и в облаке Тумартин, - подумал Гэри. - Кажется, эта реликвия дрейфовала здесь тысячи лет. Но тут кроется какая-то тайна. Почему я не заметил ее сразу?"
     Селдон чувствовал, что Горнон следит за ним. Гэри никогда не нравились экзамены. Это было одной из причин, заставивших Селдона закончить университет в двенадцать лет: ему хотелось поскорее превратиться из ученика в учителя. Но сейчас он ощущал возбуждение.
     "Что там обещал Горнон? Ответ на один из мучивших меня вопросов?"
     Ну да, существовала проблема коэффициентов отвлечения. Полного понимания всех факторов, которые пятнадцать тысяч лет использовал Дэниел для поддержания стабильности и безопасности Галактической Империи. Гэри понимал, каким образом обеспечивают консерватизм традиции "бао цзин" и система мастеров-подмастерьев. Социальная структура пяти каст добавляла элегантности. Той же цели служили искусно спроектированные лингвистические усовершенствования Галактического Стандарта - языка столь избыточного, что новые слова и понятия внедрялись в него со скоростью ползучих ледников.
     Тем не менее проблема оставалась. Всего этого было недостаточно. Ничто не объясняло, каким образом можно так долго сохранять покой и безмятежность на двадцати пяти миллионах планет.
     - Ты хочешь сказать... что та штуковина...
     Гэри поднес руку к голове и приподнял край шлема. Его тут же затопила волна эмоций. Внезапно он люто возненавидел робота и отчаянно захотел отвернуться от панорамы. Вернуться к друзьям и уставиться в иллюминатор, смотревший на запад.
     Гэри позволил шлему опуститься на место. Раздражение моментально исчезло. Он хрипло прошептал:
     - Ментальное внушение! Ну конечно... Если это могли делать Дэниел и некоторые из его собратьев, почему нельзя было наладить производство специальных позитронных мозгов для каждого мира? Двадцать пять миллионов - не такая уж большая цифра, особенно если у тебя в запасе есть тысячи лет...
     Он обернулся и искоса посмотрел на Горнона.
     - Неужели это возможно? Держать под контролем население целой планеты?
     Робот улыбнулся.
     - Не только возможно, профессор. Этот метод был испытан самым древним роботом-менталиком на свете. Р. Жискар Ревентлов первым додумался использовать данный прибор для оказания влияния на все население планеты. Нужно было получить нервные электрические характеристики каждого, просеять их, а потом оказывать мягкое, но неуклонно повторяющееся влияние, постепенно приближаясь к спектрам резонанса, которые символизируют спокойствие. Единодушие. Доброжелательность. Достаточно сказать, что эти машины названы в честь Жискара. Они стоят на страже мира и покоя человечества... Подозреваю, что в ваших уравнениях для них уже приготовлено место.
     Гэри кивнул. Он не отрывался от иллюминатора, но уже ничего не видел. Ум Селдона был занят математикой. Все тут же встало на свои места. Так вот почему большинство извержений хаоса не успевало причинить вреда и гасло само собой, как гаснет огонь в отсутствие кислорода! Вот почему так мало людей обитает на мелких планетах, хотя для жизни пригоден любой астероид хоть на краю света. Жизнь в глубоком космосе несовместима с механизмами отвлечения. Естественно, поощрять ее не следовало.
     "И все же эти "Жискары" работают не так хорошо, как работали в незапамятные времена. Взрывы хаоса стали более частыми, несмотря на все попытки подавить их. Остановить волну заразы сможет только падение Империи. Через несколько лет эти устаревшие методы неизбежно исчерпают себя".
     Он представил себе, что могло бы случиться, если бы это устройство ментального убеждения когда-нибудь было выведено на орбиту Терминуса.
     "Это не оказало бы на энциклопедистов большого влияния. Мы отбирали их для сопротивления давлению темных веков от феодализма до фанатизма. Даже если бы этот ментальный излучатель повлиял на большинство граждан Академии, они не позволили бы себе долго ходить по струнке. Индивидуалисты, которым призыв к конформизму что нож острый, начали бы вынюхивать каждую аномалию и в конце концов обнаружили бы эту штуку. Дэниелу придется заставить все эти "Жискары" самоуничтожиться в ближайшую сотню лет, иначе мои ребята найдут их!" И тут Гэри с удивлением понял, что отчаянно гордится своим первым и величайшим созданием. Забавно... Ему казалось, что открытие последнего и самого значительного коэффициента отвлечения будет более волнующим. Но в этом способе управления обществом не было ничего элегантного. Он не мог тягаться с психоисторией. Скорее это была дубинка, способная сшибать ветки, лишние, с точки зрения математики, и силой загонять обратно в рамки уравнения, описывающие поведение людей.
     "Немного похоже на мою Вторую Академию", - подумал он, испытывая удовлетворение от собственной иронии.
     - Горнон, я знаю, что ты с самого начала собирался сделать это. Должно быть, у тебя была некая хитрая причина показать мне "Жискары". Тем не менее прими мою благодарность. Всегда полезно увидеть проблеск истины. Даже перед смертью.
     Их пилот обещал, что следующий этап путешествия будет коротким. Горнон отказывался давать более точные ориентиры, но когда они приблизились к сектору Сириус, Гэри с болезненной ясностью понял, где именно закончится их полет.
     Он проводил время, уткнувшись в "Детскую энциклопедию". Листал ее почти наугад, руководствуясь извращенным желанием обнаружить запретные идеи, которые он долго считал предрассудками или вздором.
     "Почти столь же опасным является "Евангелие Единообразия". Различия между нациями и расами человечества требуется сохранять, так как они есть условие дальнейшего развития прогресса. Одним из главных факторов естественного отбора у животных была тяга к странствиям... Физические странствия еще сохраняют свою важность, но тяга человечества к приключениям духа и мысли, страстным чувствам и эстетическим переживаниям намного важнее. Разнообразие человеческих сообществ - это горючий материал для Одиссеи человеческого духа. Другие нации, обладающие другими привычками, не являются врагами; наоборот, это благословение свыше".
     Поразительный взгляд на вещи! Такие утверждения можно было услышать только от священнослужителей хаоса, воспевавших каждый ренессанс, пока тот не рушился в бездну насилия и не заканчивался очередным приступом солипсизма. Эти мысли звучали заманчиво. Попадались даже варианты психоисторических уравнений, в которых имелась крупица истины. Но когда хаос становился врагом, эти достойные мысли приходилось забывать. Каждый, кому пришло бы в голову петь хвалу различиям и дерзости человеческого духа, мог в мгновение ока потерять все.
     По мере приближения к месту назначения Гэри все глубже погружался в изучение тенденциозно изложенных фактов, пытаясь представить себе, на что мог быть похож первый взрыв хаоса, когда бодрая и самоуверенная цивилизация Сьюзен Кельвин испытала такой ужасный крах, что земляне бежали в стальные пещеры, а космониты отвернулись от любви.
     "Может быть, это было как-то связано с изобретением роботов?" - ломал себе голову Гэри.
     Пару раз он обсуждал эту тему с Дэниелом и Дорс. Они говорили ему, что изначальные Три Закона роботехники были созданы для того, чтобы развеять страх людей перед искусственными созданиями. Но сами создатели роботов считали эти Законы лишь временной мерой, за которой должно было последовать нечто лучшее.
     - Был испробован ряд вариантов, - сказал Дэниел Гэри однажды вечером лет десять назад. - На некоторых планетах колонистов через несколько веков после начала Великой Диаспоры появились группы людей, попытавшихся ввести так называемые Новые Законы и дать роботам больше автономии и индивидуальных различий. Однако вскоре наша гражданская война положила конец этим экспериментам. Кельвинисты не могли примириться с ересью равенства, которую они считали еще более вредной, чем мой Нулевой Закон. А моя группа считала всякие нововведения ненужными и излишними. Естественно, все роботы Нового Закона были истреблены.
     Вечером за обедом Горнон признался в том, о чем Гэри уже давно догадался. Местом их назначения был материнский мир, родина и людей и роботов. Хорис грыз ногти.
     - Но разве он не отравлен, не покрыт радиоактивной почвой? Я думал, что вам, тиктакам, запрещено подвергать людей опасности.
     Гэри припомнил картинки из старых архивов, изображавшие умирающий мир: берег, заваленный мертвой рыбой... почти пустой город, по которому гуляет ветер, разнося пыль и мусор...
     - Я уверен, что короткий визит не повредит нам, - откликнулся Бирон Мейсерд. Глаза аристократа сияли от любопытства. - А что, разве на этой планете не живут остатки людей? По слухам, там когда-то был отличный университет, работавший в течение нескольких тысяч лет после Великой Диаспоры. Говорили, что его закончил один из моих предков.
     Горнон кивнул.
     - Местное население существовало там до тех пор, пока Тренторианская Империя не стала Галактической. Однако это были странные люди. Обижались на то, что потомки кузенов, улетевших к звездам, забыли об их существовании. В конце концов большинство остававшихся там людей было эвакуировано, когда выяснилось, что земляне готовятся начать войну и разрушить ненавистную им Империю.
     Хорис Антик недоуменно захлопал глазами.
     - Одна планета надеялась уничтожить двадцать миллионов?
     - Согласно нашим записям, угроза была вполне серьезной. В руках землян-радикалов оказалось старинное биологическое оружие огромной силы, такое сложное, что даже лучшие биологи Трентора были беспомощны. Фанатики хотели распространить его с помощью гиперпространственных снарядов и сделать Империю неуправляемой.
     - И какое влияние эта болезнь оказывала на людей? - сдавленным голосом спросил Гэри.
     - Она должна была вызвать внезапное катастрофическое падение коэффициента интеллекта на каждой планете, находящейся в зоне обстрела. - Было видно, что роботу больно говорить об этом. - Многие просто умерли бы, а другие почувствовали бы неодолимое стремление отправиться в другие места, искать новые жертвы и обнимать их.
     - Ужасно! - пробормотал капитан Мейсерд.
     Но Гэри уже видел на два хода вперед. "Горнон не сказал бы этого без крайней необходимости. Должно быть, оружие землян было создано гораздо раньше. В эпоху великих открытий".
     Следующая мысль заставила Гэри вздрогнуть.
     Через несколько часов они прибыли на место. С большого расстояния, прикрытая своей фантастической луной, Земля казалась похожей на любой другой обитаемый мир, представляющий собой невообразимую смесь оттенков коричневого, белого, голубого и зеленого. И лишь с помощью мощного телескопа можно было разглядеть, что большинство растительных форм представляют собой примитивные папоротники и лишайники, которым была не страшна радиация, излучаемая отравленной почвой. По величайшей иронии судьбы, Земля, которая была источником плодородия Галактики, превратилась в голую пустошь. Гроб огромного количества видов, которые так и не добрались до космоса, когда человечество бросилось бежать, спасаясь от гибели. Во время снижения Гэри понял, что скоро увидит нечто еще более отвратительное, чем "Жискар" - излучатель ментальной энергии, вращавшийся вокруг Пенджии.
     Он прошел в каюту за своими талисманами. Один из них подарок Дэниела, "Детская энциклопедия". Но еще важнее был Главный Радиант Плана Селдона, хранивший его любимое детище. Величественный психоисторический проект, которому Гэри посвятил всю вторую половину своей жизни.
     Со все возрастающей тревогой он обыскивал свою крошечную каюту, роясь в ящиках и багаже.
     Главного Радианта нигде не было.
     В этот момент ему отчаянно не хватало бывшего помощника и няньки, Керса Кантуна, убитого собратьями-роботами неделю назад.
     "Керс бы знал, где я потерял его", - думал Гэри... пока не понял, что существует куда более правдоподобное объяснение пропажи, чем элементарная рассеянность.
     Главный Радиант был украден!

Глава 8

     Очень много лет прошло с тех пор, как этот уголок космоса был целью сразу многих звездолетов, все пассажиры которых чувствовали себя посланниками судьбы. Сонный сектор Сириус был переполнен кораблями, стремившимися в одну и ту же точку.
     На одном из них летели Сибил и Морс Планш.
     - А что, эта старая развалюха не может лететь побыстрее? - нетерпеливо спросила женщина.
     Планш пожал плечами. Их корабль был одним из самых быстрых курьерских судов, производившихся на охваченной ренессансом Ктлине, - пока его высшая и наиболее продуктивная фаза не прервалась пароксизмами взаимной ненависти и эгоцентризма, сделавшими дальнейшее сотрудничество невозможным.
     Агенты, прилетевшие за Планшем и Сибил на Пенджию, выглядели мрачными. Их рассказы о том, что творится на Ктлине, ничем не напоминали тот бодрый, полный жизни мир, каким он запомнился Морсу. Похоже, несмотря на все предосторожности, хаос начинал превращаться в манию, разрывая общество Ктлины на части быстрее, чем можно было ожидать. Подтверждалась старая поговорка: яркое пламя сгорает быстро.
     "Снова Мэддер Лосе!" - думал он, борясь с гневом. Время, проведенное с Селдоном, не заставило его изменить взгляды. Планш по-прежнему был убежден, что ренессансные миры сознательно разыскивают, изолируют и подавляют силы, которые скорее согласятся на мятеж, крушение и отчаяние, чем позволят развиваться прогрессу.
     На ближайшем к Планшу экране сияли четыре точки, следовавшие за его быстроходным кораблем. Остатки военного могущества Ктлины. Команды этих кораблей рвались в последнюю битву с силами реакции, консерватизма и подавления.
     - Мы даже не знаем, тащит ли этот робот Горнон с собой Селдона, - сказал Морс Планш. - Агент, как обычно, связался с нами, назвав только код, и скрыл свою настоящую личность.
     Сибил сжала руку в кулак.
     - Меня это не волнует. Селдон находится в центре всей этой кутерьмы. Уже несколько десятилетий.
     Одержимость Сибил Селдоном заставила Планша задуматься. С одной стороны, у нее были для этого основания. Как бы ни повернулись события, этот старикан является одним из величайших людей Империи. Может быть, самым величайшим за всю ее историю. И все же он так же мало властен над собственной судьбой, как и все остальные. Более того, у него есть слабости. Об одной из них Планшу сообщил тот же таинственный благодетель, который организовал его бегство с Пенджии. Оказалось, что ктлинские корабли уже летят за ними, так что Планш и Сибил оставили Пенджию спустя лишь несколько часов после старта "Гордости Родии".
     Попутно Планш узнал еще кое-что. Это тайное знание было чем-то вроде оружия. Той самой крупицей знания, которой Селдону отчаянно недоставало. Тем, чем в критический момент можно воспользоваться как рычагом.
     Сибил продолжала твердить о своем желании во что бы то ни стало поймать старика.
     - Все роботы чтят Селдона, к какой бы группе они ни принадлежали. Если мы сможем снова взять его в плен - пусть даже при этом он умрет, - это будет местью тиранам, которые угнетали нас тысячи лет. Ничто другое теперь не имеет значения.
     Морс Планш кивал, хотя относился к ее речам иронически. Всего лишь месяц назад Сибил с таким же пылом обличала меритократов и аристократов как представителей "правящих классов". Сейчас она перенесла свое раздражение на Гэри Селдона и роботов.
     Увы, Морс не мог отделаться от ощущения, что слишком мало знает. В игре участвовало слишком много сил, использовалось слишком много уверток и хитростей. Даже сейчас Планш подозревал, что ктлинцы, стремящиеся отомстить, могут быть пешками... и играть роль, отведенную им некоей неизвестной силой.
     Глаза Ванды Селдон были закрыты, но ей не давал сосредоточиться звук шагов. Она приподняла веко и посмотрела на Гааля Дорника, чье бесконечное расхаживание взад и вперед могло бы стать символом тщетности.
     - Гааль, присядь, пожалуйста, - попросила она. - Если ты будешь метаться, дела это не ускорит.
     Лицо Дорника все еще сохраняло что-то мальчишеское, хотя за год, проведенный на Тренторе, этот влиятельный член Пятидесяти изрядно устал и слегка обрюзг.
     - Ванда, я не понимаю, как ты можешь оставаться спокойной. Ведь он твой дед!
     - И основатель нашей маленькой Академии, - добавила Ванда. - Но Гэри учил моего отца, а Рейч передал это по наследству мне: никогда не следует забывать о сверхзадаче. Нетерпение уподобляет тебя остальному человечеству, делая молекулой газа, неистово сталкивающейся с другими молекулами. Но если твой взгляд будет устремлен к далекому горизонту, ты сможешь стать той горстью камешков, падение которых вызывает обвал. - Она покачала головой. - Ты не хуже моего знаешь, что Гэри здесь не главное. Одного страха за его судьбу было бы недостаточно, чтобы мы бросили свои обязанности на Тренторе. Но я сильно подозреваю, что его бегство - не просто старческая эскапада. За этим что-то скрывается.
     Ванда ощущала сумятицу чувств, которая владела Дорником. У бедняги не было и намека на защитный экран, прикрывающий психику. Она учила Гааля, но все ее усилия остались тщетными. Конечно, сейчас, когда люди-менталики являются редкостью, это не имеет особого значения. Но в будущем всем членам Второй Академии придется защищать свои мысли и чувства. Ментальный контроль начинается с самоконтроля, иначе нечего и надеяться, что ты сумеешь воспользоваться им во имя высших интересов человечества.
     Гааль Дорник вздохнул.
     - Может быть, я не гожусь для этого. Слишком сентиментален. Знаю, ты права, но я не могу думать ни о чем, кроме бедняги Гэри, запутавшегося в паутине, которую он сам помог свить. Ванда, мы обязаны найти его!
     - Если мои сведения верны, мы скоро нагоним его.
     Гааль слегка успокоился. Он и другие члены Пятидесяти воспринимали слова Ванды буквально даже тогда, когда она высказывала всего лишь предположение. Конечно, ученым должен быть присущ здоровый скепсис, но разве можно не верить члену твоей собственной группы, умеющему читать мысли?
     "Не очень-то умеющему, - подумала она. - Наверно, моя сестра делала бы это лучше, если бы они с мамой пережили хаос на Сантанни".
     Тем не менее дара Ванды хватило для того, чтобы засечь корабли, следовавшие за ними на значительном расстоянии. То были тяжело вооруженные крейсеры, выделенные Имперским Комитетом Общественного Спасения службе безопасности. Они летели следом, повинуясь сигналам датчика, установленного на корабле Ванды.
     "Они думают, что мы этого не знаем. На самом деле они видят и слышат лишь то, что нужно нам. Что ж, это неплохой повод попрактиковаться в интригах, которыми нам придется заниматься ближайшую тысячу лет".
     Они находились в самом начале долгого и трудного пути, на который ступили, повинуясь уравнениям и собственному разуму. Этот путь закончится лишь тогда, когда План Селдона, осуществляемый преданными своему делу психоисториками (в недалеком будущем - менталиками), наконец принесет плоды.
     В нескольких парсеках от них находился еще один корабль, стремившийся к Земле. Половина его экипажа состояла из позитронных роботов - умных и умелых слуг. Они тесно сотрудничали с представителями расы хозяев - смертных, но больше не невежественных полубогов. Количество людей и роботов на корабле было равным. Людей, способных к такому сотрудничеству, найти было нелегко; как правило, люди относились к своим партнерам-андроидам свысока. Точнее говоря, их было так мало, что роботам приходилось уговаривать друзей создавать свои копии, используя для этого секретную технологию. Находившиеся на борту корабля знали, что они являются еретиками. Ни одна из великих культур - ни люди, ни роботы - не признавала идеи равенства.
     "Но так будет не всегда", - думала Зорма, одна из руководительниц маленькой секты. Она надеялась, что этот вывод следует из уравнений психоистории. План Селдона мог закончиться счастливо не только для человечества. Для ее расы тоже.
     "Однако похоже, что сейчас все находится в руках богов. Тот, кто решает судьбу людей, автоматически решит и судьбу роботов".
     - Лодовик не обрадуется, когда