головой, - попросила его Алиса. - Ведь ты в полтора
раза тяжелее меня, а если ты будешь возвращаться с Эгли, то мне ни за что
вас не удержать! У меня вся надежда на твою силу! Оставайся на берегу и
держи конец веревки.
  Пашка понял, что Алиса права, и согласился держать конец веревки.
  Перебирая руками по скользкой мокрой желтой веревке, Алиса вошла в воду.
Волна сразу свалила ее. Но Алиса не сдавалась. Она перебирала руками по
веревке и вот уже поднялась над водой - волны только тянули к ней свои
верхушки и хватали за пятки. Но Алиса быстро передвигалась к скале. Не зря
она столько лет занималась гимнастикой! Вот и пригодилось.
  Руки устали, вот-вот придется отпустить веревку. Но надо терпеть.
  Еще немного... вот и скала!
  Алиса рванулась вперед и спрыгнула на мокрую вершину скалы. И тут она
поняла, почему Эгли не откликалась. Литовская девочка сидела свернувшись в
калачик и уткнув нос в коленки - так она замерзла и устала. Она ничего не
слышала.
  Алиса с трудом привела ее в чувство.
  "Смогу ли я притащить ее на берег? А может, вызвать спасателей? Нет, Пашка
этого не переживет. Он все привык делать сам. Сам, сам, сам! Вот и
допрыгались".
  - Эгли, - сказала Алиса. - Нам придется перебираться на берег по веревке.
Мне не справиться, если ты не будешь помогать. Держись за веревку.
  Эгли кивнула.
  Алиса не знала, поняла ее Эгли или нет. Она обняла Эгли, оттолкнулась от
скалы и начала перебирать руками по веревке, возвращаясь к берегу.
  Эгли помогла ей. Она не висела на Алисе как мешок, а цеплялась за веревку.
Обратное путешествие оказалось трудным, но коротким. И в тот момент, когда
пальцы Алисы сами разжались, волна подхватила девочек и кинула их на
гальку, к ногам Пашки Гераскина, который стал оттаскивать их от воды.
  Эгли молчала. Она дрожала так, что зубы выбивали дробь. Пашка чувствовал
себя виноватым, поэтому он понесся наверх и через две минуты притащил
откуда-то целый брезент, которым накрыл мокрых девочек.
  Под брезентом было тихо, и они быстро надышали тепло.
  - Ты не расшиблась, Эгли? - спросила Алиса.
  - Заживет, - ответила Эгли.
  - Правильно, - сказала Алиса. - Давай отвинтим Пашке голову, все равно он
ею не пользуется.
  - Это очень неплохая идея, - ответила Эгли, и они набросились на Пашку.
  Вот уж они его отдубасили! Будет помнить до самого лета.
  Когда девочки устали уничтожать Пашку, они откинули брезент. Шторм уже
начал утихать. Может быть, не следовало рисковать. Но ведь все кончилось,
теперь уж поздно размышлять. Что сделано, то сделано.
  Пашка, пыхтя и вздыхая, тоже вылез из-под брезента.
  Вдруг раздался громкий треск.
  - Ой! - сказал Пашка упавшим голосом.
  - Я знаю, что сделал этот недостойный мальчик, - сказала Эгли. - Он
раздавил мои очки.
  - Ну, это были не очки, а только копия, - сказал Пашка, поднимая жалкие
остатки от семейной реликвии, вернее, от копии семейной реликвии.
  - И на эту копию ты истратил драгоценные фломастеры! - воскликнула Алиса.
  А Эгли, которая и слезинки не проронила на скале, вдруг начала горько
рыдать.
  - Что я скажу маме? - плакала она. - Что я скажу дедушке!
  Всем стало грустно.
  Алиса взяла остатки очков - починить их было нельзя.
  Шторм утихал, только дул сильный ветер.
  Алиса вышла к краю воды, вскарабкалась на большой камень и, замахнувшись,
выбросила сломанные очки далеко в море.
  - Ты что делаешь! - закричал Пашка. - Ведь можно сказать, что я их
раздавил, это же лучше, чем совсем потерять!
  Но Алиса только отмахнулась от него.
  - Эй, дельфины, морские жители! - закричала она. - Помочь друзьям вы не
хотите ли? Такие же очки на дне, лежат в приморской глубине.
  И вдруг Эгли, которая раньше не была на Черном море и не видела дельфинов
на море, заметила, как к берегу несутся высокие острые плавники - дельфины
спешили на помощь своей подруге Алисе.
  Один из дельфинов подхватил сломанные очки, напялил их на курносый нос и
показывал остальным, что надо искать.
  Дельфины исчезли.
  - Они найдут? - спросила Эгли.
  - Они постараются, - ответила Алиса. - И если найдут, то это будут
настоящие очки, а не копия.
  Чтобы согреться, девочки стали бегать по берегу, а потом взялись за руки и
плясали.
  Но доплясать дикарский танец они не успели, потому что снова показались
плавники дельфинов, которые стремились к берегу.
  Один из дельфинов выскочил из воды, перевернулся в воздухе и метнул в
сторону пляжа самые настоящие, целые, семейные, драгоценные очки семейства
Крапикас.
  Пашка прыгнул по-вратарски и подхватил их прежде, чем они коснулись гальки.
  Он передал очки Эгли, и та ахнула:
  - Какое счастье! Это те самые очки!
  В этот момент на берег опустился спасательный флаер.
  Из него выскочил могучий спасатель Гриша Скопас.
  - Что за шум, а драки нет? Почему дети одни в шторм на пляже?
  - Мы уходим, - сказала Алиса, которая давно была знакома со спасателем. -
Мы играли. С дельфинами. Мы обещали им подарить мяч. У тебя нет лишнего
мяча?
  - У меня нет мяча, но есть спасательный круг, - сказал спасатель.
  - Отдай дельфинам спасательный круг, - сказала Алиса. - Мы им очень
обязаны. Они нашли для нас одну вещь, которую мы потеряли.
  Скопас вынул из своего флаера оранжевый спасательный круг и кинул его
далеко в море. Дельфины стали играть спасательным кругом, а Гриша крикнул
им:
  - Чтобы вечером принесли его ко мне на спасательную станцию.
  Дельфины уплыли, а Скопас сказал:
  - Могу подвезти до кафе. Вы, наверное, проголодались и хотите горячего чая
с пирогами.
  - Еще как хотим, - сказал Пашка и первым полез во флаер.
  Но Скопас не спешил улетать.
  - Кто-то здесь насорил, - сказал он. - Кто-то бросил на пляже коробку с
фломастерами.
  - Они уже использованные, - сказал Пашка.
  - Тем более их надо взять с собой, чтобы довезти до мусорного ящика, -
сказал Скопас.
  Алиса взяла коробку с использованными фломастерами и сказала:
  - Все-таки не зря я ими рисовала.
  - Не зря, - согласился Пашка.
  А Эгли надела семейные очки и смотрела вперед.



  (с) Кир Булычев, 1998.
  (с) "Бамбук", 1999.
  (с) Дизайн Дмитрий Ватолин, Михаил Манаков, 1998.
  (с) Набор текста, верстка, подготовка Михаил Манаков, 1998-2000.
  (с) Корректор Екатерина Моноцерос, 2000.
Тексты произведений, статей, интервью, библиографии, рисунки и другие
материалы НЕ МОГУТ БЫТЬ ИСПОЛЬЗОВАНЫ без согласия авторов и издателей.



Кир Булычев


                            Алиса и крестоносцы


                                  Повесть

                              Цикл - "Алиса"

                            Написана - 1993 (?)


                               ГЛАВА ПЕРВАЯ


  Было часов пять вечера шестнадцатого сентября.
  Погода в Москве стояла чудесная, синее небо, на нем розовые облака, листва
начала желтеть и краснеть, но трава была еще совсем зеленая, с яблонь
свисали яблоки, с кокосовых пальм - орехи, а с финиковых - финики. Под
елками оранжевыми кружками горели шляпки подосиновиков и желтыми -
лисичек. В воздухе летала тонкая паутина, а птицы, проносясь над Москвой,
кричали и пели, прощаясь с ней до следующей весны.
  Алиса сидела у окна, смотрела на небо, и ей совсем не хотелось учиться.
Бывает у человека такое настроение, будто все, что ему надо, он уже
выучил, а остались пустяки, вовсе не нужные. И завтра в школу уже идти не
следует - что нового там узнаешь? Лучше отправиться в неожиданное
путешествие, куда-нибудь в Австралию, Индию или Палестину, где хорошая,
теплая погода и никто тебя не будет будить ни свет ни заря для того, чтобы
идти в школу.
  Хоть бы что-нибудь случилось, хоть бы раздался видеофонный звонок и
кто-нибудь бы сказал: "Алисочка, чего ты сидишь, бездельничаешь? В
Торресовом море найден корабль пирата Дрейка! Не хочешь ли ты нырнуть за
сокровищами?" Нет, это приключение для Пашки Гераскина. Лучше пускай
кто-то скажет: "Алиска, только что в Торресовом море замечен светящийся
морской змей длиной в триста метров. Он говорит по-китайски и требует
встречи с тобой". Да, пожалуй, такое приключение нам подойдет!
  И тут зазвонил видеофон. И на пульте высветилось: "Международное. Вас
вызывает Иерусалим".
  - Интересно, - сказала сама себе Алиса. И нажала на кнопку.
  Экран видеофона загорелся, но Алиса не сразу поняла, кто на нем находится,
- потому что существо, желавшее поговорить с Алисой, в экран не вмещалось.
Раз-два, три-четыре-пять глаз... хобот вместо носа...
  - Громозека! - обрадовалась Алиса. - Дружочек ты мой! Как хорошо, что ты
позвонил.
  - Я знаю, что это хорошо, - ответил Громозека. - Потому я и позвонил.
  Космический археолог Громозека, житель планеты Чумароз, - близкий друг
семьи Селезневых и, конечно же, самой Алисы.
  Иногда он раскапывает древние города и замки на других планетах, а иногда
и на Земле. Он такой ценный специалист, что ему всегда и везде рады.
Незнакомому человеку Громозека может показаться чудовищем - потому что он
ростом со слона, но потолще слона, короткий хобот вместо носа, глаз у него
несколько, а вместо рук - щупальца. Говорит он громко, смеется еще громче
и притом считает себя самым умным и талантливым ученым в Галактике. И
никто с ним не спорит - если Громозека так считает, все согласны быть
вторыми и третьими.
  Алиса Селезнева Громозеку любит с детства, потому что он ее укачивал,
когда она только-только родилась, брал ее в экспедиции и путешествия, куда
маленьких детей не берут. Теперь у Громозеки есть свои дети - близняшки,
похожие на него, только маленькие.
  Громозеке в селезневском доме всегда рады, хотя кормить его и поить -
задача непростая. Все равно что угостить полк солдат.
  - Как живешь? Как дела, почему не в школе? - спросил Громозека.
  - Так если бы я была в школе, - засмеялась Алиса, - тебе было бы куда
труднее до меня дозвониться. Я уже давно из школы пришла и даже пообедала.
  - Конечно же! Как я сразу не догадался! - согласился Громозека.
  - Как у тебя дела? Как твои раскопки? - спросила Алиса.
  - Моя лучшая в мире экспедиция, - загромыхал Громозека, - открыла
совершенно неизвестный город. Это просто чудо искусства. Мы уже нашли
дворец короля, склад серебряных ваз и мастерскую скульптора.
  - Это чей город?
  - Это античный город, - сказал Громозека. - Ты знаешь, что такое античный?
  - Конечно, знаю, - сказала Алиса. - Это город древнего мира. В нем,
наверное, жили древние греки.
  - Город Бион, - сказал Громозека, - построили финикийцы. Они были
замечательными моряками, а потом основали еще город Карфаген, о котором ты
должна была узнать в школе.
  - Узнала, узнала, не смейся, Громозека, - ответила Алиса. - Я помню, что
из этого города был родом полководец Ганнибал, который пошел воевать с
Римом, у него в войске были слоны, и они перешли снежные Альпы.
  - Неужели все это изучают в ваших школах? - удивился Громозека. - А я
только недавно обо всем этом узнал. Знаешь что, Алиса, наверное, я
переведу сюда моих детишек, пускай учатся в твоей замечательной, лучшей в
мире школе, пускай они с детства знают все о Карфагене.
  - Громозека, ты всегда шутишь, - сказала Алиса. - Я знаю, что, прежде чем
начать раскопки, ты выучил все, что можно, о финикийцах и их соседях -
египтянах, иудеях, ассирийцах и вавилонянах. Правда?
  - Ну, надо сказать, что ты близка к истине, - признался Громозека. -
Кстати, ты знаешь, что завтра суббота, а послезавтра воскресенье? -
спросил Громозека.
  - Правильно! - воскликнула Алиса. - То-то мне так не хочется идти завтра в
школу.
  - Завтра и послезавтра ты не пойдешь в школу, никто в Москве не ходит в
школу в субботу и воскресенье, я это тоже выяснил. Так что ты можешь сесть
на пассажирскую ракету и прилететь ко мне на эти два дня.
  - Спасибо, Громозека, - отозвалась Алиса. - Это замечательное приглашение.
  - Так ты прилетишь?
  - Обязательно прилечу.
  - Я очень рад! - сказал Громозека. - Я так боялся, что ты не прилетишь.
  - Громозека, сейчас же признавайся, ты чего-то недоговариваешь! Ты ведь
хочешь, чтобы я прилетела...
  - Правильно! - воскликнул Громозека. - Я хочу, чтобы ты позагорала под
здешним солнцем, искупалась в Мертвом море и поглядела, какие красивые
украшения мы тут отыскали.
  - И все?
  - Разумеется, все.
  - Честное слово?
  - Алиса, нельзя так приставать к старшим. Я же сказал, что это не
телефонный разговор!
  - Что? - изумилась Алиса. И было чему изумиться. Чтобы в конце двадцать
первого века кто-то сказал "не телефонный разговор", чтобы на Земле была
такая тайна, которую нельзя никому услышать... - Я сегодня же ночью
вылетаю!
  - Лучше завтра утром, - ответил Громозека. - Я тебя встречу на аэродроме в
Иерусалиме. И отвезу на побережье, где мы раскапываем город Бион.
  Связь прекратилась. Алиса подошла к окну. Небо было синим-синим. Листва