Она стояла и смотрела на нас с улыбкой:
     - Я Сюзанна.

***

     Нам всем казалось, что мы видим сон, всем, но не Сюзанне. Она полностью владела ситуацией.
     Родители ошеломлены. Анабель не могла поверить, что девушка не мираж.
     Приезжая понимала это. Я уверена, Сюзанна все понимала и находила ситуацию забавной.
     - Мне хотелось повидать своего отца. Как только я узнала, где он живет, я сразу отправилась в путь. Анабель, я тебя помню. А кто...
     - Наша дочь Сьювелин, - представила Анабель.
     - Да, наша дочь Сьювелин, - эхом повторил отец.
     Сюзанна кивнула, улыбаясь:
     - Мы сестры... наполовину. Разве это не чудо? Представьте, в моем возрасте вдруг узнать, что у тебя есть сестра.
     - Я знала о тебе.
     - Несправедливое преимущество. - Она не отводила от меня глаз. - А мы похожи, правда? - Она сняла шляпу. У нее коротко пострижены волосы и на лбу челка. - Да, мы сестры. И мы будем похожи еще больше, если оденемся одинаково. Очень волнующе. Я рада, что наконец тебя увидела.
     Матрос поставил на песок вещи Сюзанны.
     - Вы приехали сюда... - начала Анабель.
     - Погостить, если позволите. Я проделала долгий путь.
     - Пойдемте в дом. У нас есть о чем поговорить, - пригласила Анабель.
     Сюзанна подошла к отцу и взяла его под руку.
     - Ты доволен, что я приехала? - спросила она.
     - Конечно.
     - Я так рада. Я тебя помню... и Анабель.
     - Твоя мать... - осекся он.
     - Она умерла... около трех лет назад. От пневмонии. Да, нам есть о чем поговорить.
     Несколько ребятишек подошли поглазеть на приезжую. Папа крикнул:
     - Ну-ка, помогите нам с этими вещами.
     Они захихикали от удовольствия стать участниками приключения. Мы двинулись к дому, обуреваемые разными чувствами.
     Филип ждал нас в доме. Увидев Сюзанну, он замер и широко открыл глаза.
     - Это дочь моего мужа, - представила Анабель. - Она приехала из Англии погостить.
     - Очень интересно. - Он шагнул вперед.
     - Здравствуйте. - Сюзанна протянула руку.
     - Доктор Халмер. Сюзанна Мейтленд, - познакомил их отец.
     - Вы надолго приехали? - поинтересовался Филип.
     - Надеюсь пробыть здесь какое-то время. Я проделала слишком долгий путь, чтобы остановиться на один день. Кажется, корабль отплывает завтра. Надеюсь, я им понравлюсь, и меня не отправят на нем обратно.
     - Вы похожи на...
     Она повернулась ко мне и одарила улыбкой:
     - Естественно, у нас общий отец.
     Навстречу нам вышла Кугаба. За ней Кугабель, она навещала мать.
     - Кугаба, это наша дочь, она приехала из Англии. Приготовь для нее комнату, - распорядилась Анабель.
     - Да, да. Кугабель, пойдем, поможешь мне.
     Кугабель стояла с ребенком на руках и переводила взгляд с меня на Филипа. Она улыбалась. Потом посмотрела на Сюзанну.
     - Милый домик, - улыбнулась Сюзанна.
     - Мы его значительно улучшили, - проговорил отец.
     - Прошло одиннадцать лет. Я помню, мне было семь, когда... вы уехали.
     - Прошло одиннадцать лет, - спокойно повторила Анабель. - Наверное, ты хочешь пить. Позволь, я угощу тебя чем-нибудь, пока Кугаба готовит твою комнату.
     - Кугаба! Та женщина, которая смотрела на меня, словно я дьявол, сбежавший из ада?
     - Кугаба старшая.
     - А я говорю о младшей, с ребенком на руках. Они слуги? Я так давно собиралась найти вас. Это произошло так внезапно... Ваше исчезновение...
     Мама принесла лимонад, в который она добавляла травы, напиток получался приятным и освежающим.
     - Обед через час. Ты голодна? Может, ускорить?
     Сюзанна отказалась. Напиток освежил ее, и она в состоянии подождать.
     Она лукаво смотрела на отца:
     - Удивляешься, как я нашла тебя? Старый Симмонс, который вел твои дела, скончался в прошлом году. Вместо него работает его сын, Алан. Я вынудила его открыть мне твой секрет. Я никому не рассказала, но решила навестить вас.
     - Как умерла Джессами? - спросила Анабель.
     - Во время холодной зимы три года назад. Нас занесло в замке на несколько недель. Помнишь, как гуляет ветер по коридорам? Ну, мама не вынесла сквозняков. У нее всегда были слабые легкие. Элизабет Ларкхем - помнишь ее? - умерла через несколько месяцев по той же причине. В ту зиму много людей пострадало от морозов.
     - А как чувствовала себя твоя мама, когда... - осеклась Анабель.
     Сюзанна понимающе улыбнулась.
     - Когда вы уехали? О, она была опустошена. Серьезно заболела. Простуда перешла в бронхит. Не могла ни о чем думать, только о дыхании. Она говорила, что болезнь спасла ее от смерти от меланхолии.
     Анабель закрыла глаза. Сюзанна вскрыла старую рану и посыпала ее солью.
     - Однако все в прошлом. Сейчас в замке все по-другому.
     Кугабель пришла сказать, что комната готова. Ей пришлось только перестелить постель. Она обратилась к гостье:
     - Комнаты в доме всегда чистые. Анабель любит чистоту.
     - Похвально, - прокомментировала Сюзанна. Кугабель хихикнула.
     - Я провожу тебя в твою комнату, - вызвалась я. - Родителям надо остаться наедине и обсудить ситуацию.
     Филип наверняка понимает их состояние и найдет предлог уйти.
     Сюзанна живо встала. Она явно хотела остаться со мной наедине. Мы вошли в комнату, она окинула ее быстрым взглядом и обернулась ко мне. Определенно я интересовала ее больше.
     - Как забавно! Я и не знала, что у меня есть сестра.
     Она тряхнула головой и посмотрелась в зеркало. Смеясь, она притянула меня, мы стояли бок о бок.
     - Очень похожи, - решила она.
     - Возможно.
     - Что ты имеешь в виду? Возможно! Если ты острижешь волосы, сестренка... Если на тебя надеть модное платье, вот как мое... Если бы у тебя было меньше серьезности в лице... Видишь! У нас даже родинки одинаковые. Подумать только!
     Я уставилась на родинку. Я уже забыла, что много лет назад эта родинка казалась такой важной, и Энтони Фелтон мучил меня из-за нее.
     - Я называю ее моей изюминкой.
     - У тебя родинка чуть темнее.
     - Святая наивность! Признаюсь тебе одной Я ее подвожу специальным карандашом. У меня ровные зубы, у тебя тоже, сестренка... И эта родинка привлекает к ним внимание. Поэтому в прошлом применяли искусственные родинки. Как интересно, что у меня родинка там же, где и у тебя. Знаешь, что мы сделаем? Я подведу твою родинку, и мы оденемся одинаково. Как мило, что у меня есть сестра.
     - Да, - согласилась я.
     - Ты должна показать мне остров. Мне понравился молодой врач. Ты выйдешь за него замуж? Он довольно красив, не так ли? Не так благороден, как наш дорогой папочка, но чужим сложно сравниться с Мейтлендами, ты согласна?
     - Я считаю Филипа симпатичным. Мы не обручены.
     - Пока нет...
     У меня возникло такое чувство, что Сюзанна способна видеть меня насквозь. Она меня привлекала, и одновременно я ощущала себя неловко рядом с ней. Мысли кружились в моей голове, я настолько поражена ее появлением, что почти не слышу ее слов. Она очень похожа на меня и в то же время совсем другая. Я могла бы быть такой, если б выросла в другом мире... в мире замков и условностей. В этом разница. От Сюзанны исходит уверенность в своей привлекательности и очаровании, поэтому и другие считают ее такой. Черты лица у нас одинаковые, она не была бы красивее меня без этой веры в свою неотразимость. Меня пронзила мысль, а ведь я могла бы быть такой же.
     Она следила за моим отражением в зеркале, и снова мне стало неловко, будто она прочла мои мысли.
     Она продолжала, как будто я говорила вслух.
     - Да, мы похожи... все черты лица одинаковы. Только у тебя нос чуть длиннее. Носы играют важную роль. Вспомни Клеопатру. Будь ее нос чуть длиннее - или короче? - мировая история пошла бы по другому пути. Но разница в наших носах не настолько существенна. Я выгляжу более дерзкой, щегольской, непочтительной. Видимо, сказывается воспитание. У нас рты разные. У тебя более нежный, просто розовый бутон, а мой шире. Это говорит о том, что мне не чужды хорошие вещи в этой жизни. Глаза одинаковой формы и цвета. Ты немного светлее. Если нас так сравнивать, то разница видна. Но если мы одинаково оденемся, если одна будет выдавать себя за другую... Давай проделаем это как-нибудь, Сьювелин. Посмотрим, удастся ли нам провести их? Анабель мы вряд ли обманем, она отлично знает твое лицо. Ты ее овечка. Знаешь, я всегда подозревала, Анабель что-то скрывает. Трудно сейчас вспомнить детство. Ты можешь вспомнить детские годы, Сьювелин?
     - Могу.
     - Тебя где-то прятали, да? И ночью, когда отец убил дядю Дэвида, тебя оттуда забрали и увезли на этот далекий остров. У нас, Мейтлендов, такая волнующая жизнь.
     - Нашу жизнь вряд ли можно назвать такой.
     - Бедняжка Сьювелин, нам надо изменить положение. Сделаем жизнь более радостной.
     - Уверена, что ты такой человек, с которым происходят разные приключения.
     - Я сама их подготавливаю. Я тебя научу, и с тобой тоже будут случаться чудесные приключения, моя маленькая сестренка.
     - Не такая уж и маленькая, - парировала я.
     - Ты меня моложе. На сколько?
     Мы сравнили наши дни рождения.
     - Да, я старше. С полным основанием я могу называть тебя младшей сестрой. Значит, тебя спрятали, и Анабель навещала тебя. Той ночью состоялась жуткая ссора. Утром я проснулась и поняла, что-то случилось. В замке стояла гробовая тишина, няньки не отвечали на мои вопросы. А я все спрашивала, где папа? Что случилось с дядей Дэвидом? А мать лежала на кровати, как мертвая. Прошло немало лет, прежде чем я узнала правду. Детям никогда ничего не рассказывают. Взрослые не понимают, ведь можно навоображать более страшные вещи, чем в действительности.
     - Разве может произойти более страшная трагедия?
     - Ты знала. Они тебе сказали, почему все так вышло.
     - Они расскажут и тебе, если посчитают нужным, - выдохнула я, а она рассмеялась.
     - Ты весьма правильная младшая сестра. Всегда поступаешь как положено, да?
     - Сомневаюсь.
     - Я тоже... Ты ведь Мейтленд. Представь себе, каково иметь отца-убийцу? Но, конечно, я узнала об этом значительно позже. Пришлось выяснять, подслушивать у дверей. Слуги постоянно сплетничают. "Где мой отец? Почему он не приходит?" Они сжимали губы, но по глазам было видно, как им хотелось рассказать. Дом врача стоял пустой, всех пациентов отправляли ни с чем. А мама... Она постоянно болела. Она ничего мне не рассказала. Стоило упомянуть имя отца, она начинала плакать. Но я вытянула из Гарта, он все знал и не мог держать при себе. Он заявил, что я дочь убийцы. Мне этого никогда не забыть. Наверняка ему доставило удовольствие рассказать это мне. Он сказал, что его мать меня ненавидит, потому что мой отец убил дядю Дэвида. - Она взяла меня за руку. - Я много болтаю. Так всегда. Но у нас будет много времени для разговоров, правда? Я многое хочу тебе рассказать, многое узнать о тебе. Анабель сказала, что обед подадут через час.
     - Тебе помочь распаковать вещи?
     - Я вытащу первое попавшееся платье из чемодана и переоденусь. Как ты думаешь, та темная недоброжелательная женщина принесет мне горячей воды?
     - Я распоряжусь.
     - Скажи ей, пусть не заколдует мою воду. Она выглядит так, словно взглядом может заставить воду закипеть.
     - В действительности она вполне благосклонна. Нужно остерегаться, если только их оскорбишь. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли горячей воды, и приду к тебе перед обедом, хорошо?
     - Прекрасно, младшая сестра.
     Лишь через некоторое время я вспомнила о прибывшей почте. Меня ждало письмо от Лауры. Я открывала конверт, но думала о Сюзанне.

     "Дорогая Сьювелин, наконец свершилось! Моя свадьба состоится в сентябре! Как раз в это время придет корабль. Ты сможешь приехать на неделю раньше и помочь с приготовлениями. Я так волнуюсь. Мама хочет устроить пышную свадьбу. Братья притворяются, что это лишнее, но они взволнованы, я это знаю.
     Мне шьют белое платье. Подружкам невесты шьют бледно-голубые. Ты тоже будешь подружкой. Платье тебе сошьют, а когда приедешь, сделаем примерку. Я пишу и Филипу. Приезжайте вместе. Сьювелин, я так счастлива. Я тебя обогнала..."

     Я отложила письмо. Нужно готовиться к поездке со следующим кораблем. Мы поедем вместе с Филипом. Возможно, на свадьбе Лауры он решит, что я уже выросла, как и его сестра, и мне тоже пора выходить замуж.
     Я улыбалась. Все так естественно складывается.
     Но у меня возникла тревога: теперь, после приезда Сюзанны, все может измениться.

***

     И все изменилось. Само ее присутствие изменило остров, повсюду возникли волнения из-за ее приезда. Девушки и женщины сплетничали о ней, а когда мы проходили, хихикали в наш адрес. Мужчины провожали ее взглядом.
     Сюзанну развлекал их интерес. Она ликовала.
     Она обворожительная, приветливая, любящая, но от ее присутствия нам всем не по себе... Я знала, глядя на нее, Анабель вспоминает Джессами, и это тревожит ее душу. Сейчас она также остро переживала, что подло поступила с Джессами, как и в самом начале.
     - Бедная мамочка, - лепетала Сюзанна, - она всегда так печалилась. Джанет... Вы помните Джанет? Джанет заявила, что у мамы нет желания жить, она проявляла нетерпимость к маме. "Что сделано - не воротишь. Нечего плакать над пролитым молоком", - повторяла она. Как будто утрату мужа и лучшей подруги можно сравнить с перевернутым кувшином молока!
     Сюзанна хохотала над своей пародией. Может быть, и забавно, но для Анабель это горькие воспоминания.
     А отец?
     - В город прислали нового врача. Люди сплетничали о тебе много лет... Бедный дедушка Эгмонт. Он ходил и бормотал: "Я потерял обоих сыновей разом". Он сначала все носился с Эсмондом, а потом стал приглашать Малкома. Мы все раздумывали, будет ли Малком следующим после Эсмонда наследником. Но так и не узнали, ведь дедушка Эгмонт таил обиду на деда Малкома. Он был привязан ко мне, некоторые считали, что следующей наследницей буду я, если у Эсмонда не будет детей: Дед всегда больше любил девочек, чем мальчиков, - она захохотала. - Семейная черта, присущая мужчинам нашего рода в течение многих веков! Дед понял, что у девочек могут быть и другие достоинства, кроме красивой внешности и шарма. Он водил меня по имению, объяснял, показывал постройки. Его любимая поговорка: тетиву лучше подвязывать двумя шнурами. Гарт прозвал Эсмонда, Малкома и меня "три тетивы".
     Она умела в кажущемся непринужденном разговоре найти момент, когда метнуть стрелу. А когда та попадала в цель, на ее лице появлялось невинное выражение, и никому не могло прийти в голову, что сделано это намеренно.
     Она проявила интерес к строительству больницы, но сумела принизить ее значение. "Замечательно иметь больницу на далеком острове, - заявила она. - Она сможет стать филиалом настоящей больницы, правда? Вы подготовите из черных туземцев медсестер? Восхитительно!"
     Она все превратила в пьесу. Я заметила, как изменился Филип. На его лице больше не появлялось самоотверженное выражение, когда он говорил о своей работе.
     Я задумалась, а не возникла ли и у отца мысль, что этот проект - неосуществимая, дикая мечта.
     Мы сидели с Анабель на нашем любимом месте под пальмами в тени вулкана, смотрели на перламутровое зелено-голубое сверкающее море, слушали нежный рокот волн, и Анабель призналась:
     - Лучше бы Сюзанна к нам не приезжала.
     Я молчала. Я не вполне согласна с ней, Сюзанна меня волнует. Все изменилось с ее приездом, ничего, что перемены прошли не слишком гладко и спокойно. Меня восхищала моя сестра.
     - Я несправедлива, - размышляла Анабель. - Естественно, она напоминает о событиях, о которых мы предпочли бы забыть. Ее нельзя обвинять. Просто она заставляет нас винить самих себя.
     - Я так странно себя чувствую... словно вижу свое живое отражение.
     - У вас не полное сходство. Черты похожи. Я помню ее в детстве, она была вредная. Но в детях это извинительно. Но я несправедлива.
     - Она мила со всеми, - задумалась я. - Кажется, она стремится нам понравиться.
     - Некоторые специально так себя ведут. Внешне все пристойно, не на что указать пальцем, но они вынуждают других к действиям и строят невинный вид, будто не понимают происходящего. Мы все изменились после ее приезда.
     Я много обдумывала ее слова. Она права. Мама лишилась хорошего настроения. Я знала, она постоянно вспоминает Джессами. Мой отец тоже заново переживал прошлое. Смерть брата стала для него слишком непосильной ношей. Ему не нужно было напоминать о содеянном, он искупал свой грех спасением чужих жизней. А сейчас его вина тяжело давила ему на плечи. Кроме того, принизили значение его больницы. Вместо рискованного предприятия она казалась детской забавой.
     Филип тоже изменился. Мне не хотелось думать о нем. Я только поверила, что он начинает любить меня. В первое мое посещение их фермы, я была для него подругой сестры, школьницей. Нам нравилось быть вместе, разговаривать. Я находилась под большим впечатлением от увиденного. Потом он свыкся с мыслью, что я выросла. Я считала его приезд на остров своей заслугой. Мои родители разделяли мою уверенность. Мы были счастливы все вместе. Кошмар страшной трагедии, которую пережили мои родители, уменьшился со временем, хотя он и не мог исчезнуть бесследно. Теперь он снова повис над ними. Вряд ли Сюзанну можно обвинять в этом, просто она так себя вела, словно это случилось вчера. Но Филип? Как она повлияла на него? Она его привлекает!
     Однажды я встретила Кугабель, и она прошептала:
     - Берегись ее. Она наводит порчу на Филдо. Филдо - это Филип. Его умиляло, когда его так называла Кугабель. Это означало Филип доктор. Филдо.
     Кугабель дотронулась до моей руки и выразительно взглянула своими прозрачными глазами.
     - Кугабель будет следить для тебя.
     А, подумала я, мы опять стали кровными сестрами.
     Я довольна, что наши отношения улучшились, но меня тревожили ее намеки. Тем более, что я уверена в ее искренности.
     Естественно, что Филип увлекся Сюзанной. Ему нравилась я, а она похожа на меня, только в более блестящей упаковке. Модная одежда, манера разговаривать, походка, - все в ней соблазнительно. Но как печально стоять рядом и видеть, как интерес Филипа ко мне ослабевает, а к чарам Сюзанны все крепнет.
     Мама стала прохладно относиться к нему, отец тоже. Вероятно, они обсудили перемену в нем и пришли к выводу, что Сюзанна - не делая ничего предосудительного, наоборот, будучи обаятельной со всеми - смешала наши планы на будущее.
     Ей нравилось находиться рядом со мной. Она меня привлекала, и одновременно я испытывала к ней неприязнь.
     Будто я опять оказалась в тот солнечный день перед замком и загадала три желания. Без сомнения, она любит замок. Она описывала его внутреннее расположение во всех деталях. А внешний вид замка запечатлен в моей памяти навечно.
     - Восхитительно принадлежать к старинному роду, - щебетала она. - Я любила сидеть в главном холле, смотреть на потолок и резьбу на балках, там где находится галерея для менестрелей, и воображать, как танцевали мои предки. Однажды даже приезжала королева... королева Елизавета. Все сохранилось в летописи. Хозяин замка разорился после ее визита, ему пришлось продать несколько дубов из парка, чтобы заплатить по счетам за развлечения. Другой предок посадил огромный парк, когда его наградили после реставрации монархии за преданность королю Чарлзу. Все их портреты сохранились в галерее. Да, восхитительно принадлежать к такому роду, хотя в нем были и грабители, и предатели, и убийцы. О, прости. Но не стоит, право, все время вспоминать про дядю Дэвида. Он был не слишком хорошим. Бьюсь об заклад, отец имел вескую причину для той дуэли. Они же оба согласились на дуэль. Один выиграл, вот и все. Мне бы хотелось, чтобы вы все перестали мрачнеть, когда я упоминаю дядю Дэвида.
     - Его смерть на совести отца уже много лет. Как бы ты чувствовала себя, если бы убила своего брата?
     - У меня нет братьев, и поэтому я затрудняюсь ответить, но если бы я убила свою сводную сестру, я бы сердилась на себя, потому чт