ло полное счастье. Как оно могло быть  полным?
Меня посещали сны, в которых я  оказывалась  в  той  комнате  и  слышала
голоса, говорящие мне, что я обманула того, кто так  горячо,  так  нежно
любил меня. Иногда  днем,  когда  я  смеялась  от  счастья,  эти  голоса
преследовали меня, омрачая радость и спокойствие души. Тогда я думала  о
Джонатане и находила утешение, вспоминая его слова. Я ни в  коем  случае
не должна позволить Дэвиду усомниться в том, что наш брак не всегда  был
идеальным. Моим наказанием стало жить с тайной, и мне никогда не суждено
было полностью избавиться от чувства вины.  Всегда  что-то  должно  было
напоминать мне о ней, подобно голосам в комнате с привидениями. Жизнь  в
Эверсли шла почти так же, как всегда. Невозможно было сохранить в тайне,
что Билли Графтер и Альберик  были  шпионами,  поэтому  они  нашли  свою
смерть. Джонатан стал героем, который наказал их, и за  это  отдал  свою
жизнь.
   Я иногда задумывалась о Долли. Я часто встречала ее, и, казалось, она
прониклась ко мне симпатией.  Эвелина  Трент  изменилась.  Я  так  и  не
узнала, насколько ей было все известно, но она  перестала  так  отчаянно
оплакивать Эви и посвятила себя заботам о Долли. Я  думаю,  она  поняла,
что ее честолюбивые надежды, связанные с Эви, стали  одной  из  основных
причин, толкнувших внучку на  такой  отчаянный  поступок.  Должно  быть,
мысль о том, что она предпочла смерть в  водной  пучине  гневу  бабушки,
оказала на нее отрезвляющее действие.
   Ни мне, ни Долли не суждено было  забыть  те  драматические  события,
участниками которых мы стали. Однажды я беседовала с ней о  Джонатане  и
рассказала, что лучше  хранить  тайны,  чем  делать  признания,  которые
причинили бы людям боль.
   - Не знаю, прав он был или нет, - сказала я. - Возможно, я пойму  это
прежде, чем умру.
   Миллисент была потрясена смертью Джонатана. Она по-настоящему  любила
его.
   Она заговорила со мной о нем.
   - Мне показалось, что между вами что-то есть, - сказала она.
   - О? - ответила я. - Но мой муж - Дэвид.
   - Это не всегда является преградой. Не думаю, что это  остановило  бы
Джонатана. В случае с тобой  я  не  была  уверена.  Джонатан  был  самым
привлекательным и неотразимым мужчиной, которого я когда - либо знала.
   Он не был  добропорядочным  человеком,  как  Дэвид.  В  нем  жил  дух
авантюриста. Он поступал по-своему и не всегда думал о других.  Но  умер
за свою страну.
   Я согласилась с ней.
   Когда у нее родился сын, она полностью ушла в заботы о нем. Он был ее
радостью. Она назвала его Джонатаном. Для Миллисент Джонатан  возродился
в ребенке.
   Теперь она чувствовала себя счастливой, и я тоже. У меня был Дэвид  и
Амарилис. Мы были сплоченной семьей, и я была благодарна судьбе за это.
   Мы пережили времена, полные бурных событий, и были свидетелями  того,
как Наполеон стал императором Франции, покорил почти всю Европу.
   Мы дрожали от страха, когда он обратил свой взор завоевателя  на  наш
остров. Мы могли оказаться очередной жертвой, и над нами нависла  угроза
вторжения его, казалось бы, непобедимых армии.
   Но и у нас были великие люди. Одним из них был лорд Нельсон.  Однажды
до нас дошли  новости  о  поражении  флота  Наполеона  в  Трафальгарском
сражении, и наше настроение улучшилось.
   Нельсон - национальный герой - скончался от ран на своем  флагманском
корабле, который носил название "Виктория" - "Победа".
   В тот вечер у нас собралось много гостей, и все  разговоры  велись  о
победе при Трафальгаре,  которая  сняла  угрозу  вторжения  в  Англию  и
остановила продвижение завоевателя по всему миру.
   Матушка предложила тост за погибшего героя лорда Нельсона.
   - И есть еще один человек, за которого я хотела бы провозгласить этот
тост,  -  продолжала  она.  -  Джонатан  Френшоу.  Именно   такие   люди
пожертвовали собой ради того, чтобы мы могли наслаждаться мирной жизнью.
Они - истинные герои.
   И мы подняли бокалы за него, потому что это была сущая правда.

ИСТОРИЧЕСКИЕ СОБЫТИЯ, ПОВЛИЯВШИЕ НА СУДЬБЫ ГЕРОЕВ РОМАНА

   Страной, служившей во второй половине XVIII века  образцом  для  всей
Европы, была Англия. Народом, создавшим политический механизм  Европы  -
конституционную монархию, парламентский режим и  гарантии  свободы,  был
английский народ. Партии, характеризующие политическую  жизнь  XVIII-XIX
столетий, образовались в Англии раньше, чем в других странах.  До  XVIII
столетия вся жизнь - экономическая и политическая -  была  сосредоточена
на юге и на западе, близ Лондона. К концу восемнадцатого века  произошел
экономический скачок в области промышленности.  Организация  труда  была
совершенно изменена двумя  моментами:  1)  новые  машины,  приводимые  в
движение падением воды или паром, и новые  механические  станки  создали
крупную промышленность, большей частью, поблизости  рек,  каменоугольных
копей или лесов; 2) мелкие хозяева, работавшие на своих  клиентов,  были
заменены предпринимателями, владевшими крупными капиталами  и  начавшими
производство в больших размахах для беспредельного внешнего  рынка.  Так
образовался новый класс крупных промышленников, поэтому север и  восток,
сделавшись промышленными, являлись ареной политической агитации.
   В 1760 году на трон взошел король Георг III, который  правил  страной
до  1820  года.   Его   долгое   царствование   ознаменовалось   бурными
историческими событиями не только в Англии, но и во всей Европе.
   Премьер-министром при Георге II  был  знаменитый  Уильям  Питт,  граф
Чатем. У преемника он не пользовался доверием  и  был  вынужден  уйти  в
отставку. Тогда Георг III отыскал премьер-министра, хорошо  понимавшего,
чего требуют истинные интересы страны. Им стал Уильям Питт, младший  сын
графа Чатема. Попав в парламент в  возрасте  двадцати  одного  года,  он
сразу же привлек к себе внимание и вызвал  восхищение  палаты  общин.  В
возрасте двадцати трех лет Питт-младший занял высокую должность министра
финансов. Ему было всего двадцать четыре года, когда в 1783 году  король
назначил его премьер-министром. Относясь с должным уважением  к  королю,
Питт заботился о том, чтобы воля народа, выраженная через палату  общин,
оказывала большее влияние на правительство. Он разбирался в  финансах  и
сумел облегчить налоговое бремя и способствовать прогрессу страны. Таким
образом, он сумел установить твердые основы управления  Великобританией,
и народ ожидал длительного периода мира и процветания. Однако  произошли
события, опрокинувшие все расчеты государственных деятелей. В 1772  году
война между Англией и ее  колониями  в  Северной  Америке  заканчивается
победой колонистов. В 1789 году началась Французская революция.
   В течение многих лет росло напряжение во Франции.  Народ  страдал  от
тяжелых налогов и никоим образом не был допущен к участию  в  управлении
страной. После того, как несколько поколений молча переносили страдания,
появились  одаренные  люди,  выступившие   в   качестве   представителей
угнетаемых, призвавшие к реформам в правлении страной.
   Была штурмом  взята  Бастилия.  Были  отменены  привилегии  дворян  и
клерикалов, а власть короля ограничена. Те, кто сопротивлялся переменам,
были казнены либо вынуждены бежать.
   В Британии многие сторонники либеральных идей вроде Чарльза  Фокса  с
энтузиазмом приняли начало революции. С другой стороны, его  друг  Эдмон
Берк осуждающе относился к ней, ссылаясь на сопутствующие ей беспорядки.
В течение первых лет революции Питт с  удовлетворением  наблюдал  за  ее
развитием. Он  полагал,  что  Франции  следует  дать  возможность  самой
уладить собственные внутренние дела, считая, что страна, чьи  финансы  и
управление находятся в таком ужасном состоянии, не  может  быть  опасна.
Между тем встревоженные Австрия и Пруссия подготовили вторжение. В  1792
году была объявлена война и их армии отправлялись во  Францию,  но  были
остановлены на ее границе.
   Страх перед иностранным вторжением  вызвал  в  Париже  панику.  Толпы
народа устроили массовую резню, после чего король был заключен в тюрьму,
предстал перед судом и был приговорен к смерти. В начале  1793  года  он
был казнен на гильотине. Королева тоже взошла на эшафот.
   Новое французское правительство  заявило,  что  оно  готово  помогать
народным  восстаниям  в  других  странах.  Питт  более  не  мог  терпеть
сложившееся положение вещей и начал подготовку к войне. Франция объявила
ее первой, в начале 1793 года.
   Война, в которой участвовала страна, длилась  более  двадцати  лет  и
была одной из наиболее страшных войн, в которых Британия участвовала  за
последние несколько веков. На старых боевых полях  Фландрии  со  старыми
боевыми союзниками  -  Австрией  и  Пруссией  -  Британия  противостояла
французской армии. В начале союзники одержали несколько побед  и  сумели
отогнать французскую армию до границ  Франции,  но  люди,  возглавлявшие
революцию, сумели заставить свой народ проявить боевой дух. На  границах
с Испанией и Италией французская армия одержала победы. В Нидерландах  и
на Рейне армии коалиции отступали. Британские войска тоже были вынуждены
постепенно отступать перед французами, превосходящими их числом,  боевым
духом и мастерством их генералов.
   Крупные  соединения  французской  армии,  включавшие   артиллерию   и
кавалерию, вошли  в  Голландию,  перейдя  реки  и  каналы,  замерзшие  в
жестокую  зиму.  Британские  войска,  уступавшие  в  численности,  плохо
снабжавшиеся,  терпели  поражения  и  были  вынуждены  отступать.   Лишь
немногим из них удалось вернуться в Англию. Между тем, на  море  опыт  и
талант английских моряков помогал поддерживать постоянное превосходство.
Чувство  тревоги  и  оскорбленного  достоинства,  вызванные  в  Британии
революцией, достигли своего пика.  Всех,  симпатизировавших  в  Британии
идеями  революции,   жестоко   подавили.   За   немногими   исключениями
представители  всех  сословий  объединили  свои  усилия,   сопротивляясь
переменам, вызвавшим гигантские беспорядки в соседней стране.
   Со своей стороны, французы были готовы поддержать всякие  беспорядки,
случившиеся по другую сторону  пролива.  Они  считали,  что  Ирландия  -
особенно  подходящее  место  для  начала  восстания,  и  в   1796   году
французский  флот,  принявший  на  свой  борт   вооруженные   силы   под
командованием лучших генералов,  отправился  к  берегам  этого  острова.
Однако разразившийся шторм разбросал французские  корабли  и  экспедиция
полностью провалилась, но впереди Англию ожидали огромные испытания.


   Виктория ХОЛТ
   ПЕСНЯ СИРЕНЫ


   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru

Анонс

   В романе раскрываются исторические  события  в  Англии  начала  XVIII
века. На троне королева Анна. Идет жестокое соперничество между  Англией
и Испанией.
   Главные героини романа - Карлотта и Дамарис оказываются в  водовороте
придворных интриг Судьба Карлотты складывается так,  что  ей  приходится
бежать во Францию, где  таинственные  отравители  губят  Карлотту  и  ее
возлюбленного.

Часть первая

КАРЛОТТА

ВИЗИТ ГЕНЕРАЛА

   - Бомонт вернулся! Он  был  здесь,  он  стоял  передо  мной  со  всем
присущим ему изяществом, высокомерный и невероятно обаятельный! Я  вновь
ожила, бросилась в его объятия и, подняв лицо, взглянула на Во.
   - Я звала тебя: "Во, Во! Почему ты ушел? Почему покинул меня?"  А  он
отвечал:
   - Все это время я был здесь, рядом.., рядом.
   И его голос эхом отзывался по всему дому, повторяя:
   "рядом.., рядом...".
   Тут я очнулась, поняв, что Бомонта нет со мной. Я просто  грезила,  и
еще тяжелее на меня навалилось горе - я вновь одна,  и  тем  безнадежнее
оно было после краткого мига, когда я поверила, что Во вернулся.
   С тех пор как он уехал, прошло более года. Мы должны были  пожениться
и снова готовились к побегу (одна неудачная попытка уже была), но в этот
раз мы бы проделали все гораздо тщательнее. Во прятался в  том  доме,  с
привидениями, куда я часто заходила, пользуясь любой  возможностью.  Моя
семья ничего не подозревала, все были уверены, что разлучили нас, но  мы
были умнее, бережно вынашивая свои планы.
   Моя семья не любила Бомонта -  особенно  мать,  которую  приводило  в
бешенство одно лишь упоминание его имени.  С  самого  начала  я  видела,
насколько решительно она  стремилась  воспрепятствовать  нашей  свадьбе.
Одно время мне  казалось,  что  она  ревнует  меня  к  Бо,  но  позже  я
переменила свое мнение.
   Я никогда не могла полностью почувствовать свою причастность к  семье
Эверсли, хотя Присцилла, моя мать, неоднократно давала мне  понять,  как
много я значу для нее, и я сознавала, какое влияние она имеет  на  меня.
Она абсолютно не походила на Харриет, которую я так долго считала  своей
матерью. Харриет,  конечно,  любила  меня,  но  не  могу  сказать,  чтоб
чрезмерно. Она не баловала меня выражением своих чувств, и,  я  уверена,
узнай она, что мы с Бо дали друг другу слово пожениться, она  бы  только
пожала плечами и рассмеялась, в то время как Присцилла повела себя  так,
будто  это  -  величайшее   несчастье,   хотя   самой   причиной   моего
существования явилось именно отсутствие у нее такого договора в подобных
условиях.
   Теперь-то  известно,  что  я  незаконнорожденная  -  внебрачная  дочь
Присциллы Эверсли и Джоселина Фринтона, который был обезглавлен во время
Папистского заговора. Конечно, он собирался жениться на моей матери,  но
был схвачен и казнен прежде, чем успел это сделать. Тогда Харриет решила
выдать себя за мою мать, и они с Присциллой уехали в Венецию,  где  я  и
родилась.
   Обстоятельства моего мелодраматического появления на  свет  доставили
мне немалое удовольствие, когда я узнала обо  всем.  Эта  история  вышла
наружу и стала широко известна, когда дядя  отца  после  смерти  завещал
свое состояние мне. Тогда я стала жить со своей матерью и ее мужем Ли  в
имении Эверсли, хотя частенько навещала Харриет.
   Сейчас Присцилла с Ли перебрались в Довер-хаус во владениях  Эверсли.
Там они жили с моей сводной сестрой Дамарис. Совсем  рядом  располагался
Эндерби-холл, который мы с Бо использовали для встреч. Этот дом  оставил
мне в наследство дядя отца, Роберт Фринтон. Эндерби - это место памятных
событий. Его считают обиталищем нечистой силы. Я подозреваю, что  именно
поэтому я была очарована этим домом с детских лет, задолго до того,  как
он стал принадлежать мне. Однажды там произошла  страшная  трагедия,  и,
естественно, над этим местом витала мрачная  тень.  А  Бомонту  нравился
этот дом, иногда он даже звал привидения выйти и взглянуть на нас. Когда
мы лежали на большой кровати  с  балдахином,  он  отдергивал  занавески.
"Пусть они поучаствуют в нашем наслаждении!" - так он  говорил.  Он  был
дерзок, безрассудно отважен и абсолютно беззаботен! Я  уверена,  появись
однажды перед ним привидение, он не почувствует и тени беспокойства.  Он
рассмеялся бы в лицо самому дьяволу, покажись тот собственной  персоной.
Бывало, он говорил, что и сам служит дьяволу.
   Как я тосковала по нему! Как мне хотелось, заглянув в этот дом, вновь
почувствовать его объятия, когда он вихрем налетал на  меня.  Я  хотела,
чтобы его руки вновь подхватили меня и отнесли наверх, в ту комнату, где
спали эти призраки, пока обитали на земле. Я хотела вновь  услышать  его
ленивый  голос  с  бархатными  интонациями,  такой  музыкальный,   такой
характерный для него, предназначенного обладать всеми радостями жизни  -
неважно, какими средствами - и отбрасывать все,  что  не  сулит  никакой
выгоды.
   - Я не из святых, Карлотта, - говорил мне Бомонт,  -  так  что  и  не
мечтай заполучить одного из них в мужья, милое дитя!
   И я заверила его, что последнее, о чем я мечтаю, это о святом.
   Он постоянно напоминал мне, что я уже потеряла невинность, -  видимо,
это забавляло его. А я иногда думала, что он настоял на этом потому, что
боялся потерять меня.
   - Теперь ты не сможешь упорхнуть: ты принадлежишь мне!
   Присцилла,   пытаясь   пресечь   наши   отношения,   говорила,    что
единственное, что ему надо, - это мое состояние: я была весьма богата  -
вернее, я стала бы таковой по достижении восемнадцати лет или  в  случае
замужества. Когда я решила узнать, интересует ли Бо это  обстоятельство,
он ответил:
   - Я буду откровенен с тобой, мое милое дитя: твое состояние будет  не
лишним! Оно позволит нам путешествовать и жить в свое удовольствие. Тебе
это понравится, дорогая наследница! Мы отправимся на  твою  родину  -  в
Венецию: я знаю, что был там в тот знаменательный момент. Не кажется  ли
тебе, что это перст судьбы? Мы предназначены  друг  для  друга,  так  не
позволим же  такому  ничтожному  обстоятельству,  как  твое  наследство,
встать между нами! По правде говоря, мы не  можем  презирать  богатство,
давай лучше скажем, что рады ему. Но неужели после всего, что  произошло
между нами, ты сомневаешься, любовь моя, что значишь  для  меня  гораздо
больше, чем тысяча таких наследств? Мы бы были счастливы вместе будь ты,
моя маленькая женушка, простой швеей. Понимаешь ли ты, как  мы  подходим
друг другу? Ты создана для любви, ты отзывчива и чувствительна к ней! Ты
еще очень юная, Карлотта, но уже пылкая  и  страсть  будет  неотъемлемой
частью твоей жизни. Тебе надо еще так много узнать  о  самой  себе  и  о
жизни, и я помогу тебе  в  этом,  независимо  от  того,  существует  это
наследство или нет.
   Я знала: все, что Бомонт говорит, - правда и что по  своей  натуре  я
вполне под стать ему. Я понимала, что  мы  действительно  подходим  друг
Другу, и это наследство - то, что поможет мне обрести его.
   Между нами царило полное согласие. Мне было тогда только  пятнадцать,
а он был более чем на двадцать лет старше - он никогда  не  называл  мне
свой возраст. Обычно он говорил:
   - Я стар настолько, насколько способен убедить весь свет, и ты более,
чем кто-либо другой, должна принимать это именно так.
   Итак, мы встречались в  доме  с  привидениями.  Это  забавляло  Бо  и
устраивало нас, потому что очень  мало  людей  заходило  туда  Присцилла
посылала туда слуг лишь раз в неделю. Они ходили все вместе, потому  что
среди них никто не осмелился бы войти туда в одиночку. Я узнавала, когда
слуги  собирались  идти,  и  предупреждала  Бо,  чтобы  он  скрылся.  Мы
оставались в этом доме три недели, а потом наступил день, когда он ушел.
   Почему? Куда? Что заставило Бомонта  так  внезапно  исчезнуть?  Я  не
могла этого понять. Сперва я думала, что его куда-то вызвали  и  у  него
нет возможности дать мне знать о себе, но через какое-то время  я  стала
волноваться.
   Я не знала, что делать, и никому не могла рассказать, почему он исчез
из этого дома: я и сама не могла этого понять. Первые несколько  дней  я
не была слишком обеспокоена, но, когда  дни  превратились  в  недели,  а
недели в месяцы, меня охватил страх, и я ощутила  предчувствие  ужасного
рока, нависшего над Бо. И я приходила в Эндерби, стояла в  зале,  слушая
тишину дома, шептала имя и ждала  какого-то  ответа,  но  его  не  было:
только грезы.

***

   Мне становится легче, когда я записываю в дневник события. Делая это,
я начинаю лучше понимать и то, что произошло, и самое себя.
   Мне скоро семнадцать. Я  отправляюсь  в  Лондон.  Там  будет  устроен
званый вечер, и в Эверсли тоже, так как и Присцилла с Ли, и мои  дедушка
с  бабушкой  мечтают  подыскать  мне  мужа.  У  меня   будет   множество
поклонников - мое наследство гарантирует это; но, как говорит Харриет, у
меня  есть  и  то,  что  она  называет   "особым   свойством",   которое
привлекательно для мужчин, как мед для пчелы. Уж  она-то  знает  толк  в
том, чем сама обладает всю жизнь.
   - Вся беда в том, - однажды заметила она, - что слетаются  и  осы,  и
другие назойливые насекомые. То, чем мы  наделены,  может  стать  лучшим
капиталом для женщины, но, подобно другим опасным  дарам,  при  неверном
обращении может обернуться против нас...
   Харр