етела
заплата, поставленная на Земле.
  - Я его обманул, - тихо сказал Гай-до. - Он поверил, что я пойду на таран.
Но я ведь всего-навсего робот. Я не могу причинить вреда человеку, даже
если он очень плохой.
  - Но он забыл об этом, - сказал Аркаша. - И перепугался. Иначе тебе бы его
не догнать.
  - Простите, друзья, - сказал Гай-до, - что я так неудачно приземлился. Я
спешил...
  - Несчастный старик, - произнес Тадеуш. - Одно утешение: он прожил
героическую жизнь.
  Ирия, затянутая в черный сверкающий комбинезон, стройная, быстрая в
движениях, ничем не похожая на ту нежную красавицу, что встретила Алису в
лесу под Вроцлавом, ответила:
  - Еще посмотрим.
  В ее голосе звучала сталь. И Алиса подумала, что даже Тадеуш немного
робеет перед женой, такой он ее никогда раньше не видел.
  - Погуляйте, - сказала она. - Я вас позову.
  Но никто не ушел. Все стояли за ее спиной и смотрели на Гай-до.
  Всем было грустно. Но по-разному. Алиса жалела кораблик, который хотел
летать, любил свою госпожу и был куда больше человеком, чем негодяй
Зовастр. Пашка расстраивался, потому что сорвались гонки. А ведь он был
почти уверен, что победит. Аркаше было очень жалко, что пострадало
замечательное изобретение - второго такого кораблика во Вселенной уже не
будет. А Тадеуш беспокоился: вдруг невероятные изменения, что произошли с
его любимой Ириечкой, останутся в ней навсегда. Сможет ли он полюбить ту
незнакомку, что, оказывается, скрывалась в его нежной Ирии? Эти тревожные
мысли заставили его спросить:
  - Как там наша Вандочка?
  На что Ирия совершенно спокойно ответила:
  - Не беспокойся, она с твоей мамой.
  И с этими словами она скрылась внутри Гай-до.
  Часа два Ирия провела в кораблике. Остальные далеко не отходили: а вдруг
понадобится помощь? Иногда изнутри доносились вздохи, Гай-до страшно
страдал, а Ирия Гай, разбираясь в повреждениях, совсем его не жалела.
  Потом Алиса пошла к озеру. Через каждые десять минут над озером поднимался
высокий фонтан воды и с грохотом обрушивался вниз. Маленький серый мячик
выкатился из-под камня и осторожно покатился к Алисе. Алиса замерла,
боялась шелохнуться, чтобы не испугать малыша, но из-за камней раздался
предупредительный свист, и мячик стремглав покатился обратно.
  Подошел Пашка. Сел рядом на камни.
  - Я тут поговорил с ребятами, - сказал он. - Они могут дать нам
спасательный катер. Только, боюсь, скорость у него мала.
  - Кто эти ребята? - спросила Алиса.
  - Из экипажа "Всеобщего умиления". Приглашали меня к ним стажером.
  - Неужели не согласился? - спросила Алиса.
  Пашка почуял подвох в вопросе и ответил равнодушно:
  - Не буду же я им объяснять, какая у меня несознательная мать.
  - Да, - согласилась Алиса. - С Марьей Тимофеевной тебе не повезло. Она не
оценит твоих способностей.
  - Сама хороша! - вдруг озлился Пашка. - Наследная принцесса! Вот расскажу
в школе ребятам, со смеху лопнут.
  - Не стоит рассказывать, - ответила Алиса серьезно. - Мы с тобой понимаем,
что все эти королевства и империи - вчерашний день человечества. А ведь
императрица говорила все это серьезно. И потом умерла. Для них это не
шутки.
  - Ладно, понимаю, не маленький. Им после этого узурпатора лет десять
придется приводить планету в порядок. Ты туда полетишь?
  - Может, слетаю, - сказала Алиса. - Но только после того, как там будет
республика.
  - Правильно, - сказал Пашка.
  Он помолчал, кидая камешки в озеро. На том берегу горело зарево далекого
вулкана. Красное солнышко стремительно пронеслось над головами. Тени
вытянулись, сократились и вытянулись снова.
  - А может, все-таки расскажешь, что ты такого сделала?
  - Когда?
  - Не крути! Ведь не стала бы та императрица просто так престол передавать.
Что-то ты натворила?
  - Ничего не натворила, - сказала Алиса.
  - Я знаю, ты скрытная, - сказал Пашка. - И теперь уж нам никогда ничего не
узнать.
  - Не скрытная, а скромная, - сказал Аркаша, который подошел к ним и
остановился, глядя на зарево вулкана. - Ты бы уж давно всему миру
возвестил о своем подвиге.
  - А может, и не было никакого подвига? - спросил Пашка.
  Он дразнил Алису. Любопытство убивало его.
  Тогда Алиса поднялась и пошла к Гай-до. Кому нужны эти пустые разговоры?
Ведь мальчики не знали императрицу, не были в подземелье, не видели
пауков, не разговаривали с коварным узурпатором. А того, что люди не
знают, им не объяснишь. Алисе было грустно.
  Через два часа Ирия наконец вылезла из Гай-до и сказала:
  - Здесь его не починишь.
  - Значит, все-таки можно починить? - радостно спросил Пашка.
  - Боюсь, что он уже никогда не станет таким, как прежде.
  - А все-таки можно починить?
  - Только на Земле, - сказала Ирия. - Или на Вестере.
  - А это сложно? - спросил Аркаша.
  - Сложно, - ответила Ирия. - Вам не справиться.
  - Жалко, - сказал Аркаша. - А вы нам не поможете?
  - Нет, - ответил быстро Тадеуш, который только что вернулся из ближайшего
ущелья, где собирал местные растения. Он не хотел, терять времени даром. -
Ирия возвращается во Вроцлав. Нас ждут.
  Ирия поглядела на Гай-до, потом на мужа. Взгляд ее смягчился, и она
сказала добрым голосом:
  - Тадеуш, мой любимый, пойми меня. Я была очень несправедлива к моему
другу. Если бы я не забыла о нем, может, ничего бы плохого не случилось. Я
очень люблю тебя и нашу малышку. Но прежде чем снова стать домашней,
тихой, хозяйственной женой, я должна отплатить Гай-до за все, что он для
нас сделал.
  Тадеуш не стал спорить. Он был умным человеком и уже понял, что в его жене
существуют два совсем разных человека. И ему придется теперь быть мужем
обеих Ирий.
  - Спасибо, - тихо произнес Гай-до.
  - Ирия, - сказал Пашка, - я в твоем распоряжении. Ты можешь заставить меня
работать круглые сутки, доставать материалы, паять, лудить, ковать,
приносить гвозди...
  - А что такое гвозди? - удивилась Ирия.
  - Это я в переносном смысле, - сказал Пашка.
  - Если в переносном, тогда не перебивай, - сказала Ирия, и Пашка сразу
сник. Тогда Ирия чуть улыбнулась и добавила: - Конечно, я не откажусь от
вашей помощи, друзья, потому что мне тоже очень хочется, чтобы Гай-до смог
участвовать в гонках.


  ПЕРЕД ГОНКАМИ


  Еще через три дня прилетел патрульный крейсер. Галактический патруль
сначала получил тревожный сигнал с пассажирского корабля "Линия", где
сумасшедшая пассажирка угнала спасательный катер. Когда крейсер уже был в
пути, его настигла гравиграмма со "Всеобщего умиления", в которой кратко
говорилось о последних событиях на планете Пять-четыре.
  К тому времени Ирии с ее помощниками удалось немного подштопать Гай-до,
так что он сам смог подняться на орбиту. Ирия и Тадеуш уговорили командира
крейсера взять Гай-до с собой. И потому Гай-до совершил путешествие до
Вестера, откуда ходят регулярные рейсы к Земле, в трюме патрульного
крейсера.
  Они попрощались с обитателями "Всеобщего умиления", который уже был
переименован в "Императрицу Моуд", и поклялись, что на следующие каникулы
обязательно прилетят в гости к новым знакомым. На прощание медсестра Меркэ
и старший советник, который теперь командовал кораблем, отозвали Алису в
сторону и вручили ей официальный диплом, на котором было золотыми буквами
написано, что в соответствии с последней волей императрицы Моуд Алисе
Селезневой присваивается почетный титул наследной принцессы и она может в
любой момент вступить во владение империей. Алиса, конечно, отказывалась,
но Меркэ объяснила, что этот диплом только почетный. Неизвестно, захотят
ли жители планеты новую императрицу, даже если она лучшая московская
школьница. Поэтому пускай диплом останется ей на память. Тогда Алиса
диплом взяла.
  На Землю путешественники попали только через десять дней. Разумеется, с
патрульного крейсера они послали на Землю гравиграмму. Страшно подумать,
что произошло бы в Москве, если бы встревоженные родители отправились
искать детей на Гавайские острова, где их никто не видел.
  Когда родители получили гравиграммы с патрульного крейсера Службы
галактической безопасности, в которых сообщалось, что их дети
живы-здоровы, только почему-то находятся на другом конце Млечного Пути, то
реагировали они на это по-разному. Алисин папа, профессор Селезнев, сказал
Алисиной маме, которая собралась заплакать:
  - Вот видишь, с нашей дочкой ничего не случилось.
  Пашкина мать, прочитав гравиграмму, разорвала ее в мелкие кусочки и
заявила:
  - Уши оборву!
  Правда, эта угроза была в том доме обыкновенной, и Пашкины уши до сих пор
остались на месте.
  В доме Аркаши все Сапожковы, от прадедушки до правнуков, тети и дяди и
племянники, собрались за овальным обеденным столом и долго держали совет,
принимать меры или не принимать мер. Все очень шумели и переживали до тех
пор, пока прадедушка Илья Борисович не сказал:
  - У нашего мальчика есть склонность к научной деятельности. А эта
склонность не позволяет Аркаше сидеть на месте. Я очень надеюсь, что
наконец-то в нашем семействе будет второй лауреат Нобелевской премии.
  Первым лауреатом был сам прадедушка. Поэтому, когда путешественники
наконец объявились на Земле, их родственники уже более или менее
успокоились, и они смогли без помех заняться починкой Гай-до, что
оказалось нелегким делом.
  Если бы не замечательный конструкторский талант Ирии Гай и терпение
Тадеуша, который взял на себя все заботы о малышке, если бы не трудолюбие
Аркаши, который неделями не уходил с ремонтной площадки, если бы не помощь
Лукьяныча и всех членов технического кружка школы, если бы не
самоотверженность Пашки, который два раза летал в Австралию и один раз в
Шанхай, чтобы добыть нужные детали, если бы, наконец, не старания Алисы,
которая одна умела успокоить и утешить Гай-до, если бы не общие
титанические усилия, Гай-до никогда бы не поднялся в воздух.
  А так, за четыре дня до начала гонок, Ирия уселась в пилотское кресло,
включила пульт управления, загорелись дисплеи и индикаторы, мерно
зажужжали планетарные двигатели, и Гай-до спросил:
  - Может, выйдем на круговую орбиту?
  Голос его дрогнул от волнения.
  - Один виток, - сказала Ирия.
  Остальные члены экипажа, болельщики и помощники остались на Земле. Они
следили за испытательным полетом по мониторам.
  Легко, почти незаметно, Гай-до оторвался от земли, на секунду завис в
воздухе и, набирая скорость, рванулся кверху. Он вышел на орбиту, и Ирия
заставляла его совершать сложные маневры. Сначала Гай-до осторожничал,
робел, но с каждым новым удачным маневром он все смелее менял курс,
переворачивался, тормозил и вновь ускорялся.
  - Можно еще один виток? - попросил он Ирию, поверив в свои силы.
  - Нет, - ответила она. - Для первого раза достаточно. Дальше испытывать
тебя будут ребята.
  - Ну, как? Хорошо? Правда, хорошо? - спросил Пашка, первым подбежав к
кораблю, когда тот спустился на школьную площадку.
  - Нет, - ответила Ирия. - Недостатков масса. Еще надо работать и работать.
  - Но это невозможно! - воскликнул Пашка. - Гонка через четыре дня!
  - Значит, надо работать еще четыре дня, - ответила Ирия. - Это уже ваша
задача. Я буду прилетать к вам каждый день и проверять, что вы сделали по
программе, которую я вам оставлю.
  - У нас есть шансы победить в гонках? - спросил Аркаша.
  - Пока нет, - ответила Ирия.
  - Есть! - крикнул Гай-до.
  Все засмеялись, но Ирия сказала серьезно:
  - Шансов у вас мало. Я думаю, что другие гонщики построили корабли не
намного хуже, чем Гай-до. И их корабли не попадали в такие переделки.
  - Не расстраивайся, Гай-до, - сказала Алиса, подойдя к кораблику и гладя
его по еще теплому боку. - Мы постараемся.
  Они проводили Ирию с Тадеушем до автобусной станции. А на обратном пути
Пашка сказал:
  - Завтра я работать не приду. Обойдетесь без меня.
  - Что еще задумал? - спросила Алиса.
  - Ничего. Просто я знаю, что мы все равно победим.
  - Пашка, признавайся, что ты еще задумал! - потребовал Аркаша. - Моя
интуиция говорит, что ты опасен.
  - Интуиция тебя обманывает, - сказал Пашка.
  Правда, на следующий день он пришел на площадку, и они работали, но после
обеда он исчез. На третий день вообще зашел на полчасика, зато слетал за
это время в Шанхай посмотреть на корабль китайских ребят и в Тбилиси.
Алиса сердилась на него, говоря, что он - турист. Аркаша молчал. Хотя был
недоволен.
  За день до начала соревнований всем его участникам раздали отпечатанные
правила.
  Они уселись в кают-компании Гай-до и прочли их вслух.
  - Ну что ж, ничего нового, - сказал Аркаша. - Взлет из пустыни Гоби. Облет
вокруг Луны, возвращение в заданную точку. Двигатели только планетарные,
топливо только обыкновенное, жидкое. Ты чего надулся, Пашка?
  - Я надулся? - Пашка поднял брови. - Ничего я не надулся. Просто я думаю.
На мне, как на капитане, лежит большая ответственность.
  - Хорошо, - сказала Алиса. - На всех нас лежит ответственность. Поэтому я
предлагаю разойтись по домам и хорошенько выспаться. Вечером перегоним
Гай-до в пустыню Гоби. Старт в десять утра по местному времени.


  ГОНКИ


  Громадная плоская каменная равнина в то утро преобразилась. Вокруг долины,
с которой должны стартовать корабли, реяли под ветром громадные флаги и
вымпелы. Множество киосков с сувенирами, прохладительными напитками,
мороженым радовали глаз. Тысячи и тысячи флаеров, аэробусов,
стратолайнеров слетелись к полю. Когда Гай-до подлетел к месту старта,
поле казалось усеянным разноцветными божьими коровками и яркими бабочками.
  Посредине, на свободном круге диаметром в три километра, стояли гоночные
корабли.
  Всего их было сто шестьдесят три.
  Гай-до, далеко не самый большой, новый и красивый из кораблей, скромно
стоял почти в середине поля. Ирия Гай с Тадеушем с трудом отыскали его.
  - Это какая-то ярмарка, - сказала Ирия. - Совершенно несерьезно.
  Алиса, которая в последний раз проверяла дюзы Гай-до, потому что тот
неожиданно заявил, что у него там что-то "чешется", обернулась на голос и
не сразу узнала отважную Ирию, потому что с ней снова произошла
метаморфоза.
  Перед Алисой стояла скромная молодая женщина в легком голубом сарафане.
Голову ее прикрывала от яркого солнца белая косынка. На руках женщина
держала младенца, который с удивлением крутил головой, очень внимательно
вглядываясь в космические корабли. Сзади стоял Тадеуш, лицо у него было
счастливое и спокойное. Такая жена его устраивала больше, чем амазонка.
  - Ого, - сказал Пашка, появившись в люке корабля и увидев малышку. - Как
она смотрит! Наверное, продолжит дело своего дедушки!
  - Вандочка не такая, - вмешался Тадеуш. - Я ей уже купил вагон кукол и
набор для вышивания. Ты меня понимаешь, Паша?
  - Я-то понимаю, а мама поймет?
  - Алиса, - сказал Гай-до, - скорее проверь правую дюзу индикатором
гладкости. Там шершавит. Мы проиграем. Не отвлекайся.
  И только тут Алиса сообразила, что кораблик даже не поздоровался со своей
госпожой. Он с утра был совершенно не в себе, так боялся опозориться.
  И вдруг молодая женщина сверкнула сиреневыми глазищами и сказала мужу:
  - Подержи малышку.
  Она сделала решительный шаг вперед, отобрала у Алисы индикатор и с головой
ушла в дюзу.
  Тадеуш встревожился.
  - Милая, - робко сказал он. - Может быть, здесь обойдутся без тебя?
  Но вокруг стоял такой грохот, так громко играли оркестры, так отчаянно
перекликались гонщики, так натужно ревели в последних проверках двигатели
кораблей, что, конечно, никто не услышал Тадеуша.
  Подошли два китайских мальчика. Поздоровались с Пашкой. Это были его
старые друзья и соперники из Шанхая.
  - Хороший корабль, - сказал Лю.
  - Очень красивый корабль, - сказал Ван.
  Китайские гонщики были близнецами. Они были очень похожи, но не совсем
одинаковы. Поэтому любой мог их отличить друг от друга. Правда, никто,
кроме их мамы, не был уверен, кто из них Лю, а кто Ван.
  - Мы постараемся тебя обогнать, Паша, - вежливо сказал Лю. Хотя, может
быть, это сказал Ван.
  Подбежала девочка из афинской школы, знакомая Алисы.
  - Ты летишь? - спросила она.
  - Да.
  - А меня не взяли. Мы в классе тянули жребий. Я вытащила пустую бумажку.
  Над громадным полем ударил гонг. Звук его как будто свалился с неба.
  Сразу шум стих, но через несколько секунд возник вновь и, быстро нарастая,
заполнил поле.
  - К старту приготовиться! - послышался голос главного судьи соревнований
Густава Верна, троюродного правнучатого племянника великого фантаста Жюля
Верна.
  Болельщики и зрители отходили от кораблей.
  Ирия выскочила из дюзы.
  - Не успела, - сказала она. - Когда вернетесь, доделаем. Я же просила Пашу
проверить дюзы. Почему ты этого не сделал?
  Капитан корабля, раздобывший где-то настоящий мундир капитана Дальней
разведки, который был ему велик, отвел взор в сторону и сказал равнодушно:
  - Я делаю ставку не на это.
  - На что бы ты ни делал ставку, - ответила Ирия Гай, - это не избавляет
тебя от обязанностей перед кораблем.
  - Ты слишком строга к капитану, - сказал Гай-до.
  Корабль знал цену Пашкиным недостаткам, но, как и многие другие Пашкины
друзья, склонен был ему многое прощать. В этом таится какая-то загадка.
Алиса по себе знала, иногда ей хотелось Пашку убить. А через полчаса
стараешься вспомнить: почему ты хотела убить этого замечательного парня? И
не вспомнишь.
  - Я доверила Гераскину самое дорогое, что у меня было в жизни, - корабль
Гай-до. И не потерплю, чтобы с ним так обращались! - возмутилась Ирия.
  Алисе захотелось напомнить ей о первой встрече, когда она с трудом
вспомнила Гай-до, брошенного на свалке. Но зачем напоминать людям об их
слабостях? Они только сердятся.
  Второй раз ударил гонг.
  - Провожающим покинуть поле! - раздался голос Густава Верна. - Экипажам
занять места в кораблях.
  - Топливо проверили? - нервно спросила Ирия.
  - С топливом обстоит так... - начал было Гай-до, но Пашка его перебил:
  - С топливом все в порядке.
  - Я буду ждать, - сказала Ирия. Потом добавила: - Как бы я хотела полететь
с вами!
  - С нами нельзя, - сказал Пашка. - Это школьные гонки.
  - Неужели я не понимаю? - улыбнулась Ирия, и в глазах у нее сверкнули
слезы. - Я же пошутила. Тадеуш, ты где? Малышка, наверное, проголодалась.
  Но малышка на руках Тадеуша и не думала о еде, она восторженно глазела на
Гай-до.
  - По местам! - приказал Пашка.
  - По местам! - на разных языках закричали капитаны из восьмидесяти разных
стран.
  Провожающие и болельщики уже покинули поле.
  Экипаж Гай-до занял свои места. Пашка и Алиса в креслах у пульта
управления. Аркаша сзади, в кресле механика.
  Через пять томительных минут прозвучал третий удар гонга.
  Во всех кораблях и корабликах раздался голос Густава Верна:
  - Начинаю отсчет. Старт - ноль! Тридцать... двадцать девять... двадцать
восемь...
  - Ты готов, Гай-до? - спросил Пашка.
  - Я готов, - ответил кораблик.
  - Открыть клапан левого топливного бака, - приказал Пашка. - Топливо
поступает?
  - Поступает, - ответил Гай-до.
  - Семь... шесть... пять... четыре... три... два... один...
  - Ключ на старт! - приказал Пашка.
  И одновременно сто шестьдесят три корабля взмыли над полем космодрома.


  ПОБЕДА И ПОРАЖЕНИЕ


  Это было чудесное зрелище. Никогда еще в истории Земли не стартовало
столько кораблей одновременно.
  Десятки тысяч зрителей захлопали в ладоши и замахали руками.
  Десятки миллионов телезрителей закричали: "Ура!"
По правилам при подъеме корабли не должны были превышать минимальной
скорости, потому что прорыв такого большого числа кораблей сквозь
ионосферу вреден для Земли. Полной скорости можно было достигнуть только
после того, как атмосфера Земли останется позади.
  Очень многое зависело от мастерства пилотов. Корабли летели к Луне не по
прямой, а по сложному маршруту, в котором надо было миновать девять
контрольных пунктов.
  Постепенно плотная толпа кораблей начала распадаться. Одни пропустили ту
долю секунды, когда надо было включить двигатели на полную мощность,
другие чуть-чуть неточно рассчитали момент первого поворота...
  - На