рощай, молодость! Теперь жизнь для него  больше  не  была
подобна громадному нехоженому полю,  уходящему  далеко  за  горизонт.  Уже
восемь лет он жил на Тренторе, и время бежало неумолимо быстро. Еще восемь
лет - и ему будет почти пятьдесят, там и до старости недалеко. А ему  пока
не удалось даже как  следует  подступиться  к  психоистории!  Юго  Амариль
блестяще рассуждал  о  законах  и  выводил  свои  формулы,  делая  дерзкие
предположения, основанные на интуиции. Но как  можно  было  проверить  эти
предположения? Пока психоистория не представляла  собой  экспериментальной
науки. Для ее  создания  потребуется  проведение  экспериментов,  которыми
должны быть охвачены целые миры, целые столетия. А как  быть  с  этической
ответственностью?
     Казалось,  проблему  решить  невозможно,  и  Селдон  в  конце  концов
углубился в факультетские дела. Домой он отправился в тот день не в лучшем
расположении духа.
     Как правило, прогулка по кампусу улучшала его настроение. Купола  над
Стрилингским  университетом  были  так  высоки,  что  создавалась  иллюзия
пребывания на безбрежном просторе, а погода тут всегда стояла хорошая. Тут
росли деревья, зеленели лужайки, белели дорожки -  словом,  все  выглядело
так, будто Селдон никуда и не  улетал,  а  по-прежнему  жил  и  работал  в
университете у себя на родине, на Геликоне.
     Иллюзия переменной облачности создавалась здесь за счет  появления  и
исчезновения солнечного света (не солнца, а именно солнечного света) через
неравные промежутки времени. Было немного прохладно - совсем немного.
     Пожалуй, в последнее время прохладных дней, таких, как сегодня, стало
больше. Может быть, Трентор стал экономить энергию? Уж не признак  ли  это
приближающегося кризиса? А может быть (от этой мысли Селдон поежился),  он
просто постарел и кровь у  него  медленнее  течет?  Селдон  сунул  руки  в
карманы куртки, зябко ссутулившись.
     Обычно он шел домой, даже не задумываясь, куда идет. Ноги сами  несли
его, так что и по дороге домой, и по дороге на работу он мог думать о  чем
угодно.  Сегодня  не  удалось.   Странные   звуки   помешали.   Совершенно
бессмысленные:
     - Джо... Джо... Джо... Джо...
     Звуки доносились издалека, приглушенно, но Селдон вспомнил... Ах, да,
Амариль предупреждал. Тот демагог... Неужели он здесь, в кампусе?
     Селдон машинально свернул с обычной дороги и направился  по  пологому
склону к университетскому полю - месту, предназначенному для  студенческих
митингов и занятий спортом, ритмикой.
     В самой середине поля собралась большая толпа студентов  и  оживленно
скандировала. На помосте незнакомый человек громко выкрикивал один  и  тот
же слог, раскачиваясь в такт.
     Но это не был Джоранум. Джоранума Селдон  не  раз  видел  в  выпусках
головизионных новостей. С тех пор как Амариль предупредил его, Селдон стал
более внимательно следить за  развитием  событий.  Джоранум  был  высокий,
широкоплечий и всегда коварно, заискивающе улыбающийся. У него были густые
песочного цвета усы и голубые глаза.
     Нынешний оратор был невысок, можно  сказать,  коротышка,  к  тому  же
худой, широкоротый, темноволосый и... крикливый. К его  словам  Селдон  не
прислушивался, но разобрал фразу "власть одного - многим", которую тут  же
подхватило множество голосов.
     "Неплохо, - подумал Селдон, - но как он собирается это осуществить  и
насколько серьезен?"
     Селдон пробежал глазами толпу и вскоре заметил Фингагелоса, аспиранта
математического  факультета,  черноволосого   курчавого   парня   не   без
способностей.
     - Фингагелос! - окликнул он аспиранта.
     - Профессор Селдон, - обернувшись,  отозвался  Фингагелос,  в  первое
мгновение не узнавший декана без неизменного калькулятора в руках. Подойдя
к Селдону поближе, он спросил: - Вы пришли послушать этого парня?
     - Просто решил узнать, по какому поводу шум. Кто это такой?
     - Его зовут Намарти, профессор. Он говорит от имени Джо-Джо.
     - Это я понял, - кивнул Селдон.  Толпа  снова  взревела  в  ответ  на
очередной лозунг. - Но кто он такой, этот Намарти? Его имя мне  ничего  не
говорит. С какого он факультета?
     - Он не из университета, профессор. Он один из людей Джо-Джо.
     -  Если  он  не  из  университета,  тогда,  значит,  не  имеет  права
произносить тут речи без соответствующего разрешения.  Как  вы  полагаете,
есть у него такое разрешение?
     - Понятия не имею, профессор.
     - Что ж, давайте выясним.
     Селдон углубился было в толпу, но Фингагелос потянул его за рукав.
     - Не стоит, профессор. С ним молодчики.
     За спиной оратора действительно  стояло  шестеро  дюжих  парней.  Они
выстроились в цепочку, расставив ноги на ширину  плеч  и  сложив  руки  за
спиной.
     - Молодчики?
     - На всякий случай - мало ли что взбредет кому-то в голову.
     - Ну, тогда он уж точно не  из  университета,  и  будь  у  него  даже
разрешение на выступление, он не  имеет  права  разгуливать  тут  с  этими
шалопаями.  Так,  Фингагелос,  дайте-ка  знать  в  университетскую  службу
безопасности. Хотя, по идее, они должны бы и сами уже быть здесь.
     - Думаю, они просто держатся подальше от неприятностей, - пробормотал
Фингагелос. - Прошу вас, профессор, не стоит ничего такого затевать.  Если
вы хотите, чтобы я разыскал офицеров службы безопасности, я сделаю это, но
очень прошу вас, подождите, пока они прибудут.
     - Возможно, мне удастся прекратить все это до их прихода.
     И Селдон стал решительно пробираться вперед. Это оказалось не так  уж
трудно. Многие из присутствующих на митинге сразу узнавали его, а те,  кто
не знал его лично, соответствующим образом  реагировали  на  профессорскую
нашивку на лацкане его  куртки.  Селдон  добрался  до  помоста,  ухватился
руками за край и, негромко крякнув, подтянулся и забрался наверх.  "А  лет
десять назад, - подумал он с горечью, - я бы запросто подтянулся на  одной
руке и крякать бы не пришлось".
     Профессор встал во весь рост. Оратор  прервал  речь  на  полуслове  и
уставился на него. Взгляд его был холоден и тревожен.
     Селдон спокойно сказал:
     - Попрошу ваше разрешение на выступление перед студентами, сэр.
     - Кто вы такой? - вызывающе громко спросил оратор.
     - Я профессор университета, - ответил Селдон так же  громко.  -  Ваше
разрешение, сэр.
     - Вы не имеете права требовать у  меня  какое-то  там  разрешение,  -
отпарировал оратор.
     Парни, стоявшие за его спиной, сбились теснее.
     - Если у вас нет разрешения, я бы посоветовал вам  как  можно  скорее
покинуть территорию университета.
     - А если я не сделаю этого?
     - Во-первых, сюда уже приглашены сотрудники  службы  безопасности.  А
во-вторых... Студенты, - обратился Селдон к толпе. - Мы пользуемся  правом
свободы слова  и  собраний  в  нашем  кампусе,  но  можем  лишиться  своих
привилегий,  если  позволим  посторонним,  без   разрешения,   произносить
безответственные...
     Тут на его плечо легла тяжелая рука. Он  вздрогнул.  Обернувшись,  он
увидел, что рядом  с  ним  стоит  один  из  тех,  кого  Фингагелос  назвал
"молодчиками".
     С жутким акцентом - Селдон не успел понять, откуда  этот  мужлан  был
родом, - тот процедил сквозь зубы:
     - Пшел вон отсюда, да побыстрее!
     - Представители службы безопасности будут здесь с минуты на минуту.
     - В таком случае, - ухмыльнулся Намарти, - будет бунт. А нас этим  не
запугаешь.
     - Никакого бунта не будет,  -  покачал  головой  Селдон.  -  Чего  вы
добиваетесь? - спросил Селдон. - Я понимаю,  вас  бы  это  порадовало,  но
бунта не ждите. Всем вам придется убраться отсюда подобру-поздорову. - Он,
дернув плечом и  сбросив  руку  приспешника  Намарти,  снова  обратился  к
студентам: - А мы об этом позаботимся, верно?
     Кто-то из толпы выкрикнул:
     - Это профессор Селдон! Не троньте его. Он наш человек!
     Селдон почувствовал, что настроение у собравшихся  неоднозначное.  Он
знал  наверняка,  что  некоторым  забавно  будет   поглядеть   на   стычку
посторонних со службой безопасности - именно забавно. Но тут  были  и  те,
кто питал к нему личные симпатии, и те, кто его не знал, но кому неприятен
был сам факт грубого обращения с профессором университета.
     Тут взвизгнула женщина:
     - Осторожнее, профессор!
     Селдон мгновенно развернулся к молодчикам. Он  прикидывал,  справится
ли - сработает ли реакция и хватит  ли  сил,  несмотря  на  его  навыки  в
рукопашной схватке.
     Было видно, что парни слишком уверены в себе. Один из парней двинулся
на него. Он не торопился,  что  работало  на  Селдона.  Вдобавок  выбросил
вперед руку - просто замечательно!
     Селдон схватил его за руку, крутанул ее, вскинул вверх, резко опустил
вниз, крякнул (и зачем ему надо было крякать?), и парень плашмя рухнул  на
помост с вывихнутым плечом.
     Развитие  событий  принимало  уж  вовсе  неожиданный  оборот.   Толпа
оглушительно взревела. У студентов, судя по всему, проснулась местническая
гордость.
     - Поддай-ка им как следует, проф! - воскликнул кто-то.
     Его голос поддержал дружный рев.
     Селдон пригладил волосы и постарался сдержать дыхание.  Размахнувшись
ногой, он поддел незадачливого противника и сбросил его с помоста.
     - Еще желаете? - вежливо спросил он. - Или все-таки уйдете тихо?
     Намарти и его охранники  растерянно  переминались  с  ноги  на  ногу.
Селдон сказал им:
     - Я вас предупреждаю. Толпа теперь на моей стороне. Стоит вам  только
попытаться  прикоснуться  ко  мне,  и  вас  разорвут  в  клочья.  Ну,  кто
следующий? Поехали. Подходите по одному.
     Голос его звучал все громче. Он пальцем поманил  к  себе  молодчиков.
Толпа торжествующе взревела.
     Намарти с места не двигался. Селдон по-кошачьи  скользнул  к  нему  и
крепко ухватил за шею. А студенты уже карабкались на  помост,  выкрикивая:
"Подходи по одному!  Подходи  по  одному!"  Вскоре  между  телохранителями
Намарти и Селдоном выросла живая стена.
     Селдон крепче сжал горло Намарти и прошептал ему на ухо:
     - Вот как это делается, Намарти. Поверь мне - уж я-то знаю как.  Этим
не один год занимаюсь. Попробуй рвануться, сделай только шаг, и я  сотворю
с тобой такое, что ты никогда не сможешь больше произносить речей. Шепотом
будешь говорить, голубчик, понял? Если тебе дорог твой голосок, делай, как
я велю. Я  тебя  отпущу,  а  ты  прикажи  своим  бульдогам  убираться,  да
побыстрее. Попробуй хоть слово сказать не так, и оно будет твоим последним
словом. А если тебе вздумается еще раз навестить кампус, пощады не жди.  Я
доведу дело до конца.
     Он тут же ослабил хватку. Намарти хрипло пробормотал:
     - Пошли отсюда все!
     Молодчики поспешно ретировались,  окружив  низверженного  оратора.  А
когда буквально через несколько мгновений  на  поле  брани  появились-таки
сотрудники службы безопасности, Селдон сказал:
     - Прошу прощения, джентльмены. Ложная тревога.
     По дороге домой Селдон испытывал недовольство собой - показал себя не
с той стороны, с какой хотелось бы. В  конце  концов  он  никогда  не  был
садистом. "А самое противное, - думал он, - что об этом  наверняка  узнает
Дорс". Пожалуй, было бы лучше, если бы он сам ей все рассказал, а то  ведь
такое накрутят. Но ей все равно  не  понравится,  даже  если  он  сам  все
подробно расскажет.



                                    3

     Так оно и вышло.
     Дорс ждала Селдона у двери коттеджа в  весьма  выразительной  позе  -
упоров руку в бок. Она выглядела почти такой же, какой ее  впервые  увидел
Селдон восемь лет  назад  здесь,  в  этом  самом  университете:  стройная,
рыжеволосая. Ему она казалась красавицей, хотя, если судить объективно, не
была такой уж красивой. Но Селдон с первых дней после их встречи и до  сих
пор не научился смотреть на нее объективно.
     "Дорс Венабили!" Глядя в спокойное лицо верной подруги жизни,  Селдон
подумал о том,  что  во  множестве  миров,  да  даже  во  многих  секторах
Трентора, он мог бы называть ее Дорс Селдон, но он понимал, что  тогда  бы
она стала чем-то вроде его собственности, а ему самому этого не  хотелось,
хотя такой порядок вещей давно установился  в  Империи  -  жена  принимала
фамилию мужа.
     Покачав головой, от чего ее шелковистые локоны  слегка  растрепались.
Дорс негромко проговорила:
     - Я уже все знаю, Гэри. Ну, что прикажешь с тобой делать?
     - Например, поцеловать.
     - Это можно, но сначала  я  все-таки  сделаю  тебе  внушение.  Входи,
дорогой. - Она впустила Селдона в дом и закрыла дверь. - Послушай,  милый,
у меня работы по горло. Я все  еще  вожусь,  как  проклятая,  с  кошмарным
периодом  истории  Тренторианского  Королевства,   который   ты   считаешь
сверхважным для твоей работы. Ты  прекрасно  знаешь,  что  я  до  сих  пор
обязана этим заниматься. Это тем более моя  обязанность  теперь,  когда  у
тебя наметился  некоторый  прогресс  в  психоистории.  Что  же,  прикажешь
бросить работу и таскаться повсюду за тобой, водить тебя за ручку?
     - Прогресс? Это было бы недурно. Но водить меня за ручку  и  защищать
никакой нужды нет.
     - Нет? Я послала Рейча искать тебя. В конце концов ты задерживался, и
я волновалась. Имею я право волноваться? Обычно  ты  меня  предупреждаешь,
если задерживаешься. Прости, если тебе не нравится моя роль телохранителя.
Но, Гэри, я действительно твой телохранитель.
     - А не кажется ли вам, о телохранительница Дорс, что время от времени
мне бывает желательно сорваться с поводка?
     - А если с тобой что-нибудь случится, что я скажу Демерзелю?
     - Я что, опоздал к  обеду?  Не  пойму,  мы  разве  теперь  пользуемся
услугами кухарки?
     - Нет. Просто я ждала тебя. Это ты привык обедать  вовремя.  Я  очень
тебя прошу, не бросай хорошую привычку.
     - Разве Рейч не сказал тебе, что со мной все в порядке? О чем  вообще
разговор?
     - Когда он тебя нашел, ты уже управился, и он вернулся  домой  раньше
тебя, но ненамного. Подробностей я не знаю. Скажи мне, что ты там делал?
     Селдон пожал плечами.
     -  Да  ничего  особенного.  Собрался  нелегальный  митинг,  и  я  его
разогнал. У университета были бы большие неприятности,  Дорс,  если  бы  я
этого не сделал.
     -  Именно  ты  должен  был  этим  заниматься?  Гэри,  ты  больше   не
профессиональный борец. Ты...
     - Хочешь сказать - старик? - прервал ее Селдон.
     - Для борьбы - да. Тебе сорок. Как ты себя чувствуешь, кстати?
     - Нормально. Устал немного.
     - Можно себе представить. А в один прекрасный день,  когда  ты  снова
попытаешься разыгрывать из себя юного геликонского  атлета,  ты  вернешься
домой со сломанным ребром... А теперь рассказывай все.
     - Послушай, я говорил тебе, что Амариль предупредил меня - ну, насчет
того, что демагогия Джо-Джо Джоранума грозит опасностью Демерзелю?
     - Джо-Джо. Да, помню. Ты давай про то, чего я не знаю. Что  стряслось
сегодня?
     - На поле собралась толпа. В кампус проник лазутчик Джо-Джо по  имени
Намарти и принялся разглагольствовать...
     - Намарти... Намарти. Джембол Дин Намарти, правая рука Джоранума.
     - Ну вот видишь, ты про него знаешь больше меня.  Словом,  он  собрал
огромную толпу, не имея разрешения на  публичное  выступление,  и,  думаю,
надеялся, что ему со своими мордоворотами удастся затеять бунт. Им же, как
воздух, необходимы такие спектакли, а если бы им удалось добиться хотя  бы
временного  закрытия  университета,  они  бы  запросто   сумели   обвинить
Демерзеля в нарушении принципов общественных  свобод.  Я  думаю,  его  они
винят абсолютно во всем, в чем только не лень.  В  общем,  я  им  задал...
Пришлось им убраться не солоно хлебавши.
     - Да ты, никак, гордишься собой?
     - А почему бы и нет? Совсем неплохо для сорокалетнего.
     - Так ты за этим полез в драку? Чтобы проверить, на что еще способен?
     Селдон рассеянно пробежал глазами обеденное меню.
     - Нет, - ответил он немного погодя. - Не за этим.  Я  на  самом  деле
считал и считаю, что университету грозили лишние  неприятности.  И  еще  я
думал о Демерзеле. Боюсь, внушение Амариля насчет грозящей  ему  опасности
подействовало на меня сильнее, чем я ожидал. Это было глупо, Дорс, ведь  я
прекрасно понимаю, что Демерзель в силах сам о себе позаботиться. Но этого
я не могу объяснить ни Юго, никому другому -  никому,  кроме  тебя.  -  Он
глубоко вздохнул и продолжал: - Какое счастье, что хотя бы с тобой я  могу
говорить об этом открыто. Ведь ты,  так  же  как  и  я,  знаешь,  что  наш
Демерзель неприкасаем.
     Дорс нажала кнопку на  выдвижной  панели  стены,  и  обеденный  отсек
комнаты осветился приятным, мягким розовато-персиковым светом. Они с  Гэри
сели к столу, уже накрытому к обеду. Безупречно белая скатерть,  хрусталь,
столовые приборы. Стоило им опуститься на  стулья,  как  выдвижная  панель
поползла кверху и на столе одно за другим начали появляться блюда.  В  это
время суток долго ждать не приходилось. Селдон уже привык к тому, что  его
теперешнее положение позволяет ему с такими удобствами питаться  дома,  не
наведываясь в преподавательскую столовую.
     Он  сдобрил  еду  изысканными  специями,  к  которым   они   с   Дорс
пристрастились во время краткого пребывания в Микогене, - только специи  и
были хороши в этом странном, зациклившемся  на  дурацкой  религии,  прочно
привязанном к прошлому, секторе.
     Дорс негромко спросила:
     - Что ты имеешь в виду под словом "неприкасаем"?
     - Послушай, дорогая, он способен воздействовать на эмоции.  Не  может
быть, чтобы ты об этом позабыла. Если Джоранум  и  впрямь  станет  опасен,
Демерзель сумеет его...  (Селдон  щелкнул  пальцами,  подбирая  подходящее
слово) изменить, заставить думать иначе.
     Дорс насупилась. Обед прошел  в  непривычной  тишине.  Только  тогда,
когда трапеза была завершена, и все, что было на столе - посуда,  приборы,
скатерть - уползли в образовавшееся посреди стола отверстие,  которое  тут
же само собой закрылось. Дорс нарушила молчание.
     - Не хотелось бы говорить, Гэри, но я не могу долее  держать  тебя  в
неведении.
     - В неведении? - нахмурился Селдон.
     - Да. Мы никогда не говорили об этом.  Собственно,  я  никогда  и  не
думала, что придется об этом заговорить, но и у  Демерзеля  есть  уязвимые
места. Он не неприкасаем, Гэри, ему может грозить опасность, и Джоранум  -
опасность вполне реальная.
     - Ты не шутишь?
     - Нисколько. Просто ты плохо понимаешь,  что  такое  роботы  -  такие
сложные, как Демерзель. А я очень хорошо понимаю.



                                    4

     Оба умолкли, но лишь потому, что мысли  беззвучны.  А  мысли  Селдона
просто-таки разбушевались.
     Все верно. Его жена прекрасно разбиралась в роботах. Это так удивляло
Гэри, и удивляло так часто, что он в конце концов сдался и старался  вовсе
об этом не думать. Ведь если бы не Эдо Демерзель - робот. Гэри никогда  бы
не встретился с  Дорс.  Дорс  _р_а_б_о_т_а_л_а_  на  Демерзеля,  и  именно
Демерзель "приставил" Дорс к Гэри восемь  лет  назад,  дабы  она  охраняла
ученого во время его скитаний по разным секторам Трентора. И  хотя  теперь
она была его женой, помощницей, его "лучшей половиной", Гэри  до  сих  пор
нет-нет да задумывался о странной связи Дорс  с  роботом  Демерзелем.  Это
оставалось единственной областью жизни Дорс, куда Гэри не имел доступа.  И
это было самым болезненным вопросом их отношений. Жила ли Дорс с Селдоном,
повинуясь приказу Демерзеля, или потому, что любила все-таки? Ему хотелось
верить в последнее, и все же...
     Его жизнь с  Дорс  Венабили  была  счастливой,  но  при  определенном
условии. И условие это было тем более жестким, что установилось не в итоге
какого-либо обсуждения или  договора  между  ними,  а  за  счет  обоюдного
молчаливого согласия.
     Селдон понимал, что обрел в Дорс все, что бы ему  хотелось  видеть  в
образе жены. Правда, у них не было детей, но  он  эт