телевизор  в  этой  комнате  -  но  я
перестроил его только на прием.
     Виенис безуспешно пытался восстановить дыхание, а Хардин тем временем
продолжал излагать ситуацию.
     - Если хотите, пусть армия попытается взять штурмом Арголидский  храм
- он неподалеку от дворца - и использовать для связи  с  другими  районами
планеты их ультраволновый передатчик. Только  я  опасаюсь,  что  посланные
части будут немедленно растерзаны озверевшей  толпой  -  а  кто  же  тогда
защитит дворец, Виенис? Дворец - и ваши драгоценные жизни?!
     - Черт побери, мы сумеем продержаться. Пусть вопит чернь,  пусть  нет
энергии - мы не уступим. Мы будем держаться до сообщения о захвате Термина
- и простолюдины, на которых вы сделали ставку, поймут всю бесполезность и
беззащитность вашей религии. И гнев народа обратится против предавших  его
жрецов! Предупреждаю вас, Хардин, что у  вас  есть  время  до  завтрашнего
полудня, так как вы можете отключить энергоснабжение Анакреона, но вы не в
силах остановить мой флот.
     В голосе Виениса зазвенели ликующие нотки.
     - А он все  ближе  и  ближе  к  Термину,  и  в  авангарде  его  летит
отремонтированный вами самими колоссальный крейсер.
     - Разумеется. Я отдал приказ отремонтировать крейсер -  но  так,  как
сам этого хотел.  Скажите,  Виенис,  что  вы  знаете  о  такой  вещи,  как
ультраволновое реле? Ничего? Ну что ж, тогда не  позднее,  чем  через  две
минуты вы познакомитесь с его возможностями.
     В углу неожиданно включился  телевизор,  и  Хардин  счел  необходимым
уточнить:
     - Вернее, через две секунды! Садитесь,  дорогой  Виенис,  садитесь  и
слушайте.
     Тео Апорат являлся одним из верховных  жрецов  Анакреона,  и  в  силу
своего сана заслуживал назначения на должность главного жреца флагманского
корабля "Виенис".
     Впрочем, дело было не только в его высоком  положении.  Он  прекрасно
разбирался в корабле и во время ремонта крейсера трудился  непосредственно
под руководством святых отцов с Термина. Это по их указаниям он  занимался
двигателями,  ремонтировал  системы  связи,  укреплял  арматуру  и   латал
пробитую обшивку. Его даже допустили помогать мудрецам Фонда при установке
священного прибора, ранее никогда не применявшегося.
     Прибор     специально     предназначался      для      ослепительного
красавца-крейсера. Он назывался ультраволновое реле.
     Поэтому  не  было  ничего  удивительного  в  том,  что  Тео  поразила
чудовищность поставленной перед крейсером задачи.
     Он не мог поверить в слова Верисова  о  готовящемся  святотатстве,  о
том, что пушки "Виениса" обратятся против священного  Термина.  Термина  -
планеты, где он учился в молодости, планеты, несущей народам благодать!
     Но последний приказ адмирала развеял остатки сомнений.
     Как осмелился король, помазанник божий, на такое чудовищное решение?!
И король ли пошел на подобный шаг? Вполне допустимо, что монарх  находится
в  полном  неведении,  а  все  случившееся  является  делом  рук   подлеца
Виениса... А ведь именно сын этого самого Виениса заявил ему, Тео Апорату,
всего пять минут назад:
     - Ваше преосвященство, несите ответственность  за  состояние  душ,  а
корабль я прошу оставить мне.
     Апорат  не  сумел  скрыть  хитрой  улыбки.   Разумеется,   он   несет
ответственность за души и их благодать, но он также специалист  в  области
проклятий. О чем очень скоро узнает молодой принц Лефкин.
     Жрец шагнул в центр связи корабля, прислужник Тео шел впереди пастыря
- и дежурные офицеры даже не предприняли попытки остановить их. Тем более,
что жрец имел допуск в любой отсек крейсера.
     - Заприте двери, - бросил Апорат, глядя на хронометр.
     Без пяти минут  двенадцать.  Время  было  рассчитано  безукоризненно.
Быстрым отработанным  движением  жрец  двинул  вперед  крохотный  рычажок,
включающий внутреннюю общую связь. В любом закоулке  двухмильного  корабля
каждый сможет увидеть и услышать своего духовного наставника.
     - Внимание!  Внимание!  Солдаты  королевского  флагманского  крейсера
"Виенис"! Слушайте вашего главного жреца!
     Он выдержал паузу. Голос его звучал от кормы судна  до  навигаторских
пультов в носовой части.
     - На наш корабль, - Тео повысил голос, -  легло  бремя  святотатства.
Вам решили не сообщать об этом, но за подобное прегрешение душа любого  из
нас будет обречена на скитания по ледяным безднам Космоса!  Внимание!  Ваш
командующий, повинуясь греховной воле пославших его, намерен обрушить свои
бомбы на источник света и благодати - на священный Термин! Посему я,  жрец
Тео Апорат, во имя Духа Галактики лишаю отступника права на  командование,
ибо нет такого права без благословения Духа  Галактики.  И  даже  святость
короля - ничто без соответствующего повеления Духа.
     Голос жреца набирал силу  и  величественность.  Прислужник  застыл  в
благоговении, офицеры боролись с нарастающим страхом.
     -  И  в  связи  с  дьявольской  миссией  корабля  я  снимаю  с   него
благословение Духа Галактики.
     Он торжественно простер  руку.  И  тысячи  экранов  донесли  дрожащим
съежившимся солдатам величественное изображение их жреца.
     - Во  имя  Духа  Галактики  и  пророка  его  Хари  Селдона,  а  также
последователей его, святых отцов Термина, я предаю этот  корабль  анафеме.
Да ослепнут экраны - глаза его. Да онемеют орудия - нечестивые  руки  его.
Да замолчит сердце его - атомный двигатель. И да  будет  голос  корабля  -
связь внутренняя и внешняя - поражен немотой.  Да  замрет  дыхание  его  -
коридорные вентиляторы; и погаснет душа его - источники света! Именем Духа
Галактики - трижды анафема!
     Отзвучало последнее слово, наступила полночь - и  за  много  световых
лет отсюда, в Арголидском храме, некая рука включила ультраволновое  реле,
которое со сверхсветовой скоростью замкнуло цепь, включив другое  реле  на
флагманском крейсере "Виенис"...
     И ПРОКЛЯТЫЙ КОРАБЛЬ УМЕР!
     Проклятия религии, базирующейся на  научных  знаниях,  -  безотказны.
Безотказны и смертельны.
     Апорат наблюдал  погружение  корабля  во  тьму  и  слышал  затихающее
гудение гиператомных двигателей. Он возрадовался в душе своей и извлек  из
кармана своей длинной туники  атомную  лампу,  тут  же  замерцавшую  тихим
жемчужным светом.
     Взгляд его скользнул вниз, к ногам, где в смертельном ужасе корчились
два коленопреклоненных офицера.
     - Спасите души верующих, ваше преосвященство! - взвыл один из них.  -
Простите заблудших,  ничего  не  ведающих  о  богохульных  замыслах  своих
начальников!..
     - Следуйте за мной, - сурово заявил  Апорат.  -  Для  ваших  душ  еще
возможно спасение.
     В окружающей тьме царил страх, реально ощутимый и нарастающий. Вокруг
пятна света от лампады Апората непрерывно толкались  солдаты,  хватающиеся
за подол его одеяния и умоляющие о милосердии.
     На все просьбы был один ответ: "Следуйте за мной!"
     Принц Лефкин обнаружился в офицерском отделении. Он  на  ощупь  искал
дорогу, проклиная все и всех, и  требовал  немедленного  включения  света.
Когда жрец встал перед адмиралом - ответом был ненавидящий взгляд.
     - Это ваше дело!..
     Лефкин был голубоглазым по материнской линии, но это плохо сочеталось
с наследственным косоглазием Виенисов и с их же крючковатым носом.
     - Как я должен расценивать ваши предательские  поступки?!  Немедленно
восстановите энергоснабжение! В конце  концов,  я  здесь  командующий  или
нет?!
     - Уже - нет, - ответ жреца дышал мрачной решимостью.
     - Арестуйте  предателя,  -  Лефкин  окинул  толпу  солдат  взбешенным
взглядом. - Взять его, или, во имя Космоса, я  клянусь  отправить  каждого
ослушника нагишом в воздушный люк!..
     Адмирал тоже решил выдержать паузу, но она не возымела действия.
     - Вам приказывает ваш адмирал, олухи! Арестуйте его!
     Молчаливое  неповиновение  заставило  принца  окончательно   потерять
рассудок, и он истерически завизжал:
     - Кого вы слушаете? Этого шута, этого преподобного лицедея?!  Кто  из
вас способен всерьез поверить в религию призраков  и  лунной  дымки?!  Ваш
жрец - самозванец, а столь чтимый  им  Дух  Галактики  -  продукт  богатой
фантазии, рассчитанной на...
     Апорат не дал Лефкину договорить.
     - Арестуйте святотатца. Его  слова  навлекают  на  ваши  души  вечное
проклятие!
     Десятки солдат мгновенно сбили с ног все  еще  вопящего  благородного
адмирала.
     - Возьмите его и следуйте за мной.
     Лефкина поволокли за идущим  впереди  жрецом.  Коридоры  были  битком
набиты  солдатами.  Вернувшись  в  центр  связи,   Тео   Апорат   приказал
низложенному командующему сесть у единственного работающего телевизора.
     -  Прикажите  всем  кораблям  эскадры  изменить  курс  и   немедленно
повернуть на Анакреон.
     Залитый кровью, избитый и растерянный Лефкин покорно выполнил приказ.
     - И теперь, - Апорат по-прежнему оставался мрачен, - теперь я сообщаю
вам о наличии  ультраволновой  связи  с  королевством.  Говорите  то,  что
потребую я.
     Отрицательный жест Лефкина повлек за собой  угрожающий  рев  толпы  в
прилегающих отсеках и коридорах.
     - Я жду, - повторил жрец. - Начинайте.
     И принц Лефкин начал.
     - Внимание! Анакреонский флот...
     Полная  тишина  царила  в  покоях  Виениса  до  появления  на  экране
изображения принца Лефкина.  Регент  вскрикнул  при  виде  смятенных  черт
своего сына и его  разорванной  формы,  вскрикнул  и  рухнул  в  кресло  с
искаженным лицом, на котором явно читался страх.
     Хардин слушал совершенно бесстрастно, и руки его спокойно  лежали  на
коленях; что касается юного короля, то он корчился в темном  углу,  нервно
закусив золотое шитье рукава. Даже с солдат слетел покров свойственной  им
невозмутимости.  Они  взяли  атомные  бластеры  наизготовку,  но  украдкой
поглядывали от дверей на изображение измученного человека в телевизоре.
     Создавалось впечатление, что Лефкин говорит под  суфлера.  Голос  его
был напряжен, полон  усталости,  и  самоуверенность  в  нем  отсутствовала
начисто.
     - Анакреонский флот... понимая кощунственный  характер  своей  миссии
и...  не  желая  оказаться  соучастником  преступления  против...  намерен
возвратиться в столицу,  для...  предъявления  отступникам  ультиматума...
отступникам, повернувшим данное им  оружие  против...  родника  вселенской
благодати  -  Термина...  и  божественной  воли  Духа  Галактики.  Требуем
незамедлительного  прекращения  любых  военных  действий  против  истинной
веры... гарантии... удовлетворяющей нас в лице полномочного  представителя
флота жреца Тео Апората...  а  также  гарантии...  невозможности  подобной
войны в будущем.
     Была выдержана длительная пауза.
     - Смещенный принц-регент Виенис... под стражу и... на суд духовенства
за свои богохульные поступки и деяния. В противном случае королевский флот
Анакреона... дворец с лица земли...  и  другие  необходимые  меры,  для...
гнездо еретиков и губителей человеческих душ...
     Рыдание заглушило последнюю фразу, и экран телевизора угас.
     Пальцы Хардина легко скользнули по атомной лампе, и она погасла вслед
за экраном. Мрак обнял смутные тени регента, короля и охранников, и  стало
ясно различимо сияние вокруг мэра Сэлвора Хардина.
     Нет, не яркое праздничное сияние,  привилегия  коронованных  особ,  -
нимб Хардина выглядел  гораздо  более  будничным,  но  произвел  никак  не
меньшее воздействие.
     Не далее, как час тому назад  Виенис  объявил  мэра  военнопленным  и
уведомил о падении Термина. Теперь же  он  выглядел  призраком,  молчащим,
измученным призраком; и ирония сквозила в прозвучавших словах Хардина.
     - Напомню вам  притчу,  -  тихо  сказал  мэр,  -  древнюю,  как  само
человечество, поскольку те страницы, на которых она записана, - копии  еще
более древних, и так почти до бесконечности.  Я  думаю,  вам  не  повредит
выслушать ее.
     Был у лошади опасный и могучий враг - волк. В непрерывном  страхе  за
свою жизнь и полном отчаянии лошадь решила начать поиски не менее сильного
союзника. Она предложила человеку заключить с ней союз, отметив, что  волк
- враг им обоим. Человек с радостью  принял  предложение  и  настаивал  на
немедленном уничтожении волка - если лошадь позволит человеку использовать
ее талант  к  быстрому  бегу.  Со  стороны  лошади  не  поступило  никаких
возражений, и седло легло на ее спину. Человек  прыгнул  в  седло,  догнал
волка и легко убил его.
     Лошадь облегченно  вздохнула  и,  поблагодарив  человека  за  помощь,
сказала: "Наш враг убит. Теперь прошу вернуть мне свободу и снять седло  и
упряжь". Громко рассмеялся на это человек, взмахнул хлыстом и крикнул: "Не
болтай глупости, старая кляча, но-о-о!" - и шпоры вонзились в бока лошади.
     Стояла тишина, и  тень,  раньше  носившая  имя  Виенис,  не  подавала
признаков жизни.
     - Я надеюсь, вы  поняли  смысл  сказанного,  -  продолжил  Хардин.  -
Стремясь к абсолютному закреплению своей монаршей власти над  собственными
народами, короли всех Четырех Королевств  согласились  принять  религию  -
научную религию Термина, способную превратить их в  полубогов.  Но  именно
эта же религия превратилась в упряжь для властителей, так как животворящая
сила атомной  энергии  находилась  в  руках  жрецов,  а  служители  культа
подчинялись нам - заметьте, нам, а не вам. Волка вы  сумели  убить,  но  с
человеком вам не справиться...
     Виенис прыгнул на  середину  комнаты.  Хриплый  нечеловеческий  голос
выкрикивал бессвязные слова, и дыры глазниц горели во мраке.
     - И все-таки я прикончу тебя - ты сгниешь здесь,  не  выйдя  из  моих
покоев! Пусть жрецы проклинают нас! Пусть они  уничтожают  все!  Тебе  это
будет безразлично! Месть предателю!..
     Он уже бился в истерике.
     - Солдаты! Бластером этого чистоплюя! Огонь по дьяволу во плоти!..
     Улыбающийся Хардин развернул кресло и обратился к солдатам лицом. Они
не шевелились, и лишь крайний охранник неуверенно поднял бластер,  подумал
и опустил его обратно. Несмотря на приказание принца-маньяка, им оказалась
не по зубам мишень, подобная мэру священного Термина Сэлвору Хардину  -  в
ореоле мягкого сияния,  в  ореоле  славы  разрушителя  всей  военной  мощи
королевства Анакреон.
     Изрыгающий  проклятия  регент  подскочил  к  ближайшему  солдату.  Он
выхватил из  его  рук  атомное  оружие  и,  подобно  взбесившемуся  зверю,
прицелился в неподвижного Хардина и нажал спусковой крючок.
     Мерцающий сплошной луч полоснул по силовому  полю,  окружавшему  мэра
Термина; и поле полностью нейтрализовало страшную  энергию,  всосав  ее  в
себя. Дикий хохот вырвался у принца, и он вновь выстрелил.
     Чуть шире стала улыбка Хардина, и чуть сильнее  засветилось  в  ответ
силовое  поле,   поглощая   все   заряды   бластера.   Из   угла   донесся
нечленораздельный стон Леопольда, прикрывавшего глаза рукой.
     Последний выстрел заглушил крик отчаяния Виениса - и на этот  раз  он
поднял бластер к собственной голове! Безголовое тело обмякло и рухнуло  на
пол.
     Не выдержав, Хардин отвернулся от ужасного зрелища и пробормотал:
     - Человек, понимающий только прямые действия.  Воистину,  радикальное
решение!..



                                    7

     Люди в три ряда  толпились  у  задней  стены  Хранилища,  потому  что
стульев все равно не хватало.
     Невольное воспоминание мелькнуло в мозгу Сэлвора  Хардина:  те  люди,
которые тридцать лет тому назад присутствовали при первом  появлении  Хари
Селдона. Шестеро старых Энциклопедистов. Теперь они давно  уже  мертвы.  А
сам он тогда был неприлично молодым и бесправным мэром;  и  именно  в  тот
день он вместе с Иоганом Ли утвердил свои права.
     Сегодня члены Городского Совета также ожидали Селдона, но сегодня все
обстояло иначе. Мэр Сэлвор Хардин ныне обладал всей полнотой власти,  плюс
невероятной популярностью в связи с  падением  милитаристского  Анакреона.
Когда мэр вернулся из столицы королевства, сообщив  о  трагической  смерти
Виениса и предъявив новый договор  за  подписью  предельно  дружественного
Леопольда, вотум доверия был  провозглашен  ему  с  огромным  энтузиазмом.
Ответные договоры с оставшимися  тремя  королевствами  не  заставили  себя
долго ждать. Согласно  им,  Термин  приобретал  такую  власть,  что  любые
попытки   нападения   на   планету,   подобные   Анакреонской    агрессии,
предотвращались  навсегда.  Факельные  шествия  двинулись  по   улицам   и
проспектам Термина. И даже имя Хари Селдона уступало в популярности  имени
Сэлвора Хардина.
     Хардин иронически поджал губы. Подобная популярность приходила уже  к
нему - во время первого кризиса.
     В дальней части комнаты шла увлеченная беседа между Сефом Сермаком  и
Луисом  Бортом.  Похоже,  недавние  события  никак  не  сказались  на   их
самоуверенности.  Они  немедленно  проголосовали  за   мэра   Хардина,   в
предвыборных речах признали все свои ошибки и принесли любезные  извинения
за  резкие  высказывания  в  предыдущих  выступлениях.  Прозвучал   весьма
деликатный намек на убеждения и голос гражданской совести, и была  тут  же
развернута новая кампания в поддержку Партии Действия.
     Иоган Ли легко коснулся руки Сэлвора и намекающим  жестом  указал  на
свои часы.
     - Привет, Ли. Что беспокоит тебя сегодня? Ты еще зол на меня?
     - Он должен возникнуть через пять минут, не правда ли?
     - Надеюсь, что так. В прошлый раз Селдон появился точно в полдень.
     - А если на этот раз он не появится вообще?
     Я сыт по горло твоим пессимизмом!
     Не появится - значит, не появится.
     Хмурый Ли медленно покачал головой.
     -  Если  сегодняшнее  событие  провалится,  у  нас   снова   начнутся
неприятности. Если мы не получим поддержки Селдона - Сермак  снова  станет
мутить воду. Он уже объявляет о необходимости прямого аннексирования  всех
Четырех  Королевств,  а  также  расширения  территорий  Фонда  -  и,  если
потребуется, силой. Кстати, новая кампания по этому поводу уже началась.
     - Знаю. Факир должен глотать пламя, даже если он сам  разжигает  свой
огонь. А у тебя,  Ли,  есть  потребность  всегда  находиться  в  состоянии
беспокойства, даже если повод для него ты придумал сам.
     Освещение стало желтеть и окончательно потускнело - и у собиравшегося
возразить Ли перехватило дыхание.  Он  указал  рукой  на  стеклянный  куб,
занимающий половину комнаты, и со вздохом упал в кресло.
     Хардин рефлекторно напрягся, увидев  фигуру  в  кресле,  возникшую  в
кубе. Кроме него, никто из собравшихся не  мог  помнить  тот  день,  ровно
тридцать лет тому назад, когда подобное событие произошло  впервые!  В  то
время Сэлвор Хардин был молод, а человек в  кресле  был  стар.  Но  Хардин
состарился, а Хари Селдон не изменился с тех пор. Совсем.
     Пальцы человека легко поглаживали лежащую на коленях книгу,  и  глаза
смотрели прямо перед собой.
     - Я - Хари Селдон!
     Старческий мягкий голос.
     Все  присутствующие  затаили  дыхание.  Старик  в   стеклянном   кубе
продолжил спокойным тоном:
     - Я появляюсь перед вами во второй раз.  И,  разумеется,  я  не  могу
знать, присутствовал ли кто-нибудь из вас при моем первом  появлении.  Мои
органы чувств не в состоянии сообщить мне, есть ли тут кто-нибудь  вообще,
но это не имеет  значения:  если  второй  кризис  преодолен,  и  преодолен
успешно - вы не можете быть ни в каком ином месте. Только здесь.  Если  же
комната пуста - значит, второй кризис оказался вам не по зубам.
     Селдон спокойно улыбнулся.
     - Но я сомневаюсь в подобном исходе, поскольку вероятность  серьезных
отклонений от плана в  первые  восемьдесят  лет  равняется  нулю  и  шести
десятым процента. Однако...
     Однако я намерен предостеречь вас от чрезмерной  самоуверенности.  Во
время наших встреч в мои  расчеты  не  входит  предоставление  вам  лишней
информации, предвосхищающей развитие событий, но необходи