Сеньор Смерть не знал, что еще в третьем классе Пашка Гераскин был Робином
Гудом, Аркаша Сапожков монахом Туком, а Алиса - Маленьким Джоном. Чтобы
победить темные силы шерифа Ноттингемского, эта троица достала спортивные
луки и сабли и две недели с утра до вечера тренировалась до изнеможения.
Конечно, это была детская игра, типичная для века, о ней потом друзья
почти забыли, но с тех пор Алиса умела попадать за сто шагов в прут,
воткнутый в землю.
  Не знал о детском увлечении Алисы и комиссар Милодар, который как раз
пришел в тренировочный зал, чтобы проверить, как идет подготовка Алисы к
заданию. Он тоже решил, что она попала в цель случайно. Но чтобы не
расстраивать юного агента ИнтерГалактической полиции, он спросил шутливо,
так, как взрослые любят разговаривать с детьми, делая вид, что
разговаривают с ними как со взрослыми:
  - Алиса, может, ты еще какое-нибудь оружие освоила?
  - Я не люблю сражаться, - сказала Алиса. - Но немножко стреляю из лука.
  - Замечательно! - воскликнул Милодар. - Принесите нам два небольших
спортивных лука. Таких, чтобы эта крошка смогла натянуть.
  - Я натяну, не бойтесь, - сказала Алиса.
  Милодар захохотал так, что в тренировочный зал сбежались агенты, заглянул
доктор, в двери показались даже Шехерезада с Корой.
  - Знаешь ли ты, - спросил Милодар, - что когда-то в Швейцарии жил
свободолюбивый стрелок по имени Вильям Телль.
  - Вильгельм Телль, - вежливо поправила комиссара Алиса.
  - Вот именно! Не перебивай старших. Дело в том, что папа называл его
Вильямом, а мама Вильгельмом. Этот стрелок обычно ставил на голову сыну
яблоко и стрелял с расстояния в двадцать шагов. Мы можем повторить его
опыт.
  - Не надо! - взмолилась Шехерезада.
  - Ну почему же?
  - Потому что я точно знаю, что до начала стрельбы у Вильгельма Телля было
шестеро сыновей, а после стрельбы он остался отцом-одиночкой.
  Шехерезада смахнула большую слезу.
  - Но я не имел в виду детей, - смутился Милодар. - Мы можем поставить
яблоко...
  Его холодный взор потек по залу и остановился наконец на инструкторе,
Сеньоре Смерти.
  - Мой рабочий день только что закончился, - быстро сказал тот.
  - Вы уволены! - объявил комиссар. Потом оглядел всех и спросил: - Есть ли
добровольцы?
  Ответом ему была гробовая тишина.
  - Извините. - В дверь заглянул повар. - Но я должен сказать, что яблок
сегодня нет, не завезли.
  - Вот именно этого я и боялся! - сказал Милодар. - Именно так! Нет яблока
в тот момент, когда мы начинаем стрелять. А что есть?
  - Вишни, - сказал повар.
  - А может, вы хотели сказать клюква? - съязвил Милодар.
  - Нет, клюквы нет, - признался повар.
  Милодар на глазах закипел от ярости:
  - Вы мне срываете испытание агента! Я вас всех разгоню! Дайте хотя бы
арбуз!
  Арбуз нашелся.
  Милодар собственноручно поставил его на тумбочку в дальнем конце
стрельбища. И все вздохнули с облегчением.
  - Первой будешь стрелять? - спросил он. - Расстояние большое!
  - Покажите мне, как это делается, - попросила Алиса.
  - Ладно уж. Только смотри внимательно.
  Милодар натянул тетиву. Это было непривычное для него оружие. Он привык
решать все боевые вопросы, нажимая на кнопку. Но, как известно, на луке
кнопки нет.
  - Тишина в зале! - приказал тренер-эскимос.
  Милодар выпустил стрелу. Она просвистела по дуге и, немного не долетев до
арбуза, воткнулась в землю.
  Все молчали. Ну что будешь говорить, если руководство не попало в арбуз?
  - Кто-то дунул от двери, - сказал Милодар. - Надо следить за сквозняками.
Но и я хорош! Не учел сквозняка. Давайте вторую стрелу!
  Вторая стрела коснулась арбуза, причем так, что он скатился с тумбочки и,
грохнувшись об пол, раскололся.
  - Ну вот, - сказал Милодар. - Теперь тумбочку кто-то качнул. Безобразие.
Ставьте второй арбуз.
  - Второго арбуза нет, - ответил повар.
  - Как так? - рассердился Милодар. - А как же нам состязаться? Ведь я попал
в один арбуз. Как теперь ребенку попасть в другой?
  - Простите, а можно я выстрелю в вишню? - спросила Алиса.
  - Ха-ха, - сказал Милодар. - Понятно. Ты хочешь надеть ее на стрелу.
  - Я хочу положить ее вам на голову, - сказала Алиса.
  - Ну ладно, ладно, пошли завтракать, - сказал Милодар.
  - Я не шучу, - сказала Алиса. - Но ведь вы ничем не рискуете.
  - То есть как так я ничем не рискую? Ты собираешься положить мне на голову
вишню, потом выстрелить и попасть мне в глаз. Я тебя правильно понял?
  - Простите, но вы ведь можете превратиться в голограмму - в свое
собственное объемное изображение.
  - Что из этого?
  - А мы положим вишню на голову вашей голограмме.
  - И она провалится, - сказал тренер-эскимос.
  - Куда? - не поняла Алиса.
  - На пол. Ведь голограмма нам только кажется.
  - Моя голограмма, - обиделся начальник ИнтерГпола, - отличается от
обыкновенных голограмм тем, что в нее можно тыкать пальцами и думать, что
это - мое тело. Моя голограмма - вершина человеческой мысли.
  - Тогда ничего не мешает положить ей на голову вишню, - сказала Алиса.
  - Нет, - сказал Милодар, - не надо позориться, моя девочка.
  - Комиссар! - в один голос закричали Шехерезада и Кора. - Давайте
проверим, в самом ли деле у вас - лучшие агенты во Вселенной.
  - А это мысль. Лучшие агенты... мои агенты!
  Он повернулся и быстрыми шагами покинул тренажерный зал. Вошел он через
другую дверь, в остальном ничем не изменился.
  - Куда вставать? - спросил Милодар.
  - Туда, в конец стрельбища, к мишени.
  Повар уже принес на тарелке спелую вишенку.
  - Только осторожно, чтобы мне не было щекотно, - сказал Милодар. Повар
двумя пальцами положил вишню на макушку комиссара.
  Это удалось ему не с первого раза из-за того, что у Милодара очень густая
шевелюра. Наконец вишенка улеглась на место, и взоры всех собравшихся в
тренировочном зале устремились на нее.
  - Ты все-таки поосторожнее стреляй, - сказал Милодар, - хоть я и не я, все
равно неприятно.
  - А вы не дергайтесь и не прыгайте на месте, - сказала Алиса.
  Она тщательно натянула тетиву, прижалась щекой к изгибу лука и выстрелила.
Стрела стремительно рванулась к цели. Алиса даже и не смотрела на вишенку,
она была уверена, что попала в цель. Да и какие могли быть сомнения, когда
все в зале начали кричать и хлопать в ладоши?
  Милодар провел ладонью по шевелюре и спросил:
  - А где... это самое?
  Потом догадался оглянуться и увидел стрелу, лежащую на полу. На наконечник
стрелы была нанизана спелая вишня. Милодар поднял стрелу, взял с острия
вишню и кинул в рот.
  - Вы с ума сошли! - закричал повар. - Она же немытая!
  - А разве я чего-то съел? - спросил Милодар, подмигнул Алисе и добавил,
проходя мимо и дожевывая вишенку: - А ты когда-нибудь видела, чтобы
голограмма ела вишни?
  - Ой! - воскликнула Алиса. - Значит, вы были настоящий!
  - Настоящее некуда!
  - Но вы же рисковали. А вдруг бы я... у меня бы дрогнула рука?
  - Талант руководителя заключается в умении подбирать подчиненных, - сказал
Милодар. - И учти, что, прежде чем отправить тебя на спецзадание, я
проверил всю твою жизнь, по косточкам, по минуткам...


                              Глава четвертая

                            ЛАМПА ДЛЯ АЛАДДИНА

  Мальчик Аладдин в красной курточке и красной феске, синих шароварах и
черных туфлях с загнутыми носками заглянул в кабинет комиссара Милодара.
  - Можно войти?
  - Входи, агент, - сказал Милодар. - Сейчас тебе принесут чай и печенье,
ешь от пуза, но не слишком. Никто не знает, когда ты пообедаешь в
следующий раз.
  Аладдин присел на краешек дивана. Сложил руки на коленях. Он вел себя как
положено уличному мальчишке, который впервые попал в богатый дом.
  - Что прикажете, эфенди? - спросил он.
  - Скоро тебе принесут волшебную лампу, - ответил эфенди Милодар. - Прошу
тебя ее не потерять, вещь это ценная, подлинная. Без нее операция
провалится, тебя разоблачат, и ты никогда не вернешься к папе и маме.
  - Слушаюсь, эфенди, - поклонился Аладдин. - Слушаю и повинуюсь.
  Вошла Кора Орват. Она принесла сухую лепешку и кучу медных монет.
  - Желаю успехов, Алисочка! - сказала Кора.
  Милодар страшно рассердился.
  - Агент номер три! - воскликнул он. - Вы лишаетесь отпуска к бабушке под
Вологду и квартальной премии. Вместо этого вы получаете строгий выговор в
приказе.
  - За что? - удивилась Кора.
  - Вы рисковали сорвать операцию и выдать врагам нашего агента. Запомните:
здесь нет никакой Алисы. Здесь есть только мальчик Аладдин!
  Кора опустила голову.
  - Разведчик ошибается только один раз! - сказал Милодар.
  - Я виновата, - признала Кора.
  - Ну то-то, - сказал Милодар. - А где лампа и джинн?
  - Джинн еще не готов! - ответила Кора. - Его как раз собирают.
  - Ах, как я мог забыть! - спохватился Милодар. - Слушай, мой мальчик. К
сожалению, мы не успели достать для тебя настоящего джинна. Сейчас готовят
надувного электронного джинна. Конечно, это не то что настоящий, многого
он делать не умеет, но все-таки на настоящего джинна он похож.
  - А вы откуда знаете? - спросил Аладдин.
  - А никто не знает, - ответил Милодар. - Главное - много шума, много дыма
и громкий голос. Все-таки защита. Кстати, ты тамошний язык знаешь?
  - Конечно. В эпоху легенд говорили на Понятном языке.
  - Тогда желаю счастья, Алиса, - сказал Милодар.
  В комнате раздался смех Коры:
  - Ха-ха-ха! Кто-то здесь называет нашего агента Аладдина женским именем!
Вы не боитесь, комиссар, что враг подслушает наш разговор, и вы загубите
агента и всю операцию?
  - Кто подслушает? - возмутился Милодар. - Я же специально проверил. На
двести километров вокруг ни одного пингвина нет!
  - Какой вы несправедливый, комиссар! - воскликнула Кора. - Почему мне
нельзя, а вам можно?
  - Потому что я твой начальник, - ответил комиссар. - Когда станешь
начальником, тебе тоже многое будет можно. Аладдин, собирайся, пойдем
поговорим с Шехерезадой.
  - Зачем? - удивилась Алиса. - Мы обо всем уже поговорили.
  - Нет, не обо всем, - ответил Милодар. - Шехерезада напомнит тебе о всех
плаваниях своего мужа, чтобы ты знала, на каких островах и в каких странах
он побывал, о каких чудесах он рассказывал.
  - Но я же обо всем читала! - воскликнула Алиса.
  - Когда?
  - Давно, но не очень. Когда была маленькой.
  - А сейчас мы проверим, хорошо ли ты все запомнила. Ведь повторение, мой
друг, - мать учения.
  Алиса не стала больше спорить с комиссаром, а перешла следом за ним в
гостиную, которую специально сделали в Антарктиде, чтобы Шехерезада
чувствовала себя как дома.
  Гостиная была покрыта коврами, на которых были разбросаны подушки.
  Посредине стоял резной деревянный столик, за столиком - тахта. На тахте
возлежала прекрасная Шехерезада, одетая в прозрачный халат и шелковые
шаровары.
  При виде гостей Шехерезада всплеснула чудесными руками, зазвенела
браслетами и ожерельями и спросила:
  - Неужели это ты, Аладдин? Давненько я тебя не видела.
  - Да, это я, ваше высочество, - сказал уличный мальчишка и низко
поклонился.
  Милодар уселся прямо на ковер и спросил:
  - Славный у нас Аладдин получился?
  - Как настоящий! - ответила Шехерезада. - Садись, мальчик, садись. Не
бойся, никто здесь тебя не укусит. Если хочешь, бери рахат-лукум,
угощайся, только руки о ковер не вытирай, грязнуля базарный!
  Милодар усмехнулся. Он был доволен. Шехерезада, похоже, забыла, что перед
ней сидит переодетая Алиса.
  - Шехерезада, - попросил Милодар, - ты обещала нам рассказать о
приключениях Синдбада. Постарайся говорить кратко, не отвлекайся.
  - Слушаюсь, о, великий комиссар! - сказал Шехерезада. - И повинуюсь.
Откушай пока мой рахат-лукум и запей шербетом.
  - Я не могу, - отказался Милодар. - Я на работе.
  - А ты, уличный попрошайка? - спросила Шехерезада.
  - С удовольствием.
  - Начинай наконец! - зарычал Милодар.
  - Хорошо, - сказала Шехерезада. - Начнем с первого приключения Синдбада.
Оно началось на необитаемом острове, к которому пристал его корабль. Все
купцы и моряки сошли на берег, чтобы размяться и перекусить. А мой
Синдбадик притащил с корабля корыто и принялся за стирку.
  - На них напали дикари? - спросила Алиса-Аладдин.
  - Такие вещи надо помнить, - вздохнула Шехерезада. - Остров оказался
громадной рыбой, которая так давно плавала по морю, что обросла лесами и
горами.
  И когда матросы стали разводить на ней костры, рыбе стало больно, и она
нырнула в океан.
  - Правильно, я вспомнила, - сказала Алиса. - И ваш муж отправился в корыте
плавать по морю. Он плавал до тех пор, пока не попал на какой-то другой
остров. Но я забыла, что там с ним случилось.
  - На том острове лежало яйцо птицы Рукх, - подсказала Шехерезада.
  - Ой, я вспомнила!
  - Не вспомнила, а вспомнил! Не забывайся! - оборвал Алису Милодар. - Все
агенты попадаются на мелочах!
  - Извините, - сказала Алиса.
  Шехерезада подождала, пока Милодар успокоится, и продолжала:
  - Эта птица Рукх известна тем, что она - самая большая птица на свете, -
сказала она. - Даже птенцов своих она кормит взрослыми слонами.
  - Ну не взрослыми! - не поверил комиссар. - Я готов поверить, что
слонятами или буйволами. Но не взрослыми слонами!
  - Простите, комиссар, - сказала Шехерезада. - Но кто из нас живет в эпохе
легенд, а кто - в двадцать первом веке?
  - Я тоже читала о том, что птица Рукх кормит птенцов слонами, - сказала
Алиса.
  - Ну и пожалуйста, - заявил Милодар. - Я согласен, согласен, согласен!
Пускай она их кормит паровозами и китами!
  - Мой Синдбад шел по острову, - продолжала Шехерезада, - и увидел
громадный белый шар. Сначала он решил, что это - дом. Он обошел вокруг, но
не обнаружил ни окон, ни дверей. Синдбад удивился, улегся на траву в тени
яйца и спокойно заснул. А проснулся он от страшного шума и ветра.
Оказывается...
  Шехерезада сделала паузу. У нее это здорово получается! Милодар не
выдержал и закричал:
  - Ну говори, говори, не томи! Что дальше?
  - Прямо как мой шах, - сказала Шехерезада. - Такой же нетерпеливый. Так
слушайте, это опускалась с неба птица Рукх. Крылья ее закрывали половину
неба, крик был подобен грому, а вокруг нее бушевала буря...
  - Шехерезада, не так красиво! Ты, наверное, забыла, что рассказываешь не
шаху, а нашему агенту Аладдину. Так что время тянуть не нужно.
  - Я рассказываю как всегда, - сказала Шехерезада. - А если не нравится,
пускай вам рассказывает кто-нибудь другой.
  Так как за Шехерезадой осталось последнее слово, она, помолчав, продолжала
рассказывать.
  - Синдбад Мореход, как известно, только что вылез из корыта и потому был
почти совсем голый, да помилует его небо! - воскликнула Шехерезада.
  - А зачем он разделся в корыте?
  - Да не в корыте он разделся, а еще раньше, чтобы постирать белье. У них
же на корабле не было прачечной и невозможно было поменять одежду. А мой
Синдбад - ужасный чистюля. Вот он разделся, все, кроме чалмы, с себя снял
и начал стирать, а тут рыба...
  - Хватит! - закричал Милодар. - Мы это знаем! Мы уже добрались до острова,
где живет птица Рукх.
  - Правильно, но ведь Синдбад был голый.
  - Но при чем тут это? - совсем уж взбеленился комиссар.
  - А потому что Синдбад придумал, как ему улететь с острова - для этого
надо привязать себя к ноге птицы Рукх, пока она сидит на своем яйце. Он
размотал свою чалму, и получился длинный шарф. Он привязал себя чалмой к
ноге птицы Рукх и стал ждать, когда она полетит добывать пищу. Так и
случилось. С первыми ласковыми лучами солнца, которые нежно позолотили
верхушки пальм и разбудили певчих птичек, огласивших окружающий мир
мелодичными руладами и чириканьем, когда зашевелились под листьями
червячки и гусеницы, и вылезли из своих норок мышки...
  - Шехерезада! - взмолился Милодар. - Короче!
  - ... Птица Рукх взлетела в небо, перелетела через океан и опустилась в
мрачную горную долину. Там Синдбад быстренько отвязался от ноги, а птица
схватила в клюв гигантского удава и поднялась с ним в небо. Конец второй
части.
  Шехерезада налила себе чашечку чая, отхлебнула и продолжала:
  - Это приключение сильно напугало моего Синдбада, но заложило основу
нашего благосостояния. В том ущелье на земле валялось множество
драгоценных камней, и умные люди приходили на обрыв над ущельем и кидали
туда куски мяса. Орлы и другие могучие птицы кидались вниз, тащили мясо с
приклеившимися к нему камешками наверх, там их убивали, а камни вынимали
из мяса.
  - Помню, помню, - сказала Алиса. - Синдбад снова размотал свою чалму и
привязал себя к куску мяса. И его вытащил орел.
  - Ну и орлы у вас, ну и орлы, - покачал головой Милодар. - Или, может,
Синдбад очень мелкий?
  - Синдбад у меня выше среднего роста. Вы, комиссар, ему только до уха
достанете.
  - Мы здесь собрались не для того, чтобы выдумывать мне физические
недостатки, - обиделся Милодар. - Я задал вопрос и ждал ответа, а не
комментариев. Продолжай.
  - Орел бросил моего Синдбада наверху, сбежались геологи, которые там
работали, очень удивились, как это Синдбаду удалось остаться живым среди
змей и скорпионов. Но потом подарили ему часть камней, которые орел
вытащил вместе с ним. Вот видите.
  И Шехерезада, отодвинув черный локон, показала бриллиантовую серьгу
неописуемого блеска.
  - Продолжай, продолжай, - торопил Милодар. - У нас еще много дел. Мы не
можем провести здесь тысячу и одну ночь. Какие еще выдающиеся приключения
пережил твой муж?
  - Ах, зачем их все перечислять! - улыбнулась Шехерезада.
  - Ну это же ежу понятно! Твой Синдбад никогда не попадается дважды в одну
ловушку и не будет слушать дважды одну и ту же сказку - он собирает для
тебя новые сказки. Правда?
  - Ах, какой вы мудрый, комиссар Милодар, - сказала Шехерезада. - Тогда я
должна рассказать о самом страшном приключении моего мужа. Однажды он
попал на остров. Остров как остров. То ли его там товарищи забыли, то ли
корабль о скалу разбился - не помню. Но главное, что он увидел там
полянку, через полянку протекал ручей, по ту сторону ручья сидел доброго
вида старикашка и знаками звал Синдбада к себе. Синдбад конечно подошел,
потому что уважает старших. Старичок знаками показал: "Перенеси меня через
ручей". А потом, когда Синдбад его перенес, старичок не захотел с него
слезать. Оказалось, что это паразит.
  - Хомо-паразитикус, - произнес Милодар.
  - Своими черными пятками он так сдавил горло моего мужа, что тот никак не
мог сбросить старичка. Вот старичок и заставлял Синдбада носить его по
острову день и ночь, кормить бананами и кокосами, и только пьянство спасло
Синдбада.
  - Что ты говоришь! - удивился Милодар. - Пьянство может только загубить,
но не может спасти.
  - Это наших оно губит, а от чужих спасает, - объяснила Шехерезада.
  - Ну рассказывай, рассказывай!
  - Синдбад отыскал старую сухую тыкву, сделал в ней дырку, вычистил
изнутри, набил виноградом, раздавил виноград, и получилась тыква с
виноградным соком. Старичок наблюдал за Синдбадом, но не мешал. Потом
Синдбад заткнул тыкву покрепче деревянной пробкой и оставил дозревать.
Прошло несколько дней, Синдбад открыл пробку - а из тыквы такой винный
дух...
  - Потрясающе! - воскликнул Милодар.
  - Синдбад хлебнул этого вина и говорит: "Ничего вкуснее я в жизни не
пробовал!" Тогда старик конечно же стал отбирать у него тыкву.
  - Типичное поведение для эксплуататоров, - пояснил Милодар. - Они всегда
отбирают у трудящихся плоды их труда.
  - Выпил старичок все вино, ручки и ножки у него ослабли, и он свалился с
Синдбада на землю, - заключила рассказ Шехерезада.
  - Помню, - сказала Алиса. - Я читала. Потом Синдбад взял большой камень и
как бабахнет ему по голове! И вдребезги!
  - Клевета, - возмутилась Шехерезада. - Мой Синдбад без особой нужды
старается никого не убивать. Даже комаров.
  Милодар согласился с Шехерезадой.
  - И правильно делает, - сказал он. - Такое поведение называется
гуманизмом. Если враг сдается, его не убивают!
  Шехерезада сладко потянулась:
  - Может, на сегодня достаточно?
  - И не мечтай! - заявил Милодар. - Если ты в самом деле хочешь отыскать
своего мужа, то р