-- и то нет. И
вдруг -- нате вам...
     Машина выехала на набережную.
     Холодные волны разбивались о гранитные плиты, соленые брызги летели над
пустынной набережной. Отдыхающих не было видно. Только полицейский стоял  на
посту и регулировал движение, которого, впрочем, тоже не было.
     -- Это катастрофа, -- сказал директор.  -- Сто лет ничего не случалось,
и вдруг -- нате вам!
     -- И вы  ни о чем не догадывались? -- спросил Селезнев. --  Разве у вас
нет службы наблюдения за вулканом?
     --   Конечно,   служба  есть.  На  набережной  каждый  день  вывешивали
объявление,  какой  высоты сегодня столб дыма, от  каких  болезней он  лучше
всего помогает и прочие сведения...
     -- И служба не предсказала?
     -- Они клянутся, что все было, как всегда.
     Машина остановилась у подножия вулкана перед большим щитом,  на котором
было написано:

ПРОСЬБА ДАЛЬШЕ НЕ ХОДИТЬ,
НА ВУЛКАН НЕ ЗАБИРАТЬСЯ!
ОПАСНО!

     -- Пойдемте наверх, -- предложил директор музея.
     -- Может быть, Алисе лучше остаться? -- спросил папа. Алиса готова была
его убить!
     Но, к счастью, директор музея только удивился.
     -- Ничего не может случиться!  -- воскликнул он. -- Неужели бы я пустил
гостей  наверх,  если  бы  не  был  уверен,  что  вулкан  погас  навсегда  и
окончательно? Это национальная катастрофа!
     Они поднимались по тропинке. Вулкан был высокий, и Алиса даже подумала,
не лучше ли было бы подлететь на флаере?
     Но  директор  одновременно  вел  экскурсию  для  гостей.  Он  показывал
Селезневу  растения,  растущие на склонах Нового  Везувия, даже погнался  за
вулканическим  кроликом,  заметив его  в кустах.  Селезнев, который,  как вы
знаете, тоже совершенно сумасшедший  космозоолог, вместе  с директором бегал
среди кустов, гонялся за кроликом и за какой-то  маленькой синей черепашкой.
Одна Алиса все время помнила о том, зачем они идут к жерлу вулкана, и только
Алису беспокоило проклятое слово "холодно".
     -- Скажите,  пожалуйста,  --  спросила она,  --  неужели перед тем, как
вулкан погас, не произошло ничего особенного?
     -- Произошло, произошло! -- отозвался директор.
     Он поймал небольшую  жемчужную ящерицу  и  посадил ее в шляпу. Селезнев
тоже поймал такую ящерицу и тоже посадил ее в директорскую шляпу.
     --  Замечательный экземпляр!  --  воскликнул  он. -- Алиса, не отвлекай
нас! Мы же работаем!
     Они  поднимались все  выше.  Навстречу им опустился туман, и стало  еще
холоднее. Директор музея повязал на голову  носовой платок, потому что в его
шляпе профессор Селезнев нес ящериц и черепашку.
     -- В  шестнадцать  двадцать мы увидели,  как столб дыма, который всегда
поднимался над вулканом, стал светиться. Он светился все ярче, и люди начали
волноваться. Потом этот  светящийся  столб превратился в  веретено,  которое
вращалось  с  бешеной  скоростью.  Оно  оторвалось от  вулкана  и  улетело к
звездам.
     -- И что еще?
     -- Еще стоял страшный шум, даже уши закладывало.
     -- А потом?
     -- Потом стало  темно. Люди успокоились и пошли  по  домам,  но тут нам
стали  звонить  дежурные  со  станции  наблюдения на  вершине  вулкана.  Они
сообщали, что из вулкана перестал идти дым, а если заглянуть внутрь...
     Они дошли до вершины  вулкана, и  директор  музея закончил свой рассказ
так:
     -- Вы  сами можете заглянуть внутрь жерла  и убедиться в  том, что  наш
вулкан умер.
     Пологий склон,  по  которому они  поднимались,  крутым обрывом скатился
вниз,  в  глубокую  пропасть.   Именно  оттуда,  как  поняла  Алиса,  всегда
поднимался дым.  Но сейчас можно  было посмотреть вниз  и увидеть черное дно
вулкана.
     -- Вы не поверите,  --  раздался голос  директора,  --  но  термометры,
которые мы  опускали на  дно, на  глубину больше  километра, показывают, что
жерло совершенно холодное. И стены тоже. Лава застыла.
     -- Но ведь так быть не может. Раскаленная лава остывает  много дней! --
удивился Селезнев.
     -- Я знаю, -- сказал директор музея, -- но это факт. Нате вам!
     -- А как же огневики? -- спросила Алиса.
     -- Надеюсь, что не все огневики погибли, -- сказал директор.  -- Думаю,
когда вулкан  начал  остывать, они  успели спуститься  внутрь планеты,  в ее
раскаленное ядро.
     -- Очень неправдоподобно, -- покачал головой профессор Селезнев.
     -- Очень даже правдоподобно, -- ответила Алиса. -- Если дым, лаву и все
тепло из вулкана украли.
     -- Как так украли? -- удивился Селезнев.
     -- Это только теория, -- сказала Алиса. -- Совсем не научная  теория. А
скажите, пожалуйста, вы не видели здесь чужих детей?
     -- Каких еще детей? -- не понял директор.
     -- А  вот  таких, -- сказала  Алиса  и  показала  на  цепочку маленьких
следов, которые тянулись рядом с тем местом, где она стояла, и  обрывались у
края обрыва.
     -- Может, это какая-нибудь  экскурсия  поднималась? --неуверенно сказал
директор музея.
     -- Вы пускаете на вершину вулкана детей? -- удивился Селезнев.
     --   Только    в   сопровождении    роботов-спасателей   и   специально
подготовленных воспитателей. Но это бывает довольно редко.
     -- Значит, у вас работают карлики, -- сказала Алиса.
     -- Алиса, -- остановил ее отец, -- ну что ты пристала к человеку?
     Но директор музея ответил:
     -- Карликов у нас нет. Я бы заметил.
     -- Ну значит, ты сама здесь  проходила, -- сказал Селезнев.  Он  так не
любит  тайн  и загадок! Он  считает,  что  тайны  и загадки  надо немедленно
решать, чтобы они не мешали людям жить.
     -- Папочка, но я же не подходила к краю! А эти следы идут до обрыва.
     -- А ну-ка, дочка, наступи на  след, -- сказал отец. Алиса послушалась.
Ее башмак точно совпал со следом.
     -- Вот видишь, -- улыбнулся Селезнев. -- Теперь ты не будешь спорить?
     -- А вдруг они здесь давно? -- не уступала Алиса.
     -- Нет, -- возразил директор музея. -- Вчера вечером был дождь.
     --  А скажите, --  спросила Алиса, --  вам  не приходилось видеть такой
герб?
     Она вынула из кармана желтый значок с черной звездой.
     -- Странно, --  произнес директор.  -- Вчера,  как  раз  перед  гибелью
вулкана, я видел  на набережной детскую экскурсию, и у всех детей были точно
такие же значки. Что бы это значило?
     -- Если бы я знала! -- воскликнула Алиса.
     Обратно  они спустились без приключений. Директор был встревожен и  все
поглядывал  на Алису, словно она могла ему чем-то помочь. Но  Алиса ничем не
могла помочь ни директору, ни всему Новому Неаполю.





Глава одиннадцатая
СУДЬБА МИЛОДАРА





     -- Шарик  не  загорался?  --  спросила  Алиса  у  капитана,  когда  они
собрались на корабле и "Пегас" стартовал.
     -- Если и загорался, то  когда я  на него не смотрел. Капитан  Полосков
человек хороший, но очень серьезный.
     --  Папа,  --  сказала  Алиса,  --  можно  я воспользуюсь галактической
связью?
     -- Решила друзьям позвонить?
     -- В некотором смысле, -- уклончиво ответила Алиса и села за пульт.
     Она набрала код  Земли, потом номер Галактической полиции. Нежный голос
ответил ей: "Абонент недоступен или временно не отвечает".
     --  Оставьте  сообщение,  --  сказала Алиса.  -- Селезнева, космический
корабль "Пегас", окрестности Изоры. Срочная связь.
     Отец  покосился на  Алису,  но  даже слова не  сказал.  Он, правда, был
занят, кормил жемчужных ящериц. Синяя черепашка ждала своей очереди.  Хоть и
с запозданием, коллекция животных для Космозо начала пополняться.
     Алиса  уселась  возле  компьютера. Она  стала просматривать все  файлы,
связанные с гербами  и символами. Догадались, почему? Ее очень интересовало,
кому принадлежит герб: черная звездочка с пламенем в серединке.
     Прошло немного времени. Вдруг звездный пес громко зарычал.
     Все обернулись к нему.
     Оказалось,  пес  рассердился   не   зря:  посреди  кают-компании  стоял
полупрозрачный  человек с буйной черной шевелюрой, пышными усами,  в голубом
парчовом халате и тапочках с загнутыми вверх острыми носами.
     -- Комиссар Милодар? -- удивился Селезнев. -- Вы что здесь делаете?
     Комиссар пошевелил губами, но никто ничего не услышал. К  тому же и сам
Милодар растворился в воздухе, словно привидение.
     Отец обернулся к Алисе:
     -- Твоя работа?
     --  Да,  папочка,  я  его  вызывала.  На  мой взгляд,  положение  очень
тревожное.
     -- Что же тебя тревожит?
     -- Я обнаружила сходство между ситуацией на Теплице и на Новом Неаполе.
А вот Завыдковая тут совершенно ни при чем.
     -- Какое сходство?
     Комиссар Милодар снова появился  посреди кают-компании. На  этот раз он
был не таким прозрачным.
     -- Я прибавил энергии. Теперь вы меня слышите? --спросил он.
     -- Мне надо с вами серьезно поговорить, -- сказала Алиса.
     -- Говори, -- разрешил комиссар, хотя, конечно, это был не комиссар,  а
только его объемное изображение, голограмма.
     -- Я скажу, если папа не будет смеяться, -- вздохнула Алиса.
     -- Дело серьезное, -- сказал  Милодар. -- Я  это чувствую всей  шкурой.
Профессор Селезнев не посмеет даже улыбнуться. Пускай он  продолжает кормить
своих черепах и лягушечек. У нас с Алисой дела поважнее.
     К счастью, у папы есть чувство юмора, и он не обиделся.
     --  Послушайте, Милодар, -- начала  Алиса, -- сначала  ко мне прибегает
звездный пес и говорит: "Холодно!"
     Милодар кивнул, словно в первый раз об этом слышал.
     --  Потом  мы летим на  Теплицу. Теплица  погибла. Там  все выморожено,
потому что куда-то  исчезла  искусственная  звезда,  которая  ее освещала  и
согревала. И на этой холодной Теплице я увидела детские следы.
     --  А  может  быть,  следы  карлика,  --   заметил  Селезнев,  который,
оказывается, внимательно слушал разговор дочки с комиссаром.
     -- Может быть, -- согласилась Алиса. -- Мы их сняли на кинокамеру.
     -- Спасибо, -- поблагодарил комиссар.
     -- Потом, --  продолжала Алиса,  -- мы попали на Изору, на курорт Новый
Неаполь, а там как  раз перед  нашим прилетом погас целебный вулкан, который
дымил уже тысячу лет.
     -- С вулканами это бывает, -- снова вмешался Селезнев.
     -- Но не так! -- возразила Алиса. -- Этот не просто погас, но и слишком
быстро остыл. Куда делось все тепло?
     Милодар пожал плечами. Этого он не знал.
     -- А знаете ли  вы, что  на самой вершине вулкана, у кратера я  увидела
детские следы?
     -- Алиса! -- не выдержал  профессор Селезнев. --  Но это  же  были твои
собственные следы! Они полностью совпадают.
     --  Но я  их не оставляла! -- воскликнула  Алиса. Милодар Селезневых не
перебивал, а когда они замолчали, произнес:
     -- Очень любопытно. Что еще ты хотела мне рассказать?
     Алиса вытащила из  кармана желтый значок с черной звездочкой в  центре.
Внутри звездочки мерцал огонек.
     -- А это я нашла на Теплице, -- сказала Алиса. Комиссар  нахмурился. Он
долго и пристально смотрел на значок.
     -- Что же вы замолчали? -- спросила Алиса.
     -- Я думаю. Я  очень встревожен. -- Комиссар повернулся к Селезневу. --
Куда вы держите путь дальше?
     -- Я  бы хотел заглянуть на планету  Блук. Там у города, Палапутра есть
рынок зверей.
     -- Все ясно, -- сказал комиссар и растворился в воздухе.
     -- Удивляют меня манеры вашего друга, --  заметил  капитан Полосков. --
Он никогда не здоровается и не прощается.
     Никто не стал защищать Милодара. Он  и на самом деле  плохо воспитан. А
что ему оставалось делать? Как выяснилось, он был последним беспризорником и
подкидышем на Земле.  Мама  Милодара,  которую  он не  помнил,  была большой
модницей.  Вскоре  после того, как  родился  ее мальчик,  она положила его в
коляску и  повезла гулять. Гуляя, она оставляла  коляску у магазина,  а сама
шла примерять шляпки или  туфли. А когда  коляску  украли последние бродячие
цыгане  на  Земле,  она спохватилась  далеко  не  сразу. И так и  не  смогла
вспомнить, у какого из магазине ж ее оставила.
     Цыганам мальчонка понравился, тем более что он был курчавым брюнетом.
     Вот его и усыновили  в таборе, с которым за детские  годы он прошел всю
Штирию, Румелию, Моравию, Монтенегро, Славонию и доходил до Высоких Татр.
     Цыгане  не  разрешали  любознательному   мальчику  ходить  в  школу,  а
заставляли воровать коней и велосипеды.  Милодар полюбил  животных. Когда он
тайком от табора закончил вечернюю школу в  селе Верхни Падрубики в Валахии,
то отправился  по свету искать свою  маму. Не нашел и  устроился в  питомник
певчих сверчков.
     Его сверчки  были лучшими в мире, и,  возможно,  Милодар  остался  бы в
питомнике навсегда,  если  бы не ограбление: бурной октябрьской ночью украли
двенадцать лучших сверчков. Кражу певчих сверчков пытались раскрыть  ведущие
сыщики  планеты,  но удалось  это сделать лишь молодому сотруднику питомника
Милодару Фетру.
     Оказалось -- вы не поверите!  -- это была  заказная кража. Речь  шла  о
высоких ставках на тараканьих бегах в трущобах Будровника. Некий Жако, глава
мальтийской   триады,   с   помощью   пластических    операций   намеревался
замаскировать сверчков под тараканов и выиграть приз герцога Огуречекно.
     Я  не  буду  сейчас  рассказывать,  как   Милодару  удалось  с  помощью
дедуктивного  метода вычислить грабителя и как он спас жизнь и внешний облик
похищенных  сверчков, обнаружив  в себе  талант  не  только детектива, но  и
пластического хирурга.
     Глава триады, потерпевший поражение в этой схватке с молодым человеком,
ясное дело, поклялся расправиться с ним всеми возможными дикими способами. И
Милодар,  чтобы  спастись  от  бесславной смерти, поступил  в  Галактическую
полицию. Там он  сначала был  стажером,  но  его  многочисленные таланты  не
позволили ему засидеться на такой мелкой  должности. Еще не  успели поседеть
его  черные  кудри, как Милодар  --  гроза  разбойников, взяточников, воров,
убийц   и  пиратов  --  стал  комиссаром   и   начальником  Земного   отдела
Галактической полиции.
     Его боялись преступники.
     Ему стремились отомстить самые страшные бандиты и бывшие жены.
     Так что не удивляйтесь тому, что комиссар Милодар предпочитал проводить
дни и месяцы под двухметровым слоем льда в Антарктиде и всюду посылал вместо
себя голограмму.
     Правда,  у голограммы есть один недостаток. Она не может драться и даже
листок бумаги держит в руках с трудом.
     Поэтому если  Галактической  полиции  требовалось  послать  куда-нибудь
агента, который умеет драться,  стрелять и гоняться  за преступниками,  чаще
всего  комиссар  выбирал  для  этого свою любимицу, загадочную  воспитанницу
приюта для космических найденышей Кору Орват.
     Может  быть, потому, что  она  была спортсменкой,  умницей  и  отважной
девушкой, а может быть, и потому, что оба они с комиссаром были сиротами.
     А это сближает.
     Так  что  вы,  наверное,  уже догадались,  что  в следующей  главе этой
повести вы встретитесь с агентом 003 ИнтерГалактической полиции Корой Орват.




Глава двенадцатая
ШКОМЕРЗДЕТ




     Профессор Селезнев  снова намеревался побывать  на  планете  Блук,  где
возле  города  Палапутра раз  в неделю собирается  базар коллекционеров. Там
торгуют значками и спичечными этикетками, дискетами и световодами, ракушками
и  древнегреческими  амфорами,  почтовыми  марками  и  голубями,   картинами
Маймазовского, склиссами, калдайскими колокольчиками, ядовитыми скорпионами,
разноцветными микробами,  мамонтовыми бивнями,  черноглазыми роботорабынями,
попугаями-переводчиками и многим другим.
     "Пегас" опустился на космодроме Палапутры среди тысяч кораблей с разных
планет  галактики.  Алиса поставила будильник  на шесть утра,  потому что на
базар  в  Палапутре  лучше  всего  отправляться  пораньше  --  можно  купить
какое-нибудь редкое животное или сделать биологическое открытие. Да и народу
в  это время поменьше. Ленивые коллекционеры собираются на базаре к полудню,
когда опытный человек уже купил или выменял все самое интересное.
     Двадцать  шестого  июля  в  шесть пятнадцать  Алиса уже приняла  душ  и
поставила  кофе. На  сковороде  шкворчала  яичница,  звездный  пес на всякий
случай ходил вокруг Алисы и стучал  хвостом ей по ногам  -- чтобы не забыла,
что собак тоже кормят рано утром, а потом ведут гулять.
     Тут в люк постучали.
     Алиса взглянула на экран у входа.
     Над  космодромом собрались тучи, капал  мелкий дождик, корабли блестели
от воды.
     У  трапа  "Пегаса"  стояла  девушка  под полосатым,  красным  с желтыми
разводами зонтиком.
     -- Ах! -- воскликнула Алиса. -- Какая радость!
     Она распахнула  люк и  скатилась вниз,  прямо в объятия  к  Коре Орват,
подруге и агенту 003 ИнтерГалактической полиции.
     Не обращая внимания на дождь, Алиса с Корой прыгали по полю, кружились,
как  в  вальсе, топали по  лужам, а звездный пес тоже  радовался  и  носился
кругами.
     И тут из открытого люка послышался голос Полоскова:
     --  Девушки,  немедленно войдите  в корабль! Не позорьте образ  земного
человека перед инопланетянами!
     Я уже говорил, что Полосков, к сожалению, очень  серьезный  человек.  К
тому же он не был раньше знаком с Корой Орват и не знал о ее подвигах.
     Алиса  с Корой  взбежали по трапу в "Пегас", и Кору  встретил профессор
Селезнев. Он поздоровался с ней и спросил:
     -- Вас прислал Милодар?
     -- От вас ничего не скроешь, -- улыбнулась Кора. -- Но честно говоря, я
оказалась на Блуке по  своим делам, а комиссар сказал мне, что вы собирались
сюда прилететь. Не могла же я с вами не встретиться!
     Алиса познакомила Кору с Полосковым, и они пошли завтракать.
     --  Сейчас  я  отправлюсь  на сборище коллекционеров, которые  разводят
черепах, -- сказал Селезнев. -- Надеюсь узнать там много для себя полезного.
Если  кто-нибудь хочет меня сопровождать,  милости прошу.  Если  у вас  свои
планы, встретимся за ужином.
     Он посмотрел на Алису.
     Алиса посмотрела на Кору.
     А Полосков сказал:
     -- Займусь-ка я профилактикой. Все-таки неделя в космосе  -- это вам не
Канарские острова.
     И все с ним согласились.
     -- А я хотела,  если вы  не против, свозить Алису  к  моим  друзьям, --
сказала Кора. -- Так что встретимся за ужином.
     Отец собрал свою сумку, а потом вспомнил:
     -- Кстати, а  как  дела  с  похолоданием? Комиссар обещал сообщить  нам
что-то новое.
     -- Комиссар? -- удивилась Кора.
     Вроде бы она и не спорила с Селезневым, но и не согласилась.
     Профессор засмеялся, потому что он раскусил хитрость Коры, и сказал:
     -- Гуляйте, только чтобы к ужину не опаздывать.
     Он  поспешил  на  сборище  любителей  черепах,  а  Полосков  уселся  за
компьютер. В корабле наступила тишина.
     --  Здесь поговорим или погуляем? -- спросила Кора, направляясь к люку.
Ясное дело -- она не собиралась говорить о серьезных вещах в "Пегасе".
     -- Лучше погуляем, -- согласилась Алиса.
     Первым из корабля выскочил звездный пес. Ему хотелось побегать.
     Девушки спустились на  поле. Дождик перестал,  но было облачно  и сыро.
Алиса с Корой побежали к открытой веранде, где стояли белые столики и кресла
с ажурными спинками. В автомате они взяли по три порции мороженого.
     --  Все-таки  без взрослых свободнее, --  сказала  Алиса.  --Разве папа
разрешил бы мне есть мороженое на ветру?
     -- Хорошо, что  я сирота, -- заметила Кора. -- Но даже комиссар Милодар
не разрешает полевым агентам больше двух порций мороженого за раз.
     Звездному псу тоже досталась порция мороженого. Он  забрался под стол и
принялся лизать стаканчик. Пес что-то проворчал из-под стола, хотел сказать,
что и ему бы никто не разрешил есть мороженое в такую погоду.
     Кора осмотрелась. Кроме них, никого в кафе не было.
     -- Послушай,  Алиса,  --  произнесла  она серьезно,  -- тебе  предстоит
выполнить  важное задание  Галактической полиции.  От  этого  зависит судьба
многих планет. Комиссар не разрешил просить тебя