..
   Эмоции! Сатиры не  подчиняются  приказам,  потому  что  это  выше  их
понимания. Они  не  воспринимают  указаний  в  общечеловеческом  смысле.
Эмоции - вот что им доступно. Он должен стать определенным  чувством,  а
не начальником, выдающим приказы.
   На какое-то время Гэри успокоился, отдавшись ощущению простого  бытия
животного. Он изучал, а вернее, проникался чувствами. Стадо ласкалось  и
хрустело пищей, мужчины следили за границами стойбища, женщины жались  к
молодняку. Его захватил  ленивый  покой  и  понес  сквозь  беззаботность
теплого полудня.
   Он  не  переживал  ничего  подобного  со  времен   раннего   детства.
Медлительное,   спокойное   существование,   словно   время    перестало
существовать, растянувшись в невообразимую вечность.
   В таком состоянии он  смог  сосредоточиться  на  простом  движении  -
поднять руку, почесаться - и превратил это в желание. Сатир  ответил  на
импульс и почесался. Итак, чтобы достичь желаемого, он должен  направить
чувства к заданной цели.
   Прекрасно. Он продолжал учиться. И проник в  более  глубокие  участки
сознания сатира.
   Наблюдая за стадом, он про себя решил дать определенным особям  имена
собственные, чтобы отличать от остальных. Самый быстрый - Живчик,  самая
сексуальная - Красотка, самый голодный -  Скребун...  А  как  зовут  его
самого? И он окрестил себя Ясатиром. Не слишком-то оригинально, зато это
главная отличительная черта зверя: Я - сатир.
   Скребун нашел какой-то круглый фиолетовый фрукт, и  остальные  сатиры
сгрудились вокруг, чтобы оглядеть и попробовать  находку.  Большой  плод
выглядел еще недозревшим (и откуда он это узнал?),  но  кое-кто  все  же
нашел чем поживиться.
   И где здесь Дорс? Они попросили, чтобы их  погрузили  в  одно  стадо,
значит, одна из этих... - он заставил себя пересчитать их, хотя такое  с
виду незамысловатое испытание оказалось на диво тяжелым, - этих двадцати
двух женщин была ею. Как отличить? Он направился к группе самок, которые
с помощью острых камней старались отрезать от веток лишние листья. Затем
они связали упругие ветки, получив  примитивные  веревки  для  переноски
пищи.
   Гэри вглядывался в их лица. Легкий интерес с их стороны,  дружелюбные
хлопки, приглашающие к любовной игре. И - ни тени узнавания в их глазах.
   Тогда  он  обратил  внимание  на  крупную  самку,  Красотку,  которая
тщательно  отмывала  в  ручье  подобранные  с  земли  фрукты.  Остальные
поступали так  же:  Красотка  считалась  своеобразным  вожаком,  женским
вариантом лейтенанта, помощницей Здоровяка.
   Она с удовольствием впилась зубами в плод, не забывая оглядываться по
сторонам. Неподалеку росли колосья,  уже  перезревшие,  и  спелые  зерна
выпали  на  песок,  оставив   на   стебельках   пустые   пышные   усики.
Сосредоточившись, Гэри смог различить по смутным ощущениям  сатира,  что
это было редкое лакомство. Несколько сатиров ползали на  четвереньках  и
подбирали  выпавшие  зерна  -  занятие  трудоемкое  и  нудное.  Красотка
присоединилась к ним, но внезапно остановилась и задумчиво посмотрела на
ручей. Шло время, звенели насекомые. Через минуту она подхватила горстью
песок вместе с зернами и двинулась к воде. И бросила все в ручей.  Песок
утонул, а зерна остались плавать на поверхности. Она выловила лакомство,
высыпала в рот и довольно ухмыльнулась.
   Впечатляющий фокус! Остальные  сатиры  не  переняли  ее  метод.  Мыть
фрукты намного проще, решил Гэри. ведь сатиры заготавливали их загодя. А
чтобы выполаскивать зерна в реке, их сперва  нужно  выбросить  и  только
потом отлавливать - двухступенчатый метод, а это  уже  серьезный  скачок
сознания.
   Он подумал о Красотке, и Ясатир, отвечая его желанию, встал у нее  на
пути. Гэри заглянул в глаза женщины... и она подмигнула. Дорс! В  порыве
чувств он обхватил ее волосатыми лапами.
 
Глава 8 
 
   - Чисто животная любовь, - сказала она за ужином. - Освежает.
   Гэри кивнул.
   - Мне нравится быть там, нравится жить этой жизнью. -  Столько  новых
запахов открывается!
   - Фрукты намного вкуснее, когда их  кусаешь.  -  Он  взял  фиолетовый
плод, отрезал кусочек и отправил вилочкой  в  рот.  -  Мне  они  кажутся
умопомрачительно вкусными. А Ясатир считает  их  приятными,  но  немного
горьковатыми. Полагаю, сатиры выжили благодаря пристрастию к  вкусной  и
сладкой пище. Это дает им много калорий.
   - Я предпочитаю не слишком напрягать мозги во время отпуска.  Не  для
того, чтобы отдохнуть от дома, а чтобы отдохнуть от науки.
   Он потупил глаза. И они все такие...
   - Сексуально озабоченные?
   - Ненасытные.
   -  А  мне  показалось,  что  ты   с   удовольствием   разделяешь   их
ненасытность.
   - Мой сатир? Ясатир? Я выныриваю, когда на  него  находит  настроение
типа трахни-их-всех-одним-махом.
   - Да ну? - удивилась она.
   - А разве ты нет?
   - Я-то да, но я считала, что  мужчины  в  этом  смысле  принципиально
отличаются от женщин.
   - О... - смутился он.
   -  Я  прошерстила  исследовательские  заметки  экспертов,   пока   ты
развлекался с социальными  изменениями  сатиров.  Женщины  зациклены  на
своих  детях.  Мужчины  придерживаются  двух   стратегических   позиций:
родительского инстинкта и  "чем  больше  тем  лучше".  -  Она  взмахнула
ресницами. - Эволюция оставила  оба  варианта,  поскольку  они  наиболее
часты.
   - Только не со мной.
   К его удивлению, она рассмеялась.
   - Я говорю в общем. Думаю,  у  сатиров  беспорядочные  половые  связи
более  часты,  чем  у  нас.  Мужчины  хватают  первую,  что   под   руку
подвернется. Наверное, они  заботятся  о  женщинах,  которые  растят  их
детей, но никогда не упустят случая запрыгнуть на любую другую.
   К Гэри вернулся прежний профессорский дух. Так  ему  сподручней  было
обсуждать скользкую тему.
   -   Как   говорят   специалисты,   они   придерживаются    смешанного
репродуктивного поведения.
   - Ух, как скромно сказано.
   - Скромно, зато верно.
   Конечно, он не поверил, что Дорс выныривает из Красотки, когда на нее
наскакивает самец. (Они всегда спешат, справляясь за тридцать секунд,  а
то и меньше.) Разве она  успеет  так  быстро  выскользнуть  из  сознания
сатира? Он припомнил несколько моментов, когда самого  его  это  застало
врасплох. Конечно, если она видит приближающегося самца и  понимает  его
намерения...
   Гэри поражался  сам  себе.  Какая  может  быть  ревность,  когда  они
вселились в чужие тела? Разве в этом случае  могут  действовать  обычные
моральные законы? И все же  он  смущался,  обсуждая  с  ней  подробности
интимного поведения сатиров.
   Он так и остался мальчиком с Геликона, нравится это ему или нет.
   На время он полностью отдался ужину, состоявшему  из  местного  рагу:
обыкновенное мясо и гарнир из тушеных овощей. Он ел с наслаждением  и  в
конце концов, в ответ на молчаливое одобрение Дорс, заявил:
   - Кстати, я заметил, что сатиры понимают  толк  в  торговле.  Еда  за
секс, измена вожаку за секс, понянчить ребенка за секс, выбрать блох  за
секс, все - за секс.
   - Похоже, это  их  социальная  валюта.  Быстро  и  едва  ли  приятно.
Несколько толчков, сильные ощущения, а потом - раз! - и все закончилось.
   - Мужчинам это необходимо, женщины пользуются этим.
   - Гм-м, а ты не терял времени даром.
   - Если я собираюсь рассматривать формацию сатиров  как  разновидность
упрощенных людей, я обязан вести наблюдения.
   - Формация сатиров? - раздался рядом низкий голос эксперта  Ваддо.  -
Они не подходят для построения более сложного общества, если вы имели  в
виду именно это.
   Он широко улыбнулся, и Гэри показалось, что на  этот  раз  напускного
дружелюбия чересчур много. Гэри автоматически улыбнулся в ответ.
   - Я стараюсь найти подходящие определения,  чтобы  описать  поведение
сатиров.
   - Вы можете проторчать здесь всю жизнь, - сказал Ваддо, опускаясь  на
свободный стул и жестом подзывая официанта. - Они примитивные создания.
   - Согласна, - вступила в беседу Дорс. - А  вы  часто  погружаетесь  в
них?
   -  Иногда,  но  многие  наши  исследования  ведутся  сейчас   другими
методами. - Уголки рта Ваддо  поникли.  -  Что-то  вроде  статистических
моделей. Идея создать  станцию  для  туристов  зародилась  при  мне,  мы
использовали технику погружения, которую потом усовершенствовали. И  все
это - чтобы собрать денег  для  осуществления  проекта.  Но  вскоре  нам
придется свернуть центр развлечений.
   - Я рад, что успел побывать здесь, - сказал Гэри.
   - Признайся... что тебе понравилось, - улыбнулась Дорс.
   - Гм, да. Это... ни на что не похоже.
   - И полезно, поскольку неповоротливый профессор Селдон наконец  вылез
из своей конуры, - добавила она.
   Ваддо лучезарно улыбнулся.
   - Надеюсь, вы не  станете  слишком  увлекаться.  Некоторые  из  наших
клиентов начинают воспринимать себя чем-то вроде суперсатиров.
   Дорс склонила голову.
   Разве это опасно? Наши тела в стасисе, в безопасности.
   - Вы довольно крепко связаны с  ними,  -  пояснил  Ваддо.  -  Сильный
стресс для сатира может оказаться сильным стрессом  для  вашей,  нервной
системы.
   И какой, например? - поинтересовался Гэри.
   - Смерть, раны.
   - В таком случае, - заволновалась Дорс, - я считаю,  что  тебе  лучше
воздержаться от погружений.
   Гэри почувствовал себя уязвленным.
   Спокойно! Я в отпуске, а не в тюрьме. - Любая угроза для твоей...
   - Всего минуту назад ты щебетала о том, как это для меня полезно.
   - Ты слишком важная персона, чтобы...
   - Опасность слишком незначительна, - успокаивающе  заверил  Ваддо.  -
Обычно сатиры не умирают ни с того, ни с сего.
   - И я всегда смогу вынырнуть, если увижу,  что  мне  грозит  беда,  -
добавил Гэри.
   - Но пойдешь ли ты  на  это?  По-моему,  у  тебя  проснулась  тяга  к
приключениям.
   Она была права, но Гэри  не  стал  развивать  эту  тему.  Раз  уж  он
вырвался из повседневной скучной жизни  математика,  нужно  выжимать  из
отпуска все до последней капли.
   - Мне надоели бесконечные коридоры Трентора. Я хочу расслабиться.
   - Мы пока не потеряли ни одного туриста,  -  заверил  Дорс  улыбчивый
Ваддо.
   - А исследователи? - подозрительно спросила она.
   - Ну, это был совершенно уникальный...
   - Что случилось?
   - Сатир свалился со скалы. Человек-оператор  не  успела  вынырнуть  и
очнулась  парализованной.  Стресс   пережитой   смерти   в   погруженном
состоянии, когда человек уже наблюдает  подобные  случаи  прежде,  может
стать фатальным. Но у нас есть специальные системы прерывания...
   - Еще случаи были? - настаивала Дорс.
   - Ну, был один неприятный момент. В самом начале, когда  мы  оградили
территорию просто колючей проволокой. - Эксперт  передернул  плечами.  -
Сюда ворвалось несколько хищников.
   - Каких хищников?
   - Доисторических стадных плотоядных животных. Мы зовем  их  рабунами,
поскольку генетически они относятся к приматам. Живут большей частью  на
другом континенте. Их ДНК...
   - И как же они ворвались? - не отступалась Дорс.
   - Они похожи на диких кабанов, только с двумя рядами клыков,  похожих
на клещи. Они учуяли наших домашних животных в загоне. И подкопались под
ограду.
   Дорс перевела взгляд на высокие крепкие стены вокруг территории.
   - А эта ограда выдержит?
   - Вполне. ДНК рабунов очень сходна с ДНК сатиров, и мы  считаем,  что
они - результат  древнего  генетического  эксперимента.  Кто-то  пытался
создать хищника, способного передвигаться на двух ногах.  Используя  как
образец большинство  двуногих  хищников,  их  передние  лапы  уменьшили,
выпрямили хребет, чтобы  они  могли  держать  голову  прямо,  балансируя
толстым хвостом, которым они подавали сигналы друг другу. Они  смахивают
на древних гигантских ископаемых, которые питаются только живым мясом.
   - Почему они напали на людей?
   - Да они на всех нападали. Даже на сатиров.  Когда  они  ворвались  в
загон, то принялись гоняться за  взрослыми;  детей  не  трогали.  Весьма
избирательная тактика.
   Дорс поежилась.
   - Ваш взгляд на все это так... беспристрастен.
   - Я биолог.
   - Никогда не думал, что быть биологом  так  захватывающе,  -  заметил
Гэри, чтобы сгладить последние слова Дорс.
   Ваддо сверкнул широкой улыбкой.
   - Полагаю, что не более, чем заниматься высшей математикой.
   Дорс недовольно дернула уголком рта.
   - Что вы скажете, если ваши гости будут носить оружие  на  территории
станции?
 
Глава 9 
 
   У него никак  не  выходила  из  головы  идея  использовать  поведение
сатиров  в  качестве  простейшей,  можно  сказать   игрушечной,   модели
психоистории.  Следовало  вплотную   заняться   статистикой   жизни   их
сообществ, изучить все взлеты и падения.
   В  его  теоретических  разработках  -  после  столкновения  с   живым
воплощением - обнаружилось  множество  промахов  и  недоработок.  Ступив
однажды  на  боковую  тропинку  развития,  жизнь   пошла   иным   путем.
Естественный отбор не только способствовал такому выбору пути, но  и  не
давал свернуть с него.
   Сама биосфера  поддерживает  подобные  чудеса  эквилибристики  -  как
воздух поддерживает парящих птиц, думал Гэри. Он  как  раз  наблюдал  за
несколькими крупными пернатыми  желто-песочного  цвета,  кружившими  над
станцией во встречных воздушных потоках.
   Как и они, целые биологические системы иногда замирают в одной точке,
не развиваясь дальше  по  эволюционному  пути.  Системы  могут  выбирать
разные пути восхождения.
   Иногда - если придерживаться взятой аналогии  -  они  могут  питаться
только жирными насекомыми, которых приносит им шаловливый ветерок. Стоит
пренебречь  ветрами,  несущими   перемены,   и   потеряешь   способность
изменяться. Силы уходят впустую. И нельзя забывать  о  том,  что  любое,
кажущееся  стабильным,  состояние  -  всего  лишь  следствие   отличного
обеспечения пищей.
   В   природе   состояния   неподвижности   не   существует   -   кроме
одного-единственного.   И    биологическая    система    с    отлаженной
эквилибристикой - мертва.
   И ее психоистория?
   Он поговорил с Дорс на эту тему,  и  жена  согласилась.  Невзирая  на
внешнее спокойствие, она была серьезно  обеспокоена  После  разговора  с
Ваддо ей не давала покоя возможная угроза Гэри напомнил ей,  что  прежде
она просто-таки настаивала на погружениях, и чем больше - тем лучше.
   - Это же просто отпуск, помнишь? - повторял он.
   Ее лукавые и насмешливые взгляды свидетельствовали о том, что она  не
воспринимает всерьез его планы создать игрушечную  модель  психоистории.
Дорс считала, что он просто любит отвлеченные построения. Делает из мухи
слона.
   - В глубине души ты так и остался сельским мальчиком,  -  подшучивала
она.
   На следующее утро он отказался ехать на экскурсию, где им  собирались
показать рабунов в естественных условиях. Зато  они  с  Дорс  быстренько
пробрались в отдел погружения. Он убеждал себя,  что  работу  необходимо
довести до конца.
   - А это  что?  -  спросил  Гэри,  показывая  на  небольшого  тиктака,
стоящего между их капсулами погружения.
   - Мера предосторожности, - ответила Дорс. - Мне бы не хотелось, чтобы
кто-нибудь подшутил над нашими капсулами, пока мы спим.
   - Но тиктаки стоят здесь бешено дорого!
   - Этот будет охранять наши закодированные  замки.  Вот,  посмотри,  -
сказала она и перегнулась через тиктака, пытаясь  дотянуться  до  замка.
Машина закрыла замок своим телом.
   - Я полагал, что замков вполне достаточно.
   - У шефа безопасности есть запасные ключи.
   - Ты что, подозреваешь ее?
   - Я всех подозреваю. А ее - особенно.
   Сатиры спали на деревьях и тратили уйму времени на  выкусывание  блох
из шерсти друг друга. Для удачливого сатира  клещи  и  блохи  -  весомая
часть рациона. У них приятный острый привкус. Гэри решил, что тщательный
уход за шерстью партнера  -  перебирание  и  расчесывание  -  заложен  в
поведение сатиров для поддержания чистоты. И к тому же  это  успокаивало
Ясатира.
   Потом его поразила новая мысль: вычесывание  заменяет  сатирам  речь.
Они кричат и призывают сородичей только в минуту опасности или  крайнего
возбуждения - во время совокупления, кормежки или  сражения.  Они  очень
похожи на людей, только не могут  выразить  себя  с  помощью  спокойного
разговора.
   Но спокойное общение им тоже необходимо. Основа их  социальной  жизни
напоминала  трудные  годы  человеческого  общества  -  тирания,  тюрьмы,
бандиты и гангстеры. Зубы и когти - вот сила, хотя и у  людей  такое  до
сих пор встречается.
   Но  "цивилизованное"  поведение  тоже  имело  место.  Дружба,   горе,
разделение добычи, самые сильные бойцы, которые  охотились  для  всех  и
всех охраняли. Старики сатиров - все  морщинистые  с  облезшей  шерстью,
беззубые - и те были присмотрены и накормлены.
   Инстинктивное знание  сатиров  казалось  необъятным.  Они  знали  как
делать постель из листьев высоко  в  ветвях  деревьев,  когда  наступает
темнота. Они лазали по деревьям, хватаясь за  ветки  пальцами  ног.  Они
выражали чувства, они кричали и  стонали,  даже  не  стараясь  создавать
устойчивые лексические формы и правила. В этом случае их  чувства  стали
бы зависимы от  способа  выражения.  А  для  сатиров  эмоции  и  чувства
преобладали над способом выражения, они были важнее всего.
   А самым сильным был голод. Сатиры искали и ели листья, фрукты,  жуков
и всякую мелюзгу с крылышками. Гусеницы считались лакомым кусочком.
   Каждое мгновение, поднимаясь по ступеням познания, Гэри проникал  все
глубже в Ясатира. Он начал воспринимать самые потаенные и смутные уголки
его сознания. И все больше овладевал искусством контроля над зверем.
   В то  утро  женщины  отыскали  большое  упавшее  дерево  и  принялись
колотить по нему. Пустой ствол рокотал, как барабан,  и  постепенно  все
стадо присоединилось к барабанщицам.  Они  лупили  по  дереву  и  широко
ухмылялись, вслушиваясь в грохот.
   Ясатир тоже не  остался  в  стороне.  Гэри  ощутил  вспышку  радости,
которая охватила его носителя.
   Позже, перебираясь через водопад, разлившийся после  сильного  ливня,
они принялись кататься на виноградных лозах, взлетая между  деревьями  и
проносясь над водным потоком. Сатиры визжали от восторга, перепрыгивая с
одной ветви на другую и выделывая в полете кувырки и перевороты.
   Они были похожи на детей, которых отвели на новую площадку  для  игр.
Гэри заставлял  Ясатира  проделывать  невероятные  кульбиты,  прыгать  и
нырять в воду, вращаясь в полете - остальные сатиры смотрели, открыв  от
изумления рты.
   В худшие минуты они бывали  необычайно  злобными  -  в  преследовании
женщин, в установлении внутренней иерархии, а особенно на охоте. Удачная
охота пробуждала все добрые чувства и приносила  огромное  удовольствие:
ласки, поцелуи, любовь. Когда племя все съедало, лес оглашался  криками,
визгом, уханьем и пыхтением. Гэри тоже включался  в  оргию,  пускаясь  в
пляс с Красоткой-Дорс.
   Он ждал, что придется подавлять свое  пренебрежение  к  беспорядку  и
неряшливости. Многие тренторианцы ненавидят саму землю, не представляют,
как можно ходить по ней и пачкаться. Но не Гэри, который вырос на земле,
среди фермеров и рабочих,  все  же  он  опасался,  что  долгая  жизнь  в
стерильных коридорах Трентора скажется на его отношению к жизни сатиров.
Не тут-то было! Ему даже казалось, что жизнь сатиров более естественна и
правильна.
   Порой ему приходилось бороться со своими чувствами. Когда сатиры  ели
крыс, они начинали с  головы.  Черепа  крупных  грызунов  они  разбивали
камнями. И сперва высасывали мозг - ничего себе деликатесик!
   Гэри  судорожно  сглотнул  -  мысленно,  но   Ясатир   повторил   его
импульсивное движение - и освободил сознание сатира оставшись  сторонним
наблюдателем. В конце концов, Ясатир должен есть.
   Когда он уловил запах дичи, он почувствовал, как у Ясатира все волосы
встали  дыбом.  Следующая  волна  запаха  вызвала  у  Ясатира   обильное
слюнотечение. Он никогда не испытывал жалости