ью мой  Сеня, а
затем замер и хлопнул себя по лбу. -- Ладно, будет вам чудо!
     Торопливо выскочив во двор,  Сеня тут  же  объяснил  друзьям ситуацию и
предложил  отправиться к  фараону всем вместе. Мой  Рабинович,  как  всегда,
верно  рассудил,  что   уж  если  помогать  кому-то,  то  делать  это  нужно
максимально эффективно. Сеня хотел сделать так, чтобы они втроем отправились
домой прямо  из дворца фараона и сделали  бы  это  якобы  по приказу Моисея.
Обоим друзьям  было  абсолютно  безразлично,  где  именно хлестать  эликсир,
поэтому возражений на Сенино  предложение не  последовало. Через пару  минут
Рабинович  одолжил  у  безмерно  благодарного  ему  Нахора  пять  верблюдов,
объяснил  Моисею,  что  за чудо  он собирается организовать,  и  мы  тут  же
небольшим караваном отправились во дворец.
     Резиденция фараона  выглядела  довольно впечатляюще.  Уж не  знаю,  как
жители Мемфиса справились с  его  постройкой без помощи подъемного крана, но
десятиметровой  высоты  дворец они  сумели  возвести.  Мои  спутники особого
внимания на  это  чудо  архитектуры  не обратили,  а лично я был удивлен  и,
засмотревшись на лепные украшения фасада, едва не отстал от нашей делегации.
     Мои  менты,  в  сопровождении  Моисея с Аароном,  уже  миновали  первых
стражников, и  я бросился за ними, приготовившись к тому, что меня не станут
пускать  внутрь.  Однако,  к   моему  вящему   удивлению,  дворцовая  стража
почтительно  преклонила  передо  мной   головы  и  расступилась,  давая  мне
беспрепятственно пройти. От  удивления меня на пару секунд разбил паралич, и
я  подумал, что неплохо  бы и кое-кому  из нашего  времени  научиться  таким
манерам.  А то в  какой  магазин, кроме собачьего, естественно, ни  войдешь,
всюду секьюрити начинают  из  себя  крутых строить и орать, что с  животными
входить не положено. Приходится Сеню все время на улице ждать, а  зимой, как
вы понимаете, делать это не очень приятно!
     Горестно  вздохнув,  я  отбросил  мечты,  которым  не  суждено  никогда
сбыться,  и помчался  вслед  за моими  ментами.  Догнал  я их уже  у входа в
тронный  зал, и  мы  все вместе  торжественно вошли  в  огромное помещение с
расписанными мифическими сюжетами стенами. Моисей с Аароном тут же поставили
свои посохи в высокую и узкую корзину, видимо, специально приготовленную для
этой  цели,  поскольку  из нее уже торчали  несколько  различных  деревяшек,
украшенных   резьбой.    Посохи   эти   принадлежали    жрецам,   полукругом
расположившимся рядом  с троном  фараона. Сам расфуфыренный правитель Египта
восседал в высоком кресле, снисходительно глядя на вошедшую делегацию.
     -- Говорите! -- приказал фараон, кивком головы подтверждая свои слова.
     -- Г-г-г... -- завел старую песню Моисей.
     -- Государь, -- тут  же перевел Аарон, в этот  раз, по крайней мере, не
переврав первую букву. --  Мы  снова вынуждены настаивать  на своей просьбе.
При всем нашем уважении к религии египтян мы  вновь настаиваем на  том,  что
имеем полное право поклоняться собственному  богу. Равенство вероисповеданий
и конфессий  давно  практикуется  в любой цивилизованной стране мира, о  чем
тебе могут сказать вот эти необычно одетые чужестранцы, -- Рабинович, как  и
было уговорено, со знанием дела кивнул головой.
     -- Ч-ч-чу-у... -- сумел, наконец, вставить слово Моисей.
     -- Чужестранцы, конечно, могли бы рассказать  вам много интересного, но
сейчас  мы желаем  показать  вам  нечто  другое, --  Аарон скосил взгляд  на
Рабиновича, тот кивнул головой и  шепотом приказал Попову приготовить зелье.
-- Это будет чудо, и ты, господин, поймешь, как велик наш бог.
     --  Ну-ка, ну-ка,  --  фараон потер руки и наклонился  вперед. -- Давно
меня никто  чудесами не тешил. Посмотрим, может ли ваш бог что-нибудь,  чего
не умеют мои жрецы!
     -- Может, --  заверил  его Аарон.  -- Сейчас по  приказу брата моего  и
учителя  Моисея эти чужестранцы исчезнут. Они  просто растворятся в воздухе,
будто и не существовали никогда, -- Аарон повернулся к патриарху. -- Моисей?
     --  И-ис-с-с... --  торжественно завыл старец, и  Попов тут  же  сделал
большой глоток эликсира из бурдюка, принесенного с собой.
     Я зажмурил глаза,  готовясь  к  нелегкому путешествию  во  времени,  но
ничего не случилось. Я потряс головой и удивленно уставился на Андрюшу. Тот,
изумленно посмотрев на бурдюк, сделал второй глоток, затем третий, но ничего
не  менялось. Сеня выхватил эликсир у него из рук и начал пить сам, но и это
не дало результата. Затем эликсир проглотил Жомов, а  когда все равно ничего
не изменилось, эту гадость даже мне попытались  влить в пасть. Под завывания
Моисея  и дикий хохот жрецов фараона я, хотя и знал, что пользы  от этого не
будет,  эликсир  проглотил.  Естественно, мы  никуда не  исчезли, а половина
жрецов  уже каталась по полу,  умирая  от смеха. Рабинович зло посмотрел  на
Попова.
     -- И как это, по-твоему, называется, Андрюша? -- прошипел он.
     Криминалист скривился.
     -- Ничего  не понимаю.  Блин,  да чтобы вас  черти  сожрали! -- сердито
рявкнул Попов и пнул корзину с посохами, что стояла в углу.
     Тут же  раздался  оглушительный хлопок, и невесть  откуда появились два
маленьких  волосатых существа  с  рожками,  хвостами и  при  копытах. Причем
появились они у меня прямо перед носом, и я только от неожиданности, а не от
испуга  гавкнул и отпрыгнул в сторону. Впрочем, двум жителям  преисподней до
меня не  было никакого дела. Метнувшись  к корзине, они  выхватили оттуда по
деревянному посоху и начали их аппетитно грызть.
     Смех жрецов мгновенно стих, и они удивленно уставились на происходящее,
а Аарон  с Моисеем, оказавшиеся куда  сообразительней служителей  египетских
богов, выхватили из корзины свои посохи прежде, чем два древогрыза успели до
них добраться.
     --  Это произвол!  Порча имущества! -- наконец завопил один  из жрецов,
сумев преодолеть изумление. -- Прекратите немедленно, или я жаловаться буду,
-- он  подскочил к моим ментам. --  А вы куда смотрите?  Тоже мне, защитники
правопорядка называется! Немедленно остановите это безобразие.
     -- Да пошел ты... в  пустыню хлеб  растить,  -- посоветовал ему Сеня  и
обернулся к друзьям. -- Андрюша, должен  признать,  что  в  этот раз ты свою
шуточку вовремя отчудил.  По поводу эликсира мы  с тобой позже разберемся, а
пока, похоже, нам следует делать ноги!
     И мы,  не дожидаясь,  чем  закончится трагедия с посохами, почти  бегом
поспешили смыться с  места происшествия. Ну а чего  вы хотите? Все обещания,
данные  Моисею,  были  выполнены.  Мы  даже  чудо,  пусть   и  не   то,  что
планировалось,  сотворили,   так  что   нашу   миссию   можно  было  считать
исчерпанной. Моисей, естественно, и без  нас договорится  с  фараоном, а нам
пора возвращаться домой, пока все прошлое не испортилось к котам плешивым.
     Я гавкнул, прощаясь с патриархами, и бегом  бросился вслед за друзьями,
думая только об одном: лучше Андрюше быстренько исправить неполадки в  своем
зелье. Иначе через полчаса мой Сеня от него и мокрого места не оставит...

Глава 6

     -- Ты  мне тут свои гнилые отмазки не лепи! -- орал Рабинович, бегая из
угла в угол по абсолютно пустому  трактиру (ментов за посетителей можно было
не считать!).  --  Блин, и  слышать  ничего не  хочу. Что это вообще за чушь
собачья?.. Мурзик, извини... Как это ты не знаешь, в чем причина?
     --  А  вот  так и не  знаю, -- буркнул в ответ Попов,  которого  Сенины
нападки настолько достали, что  он начал утрачивать  чувство вины. -- Говорю
тебе, что все я сделал именно так,  как  в своей лаборатории. Абсолютно  все
ингредиенты были выдержаны  в  соответствующих пропорциях. Вот  только... --
эксперт слегка замялся.
     --  Что "только"?  Что  значит  "только",  морда  твоя протокольная? --
взвился Рабинович. -- Нахимичил все-таки чего-то, а?
     -- Ничего я не нахимичил! -- обиделся  на протокольную морду Попов.  --
Просто здесь,  в  Египте, о медведях ничего не слышали. Где я тебе его  мясо
взять   мог,   скажи   на   милость?  Пришлось   его   заменять  элементами,
соответствующими  требуемой структуре вещества. Вот, наверное, из-за этого и
произошел сбой.
     -- Так найди медведя! -- не унимался Рабинович.
     -- Крякнулся совсем? -- удивился Попов. -- Где я тебе медведя в пустыне
найду?
     --  Значит,  чертей-короедов наколдовать  можешь, а  медведя  никак? --
ехидно  поинтересовался  кинолог.  --  Ты  мне, Андрюша,  переставай  голову
парить!..
     -- Слушай, Сеня,  заткнись  и  не мельтеши,  --  неожиданно оборвал его
Жомов. -- Чего орать-то без толку? Садись, выпьем по рюмочке и подумаем, что
нам с медведем делать.
     Рабинович  хотел  заорать и  на него,  но затем просто махнул  рукой  и
опустился на скамейку. Действительно, бывают в жизни ситуации, когда ораньем
делу   помочь   невозможно.   И  сейчас  трое  ментов,  вместе  с  Мурзиком,
естественно, оказались  именно в таком  положении. Сеня  понимал, что как ни
ори и ни психуй, но делать хоть что-то, кроме этого, все же придется. И если
для  возвращения  домой  без  медведя  обойтись не получится, значит,  нужно
где-то доставать медведя. А где?
     -- Слушай,  Сеня, если  тут нормальных медведей не водится,  то,  может
быть, в ближайших горах какие-нибудь гризли обитают? -- предположил Жомов, и
кинологу со страшной силой захотелось его стукнуть по башке.
     -- Ты,  Ваня,  в умницы  попал, а  из  дураков не  вышел,  -- с  трудом
сдержавшись,  Рабинович лишь  похлопал  друга по плечу. -- Гризли, к  твоему
сведению, в Америке водятся, а ее еще не открыли!
     Жомов пожал плечами, дескать, генерируй идеи  сам, раз мои не нравятся,
но  комментировать  Сенины слова об  умницах  и дураках не  стал. Лень  было
мозгами  ворочать,  чтобы ответ придумывать.  На некоторое время в  трактире
наступила   тишина,   и  бармен,   прятавшийся  от   гнева   чужеземцев   за
отреставрированной стойкой, даже рискнул выглянуть наружу, чтобы узнать, что
происходит в питейном заведении. Ничего интересного он не увидел и спрятался
обратно.
     А  менты  сосредоточенно  обдумывали   то   положение,  в  котором  они
оказались. Впрочем, каждый  понимал,  что  думай  не думай, а искать медведя
придется, поскольку навечно в Египте  оставаться не хотел никто. Судя по тем
знаниям, которые в детстве наворовали у  учителей  менты, ближайших медведей
искать следовало в  Европе. А для  того,  чтобы  попасть  туда, существовало
только два  варианта пути: либо по земле  с  караваном Нахора  в  Персию,  а
оттуда в Европу, либо  сразу через море отправиться в Старый Свет, используя
корабль  в  качестве  средства  передвижения.  Последнее,  кстати,  было под
большим вопросом,  поскольку в  Мемфисе менты больших судов  не видели и  не
знали, плавают ли египтяне через Средиземное море. Да и Попов воспротивился.
     -- Нет уж, вы как хотите, но по земле, пусть и на парнокопытных тварях,
я передвигаться еще могу,  -- твердо заявил  он.  --  Но в какую-то  местную
дырявую лодку из папируса  ни за что  не полезу! Морская болезнь  у  меня, и
вообще, мне  мои рыбки не простят,  если  я у их  предков  по головам ездить
начну.
     -- Плевать, --  буркнул Рабинович. -- Значит, поедем вместе с  Нахором.
Все равно не думаю, что морем у нас быстрее добраться получится. А то  еще и
утонем, на самом деле. Вот уж совсем тогда будет весело...
     Впрочем, о веселье  никто и не помышлял. Отправляясь  в путешествие при
помощи эликсира  Попова,  все  трое  друзей рассчитывали  погостить  в  ином
времени от  силы  недельку,  а  затем спокойно вернуться домой  и продолжить
нелегкую  жизнь  российских  милиционеров.  Теперь  же,  из-за   небрежности
некоторых членов команды,  их планы были полностью нарушены. Никто из ментов
не  сомневался,  что  на  путешествие  из  Египта  в Европу  уйдет несколько
месяцев.  Жить  все это  время в  варварских условиях,  полностью  лишившись
каких-либо благ цивилизованного мира,  никто из друзей не хотел, но выбора у
них  не было. Оставалось  только сразу начинать тосковать по  ванной, мягкой
кровати, телевизору  и, естественно, по водке,  поскольку ничего крепче вина
вокруг  не было. Правда, Андрюша  мог бы изготовить самогонный  аппарат,  но
воссоздать  технологию  производства водки в  походных  условиях у  него  не
получится. В общем, куда ни кинь, везде клин, и менты загрустили.
     -- Сеня,  может, теперь-то выпить  можно? -- тяжело вздохнув, предложил
Жомов. -- Все равно  делать нечего. Не сидеть же здесь, как трем болванам, и
сучки на столе рассматривать!
     --  Да-а  по фигу, --  махнул  рукой кинолог. -- Давайте бухнем. Только
сначала у Нахора узнать надо, когда он в путь отправится.
     Сеня   тяжело   поднялся  из-за  стола  и   вышел   во  двор,  поискать
караван-баши. Долго бродить ему  не  пришлось,  поскольку весь личный состав
вверенного  Нахору  отдельного торгово-верхового подразделения сгрудился  на
заднем  дворе  около  своих верблюдов. Увидев  Рабиновича,  караван-баши  со
счастливой улыбкой побежал ему навстречу.
     --  Ай  какой  молодиц, уважаемый,  что  пиришел попрощаться,  --  сияя
проговорил он. -- Моя сам к тебе ид-ити собирался...
     -- Так вы уже уезжаете? -- оторопел Сеня.
     -- Собираемся,  -- кивнул головой  Нахор. -- Только  я у тебя спиросить
что-то хотел.
     -- По-одожди! -- остановил его Рабинович и почти бегом бросился обратно
в трактир. -- Сейчас я вернусь, тогда поговорим!..
     Сеня влетел  в трактир так, словно за  ним  те  самые бесы гнались, что
совсем недавно посохами египетских жрецов пообедали.  Мурзик, словно совесть
за грешником, неотступно следовал за ним. Причем глаза у обоих были бешеными
в  абсолютно равной  степени. Попов  с  Жомовым удивленно уставились на них.
Ваня от  удивления едва  не поставил  кувшин  с вином  мимо столешницы  и от
досады за  такой непростительный для  честного  мента промах отвесил Андрюше
оплеуху. Тот икнул  и  выплюнул  кусок  мяса,  который до  этого старательно
пережевывал.
     --  Охренел, что ли,  бык педальный! --  рявкнул он на омоновца. -- Еще
раз клешни распустишь, я тебе свои грязные носки ночью на морду положу.
     -- А хрен ли ты  мышей не ловишь? -- буркнул Ваня и удивленно посмотрел
на свою  руку, словно не понимая, зачем она Попову к затылку приложилась. --
Смотреть надо, куда я кувшин ставлю.
     -- Цыц, дебоширы! -- рявкнул на обоих Рабинович. -- Попойка отменяется.
Нахор  сказал,  что они  уже  готовы  отправиться в  путь. Так  что  давайте
быстренько  затаривайтесь  продуктами.  Бухать  на  привале  будем, когда  с
караваном на ночевку остановимся. А тебя, Андрюша, персонально предупреждаю,
если  еще  хоть что-нибудь забудешь и потом нам с  медведем  придется  назад
тащиться, я тебя заставлю этого мишку на себе всю дорогу нести. Ясно?
     --  Да,  пошел  ты...  Моисею  бороду  трепать!  -- огрызнулся  в ответ
криминалист, но в свою комнату все же поплелся.
     Не зря говорят, вспомни беса, и рога появятся.
     Вот  и  сейчас,  стоило только  Попову  произнести  имя  эксцентричного
старца, как тот  тут же ввалился  в трактир. Моисей  был  растрепан  и  зол.
Увидев ментов, он тут же бросился  к  ним, а следом, еле  успевая за  буйным
родственником, в трактир  влетел и Аарон. Трое друзей,  увидев их, опешили и
удивленно  застыли на  местах, почти  хором думая, что  же  еще могло от них
понадобиться патриархам. Объяснений долго ждать не потребовалось.
     -- Г-г-г-г... -- завопил Моисей с порога  и с посохом наперевес побежал
к ментам.
     Андрюша  тут  же,  на  всякий случай  (вдруг  старик своей корягой пузо
проткнет?),  отошел чуть в сторонку и выжидающе застыл. Ваня Жомов отстегнул
от  пояса дубинку  и  взвесил ее в руке. Секунду поколебавшись, он пришел  к
выводу,  что  дубасить  пенсионеров  "демократизатором"  не слишком  этично.
Отложив дубинку в сторону, он  поднял со стола пустой глиняный кувшин из-под
вина, чтобы только в  самом крайнем случае, в качестве средства самообороны,
отправить  посуду  на  стыковку  с  черепом патриарха. А  вот Сеня  даже  не
пошевельнулся.  На  Моисея это  подействовало хлеще  холодного душа.  Уткнув
посох в пол, он затормозил прямо перед Рабиновичем и застыл, тяжело переводя
дух.
     -- Г-г-г... -- теперь уже с сомнением в голосе проговорил старец.
     --  Он  у  тебя  еще   какие-нибудь  буквы  знает?  --  заинтересованно
полюбопытствовал Сеня у Аарона.
     -- Знает, -- патриарх кивнул головой в  ответ. -- Мойша, голос!..  -- и
тут же поперхнулся.  -- Ой,  что  это  со мной? Заговариваться начал. Прости
меня, Моисеюшка, чтоб язык мой отсох!..
     -- М-м-м... --  гневно  завопил  в ответ  Моисей, потрясая посохом  над
головою брата. Тот съежился, но заорал во весь голос:
     --  М-м-м...  Тьфу ты! Мудаки  вы, -- заявил  он ментам. --  По-вашему,
устроить беспорядки во дворце фараона -- это и значит оказать нам помощь? Да
если бы не эти уроды, сожравшие все посохи жрецов, мы бы уже сегодня визы на
выезд получили.
     -- Ты, хиппан  местечковый, базары фильтруй! -- рявкнул в  ответ Жомов.
--  Сейчас  договоришься, и  я  на  твою седую бороду не посмотрю, у едовища
твоего полярность поменяю.
     -- Да ладно тебе, Ваня, -- удержал друга Рабинович.  -- Пусть  болтает.
Нам от этого  ни  жарко, ни  холодно. Мы-то скоро домой отправимся, а им еще
сорок  лет  по пустыне мотаться.  Пусть потешатся  напоследок. Будет,  что в
дороге вспоминать.
     Жомов хмыкнул и, пожав плечами, опустился обратно на скамейку. Конечно,
в любое другое время за оскорбление сотрудников органов внутренних дел он бы
с  удовольствием  одарил  наглеца  парой лет  принудительного  пребывания  в
инвалидной коляске, но на сегодня Аарон был  прощен.  Во-первых, потому, что
Ваня  был не при  исполнении.  Во-вторых, старость нужно уважать,  и уж если
бить,  то  только по крышке гроба. Вторым ударом,  конечно.  Ну а в-третьих,
омоновцу сейчас больше хотелось  напиться,  чем обходить  стол и  без всякой
пользы для физического и нравственного развития махать кулаками.
     Если  бы Аарон знал, что за судьба  его миновала, то,  поскольку седеть
дальше уже было некуда, просто полысел бы  от страха. А  так  он  не  только
сохранил свою пышную шевелюру, но еще и остался стоять, нагловато поглядывая
на российских милиционеров.  Моисей ткнул его  посохом  в бок и, дождавшись,
пока братец обратит на него внимание, продолжил обвинительную речь..
     -- М-м-м-мы... -- и от радости, что удалось сказать  больше одной буквы
сразу, патриарх даже захлопал  в ладоши. Аарон удивленно посмотрел на него и
перевел:
     -- Мы требуем,  чтобы  вы исправили  то  зло,  что  вольно или невольно
причинили  нам  во  время  встречи с фараоном, --  старец  замолчал,  ожидая
каких-либо реплик со стороны ментов. Не дождался и продолжил: -- Я  напомню,
что  в связи с  бедственным  положением  еврейского  народа срочно требуется
наставить его на путь истинный. А именно -- на дорогу в землю Ханаанскую. Ну
а  раз  вы помешали нашим  переговорам с  Рамсесом  Вторым,  то  мы требуем,
чтобы...
     --  Сеня,  тебе  не  надоело  их слушать?  -- с  кислой  миной  на лице
поинтересовался Попов, перебивая патриарха.  -- Мне  от их  болтовни кусок в
горло не лезет. К тому же и в дорогу собираться надо!
     -- Действительно, отцы,  нам пора, -- как можно вежливей поддержал  его
Рабинович.  --  У  нас своих  дел  невпроворот,  не  хватало  еще  с  вашими
подчиненными нянчиться. Вы уж давайте  сами как-нибудь разбирайтесь. Вы  уже
не маленькие. Придумаете и без нас, чем фараона умаслить.
     -- Извините-извините, но  вы не поняли, -- попытался было вразумить его
Аарон, но в дискуссию снова влез Жомов.
     -- Это  ты нас не понял,  блин, труп  неразложившийся! -- рявкнул  он в
ответ на реплику патриарха.  -- Уматывайте отсюда да побыстрей. Иначе я ведь
и встать со скамейки могу!
     Братья, по  крайней мере  оди