стокость не может быть допущена. Будьте в этом уверены. Но мы кое-что установили. В воздухе витает бунт. Потребуется очень немногое, чтобы заронить искру в тлеющее пламя, и когда это случится - если это случится - пожар окажется грандиозным. Мы где-то поступали неверно... или, может быть, это все происходило само собой. Компания, никогда не стремилась сделать из индусов зависимую расу. Мы хотели во многих отношениях улучшить их судьбу, но, видимо, совершили некоторые ошибки. Я думаю, что наше влияние стало ощутимо слишком быстро. Народ мог почувствовать, что их цивилизация находится под угрозой и что их национальные институты подавляются, чтобы насаждать чуждые им.
     - Но они, без сомнения, должны осознать, что им будет спокойнее жить без таких жестоких обычаев, как сати и тхаггери.
     - Возможно. Но всегда есть кто-то, кто возражает. Понимаете, при лорде Далхаузи мы захватили Пенджаб и Ауд . Но в данный момент реальная опасность заключается в том, что здесь, в Дели, вокруг низложенного Бахадур Шаха растет определенное беспокойство, и Далхаузи угрожает выслать семью старого Могола из его резиденции в Дели.
     - Почему?
     Фабиан пожал плечами.
     - Мы внимательно следим за лидером Нана Сагибом, который ухватится за первую же возможность поднять народ к сопротивлению против нас. Мы в трудном положении. Я уже говорил вам об этом, так что вы должны понимать, что нам необходимо действовать крайне осторожно.
     - А как с Рошанарой?
     - Преступление следует остановить. В этом нет сомнения. Мы должны быть предельно внимательны. Нам удалось многое узнать относительного Большого Хансама, но оказалось, что беда пришла и в наш собственный дом.
     - Это меня не удивляет. Вы можете разоблачить его?
     - Конечно, нет. Это сразу же вызовет здесь бунт и, Бог знает, где это может кончиться. Он не только Хансам. Он занимает это положение потому, что этот дом постоянно посещают чиновники Компании.
     - Вы имеете в виду... в каком-то роде... он шпион?
     - О, больше чем просто шпион. Б.Х. - лидер. Он ненавидит завоевателей. Я уверен в этом. Он последователь Нана Сагиба, который хочет выдворить нас из страны.
     - Он тоже Нана. Большой Нана. Я слышала, как его так называли.
     - Я не знаю, носит ли он это имя, чтобы уподобиться лидеру, или оно принадлежит ему по праву. Самое главное мы узнали, кто он на самом деле и, учитывая это, должны действовать с величайшей осторожностью.
     - Что узнали?
     - Он выращивает дурман у себя в саду. Поскольку тхаггери упразднено нашим законом, он хочет открыто пренебрегать им. Кипинг подозревал... и теперь он нашел доказательства того, что он прав, и что Б.Х. помогал своим друзьям вернуться к тхаггери. Путешественники, найденные в лесу, были отравлены, и мы считаем, что яд поступил от Б.Х. Скорее всего это так, поскольку родственник одного из умерших путешественников осуществил месть, убив Ашрафа.
     - Ох, бедный Ашраф, ставший вместо кого-то жертвой чьей-то мести.
     - Вместо своего отца, конечно. Ашраф - единственный сын Б.Х. Было бы трудно нанести более тяжелую рану. Так что вы видите, мы имеем причины для беспокойства в своем собственном доме.
     - Но что мы можем сделать в отношении Рошанары?
     - Мы помешаем этому... но хитро и тайно. Устроить сцену во время погребального костра было бы крайне глупо. Я твердо уверен, что, если мы так сделаем, это вызовет немедленный бунт в нашем доме. Мы должны избежать этого. Когда вернется Кипинг, я обсужу с ним крайнюю необходимость отправить вас с Лавинией и детьми из Дели.
     - Вы ожидаете беспорядки в Дели?
     - Дели - главный город. Когда возникнут беспорядки, похоже, что они сосредоточатся в центре его.
     Скажите, что вы предполагаете сделать с Рошанарой?
     - Я должен буду подумать об этом деле, но в данный момент мне кажется, что ее во всяком случае следует удалить из города.
     - Большой Хансам никогда не допустит этого.
     - Я должен это сделать разумеется, не ставя его в известность.
     - Это возможно?
     - Мы должны сделать это возможным. Компания владеет несколькими домами в различных местах. В них можно пожить незамеченным некоторое время. Я совершенно уверен, что так поступить лучше всего. Хотя нам следует быть очень, очень осторожными. Том должен бы вернуться к вечеру. Он часто приезжает и уезжает, так что, если он снова уедет, это не вызовет никаких подозрений. Когда будут похороны?
     - Я думаю, очень скоро, где-то через два дня.
     - Тогда необходимы немедленные действия. Будьте готовы. Мне может понадобиться ваша помощь. И помните, никому ни слова.
     - Я буду помнить, - сказала я.
     Он улыбнулся и наклонился ко мне. Я подумала, что он собирается поцеловать меня, но он не сделал этого. Возможно, он увидел вспыхнувшую в моих глазах тревогу. Мне нужно скрывать свои чувства. Элис уже что-то заметила. Я должна быть уверена, что больше не заметит никто... особенно Фабиан.

***

     События того дня отчетливо сохранились в моей памяти.
     Очень скоро я смогла увидеть айю, поскольку она так же жаждала встречи со мной, как и я.
     Я успокоила ее:
     - Все в порядке. Мы постараемся не допустить этого, но необходимо быть осторожными. Ни в коем случае нельзя выдавать то, что мы собираемся, сделать. - Она грустно кивнула. - Сэр Фабиан проследит, чтобы все было в порядке. Вы должны выполнять все точно так, как вам скажут, не говоря никому ни слова.
     Она кивнула вновь.
     - Сейчас? - спросила она.
     - Я скажу вам, когда мы будем готовы. Пока же вы должны вести себя так, как будто ничего не произошло.
     Я знала, что она так и поступит. Она была в ужасе от того, что может случиться с ней, если Большой Хансам когда-либо обнаружит, что она была вовлечена в заговор, подрывающий его авторитет.
     Позже в тот день прибыл Том Кипинг.
     Фабиан вызвал Дугала и меня в кабинет и сказал, что мисс Филрайт тоже должна прийти, поскольку ее помощь может понадобиться, и теперь, когда она обручилась с Томом, она будет участвовать вместе с нами.
     Было очевидным, что Том уже знал - Элис приняла его предложение. Его довольный вид подавляли дурные предчувствия, связанные с обстановкой.
     - Садитесь, - сказал Фабиан. - И вы тоже, мисс Филрайт. Вы слышали о том, что произошло? - Он вопросительно посмотрел на Элис.
     Элис подтвердила, что она уже знает.
     - Мы должны выкрасть девушку из дома. Том проследит за этим. Существует несколько маленьких домиков, принадлежащих Компании, куда всегда может поехать кто-то из ее членов, если возникает необходимость спрятаться. Они используются в сельской местности как небольшие гостиницы. Тот, кто хочет на некоторое время скрыться, всегда может приехать туда как путешественник, не привлекая особого внимания. Том, расскажи о своем плане.
     - Мы собираемся вызволить индийскую девушку из опасности, - сказал Том. - Конечно, можно было запретить обряд, обратившись к закону. Это то, что я предложил бы в обычных условиях. Но мы считаем, что это неразумно при взрывоопасной обстановке в настоящее время.
     Фабиан пояснил:
     - Я уверен, что и мисс Делани, и мисс Филрайт обе осознают растущее здесь среди людей напряжение. Наши враги распространяют среди сипаев слухи о том, что используемые ими пули смазаны жиром коров и свиней, которых они считают нечистыми. Они думают, что мы пытаемся, оскорбляя их, подавить их древние обычаи. Несколько пожаров началось в Барракнуре . Прошу прощения, Том, что я отклоняюсь от темы, но я думаю, что для юных леди важно понять серьезность ситуации и то, почему мы должны действовать таким окольным путем. Имелись вспышки восстания, которые мы подавили, но по Ауду  и Банделькхувду  ползут слухи, подрывающие наш престиж. А теперь, Том, продолжай.
     - У нас относительно Хансама есть большие подозрения. Он человек, который кажется способным возглавить людей. Именно из-за его присутствия в доме мы нужно действовать с величайшими предосторожностями, и мы с сэром Фабианом пришли к заключению, что пока не удостоверимся в его намерениях, мы должны сосредоточиться в данный момент больше на спасении жизни девушки, чем на соблюдении законности. Поэтому наш план заключается в способе выручить Рошанару из беды.
     - Как? - спросил Дугал.
     - Забрав ее отсюда.
     - Вас увидят, когда вы будете уезжать, - сказал Дугал.
     - Нет, если мы сделаем это так, как придумали. Она не уедет, пока не стемнеет.
     - Ее могут хватиться в доме Хансама, - сказал я.
     - Мы надеемся, что там полагают, будто она осталась одна в своей комнате, убитая горем от потери своего мужа. Согласно традиции она должна была бы проводить последнюю, как они считают, ночь на земле в медитации и молитве. Для этого они оставят ее в одиночестве. Все, что она должна сделать, это выскользнуть из своего дома, но не входить в этот. Она пойдет в бельведер.
     - В траве вокруг него полно змей, - напомнил Дугал. - Могу вас уверить, что укус некоторых из них... смертелен.
     - Мне известно, Дугал, как ты интересуешься различными их видами, - нетерпеливо проговорил Фабиан, - но сейчас нет времени на их обсуждение.
     - Я просто подумал, что к этому месту опасно приближаться.
     - Эта опасность меньше по сравнению с той, с которой нам придется столкнуться, если мы не предпримем соответствующих действий. Слушаем тебя, Том.
     - Ладно, - продолжил Том, - мы должны похитить Рошанару. И вот здесь нам должны помочь вы, леди, У меня есть парик, который изменит ее вид. - Он открыл небольшую сумку и вынул его. Он был сделан из человеческих волос и выглядел очень естественно. По цвету он был светло-каштановым.
     - Он позволит очень сильно изменить ее внешность, - отметила я.
     - Немного пудры может осветлить ее кожу, - подсказала Элис.
     - Я в этом уверена, - воскликнула я. - У Лавинии на туалетном столике масса всяческих баночек и бутылочек. Я спрошу ее.
     - Нет, - сказал Фабиан. - Не спрашивайте ее. Возьмите то, что хотите.
     - Она может хватиться их.
     - Нужно сделать так, чтобы она не хватилась. Вы должны только воспользоваться ими на короткое время и вернуть на место до того, как она заметит, что их брали. Так вы действительно думаете, что можете изменить ее внешность... придать ей вид... европейки?
     - Я думаю, что сможем, - сказала я. - Нам надо попробовать.
     - Но вы не должны говорить Лавинии ни слова.
     - Это значит стащить ее вещи.
     - Тогда стащите.
     - План заключается в следующем, - продолжал Том. - В полночь необходимо доставить Рошанару сюда. Она не должна ни при каких обстоятельствах заходить в этот дом. У слуг зоркие глаза и тонкий слух, и они всегда настороже, особенно сейчас. Она должна пойти в бельведер.
     Невзирая на возможных змей, - добавил Фабиан, бросая взгляд на Дугала.
     - Там, - продолжал Том, - на нее наденут одежду, которую вы найдете... европейского фасона. Ее внешний вид совершенно изменится. Мы с ней тотчас же уйдем. Я доставлю ее в дом на краю города. Приедут мистер и миссис Шелдрейк. Шелдрейк - один из людей Компании. Его жена будет помогать. Рошанара должна играть роль их дочери. Миссис Шелдрейк и "ее дочь" могут путешествовать в паланкине... мы скажем, что "дочь" болеет. Это оградит от слишком большого количества вопросов, ибо никто не захочет слишком близко подходить к ней, боясь заразиться какой-нибудь инфекционной болезнью. Таким образом мы доставим ее в безопасный дом, где она сможет оставаться, пока мы присматриваемся к ситуации.
     Фабиан посмотрел на меня.
     - Вам это представляется слегка мелодраматичным? Вас удивляет, почему мы просто не остановим это действие? Поверьте мне, если бы это было возможно, я сам предпочел бы так поступить.
     - Я прекрасно понимаю, - уверила я его. - Нужно сделать именно так, как вы планируете. Мы с Элис постараемся как можно лучше замаскировать ее.
     - Дело за тем, чтобы найти что-то подходящее для нее, - сказала Элис. - Она такая юная и хрупкая.
     - Подойдет любая одежда, - сказал Фабиан. - Большую часть времени она будет в паланкине... кроме самого первого дня.
     - И который, должна признаться, является самым опасным, - уточнила я и повернулась к Элис. - Где мы найдем платье?
     Элис несколько секунд изучала меня.
     - Вы очень тонкая, хотя намного выше, чем эта девушка. Мы можем отрезать часть подола у одного из ваших платьев.
     - Вот и решение, - обрадовался Том, с гордостью посмотрев на Элис, внесшую это предложение.
     - И не забудьте, - сказал Фабиан, - моя сестра не должна быть посвящена в тайну. Она не в состоянии заставить себя не сболтнуть что-нибудь об этом.
     - В первую очередь мы должны дать весточку Рошанаре, - проговорил Том.
     - Я сразу же поговорю с айей, - сказала я ему.
     - Мне не хотелось бы вмешивать сюда кого-то из местных, - вставил Фабиан.
     Я посмотрела на него с раздражением.
     - Разве вы не понимаете, что айя не меньше нас хочет, чтобы план прошел успешно. Она ее тетя. Она вырастила Рошанару. Чтобы спасти ее, она сделает все, что может. Я знаю.
     - Не следует слишком поддаваться эмоциям. Это ведет к не правильным действиям. Воздействуйте на айю...
     - Конечно, я так и сделаю, но она поймет и без всяких слов. Мы можем полностью доверять ее благоразумию.
     - Это ошибка - доверять полностью.
     "Почему, - спросила я себя, - я не могу находиться с ним рядом без охватывающего меня настроения спорить? На это нет времени. Мы должны сконцентрировать все свои усилия на том, чтобы заработал наш план".
     Как только я покинула дом, я увидела айю. Я предложила ей пойти в бельведер, где мы могли поговорить. Фабиан был прав: не следовало никому слишком доверять. И хотя я была уверена, что многие из слуг опечалились бы, увидев, как Рошанара сгорала в костре, они никогда не знали, где кончается гнев Хансама, а некоторые могли ощущать патриотическое желание вывести англичан из Индии и открыто бросить вызов их законам.
     Я рассказала айе о наших планах. Рошанара же услышит то, что она должна делать, когда придет в бельведер. Мы расскажем ей тогда, когда будем ее одевать. Было трогательно увидеть надежду в глазах айи. Она верила, что шанс Рошанары на выживание связан с моей подобно божественной силой. Я хотела ей объяснить, что это Фабиан и Том Кипинг разработали этот план.
     Она внимательно выслушала то, что я сказала. Рошанара должна прийти в бельведер в полночь, когда в доме большого Хансама все затихнет, все уснут. Она знала, это можно сделать, потому что все члены семьи будут в своих комнатах, предаваясь молитвам в ночь перед похоронами.
     Днем мы с Элис заходили в бельведер, прихватив некоторые вещи, которые нам понадобятся, чтобы изменить внешность Рошанары. Больше всего мы боялись, что каким-то образом можем себя выдать, действуя не гак, как обычно.

***

     По-видимому, этого не произошло, потому что все шло спокойно.
     Мы с Элис одели Рошанару. Бедный ребенок дрожал от страха. Она не могла поверить, что кто-то смог бросить вызов приказам Большого Хансама; но в то же время она испытывала ко мне огромное доверие.
     Не было необходимости предупреждать обеих женщин о последствиях для них в случае, если план сорвется. Они осознавали это так же, как и мы.
     Итак, в должное время Рошанара была готова. Она стала нисколько не похожа на самою себя. Подрезанное платье на ней слегка висело, но оно сидело неплохо, а парик из светло-каштановых волос полностью преобразил ее. Она выглядела как евразийка. Нельзя было замаскировать только ее грациозные движения и замечательные темные глаза.
     Я поняла, каким удачным был наш план, когда несколько дней спустя получила записку от Тома Кипинга.
     "Все хорошо, - писал он. - Груз будет в безопасности доставлен из города сегодня ночью".
     Это было прекрасно. Мы спасли Рошанару.

***

     На следующий день, когда стала известна новость об исчезновении Рошанары, начался большой переполох.
     Хансам ничего не сказал, но я знала, что он впал в страшный гнев. Он желал буквального исполнения древнего обычая сати. Он не хотел повиноваться англичанам, что, по-видимому, было настроением, распространившимся по всей стране.
     Айя сказала мне, что ей было задано много вопросов. Ее он допрашивал особо. Что она знала? Что она думала по поводу этого? Ушла ли девушка по собственной воле? Они все равно найдут ее. Она погибнет в костре, уже потому что должна принести себя в жертву своему мужу и своей стране. Она умрет потому, что пренебрегла приказом Большого Хансама, и потому, что оказалась предателем своей страны.
     Бедная Рошанара. Я надеялась, что она навсегда спаслась от своей ужасной участи.
     По приказу Фабиана Лавинию держали в неведении относительно всего этого, но теперь она узнала о бегстве Рошанары.
     Причина этого открылась, и все говорили о ней.
     - Бедная девочка, - проговорила она. - Ты знала, что они хотели заставить Рошанару прыгнуть в погребальный костер?
     - Ну, одно время был такой древний обычай.
     - Но сейчас он запрещен.
     - Да. Слава Богу, он запрещен.
     - Но они до сих пор совершают это. Большой Хансам хотел, чтобы его выполнили и на этот раз. Это как бы дань его сыну. Он кажется раздраженным из-за того, что не выполняются его желания.
     - Так ему и надо.
     - Он только следовал старинному обычаю.
     - Удивляюсь, был бы он готов сам прыгнуть в костер для сохранения старинного обычая.
     - Конечно, он не стал бы. Хорошо, что Рошанара избежала этого. Я удивляюсь, как ей это удалось? Я никак не думала, что у нее хватит духу.
     - Перед лицом смерти находятся силы на любое действие.
     - Откуда ты знаешь? Ты никогда не стояла перед смертью.
     - Ты права. Никто из нас не знает, как бы мы повели себя при определенных обстоятельствах, если мы никогда с ними не сталкивались.
     - Опять философствуешь! Старая верная Друзилла. Б.Х. спрашивал всех. Он пытался выяснить, кто ослушался его приказа.
     - Он говорил тебе?
     - Не он! Он стал очень высокомерный... с того времени, как я дала ему отпор.
     - Насколько я помню, ты не делала ничего подобного. Столкновение окончилось, когда я вошла и спасла тебя.
     - Поскольку ты однажды проделала это с тем раздражающим старым графом, ты думаешь, что будешь это делать все время.
     - Я рада, что он стал "раздражающим старым графом". Одно время он был восхитительным.
     - Ладно, последнее время Хансам ведет себя очень достойно.
     - Очень хорошо! Стараясь заставить свою невестку сжечь себя?
     - Я говорила о его отношениях со мной.
     - Конечно. У тебя никогда и мысли не возникнет поговорить о том, что не касается тебя.
     Лавиния засмеялась.
     - Останься со мной. Мне нравится, как ты со мной обращаешься. Я не знаю, почему. Мама давно бы уволила тебя за дерзость.
     - Но ты не мама, и если бы меня уволили, я бы тут же уехала без проволочек.
     - Опять капризничаешь! Я, конечно, хочу, чтобы ты осталась. Друзилла, ты мой самый лучший друг. Что за имя! Оно тебе подходит. Ты выглядишь как настоящая Друзилла.
     - Чопорная? Не одобряющая веселье?
     - Точно.
     - Это не правда. Я только не одобряю такое веселье, которое ты любишь устраивать с противоположным полом и которое однажды привело к последствиям, о которых ты должна бы помнить.
     - Опять мы возвращаемся к тому же!
     - Да... и берегись Хансама. Он может оказаться не тем, что ты о нем думаешь.
     - О, он всегда вежлив со мной. Он теперь совсем смирный.
     - Я бы не доверяла ему.
     - Ты не доверяла бы и своей незамужней тетушке, которая по четыре раза в день ходит в церковь и каждый вечер молится по часу на коленях у своей кровати.
     - У меня нет такой незамужней тетушки.
     - Ты, должно быть, сама станешь такой - только не имея семьи, у тебя нет того, кому ты станешь тетей. Именно поэтому ты давишь своей чопорностью на меня.
     - Я скажу тебе...
     - Я уезжаю домой! - передразнила она. - О, нет, ты не уедешь. Знаешь, что я собиралась рассказать тебе? Как у Б.Х. со мной. Он, прав