ию  его
лица я чувствовала: он не забывает, что ее рождение  унесло  жизнь  моей
матери. Он питал к ней ту же неприязнь, какую я  питала  к  нему;  можно
сказать, я хорошо понимала его чувства.
   Разумеется, Белинда это чувствовала. Она была очень чутким  ребенком.
Я видела, как при появлении Бенедикта в ее глазах мелькала враждебность.
Однажды, небрежно поинтересовавшись, как у нее дела с учебой и  верховой
ездой, он отвернулся, и я  заметила,  как  она  быстро  высунула  кончик
розового язычка. Я не удержалась от улыбки. Итак, это входило  у  нее  в
привычку. Да, это действительно была капризная девчонка.
   Что же  касается  меня,  то  учеба  в  школе  близилась  к  концу.  Я
предполагала, что взрослые всерьез задумаются о том,  как  поступить  со
мной дальше.
   Время от времени Бенедикт писал письма бабушке с дедушкой,  и,  когда
они сказали, что хотят поговорить со мной, я поняла, что речь  пойдет  о
чем-то серьезном.
   Я вошла в малую гостиную, располагавшуюся возле холла. Они уже  ждали
меня, причем оба выглядели озабоченными.
   - Ребекка, - начала бабушка, - ты быстро взрослеешь.
   Я удивленно приподняла брови. Уж конечно, они вызывали меня  сюда  не
для того, чтобы констатировать столь очевидный факт.
   - Учение в школе окончено, - продолжила бабушка,  -  и  теперь  нужно
подумать о твоем будущем.
   Я улыбнулась им:
   - Что ж, я надеюсь, что буду жить дома. Здесь мне хватит дел.
   - Мы должны решить, что будет лучше для тебя, - сказал дедушка.
   Бабушка подхватила:
   - Возможно, это не  самое  подходящее  место  для  юной  девушки.  По
крайней мере, твой отчим считает, что следует  предпринять  определенные
шаги.
   - Мой отчим! При чем здесь он?
   - Видишь ли, формально твоим опекуном является он.
   - Вовсе нет. Меня опекаете вы. Я всегда буду с вами.
   Меня начала охватывать тревога. Бабушка  заметила  это  и  попыталась
успокоить меня.
   - Нужно смотреть на вещи трезво, Ребекка - сказала она. - Твой  отчим
собирается жениться.
   - Жениться!
   - Прошло шесть лет с тех пор, как умерла твоя  мама.  Мужчина  в  его
положении должен иметь жену.
   - Так поэтому он и женится?
   Бабушка пожала плечами;
   - Я полагаю, что эта женщина ему очень нравится.
   - Это вполне естественно, Ребекка. Думаю, твоя покойная мать пожелала
бы ему удачи. Они очень любили друг друга.
   - И поэтому он опять собирается жениться!
   - Видимо, ему очень одиноко. Ему нужна жена, семья. Он  -  восходящая
звезда политики. Мужчине в его положении просто необходимо быть женатым.
Я знаю, как долго он был безутешен. Надеюсь,  ему  повезло  и  он  вновь
сумеет обрести счастье.
   - Но причем здесь я?
   - Он хочет, чтобы ты переехала и жила в его доме, ты и Белинда.
   - А Люси?
   - Она, наверное, останется здесь. Не беспокойся  за  нее.  Мы  о  ней
позаботимся.
   - Но я пообещала... - запнувшись, я продолжила:
   - Я поклялась заботиться о ней всю жизнь.
   -  Мы  понимаем  твои  чувства.  Думаю,  следует  подождать  развития
событий. Скоро Бенедикт приедет сюда.
   - Я никогда не брошу Люси.
   - Лучше всего подождать.
   - На ком он хочет жениться?
   - Он не сообщил. Должно быть, на ком-то, с кем познакомился в Лондоне
или в Мэйнорли.  В  своей  деятельности  ему  приходится  встречаться  с
множеством весьма достойных людей.
   - Мы можем быть уверены, что она достойная женщина.
   - Не будь так строга к отчиму, Ребекка. Я надеюсь,  и  ему  доведется
испытать счастье.
 
*** 
 
   Ввиду  предстоящего  приезда  Бенедикта  в  доме   царило   некоторое
замешательство.
   Дедушка заметил:
   - Наверное, он  несколько  расстроен  тем,  что  Дизраэли  так  долго
остается у власти. Должно быть, уже лет пять. Но популярность  Гладстона
растет.
   Вероятно, через год-другой у нас будет новое правительство и  это  не
будет правительство Дизраэли.
   - Вот что самое плохое в политике,  -  ответила  бабушка.  -  Слишком
многое в ней зависит от везения, от того, кто уходит и  кто  появляется.
Годы проходят в ожидании, пока человек  состарится.  А  ведь  это  может
значить, что самым многообещающим политикам так и  не  удастся  проявить
себя. Но я уверена: если либералы победят,  Бенедикт  получит  пост,  по
крайней  мере,  заместителя  министра  -  для   начала.   В   нем   есть
напористость, и совершенно очевидно, что он - незаурядный человек. Он из
тех, кто сумеет укрепить позиции своей партии.
   - М-да, - с сомнением протянул дедушка.
   - Я понимаю, о чем ты вспомнил.., это  дело  со  смертью  его  первой
жены.
   Теперь они свободно разговаривали в моем Присутствии.  Это  означало,
что меня признали взрослой. В семье не было секретом,  что  Бенедикт  до
брака с моей матерью был женат  на  Лиззи  Морли  и  через  нее  получил
золотой рудник, заложивший основу его огромного состояния, что эта Лиззи
скоропостижно скончалась  при  загадочных  обстоятельствах,  хотя  потом
выяснилось, что она страдала  от  заболевания,  вызывавшего  мучительные
боли и означавшего неизбежную смерть, поэтому, в конце концов,  решилась
лишить себя жизни.) В итоге, все благополучно разрешилось,  но  подобные
события обычно создают вокруг  человека  некий  неприятный  ореол.  Люди
забывают о твердо установленных фактах, зато помнят, что  в  случившемся
что-то было неладно.
   - Что ж, - сказал дедушка, - возможно, причина в этом.
   - Ему будет полезно иметь нормальную семью, - добавила бабушка.
   - Боюсь, что он никогда не сможет позабыть Анжелет. С самого  начала,
когда он приехал сюда  совсем  еще  юношей,  я  понял,  что  между  ними
возникло какое-то особое чувство.
   Голос дедушки задрожал, и бабушка поспешно сменила тему разговора.
   - Ладно, поживем - увидим, - быстро сказала она. - Я уверена, что все
обернется к лучшему.
   Я подумала: "К лучшему ли? Он собирается снова жениться,  потому  что
женитьба поможет его политической  карьере.  По  той  же  причине  мы  с
Белиндой  должны  изображать  его  семью.  Он   всегда   руководствуется
собственными мотивами. Лиззи  принесла  ему  золотой  рудник,  моя  мама
принесла ему  любовь,  а  эта  новая  женщина  и  мы  с  Белиндой  будем
изображать счастливое семейство, потому что это понравится избирателям".
   Я была уверена в одном: никто не сумеет разделить меня и Люси.
   Как обычно накануне его приезда,  я  мысленно  представляла  человека
самонадеянного, властного, понимающего, что я не  люблю  его,  и  оттого
презирающего  меня  -  ведь  он  настолько  замечателен,   что   всякий,
отказывающийся признать это,  несомненно,  является  дураком.  Когда  он
приезжал, реальная картина всегда отличалась от придуманной мною, и  это
приводило меня в легкое замешательство.
   Мой отчим приехал во второй половине дня и почти немедленно уединился
с бабушкой и дедушкой для разговора.
   Потом ко мне в комнату зашла бабушка.
   - Бенедикт хочет поговорить с тобой, - сказала она, - Мне кажется, он
действительно хочет сделать все наилучшим образом.
   - Наилучшим для него, - уточнила я.
   - Наилучшим для всех, кого это касается,  -  поправила  она  меня.  -
Впрочем, пусть он объяснит все сам.
   Я спустилась в малую гостиную. Бенедикт встал л взял меня за руки.
   - Как же ты выросла, Ребекка!
   Интересно, а чего он ожидал? Что я всю жизнь останусь младенцем?
   - Проходи, садись. Я хочу поговорить с тобой.
   - Да, мне сообщили об этом. Полагаю, мне  следует  поздравить  вас  с
предстоящим бракосочетанием.
   Нахмурившись, он внимательно посмотрел на меня и ответил:
   - Да. В следующем месяце я женюсь.
   Он вдруг повернулся ко мне, и впервые в жизни я почувствовала к  нему
жалость. Его губы слегка задрожали, и он сказал изменившимся голосом:
   - Уже почти шесть лет, Ребекка. Я постоянно думаю о  ней.  Но  нельзя
жить только прошлым. Ты знаешь, кем она была для меня, и я  уверен,  она
согласилась бы с тем, что я  должен  поступить  именно  так.  Нам  нужно
продолжать жить, в том  числе  и  тебе.  Я  понимаю  твои  чувства.  Мне
известно, как складывались ваши отношения. Она часто рассказывала мне об
этом. Я присутствовал при твоем рождении. Я мог бы любить тебя как  свое
родное дитя, если бы  ты  позволила  мне  это.  Но  ты  ведь  так  и  не
позволила, верно? Ты отвергала меня. Я не  упрекаю  тебя.  Мне  это  так
понятно. По правде говоря, я уверен, что на твоем месте чувствовал бы то
же самое. Видишь ли, мы оба с тобой любили ее.., безгранично.
   Мне трудно было поверить в  то,  что  эти  слова  произносит  Великий
Бенедикт. Они глубоко тронули меня, но даже выслушав  его,  я  никак  не
могла избавиться  от  предубежденности,  внушая  себе,  что  он  говорит
неискренне. Он действительно любил ее, но по-своему, эгоистично.  Любить
преданно и от всего сердца он мог только  одного  человека  -  Бенедикта
Лэнсдона.
   Кажется, он пожалел, что впал в сентиментальность.
   - Давай подойдем к этому практично, Ребекка, - предложил он.  -  Если
мы будем продолжать в том же духе, это не принесет мне ничего  хорошего,
как, впрочем, и тебе. Ты уже стала молодой женщиной и не можешь замкнуть
себя здесь, в провинции.
   - Я вовсе не чувствую себя где-то  замкнутой.  Я  очень  счастлива  с
бабушкой и дедушкой.
   -  Понимаю.  Они  прекрасные  люди,  но  тебе  пора  познакомиться  с
настоящим миром. Именно этого желала бы для тебя твоя  мать.  Тебе  пора
начинать строить свою жизнь, встречаться с людьми своего возраста.
   Нужно начать появляться в обществе, к которому ты  принадлежишь,  где
сможешь встретить подходящих людей.
   - Подходящих? Значит, все должно быть подходящим?
   Он изумленно посмотрел на меня.
   -  Не  понимаю,  что  в  этом  плохого?  Конечно,  все  должно   быть
подходящим, или тебе хочется  чего-нибудь  неподходящего?  Я  предлагаю,
чтобы после свадьбы, когда  мы  устроимся,  вы  с  Белиндой  приехали  в
Лондон. Вы будете жить преимущественно в Мэйнорли, это место наиболее..,
подходящее. - Он взглянул на меня и улыбнулся. - Или,  скажем  так,  это
наиболее  удовлетворительное  место  обитания.  С   собой   мы   заберем
гувернантку и няню. Из Кадора туда перевезут всю обстановку детской.
   - Как у вас все просто получается!
   - Это и в самом деле просто.  Что  же  касается  тебя,  то,  когда  в
Лондоне начнется сезон, ты будешь выезжать.
   - Мне бы не хотелось этого.
   - Тебе это нужно. Это будет...
   - Подходящим?
   - Необходимым.., в твоем положении. Не забывай, что ты - моя приемная
дочь. От тебя этого будут ждать. Более того, ты найдешь, что  это  очень
любопытно и даже волнующе.
   - Я вовсе не уверена в этом.
   - А я уверен. Слишком уж долго ты жила здесь, в уединении.
   - Я очень довольна, насколько это возможно в данных обстоятельствах.
   - Понимаю. У твоей матери чудесные родители.
   - Полагаю, вы можете забрать Белинду, но я не поеду. Я не могу.  Тому
есть причина.
   - Что за причина?
   - Люси.
   - Ах, эта девчушка в детской. Я думал, что это ребенок няни.
   - Это не ребенок няни. Я взялась опекать  ее  и  без  нее  никуда  не
поеду. Вряд ли вы меня поймете. Я уверена, что вы сочтете  это  очень  ,
неподходящим.
   - А почему бы не попытаться объяснить?
   - Я же говорю вам: я опекаю ее.
   - Ты, юная девушка, опекаешь ребенка! Это звучит абсурдно.
   - Бабушка с дедушкой понимают меня.
   - Надеюсь, ты поможешь мне понять.
   Я рассказала ему, что случилось во время праздника. Он слушал меня  с
удивлением - Белинда, моя дочь, совершила такое!
   - Она не понимала, что делает. Тем не  менее,  мать  Люси  умерла  от
ожогов и шока. Она погибла, спасая своего ребенка, за которого я  теперь
чувствую ответственность. Белинда - моя единоутробная сестра.  Я  должна
была что-то сделать. Я знаю, что мама ждала бы от меня именно этого.
   Он кивнул.
   - А что с Белиндой? Какова была ее реакция?
   - Она, конечно, раскаялась и  постаралась  сделать  так,  чтобы  Люси
почувствовала себя в детской как дома. До этого  она  проявляла  к  Люси
враждебность, которая, как мне кажется, и заставила ее  поджечь  платье.
Мы знали, что Белинда  не  осознает  опасности  огня,  но  то,  что  она
сотворила ужасную вещь, поняла.
   Няня Ли удивительно хорошо понимает ее и справляется с ней, как никто
другой. А я поклялась всегда заботиться о Люси, поскольку  она  потеряла
мать из-за одного из членов нашей семьи. Я буду заботиться о  ней  и  не
позволю, чтобы хоть что-то помешало этому.
   Бенедикт внимательно смотрел на  меня.  Мне  показалось  (хотя,  быть
может, я и ошибалась), что в его глазах  мелькнуло  что-то,  похожее  на
восхищение.
   Наконец он сказал:
   - Ты поступила совершенно правильно, но было бы лучше, если бы полную
ответственность за этого ребенка взяли на себя твои дедушка и бабушка.
   - Но сделала это я. Я захотела этого. И ответственность за  нее  несу
я.
   - Однако ты оставляла ее, уезжая в школу.
   - С родителями матери - да.
   - Она может оставаться с нами.
   - Но вы забираете отсюда Белинду вместе с детской -  В  таком  случае
существует единственный выход: девочка поедет с нами.
   - Вы хотите сказать, что примете ее в свой дом?
   - А как иначе? Ты и Белинда едете в Лондон.
   Значит, и этот ребенок должен ехать туда.
   Он  улыбнулся  мне  победной  улыбкой,  потому  что  сумел  устранить
препятствие, которое я попыталась воздвигнуть.
   - Как только мы там устроимся, ты вместе с детьми приедешь в  Лондон.
Мы обо всем условимся с бабушкой и дедушкой. Они понимают  необходимость
твоего переезда. Им, конечно, нравится, что ты живешь с ними, но ведь ты
сможешь приезжать сюда на отдых, как это бывало раньше.
   Я кивнула.
   - И поверь мне, Ребекка, так  будет  лучше  для  тебя.  Именно  этого
пожелала бы тебе мама. Полагаю, ты можешь закончить школу. Я подумывал о
том, чтобы отправить тебя на годик-другой в одно  из  учебных  заведений
Европы. Говорят, там прекрасно учат девушек.
   - Я не брошу Люси на год или даже на полгода.
   - Я это понял. Что  ж,  обойдемся  без  завершения  образования.  Как
только ты устроишься, мы подумаем насчет представления тебя в  обществе.
По-моему, теперь это делают на Пасху, так что до следующего года  у  нас
предостаточно времени. Тогда  тебе  исполнится  восемнадцать.  По-моему,
самый подходящий возраст.
   - Так когда вы предполагаете жениться?
   -  Примерно  через  шесть  недель.  Ты  не  хотела  бы  приехать   на
церемонию?
   Я покачала головой. Он все понял. Слегка  коснувшись  моей  руки,  он
ласково сказал:
   - Мне кажется, ты поймешь, что так будет лучше, Ребекка.
   Разумеется, я понимала,  что  протестовать  бесполезно.  Бабушка  уже
сказала, что я его приемная  дочь  и,  таким  образом,  он  на  законных
основаниях опекает меня. Он хочет забрать Белинду, свою родную  дочь,  а
Ли и мисс Стрингер отправятся вместе с ней. Так будет лучше для Люси,  и
я должна смириться с этим.
   - Я уверен, у вас сложатся хорошие отношения с моей будущей женой,  -
сказал он.
   - Надеюсь, они хорошо сложатся у детей.
   - Вряд ли она захочет вмешиваться в порядки, установленные в детской.
Она гораздо моложе меня.
   По правде говоря, я думаю, что ты уже встречалась  с  ней.  Некоторое
время назад она жила здесь, в Корнуолле, в доме, называвшемся Хай-Тор.
   - Хай-Тор! - воскликнула я. - Но там жили какие-то французы.
   - Совершенно верно. Полагаю, их семья продолжает владеть этим  домом,
а нынешние его обитатели лишь арендуют его У  них  теперь  есть  дома  в
Чизлхерсте и в Лондоне.
   - В таком случае это семья Бурдонов.
   Он улыбнулся.
   - Моей женой будет мадемуазель Селеста Бурдон.
   Я была поражена. Я попыталась  припомнить  месье  и  мадам  Бурдон  и
выяснила, что мне совершенно не  запомнились  их  лица,  а  вот  младших
членов семьи я немножко помнила. Селеста и Жан-Паскаль. Селеста была лет
на шесть-семь старше меня. Значит, сейчас ей двадцать три  или  двадцать
четыре года, так что она действительно значительно моложе  Венедикта.  А
Жан-Паскаль, франтоватый и энергичный молодой  человек,  был,  вероятно,
года на два старше сестры.
   - Я познакомился с  ними  в  Лондоне,  -  продолжал  Бенедикт,  -  и,
конечно, разговор немедленно зашел о Корнуолле.
   - Понятно, - сказала я.
   Но меня внезапно охватило смутное беспокойство.
   Почему же я почувствовала такое по отношению  к  людям,  про  которых
нельзя сказать, чтобы они были мне совершенно незнакомы?
 
*** 
 
   Наступила короткая передышка. Через несколько недель  будет  свадьба,
потом, наверное, медовый месяц, а затем  его  новая  жена  должна  будет
переделать все в доме по-своему перед тем как затребовать нас туда.
   Но, как я сказала бабушке, нужно было подготовить к этому детей.  Она
согласилась со мной и  предположила,  что  лучше  всех  с  этой  задачей
справлюсь я.
   Я  пошла  в  детскую.  В  занятиях  был  перерыв,  и  мисс   Стрингер
отсутствовала. Впрочем, это было не так уж  важно.  Она-то  могла  учить
детей где угодно, но для остальных Корнуолл был родиной, и я  не  знала,
как они воспримут известие о необходимости покинуть его.
   В детской находились Ли и обе девочки. Белинда растянулась  на  полу,
пытаясь сложить головоломку.
   Люси стояла возле нее на коленях и подавала нужные кусочки. Ли сидела
в кресле и что-то шила.
   Когда я вошла, Люси вскочила и бросилась ко мне.
   Белинда продолжала заниматься головоломкой.
   - Проходите, присаживайтесь, - сказала Ли.
   Люси схватила меня за руку и повела к креслу.
   Когда я села, она прильнула ко мне. - Я должна кое-что сообщить  вам,
- сказала я.
   Белинда наконец оторвалась от своей головоломки.
   " - Что? - спросила она.
   - Я расскажу тебе, когда Ты подойдешь  и  спокойно  сядешь  рядом  со
мной.
   Белинда  посмотрела  на  головоломку,  словно  сомневаясь,  стоит  ли
бросать это занятие.
   - Очень хорошо. Если ты не хочешь слушать, буду говорить только с  Ли
и Люси.
   - Ну, если это важно... - протянула она.
   - Белинде неинтересно, - сказала я, - так что подойдите поближе, и  я
расскажу вам обеим.
   Белинда подпрыгнула.
   - Конечно же, я хочу послушать, конечно же, я собираюсь слушать.
   В то время у нее появилась привычка использовать  словечко  "конечно"
чуть ли не в каждой фразе, и меня это слегка раздражало.
   - Очень  хорошо.  Подходите,  усаживайтесь  и  слушайте.  Мы  уезжаем
отсюда.
   - Мы все? - спросила Люси, испуганно глядя на меня.
   - Ты, Белинда, Ли, мисс Стрингер и я.
   - Куда? - спросила Белинда.
   - Иногда мы  будем  жить  в  Лондоне,  а  иногда  -  в  Мэйнорли.  Мы
переезжаем к твоему отцу, Белинда.
   Наконец-то ее удалось хоть чем-то поразить.
   - Ты тоже  едешь,  Люси,  -  еще  раз  подтвердила  я.  -  Все  будет
по-прежнему, только не в этом доме и не в  Корнуолле.  -  Я  сжала  руку
Люси. - Я тоже там буду. Там будет наш дом.  Конечно,  мы  часто  сможем
приезжать сюда. Просто большую часть времени мы будем проводить в другом
месте.
   - И это все? - спросила Белинда.
   - Разве этого недостаточно?
   - Конечно, если мне там не понравится, я там не останусь.
   - Посмотрим.
   - Мне не нравится мой отец, - продолжала Белинда.  -  Он  не  слишком
приятный человек. Он меня, не любит.
   - Ты должна заставить его полюбить тебя.., если сумеешь.
   - Конечно, сумею.
   - Ну что ж, тогда мы посмотрим, как ты будешь это делать.
   - Конечно, я не буду, если не захочу.
   Я повернулась к Ли.
   - Придется заняться упаковкой вещей, - сказала я.
   - Хорошо, - ответила она. - Когда мы выезжаем?
   - Я  еще  не  знаю  точно.  Придется  подождать,  пока  для  нас  все
подготовят.
   Белинда вернулась к своей головоломке.
   - Хочешь, я помогу? - спросила ее Люси.
   Белинда пожала плечами, и Люси пристроилась возле нее.
   Мы с Ли покинули их и перешли в соседнюю комнату.
   - Мистер Лэнсдон собирается жениться, - сообщила я ей.
   - Неужели? Значит, поэтому...
   - Да. Он желает собрать вокруг себя всю сем