ейство Гоу. Вот о ком обычно болтали. Гоу, которые вдруг вознеслись, и все такое... Как у них все пошло, и они завели свое дело... Об этом-то толковали. Моя мать частенько говаривала: "Глянь-ка на миссис Гоу. В своей красной шляпке... И в церковь-то ходит, как какая-нибудь леди. Никому и в голову не придет, что всего-то немного лет - они ведь были никем... в точности, как мы все.
     - О да, - нетерпеливо сказала я. - Мы все знаем, что у Гоу хорошо пошли дела.
     - Ну, так было не всегда, как я слыхала.
     - Но дела у них уже давно идут хорошо. С 1793 года, как написано у них на фасаде. Основано в 1793 году - недавно я сама видела. Это тот год, когда умерла та леди.
     - Человек возносится, делает деньги и начинает думать, что он лучше других.
     - Стало быть, вы не помните...
     Миссис Терри сказала:
     - Ходили разговоры... Нет, не могу вспомнить. Что-то про одну даму из поместья. По-моему, она умерла внезапно.
     - Да, миссис Терри, да.
     Старая дама пожала плечами.
     Я подсказала:
     - Вы должны были что-то слышать.
     - Не знаю. Людям свойственно умирать. Остается надеяться, что у них было время покаяться, пока не отошли в мир иной.
     Миссис Терри вздохнула и снова вернулась к семейству Гоу.
     - Не правильно это было. И об этом много болтали. Но с этих Гоу как с гуся вода. Помню, давненько... я еще совсем девчонкой была. Попался он. Как же его звали-то? Разрази меня гром, если вспомню. По-моему, Том. Да, точно. Том Гоу. Попался с поличным - с фазаном под курткой... Браконьерствовал. Так вот, привели его в магистрат - и что бы вы думали? Гоу побежали к хозяину, и не успел никто и глазом моргнуть, как этот Гоу-браконьер уже разгуливал по округе гордый что твой павлин. Все ему с рук сошло. Что вы на это скажете? Вот вам и любимчики. Нехорошо это было. И людям не понравилось. Похоже, хозяин-то ради этих Гоу на все был готов.
     - Это, наверное, было много лет назад, - отозвалась я, поскольку истории о преуспеянии Гоу меня не интересовали.
     - Что ж, - продолжала миссис Терри, - как я сказала, я совсем зеленая была... Но так было всегда. За Гоу всегда стояло поместье. Вот о чем толковали люди.
     - Да, они очень преуспели. Полагаю, за это они заслуживают восхищения.
     - Им помогли... Такая была молва.
     - Говорят также, что Бог помогает тем, кто помогает сам себе. Вы должны это знать, ведь вы с Всевышним на более короткой ноге, чем все мы.
     Моя ирония не дошла до миссис Терри. Она серьезно кивнула и подтвердила:
     - Так оно и есть.
     Тут я откланялась, понимая, что ничего не узнаю у старой дамы об Энн Элис Мэллори.
     Я рассказала об этом Филипу.
     - С чего это такой интерес? - спросил мой брат. - Всего лишь потому, что у нее похожее имя?
     - У меня просто такое чувство.
     Филип всегда относился скептически к моим предчувствиям. Он засмеялся.
     - Как насчет прогулки верхом? - спросил он.
     Я любила ездить верхом в его обществе и охотно приняла приглашение, однако никак не могла отделаться от мыслей об Энн Элис. Я продолжала думать о загадочной юной девушке, о позабытой могиле.
     Стало еще жарче. Воздух был так неподвижен, что казался зловещим.
     Все твердили:
     - Слишком жарко для работы, слишком жарко, чтобы двигаться, почти что слишком жарко, чтобы дышать. - Скоро жара спадет, - говорили они. - Боже милостивый, нам нужен дождь.
     Я была раздражена без всякой причины, поскольку все пои усилия разузнать что-либо о женщине, преследовавшей меня во сне, приносили одно разочарование. Миссис Гоу была явно слишком молода, чтобы помнить о ней, а миссис Терри была так одержима завистью к Гоу, что не могла сосредоточиться на Энн Элис. Где бы мне еще поискать?
     Почему меня это так беспокоило? Почему для меня это было так важно лишь из-за того, что я нашла ее могилу, и у нее оказалось такое же имя, как у меня, а в день смерти ей было примерно столько же лет, сколько мне? Почему она постоянно присутствовала в моих мыслях? У меня было такое впечатление, будто она была жива и находились рядом. Филип сказал, что для меня это типично - волноваться из-за таких вещей. Какая теперь разница, что случилось с этой девушкой? Она ведь мертва, не так ли? Она была несчастлива, думала я. Я это чувствовала. Это было в доме. Это витало вокруг могилы.
     Почему ее могила оказалась заброшенной? Остальные же были ухожены. Может быть, когда ее похоронили, хотели скорее забыть о ней.

***

     Вторая половина дня была слишком жаркой, чтобы идти гулять или ехать кататься верхом. Я вытянулась на кресле в тени, прислушиваясь к жужжанию пчел. Лаванду уже почти собрали, цветы были уложены в саше для ящиков и шкафов, так что маленькие суетливые насекомые теперь трудились над пурпурными цветками вероники. Я лениво следила за стрекозой, пролетевшей над прудом, уловила проблеск золота - это рыбка проплыла в воде. Воздух был неподвижен, казалось, вся природа застыла.
     Мы опорожняли ведра с дождевой водой и делали все возможное, чтобы не допустить дальнейших повреждений. Когда дождь прекратился и в ведра стали падать лишь отдельные капли, мы испытали огромное облегчение.
     - Ну и ночь, - заметил Джон Бартон, пришедший из своей комнаты над конюшней.
     - Не волнуйтесь, миссис Мэллори, - сказал Дженнингс. - Все не так плохо, как мне показалось сначала. Я поеду к Гоу, как только они откроются.
     - А теперь, - объявила Бабуля М, - я считаю, что нам надо выпить чего-нибудь по-настоящему теплого. Думаю, горячего пунша. Будьте добры, позаботьтесь об этом, Дженнингс. Семье подайте в мою гостиную, пожалуйста, и присмотрите, чтобы пунш был подан на кухне.
     Мы расположились в гостиной Бабули М, слушая слабые раскаты грома вдали, потягивали горячий пунш и говорили о том, что эту ночь мы запомним навсегда.

***

     Утром явился Уильям Гоу, чтобы оценить размеры ущерба.
     Молния попала еще в один дом в Грине, поведал он нам. Люди говорят, что это самая сильная гроза за последние сто лет.
     Некоторое время Уильям Гоу провел на крыше, а когда спустился, вид у него был серьезный.
     - Хуже, чем я думал, - сообщил он. - Придется там хорошенько потрудиться, не говоря уж о ремонте крыши - вы ведь знаете, миссис Мэллори, как трудно сейчас найти черепицу для этих старых домов. Она должна быть древней и одновременно очень прочной. Впрочем, и это еще не все. Повреждены кое-какие деревянные части. Придется их заменить.
     - Прекрасно, мистер Гоу, - отозвалась Бабуля. - Скажите только, что именно.
     - Вообще-то я хотел взглянуть на панели в той части, где есть повреждения. Некоторые из них придется заменить, иначе они сгниют и отвалятся.
     - Осмотрите все хорошенько, - велела Бабуля, - А потом обсудим.
     Уильям Гоу провел все утро, лазая вокруг, выстукивая и высматривая.
     Я отправилась на прогулку в деревню. Многие кусты были побиты, но в воздухе стояла свежесть. Повсюду были лужи, но, казалось, вся деревня вышла на улицу, решительно намереваясь узнать последние новости.
     Я не смогла устоять, чтобы не проведать миссис Терри. Та сидела в постели с видом древней пророчицы.
     - Экая буря, и чему тут удивляться? Я села в постели и сказала: "Пусть получают, Господи! Это единственный путь проучить этих грешников!"
     Я подумала о горничной, которую в пять лет запирали в шкафу, говоря ей, что гроза происходит от гнева Божия, и мне пришло в голову, что праведники могут принести много неприятностей.
     - Я уверена, что Всевышний был рад услышать ваш совет, - не удержалась я от язвительной реплики.
     - Говорят, в поместье попала молния, - продолжала миссис Терри, оставив без внимания мое замечание. - В крышу, верно? - Мне показалось, я ощутила разочарование в ее голосе от того, что разрушения оказались недостаточно велики. - И у Картеров тоже. В их дом тоже ударило. Не будут больше везде болтаться. А вы знаете, они ведь купили своей Амелии золотой медальон с цепочкой. В ее-то возрасте!
     - И то, что в их дом попала молния, - это расплата за грех, что они болтаются и купили золотой медальон?
     - Не знаю. Люди всегда получают по заслугам. Так сказано в Библии.
     - Сказано? Где же?
     - Неважно, где. Просто сказано, и все.
     - Что ж, я рада, что вы остались живы, миссис Терри.
     - О, я знала, что со мной ничего не случится.
     - Особая охрана со стороны Провидения. Однако и праведные не всегда спасаются. Вспомните о святых и мучениках.
     Но миссис Терри не собиралась допускать, чтобы ее втянули в теологическую дискуссию.
     Она просто пробормотала:
     - Это послужит им уроком... может быть.
     Вернувшись в дом, я поднялась наверх, чтобы посмотреть, как идут дела у Уильяма Гоу и его помощника.
     Я встретила его в коридоре, который всегда называла местом с привидениями.
     Уильям сказал:
     - Я осматривал эту стену, мисс Эннэлис. Сюда просочилась влага. Посмотрите-ка. - Он тронул стену. - Не поручусь за то, что она надежна, - продолжал он.
     - Что вы предлагаете?
     - Я считаю, что мы должны снести эту стену. Не понимаю, зачем она здесь вообще. Панели совсем другого сорта, чем остальная часть коридора.
     - Я уверена, что бабушка согласится с тем, чтобы вы поступали, как считаете лучше.
     Уильям постучал по стене и покачал головой.
     - Она какая-то странная, - заметил он. - Я поговорю с миссис Мэллори.
     Было много разговоров о ремонте, необходимом после бури. Ущерб был невелик, однако, как и во всех подобных случаях, требовалось больше работы, чем сначала предполагалось. Самым важным делом была крыша, и ее отремонтировали сразу же, а потом Уильям Гоу и его рабочие принялись за работы в доме.
     Меня интересовала стена, которую надо было сносить, поскольку она находилась в коридоре, где, по словам некоторых слуг, водились привидения, и который я сама находила довольно странным. И в тот день, когда мужчины начали им заниматься, я постаралась находиться в доме.
     Я поднялась наверх, чтобы посмотреть на их работу - вот так, и случилось, что я оказалась первым человеком, ступившим в ту комнату.

***

     Мы не верили своим глазам.
     Там было много пыли и гипса, стояло некое подобие тумана, но это была настоящая комната, и выглядела она так, словно кто-то только вышел из нее и собирался в любую минуту вернуться.
     Уильям Гоу воскликнул:
     - Отродясь такого не видел!
     А его помощник пробормотал:
     - Святой Моисей!
     Я же просто смотрела во все глаза, охваченная сильнейшим волнением.
     - Так, значит, она действительно была замурована. Это что-то необыкновенное. Этому должна быть какая-то причина.
     И я ступила внутрь.
     - Осторожнее, - предостерег Уильям Гоу. - Эта комната была, наверное, много лет закрыта. И воздух здесь нехороший. Вам бы лучше подождать чуток, мисс Эннэлис.
     - Как это необычайно! - воскликнула я. - У нее такой вид, словно кто-то только что оставил ее.
     - На вашем месте я бы держался подальше от пыли, мисс Эннэлис. Это может быть вредно. Отойдите-ка ненадолго. Пусть воздух наберется. Мы снесем всю эту стену, Билл. Это самое странное, что мне доводилось видеть.
     Мое нетерпение было настолько сильным, что мне просто необходимо было войти, но в течение получаса я все же сдерживалась. Я бродила поблизости в ожидании, время от времени спрашивая, можно ли войти. В конце концов Уильям Гоу сказал, что пыль улеглась и в комнату проникло немного воздуха - и мы вошли туда вместе.
     Комната была небольшой, и я предположила, что именно поэтому и стало возможным скрыть ее В ней стояла кровать. Над кроватью висел полог из голубого бархата - по крайней мере, казалось, что он голубой, поскольку под слоем пыли разглядеть было нельзя. Ковер на полу был темно-синим. В комнате также находился небольшой комод, два стула и туалетный столик. На стуле лежала кружевная косынка и перчатка. Я с интересом смотрела на них. Создавалось впечатление, что кто-то жил здесь до самого последнего момента, когда было принято решение замуровать комнату, а ее обитательница не успела забрать свою косынку и перчатки. Обитательницей была женщина - по крайней мере, это было ясно, при условии, конечно, что эти вещи принадлежали ей. И сама комната была женской. В этом я была убеждена. В комнате было что-то женское. Туалетный столик был отделан воланом, и на нем лежало ручное зеркало.
     Уильям Гоу стоял рядом со мной.
     - Там окно, - произнес он.
     - Разумеется, окно. Там должно было быть окно.
     - Замуровано, - сказал Уильям. - Похоже, работу делали в спешке.
     Я обернулась, глядя на него во все глаза.
     - Какое странное открытие, - заметила я. - Кому понадобилось вот так замуровывать комнату?
     Уильям пожал плечами. Он не страдал избытком воображения.
     Я продолжала:
     - Можно было бы сперва вынести мебель.
     Уильям не ответил. Его взгляд остановился на куске дерева, который он только что вытащил.
     - В чем дело? - спросила я.
     - Марка.
     - Какая марка?
     - Марка Гоу.
     - Где?
     Он показал мне. Это была крошечная резная белочка с орехом в лапках и поднятым пушистым хвостом.
     Я вопросительно посмотрела на Уильяма, и он продолжал:
     - Эту стену возвел кто-то из Гоу. Наверное, мой дед. Он всегда ставил марку. Мы по-прежнему ставим ее при работах по дереву. Она передается в семье из поколения в поколение.
     - Да, по-видимому, так оно и было. Ваша семья занимается здесь плотничеством в течение многих лет.
     - Это вроде как небольшое потрясение, - заметил Уильям Гоу.
     Я подумала, что это еще мягко сказано, однако резьба по дереву меня не очень интересовала. Я была полностью поглощена приключением - найденной комнатой - и недоумевала, чья же это была комната и почему сочли необходимым ее замуровать. Сделать так, словно ее никогда не было.
     Услышав о случившемся, Бабуля М была поражена. Я отправилась наверх с ней и Уильямом Гоу, чтобы осмотреть комнату еще раз. Что больше всего поразило Бабулю, так это то, что перед тем, как замуровать комнату, из нее не вынесли мебель.
     - И почему, - сказала она мне, - они просто не заперли ее, раз уж не хотели ею больше пользоваться? Мэллори порой вели себя крайне странно, - продолжала Бабуля, мягко отделяя себя от семьи, что она делала очень редко. Лишь в тех случаях, когда поступки Мэллори выглядели небезупречно, Бабуля временно отмежевывалась от них.
     - Должна была быть какая-то причина, - заметила я.
     - Этого мы никогда не узнаем, - отозвалась Бабуля. - Ну, а теперь что будем делать? По-моему, сначала надо осмотреть мебель. Вы ведь, кажется, сказали, что здесь когда-то было окно? Ну, так для начала мы можем восстановить его. А эта мебель... Я полагаю, она загублена. Сколько времени это продолжалось? Кто знает? В мои времена комната точно всегда была замурована. Мы велим сразу же заняться очисткой комнаты. Вмешался Уильям Гоу:
     - С вашего позволения, миссис Мэллори, эту комнату надо оставить на пару дней в покое. Впустить в нее воздух. Это может быть не хорошо... если вы понимаете, что я имею в виду.
     - Отлично. Впустите в комнату воздух. Хорошо. Сообщите всем, что никто не должен входить сюда без моего разрешения. Полагаю, об этом будут много болтать. Скажите всем, что здесь не выставка.
     - Хорошо, миссис Мэллори, - ответил Уильям. - И каждый, кто сюда входит, должен немного поостеречься.
     Не знаю, как тут с полом и потолком после стольких-то лет.
     - Мы не будем входить, пока вы не скажете, мистер Гоу.
     - Мне бы хотелось сначала как следует осмотреть ее, миссис Мэллори. Хочу убедиться, что здесь все надежно, прежде чем начнут выносить что-то крупное.
     - Так и будет.
     Я спустилась вниз вместе с Бабулей М. Там уже был Филип. Ему надо было посмотреть на комнату, и вообще в этот вечер мы только об этом и говорили.

***

     Я лежала в кровати и не могла заснуть. Открытие взволновало меня больше всех. Почему? - спрашивала я себя. Какой невероятный поступок. К чему такие хлопоты - замуровывать комнату? Почему, как сказала Бабуля М, ее просто не заперли?
     Я не могла выбросить из головы эти мысли. Каждая подробность, казалось, врезалась мне в память. Кровать с бархатным пологом, посеревшим от многолетней пыли. Паутина, свисавшая с потолка, вспомнилось мне. У меня перед глазами постоянно стоял туалетный столик с зеркалом, стул с лежавшими на нем косынкой и перчатками. Интересно, она только что сняла их или собиралась надеть? Комод с ящиками... Интересно, что в этих ящиках? Я вертелась в кровати. Утром пойду посмотрю. Что в этом плохого? Я буду соблюдать осторожность. Что хотел сказать Уильям Гоу? Что пол провалится? Или я могу отравиться застоявшимся воздухом?
     Неожиданно меня просто захватило желание пойти и посмотреть самой. А почему бы и нет? Я подняла глаза к потолку... вверх по ступенькам... по коридору.
     Мое сердце неприятно заколотилось. По телу пробежал легкий озноб. Я наполовину верила в разговоры слуг о том, что там водятся привидения, а теперь, когда обнаружилась комната, это казалось еще более вероятным.
     Подожди до утра, подсказывало мое трусливое "я". Но, конечно же, это был вызов. Кроме того, как я могла спать, когда все мысли вертелись вокруг этого, задавая бесконечный вопрос "почему"?
     Я решительно выбралась из постели, сунула ноги в шлепанцы и накинула халат. Когда я зажигала свечу, пальцы у меня слегка дрожали.
     Я открыла дверь комнаты и прислушалась. В доме было очень тихо.
     Я стала подниматься по лестнице, останавливаясь на каждой ступеньке и радуясь, что знала дом так хорошо, что мне точно было известно, какие доски скрипят.
     Теперь я была в коридоре. В нем по-прежнему стояла пыльная дымка. Я ощущала этот странный запах, не похожий ни на что, запах времени, влажности, чего-то не от мира сего.
     Я перешагнула через сломанную доску и вошла в комнату.
     Я осветила стены и потолок. В свете свечи пятна проступали более отчетливо. Ведь прежде я видела комнату в дневном свете, проникавшем из окна в коридоре. Что это за пятна на стене прямо у кровати... и на другой стене тоже? Я подняла свечу. Да, и на потолке?
     Я чуть не повернулась и не убежала.
     Я чувствовала, что комната хранит страшную тайну. Но как бы ни была я испугана, стремление остаться пересилило страх - оно не то чтобы заставляло меня не уходить, но словно умоляло об этом.
     Возможно, я все это придумала потом. И все же я верила, что что-то... или кто-то... позвал меня в комнату в ту ночь... что именно я должна была сделать это открытие.
     Мне показалось, что я долго простояла, оглядывая комнату и пятна на стенах и потолке, хотя на самом деле это продолжалось всего несколько секунд.
     - Что же это значит? - прошептала я, словно ожидая ответа.
     А затем сделала осторожный шаг вперед. Больше всего меня интересовал комод.
     Повинуясь какому-то порыву, я подошла к нему. Поставила на крышку свечу и попыталась открыть верхний ящик. Он застрял, и открыть его было сложно, однако я трудилась изо всех сил, и неожиданно ящик стал поддаваться.
     В ящике что-то лежало. Маленькая шляпка из серого шифона с перышком спереди, закрепленным булавкой с драгоценным камнем. Рядом была другая шляпка, отделанная маргаритками.
     Я закрыла ящик. У меня было такое ощущение, что я подглядываю, а где-то в этой странной комнате за мной следят чьи-то глаза и подталкивают меня, чтобы я продолжала поиски.
     Я захлопнула ящик и заметила, что из второго ящика что-то выглядывает - так, словно его закрывали второпях. Я сделала попытку открыть этот ящик и после некоторых усилий мне это удалось. В нем находились чулки, перчатки и шарфы. Я сунула руку внутрь и потрогала вещи. На ощупь они казались холодными и влажными. Я ощутила некоторое отвращение. Ступай-ка ты назад в постель, подсказывал мне здравый смысл. Как по-твоему, чем ты здесь занимаешься посреди ночи? Подожди и осмотри все завтра с Бабулей М и Филипом. Что они скажут, узнав, что я здесь уже побывала? "Ты ослушалась приказа. Уильям Гоу г