т таинственный серый мяч, который ребята видели на
свалке. Пашка решил было задержаться и вместе с ними ловить серый мяч, но
Аркаша посмотрел на него так строго, что Пашка смешался и сказал, что он
пошутил.
  Через Средиземное море летели не спеша, невысоко, чтобы Гай-до посмотрел
Землю. Он ведь ее толком еще и не видел. Средиземное море ему понравилось,
но красоту храма Парфенон кораблик не оценил. У него были свои понятия о
красоте, которые не имели ничего общего со вкусами древних греков.
  Зато Москву корабль одобрил. И небоскребы, и чистоту на улицах, и даже
самих москвичей.
  Школьная техническая площадка расположена между учебным зданием и
футбольным полем. На площадке есть мастерские, небольшой ангар для
летательных аппаратов, полигон и склад. Когда Гай-до снизился, там как раз
возились первоклассники, которые разбирали старый спутник на практических
занятиях по истории космонавтики. Малыши загалдели, окружили кораблик, он
им понравился, и они не скрывали своего удовольствия. Оказалось, что и
Гай-до не лишен тщеславия. Он медленно поворачивался вокруг оси, чтобы
малыши могли его получше разглядеть, и Алисе даже захотелось засмеяться,
но она сдержалась, чтобы не обидеть Гай-до. А тот сказал ей:
  - Приятные ребята, из них выйдет толк. Когда-нибудь я с ними займусь.
  Потом пришел Лукьяныч, бывший механик на грузовых кораблях, человек
ворчливый, но добрый - даже трудно представить себе, сколько поколений
учеников школы занималось у него космической техникой. Его слово было
решающим. Пашка даже побледнел, так ему хотелось, чтобы экзамен прошел
успешно.
  Лукьяныч долго ходил вокруг Гай-до, заглянул внутрь, посидел в пилотском
кресле. Гай-до молчал, он договорился с Алисой, что пока не будет
показывать, что он разумный, а то начнутся всякие разговоры, расспросы...
Ведь для Лукьяныча все равно, разговаривает корабль или нет. Лукьянычу
важны ходовые характеристики.
  Лукьяныч вылез из Гай-до и сказал, покручивая сизый ус:
  - Работа мастера!
  Это было высокой похвалой конструктору корабля. Но потом Лукьяныч добавил:
  - Вам его не довести до кондиции.
  - Почему?
  - Гонки идут не в открытом космосе, а частично в атмосфере. В этом вся
загвоздка. Корпус побит, погнут, дыру вы заделали кое-как. Разогнаться как
следует не удастся.
  - А вы поможете? - спросила Алиса.
  - Не помогу, - сказал Лукьяныч. - Послезавтра уезжаю на практику с
седьмыми классами. А восстанавливать его надо на заводе. Сами понимаете.
  С этими словами Лукьяныч ушел, оставив космонавтов в полном отчаянии.
Потому что если Лукьяныч сказал, что корпус не восстановить, значит, не
восстановить.
  Они забрались в Гай-до, и Аркаша спросил:
  - Ты слышал, что он сказал?
  - Слышал, - ответил Гай-до. - Но я постараюсь.
  - Что ты сможешь сделать! - воскликнул в сердцах Пашка. - Не надо было под
ту ракету соваться!
  - Глупо, - заметил Аркаша. - Откуда он знал, что по нему будут стрелять?
  - Может, в самом деле поговорить на космическом заводе? - спросила Алиса.
  - Попросить их.
  - Ничего не получится, - сказал Аркаша. - На заводе свой план, они и так
не справляются, вон сколько нужно кораблей! А к ним приходят дети и
говорят: почините нам игрушку.
  - Я не игрушка, - сказал Гай-до, - вы слышали, как профессор Лукьяныч
сказал, что меня делал мастер?
  - На прошлом далеко не уедешь, - заметил Пашка. - А наши соперники уже
выходят на финишную прямую. Я звонил сегодня утром в Шанхай. Ван и Лю
говорят, что почти готовы.
  - Но я же прилетел сюда из Сахары! - сказал Гай-до.
  - На малой скорости. И то ты плохо держал курс, сам знаешь.
  - Знаю, - убитым голосом сказал Гай-до. - А я так хотел быть вам полезен.
  - Мы тебя не упрекаем, - сказала Алиса. - Просто не повезло.
  - Заколдованный круг получается, - сказал Аркаша. - Если бы ты был в
полном порядке, мы обогнали бы всех и на обычном топливе. Если бы у нас
было какое-нибудь особенное топливо для разгона в атмосфере, мы бы
обогнали всех и в таком виде.
  - Топливо... - повторил Гай-до. - А что, если... Нет, для меня эти
воспоминания слишком тяжелые.
  - Какие воспоминания? - быстро спросил Пашка.
  - Воспоминания о планете Пять-четыре, где госпожа Ирия встретила этого
Тадеуша.
  - А что там было?
  - Может, ничего и не было.
  - Гай-до, - строго сказал Пашка, - или ты сейчас все рассказываешь, или
остаешься навсегда на этой площадке, и пусть с тобой играют первоклассники.
  - Я же вам рассказывал, - произнес нехотя Гай-до, - что мы нашли Тадеуша
возле базы странников.
  - База странников! - Пашка подскочил в кресле и чуть не стукнулся головой
о потолок.
  - База очень старая.
  - Они все старые, - сказал Пашка. - Все равно туда не заберешься.
  - Ах, вы такие забывчивые, друзья мои! - вздохнул корабль. - Я же видел
там цистерны с горючим. А если я их видел, значит, они были видны.
  - Я помню, - сказал Аркаша, - ты говорил, что вход был разрушен
землетрясением.
  - Значит, - сказал Гай-до, - предохранительный механизм, который
уничтожает базу, если туда попадает посторонний, вышел из строя.
  - Повтори, - сказал Пашка торжественно.
  - Вышел из строя.
  - Чего же ты молчал! - закричал Пашка. - Мы немедленно летим на планету
Пять-четыре, забираем горючее странников... и, может быть, сокровища!
  - Нет, - сказал Аркаша, - я категорически возражаю. Мы должны сообщить об
этом в Верховный совет Земли. Туда снарядят экспедицию. Этим должны
заниматься взрослые.
  - Очень разумно, - сказал кораблик. - Я преклоняюсь перед вашей
разумностью, Аркаша.
  - Я тоже преклоняюсь, - сказал Пашка. - Я думаю, Аркаше пора возвращаться
к ботаническим опытам. Квадратный арбуз - вот цель жизни!
  - Это почему? - обиделся Аркаша. - Нельзя сказать правду, чтобы ты сразу
не накинулся.
  - И никаких гонок, разумеется, не будет, - сказал Пашка.
  - Почему же?
  - А очень просто, - ответила за Пашку Алиса. - Потому что мы должны будем
в первую очередь отдать в Верховный совет нашего Гай-до. Его будут там
расспрашивать и проверять. Может, он больной. Может, его так повредило
ракетой, что он начал придумывать разные фантазии.
  - Правильно! - подхватил Пашка. - И потом, конечно, Гай-до разберут на
части.
  - Не надо! - закричал кораблик.
  - И уж конечно, ему никогда не подняться в космос.
  - Не надо!
  - А потом на планету Пять-четыре полетит экспедиция, в которую ни за что
не возьмут ни одного легкомысленного ребенка. Туда полетят профессора и
академики, а потом напишут миллион статей о возможном применении отдельных
предметов... А мы прочтем об этом в газетах.
  - Что же ты предлагаешь? - спросил Аркаша.
  - Совершенно ясно, - сказала Алиса, - Пашка предлагает полететь туда самим.
  - Полететь туда самим, поглядеть хоть одним глазком на сокровища
странников. Я живу на свете только один раз! - Тут Пашка встал в гордую
позу, чтобы все поняли, что живет он не зря. - Я не знаю, сколько подвигов
и великих открытий я успею совершить. Но когда мне говорят: "Гераскин, ты
можешь!" - я бросаю все дела и иду!
  - Мне нравится, как говорит Павел, - сказал кораблик. - Я его понимаю. Но,
к сожалению, я должен возразить: это путешествие может оказаться очень
опасным.
  - И мы вообще не долетим, - добавил Аркаша. - Это же настоящее космическое
путешествие с большим прыжком. Его категорически запрещено делать
человеку, не имеющему диплома космонавта. И вы подумали, что скажут наши
родители?
  - Отвечаю по пунктам, - сказал Пашка. - Во-первых, мы долетим, потому что
полетим туда не на обыкновенном глупом корабле, а на нашем друге Гай-до.
Он сделает все, что нужно. Ты сделаешь, Гай-до?
  - Сделаю, - сказал кораблик.
  - Второе. Никому мы ничего не скажем. Потому что нам, конечно, запретят
лететь. А родители наши сойдут с ума от страха за своих малышей. При всех
положительных качествах они совершенно отсталые, как и положено родителям.
  - Я с вами не играю, - сказал Аркаша.
  - Я и не ждал, что ты согласишься, - сказал Пашка. - Для этого требуется
смелость, а смелость дана не каждому. Но ты должен дать слово, что будешь
держать язык за зубами.
  - Я не могу дать такого слова.
  - Тогда мне придется тебя обезвредить, - сказал Пашка.
  - Попробуй.
  - Я найду подходящее подземелье и заточу тебя на то время, пока нас не
будет.
  - Ладно, мальчики, - сказала Алиса. - Хватит ссориться. А то вы наговорите
глупостей, а потом будете целый месяц дуться друг на друга.
  - Скажи, Алиса, - вступил в разговор кораблик, - а наш друг Паша в самом
деле намерен провести в жизнь свой страшный план и посадить Аркадия в
подземелье?
  - Нет, - ответил за Алису Аркаша. - У него нет под рукой подходящего
подземелья.
  Аркаша повернулся и ушел.
  Пашка бросился было за ним, но потом махнул рукой.
  - Беги, предатель, - сказал он.
  - Он никому не скажет, - сказала Алиса.
  - Я знаю, - ответил Пашка. - Все равно обидно. Пошли, Алиска, нам надо
придумать, что сказать предкам.


  ФЕСТИВАЛЬ НА ГАВАЙЯХ


  Они попрощались с Гай-до и выскочили из него.
  День был радостный, солнечный. На площадке перед кораблем стоял молодой
мужчина и задумчиво рассматривал его.
  Мужчина был Алисе знаком, но она никак не ожидала его тут увидеть и сразу
не узнала.
  - Тадеуш! - воскликнула она. - Вы что здесь делаете? А где Ирия?
  - Здравствуй, Алиса, - сказал Тадеуш Сокол. - Ирия во Вроцлаве с ребенком.
А я вот приехал в Москву по делам. У нас конференция. И думаю: разыщу
тебя, узнаю...
  - А это Паша, мой друг, - сказала Алиса. - Мы хотим с ним вместе полететь
на Гай-до.
  - Очень хорошо, - сказал Тадеуш. - Я рад.
  - Значит, это вы - муж Ирии? - спросил Пашка строго.
  - Ты угадал.
  - Понятно, - сказал Пашка. Тадеуш ему не понравился.
  Они замолчали, глядя на кораблик. Он стоял совсем рядом, но неизвестно
было, слышал их или нет. А может, он и не узнал Тадеуша. А если и узнал,
то не подал вида. Наверное, потому, что считал Тадеуша виновником всех бед.
  - Я себя чувствую неловко, - сказал Тадеуш. - Но жизнь очень сложная
штука. Вы это еще поймете. Потом.
  - Я уже сейчас понимаю, - сказал Пашка.
  Тадеуш только улыбнулся.
  Алиса подумала: "Он не так уж и виноват. Это все Ирия решила". Чтобы не
молчать, она спросила:
  - А вы на планете Пять-четыре не видели базы странников?
  Пашка толкнул Алису в бок: замолчи!
  - Базу странников? - удивился Тадеуш. - А разве она там есть?
  - Нет, - сказал быстро Пашка. - Наукой установлено, что там нет базы
странников.
  - Впрочем, - сказал Тадеуш, - если бы я выбирал самое дикое место, чтобы
спрятать базу, лучше, чем Пять-четыре, не найдешь.
  - Вы так и не помните, кто на вас напал? - спросила Алиса.
  - Нет. Это случилось очень неожиданно. Хотя, если задуматься, у меня в тот
день было странное ощущение, словно за мной кто-то следит. Неприятное
ощущение. Там водятся серые шары, большие, как... футбольный мяч. Один
такой шар от меня буквально не отставал.
  Тадеуш замолк. Алиса вдруг вспомнила мяч на свалке.
  - Вот такой? - Она показала руками.
  - Да, примерно такой... Простите, мне пора идти. До свидания, ребята.
Напишите мне, как прошли гонки. До свидания, Гай-до.
  Гай-до ничего не ответил.
  Они попрощались с Тадеушем у школьных ворот. Его ждал флаер.
  Тадеуш помахал сверху рукой. Алиса помахала в ответ. Пашка махать не стал.
  - Где бы добыть оружие? - сказал Пашка. - В такую экспедицию безумие
лететь невооруженным.
  Алиса только отмахнулась. Она оставила Пашку на перекрестке и пошла домой.
  Нельзя сказать, что она была довольна собой. Она отлично понимала, что
Аркаша прав: детское легкомыслие - лететь на неизвестную планету, искать
базу странников. Надо обо всем рассказать отцу. Тогда прощай, Гай-до,
прощайте, гонки, прощай, Большое Приключение. Но как трудно от этого
отказаться! А что, если Аркаша обо всем расскажет? Тогда она ни в чем не
будет виновата. Все получится само собой. Нет, лучше, если Аркаша
промолчит. В конце концов, что тут особенного? И она и Пашка бывали в
космосе, они уже не дети, им по двенадцать лет. Гай-до не обыкновенный
корабль. А если открыть сокровища странников - это редчайшая удача!
  Алиса почувствовала, что сзади кто-то есть.
  Она быстро обернулась и увидела, что по дорожке следом за ней катится
серый мяч.
  Поняв, что его увидели, мяч резко изменил направление и покатился к кустам.
  - Стой! - крикнула Алиса. - Еще чего не хватало!
  Кусты зашуршали. Алиса раздвинула их, но ничего не увидела.
  Может, показалось? Тадеуш говорил про серый шар, вот и чудится всякая
чепуха.
  Алиса не заметила, что серый мяч как бы растекся, превратился в серую
пленку и обвил дерево, слившись с его корой.
  "Пойду домой, - решила она. - Надо будет придумать, куда отправиться на
несколько дней так, чтобы не удивить родителей".
  Вечером ей повезло. Позвонила папина знакомая и стала рассказывать, какой
замечательный фестиваль народных танцев всей планеты начинается на
Гавайских островах. Она щебетала полчаса, а потом спросила:
  - Почему бы вам туда не слетать?
  - Мне некогда, - ответил профессор Селезнев, которому это щебетание уже
надоело.
  - А Алисочка? - воскликнула знакомая. - У нее же каникулы.
  - Сомневаюсь. По-моему, она всерьез увлеклась космическими гонками, -
сказал отец.
  - Почему же? - сказала Алиса. - Гонки еще только в августе. Я с
удовольствием слетаю на фестиваль.
  А когда она сказала о фестивале Пашке Гераскину, тот заявил, что с детства
только и мечтал наслаждаться народными танцами.
  Мать его отпустила на Гавайи. Только умоляла не сражаться с акулами.
  На следующее утро мать застала его в тот момент, когда он опустошал
холодильник. Глядя честными голубыми глазами, Пашка сказал матери, что не
выносит гавайской пищи и потому вынужден тащить с собой на фестиваль целый
мешок копченой колбасы, сыра, масла и консервов.
  Мать спросила:
  - Может, у тебя живот болит?
  - У меня железное здоровье, - ответил Пашка.


  ДВА ЗАЙЦА


  Конечно, экспедиция была подготовлена не очень тщательно. Но Алиса с
Пашкой рассчитывали, что она продлится недолго. Туда и обратно. Да и много
ли нужно двум космонавтам отроческого возраста?
  С Аркашей в последние два дня перед отлетом они не виделись. Правда, Алиса
как-то заглянула в лабораторию и увидела, что Аркаша в одиночестве сидит
перед микроскопом. Они поговорили на разные темы, но основной и самой
болезненной не касались.
  Стартовать решили днем. На виду у всех. Пашка где-то вычитал, что опытные
преступники так всегда и делали. Допустим, хочешь ты ограбить старушку
миллионершу. Тогда ты переодеваешься молочником или почтальоном и открыто
стучишь к ней в дверь. Никто не беспокоится, включая саму старушку.
  Алиса попросила Пашку самому поговорить с Лукьянычем. Дело в том, что
Алиса ненавидит говорить неправду. Но в жизни детям время от времени
приходится говорить неправду, в первую очередь из-за того, что родители их
не понимают. В таких случаях Алиса предпочитала ничего не говорить вообще.
А так как Пашка не имел таких железных принципов, он спокойно рассказал
Лукьянычу, что они решили провести ходовые испытания Гай-до в атмосфере и
совместить их с полетом на фестиваль народных танцев.
  Лукьяныч сам проверил, как работает пульт управления, похвалил ребят, что
они привели его в порядок, проверил прочность кораллитовой заплаты и дал
согласие на полет.
  - Только выше пятисот над поверхностью не советую подниматься, - сказал
он. - И не гоняйте его на пределе скорости. Все-таки ему еще далеко до
готовности.
  - Будет сделано, - сказал Пашка.
  Алиса, стараясь остаться честным человеком, молчала и укладывала посуду в
ниши бортового шкафа, чтобы не побилась при маневрах.
  Когда Лукьяныч вышел из корабля, Гай-до, который не проронил до этого ни
слова, произнес:
  - Странно, говорят, что ваш Лукьяныч разбирается в кораблях, а мне не
доверяет.
  - Ты не прав, братишка, - сказал Пашка. - Если бы у него были сомнения,
никуда бы он нас не отпустил.
  В последние дни Пашка называл Гай-до братишкой, и корабль не обижался.
Чувство юмора у Гай-до было развито слабо, потому что оно было слабо
развито у его конструкторов, но смеяться он умеет.
  Алиса села в кресло пилота, связалась с диспетчерской, получила "добро" на
вылет за пределы атмосферы.
  - У тебя все готово? - спросила она Пашку.
  - Готово, - сказал он, пристегиваясь к креслу.
  И тут раздался леденящий душу крик. Он доносился снизу.
  Алиса и Пашка замерли, словно примерзли к креслам.
  Люк, что ведет в трюм корабля, распахнулся, и оттуда выскочил бледный как
смерть Аркаша Сапожков.
  Он даже трясся.
  Как только Алиса и Пашка сообразили, что это не привидение, а самый
обыкновенный Аркаша, они накинулись на него.
  - Я могла умереть от страха, - заявила Алиса. - Ты об этом подумал?
  - И вообще, что ты здесь делаешь? Шпионишь? - спросил Пашка.
  - Я сам чуть не умер от страха, - сказал Аркаша, опускаясь в кресло. - Я
решил: полечу все-таки с вами. А вдруг будут опасности, и я смогу вам
помочь. Но мне не хотелось об этом раньше времени говорить... Я прошел в
корабль, забрался в трюм и стал ждать, пока Гай-до поднимется.
  - Ты что, о перегрузках забыл? - удивилась Алиса.
  - Он, может, и забыл, - послышался голос Гай-до, - но я о таких вещах, как
безопасность экипажа, никогда не забываю.
  - А чего же нам не сказал? - удивилась Алиса.
  - А вы не спрашивали, - сказал Гай-до. - Вы не спрашивали, а Аркадий
попросил меня хранить молчание. Вот я и хранил.
  - Дурак, - сказал Пашка.
  - Вот это лишнее, братишка, - обиженно ответил корабль.
  - А чего же ты испугался? - спросила Алиса.
  - Я испугался? - удивился Аркаша. - Я почти не испугался.
  - Ты бы видел свое лицо, когда из люка лез, - засмеялся Пашка.
  - Нет... так просто... Я там в пустой контейнер для образцов залез и
заснул. А потом мне показалось... наверное, мне показалось, что там что-то
живое меня коснулось. Как крыса. Там же темно... Я спросонья и закричал.
  - Показалось? - спросила Алиса. - А может, там еще какой заяц есть? Может,
какой-нибудь первоклашка забрался? Гай-до, скажи, в трюме больше нет ни
одного человека?
  - В трюме больше нет ни одного человека, - сказал Гай-до. - Я бы заметил,
если бы на борт поднялся еще один человек. В трюме есть органические
вещества, но это, очевидно, те продукты, которые загрузили мои новые
хозяева. Там есть десяток палок копченой колбасы, двадцать три батона,
головок сыра разного размера... четыре.
  - Три головки сыра, - поправила корабль Алиса.
  - Хватит, - сказал Пашка. - Так мы никогда не взлетим. Аркаша, ты не
раздумал с нами лететь?
  - Не раздумал, - сказал Аркаша.
  - Всем членам экипажа занять свои места! Даю старт.
  Прошли пояс околоземных лабораторий и городков на орбите, потом миновали
громадный центральный космодром на полпути к Луне, где швартовались
грузовые громады со всей галактики, затем справа по борту прошла Луна. На
ней были видны многочисленные огоньки городов, заводов и рудников. Гай-до
постепенно набирал скорость, так, чтобы не было особых перегрузок. Он
щадил своих пассажиров.
  Наконец орбита Луны была позади. Марс остался в стороне. Впереди плыл
величественный полосатый Сатурн.
  - Скоро будем проходить то место, где меня подбили, - сказал Гай-до.
  - Как странно, - сказала Алиса, - тут оживленно, будто на улице.
  - Может, позавтракаем? - спросил Пашка. - Что-то я давно не ел.
  - Мы же договорились как следует позавтракать дома! - возмутилась Алиса. -
Почему на тебя нельзя положиться? Пищу надо экономить. Теперь нас не двое,
а трое. С твоим аппетитом мы умрем с голоду раньше, чем долетим до
Пять-четыре.
  - Я не рассчитывал на Аркашу, - сказал Пашка. - Мне бы хватило.
  Алиса увидела, что Аркаша побледнел. Он был гордый человек и понимал, что
виноват, не подумал о еде.
  - Я вообще могу не есть, - сказал Аркаша.
  - Поздравляю, - съязвил Пашка.
  - Замолчи, умник! - возмутилась Алиса. - Я буду делить свою норму с
Аркашей, а ты можешь о себе