не беспокоиться.
  Тут уж пришла Пашкина очередь возмущаться:
  - Значит, я - холодный эгоист, я могу бросить друзей на произвол судьбы, а
вы хорошие? Как я жалею, что выбрал вас к себе в экипаж. Столько хороших
людей на свете, а мне достались неблагодарные эгоисты.
  - Странно, - заметил Гай-до, - в рассуждениях моего братишки полностью
отсутствует логика. Насколько я понял, его товарищи добровольно решили не
ограничивать его питание, а он на них сердится.
  - Что ты понимаешь в человеческих отношениях! - взревел Пашка.
  - Боюсь, что ничего не понимаю, - грустно сказал Гай-до. - Я все время
ошибаюсь. Когда я думаю, что люди должны вести себя так, они тут же
начинают вести себя иначе.
  - Извини, Гай-до, - сказала Алиса твердо. - Мы ведем себя как глупые дети,
которых нельзя пускать в космос. Я предлагаю забыть о спорах и для начала
выяснить, сколько у нас продуктов. Я пойду в трюм и все запишу.
  - У меня с собой есть две пачки жевательной резинки, - сказал виновато
Аркаша.
  - Ими ты будешь угощать туземцев, - не удержался Пашка, потому что он
всегда оставлял за собой последнее слово.
  Алиса отстегнулась от кресла и открыла люк.
  Гай-до включил в трюме яркий свет.
  "Конечно, - подумала Алиса, - когда здесь было темно, Аркаша мог
напугаться". Сейчас маленький трюм, в котором хранились инструменты,
запасные части, продовольствие и снаряжение для экспедиции, фонари,
веревки, лестницы, сверла и бурильная установка, которые приволок на
корабль Пашка, казался обжитой мастерской. У стены стоял большой
холодильник. Рядом на полках - контейнеры.
  Алиса сказала Гай-до:
  - Я буду тебе диктовать, а ты записывай, хорошо?
  - Зачем записывать? - удивился корабль. - Я и так все запомню.
  - Мне потом надо будет разделить пищу на дни и едоков, - сказала Алиса.
  Она открыла холодильник и начала вслух перечислять все продукты, что были
в нем. Потом перешла к продуктам, что лежали на полках. На нижней полке,
где недавно скрывался Аркаша, лежали сухие колбасы и головы сыра.
  - Записывай дальше, - диктовала Алиса. - Колбаса. Десять штук.
  - А какой вес? - спросил Гай-до.
  - Примерно по полкило.
  - Записал.
  - Три головы сыра.
  - Нет, - сказал Гай-до, - четыре.
  - Но тут три. Можешь посмотреть.
  - Нет, четыре, - упрямился Гай-до. - Четвертая закатилась в угол, протяни
руку.
  Алиса протянула руку и, хоть она ничего не боялась, вскрикнула от
неожиданности, потому что голова сыра была мягкой, теплой и покрытой
слизью. Голова вздрогнула от Алисиного прикосновения, покатилась по полке,
упала на пол и помчалась к куче инструментов, чтобы в нее зарыться.
  Тогда Алиса сообразила: это был все тот же вездесущий серый мяч из Сахары.
  - Еще чего не хватало! - сказала Алиса вслух. - Как же мы его раньше не
заметили?
  В люке появились головы Аркаши и Пашки - они услышали крик Алисы.
  - Что случилось? - спросил Пашка.
  - Этот сыр, - сказала Алиса, беря в руки кирку, чтобы защищаться, если мяч
прыгнет на нее, - вовсе не сыр, а гадкое животное.
  - Вижу, - сказал Гай-до. - Узнаю. Я видел эту тварь в Сахаре. Виноват, что
не заметил, как оно проникло на борт. Несу ответственность.
  - Не нужна мне твоя ответственность, - сказала Алиса. - Нам его надо
поймать и посадить в какую-нибудь банку.
  Она приблизилась к мячу. Сверху спрыгнул Пашка, он притащил из камбуза
большую кастрюлю.
  В тот момент, когда Пашка дотронулся до мяча краем кастрюли, мяч метнулся
в сторону и исчез.
  - Где он? - Алиса оглядывалась.
  Шару негде было укрыться в трюме, но все же он скрылся.
  - Он над вашей головой, - сообщил Гай-до. - И постепенно перемещается к
люку, чтобы выбраться наверх.
  Подняв голову, Алиса увидела шар. Только это уже был не шар. Он расползся
по стене, превратившись в тонкий серый блин.
  - Сейчас я до него доберусь, - сказал сурово Пашка. Он схватил швабру и
угрожающе поднял ее.
  - Не надо! - раздался тонкий, пронзительный голос. - Я жить хочу. Я ни в
чем не виноват!
  - Ах, вы разумные? - удивилась Алиса.
  - Тем хуже. Значит, он шпион, - сказал Пашка. - Пускай лезет в кастрюлю.
  - Я не шпион! - взмолился мяч. - Я жертва обстоятельств. Можно я упаду на
пол? Я обещаю, что не убегу. Мне же некуда убегать.
  - Пускай падает, - сказала Алиса.
  - Только без шуток, - предупредил Пашка.
  Шар плюхнулся на пол, собрался в комок и замер посреди трюма.
  - Признавайся, - сказал Пашка, - шпионил?
  - А как я могу шпионить? - сказал шар. - Моя история такая простая и
печальная, что вы должны меня понять. Вы же добрые люди.
  Шар откатился подальше от швабры, которую направил на него Пашка.
  - Я живу на планете, которую вы называете Пять-четыре, - сказал шар
комариным голосом. - У меня есть жена и восемь маленьких детей, которые
никогда меня не дождутся, если ваш страшный капитан убьет меня этой
мохнатой палкой.
  - Не такой уж я страшный, - сказал Пашка и отставил швабру в сторону.
  - Я жил мирно, как все, но однажды на мою планету опустился большой
корабль. Это была экспедиция. Они обследовали планету и собирали образцы.
И забрали меня как образец.
  - А чего же вы не возражали? - спросила Алиса.
  - Меня погубило любопытство. Я решил, пускай они думают, что я неразумное
существо, зато я увижу другие звезды. В душе я путешественник. Когда
корабль прилетел к себе домой, я сбежал и пробрался в город.
  - Как называлась планета? - спросил сверху Аркаша.
  - Паталипутра, - быстро ответил шар.
  - Я там была, - сказала Алиса.
  - Ну вот видите! - обрадовался шар. - Значит, я говорю правду. Я осмотрел
Паталипутру и решил лететь дальше. Мне это нетрудно. Я могу незаметно
проникнуть на любой корабль. За пять лет я облетел много планет и захотел
вернуться домой. Но как это сделать? Ведь на мою планету не летают
корабли. И я отправился на Землю.
  - Почему? - спросила Алиса.
  - Потому что сюда прилетают корабли со всей галактики. Здесь можно
дождаться экспедиции в мои края. Ожидая случая, я облетел всю Землю. Я
побывал в Сахаре на свалке кораблей и узнал, что ваш уважаемый корабль
побывал на моей родной планете и вы собрались к нам снова. Но у меня нет
денег на билеты. Пришлось спрятаться в трюм под видом головки сыра. Вот и
вся моя история. Вы можете убить меня, а можете осчастливить.
  Скользкий мяч покорно замер посреди пола.
  - Поверим? - спросил Пашка.
  - Не знаю, - сказал сверху Сапожков.
  - И я не знаю, - сказала Алиса.
  - Вы можете мне не верить, - сказал мяч. - Только довезите меня до дома.
Меня уже не ждут... И мне суждено будет умереть на чужбине.
  - А где он будет жить? - спросила Алиса.
  - Пожалела? - понял ее Пашка.
  - А что делать? Лучше верить, чем не верить.
  - Я останусь здесь, в трюме, - сказал мяч, - чтобы не попадаться вам на
глаза. Я вам кажусь некрасивым и даже противным. Но я не обижаюсь. Я буду
жить здесь, на нижней полке.
  - Если вы его оставляете, - сказал Гай-до, - то я за ним присмотрю.
  - Только чтобы продуктов не касался, - предупредил Пашка.
  - Я не ем колбасы и сыра, - ответил мяч. - Я извлекаю все, что мне нужно,
из простой воды. Вы не откажете мне в глотке воды?
  - Не откажем, - сказал Пашка.


  ПОЛЕТ С ПРОИСШЕСТВИЯМИ


  Постепенно быт на борту наладился. Серый мяч мирно сидел в трюме, порой
вылезая напиться. Двигался он с удивительной ловкостью. Он объяснил Алисе,
что жизнь на планете Пять-четыре суровая. Слабому там не выжить. Разумные
мячи могут прыгать, плавать, нырять, расплющиваться в блин, даже
превращаться в червей. Опасаясь землетрясений, они обитают по берегам озер
и речек, на открытых местах, чтобы успеть укатиться от опасности. И уж
конечно, не строят никаких городов.
  Если озеро вдруг высохнет или провалится сквозь землю, они спешат к
другому озеру или реке. Аркаша, которому мяч разрешил себя осмотреть,
сказал, что мячи - растения. Но они не лишены чувств и привязаны к своей
семье.
  Из своих пассажиров Гай-до более других выделял Алису. Когда Алиса была на
вахте, они подолгу разговаривали, и Пашка даже посмеивался: о чем можно
часами разговаривать с кораблем? Но Гай-до не обижался. Он к Пашке привык
и знал ему цену. Он придумал для Пашки прозвище: "Наш опасный друг". И
объяснял его так: Пашка ради друзей готов жизнь отдать. Человек он
благородный и верный. Но настолько увлекающийся, что в решающий момент
может забыть о долге, обязанностях. Правда, про быка и красную тряпку
Гай-до не говорил, потому что на Вестере не знают о бое быков, - так его
поняла Алиса.
  На третий день все космонавты заняли свои места, и корабль совершил
прыжок. Как известно, притяжение передается гравитонами - особыми
частицами, которые были открыты в начале XXI века великим чешским физиком
Ружичкой и его женой Анитой Сингх. Гравитоны, в отличие от прочих частиц,
движутся быстрее скорости света, то есть почти мгновенно. И когда удалось
обуздать и подчинить гравитоны, люди смогли создать гравитонные двигатели:
любой корабль может пронестись через половину галактики в считанные минуты.
  Но гравитонные двигатели очень сложны и дороги. Далеко не на всех, даже
больших, кораблях их устанавливают. А уж на маленьких - никогда. Гай-до
был исключением.
  Три с половиной часа, за которые Гай-до совершал прыжок к планете
Пять-четыре, космонавты были без сознания. Для Алисы и ее друзей этих
часов не существовало. Она закрыла глаза, потом открыла их снова. Часы над
пультом показывали, что прошло три часа и тридцать одна минута.
  Алиса услышала голос Гай-до:
  - Прыжок прошел нормально. Система назначения видна на экранах.
  Очнулся Пашка, включил экран. Несколько тусклых звездочек горели в его
центре.
  - Ищи там, где четыре солнца, - сказал Аркаша.
  Алиса отстегнулась и спустилась в трюм проверить, как перенес прыжок серый
мяч.
  Тот был невредим, сидел в углу на полке, хотя трудно сказать, сидел, лежал
или стоял, раз уж он совершенно круглый.
  - Ты обо мне беспокоилась? - спросил он Алису.
  - Разумеется, - сказала Алиса.
  - Зря, - сказал мяч.
  Алиса увидела, что он волнуется. Когда мяч волновался, по его телу
пробегала дрожь, как будто мелкая рябь по воде.
  - Я тебя не понимаю, - сказала Алиса. - Это же естественно.
  - На свете нет ничего естественного, - ответил пронзительным голоском мяч.
  - Потому что ты не должна меня жалеть. Ты должна желать моей смерти.
  - Я ничьей смерти не желаю, - сказала Алиса.
  - Ты еще не знаешь жизни. Ты еще детеныш. Как и мои детеныши, ты думаешь,
что все взрослые должны быть хорошими. Но если бы твоему отцу сказали:
выбирай, что тебе дороже: жизнь своих детенышей или чужих? Он бы выбрал
своих и стал убивать чужих.
  - Ты говоришь странные и неприятные вещи, - сказала Алиса. - Я тебя не
понимаю.
  - Вот будут у тебя свои дети, тогда поймешь, - сказал мяч.
  - Постараюсь, - согласилась Алиса. - Прости, мы давно знакомы, а я не
знаю, как тебя зовут.
  - Зачем тебе мое имя? - сказал шар. - Оно опозорено.
  Шар забился в угол и замолчал.
  "Странно, - подумала Алиса, выбираясь из трюма. - Сам говорил, что тоскует
по своей семье. Казалось бы, повезло, подлетает к дому. А чем-то
недоволен, говорит о смерти..."
Гай-до словно угадал ее мысли и сказал:
  - В мяче пробудилась совесть.
  - А разве он до этого был бессовестным? - спросила Алиса.
  - Не знаю, - сказал Гай-до. - Но у меня дурные предчувствия. Мне кажется,
что он не тот, за кого себя выдает.
  - Ты думаешь, что он не с планеты Пять-четыре?
  - Не в этом дело...
  Постепенно одна из горящих точек на центральном экране увеличивалась и
становилась ярче. К исходу второго дня уже можно было различить на ней
кольца вулканических кратеров. Алиса с тревогой наблюдала, как уменьшаются
запасы пищи. Но пока говорить об этом ей не хотелось, она боялась, что
мальчики начнут нервничать. И Аркаша вообще откажется есть. А мужчины, как
учила Алису бабушка, должны быть сытыми. Даже самый хороший мужчина
становится невыносимым, если он голодный.
  Мяч больше с Алисой не разговаривал. Но она как-то услышала, что он
беседует с Аркашей, который собирался написать о мяче статью.
  - А зачем вы-то летите на нашу планету? - спросил он Аркашу.
  - Нам интересно, - ответил Аркаша.
  - Что может быть интересного? - спросил мяч. - Ничего у нас интересного
нет.
  - Для ученого любой новый мир интересен, - сказал Аркаша.
  - Изучаете, значит? - пронзительно произнес мяч.
  "Неприятный голос, - подумала Алиса. - Сквозь переборки проникает".
  - А я думал, вы клады ищете, - вновь послышался голосок мяча.
  - Почему? - спросил Аркаша.
  - Больше незачем лететь на пустую планету.
  - Нет, - сказал Аркаша, - дело не в кладах.
  - Да разве в вас разберешься? - сказал мяч. Помолчал. Потом спросил: - Ну
и какая у меня температура?
  Алиса заглянула в кают-компанию. Аркаша изучал мяч. Мяч сидел (или лежал,
или стоял) на столе. Он был обклеен датчиками. Аркаша просматривал данные
на дисплее.
  - Температура тела, - сказал Аркаша, - повышается и понижается от
настроения.
  - Правильно. Как-то мой дядя с семьей попал на Северный полюс, занесло их
потоком, и там они проспали три года во льду. Пока не разморозило. И
ничего, живы. У нас климатические условия ужасные.
  - Знаю, - сказал Аркаша.
  - А то еще попадете в землетрясение. Тоже ужасно. Значит, клад ищете?
  - Не ищем мы клада.
  - Не люблю я вас, кладоискателей, - сказал мяч. - Таинственные вы. Вот я
знаю: вас на борту четверо. Трех я видел, а Гай-до прячется. Почему? Где?
  Послышался смех Гай-до. Ему показалось забавным заблуждение мяча, но
спорить он не стал, а объявил, что начинает торможение.
  Аркаша освободил мяч от присосок и датчиков, отнес его в трюм, где Пашка
проверял снаряжение, потому что был уверен, что ему придется опускаться в
пропасти и подниматься на вулканы.
  - Типичные кладоискатели, - сказал мяч, увидев Пашку, обмотанного тросом,
с альпенштоком в руке и ранцевым ракетным двигателем за спиной.
  - Я альпинист, - сказал Пашка.
  И тут они услышали голос Гай-до:
  - Тревога, всем членам экипажа собраться на мостике.
  Аркаша и Пашка выскочили из трюма и кинулись к креслам.
  - Что случилось? - крикнул Пашка.
  - Смотри на экран! - сказала Алиса.
  По экрану быстро ползла зеленая точка.
  - Вижу катер, - сказал Гай-до. - На мои позывные не отвечает.
  Зеленая точка резко изменила курс и через несколько томительных минут
скрылась за расплывчатым, туманным краем атмосферы.
  - Я полагаю, - сказал Гай-до, - что разумно повернуть назад.
  - Предлагаешь вернуться? - удивился Пашка. - В минутах от цели?
  - Я не знаю, что нас отделяет от цели, - сказал Гай-до, - может, скорая
гибель.
  - Наверное, Гай-до прав, - сказал Аркаша, - у нас на борту девочка. Я
считаю, что мы должны вернуться обратно и сообщить обо всем взрослым. Я и
раньше так считал.
  - Ты не о девочке думаешь! - вскипел Пашка. - Я все понял! Трусишь - сиди
на Земле. А об Алисе не беспокойся, она смелее тебя!
  Алиса понимала, что Пашка думает только о приключениях. Она готова была
уже поддержать Аркашу, но странное дело: слова Пашки о том, что она
смелая, заставили ее промолчать. Как будто хитрющий Пашка заткнул ей рот
большой конфетой.
  - У кого сколько смелости, мы еще посмотрим, - тихо сказал Аркаша. - Я
высказал свое мнение, но сам я не возражаю, чтобы спуститься на эту
планету.
  "Ну и Пашка, - подумала Алиса, - он и Аркашу перехитрил. Ну какой
нормальный парень будет настаивать на возвращении, если его обвинили в
трусости?"
- Возвращайтесь! - услышала она пронзительный комариный голосок.
Оказывается, серый мяч каким-то образом выбрался из трюма. - Вам с ними не
справиться. Вы погибнете, как погибли все остальные.
  - Что ты знаешь? - спросил Гай-до. - Отвечай, что ты знаешь?
  - Я ничего не знаю. Я ничего не сказал! - Шар превратился в бесконечную
серую нить и скользнул в люк.
  - Настойчиво рекомендую, - сказал Гай-до, - вернуться на Землю.
  - Голосуем, - быстро сказал Пашка. - Я за демократию. Твой голос, Гай-до,
считается. Кто за то, чтобы опуститься на планету Пять-четыре? Я - раз,
Алиса - два, Аркадий - три. Кто против?
  - Я против, - сказал Гай-до.
  - Я против, - послышался комариный голосок из трюма.
  - Три - два в нашу пользу, - сказал Пашка. - Решение принято
демократическим большинством. Начинаем посадку.
  - Хорошо, - сказал Гай-до. - Но я предлагаю спуститься подальше от базы
странников.
  - Почему? - спросил Пашка. - Мы быстро спустимся, быстро осмотрим
подземелье, моментально заберем, что нам нужно, и улетим.
  - Моментально - это неправильное слово, - сказал Гай-до.
  - Пока ты будешь моментально лазить по подземелью, - сказала Алиса,
которая поняла, что Гай-до прав, - нас тридцать раз увидят, найдут и, если
захотят, убьют.
  - А что же ты предлагаешь? - спросил Пашка.
  - У меня есть одна идея, - сказал Гай-до. - Смотрите.
  Гай-до зажег большой экран на пульте, и на нем показалась объемная карта.
На ней - путаница скал, ущелий, гор и кратеров.
  Загорелась зеленая стрелка, которая поползла по ущелью.
  - Вот здесь, - сказал Гай-до, - мы нашли Тадеуша. Рядом со входом в
подземелье. Но сюда мы опускаться не будем. Здесь... - зеленая стрелочка
переместилась в соседнее ущелье, - выходы железной руды. Под этим обрывом
большая ниша, там можно уместить пассажирский лайнер. Навес над нишей -
железная руда. Что это означает?
  - Это означает, - сказал Аркаша, - что, если мы незаметно ляжем в ту нишу,
нас нельзя засечь сверху.
  - Если не возражаете, я начинаю маневр, - сказал Гай-до.
  - А оттуда до базы далеко? - спросил Пашка.
  - Километров двадцать. Но дорога через горы.
  - А поближе нельзя?
  - Братишка, ты нетерпелив, как маленький ребенок, - сказал Гай-до.
  - Ну ладно, если другого выхода нет...
  Пашка умеет всем сделать одолжение.


  НЕУЮТНАЯ ПЛАНЕТА


  Если бы кто-то наблюдал за Гай-до сверху, он страшно удивился бы, каким
запутанным курсом тот идет над планетой. Корабль петлял, делал зигзаги
длиной в тысячу километров, замедлял движение так, словно вот-вот
остановится, и потом снова срывался с места. Внутри корабля все трещало, и
Алиса побаивалась, выдержит ли коралловая заплата.
  Разумеется, Гай-до был бы последним дураком, если бы полагал, что его
маневры кого-то обманут, - ведь тот, кто следил за ним, мог спокойно
ждать, пока он сядет. Гай-до рассчитывал на другое: вертясь над планетой,
он хотел сам засечь наблюдателей.
  На втором витке он засек спутник связи, который ходил на высокой орбите
над планетой и координировал наблюдение. Затем он два раза прошел над
одним местом, где ему показалось, что над кратером натянута маскировочная
пелена. На всякий случай он отметил этот кратер в памяти.
  Неожиданно Гай-до снизился. Он сделал это в тот момент, когда спутник
связи находился на другой стороне планеты. Гай-до буквально прополз по
ущелью, прижимаясь ко дну и порой задевая за скалы, отчего внутри корабля
раздавался отвратительный скрежет. Алиса стиснула зубы, чтобы не
вскрикнуть от страха.
  Затем корабль замер.
  - Все? - шепотом спросил Пашка.
  - Нет, не все, - ответил Гай-до. - Если они нас не потеряли, пускай
думают, что я лежу здесь.
  - И сколько ждать?
  - Пока их спутник снова уйдет за горизонт, - сказал Гай-до.
  Потянулись томительные минуты ожидания.
  Вдруг корабль снова рванулся и полетел дальше.
  На экране внешнего обзора мелькали страшные зубцы железных скал. Как ножи
они тянулись к Гай-до. Он с трудом ускользал от них. Затем замер, резко
метнулся вправо, отчего посудный шкаф распахнулся и чашки покатились по
полу.
  Послышался глухой удар.
  Экраны потемнели.
  - Все, - сказал Гай-до. - Приехали. Пока мы в безопасности. Они, конечно,
знают, в каком районе мы затаились, но им потребуется некоторое время,
чтобы нас отыскать.
  - Неаккуратно ты спускался, - проворчал Пашка. - Всю посуду побил.
  - Неаккуратно? - Гай-до был обижен.
  - Гай-до, не слушай его, - быстро сказала Алиса, - ты все сделал
великолепно. Ни один другой корабль