нно спросил Юго.
   Гэри развел руками.
   - Признаться, да. Я чувствую, что  эта  логическая  линия  к  чему-то
приведет, но к чему - сказать пока не в силах.
   Юго кивнул и улыбнулся.
   - Это станет ясно, когда все будет готово.
   - Спасибо, Юго. Я знаю, что я далеко не самый  удобный  сотрудник.  Я
слишком подвержен переменам настроения.
   - Да все нормально, Гэри. Ты в порядке. Просто почаще думай  вслух  -
вот и все. Идет?
   - Иногда я не вполне уверен, что вообще о чем-то думаю...
   - Давай, я покажу тебе, что у меня получилось. Последние!
   Юго любил похвастаться своими достижениями, и Гэри пересел, пропустив
его  к  контрольной  панели  своего  головидео.  В   воздухе   вспыхнуло
многоцветное    переплетение    графиков    и    диаграмм.     Уравнения
материализовались  в  трехмерном  пространстве,  каждый  показатель  был
выделен отдельным цветовым кодом.
   Их оказалось так  много!  Они  напомнили  Гэри  огромную  стаю  птиц,
рассевшихся на длинной прибрежной полосе.
   Психоистория в основе своей - это громадная подборка  взаимозависимых
закономерностей,  уравнений,  описывающих  все   перемены   в   истории.
Невозможно было изменить что-нибудь одно в этих  уравнениях  так,  чтобы
это не отразилось на всех остальных.  К  примеру,  изменится  количество
населения - и сразу же меняется оживленность торговли,  и  разновидности
развлечений, и общественная мораль, и нормы сексуальных отношений, и еще
сотни других факторов.
   Несомненно, какие-то  факторы  были  маловажными  и  незначительными,
только вот - какие именно? История - это бездонная бочка, битком набитая
всяческими  фактами  и  фактиками,  бессмысленными,  если  нет   способа
отсеивать из общей каши то, что действительно  заслуживает  внимания.  А
потому первейшая  задача  любой  теории  истории  -  выявить  глубинные,
скрытые изменения и закономерности.
   - Класс ретроспективного описания - "престо"! - Юго  изящно  взмахнул
рукой, указав  на  висящие  в  воздухе  выстроенные  в  сложном  порядке
трехмерные графические изображения. -  Экономические  показатели,  целые
семейства переменных, множество работ.
   - За какой период?
   - От третьего до седьмого тысячелетия Галактической Эры.
   Многомерные плоскости, которыми изображались изменения  в  экономике,
были похожи на перекрученные сосуды, наполненные взбитой, переливающейся
жидкостью. Желтые,  янтарные,  ярко-алые  потоки  струились  в  воздухе,
медленно перетекая один в другой, плавно огибая друг друга  или  пронзая
насквозь.  Медленное,  размеренное  движение  этих   причудливых   струй
походило  на  удивительный  колдовской  танец.  Гэри  всегда  изумлялся,
наблюдая, как прекрасное рождается  из  такой  неподходящей  среды,  как
математика.  Юго  собрал  воедино  сложнейшие,  трудные  для   понимания
эконометрические величины, и вот, описанные на протяжении многих  веков,
они предстали в облике изысканных, причудливых узоров.
   - На удивление удачное, гармоничное сочетание, - признал Гэри. Желтые
струи  исторических  сведений  были  очень  четко  отграничены  от  всех
остальных  разноцветных  потоков,  которые  осторожно  огибали   желтое,
отыскивая для себя свободные промежутки и  дополнительные  уровни.  -  И
сохраняется на протяжении  более  четырех  тысячелетий!  А  поправки  на
бесконечность?
   - Их полностью нивелирует новая программа ренормализации.
   - Чудесно! И ведь исторические данные по середине  Галактической  Эры
наиболее полные и точные, так?
   - Ага. Политики влезли уже после седьмого тысячелетия.  Дорс  помогла
мне разобрать эту свалку, мы вместе отсеяли мусор.
   Гэри услаждал свой  взор  созерцанием  изысканной  гармонии  цветовых
потоков, похожих на переливы  старинного  вина  в  сообщающихся  сосудах
причудливой формы.
   Психоисторические категории всегда строго соответствовали друг другу.
История же вовсе не была твердой, устоявшейся системой фактов, ее нельзя
было сравнить с прочным стальным мостом, протянувшимся через тысячелетия
-  скорее  она   напоминала   подвесной   веревочный   мостик,   который
раскачивался и прогибался при каждом шаге. И все это находило  отражение
в  уравнениях  и  закономерностях  -  постоянные  колебания,   небольшие
отклонения  и  даже  грубые  несоответствия,  вплоть  до  неопределенных
бесконечностей.  А  поскольку  ничто  в  реальности  не  может  тянуться
бесконечно, в уравнения  приходилось  вводить  ограничивающие  поправки.
Гэри и Юго многие годы бились над тем,  чтобы  отследить  и  отсечь  эти
предательские бесконечности. И, может быть, уже почти достигли цели.
   - Как выглядят эти уравнения, если  их  просто  прогнать  дальше,  за
седьмое тысячелетие? - спросил Гэри.
   - Начинают быстро накапливаться отклонения, - признался Юго.
   Петли обратной связи были далеко не новым явлением. Гэри  знал  общую
теорему, невообразимо древнюю: если  все  отклонения  в  системе  строго
взаимосвязаны ч взаимно уравновешены  и  есть  возможность  произвольно,
определенно и существенно изменять один из параметров, это означает, что
соответственно  можно  опосредованно   влиять   и   на   все   остальные
составляющие  системы.  Систему  можно  вывести  к   заранее   заданному
состоянию посредством мириадов заложенных в ней петель  обратной  связи.
Уравновешенная система реагирует на внешние воздействия гармонично -  за
счет устойчивых внутренних связей. Она получает приказ от самой себя - и
исполняет его.
   Но история, конечно же, не выполняет ничьих приказов. Однако за такие
долгие промежутки времени, как,  скажем,  четыре  тысячелетия,  каким-то
образом   включаются   закономерности,   которые   уравновешивают    все
отклонения.  И  психоистория  способна  прочесть  эти  закономерности  и
восстановить исторические события в ретроспективе - другими словами, как
бы "предсказать" прошлое.
   В  по-настоящему   сложных   системах   механизмы   саморегулирования
настолько запутаны, что даже не доступны человеческому пониманию, -  они
выходят за  пределы  восприятия  человеческого  мозга,  и  -  это  самое
существенное - их даже незачем понимать.
   Но если что-то в системе начинает барахлить, давать сбои тогда кто-то
должен покопаться в ее внутренностях и разобраться, что там не так.
   - Есть какие-нибудь мысли? Предложения? Юго пожал плечами.
   - Вот, посмотри-ка сюда.
   Разноцветные  потоки  струились  и  перетекали,  словно  вдоль   стен
причудливо изогнутых сосудов, и Гэри заметил, что возле "стенок" они как
бы взвихряются. В этих завихрениях проявились дополнительные искривления
ярко  расцвеченных   потоков   данных.   Красно-оранжевые   струи   поля
вероятностей пошли волнами, распространяя  вокруг,  по  соседним  слоям,
пурпурные колебания. Волны расходились в разные стороны, и вот  уже  вся
голограмма  оказалась  покрыта  рябью,  правильный  и  стройный  рисунок
сломался, превратился в хаотичное смешение цветных водоворотов.
   - Уравнения выдохлись, - заметил Гэри.
   -  Ага.  Слишком  большой  отрезок  времени,  -  откликнулся  Юго.  -
Протяженность больших циклов - около ста  двадцати  пяти  лет.  Но  если
сгладить отклонения на события, которые длятся менее  восьмидесяти  лет,
мы получаем точную и устойчивую модель. Смотри дальше.
   Гэри  проследил  взглядом  за  турбулентными  завихрениями,   которые
превратились в настоящий ураган в многоцветном океане. -  Таким  образом
сводятся на нет все проблемы с так называемыми "различиями поколений"  -
это Дорс их так называет. Я могу,  к  примеру,  взять  Зоны,  в  которых
целенаправленно  увеличивают  продолжительность  человеческой  жизни.  Я
пытаюсь выстроить уравнение на будущий промежуток времени - но у меня не
хватает данных. Как быть?  Тогда  я  рассматриваю  историю  в  целом,  и
оказывается, что такие культуры долго просто не удерживаются.
   -  Ты  уверен?  Я   бы   предположил,   что   увеличение   предельной
продолжительности жизни  может  внести  больше  определенности  в  общую
картину.
   -  Не  скажи!  Я  проверял:  когда  средняя  продолжительность  жизни
увеличивается настолько, что достигает длительности большого социального
цикла - то есть примерно ста десяти стандартных  лет,  -  нестабильность
только возрастает. И  целые  планеты  увязают  в  войнах,  экономических
депрессиях, всеобщих социальных беспорядках.
   Гэри нахмурился.
   - Это явление - оно было где-нибудь описано?
   - Не думаю.
   - Ты полагаешь, именно  поэтому  человечество  не  может  перешагнуть
порог долгожительства? Потому что из-за этого разрушается само  общество
и приостанавливается прогресс?
   - Ну да.
   На губах Юго появилась тонкая, немного насмешливая улыбка, по которой
Гэри тотчас же определил, что его молодой коллега  чрезвычайно  гордится
своим открытием.
   -  Нарастание  нестабильности,  которое  неизбежно  приводит  к...  к
полному хаосу! - Как раз это и была та глобальная  проблема,  с  которой
они никак не могли совладать. Гэри сделалось дурно. - Черт побери!
   Юго скривил губы.
   - По этой теме, босс, не могу вам сообщить ничего нового.
   - Ничего, разберемся, - уверенно сказал  Гэри,  хотя  на  самом  деле
никакой особой уверенности не ощущал. - Ты неплохо  поработал.  Главное,
помни - Империи строятся не за один день.
   - Вот уж точно, да только, похоже, рушатся они гораздо быстрее.
   Так, невзначай разговор коснулся  той  глубоко  запрятанной  причины,
которая заставляла их заниматься  психоисторией  тревожное  предчувствие
того, что Империя по никому не известной причине клонится к упадку, если
не к полному краху. На этот счет  существовало  множество  самых  разных
теорий, но ни одна из них  не  казалась  достаточно  обоснованной.  Гэри
надеялся, что добьется успеха. Однако  дело  продвигалось  возмутительно
медленно.
   Юго сделался угрюмым и мрачным. Гэри встал, подошел к нему и дружески
похлопал по плечу.
   - Выше нос, дружище! Опубликуй то, что у тебя получилось.
   - Как можно?! Мы же должны держать  исследования  по  психоистории  в
тайне.
   -  А  ты  просто  сделай  подборку  данных  и  опубликуй  в  журнале,
посвященном аналитической истории. Посоветуйся  с  Дорс  -  она  поможет
выбрать подходящий журнал.
   Юго мгновенно просветлел, оживился.
   - Я все напишу, потом покажу тебе...
   - Нет, не стоит. Я тут ни при чем, это полностью твои разработки.
   - Эй, погоди, ведь это ты показал мне, как проводить анализ, где...
   - Это - твои разработки. Опубликуй их.
   - Ну, хорошо... Ладно...
   Гэри не стал обращать внимание Юго на то, что сейчас любая публикация
под  именем  Гэри  Селдона  неминуемо  привлекли  бы  к  себе   всеобщее
пристальное внимание. И  кое-кто  мог  бы  догадаться,  что  за  простой
статьей о влиянии продолжительности жизни на общественную нестабильность
кроется невообразимо более важная научная теория... Нет уж, Гэри  сейчас
лучше не высовываться вообще.
   Когда Юго ушел к себе, Гэри еще некоторое время сидел  и  разглядывал
ураганные волны, сотрясающие  океан  разноцветных  потоков,  зависший  в
воздухе над его столом. Потом  его  взгляд  упал  на  небольшую  изящную
керамическую табличку, подарок Дорс, с его любимым изречением:
   "Минимальная сила, приложенная в переломный момент  истории  к  верно
выбранной точке опоры, откроет  путь  к  дальнему  видению.  Преследуйте
только  те  из  ближайших  целей,  которые   ведут   к   самым   далеким
перспективам".
   Это была цитата  из  семнадцатого  стиха  Оракула  Императора  Камбла
Девятого.
   - А как  быть,  если  дальних  перспектив  вообще  не  существует?  -
пробормотал Гэри себе под нос и принялся за работу.
 
Глава 7 
 
   На следующий день Гэри  Селдон  получил  урок  имперской  политики  в
действии.
   - Ты что, не знал, что вас снимают на видео? - спросил Юго.
   Трехмерный видеопроектор был включен, и там  как  раз  показывали  во
всех подробностях пикировку с Бетаном Ламерком. Гэри пришлось укрыться в
Университете, потому что имперские гвардейцы не справлялись  с  толпами,
рвущимися в личные апартаменты Селдона. Когда  задержали  группу  людей,
пристраивавших аппаратуру для подслушивания тремя  ярусами  выше  комнат
Селдона, пришлось даже вызвать подкрепление из дворцовых казарм. И  Гэри
с Дорс даже на гравиподъемнике ехали под наблюдением эскорта охранников.
   - Нет,  не  знал.  Понимаешь,  там  было  столько  народу...  -  Гэри
вспомнил, как один из его охранников обыскал какого-то человека, а потом
отпустил. Но трехмерные  видеокамеры  и  акустические  микрофоны  бывают
такими  маленькими,  что  какой-нибудь  упорный   представитель   прессы
запросто мог спрятать их под обычной  одеждой.  Кстати,  наемные  убийцы
тоже  использовали  такое  же  миниатюрное,  но  от   этого   не   менее
смертоносное снаряжение. Правда, его телохранители умели  отличать  одно
от другого.
   Юго со своим далитанским здравомыслием посоветовал:
   - Ты бы все-таки дослушал до конца, тебе ж потом все  равно,  как  ни
крути, а придется играть в эти игры.
   - Я высоко ценю твою  заботу,  -  сухо  ответил  Гэри.  Дорс  провела
пальцем по губам.
   - А по-моему, ты прекрасно справился... - сказала она.
   - Я не желаю, чтобы люди считали, что я чуть ли  не  стер  в  порошок
признанного лидера Верховного Совета! - с чувством сказал Гэри.
   - Послушай, но ведь ты именно это и сделал, - заметил Юго.
   - Может, и так, но тогда мне казалось, что я  всего  лишь  вежливо...
отшучивался, - холодно сказал Гэри.
   То, что показывали по видео, напоминало скорее молниеносный словесный
пинг-понг, в котором вместо легких шариков летали бритвенные лезвия.
   - Но ты обошел его буквально на каждом ходе, - заметила Дорс.
   - Да ведь я даже не чувствовал к  нему  неприязни!  Он  сделал  много
хорошего для Империи... - Гэри замолчал, задумался. - Я тогда  просто...
развлекался.
   - А может, у тебя талант? - сказала Дорс. - Этого еще не хватало!
   - Не думаю, что у тебя есть выбор, - сказал Юго. - Ты  у  нас  теперь
сделался жутко знаменитым.
   - Слава - это совокупность недоразумений вокруг известной личности, -
изрекла Дорс.
   Гэри улыбнулся:
   - Верно подмечено.
   - Это сказал Эльдониан  Старший,  Император,  который  жил  и  правил
дольше всех прочих. И  единственный  во  всей  своей  династии  умер  от
старости.
   - Возьми на заметку, Гэри, - сказал  Юго.  -  Теперь  о  тебе  пойдут
всякие слухи, сплетни, придуманные "правдивые" истории...
   Гэри решительно покачал головой.
   -  Нет,  ни  за  что!  Послушайте,  мы  не  можем  допустить,   чтобы
посторонние  мелочи  отвлекали  нас  от   работы.   Юго,   что   там   с
контрабандными моделями личностей, которые ты вроде как "приобрел"?
   - Они у меня.
   - Адаптированные к нашим машинам? И они заработают?
   - Ну да, только эти штуки занимают чертову уйму места и пойдут только
при огромном объеме машинной памяти. Так что  я  их  заполучил,  но  для
того, чтобы их запустить, нам нужна очень мощная сеть компьютеров - а  у
нас такой нет.
   Дорс нахмурилась.
   - Не нравится мне все это... Это же на самом деле  не  просто  модели
личностей - это симуляторы!
   Гэри кивнул.
   - Мы ведь проводим исследования, а не пытаемся создать суперрасу.
   Дорс встала и нервно зашагала по кабинету.
   -  Самые  древние  из   морально-этических   запретов   относятся   к
симуляторам. Даже моделирование личностей  -  и  то  подчиняется  крайне
строгим законам и ограничениям!
   - Да, конечно - период древней истории. Однако...
   -  Доисторический!  -  поправила  Дорс.  Ее   ноздри   трепетали   от
возбуждения. - Эти запреты  появились  так  давно,  что  не  сохранилось
никаких записей, которые объяснили бы, откуда они  взялись.  Несомненно,
это были какие-то чудовищные эксперименты, которые  проводились  еще  до
Темных Веков.
   - А это что еще такое? - спросил Юго.
   - Долгий период  времени  -  насколько  долгий,  мы  не  можем  точно
определить, но наверняка не  менее  нескольких  тысячелетий,  -  который
предшествовал созданию Империи.
   - Ты что, про Землю? - В голосе Юго явственно звучало сомнение.
   - Земля как таковая - скорее легенда, чем  исторический  факт.  Но  в
целом - да, корни этих запретов кроются в невообразимо давних временах.
   - Понимаешь, те симы, что я добыл, они совершенно  безопасны.  Они  и
понятия не имеют о нашем времени,  -  сказал  Юго.  -  Один  из  них,  к
примеру, - религиозный фанатик, и о его  религии  я  никогда  ничего  не
слышал. Так что они не представляют опасности ни для кого, кроме,  может
быть, самих себя.
   Дорс с подозрением посмотрела на Юго.
   - Если они такие никчемные, как ты говоришь, то для  чего  они  могут
нам пригодиться? Почему ты счел их достойными внимания?
   - Потому что у обоих - точно вычисленные  психоисторические  индексы.
Когда мы строим  уравнения,  то  основываемся  на  базовом  человеческом
восприятии.  И   если   у   нас   будет   доисторический   мозг,   пусть
симулированный, мы сможем с его помощью заполнить пробелы в уравнениях с
известными коэффициентами.
   Дорс с сомнением фыркнула.
   - Я мало что понимаю в математике, но одно  я  знаю  наверняка:  симы
опасны!
   - Послушай, никакой здравомыслящий современный человек не  поверит  в
эту ерунду! -  сказал  Юго.  -  Математики  из  века  в  век  используют
псевдосимы в работе. А тиктаки...
   - Но и то, и другое - это ведь неполные личности, так?  -  настойчиво
спросила Дорс.
   - Ну, да вообще-то, но...
   - Мы можем влезть в очень, очень крупные неприятности, если эти  твои
симы окажутся более разумными, более развитыми, чем допустимо.
   Юго широко улыбнулся, махнул рукой, словно  отгоняя  прочь  возможные
беды, и широко улыбнулся.
   - Да ладно, Дорс, брось. Все под контролем. И вообще, чтоб вы  знали,
я уже уладил проблему с нехваткой объема машинной памяти и все такое, и,
более того... Я нашел нам прикрытие под это дело!
   Брови Гэри изогнулись в немом вопросе.
   - И что за прикрытие?
   - Я нашел покупателей на этих  симов.  Нашел  тех,  кто  согласен  их
раскрутить, покрыть  все  расходы,  включая  преимущественное  право  на
распространение. Они собираются использовать их в коммерческих целях.
   - Но - кто? - в один голос спросили Гэри и Дорс.
   - "Технокомпания"! - заявил Юго, донельзя довольный собой.
   Как видно, Гэри это название не говорило ровным счетом ничего. А Дорс
нахмурила брови, словно копаясь в далеких  закоулках  памяти,  и  спустя
некоторое время сказала:
   - Эта фирма занимается разнообразными компьютерными системами.
   - Правильно. Одна из лучших. Они хотят  запустить  в  продажу  старые
симы в качестве развлекательных программ.
   - Никогда о них не слышал, - признался Гэри. Юго в  удивлении  потряс
головой.
   - Ну, ты даешь, Гэри! А тебе не мешало бы следить за событиями.
   - А я и не пытаюсь. Я предпочитаю их предвидеть.
   - Мне не нравится идея привлечь к работе посторонних, - сказала Дорс.
-  И,  кстати,  Юго,  что  ты  там  говорил  про  оплату   всего   этого
удовольствия?
   Юго просиял.
   - Они оплачивают лицензионные права. А я все это устроил.
   - Мы сможем как-нибудь повлиять на то, как они распорядятся симами? -
продолжала расспросы Дорс.
   - А зачем? - оправдывался Юго. - Они все  равно  станут  использовать
симов исключительно для рекламных роликов или еще чего-то в том же духе.
Подумай сама, какой толк может быть от симов, которых вряд ли кто сможет
хотя бы понять!
   - Мне это не нравится. Не говоря уже о коммерческой  стороне  дела...
даже просто вернуть к жизни старинные  симуляторы  -  очень  рискованно.
Откровенное и явное нарушение закона...
   - Эй, послушай, все это в прошлом! Народ спокойно воспринимает тех же
тиктаков, а они век от века становятся все разумнее.
   Тиктаки - разумные машины с крайне низкими умственными способностями.
За тем, чтобы мыслительные способности  тиктаков  не  превышали  уровня,
определенного  древними   Зако