оде из  отеля их
ждала  правительственная  машина. (Селдон  провел  рукой  по обивке;  такой
роскоши он не видел никогда).

Они находились в одном из  состоятельнейших кварталов Трантора.
Искусственный  свод  был  достаточно  высоким,  и  создавалось  впечатление
открытого  воздуха.  Даже  такой  человек,  как Хари  Селдон,  рожденный  в
открытом  Мире, мог  бы поклясться,  что  они находятся  на  открытом
пространстве.

Не  было видно  ни солнечного  освещения, ни  теней, но  воздух был  свеж и
прозрачен.

По мере  продвижения, свод постепенно опускался  все ниже, расстояние между
стенами сужалось, и довольно  скоро они уже двигались по закрытому туннелю,
на стенах которого  периодически мелькали эмблемы  с изображением
Космического корабля и Солнца.

Селдон  решил, что  этот проезд  предназначен только  для правительственных
экипажей.

Открылась дверь, и машина  проследовала вперед. Когда дверь закрылась за их
спиной, они  оказались на открытом воздухе -  на этот раз действительно под
открытым небом.

Площадь открытого пространства Трантора занимала 250 квадратных километров,
здесь  находился Императорский  дворец. Селдон  обрадовался предоставленной
ему  возможности полюбоваться открытыми  землями -  и вовсе не  оттого, что
здесь  находился Императорский дворец,  а потому,  что эти земли  занимал и
Галактический  Университет, и  самая  удивительная  достопримечательность
Трантора - Галактическая Библиотека.

И  все  же,  проследовав  из  закрытого, изолированного  Мира  Трантора  на
открытое пространство,  покрытое лесами  и парками, он окунулся  в мир, где
было  облачно, и  холодный ветер трепал  его одежду.  Он нажал на  кнопку и
опустил боковое стекло машины.

Внешний Мир встретил его неприветливо.



3.


Селдон  был  вовсе не  уверен  в том,  что  ему предстоит  встреча с  самим
Императором.  В  лучшем случае,  это  будет  правительственный чиновник  из
четвертого  или пятого  эшелона власти,  которого уполномочили  говорить от
имени Императора.

Многие ли удостаивались чести  видеть самого Императора? С глазу на глаз, а
не  по  головидению? Многие  ли  видели  реального, осязаемого  Императора,
Императора,  который никогда  не покидал  императорских земель,  по которым
сейчас проезжал Селдон?

Число этих  людей было  ничтожно малым. Двадцать  пять миллионов населенных
Миров, в каждом из которых - миллиард мыслящих существ, или даже больше - и
среди всех  этих квадриллионов населения скольким  удалось лицезреть живого
Императора? Тысяче?

А кого  это волновало? Император был  всего лишь символом Империи, подобным
эмблеме  Космического  корабля и  Солнца,  менее  распространенным и  менее
реальным.

Не сам  Император, а  его солдаты и офицеры,  кишащие повсюду, олицетворяли
Империю и стали мертвым грузом для народа.

Когда  Селдона  препроводили в  умеренных  размеров, роскошно  обставленную
комнату, и  он увидел молодого  мужчину, сидевшего на краю  стала в оконном
алькове,  опирающегося одной  ногой в  пол и  свесившего другую  через край
стола, - он очень  удивился мягкому и приветливому выражению его лица. Хари
давно  уже подметил,  и  все больше  убеждался  в  этом, что  у  всех
правительственных  чиновников  было  какое-то  чересчур серьезное,  суровое
выражение лиц,  как у тех "вояк" из имперской  службы - словно тяжесть всей
Галактики свалилась на их плечи.

Возможно, этот человек находился  на такой высоте служебной лестницы, что у
него не было нужды обременять себя печалями.

Селдон не  знал точно, насколько высокой  печатью был отмечен этот человек,
но  почувствовал, что  следует хранить  молчание и право  заговорить первым
предоставить - ему.

Официальный представитель вымолвил:

- Вы - Хари Селдон, я надеюсь? Математик?

Селдон ответил предельно кратко:

- Да, сэр.- И замолчал. Молодой человек взмахнул рукой.

- Следовало добавить "Сир",  но я не сторонник церемоний. Это окружает меня
повсюду, и  изрядно надоело! Сейчас мы одни, и  я намерен побаловать себя и
отказаться от формальностей. Присаживайтесь, профессор.

В ходе разговора Селдон осознал, что беседует с Императором Клеоном, первым
человеком нации, и почувствовал, как у него перехватило дыхание. Неуловимое
сходство с официальной голограммой,  постоянно появляющейся, - было (теперь
он пригляделся), но на портрете Клеон был всегда пышно одет, выглядел более
высоким и гордым, с застывшим лицом.

А  сейчас  перед  ним  стоял  оригинал,  совершенно  обыкновенный  человек.

Селдон не пошевелился.

Император  слегка помрачнел,  и, несмотря  на желание  сгладить напряжение,
тоном привыкшего  повелевать и  не  допускающим возражений  приказал:

- Я сказал - присаживайтесь! Вон в то кресло. Поживей!

 Селдон, лишившись  дара речи, сел. Он  даже не смог выговорить: -
 Да. Сир.

Клеон улыбнулся.

-  Так-то лучше.  Теперь, когда  с  церемониями покончено,  мы  можем
разговаривать  как  два  обыкновенных человека.  Не  так  ли, мой  дорогой?

Селдон осторожно отозвался:

- Если  Ваше Императорское Величество так считает,  значит, это так и есть.

- О, послушайте, почему  вы так осторожничаете? Я хочу разговаривать с вами
на равных. Это мой каприз. Не упрямьтесь.

- Да, Сир.

- Просто - "да". Неужели я вас не уговорил?

Клеон  разглядывал  Селдона,  и  Селдон  подумал  о том,  что  начало  было
неплохим. Император отметил:

- Вы не похожи на математика!

Наконец,  Селдон почувствовал  что  способен улыбнуться.  - Я  не  знаю как
должны выглядеть математики, Ваше Имп...

Клеон  предостерегающе поднял  руку, и  Селдон почтительно  замолчал. Клеон
пояснил:

-  Ну,  наверное, -  седой...  Возможно,  с бородой.  И, конечно,  пожилой.

- Однако, и математики бывают сначала молоды.

- Да, но у  них не бывает в таком возрасте репутации и имени. И когда о них
узнает  вся  Галактика,  то  выглядят  они  примерно  так,  как  я  описал.

- Боюсь, что у меня еще нет никакой репутации.

- И,  вместе с тем, вам  дали слово на Симпозиуме,  который проходил здесь.

- Слово  дали многим, не  только мне. Некоторые из  выступающих были моложе
меня,  но  только  нескольких  из  нас  удостоили  определенного  внимания.

- Ваш доклад, очевидно, заинтересовал официальных лиц. Мне дали понять, что
вы верите в возможность предвидения будущего.

Селдон неожиданно почувствовал себя усталым. Ему показалось, что теперь его
теорию  будут постоянно  ошибочно  интерпретировать. Возможно,  ему  не
следовало представлять доклад на рассмотрение.

Он пояснил:

- Не  совсем так. То, что  я сделал, гораздо более  ограниченно. Для многих
систем  справедливо утверждение,  что, при определенных  условиях, возможны
хаотические  события. Это означает,  что в  исходной точке начала  того или
иного события  невозможно предвидеть все последствия.  Это справедливо даже
для очень  простых систем, и  чем сложнее система, тем  более вероятно, что
процесс станет хаотическим. Всегда утверждалось, и это общепринятое мнение,
что нет  системы более  сложной, чем человеческое общество.  Процессы в нем
очень  быстро становятся  хаотическими и,  следовательно, непредсказуемыми.
Тем  не менее,  я сделал  попытку показать  на основании  глубокого анализа
человеческого общества, что существует  возможность выбора начала отсчета и
принятия определенных допущений, которые и приведут к подавлению хаоса. Тем
самым, предсказание будущего станет  возможно, не во всех деталях, конечно,
но  в  достаточно  широких  пределах.  И  не  с полной  уверенностью,  а  с
определенной степенью вероятности.

Император, очень внимательно слушавший, поинтересовался:

- Но разве это не означает, что вы показали - как можно предвидеть будущее?

- Снова,  не совсем  так. Я показал,  что это возможно  теоретически, но не
больше!  Чтобы  проделать  это,  мы  встанем  перед  необходимостью  выбора
отсчета,  правильных  допущений и,  наконец,  нахождения  путей решения  за
ограниченный период времени. В  моих математических выкладках нет ответа на
все эти  вопросы. Но даже  если бы мы могли  осуществить все перечисленное,
то, в лучшем случае, смогли бы оценить вероятность. Это совсем не одно и то
же,  что предвидение  будущего;  это всего  лишь догадка  о том,  что может
произойти. Любой преуспевающий  политик, бизнесмен или представитель другой
профессии должен  предпринимать подобные  оценки будущего, и  должен делать
это достаточно грамотно, иначе не будет успеха.

- Они обходятся без математики!

- Это правда! Они делают это интуитивно.

-  Но,  применяя  хороший  математический  аппарат,  любой  сможет  оценить
вероятность. Вряд  ли это заинтересует  редких представителей человечества,
которые преуспевают благодаря выдающемуся интуитивному чутью.

- Снова,  справедливое замечание, но  - я всего лишь  доказал, что возможен
математический  анализ; я  не доказывал,  что это  практически осуществимо.

-  Как  может  быть  возможно  то,  что  нельзя  осуществить  на  практике?

- Теоретически,  я могу посетить все  Миры нашей Галактики и приветствовать
каждого обитателя  всех миров. Тем не  менее, это займет значительно больше
времени, чем  мне отпущено природой. Даже если  я стану бессмертным, - темп
рождения новых поколений будет выше, чем скорость моего опроса старших - и,
даже более того, - пожилые представители человечества будут умирать прежде,
чем я смогу добраться к ним.

- И ваша математика подтверждает эти рассуждения?

Селдон некоторое время колебался, но потом продолжил:

- Математикам  потребуется для этого слишком большое  время, даже если в их
распоряжении будет  Университетский  компьютер с  гиперпространственным
быстродействием.  По  прошествии  этого  времени  любой  научный  результат
потеряет ценность, поскольку прошедшее время внесет существенные изменения.

Император  внезапно встал,  прошагал  в другой  конец комнаты,  повернулся,
зашагал назад, и остановился перед спокойно сидящим Селдоном.

- Встать!- приказал он.

Селдон  повиновался  и  поднял  глаза  на Императора.  Ему  удалось  стойко
выдержать взгляд владыки. Чуть спустя, Клеон проговорил:

- Эта ваша психоистория... если бы ее можно было осуществить в жизни, имела
бы огромную пользу, так?

- Естественно,  колоссальную пользу! Знание хода  развития будущего, даже в
самых  общих чертах,  даже всего  лишь с некоторой  степенью достоверности,
позволит нам управлять нашими поступками. Такого человечество еще не знало.
Но, конечно,- он сделал паузу.

- Итак? - нетерпеливо подгонял Клеон.

- Итак, может оказаться,  что кроме одного-двух людей, принимающих решения,
результаты психоисторического  анализа  должны оставаться  неизвестными
широкой публике,

- Неизвестными?! - с удивлением воскликнул Клеон.

- Все  очень просто.  Позвольте, я попытаюсь  объяснить. Если предположить,
что  психоисторический анализ  проведен,  а результаты  его стали  известны
общественности,  то  нарушатся человеческие  эмоции  и  поступки. Но  тогда
анализ,  проведенный без  учета  реакции общества,  его результаты,  станут
ошибочными. Вы понимаете?

Глаза Императора возбужденно блестели. Он громко хохотнул.

- Поразительно!-  И хлопнул  Селдона по плечу,  от чего тот  слегка присел.

- Ну, вот!- убежденно заговорил Клеон.- Разве не очевиден вывод? Достаточно
просто выбрать  будущее - хорошее будущее,  разумеется. Полезное будущее, и
сделать соответствующее предсказание, в  котором будет учтено все то, о чем
вы  сказали: реакцию  людей и  тому подобное,  с таким расчетом,  чтобы это
соответствовало  предвидению. И,  разумеется,  лучше  предвидеть  хорошее
будущее, - чем плохое!

Селдон помрачнел.

- Я понимаю, Сир, что вы имеете в виду, но это практически невозможно....

- Невозможно?

-  Во  всяком случае,  это  невыполнимо  на данном  этапе.  Ну,  как вы  не
чувствуете! Если  невозможно сделать  достоверные  расчеты без  учета
человеческой реакции на будущие  события, то так же невозможно и обратное -
начать с будущего и предсказать реакцию!

Клеон выглядел расстроенным. Его губы плотно сжались.

-  А  как  же  тогда  ваш  труд?..  Ваши  бумаги?..  Какая  в  них  польза?

- Это просто математические  выкладки, Сир. Это представляет интерес только
с  точки зрения  чистой науки.  У меня и  в мыслях  не было, что  это может
принести практическую пользу.

-  Я  нахожу  это  отвратительным!-  зло огрызнулся  Клеон.  Селдон  слегка
вздрогнул,  теперь  он  был  совершенно убежден  в  том,  что не  следовало
обнародовать свои труды. Трудно  представить, что ждет его, если Императору
покажется, что Селдон валяет перед ним дурака?

По  реакции  Клеона  было очевидно,  что  он  недалек  от  таких  мыслей.

- И,  тем не менее,- произнес  он,- как вы посмотрите  на то, чтобы сделать
такие предсказания,  - доказательные  с точки зрения математики  или нет, -
неважно,  предсказания,  которые  позволят  официальным  властям  направить
реакцию общества в правильном, нужном направлении?

- Но зачем вы  требуете этого от меня? Правительство в состоянии справиться
с этой задачей и без посредника.

-  Властям  значительно сложнее.  Совершенно  неочевидно,  что им  поверят.

- Почему вы уверены, что поверят мне?

- Вы  - математик. Вы просчитаете будущее, а  не... а не прочувствуете его,
если можно так выразиться.

- Боюсь, что я не справлюсь!

- Откуда  вы знаете?  - Клеон  наблюдал за  ним, прищурив  глаза.

Потом  наступило молчание.  Селдон ощутил,  что попал  в ловушку.  Если это
прямой  приказ  Императора,  то отказ  становится  невозможным.  Если  он
откажется -  его могут  арестовать или  казнить.  Не без  судебного
разбирательства, разумеется, но мало  вероятно, что судебные власти вынесут
решение против воли Верховного.

После затянувшегося молчания он промолвил:

- Я не стану этим заниматься!

- Почему?

- Если  от меня потребуется предсказать  далекое, туманное будущее, которое
не настанет  до смены одного-двух поколений, куда  ни шло! Общество вряд ля
обратит  на  это  особое  внимание. Мало  кого  волнует,  что произойдет  с
обществом через  века. А  чтобы достичь желаемого,-  продолжил Селдон,- мне
потребуется  предсказать  такие  события,  результаты  которых  сбудутся  в
недалеком, реальном  будущем. И  только такие предсказания  вызовут у людей
доверие. Рано или поздно,  скорее всего раньше, чем можно себе представить,
мое  предсказание не  сбудется.  И моя  бесполезность станет  очевидной для
всех. Но  и с  этим вы, Ваше  Величество, разумеется, справитесь.  Самое же
страшное  в том,  что это  окажет существенное  влияние на  все последующее
развитие психоистории как науки, и решение интереснейшей задачи отодвинется
на неопределенное время.

Клеон  резко  опустился  в кресло  и  исподлобья  уставился  на  Селдона.

- И это все, на что вы, математики, способны?

Селдон отозвался безнадежно и устало:

- Именно вы, Сир, настаиваете на невозможном.

- А теперь я  устрою тебе проверку. Допустим, я попрошу тебя применить свои
знания математика  и сказать мне: возможно ли,  что на меня будет совершено
покушение в  ближайшие несколько  дней? Ну,  что  ты мне  ответишь?

- Моя математическая система  не дает ответа на такой специфический вопрос,
даже если  предположить, что  психоистория работает как  часы. Если собрать
всю технику, существующую в Мире, даже и тогда нельзя предсказать поведение
отдельно взятого  электрона, только  совокупность множества  явлений.

- Тебе лучше известны возможности математики. Попробуй сделать обоснованное
предположение.  Возможно  ли  когда-либо в  будущем  покушение  на  меня?

Селдон мягко ответил:

- Сир, вы приготовили мне ловушку. Или скажите мне, что вы хотите услышать,
или обещайте,  что я имею право сказать то, что думаю  и не буду наказан за
это.

- Говори то, что думаешь!

- Вы даете мне слово чести?

- Тебе  необходимо письменное подтверждение?-  саркастически обронил Клеон.

-  Мне достаточно просто  вашего слова!  - отозвался Селдон  с оборвавшимся
сердцем. У него не было уверенности в том, что это так.

- Даю тебе слово чести!

-  Тогда я  вам отвечу  так. На  протяжении последних четырех  веков добрая
половина императоров была убита,  из чего я заключаю, что ваши шансы - один
к двум.

- Любой  дурак мог бы дать такой  прогноз,- презрительно бросил Клеон.- Для
этого математика не нужна!

- Но, Сир, я уже неоднократно объяснял вам, что мои математические выкладки
не годятся для практических задач.

- Ты даже не  допускаешь мысли о том, что я хорошо выучил урок, который мне
преподали мои незадачливые предшественники?

Селдон глубоко вздохнул, как перед погружением.

-  Нет, Сир.  Весь ход истории  доказывает, что  мы не извлекаем  уроков из
прошлого. Вот вам и  доказательство: вы удостоили меня аудиенции. Почему вы
уверены в  том, что  я не замышляю  покушения на вашу жизнь?  Разве не так,
Сир? - торопливо прибавил он.

 Клеон улыбнулся без тени юмора.

-  Дорогой  мой,  ты не  учитываешь  нашу  основательность  и  достижения
современной техники. Мы подробно изучили твое прошлое, мы располагаем твоей
подробной  записью.  Когда ты  прибыл  на планету,  тебя сканировали.  Твои
высказывания  и запись  голоса  были проанализированы  досконально. Нам  до
мельчайших подробностей известно твое эмоциональное состояние -
практически, нам  известно, о чем ты думаешь! И  если бы была хоть малейшая
неуверенность в  твоей благонадежности,  тебя бы не допустили  в мои покои,
фактически, ты бы уже не жил сейчас!

Отвратительная тошнота волной прокатилась по телу Селдона, но он продолжил:

- Людям,  не приближенным к Императору,  всегда достаточно трудно добраться
до Вашего  Величества, даже и при менее развитой  технике. И, тем не менее,
почти  все покушения  совершались  во дворце.  Именно  непосредственное
окружение представляет наибольшую опасность для жизни Императора. И от этой
опасности  тщательная проверка  чужаков  не спасет.  А что  касается вашего
собственного  окружения:  чиновников, членов  правительства,  близких -  вы
лишены возможности досматривать  за ними так  же, как  за мной.

Клеон ответил:

-  Мне это  известно не  хуже, чем  тебе! Я  стараюсь быть  справедливым по
отношению к ним и стараюсь на вызывать неприязни.

- Какая глупость, - начал Селдон и осекся, смутясь.

-  Продолжай,- зло  приказал Клеон,-  я позволил  тебе говорить то,  что ты
думаешь. Так, по-твоему, я - глупец?

-  Слово сорвалось,  Сир. Я  хотел сказать  - это  самообман. Вы  все равно
вынуждены быть  подозрительным. Это  свойственно  людям вообще!  Одно
неосторожное  слово, подобное  тому, что  вырвалось у меня,  неверный жест,
сомнительное  высказывание - и  вы вынуждены  удалять от себя  окружение. А
любая  тень подозрения  приводит в  движение порочный круг.  Ваше окружение
почувствует вашу  подозрительность, и у них  возникнет ответная реакция, их
поведение изменится.  Ваша подозрительность  усилится; в конце  концов, это
может привести к покушению.  И это неизбежно сопутствовало правлению любого
Императора  в  прошлые  века. Доказательство  этому  -  прошедшие  четыре
столетия. И это всего  лишь одна из сторон все более возрастающей сложности
Императорского правления.

- Тогда  не стоит  и предпринимать никаких усилий,  чтобы обезопасить себя.

- Да,  Сир,- ответил Селдон.-  С другой стороны, вы  можете оказаться более
удачливым, чем другие...

Пальцы Клеона слегка подрагивали на подлокотнике кресла.

Резким тоном он ответил:

- От  тебя, как и от  твоей психоистории, нет никакой  пользы. Оставь меня!

При этих словах Император отвернулся. Неожиданно Селдону показалось, что он
стал намного старше своих тридцати двух лет.

- Я сказал, что мои математические выкладки не могут быть вам полезны. Сир.
Примите  мои глубокие  извинения.  - Селдон  хотел поклониться,  но  в одно
мгновение вошли двое  охранников и вывели его  из апартаментов.