казала Алиса. - Мы с ним вместе научной работой
занимаемся.
     - Звезды считаете или колдуете?  -  спросил оруженосец.  -  А  то еще
окажется, что ты ведьма, беды не оберешься.
     - Разве я похожа на ведьму?
     - Они хитрые.  Если бы ведьмы были похожи на ведьм, сожгли бы всех, и
дело с концом.
     - Нет,  я не ведьма, честное слово, - сказала Алиса. - Да и мой Пашка
вовсе не  рыцарь.  Он  только вообразил,  что,  если попадет на  рыцарскую
планету, отыщет всякие волнующие приключения.
     - А у вас что, своих рыцарей нет?
     - Все вывелись.
     - Ну и скучно же вы живете.
     - Веселее, чем вы. Может, как-нибудь к нам выберешься, поглядишь?
     - Нет,  я  опасаюсь за границу ехать.  Там у вас драконы и колдуны на
каждом шагу.
     Алиса поняла, что спорить с Грико невозможно. Как ему объяснишь, чего
он никогда не видел. Ей кажется, что в его мире скучно, а ему - наоборот.
     - Но ты мне поможешь, если нужно?
     - Конечно,  помогу,  - сказал оруженосец. - Особенно если твой друг с
моим маркизом враги -  я,  честно говоря,  хоть и у него на службе,  этого
толстого борова не  выношу.  Дурак жадный,  пьяница,  картежник.  Половину
своих крестьян в рабство продал. Но надо его опасаться. Он дурак-дурак, но
хитрый.  Ты думаешь,  он нас послушался,  отдыхать поехал?  Как бы не так!
Наверняка уже  у  короля сидит,  ябедничает,  чтобы твоего друга в  тюрьму
упекли.
     - Что же делать?
     - Без  шута нам  ничего не  поделать.  Фу-фу  хоть и  придворный,  но
неплохой человек.  Мы  с  ним соседи по  Кривой улице.  Всего своим трудом
добился.
     Дворец оказался бестолковым зданием,  с  массой пристроек.  Казалось,
сначала кто-то возвел трехэтажный дом с колоннами и башнями,  потом, когда
понадобились новые комнаты, пристроил к нему двухэтажные флигеля по краям,
а уже после каждый,  кому не лень,  дополнял дворец флигелями, переходами,
крыльями, башенками.
     Закованный в  латы страж -  только нос наружу,  чтобы дышать,  и уши,
чтобы слышать, - поглядел на Алисины документы и сказал:
     - Вам,  принцесса,  через третий подъезд, по лестнице на второй этаж,
потом направо до  конца коридора.  Номер шестнадцать.  А  вот  вашему пажу
придется переночевать в коридоре, мы ему подстилку дадим.
     Алиса хотела сказать, что Грико - не ее паж, но тот ее успел ущипнуть
- она поняла и промолчала.
     - Больно щиплешься,  - сказала она Грико, когда они отошли от стража.
- Синяк будет.
     - Извини,  но  если бы не ущипнул,  оставили бы меня на дворе маркиза
ждать. А я ведь тебе могу пригодиться.
     Дворец  давно  не  ремонтировали,  краска слезла,  штукатурка кое-где
осыпалась, а стекол в окнах вообще не было.
     Они  поднялись по  темной лестнице на  второй этаж и  еле  отыскали в
конце  коридора шестнадцатую комнату.  Дверь была  не  заперта,  но  Грико
пришлось поднатужиться, чтобы ее открыть. Вся рассохлась.
     В комнате было много ковров - весь пол и стены в коврах. В одном углу
стояла кровать под  лиловым балдахином,  расшитым двухвостыми птицами.  На
кровати можно было бы уложить весь Алисин класс.  Правда,  простыни на ней
не оказалось.  Зато рядом лежали звериные шкуры.  Кроме кровати, в комнате
стояли два  деревянных стула с  очень высокими резными спинками и  длинный
сундук.  Вот и вся мебель.  Открытая дверь вела в соседнюю комнату.  Алиса
сразу сунула туда нос.
     - И это называется ванная! - воскликнула она.
     - А что?  -  спросил Грико,  стараясь пригладить непослушные лохмы. -
Роскошно будешь жить, принцесса.
     Ванна оказалась деревянным чаном.  Рядом с чаном на полу стоял ночной
горшок.
     - Совмещенный санузел, - сказала Алиса.
     - Чего? - спросил Грико.
     - Сами  живите  в  такой  роскоши,  -  сказала  Алиса.  -  Тоже  мне,
королевский дворец!
     - Но у нас же средние века! - сказал Грико.
     - Слишком  уж  средние,  -  возразила Алиса,  вернулась в  комнату  и
подошла к  окну.  Окно было затянуто частым деревянным переплетом,  но без
стекол. Оно смотрело по другую сторону дворца. Там был стадион.
     Невысокие деревянные трибуны окружали поле без ворот.
     - Здесь у вас в футбол играют? - спросила Алиса.
     - В какой еще футбол, принцесса? - удивился оруженосец.
     - А что тогда на этом поле делают?
     - Это же площадка для турниров,  на которых не на жизнь,  а на смерть
сражаются доблестные рыцари,  -  сказал Грико.  -  Даже  младенцы об  этом
знают.
     - Я же тебе сказала, что у нас рыцари вывелись.
     Глаза оруженосца сверкали, смуглые ноздри раздулись. Он глядел на это
вытоптанное пыльное  поле,  как  голодный  обжора  на  коробку  шоколадных
конфет.
     - Счастливый твой друг,  рыцарь Красной стрелы,  - сказал Грико. - Он
уже  имеет  право  померяться силами  с  великими рыцарями.  Если  бы  мне
происхождение позволило, я бы отсюда вообще не вылезал.
     - Ну и дурак, - сказала Алиса. - Прихлопнут еще без пользы.
     - Ну  и  пускай,  лучше умереть на  поле славы,  чем  влачить скучную
жизнь.
     Алиса не  успела ответить этому отсталому юноше,  потому что услышала
знакомый скрипучий голос:
     - Ну, как устроилась, принцесса, не скучала?
     - Ой! - Алиса бросилась к старому знакомому. - Вы что-нибудь узнали?
     Шут  был  одет как  прежде,  только сменил шляпу на  высокий с  двумя
верхушками колпак, увешанный бубенчиками.
     Шут  отрицательно покачал  головой,  и  бубенчики  зазвенели  тонкими
голосами.
     - В  городе я  ничего узнать не  смог  и  поспешил во  дворец,  чтобы
опередить маркиза.  Когда я примчался к их величеству,  они мыли руки. Это
новая заморская мода. Если король моет руки, его нельзя отвлекать.
     - И вам ничего не удалось сказать?
     - Не только мне, но и маркизу, который сунулся было со своей жалобой.
Ему  велели подождать до  конца обеда.  Так  что собирайся,  и  побежали в
столовую.  Я  сказал о  твоем приезде королеве-мачехе.  Она,  в  принципе,
порядочная женщина,  тоскует здесь.  Ей будет о  чем с  тобой поговорить -
общие друзья, родственники...
     Алисе показалось, что шут смотрит на нее с усмешкой.
     - А она меня помнит? - спросила Алиса.
     - Еще  бы.  Малюткой она тебя качала на  коленях.  А  когда твоя мама
сопровождала твоего папу  в  походах,  тебя обычно отдавали на  сохранение
твоей тетушке Изабелле. Так что я надеюсь на ее помощь.
     <Плохо дело,  -  подумала Алиса.  - Ну и влипла же я с этой рыцарской
страной!  Вернусь, неделю с Пашкой разговаривать не буду. Если вернусь...>
Вернее всего,  эта старуха королева обязательно Алису узнает,  и тогда уже
не убежишь...  Не объяснишь же им,  откуда ты в  самом деле.  Сожгут,  как
ведьму.
     - Ну,  чего мы ждем? - спросил шут. - Все уже за столом. А ты, Грико,
иди на двор,  к другим слугам,  там тебя чем-нибудь накормят.  Увидимся на
турнире.
     - Счастливо, Алиса, - сказал оруженосец.
     Алиса  протянула ему  руку,  но  он  не  посмел до  нее  дотронуться,
поклонился и убежал.
     Алиса  с  шутом  долго  шли  темными  коридорами  и  еле  освещенными
лестницами,  в одном месте дорогу им перебежала крыса, в другом - спугнули
сову.  Шут  нес перед собой керосиновую лампу,  и  от  ее  света возникали
длинные, подвижные, страшноватые, словно живые, тени. Шут размышлял вслух:
     - Надо же было твоему дружку отпускать на свободу рабов!  Ну ладно бы
увел чужую лошадь,  избил кого-нибудь,  ограбил, наконец. Это у рыцарей не
большой грех. Но отпускать на волю рабов - преступление. Как его выручить,
не представляю...
     - А разве вы на его месте не стали бы освобождать рабов?  -  спросила
Алиса. Она, конечно, догадывалась, что ответит шут.
     - Это чепуха!  - заявил он. - Это война с ветряными мельницами, как у
Дон Кихота!
     - У кого?  -  удивилась Алиса. Вот уж не думала, что здесь кто-нибудь
слышал об этой книге.
     - Был такой рыцарь. Хотя, может, его иначе звали. А что?
     - Ничего.
     - Чужого раба освободить -  все  равно что  соседу в  карман залезть.
Никогда бы я не стал чужих рабов освобождать.
     - Но  ведь  у  Пашки совсем другое воспитание.  Нет  на  Земле рабов,
понимаете?  Вы бы к нам попали,  еще бы не того натворили.  Что же вас, на
костре жечь?
     - Меня нельзя -  я на королевской службе.  Только их величество могут
меня сжечь.  Ладно,  не печалься. Придумаем чего-нибудь. Мир не без добрых
людей.


                                 Глава 13

                             КОРОЛЕВСКИЙ ОБЕД

     - Осторожней, здесь приступочка, - предупредил шут, когда они вошли в
высокий,  темный,  кое-как освещенный дымными факелами и свечами зал. Чуть
ли  не  половину зала  занимал стол  в  виде буквы <П>.  Он  был  уставлен
яствами, а вдоль него на скамьях без спинок сидело человек сто, не меньше.
Во главе стола, на троне, восседал король, рядом - его приближенные.
     Вокруг стола  бегали слуги с  подносами.  На  подносах лежали гуси  и
поросята.  За  слугами  носились  охотничьи собаки,  которые  следили,  не
свалится ли что-нибудь вкусное с подноса.
     - Ну, держись, принцесса, - сказал шут. - Начинаем представление.
     Вдруг он встал на руки, так что концы колпака волочились по каменному
полу, и пошел к столу, пронзительно вереща:
     - Я  привел с  собой принцессу,  которая перевернула мне душу и тело!
Ай-ай! Я теперь никогда не смогу встать на ноги!
     Его  последние слова  заглушил  громовой  хохот  рыцарей  и  вельмож,
которые  сидели  за  столом.   Хохот  метался  под  сводами  зала,  словно
заблудившаяся стая ворон.
     - А если я прикажу тебе на ноги встать,  - закричал бородач в золотой
короне, - ты встанешь или нет?
     - Я рад бы!  Я рад бы! - ответил шут. - Но не могу. Придется мне руки
отрубить.
     - Ну и чувство юмора, - вздохнула Алиса.
     - Тогда пускай твоя принцесса идет сюда,  -  сказал бородач.  - У нас
для нее найдется свободное место.
     Он поднял широкую ладонь и стукнул по шее худого старикашку,  который
сидел рядом. Старикашка свалился со стула. Гости захохотали пуще прежнего.
     Алиса послушно пошла к столу,  хотя ноги у нее подгибались. Она жутко
струсила.  Главное,  не забывать,  что ты принцесса и  всю жизнь провела в
таких вот компаниях.
     Особенно неприятно было идти мимо вереницы усатых, бородатых, тонких,
толстых,  лысых,  волосатых,  молодых, старых физиономий - они даже жевать
перестали, глазея на гостью.
     Король до  самых глаз зарос черной бородой,  но все равно видно было,
что лицо у  него приплюснутое,  словно кто-то ударил его по голове,  -  от
этого глаза выпучились,  зубы вылезли вперед,  нос задрался кверху. Руки у
короля  были  заняты:  он  держал  баранью  ногу.  Поэтому  здороваться  с
принцессой он не стал, а только спросил:
     - Чего пожаловала? Мы тебя вроде не приглашали.
     - На турнир, ваше величество, - сказала Алиса.
     - Молодец.  Девчонка,  а смелая.  Ну, тогда садись. Можешь звать меня
дядей. Эй, дайте сюда гуся помоложе. Моя племянница проголодалась.
     Прибежал слуга с золотой тарелкой, на которой лежала гусиная нога.
     - Жуй, - сказал король. - У нас все попросту.
     Алиса не знала,  с  какой стороны взяться за такую ножищу,  тем более
что есть не хотелось.
     Виночерпий налил Алисе бокал красного вина.
     - И выпей, - сказал король. - Не обижай наше величество.
     Все внутри у Алисы сжалось, как от мороза.
     И тут она услышала тихий, мелодичный голос:
     - Не стесняйся, девочка. Только вина тебе пить, пожалуй, не стоит. Ты
сделай вид, что пьешь.
     Алиса обернулась.  Справа от  нее сидела молодая женщина изумительной
красоты. У нее были пушистые, вьющиеся темные волосы, синие глаза в черных
ресницах.  Она  была  бледной  и  грустной.  Платье  у  этой  женщины было
темно-синим с серебряным шитьем, а на голове горела небольшая корона.
     - Ты меня не узнаешь, Алиса? - спросила женщина.
     - Я... наверно, я забыла...
     - Конечно,  ты была совсем маленькая.  Я  -  королева Изабелла,  твоя
внучатая   тетка   по   матери.   И   еще   меня   называют   вдовствующей
королевой-мачехой.
     - Ой,  извините,  -  сказала Алиса. - А я думала, что королева-мачеха
обязательно должна быть старой и злой. Ведь сам король тоже немолодой.
     - Его  отец  взял  меня  в   жены  четыре  года  назад,   -   сказала
королева-мачеха.  - Я была младше его на тридцать четыре года. А вскоре он
умер,  на престол взошел его сын,  а я стала пленницей в этом дворце.  Так
мне и  придется,  видно,  провести здесь остаток моих дней,  если враги не
отравят.
     Король громко чавкал,  пожирая баранью ногу, и запивал вином из кубка
размером с ведро. К счастью, он сразу позабыл про Алису.
     - Как твоя мамочка? - спросила Изабелла.
     - Спасибо,  здорова,  -  сказала Алиса. Она вообще врать не любила, а
врать такой грустной и приятной женщине было втрое противно.
     - А папа?
     - Папа тоже здоров.
     - Он оправился от ран?
     - Оправился.
     - Ему,  кажется,  дракон  ногу  откусил в битве за волшебную чашу?  -
спросила Изабелла.
     - Да,  кажется, - сказала Алиса и почувствовала, как краснеет, хорошо
еще, что здесь не очень светло.
     - А как твой братишка? - продолжала расспросы королева-мачеха.
     Нет,  все-таки правду говорили в  сказках,  что мачехи в  королевском
чине -  самые коварные люди на  свете.  И  что  ей  приспичило допрашивать
гостью о родственниках?
     - По-старому, - сказала Алиса.
     - Как его зовут, я забыла? - упорствовала королева Изабелла.
     Алиса  в  отчаянии  так  вгрызлась в  гусиную  ногу,  что  даже  зубы
застряли.  Теперь,  если  бы  Алиса  захотела ответить,  все  равно ей  не
вытащить зубы из жесткого мяса.
     А над ухом все журчал голос королевы-мачехи:
     - Да,  конечно,  его  же  зовут Венедиктом.  Рыцарем Венедиктом.  Или
Павлом?  Может,  Павлом?.. Кажется, я его звала Павликом... Это он победил
оборотня в битве у Заупокойного озера?  Конечно же, вторая голова оборотня
всегда висела в библиотеке твоего папы над письменным столом...
     Изабелла посмотрела на Алису, подняв брови. Ничего не оставалось, как
кивнуть головой. Такой ответ Изабеллу вполне удовлетворил.
     - Правильно, - сказала она, - все сходится. Узнаю в тебе славную дочь
бурного рода королей Актианских.
     В  этот  момент король отложил баранью ногу,  вытер ладони о  живот и
вспомнил о заграничной принцессе.
     - Ну,  как ты устроилась,  ванна тебе понравилась?  - спросил он. - У
вас тоже теперь руки перед едой моют?
     Алиса попыталась освободить зубы из гусиной ноги, но ничего не вышло.
Алиса извивалась в борьбе с проклятой ногой, а вдруг король решит, что она
притворяется?
     Но  король все понял.  Одной рукой он  ухватился за кость,  а  другой
крепко взял Алису за волосы и дернул.
     Слезы брызнули из глаз Алисы,  в ушах зазвенело, со страшным всхлипом
гусиная нога вырвалась наружу, и король поднял ее вверх, как знамя.
     - Повара! - закричал он. - Повара ко мне!
     Изабелла достала кружевной платочек и вытерла Алисе слезы.
     - Вот видишь, - сказала она. - Какие у нас грубые нравы.
     - Где повар? - вопил король.
     Все молчали. Вдруг из-под стола показался колпак шута.
     - Не  извольте гневаться,  ваше величество,  но  повара только на той
неделе казнили, - сказал он.
     - А где его помощник?
     - Он убежал в лодке в открытое море.
     - Кто  же  тогда  готовил  гуся,  которым мы  чуть  не  загубили нашу
именитую гостью?
     - Ученики кулинарной школы, ваше величество.
     - Пусть их всех казнят.
     - Ой, не надо, ваше величество! - закричала Алиса.
     - Принцесса права,  -  сказал  шут.  -  Эти  ученики  наша  последняя
надежда. Если мы их казним, придется переходить на консервы.
     - Ты так думаешь?  - спросил король. - Ненавижу консервы. В последнем
походе на мумизматов мы консервными банками из катапульты стреляли. Триста
убитых, остальные раненые. Полная победа!
     Король метнул гусиной ногой в собаку, и она убежала, воя на весь зал.
     - Подавайте компот!  -  велел король.  -  И перейдем к делам. А то до
турнира не управимся. Камергер, какие у нас дела?
     Грузный мужчина с маленькой головой подбежал к трону, вытирая рукавом
губы.
     - Государственных дел на сегодня нет, - сказал он.
     - А жалобы есть?
     - Жалобы есть.
     - От кого и на кого?
     - От знатных людей, - сказал камергер. - На неизвестного рыцаря.
     - Ну, начинай.
     Король взял чашку с компотом и откинулся на троне.


                                 Глава 14

                             ЖАЛОБЫ НА РЫЦАРЯ

     - У кого жалобы, поднимайте руки! - воскликнул камергер.
     Над столом поднялось несколько рук.
     Шут вылез из-под стола и втиснулся между Алисой и королем.
     - Ты чего? - спросил король.
     - Буду советы давать.
     - Так ты ж дурак.
     - Один дурак от такого отсоветует,  чего десять умников насоветуют, -
сказал шут.
     - Ладно, посмотрим. Начинай жаловаться, маркиз Фафифакс.
     Рыжий толстяк с красным носом встал в дальнем конце стола.
     - Известный склочник, - сказала королева-мачеха.
     - Ваше величество, - зашевелил рыжими усами толстяк, - приношу жалобу
на ограбление, воровство, обиду и оскорбление.
     - Кто посмел обидеть моего верного слугу?
     - Рыцать Красной стрелы.
     - В чем его вина?
     - Он  увидел моих  рабов,  которых вели на  продажу,  разбил мечом их
оковы и избил стражников.
     - Серьезное преступление, - сказал король. - А куда он увел рабов?
     - Маркиз думает,  как бы получше соврать,  - сказал шут. - Рабов-то у
него не уводили. Тот рыцарь просто пошутил. Разбил оковы и уехал дальше. А
рабов маркиз потом поймал и все равно продал.
     - Это правда?  - спросил король. - Ненавижу, когда меня обманывают по
мелочам. Неужели до сих пор не поняли?
     - Но это же грабеж! - закричал маркиз.
     - Баловство,  а не грабеж.  Каждый рыцарь имеет право испытывать свое
оружие на неблагородных. А он даже никого не убил. Садись. Следующий.
     Следующим поднялся мужчина в меховой шапке, которую он даже за столом
не снял.
     - Ваше величество, я приношу жалобу на рыцаря Красной стрелы.
     - Что случилось, торговец Пузанелло?
     - Он украл коня из моего табуна.
     - Как так?
     - Он  встретил табун  моих  лошадей,  вскочил на  одного из  коней  и
оставил пастухам расписку,  что конь взят взаймы, потому что рыцарю нельзя
появляться без коня на турнире. - Торговец помахал бумажкой.
     - Ну-ка дай сюда, - приказал король.
     Бумажку передали по рукам. Король повертел ее в руках и сказал:
     - Почерк непонятный,  неблагородный почерк.  Если ты благородный,  то
пиши квадратными буквами. Я правильно говорю?
     - Правильно! - закричали рыцари и вельможи.
     - Разрешите, я прочту, - сказала Алиса. - Я этот почерк разбираю.
     - Ты?  -  удивился король. - Видно, у вас в королевстве распустились,
принцесс уже начали грамоте учить. Была бы ты моя дочь, я бы тебя выпорол,
не посмотрел бы, что голубая кровь.
     - Не  обращай внимания.  Это  он  для вельмож выступает,  чтобы своих
дочерей  не  учили,   -   прошептала  королева-мачеха.  -  А  то  добьются
равноправия - и погибнет рыцарство.
     На листке, вырванном из блокнота, Пашкиной рукой было написано:

          <Взят взаймы из табуна 1 конь (один). Верну его вечером со всеми
     трофеями,  которые  добуду на турнире.  П.  Гераскин,  рыцарь Красной
     стрелы>.

     - Ай-ай-ай, - сказал король. - На трофеи рассчитывает.
     - Ничего преступного,  -  вмешался шут.  -  Как  же  еще благородному
рыцарю получить коня,  если не взять взаймы?  Вы же сами, ваше величество,
когда в том году воевали, три миллиона у ростовщика взяли.
     - А в самом деле! - закричал король. - Ну-ка плесните мне компота! Не
может же рыцарь на турнир без коня приехать.
     - А вдруг не вернет? - упорствовал торговец.
     - А если не верн