ает средства, - сказал Пашка. -  Если  бы  ты  сказала
бабушке правду, что Аркаша через десять минут станет ростом  с  оловянного
солдатика, а ты готовишься через неделю последовать его примеру  и  пожить
немного на равных среди муравьев и кузнечиков, она прискакала бы  сюда  на
боевом коне в сопровождении всей твоей семьи...
     - Это я понимаю... но врать плохо.
     - Очень плохо, - сказал Аркаша. - Я замерз. Пошли же, наконец!
     У кабины все попрощались.
     Затем Аркаша открыл люк и залез внутрь.
     - К полету готов? - спросил Пашка.
     - К полету готов!
     - Задраить  люки!  -  приказал  Пашка,  который  изображал  из   себя
руководителя полета.
     - Есть задраить люки! - сказал Аркаша.
     Он закрыл изнутри  люк,  и  кабина  сразу  стала  безмолвной,  чужой,
неживой, как камень.
     - А сколько ждать? - спросил Пашка.
     - Он сказал - несколько минут.
     - Надо было точнее спросить, - сказал Пашка.
     Алиса присела на траву  возле  кабины  так,  чтобы  видеть  маленькое
круглое отверстие у самой земли.
     - Ты чего? - спросил Пашка.
     - Он выйдет вот отсюда, - показала Алиса на отверстие.
     Пашка тоже уселся на траву. Кабина молчала.
     - Странно, - сказал Пашка. - Только что я  ему  руку  жал,  не  чужой
человек, семь лет вместе учимся. И вдруг такое с ним случится!
     - Ты не гордись, - сказала Алиса. - С тобой это тоже может случиться.
     - Тонкое  наблюдение,  -  сказал  Пашка  и,  встав  на   четвереньки,
попытался заглянуть в маленькое отверстие.
     И тут же в ужасе отпрянул!
     Как бы ты себя ни готовил к тому, что увидят твои глаза, все равно от
неожиданности можно перепугаться.
     Из отверстия буквально выкатился на траву  миниатюрный  человечек.  А
так как таких человечков не бывает, у Пашки было  ощущение,  словно  перед
его носом выскочила мышь.
     А Аркаша, выпав из длинного скользкого туннеля на свет, увидел  перед
собой огромную страшную оскаленную  морду.  Ему  ведь  никогда  раньше  не
приходилось видеть людей в пятьдесят раз  больше  его.  Поэтому  ему  и  в
голову не пришло, что он видит человека, а тем более Пашку.
     Так что Алиса, которая наблюдала эту сцену со  стороны,  к  удивлению
своему увидела, как лилипут  Аркаша  кинулся  обратно  в  норку,  а  Пашка
отпрыгнул почти к самому лесу.
     Поняв, в чем дело, Алиса едва удержалась, чтобы не рассмеяться.
     - А я его за мышь принял, - сказал Пашка, - или за тарантула.
     Из отверстия в кабине выглянул голенький Аркаша.
     - Какой я тебе тарантул! - пискнул он обиженно.  Оказалось,  что  его
пронзительный голосок можно разобрать в тишине сада. - А я думал,  что  ты
мамонт.
     - Мальчики, - сказала Алиса, - не надо ссориться.
     - Отвернись! - пропищал Аркаша.
     Стараясь не улыбаться, Алиса отвернулась. Ей было видно лицо Пашки, и
когда оно стало расплываться в широкой улыбке, она  поняла,  что  причиной
тому - вид Аркаши.
     - Можно обернуться? - спросила Алиса.
     - Оборачивайся, - ответил за Аркашу Пашка.
     Алиса обернулась, Аркаша стоял у кабины, придерживая  руками  слишком
длинное кукольное платье.
     Он что-то кричал, но Алиса не разобрала слов.
     - Потерпи секундочку, - сказала Алиса. - Где у тебя ножницы?
     - В большой комнате. На столе, - вспомнил Пашка.
     Алиса сбегала за ножницами и, вернувшись, велела Аркаше снять платье.
     - Я тебе сделаю чудесную набедренную повязку, - сказала она.
     Через  пять  минут  Аркаша  был  более-менее  готов  к  тому,   чтобы
продолжить путешествие.
     - Интересно? - спросил Пашка.
     Аркаша показал под ноги, и Алиса поняла, что  для  него  песчинки  на
тропинке были острыми камнями. А никакой обуви у Аркаши не было.
     - Может,  вернешься?  -  спросила  Алиса.  -  А   завтра   что-нибудь
придумаем.
     Аркаша только отмахнулся.
     - Он прав, - сказала Алиса. - Нужно человеку привыкнуть.
     Они стояли у кабины  и  смотрели,  как  человечек  ростом  со  спичку
медленно уходит от них, поджимая ножки, потому что идет босиком по  острым
камням.
     Аркаша остановился, запрокинул голову, посмотрел  на  друзей.  Видно,
они показались ему не настоящими существами, а порождениями страшного сна,
и он махнул рукой, чтобы они уходили.
     Конечно же, они не  ушли.  До  прудика,  на  берегу  которого  стояла
коробка из-под ботинок, было метров тридцать - сорок. Надо  было  идти  по
тропинке до отверстия в живой изгороди и там, свернув направо, идти  вдоль
нее, пока земля не начнет снижаться к пруду.  Что  за  дорога  -  полсотни
шагов?  Десять  секунд  бегом.  Но  не  для  Аркаши  Сапожкова,  отважного
путешественника, которому еще идти и идти - пока он достигнет убежища.
     - Я теперь понимаю, - сказала Алиса, - что  значит:  человек  -  царь
природы.
     - А что?
     - А то, что я могу пойти пешком через лес даже ночью, и все  животные
уступят мне дорогу.
     - То ли уступят, то ли  нет,  -  ответил  Пашка.  -  Кабан  может  по
глупости не знать, что ты - царь природы, волку об этом не  рассказали,  а
медведь болел, когда это проходили.
     - У тебя столько же шансов встретиться в дачном лесу с  медведем  или
кабаном, как и с бенгальским тигром, - сказала Алиса.
     Тут она увидела, как большая стрекоза,  что  не  спеша  летела  мимо,
обнаружила что-то впереди и пошла снижаться над тропинкой там,  где  шагал
Аркаша.
     Алиса не выдержала и рванулась вперед.
     Стрекоза испуганно взмыла в небо, а она в несколько прыжков  достигла
забора - Аркаши нигде не было видно!
     - Пашка, - закричала Алиса. - Он пропал!
     Она выглянула за изгородь - тоже пусто.  Может,  Аркаша  спрятался  в
траве?
     Пашка не догонял ее. Он стоял в десяти метрах сзади.
     - Просто чудо, - сказал он, - что  Аркаша  остался  жив.  Нет  ничего
опаснее для человека, чем стадо взбесившихся слонов.
     - Что ты имеешь в виду? - спросила Алиса.
     - А то, что тебе  надо  медленно  и  осторожно  вернуться  обратно  и
научиться глядеть под ноги. Твое счастье, что Аркаша  успел  отпрыгнуть  в
траву, когда ты пробежала рядом с ним.
     - Что ты говоришь! - испугалась Алиса. У нее коленки ослабли. Неужели
так могло быть? Значит, Аркаша еще шел  по  тропинке...  а  она  думала...
Представляете... она в самом деле могла наступить на друга!
     На  цыпочках,  пошатываясь  от  страха,  Алиса  подошла  к  Пашке   и
остановилась в двух шагах. И тут она увидела Аркашу.  Он  стоял  на  самом
краю тропинки и при виде Алисы поднял кверху кулачки.
     - Прости, Аркаша, - сказала Алиса с чувством. - Я испугалась, что  на
тебя стрекоза нападет.
     - И решила: лучше сама затопчу, чем врагам отдам, - добавил Пашка.
     Алисе хотелось плакать.
     Она присела на корточки перед Аркашей, чтобы разглядеть его лицо. Рот
Аркаши раскрывался, но писк был неразличим.
     - И не пытайся понять, - сказал  Пашка.  -  Представляешь,  как  мало
воздуха умещается в его легких - не из чего образоваться звуку.
     - Давай отнесем его до коробки! - взмолилась Алиса.
     - Не теряй присутствия духа, - возразил Пашка. - Если  ты  начнешь  в
такой форме проявлять заботу о друге, то я обещаю, что сам отнесу  тебя  в
коробку, когда подойдет твоя очередь.
     - Как так отнесешь? - Алиса выпрямилась и гневно поглядела на Пашку.
     - Возьму двумя пальцами, -  Пашка  показал  ей,  как  возьмет  ее,  -
подниму в воздух и понесу. А ты будешь болтать ножками-макаронками.
     - Ты только посмей! - Алиса кинулась было на Пашку, чтобы научить его
манерам, но вспомнила, что где-то под ногами прячется несчастный Аркаша, и
замерла как громом пораженная.
     А Аркаша поглядел на друзей - теперь чужих и опасных  чудовищ,  будто
заколдованных страшным волшебником,  и  быстро  зашагал  дальше,  надеясь,
видно, что у них хватит сообразительности больше за ним не ходить.
     Они постояли на  тропинке,  глядя,  как  Аркаша  дошел  до  изгороди,
миновал ее, повернул направо и исчез из глаз. Сколько это заняло времени -
трудно сказать. Может быть, три минуты, а может, и все пятнадцать.
     - Пошли на веранду, - сказал Пашка. -  Он  обещал  дать  нам  сигнал,
когда устроится.
     - Нет, погоди минутку.
     Алиса сошла с тропинки, пробежала по траве к  изгороди  и  встала  на
цыпочки, чтобы заглянуть поверх нее. Пашка последовал за Алисой.
     Оттуда, где они находились, был виден прудик, поросший травой склон и
стоявшая там коробка из-под ботинок.
     Вот показался и Аркаша. Не глядя по сторонам,  он  шел  по  тропинке,
которая казалась ему широкой дорогой. Он немного прихрамывал и опирался на
копье, которое Алисе недавно служило всего-навсего булавкой.
     Идти ему оставалось немного - уже начался спуск к пруду.
     Не доходя до коробки, Аркаша остановился и  стал  сверху  глядеть  на
пруд. Его первое путешествие заканчивалось.
     - Ну что, пошли домой или посмотрим? - прошептала Алиса.
     И в этот момент Пашка вскочил на ноги и отчаянно закричал:
     - Беги, Аркашка!
     То ли Аркаша услышал крик Пашки, то ли сам почувствовал опасность, но
он отчаянно прыгнул в сторону. Только тогда Алиса поняла, в чем дело:  над
местом, где только что стоял Сапожков,  пронеслась  ворона  и,  не  поймав
добычу, взмыла вверх.
     Аркаша кинулся бежать к коробке. Набедренная  повязка  размоталась  и
тянулась за ним, как длинный флаг.
     - Она же могла его унести! - сказала Алиса.
     - Точно. Он у нее в клюве бы уместился.
     - Пашка, - сказала Алиса, - давай этот  опыт  кончать.  Надо  вернуть
Аркашу.
     - Почему? - спросил Пашка. - Разве случилось что-то неожиданное?
     - Но ему грозят страшные опасности!
     - Когда я пойду на его место, мне тоже будут грозить опасности.
     - Вот я и говорю.
     - Ты - свободный человек. Тебя никто не уговаривает уменьшаться.
     - Я не о себе думаю. Вы с Аркашей такие неосторожные.
     - Если ты про ворону, то мы с Аркашей это обсуждали. Надо  все  время
поглядывать в небо.
     - Если бы ты не крикнул...
     - Если бы я не крикнул, он бы все равно  успел.  Я  его  знаю.  И  не
забывай, что он вооружен.
     - Ты имеешь в виду булавку?
     - Это оружие не хуже любого другого.
     Разговаривая, они поглядывали на коробку. Аркаша  добежал  до  нее  и
обернулся. Он помахал рукой и  исчез  в  отверстии.  Видно  было,  как  он
закрывает за собой картонную дверь.
     - Все, - сказал Пашка, - представление закончено.
     - Тогда бежим в дом, сейчас будет связь.
     В комнате на столе стоял передатчик, сделанный азимовцами. В нем  уже
загорелась зеленая лампочка.
     - Центр на связи! - крикнул Пашка, подбегая  к  приемнику  и  включая
вызов.
     - Вы зачем за мной следили? - послышался тонкий голосок.
     - Если бы не следили, тебя бы ворона склевала, - сказал Пашка.
     - Я ее и без тебя видел,  -  сказал  Аркаша.  -  Я  очень  прошу,  не
подглядывайте, а то я себя человеком не чувствую.
     - Ладно, обещаем, - сказал Пашка. - Только и ты веди себя осторожнее.
Не высовывайся.
     - Тебе удобно, не холодно? - спросила Алиса.
     Она подумала: мы разговариваем, будто  Аркаша,  по  крайней  мере,  в
Гималаях. А ведь можно выбежать из дома и поглядеть на него.
     - Я специально ушел сюда, - пропищал Аркаша, - чтобы мне не  задавали
глупых вопросов: скушал ли я кашку, надел ли я пальтишко.
     - Ты получше дверь закрой,  -  сказала  Алиса,  сделав  вид,  что  не
услышала его слов. - Мало ли какая змея заберется.
     - Змеи, по крайней мере, не дают  советов,  -  сказал  Аркаша.  -  До
связи.
     - А когда будет связь?
     - Связь будет утром в восемь ноль-ноль, - последовал ответ. - И прошу
меня не беспокоить.
     - Погоди, не отключай, - попросила Алиса. - Ты расскажи нам,  как  ты
себя чувствуешь... ну как ты все видишь...
     - Это очень интересно, - сказал Аркаша. - Сама вскоре  узнаешь.  Ведь
нельзя же слепому рассказать про то, как выглядят цветы.
     - Тебе не холодно?
     - Ты опять за свое!  -  послышался  гневный  ответ  Аркаши,  и  связь
прервалась.
     - Он прав, - сказал Пашка. - Я даже не знал, что в тебе такой сильный
материнский инстинкт.
     - Я просто беспокоюсь.
     - Вот именно. В этом разница между мужчиной и женщиной. Мужчина хочет
побыть в одиночестве, а женщина хочет все время давать указания.
     - Пашка, это нечестно!
     - Двенадцать лет Пашка. И если меня не съест комар, то  стану  Павлом
Николаевичем. И как старший...
     - Ты старше меня на один месяц!
     - И как старший утверждаю: через неделю ты сама окажешься в  травяном
царстве. И увидишь, что все опасности сильно преувеличены. Знаешь, почему?
Потому что  ты  переживаешь  за  Аркашу.  Когда  переживаешь  за  другого,
опасности всегда увеличиваются в десять раз.
     - Я пойду поставлю чай, - сказала Алиса.
     - Иди, только не думай при этом, какой Аркаша бедненький, потому  что
у него нет сладкого чая. Скоро он вернется и выпьет сразу двадцать чашек.
     Когда Алиса через десять минут принесла чай, Пашка лежал на диване  и
читал старый латино-русский словарь. В последнее время  у  него  появилась
идея побывать в Римской империи.
     Он прошел к столу и взял чашку, не отрываясь от книги. Алисе пить  не
хотелось. Она смотрела на лес, в котором песчинкой затерялся Аркаша.
     - А я знаю, чего тебе хочется, - вдруг сказал Пашка.
     - Чего?
     - Тебе хочется тихонько сбегать  на  берег  прудика,  открыть  крышку
коробки из-под ботинок и поглядеть, как там маленький Аркашенька  спит  на
кусочке ваты.
     - Хочется, - призналась Алиса. - Мне за него страшно.
     - Хочешь погладить его пальчиком?
     - Нет, - сказала Алиса. - Не хочу. Ты что будешь делать?
     - Ты же видишь, я занимаюсь латынью.
     Но Пашка Алису обманул. Он взобрался на балкон  второго  этажа,  взял
старый бинокль, с которым дедушка Аркаши служил на флоте, и смотрел оттуда
на прудик и коробку из-под ботинок, чтобы с Аркашей ничего не случилось.
     После ужина Алиса и Пашка по очереди осторожно подбирались к изгороди
и глядели из-за укрытия на коробку.  Они  видели,  как  Аркаша  выходил  к
прудику, как на него напали комары и он,  отмахиваясь,  убежал  от  них  и
спрятался в коробке.
     Тогда комары накинулись на наблюдателей.
     - Больше он сегодня не выйдет, - сказал Пашка, отбиваясь от комаров.
     - Значит, и мы с тобой можем спать спокойно, - сказала Алиса.
     Они вернулись на дачу, но спать  не  легли,  а  долго  разговаривали,
смотрели видик, потом провидеофонили своим домашним - как  будто  жили  на
полярной станции.  Симферопольская  бабушка  грозилась  приехать  утром  с
пирожками.
     А перед сном Пашка все же вызвал Аркашу.
     - Помощь не требуется? - спросил он.
     - Спокойной ночи, - сказал Аркаша.


                                 Глава 5

                           НАПАДЕНИЕ СКУНУСИКА

     Утром Алиса проснулась от громкого веселого голоса:
     - Алисочка!  Ты  где?  Вставать  пора!  Ваша  мама  пришла,   молочка
принесла! Бее-э-э-э!
     Алиса вскочила с дивана, на котором спала, и выбежала на веранду, еще
не сообразив, что за козочка к ним пожаловала.
     Солнце встало, и лучи его  били  прямо  в  лицо,  птицы  оглушительно
чирикали и пели, насекомые жужжали,  скрипели,  пищали,  роса  высохла  на
цветах и траве, и оттого в саду был густой зеленый аромат.
     Перед верандой стояла бабушка из Симферополя с  большой  корзинкой  в
руке.
     - Насилу вас отыскала, - сказала бабушка. - Ты мне не рада?
     - Доброе утро, - сказала Алиса без всякой радости. - А мама  с  папой
сюда не собираются?
     - Нет, они до воскресенья не приедут, - ответила наивная  бабушка.  -
До воскресенья только я буду к вам ездить.
     - Зачем?
     - Ясное дело, зачем. Кормить, одежду привозить,  могу  и  приготовить
чего-нибудь вкусненького. От бабушки всегда польза есть. Небось без робота
живете, и посуда не мытая.
     Это была катастрофа.
     Тут проснулся Пашка, прибежал на шум, познакомился с бабушкой.
     - Нет! - сказал он, узнав о планах симферопольской бабушки. -  Ни  за
что!  Алиса,  ты  же  знаешь,  что  скунусики  не   выносят   постороннего
присутствия. Среди них начинаются жуткие нервные эпидемии! Ваше появление,
Лукреция Ивановна, обязательно приведет к экологической трагедии.
     - Что он говорит? - спросила симферопольская бабушка.
     Но  Алиса  уже  поняла  Пашкину  подсказку.  Это  была   единственная
возможность отправить бабушку домой без скандала.
     - Разве я тебе не говорила? - сказала она лисичкиным голоском, сбегая
с веранды и принимая из  бабушкиных  рук  корзинку  с  пирожками.  -  Паша
Гераскин проводит здесь очень сложные  опыты  со  скунусиками.  Они  такие
нервные! Они требуют полного спокойствия -  ни  одного  лишнего  человека.
Иначе...
     - Иначе - смерть, - сказал Пашка. -  Вчера  к  нам  случайно  забрела
корова - они так перепугались, что шесть штук околели за ночь. Шесть штук!
     - А во всей Вселенной  насчитывается  лишь  восемьсот  сорок  две,  -
подхватила Алиса.
     - Восемьсот  сорок  четыре,  -  поправил  Алису  Пашка.  -  Но  я  не
гарантирую, что, услыша голос незнакомой бабушки, они не станут кидаться в
пруд.
     - Кидаться в пруд? - растерянно спросила бабушка.
     - Да, так они выражают свой протест, - сказал Пашка.
     - А... кто они такие?
     - Вы не знаете, кто такие скунусики?
     - Я газет не читаю, - призналась бабушка, - но ведь Алисочка могла бы
и сказать. А она нам сказала, что отдыхать едет. Я  же  думала  и  вправду
отдыхать едет... А если эти скунусики ее растерзают?
     - Никогда! - ответил Пашка. - Это я вам гарантирую.
     - Пока сама не увижу, - заявила бабушка, - не уйду отсюда. Вы - народ
молодой,  безответственный,  а  твой  друг,  Алисочка,  по  глазам   вижу,
первостатейный враль. И тебя врать учит.
     - Я? Ее? - возмутился Пашка. - Да она  сама  сто  очков  вперед  кому
угодно даст.
     - И плохой ты  джентльмен,  Паша,  -  добавила  бабушка.  -  Даже  не
понимаю, как тебе доверили  разводить  скунусиков.  Ты  же  их  испортишь.
Давай, показывай. Не верю я, что ты о них хорошо заботишься.
     - Они спят, бабушка, - сказал Пашка. - Я же  сказал,  что  их  нельзя
беспокоить.
     - Ох, грехи наши тяжкие, - вздохнула  бабушка  и,  видно,  собиралась
уходить. Но что-то в ее поведении Алису смущало - бабушка на глазах  стала
слишком простоватой, почти сказочной бабусей. А ведь еще  вчера  она  была
самой обыкновенной пожилой женщиной, которая пудрила  носик,  собираясь  в
консерваторию.
     Но ни взглядом, ни словом Алиса не успела предостеречь Пашку,  потому
что вдруг бабушка подняла  к  небу  руки,  словно  защищаясь  от  какой-то
опасности,  и  Алиса  увидела,  что  из  листвы   на   бабушку   бросилось
отвратительное создание, какого раньше ей видеть не приходилось. Оно  было
похоже на летучую мышь размером с кошку, у него был длинный голый цеплючий
хвост и сильные, покрытые чешуей, зеленые лапы с длинными когтями.
     - На помощь! - закричала бабуся. - Уберите своих скунусиков!
     Но Пашка и Алиса стояли как молнией пораженные. Ведь  скунусики  были
плодом воображения Пашки Гераскина, и, ясное дело, никогда  раньше  никому
не приходилось видеть воображаемых животных. Впрочем, чудища, напавшего на
симферопольскую бабушку, они тоже никогда не видели.
     Зрелище было  жуткое:  маленькая  сухонькая  симферопольская  бабушка
носилась по лужайке перед дачей, чудище пикировало на нее, и  бабушка  еле
успевала увертываться от растопыренных когтей.
     Первым пришел в себя Пашка. Он оглянулся в поисках  оружия  и  увидел
возле веранды грабли. Одним прыжком Пашка перемахнул через перила веранды,
схватил грабли и стал отгонять чудище от уставшей бегать  бабушки.  Чудище
старалось схватиться за зубцы грабель или  вцепиться  в  Пашку,  но  Пашка
махал так энергично, что оно  вынуждено  было  отступить