, ей было видно
зеркало, стоящее на комоде. Нога,  на  большом  пальце  которой  вращалась
домашняя туфля, выглядела несерьезно. Аркадия надела туфлю, поджала ногу и
села, напрягая спину и вытягивая шею, которой не хватало двух дюймов длины
до царственной.
     Аркадия внимательно поглядела на свое отражение  -  до  чего  толстые
щеки! Не размыкая губ, она разжала  зубы  и  стала  изучать  свое  лицо  в
удлиненном виде. Облизала  и  чуть  выпятила  губы,  томно,  как  светская
кокетка, прикрыла глаза... Почему у нее такие бессовестно румяные щеки?
     Аркадия оттянула пальцами внешние уголки глаз, стараясь быть  похожей
на женщину из центральных звездных систем, но  руки,  прижатые  к  вискам,
портили впечатление.
     Она  надменно  вздернула  подбородок,   повернулась   к   зеркалу   в
полупрофиль и сказала на октаву ниже, чем говорила обычно:
     - Папочка, если ты считаешь, что меня хоть сколько-нибудь интересует,
что думают эти глупые молодые люди, ты глубоко... - тут она вспомнила, что
в руке у нее включенный микрофон, ахнула и поскорее выключила его.
     На  светло-сиреневом  листе  бумаги  с   персиковой   полосой   полей
значилось:

                          БУДУЩЕЕ ПЛАНА СЕЛДОНА
     Папочка, если ты считаешь, что меня хоть  сколько-нибудь  интересует,
что думают эти глупые молодые люди, ты глубоко ой!

     Аркадия с досадливой гримасой вынула из аппарата испорченный лист,  и
на его место с тихим щелчком вскочил новый.
     Раздражение прошло быстро. Аркадия удовлетворенно улыбнулась. То  что
надо! Это начало романа!
     Транскриптор  ей  подарили  позавчера  на  первый   "взрослый"   день
рождения. Она давно приставала к отцу:
     - Папа, у всех в классе; у  каждого,  кто  хочет  хоть  что-то  собою
представлять, есть транскриптор. Только самые  отсталые  пишут  на  ручных
машинках!
     Продавец сказал:
     - Это самая компактная  и  самая  простая  в  обращении  модель.  Ваш
аппарат сам расставит  знаки  препинания  согласно  вашей  интонации.  Это
неоценимое  подспорье  для  образованного  человека:  помогает  выработать
грамотное произношение и ритмику речи.
     Отец выслушал продавца  и  заказал  аппарат,  работающий  от  пишущей
машинки, как будто его дочь - старая незамужняя учительница.
     Пришлось потратить немножко больше капризных слов и слез,  чем  может
позволить себе взрослая четырнадцатилетняя девушка, зато ко  дню  рождения
ей принесли транскриптор именно той модели,  какую  она  просила.  Аппарат
писал изящным женским почерком, выводя прелестнейшие заглавные буквы.
     Написанное таким почерком, даже "Ой!" выглядело чрезвычайно мило.
     Однако, пора приступать к домашнему заданию. Аркадия с деловым  видом
отложила в сторону испорченный лист бумаги, села ровно,  подтянула  живот,
набрала в легкие воздуха и  начала,  тщательно  выговаривая  каждый  звук,
следя за интонацией и дыханием:
     - "Будущее Плана Селдона", -  она  вложила  в  эти  слова  весь  свой
патриотический пыл. - "Я уверена, что история Фонда хорошо  известна  всем
нам,  имевшим  счастье  воспитываться  и  получить  образование  в  школах
Термина, у знающих и опытных учителей".
     "Неплохо! Такое начало должно понравиться этой карге мисс Эрклинг".
     - "История нашего государства явилась воплощением в жизнь плана  Хари
Селдона. Сейчас всех волнует вопрос: будет ли в дальнейшем претворяться  в
жизнь мудрый план Хари Селдона или он будет предательски сорван, если  еще
не сорван.
     Чтобы понять это, полезно вспомнить суть Плана."
     Эту часть написать было несложно:  материал  они  недавно  изучали  в
курсе Новой Истории.
     - "Почти четыреста лет назад, когда Первая Галактическая Империя  шла
по пути упадка к неминуемой гибели,  Хари  Селдон  был  единственным,  кто
видел приближение конца. На основе  законов  психоистории,  математический
аппарат которой бесповоротно утерян..."
     Аркадия запнулась. Она не была уверена,  что  правильно  продиктовала
слово "бесповоротно". А-а, пустое, транскриптор не ошибается.
     - "...Селдон и работающие с ним ученые  проследили,  по  какому  пути
пойдет развитие Галактики. Они выяснили, что, предоставленная самой  себе,
Империя развалится, а за ее распадом последует тридцатитысячелетний период
хаоса и анархии.
     Предотвратить падение Империи было уже невозможно,  но  остался  шанс
сократить период хаоса. Селдон разработал план, предусматривающий создание
новой империи на  обломках  старой  всего  за  тысячу  лет.  Заканчивается
четвертое столетие этого тысячелетия, не одно поколение людей сменилось на
Термине, а План все действует.
     Хари Селдон организовал два Фонда науки, по  одному  в  каждом  конце
Галактики, выбрав время и место их основания так, чтобы наилучшим  образом
решить свою психоисторическую задачу. В одном  из  Фондов,  основанном  на
Термине,  Селдон  сконцентрировал   новейшие   достижения   и   сильнейших
специалистов  в  области  естественных  наук.  Основанная  на  достижениях
естественных  наук  техника  помогала  нашему  Фонду  отражать   нападения
соседних варварских королевств - бывших провинций Империи. Более того, под
предводительством отважных и мудрых людей,  таких,  как  Сэлвор  Хардин  и
Хобер Мэллоу, способных  правильно  истолковать  План,  Фонд  покорил  эти
королевства. Прошли столетия, но все наши планеты помнят эти события.
     Со временем Фонд подчинил своему экономическому влиянию большую часть
Сайвеннского  и  Анакреонского  секторов  Галактики  и   успешно   отразил
нападение великого генерала Империи Бела Райоза. Казалось, ничто не  может
расстроить план Селдона. Кризисы, которые предвидел  Селдон,  наступали  в
назначенное им время  и  успешно  преодолевались.  Преодоление  очередного
кризиса знаменовало новый гигантский шаг Фонда по пути  к  миру  и  Второй
Империи. И вот..."
     Аркадии не хватило воздуха, и она перешла на шепот,  но  транскриптор
записал предложение все тем же ровным, красивым почерком.
     - "...когда от Империи, этого колосса на глиняных ногах, не  осталось
ничего, кроме жалких обломков,  которыми  управляли  ничтожные  диктаторы,
пришел Мул".
     Эту фразу Аркадия позаимствовала из видеотриллера, но она знала,  что
мисс Эрклинг не заподозрит ее в плагиате, потому что  не  слушает  ничего,
кроме симфоний и научно-популярных передач.
     - "Появление этого странного человека не было  предусмотрено  Планом.
Мул был мутантом, рождение которого  невозможно  предсказать.  Он  обладал
необычайной способностью управлять  человеческими  эмоциями  и  подчинять,
таким  образом,  людей  своей  воле.  С  головокружительной  быстротой  он
превратился из бродяги в завоевателя  и  основателя  империи  и,  в  конце
концов, покорил даже Фонд.
     И все же Мулу не удалось стать властелином Галактики. Его  остановила
мудрость и смелость великой женщины".
     Здесь перед  Аркадией  встала  обычная  проблема.  Отец  запрещал  ей
вспоминать о том, что она внучка великой Байты Дарелл.  Однако,  это  всем
было хорошо известно, а Байта действительно  была  великая  женщина  и  на
самом деле остановила Мула.
     - "Как это произошло, известно немногим."
     Если придется читать сочинение вслух, эту фразу нужно будет  прочесть
с особым нажимом. Кто-нибудь обязательно спросит,  как  это  произошло,  и
тогда Аркадии придется, рассказать. Нельзя  не  рассказать,  если  просят.
Аркадия продумала оправдательную речь, которую произнесет перед  отцом,  и
продолжала:
     - "Пять лет Мул деспотически правил Союзом Миров,  в  который  входил
Фонд, затем,  в  силу  неизвестных  причин,  превратился  в  просвещенного
правителя. Существует мнение  о  том,  что  перемена  в  настроениях  Мула
произошла в результате вмешательства Второго Фонда,  основанного  когда-то
Селдоном. Однако, до сих пор точное местонахождение Второго Фонда,  как  и
его роль в развитии  Галактики,  не  установлено,  поэтому  утверждение  о
вмешательстве Второго Фонда остается..."
     Аркадия хотела сказать "беспочвенным", но не рискнула.
     - "...необоснованным. Четверть века прошло с тех пор, как  умер  Мул.
Повлияло ли его правление на ход  истории?  Он  прервал  выполнение  Плана
Селдона и, казалось, даже расстроил его. Однако,  после  его  смерти  Фонд
воспрянул, как нова [новая звезда] из холодного пепла погасшей звезды."
     Это сравнение Аркадия придумала сама.
     - "Снова планета Термин стала центром торговой федерации, почти такой
же обширной и богатой, как прежде, но более миролюбивой и демократичной.
     Возможно, это было запланировано. Возможно,  мечта  великого  Селдона
жива, и через шестьсот лет родится Вторая Галактическая Империя. Я верю  в
это..."
     Неуклюжий оборот, но без него не обойдешься. Мисс Эрклинг обязательно
напишет красным через всю страницу: "Вы даете лишь  изложение  фактов.  Не
видно рассуждений и вашего отношения  к  написанному.  Думайте!  Выражайте
себя! Проникните в свою душу!" - "Проникните в душу". Что она  понимает  в
душах! Разве у человека с таким кислым лицом есть душа!
     - "...потому что никогда еще политическая  ситуация  не  складывалась
так благоприятно для нас. Времена наследственных мэров-деспотов  миновали,
мы вернулись к свободным выборам. Нет больше мятежных торговых миров;  нет
несправедливости, сопутствующей  общественному  укладу,  при  котором  все
богатства страны сосредоточены в руках немногих.
     Поэтому нет  причин  бояться  неудачи.  Некоторые  считают,  что  нам
угрожает Второй Фонд, однако им нечем  подтвердить  свои  опасения,  кроме
смутных подозрений и суеверий. Мне кажется, что вера в себя  и  в  великий
План Хари Селдона должна вытеснить из наших сердец и умов все сомнения..."
     Как неприятно это писать, но к концу сочинения  требуется  что-нибудь
такое...
     - "Я считаю, что..."
     Будущее Плана Селдона осталось неясным, потому что  Аркадия  услыхала
тихий стук в окно, вскочила на подлокотник кресла  и  увидела  за  стеклом
улыбающееся лицо с правильными чертами и  прижатым  к  губам  указательным
пальцем.
     После  паузы,  достаточной,  чтобы   почувствовать   удивление,   она
соскочила с кресла, подошла к дивану, стоявшему под окном,  взобралась  на
него и вопросительно взглянула на гостя.
     Его улыбка погасла. Вцепившись  побелевшими  от  напряжения  пальцами
правой руки в подоконник,  левой  он  сделал  быстрое  движение.  В  ответ
Аркадия открыла защелку и отодвинула нижнюю треть окна, впустив в  комнату
теплый весенний воздух.
     - Все равно вы не влезете, - с довольным видом сказала  она.  -  Наши
окна экранируются и впускают только своих.  Если  вы  попытаетесь  влезть,
сработает сигнализация и поднимется шум.
     Помолчав, Аркадия добавила:
     - Вы поступаете неблагоразумно, стоя на карнизе.  Вы  можете  упасть,
сломать шею и помять наши цветы, редкие и очень дорогие.
     - Чтобы этого не случилось, - сказал мужчина,  опасавшийся  того  же,
что и Аркадия, но по-иному оценивавший ценности,  -  снимите,  пожалуйста,
экран и впустите меня.
     - Это  невозможно,  -  ответила  Аркадия.  -  Вероятно,  вы  ошиблись
адресом, потому что я не из тех девушек, которые впускают мужчин к себе  в
спальни в такое время.
     Говоря это, Аркадия изо  всех  сил  старалась  или  делала  вид,  что
старается подавить в себе сладострастие.
     Лицо незнакомца омрачилось.
     - Это дом доктора Дарелла? - пробормотал он.
     - Я должна пред вами отчитываться?
     - Простите! До свидания...
     - Молодой человек, если вы спрыгнете, я подниму тревогу.
     Аркадия издевалась: по ее просвещенному мнению, незнакомец был далеко
не молод - ему было все тридцать, а, может быть, и больше.
     Молодой человек помолчал и строго спросил:
     - Девочка, ты не хочешь,  чтобы  я  оставался,  и  не  хочешь,  чтобы
уходил. Что же мне делать?
     - Я полагаю, вы можете войти. Это действительно дом доктора  Дарелла.
Я сниму экран.
     Незнакомец оглянулся, осторожно просунул в окно руку и, когда  ничего
не случилось, подтянулся и влез в  комнату.  Сердитыми  шлепками  отряхнул
одежду и поднял к Аркадии покрасневшее лицо.
     - Ваша репутация не пострадает, если меня обнаружат здесь?
     - Пострадает, но не так сильно, как ваша, потому что, услышав шаги за
дверью, я закричу и скажу, что вы вошли без моего разрешения.
     - Как вы объясните то, что не сработала сигнализация?
     - Да очень просто! Ее у нас нет!
     Незнакомец обиделся.
     - Обманщица! Сколько тебе лет, малышка?
     - Не кажется ли вам, молодой  человек,  что  вы  задаете  нетактичный
вопрос? Это первое. И второе: я не привыкла, чтобы меня называли малышкой.
     - Понятно. Вы, наверное, бабушка Мула в гриме? Вы позволите мне  уйти
прежде, чем организуете ленч-вечеринку в мою честь?
     - Я не позволю вам уйти: вас ждет мой отец.
     Незнакомец насторожился. Подняв бровь, он спросил:
     - Ваш отец один?
     - Да.
     - К нему кто-нибудь приходил в последнее время?
     - Какие-то торговцы и вы.
     - В последние дни не происходило ничего необычного?
     - Если не считать вашего визита...
     - Забудьте обо мне, хорошо?  Впрочем,  нет,  не  забывайте.  Скажите,
откуда вы знаете, что ваш отец ждет меня?
     - О, это проще простого.  На  прошлой  неделе  он  получил  секретное
самоуничтожающееся послание в капсуле. Уже пустую капсулу бросил в атомный
дезинтегратор и дал Поли - это наша горничная - отпуск на месяц.  Отпустил
ее к сестре в Терминус-Сити, а сегодня постелил себе в другой  комнате.  Я
поняла, что он ждет кого-то и хочет, чтобы об этом никто не знал, даже  я,
хотя мне он обычно все рассказывает.
     - Неужели? Я думал, ему и рассказывать не нужно: вы все угадываете по
глазам.
     - Так и есть! - Аркадия засмеялась.
     Она перестала чувствовать неловкость. Гость  был  пожилой,  но  очень
импозантный: вьющиеся темные волосы и голубые глаза. Может быть, когда она
станет старше, ей встретится кто-нибудь похожий?
     - А как вы узнали, - спросил незнакомец, - что ваш отец  ждет  именно
меня?
     - Кого же еще? Папа засекретился, кого-то ждет, и тут появляетесь  вы
- не через парадную дверь, как нормальный человек, а через забор  и  через
окно, - тут Аркадия ввернула любимую мысль. - Мужчины такие глупые!
     - Нельзя быть такой самоуверенной, малышка, то есть, мисс. Вы  можете
ошибаться. Что, если ваш отец ждет не меня, а кого-то другого?
     - Вряд ли. Я недаром не приглашала  вас,  пока  вы  не  бросили  свой
портфель.
     - Что я бросил?
     - Портфель, молодой человек. Я не слепая. Вы не уронили его, а именно
бросили, да еще и примерились,  чтобы  он  упал,  куда  надо.  Вы  бросили
портфель под кусты, чтобы никто не  видел.  Поскольку  вы  пытались  войти
через окно, а не через парадную дверь, вы боялись входить в незнакомый дом
без разведки. Вам попалась я, и вы,  вместо  того,  чтобы  позаботиться  о
себе, позаботились прежде всего о портфеле, что позволяет  заключить,  что
содержимое портфеля, каково бы оно ни было,  для  вас  важнее  собственной
безопасности, а это значит, что если вы здесь, а портфель там, и мы знаем,
что портфель там, то вы достаточно беспомощны.
     Аркадия остановилась, чтобы  набрать  воздуху  для  новой  тирады,  и
гость, воспользовавшись паузой, заметил:
     - Тем не менее я в состоянии придушить вас, выпрыгнуть из окна, взять
портфель и уйти.
     - Молодой человек, у меня под кроватью лежит  бейсбольная  бита,  мне
нетрудно ее достать, и  я  сильнее,  чем  обычно  бывают  девушки  в  моем
возрасте.
     Беседа  зашла  в  тупик.  Наконец  "молодой   человек"   с   натужной
вежливостью заговорил:
     - Мы почти подружились, но до сих  пор  не  познакомились.  Позвольте
представиться. Я Пеллеас Антор. Как вас зовут?
     - Меня зовут Аркади Дарелл. Рада с вами познакомиться.
     - Аркади, деточка, будь добра, позови папу.
     Аркадия заартачилась.
     - Я не деточка. Когда  человека  просят  об  услуге,  ему  обычно  не
грубят.
     Пеллеас Антор вздохнул.
     - Хорошо. Милая, добрая старушка,  вы  меня  премного  обяжете,  если
соблаговолите позвать вашего отца.
     - Это уже лучше, хотя не то, чего я добиваюсь. Я позову  отца,  но  с
вас глаз не спущу, - она несколько раз топнула ногой.
     Послышались торопливые шаги, и дверь резко распахнулась.
     - Аркадия! - возмущенно начал доктор Дарелл и не договорил. - Кто вы,
сэр?
     Пеллеас с явным облегчением поднялся на ноги.
     - Доктор Торан Дарелл? Я Пеллеас Антор. Вы получили мое письмо?  Ваша
дочь говорит, что получили.
     - Моя дочь говорит, что получил? -  доктор  грозно  глянул  на  дочь,
которая встретила его взгляд лучезарной улыбкой чистейшей невинности.
     Доктор Дарелл сдался и обратился к гостю:
     - Я вас жду. Прошу вас, пройдемте.
     Тут внимание доктора на чем-то остановилось. Аркадия перехватила  его
взгляд и бросилась к транскриптору, но отец стоял прямо над ним.
     - Он все время работал? - ехидно спросил доктор.
     - Папа! - воскликнула  Аркадия.  -  Неприлично  читать  записи  чужих
мыслей и бесед!
     - А "беседовать" в спальне вечером с незнакомым мужчиной прилично?  Я
твой отец, Аркадия, и должен оградить тебя от порока!
     - Папа! Ничего подобного не было!
     - Еще как было, доктор Дарелл, - вдруг засмеялся Пеллеас.  -  Молодая
леди обвиняла меня во всех грехах. Я осмелюсь  настаивать,  чтобы  вы  это
прочитали, только вымарайте мое имя.
     Аркадия с трудом сдерживала слезы. Ну вот, родной отец ей  не  верит!
Проклятый транскриптор! И этот дурак, который влез  в  окно,  вместо  того
чтобы  позвонить  в  дверь!  А  теперь  отец   будет   говорить   длинную,
проникновенную речь о том, что должна и  чего  не  должна  делать  молодая
девушка.
     - Аркадия, - проникновенно начал отец, - мне кажется, более  того,  я
уверен, что молодая девушка...
     Так и знала. Так и знала.
     - ...не должна так непочтительно разговаривать со старшими.
     - А старшие не должны заглядывать  в  окна.  Жилище  молодой  девушки
неприкосновенно! Уходите, мне нужно закончить сочинение.
     - Не тебе судить о праве других заглядывать в твои окна. Ты не должна
была впускать этого  человека.  Тебе  следовало  сразу  же  позвать  меня,
особенно, если ты знала, что я его жду.
     - Зря ты с ним связываешься, - парировала Аркадия. - Он  завалит  все
дело, если будет и дальше лазать  в  окна,  а  не  стучать  в  двери,  как
положено нормальному человеку.
     - Аркадия, не вмешивайся в дела, в которых не разбираешься!
     - Почему не разбираюсь? Вы ищете Второй Фонд!
     В наступившей тишине даже Аркадия почувствовала себя неловко.
     - Кто тебе это сказал? - осторожно спросил доктор Дарелл.
     - Никто. Вы напустили на себя такой таинственный вид, что я сама  все
поняла. Не бойтесь, никому не скажу.
     - Мистер Антор, -  сказал  доктор  Дарелл,  -  я  должен  перед  вами
извиниться.
     - О, ничего страшного, - последовал  неискренний  ответ.  -  Не  ваша
вина, если она продалась силам тьмы. Позвольте задать вашей дочери вопрос.
Мисс Аркадия!
     - Что вам нужно?
     - Почему вы считаете, что глупо лезть в  окно,  если  можно  войти  в
дверь?
     -  Потому  что  глупо  привлекать  к  себе  внимание,   если   хочешь
спрятаться. Если у меня есть тайна, я не заклеиваю  пластырем  рот,  чтобы
все видели, что я боюсь что-то выболтать. Я  говорю  столько  же,  сколько
обычно, но о другом. Вы  читали  высказывания  Сэлвора  Хардина?  Это  наш
первый мэр.
     - Да, я знаю.
     - Так вот, он говорил, что нужно лгать, не стыдясь  своей  лжи,  если
хочешь, чтобы тебе поверили. Еще он говорил, что нужно говорить не правду,
а ложь, похожую на правду, и тогда тебе поверят. А если вы лезете в  окно,
значит, вы стыдитесь своей лжи, и она не похожа на правду.
     - Что бы вы сделали на моем месте?
     - Если бы у меня было к папе секретно