мал,  что  все  эльфы  гоблинов  ненавидят,  -  удивленно
проговорил Попов.
   - Не все, - покачал  головой  Эксмоэль.  -  Только  правые  радикалы.
Все-таки гоблины - это вам не сексуальные меньшинства. - Эльф замолчал и
нетерпеливо щелкнул пальцами. - Садитесь в машину,  пожалуйста.  Мы  уже
опаздываем. Вам-то все равно, а мне начальство голову открутит.
   - А вот это нам действительно все равно, - заверил его Рабинович,  но
в лимузин все же сел.
   Шикарный автомобиль  тронулся  с  места,  как  только  все  забрались
внутрь. При этом Горынычу слегка прищемили хвост, и он зашипел от  боли,
выпустив три тоненькие струйки пламени прямо в затылок водителю. У  того
на опаленном месте сразу образовалась изрядная  плешь,  но  единственной
реакцией гоблина на утрату волос было  задумчивое  почесывание  затылка.
Любопытный Ваня, удивившись такому  безразличию,  захотел  было  тюкнуть
шофера по темечку дубинкой, чтобы посмотреть, как  он  на  такое  увечье
отреагирует, но Сеня поймал руку омоновца и ею же  покрутил  у  Ваниного
виска. Тот хмыкнул, со всем соглашаясь, и дубинку спрятал.
   Лимузин  тем  временем  направился  в  глубь  Эльфабада.   Рабинович,
удостоверившись, что никто  больше  почумиться  над  водителем  и  самим
Эксмоэлем не собирается, принялся  пялиться  в  окошко,  стремясь  навек
запечатлеть в памяти бардак эльфийской столицы. Остальные  занялись  тем
же самым, а особую любознательность проявил Горыныч. Нагло  перебравшись
прямо по головам Эксмоэля и шофера  вперед  (у  ментов,  что  ли,  таких
замашек нахватался?), Ахтармерз забрался на переднюю  панель  и,  скинув
оттуда какую-то плюшевую игрушку, устроился на ее  место  сам.  Впрочем,
ненадолго.  Едва  непонятный  искусственный  зверь  свалился  вниз,  как
гоблин, сидевший за рулем лимузина, нажал на тормоз и, уткнувшись мордой
в баранку, заревел, топая ногами.
   - Будьте добры, заберите ребенка  на  заднее  сиденье,  -  потребовал
эльф, ласково похлопывая одной рукой телохранителя-шофера  по  плечу,  а
другой поднимая с коврика игрушку. - Нельзя же позволять ему вести  себя
так беспардонно.
   - А в чем, собственно говоря, дело? - вступился за собрата по  запаху
Попов. - Ну, залез мальчик на  панель.  Ну,  уронил  нечаянно  плюшевого
уродца. Ну и что за преступление он совершил?
   - Видите ли, в этом "уродце", как вы выразились, зашит  прах  мамочки
нашего  водителя,  -  терпеливо  пояснил  Эксмоэль.  -  Гоблины   крайне
толстокожий  народ,  но  во  всем,  что  касается  смерти,   они   очень
чувствительны и ранимы.
   - Ну, трупы надо уважать, - кивнул головой  омоновец  и,  потянувшись
вперед, сгреб Горыныча в пригоршню. - Иди сюда, змей недоделанный.
   - Я же сто тысяч раз  просил  не  сравнивать  меня  с  рептилиями!  -
завопил Ахтармерз и укусил Жомова всеми тремя головами  за  один  палец.
Ваня удивленно посмотрел на разбуянившуюся самоходную керосинку. Горыныч
от обиды попытался увеличиться в размерах, но Жомов покрепче сжал кулак,
и трехглавый  взбесившийся  самопых  обиженно  хрюкнул,  отказавшись  от
своего намерения. Однако пальца из пастей не выпустил.
   - Я, блин, не понял, - оторопело поинтересовался  омоновец,  а  затем
угрожающе посмотрел на Эксмоэля. -  Ты  чего,  урод  сизокрылый,  с  ним
сделал?  Задолбал  уже  своей  простотой.  Ну-ка,  верни   мальчонку   в
нормальное состояние, или я у тебя ребра дубинкой считать начну!
   - Не волнуйтесь, пожалуйста, ничего с ним страшного не  случилось,  -
после  монолога  Жомова,  натянуто  улыбаясь,  проговорил  эльф.  -  Его
агрессивность - это остаточное явление моих заклинаний. Не обращайте  на
него внимания еще пару часиков, и все само пройдет.
   - Врезать бы тебе по чайнику, да смысла нет никакого, - буркнул Жомов
и вдруг встрепенулся:
   - Слушай, а если я тебе челюсть сломаю, она у тебя так же быстро, как
ссадина, зарастет?
   - Давайте, пожалуйста,  без  экспериментов  обойдемся,  -  позеленев,
попросил Эксмоэль.
   - Не обойдемся! - рявкнул Горыныч, отцепляясь от жомовского пальца. -
Ну-ка, Ваня, покажи ему, где тыхнамундрики серабрыздры закапывают.
   - Поздно, мы уже приехали, - истошно завопил  эльф  и,  не  дожидаясь
окончательной остановки лимузина, выскочил из  него  на  площадку  перед
огромным деревом, устремившимся ввысь на добрых пятьдесят метров.
   Едва Эксмоэль ступил на лужайку, как тут же из закрытого  стеклянными
дверями  огромного  дупла,  расположенного  прямо   у   корней   лесного
небоскреба, выскочили десятка  два  широкоплечих  эльфов  в  серебристых
туниках и с копьями из какого-то странного матового материала  в  руках.
Следом за ними, расстилаясь сама по себе, выкатилась бордовая дорожка, и
крылатые стражники мгновенно выстроились по обеим сторонам от нее. Около
дерева начала собираться ленивая толпа зевак.
   - Добро пожаловать в резиденцию Оберона! - торжественно  провозгласил
Эксмоэль, не переставая косить испуганным взглядом  в  сторону  грозного
омоновца, и, сделав радушный жест в направлении  дупла,  пропустил  мимо
себя путешественников.  Те  с  самым  надменным  видом  прошествовали  в
указанном направлении. Зеваки были разочарованы.
   - Фи, - раздалось из толпы. - Опять экспериментальные  модели  ментов
привезли. А я-то думал, что в этот раз хотя бы бегемотов для  прыжков  с
трамплина в песок доставят.
   - Кто там что-то про модели вякнул? - угрожающе поинтересовался Иван,
застывая посреди дороги.
   - На чужой роток не накинешь платок, - усмехнулся  Сеня,  -  но  Иван
накинет да и в рыло двинет. - Он толкнул омоновца в спину:
   - Иди вперед, Аника-воин.  Если  будем  на  каждого  урода  крылатого
внимание обращать, до Оберона никогда не доберемся.  А  я  лично  с  ним
пообщаться хочу больше, чем всю зарплату у Матрешкина выиграть.
   В ответ на такое заявление Попов удивленно хмыкнул и помог Рабиновичу
сдвинуть  Ванюшу  с  места.  Жомов,  досадливо  вздохнув,   уступил   их
домогательствам и пошел к дверям своим ходом. Те прямо перед  его  носом
услужливо распахнулись, и трое  ментов  оказались  в  просторном  холле,
расположенном  внутри   дупла.   Предбанник   обероновской   резиденции,
увешанный  картинами  из  жизни  эльфов  и  заставленный  манекенами  во
всевозможных нарядах, начиная  от  звериных  шкур,  продолжая  воинскими
доспехами  и   заканчивая   элегантными   фраками,   выглядел   довольно
впечатляюще. Впрочем, ментов он не особо  заинтересовал.  Лишь  Сеня  на
секунду задержался у манекена в строгом костюме.
   - Я, понимаю, что всякие шкуры, латы и попоны тут в качестве музейных
экспонатов присутствуют, а этот  манекен  зачем?  -  И  Рабинович  ткнул
дубинкой чучелу в живот, привлекая к нему внимание Эксмоэля.  Неожиданно
для Сени музейный экспонат  зашипел,  схватился  за  пузо  и  рухнул  на
мраморный пол. Кинолог оторопел.
   - Так они тут все живые? - удивился он.
   - Не все, - ответил посланник Оберона. - Только те, кто  в  костюмах.
Это не манекены, а прислуга.
   - Понятно, - облегченно вздохнул Рабинович  и,  нагнувшись,  похлопал
корчившегося на полу эльфа по плечу. - Извини, друг. Ошибочка вышла...
   В кабинет  к  Оберону  менты  поднялись  на  самом  обычном  лифте  с
маленькой крылатой феей в качестве лифтера, кнопок управления и движущей
силы одновременно. Трое друзей лишь удивленно покосились на нее,  но  не
сказали ничего, а вот  Горыныч  кинулся  к  фее  с  разинутыми  пастями.
Неизвестно, съесть он ее хотел или просто  покусать,  а  может  быть,  и
вовсе поцеловать собирался, но  лифтерша  выяснять  это  не  стала.  Она
просто двинула Ахтармерза по  носу  своей  волшебной  палочкой,  и  тот,
захныкав, уменьшился еще и, взобравшись по штанине Попова,  спрятался  к
нему в карман.
   - Вот и сиди там,  дебошир,  -  буркнул  криминалист.  -  А  то  одна
головная боль от тебя.
   Оберон оказался высоким и седым как лунь длиннобородым стариком.  Был
он одет в какой-то халат абсолютно идиотского покроя и сидел на  высоком
троне, стоявшем в глубине просторного зала. Рядом  с  ним  располагались
два  вооруженных  копьями  эльфа,  а  у  подножия  трона  стояли  четыре
широкоплечих гоблина. Эксмоэль, обогнав ментов, остановился  на  полпути
между ними и  троном  и  представил  собравшихся  друг  другу.  То  бишь
путешественников - Оберону, а повелителя эльфов - ментам.
   - Так вот ты какой, северный олень, - хмыкнул Рабинович. - В принципе
я тебя так себе и представлял.
   - А ты знаешь, что задолбал меня уже своей простотой? -  обращаясь  к
Оберону, поинтересовался Ваня. - Давно хотелось с тобой  пообщаться,  да
как-то руки не доходили. Но теперь-то я это упущение исправлю!..
   Оттолкнув в  сторону  Эксмоэля,  Ваня  бросился  вперед,  прежде  чем
кто-нибудь из друзей успел его остановить.  Впрочем,  ни  Рабинович,  ни
Попов вмешиваться и не собирались. В конце концов, нужно было  разрешить
омоновцу подраться как следует, иначе он никому покоя еще пару  дней  не
даст. Гоблины этого не  знали,  иначе  поостереглись  бы  вмешиваться  и
позволили бы  Жомову  пару  минут  поработать  с  Обероном.  А  так  они
вчетвером бросились на перехват. Сеня с Поповым переглянулись и  решили,
что телохранители Оберона явно переборщили. Двое на одного еще  куда  ни
шло, а четверо - уже явный  перебор.  Кинолог  с  криминалистом  тут  же
отцепили от пояса дубинки и двинулись на помощь боевому товарищу.
   - Не трогать никого. Все мои! - рявкнул Ваня, останавливая друзей  на
полдороге.
   Гоблины хоть и были выше омоновца ростом и шире в плечах, в  скорости
ему явно уступали. Обычно неуклюжий, Ваня во время стычек вдруг проявлял
такое проворство, какое даже хваленым японским ниндзя не снилось. В одно
мгновение  преодолев  расстояние,  отделявшее  его   от   телохранителей
Оберона, Жомов подскочил к двум ближайшим клыкастым уродцам. Первого  он
наградил ударом дубинки в промежность, от  чего  бедолага  потерялся  во
времени и пространстве и, взвыв, стал тупо кружить  по  залу.  А  второй
заработал омоновским берцом в коленную  чашечку.  Хрюкнув,  он  упал  на
колено и тут же был поглажен по затылку мощным Ваниным кулаком, от  чего
ткнулся носом в пол и пару минут не подавал признаков жизни.
   Следующие два гоблина на секунду замешкались, подивившись  тому,  как
быстро омоновец расправился с их коллегами, ну а Ваня времени не  терял.
Профессиональный захват с подсечкой положил одного из телохранителей  на
пол, и Жомов, одним движением отцепив наручники от ремня,  лишил  своего
противника возможности сопротивляться.  Последний  герой,  оставшийся  в
живых, позорно заработал пяткой в нос и  составил  компанию  двум  своим
собратьям по разуму, отдыхавшим на полу.  Ваня  задумчиво  посмотрел  на
того гоблина, что, завывая, кружился по залу.
   - Этого можете добить, -  великодушно  разрешил  друзьям  омоновец  и
вразвалочку пошел к Оберону.
   - Браво, браво, -  улыбаясь,  поаплодировал  тот  Жомову.  -  Хорошая
работа, сынок.
   - Пень дубовый у тебя сынок, а не я, - буркнул  в  ответ  Ванюша,  не
сбавляя шага. - Думал, меня этими олухами остановишь?
   Оберон, не переставая улыбаться, отрицательно покачал  головой.  Сеня
подумал,  что  эльфы  с  копьями  сейчас  кинутся  Ване   наперерез,   и
приготовился вмешаться,  предоставив  Андрюше  натешиться  с  потерявшим
мужское  достоинство  гоблином,  однако  охранники  у  трона   даже   не
шелохнулись. Не двинулся с места и  Оберон.  Остановившись  в  метре  от
него, Жомов обвел всех троих эльфов  удивленным  взглядом,  а  затем,  с
сомнением взвесив на руке дубинку, горестно вздохнул и нанес сокрушающий
удар.
   Конечно, бить старика,  пусть  и  вредного,  омоновец  не  собирался.
Во-первых, не так воспитан, а во-вторых, какой  интерес  дубасить  того,
кто не сопротивляется? Ваня хотел просто сломать спинку у трона  или,  в
крайнем случае, хотя бы подлокотник. Однако ни того, ни другого  у  него
не получилось. Когда жомовская  дубинка  была  уже  всего  в  нескольких
сантиметрах  над  обероновской  головой,   повелителя   эльфов   окутало
бирюзовое сияние энергетической  защиты,  и  Ванин  рабочий  инструмент,
ударившись о него, отскочил назад с такой силой,  что  русский  богатырь
милицейского розлива едва смог удержать дубинку в руках.
   - Ни хрена себе блины! -  подивился  омоновец  и  попробовал  ударить
второй раз. Эффект был тот же.
   - А ты думал, я такой ерунды не  предусмотрел?  -  широко  усмехнулся
Оберон. - Хороший я был бы правитель, если бы не  мог  заранее  поступки
подчиненных предугадывать. Может быть, поговорим спокойно? Впрочем, если
хотите, можете и втроем дубинками по щиту постучать. Я подожду, пока  вы
натешитесь.
   - Не дождешься, -  пообещал  повелителю  эльфов  Рабинович.  -  Давай
выкладывай, зачем ты  нас  сюда  притащил.  А  потом  мы  тебе  подробно
разъясним, что обо всем этом думаем.
   Оберон крайне вежливо поблагодарил кинолога за разрешение и  принялся
трепать языком. Говорил он так долго и витиевато, что  Сеня  заслушался,
восхищаясь тем, как много можно сказать, не говоря ровным счетом ничего.
Рабинович попытался  запомнить  особенно  пустые  выражения  и  наиболее
бессмысленные обороты, чтобы использовать их в дальнейшем, но ничего  из
этого не получилось - Оберон так запудрил Сене мозги, что тот, запоминая
последнюю фразу, напрочь забывал предыдущую. Ну  а  пока  Сеня  старался
поучиться у повелителя эльфов  словоблудию,  Жомов  едва  не  заснул,  а
Андрюша принялся поглаживаниями успокаивать разбурчавшийся живот.
   Собственно  говоря,   единственной   информацией,   которую   удалось
Рабиновичу извлечь из получасовой речи Оберона, было то,  что  правитель
эльфов считал ментов суперменами, а всех остальных - идиотами, которые и
гроша ломаного не стоят. Остальную часть речи Оберона воспроизвести было
невозможно, и сказать о ней нечего. Наконец и сам правитель эльфов устал
себя слушать.
   - Ну, суть моего приглашения, направленного вам, сводится к небольшой
идее, способной привести народы к всеобщему благополучию и  процветанию,
к улучшению жилищных условий пенсионеров и бесперебойной подаче тепла на
весь Дальний Восток, - подвел черту Оберон. - Я предлагаю вам,  господа,
перейти ко мне на службу и тем  самым  избавить  мир  от  многих  бед  и
потрясений.
   - Не понял. - От того, что престарелый эльф замолчал, омоновец  сразу
проснулся. - Чего ты там говорил?
   -  Я  решил  организовать  новое  ведомство,  способное   оперативным
вмешательством решать  любые  проблемы  в  подопечных  мне  параллельных
вселенных, - пояснил Оберон. - Называться оно будет Группа  Оперативного
Выезда На Объекты, и я предлагаю вам стать ее первыми сотрудниками.
   - Охренел? - возмутился Рабинович. - И ты хочешь, чтобы мы работали в
конторе с такой аббревиатурой? Да я тебе за такое предложение дома  вмиг
бы пятнадцать суток обеспечил. Скажи спасибо, что добраться до  тебя  не
могу.
   - А что тут такого? - удивился Жомов, но проговорив шепотом  название
нового эльфийского подразделения, возмутился:
   - Ни фига себе! Это что же мне Ленке говорить, когда она меня спросит
о том, где я теперь работаю? У меня  жена  и  о  милиции-то  не  слишком
высокого мнения, а тут  представляю,  как  они  с  тещей  вместе  язвить
начнут.
   - Действительно, серьезная проблема,  -  со  знанием  дела  встрял  в
разговор Горыныч. - У гуманоидов обычно  чрезвычайно  гипертрофированное
самолюбие, и  они  очень  болезненно  реагируют  на  любое  сравнение  с
фекалиями. Нам в классе объясняли...
   - Помолчи, тритон мутировавший, - перебил его Сеня, погрозив пальцем.
- И попробуй мне только раздуйся от обиды!
   - Ничего, ничего. Пусть говорит. Его это предложение тоже касается, -
успокоил кинолога Оберон. - Ну а название - это не проблема. Можно  вашу
группу переименовать. Например, в Летучий Отряд Храбрецов...
   - Еще лучше, - перебив его, фыркнул кинолог. - Значит,  вместо  слова
"милиция" у меня на груди будет нашивка "ЛОХ" красоваться?  Нет,  ты  на
самом деле охренел...
   - Сеня, о чем ты вообще разговор ведешь, -  перебил  его  Андрюша.  -
Какая разница, как эта контора называться будет, если мы в ней  работать
все равно не станем?.. По крайней мере, я. Мне мама не  разрешит,  да  и
потом, кто за моими рыбками присматривать будет, пока я  по  всяким  там
параллельным мирам шатаюсь?
   - Ну, об этом, мой юный друг... - лысоватый Попов от такого обращения
вмиг ошалел, - ...беспокоиться нечего. Сколько бы вы ни  путешествовали,
возвращаться всегда будете в тот день и час, из которого  отправились  в
мир иной. Разница будет буквально в несколько минут, и посторонние ее не
заметят.
   - Это что же получается, - вставил свое  золотое  слово  омоновец.  -
Значит, пока я тут старюсь, моя Ленка так молодой и будет оставаться? Не
пойдет!.. Нет, лично мне это нравится, но боюсь, что  жену  не  устроит.
Скажет, я старею оттого, что спиваюсь совсем, плюнет на хрен и  уйдет  к
молодому.
   - Прямо туда и плюнет? - наивно удивился Оберон. - Нехорошо.
   - Ты давай к словам не цепляйся, нас юмором не проймешь,  -  урезонил
правителя эльфов Сеня, пока Жомов, безмолвно раскрывая рот,  придумывал,
чем бы ответить на такую гадость. - В общем, твое предложение нам  ясно,
и оно отклоняется. Ищи себе других дураков.
   - Подождите отказываться, вы еще всех условий не выслушали,  -  нажал
Оберон. - Дайте мне закончить, а затем высказывайтесь.
   Не  думайте,  не   из   корысти,   а   просто   ради   удовлетворения
профессионального  любопытства  трое  ментов  решили  выслушать  условия
старого болтуна. Хотя бы для того, чтобы  иметь  возможность  сравнивать
зарплату российских  милиционеров  не  только  с  доходами  американских
"копов", но и с соответствующими выплатами эльфийского королевства. Ну а
Оберон постарался на славу. Такого наобещал, что  у  каждого  из  боевой
троицы глаза на лоб полезли.
   Старый хрыч прекрасно знал,  на  какую  приманку  каждого  из  друзей
ловить,  и  каждому  внес  индивидуальные  предложение.  Общими  в   его
обещаниях были лишь несколько пунктов.  Во-первых,  финансовая  сторона:
Оберон обещал буквально засыпать каждого мента иностранной  валютой.  От
монгольских тугриков до древнегреческих оболов - по  выбору.  Во-вторых,
всем без исключения предполагаемым сотрудникам нового отдела повелителем
эльфов были обещаны всемирный почет, уважение  и  героические  лавры  на
макушку.  Непременное  упоминание  имен  эльфийских  агентов  в   мифах,
легендах, сказаниях и  прочих  бредовых  творениях  самых  разнообразных
народов к данным почестям прилагается. Ну и в последнем, третьем,  общем
пункте  обероновских  обещаний  ментам  была  предоставлена  возможность
проводить отпуск в любом времени и месте любой из контролируемых эльфами
вселенных.  Причем  длительность  отпуска   ничем   не   ограничивалась,
поскольку всегда существовала возможность вернуться в тот же день и час,
в который каникулы и начинались. Исключение из  этих  правил  составляла
только родная ментам Земля, где в силу субъективных законов природы трое
друзей без самоличной  организации  мировых  катаклизмов  могли  подолгу
находиться исключительно в своем  собственном  времени.  Кстати,  Оберон
милостиво  разрешил  друзьям  вывозить  из  посещаемых  вселенных  любые
предметы,  растения,  животных   и   рыб   без   каких-либо   таможенных
ограничений.
   Доблестные  российские   милиционеры   на   эти   общие   предложения
прореагировали по-разному. Любознательного естествоведа Андрюшу  Попова,
ясное дело, больше заинтересовал третий пункт,  даже  глаза  загорелись,
как у изголодавшегося вампира. Ваня обратил особое  внимание  на  вторую
часть предложения,  потребовав,  правда,  чтобы  в  легендах  непременно
делались сноски, призывавшие не путать  его  честное  омоновское  имя  с
каким-то  там  Иваном-дураком.   Ну   а   Рабиновича,   конечно,   особо
интересовали...  все  три!   Действительно,   а   зачем   на