ть хрупкие перепончатые крылья Ахтармерза  в  кровавые
ошметки. Я подпрыгнул, громко пытаясь предостеречь  Горыныча  от  неразумной
теперь попытки встретить монстра залпом  своих  огнеметов.  Однако  летающий
газовый резак понял это и без меня. С  сумасшедшей  скоростью  уменьшаясь  в
объеме, он камнем рухнул вниз и упал  прямо  в  руки  вбежавшего  на  поляну
запыхавшегося Андрюши.
   - Ох, ни хрена себе?! - только и проговорил тот, увидев в небе над  собой
огромного монстра.
   И тут произошло невероятное! Чудовище дико завизжало и  зачем-то  полезло
клювом куда-то между задних  ног.  Сделав  в  воздухе  невероятный  кульбит,
покруче петли Нестерова, монстр камнем рухнул вниз,  все  еще  пряча  голову
между ног. Ингвина стояла чуть дальше остальных от  центра  поляны,  поэтому
падение мутанта никак не отразилось  на  ней.  Жомов  с  Рабиновичем  успели
отскочить в сторону, а вот неуклюжего Андрюшу, все еще прижимавшего Горыныча
к груди, отбросило на пару метров мощным ударом крыла.  Я  поспешил  ему  на
помощь, однако  Попов  в  ней  не  нуждался.  Опустившись  на  пятую  точку,
оскорбленный Андрюша заорал во всю мощь своих легких:
   - Вот сволочь. Да чтоб тебя разорвало и подбросило! И только когда жуткий
монстр прямо у меня на глазах лопнул, будто  перезрелый  бешеный  огурец,  и
разлетелся по воздуху сотней маленьких кусочков, а над  поляной  закружились
его перья, я понял,  что  произошло  на  самом  деле:  каким-то  невероятным
образом обе присказки разгневанного Попова обрели силу настоящих  магических
заклинаний! Вот тебе и безобидный толстяк...
   На несколько секунд вокруг Андрюши воцарилось полное оцепенение. Даже  я,
привыкший и не к  таким  фокусам  за  немалые  годы  собственной  жизни  (по
собачьим меркам, разумеется!), и то застыл на месте,  пораженный  совершенно
невероятной развязкой заведомо проигранного сражения. - Андрюша,  как-нибудь
объясни на досуге, как ты все  это  делаешь,  первым  нарушил  молчание  мой
Рабинович и, как подкошенный, рухнул на снег, усыпанный перьями.
   - В натуре, Андрюха, это было круто, -  выдохнул  ошеломленный  Жомов  и,
сграбастав целую пригоршню снега, засунул ее в рот. -  Пожалуй,  даже  круче
базуки получилось.
   К его поздравлениям присоединилась и Ингвина. Подойдя на расстояние  двух
шагов к Попову, юная воительница опустилась в снег на одно колено и взяла  в
руки шлем, показав всем, что ошарашена не меньше  моих  ментов,  да  и  меня
самого, что уж там греха таить!
   Секунду посмотрев Андрюше в глаза, девушка низко опустила голову.
   -  Вот  теперь  я  убедилась,  благородный  господин,  что  воистину   ты
могущественный ворлок, - слегка дрожащим голосом (от перенапряжения, а не от
пошлого раболепия!) произнесла она. - Если можешь, прости мне мое неверие, а
коли обидела я тебя своими сомнениями, казни меня, владыка Поповсен!..
   - Чего-чего он владыка? - не  дав  Ингвине  закончить,  а  Попову  как-то
отреагировать на столь  откровенное  признание,  поинтересовался  удивленный
таким словосочетанием Ваня Жомов.
   - Сена в попе. Ты разве не слышал? - пояснил Рабинович,  и  оба  здоровых
идиота повалились в снег, корчась от смеха.
   - Да пошли вы все к коровьей  матери!  -  завопил  Андрюша  так,  что  на
омоновца вновь посыпались шишки,  моего  Сеню  стукнуло  по  черепу  большой
еловой веткой, а с ближайших гор сошла было вниз лавина, но, остановившись в
узкой долине, она поняла, что  с  Поповым  им  никак  не  разойтись,  и  без
колебаний вернулась обратно.
   Я жалостливо посмотрел на Попова. Ничего не скажешь, в  этот  раз  ему  с
кличкой не повезло! ?Поповсен?  даже,  пожалуй,  похуже  Мурзика  будет.  По
крайней мере я бы с ним прозвищами не поменялся. Пока  Жомов  с  моим  Сеней
помирали со смеху, а Ингвина удивленно смотрела на них, не  понимая,  отчего
взялось такое бурное веселье, Андрюша покрывался красными пятнами от обиды и
злости. Мне даже так сильно захотелось подойти и лизнуть его в лапу...  тьфу
ты... в руку, что  я  еле  сдержался.  И  вместо  этой  дурацкой  дворняжьей
сентиментальности решил выручать криминалиста. Резко развернувшись в сторону
лесной дороги, я бешено зарычал, всем своим видом  предупреждая  людей,  что
приближается новый монстр. Сработало! Жомов с Рабиновичем вмиг оборвали смех
и вскочили на ноги, сжимая свои верные дубинки.  Ингвина  выхватила  меч,  а
Попов зачем-то поднял вверх Горыныча. Тот слабо хрюкнул:
   - Ты что  делаешь,  ирод?  Я  и  так  закоченел  весь,  а  ты  еще  ветер
поднимаешь!
   Впрочем,  Андрей  на  его  стенания  внимания  не   обратил,   напряженно
всматриваясь в дальний конец поляны. Жомов  с  Сеней  и  Ингвиной  осторожно
дошли до начала дороги и выглянули из-за кустов. Естественно, ничего они там
не увидели!
   - Совсем у тебя кобель озверел, - буркнул  Жомов,  возвращаясь  назад.  -
Дорога чистая, а он рычит чего-то.
   - Ты мне на пса не наезжай, он нам, можно сказать, жизнь спас, когда этот
мутант на нас кинулся, - вступился за меня Сеня  (премного  благодарен!).  -
Кстати, что это за тварь такая была? Я раньше таких уродов только  в  книгах
видел. И то не помню, как называются.
   - Гиппогриф, - прокаркал со своего  насеста  Горыныч,  и  Попов,  наконец
вспомнив  о  своем   подопечном,   опустил   руки,   засовывая   трехглавого
птеродактиля под куртку. Ахтармерз потрепыхался и высунул  наружу  все  свои
тыковки. - Я  потому  и  остановился  от  удивления,  когда  его  увидел,  -
пропищала средняя голова. - Ни в вашем, ни в соседних измерениях они никогда
не водились. А в  сказках  и  легендах  встречаются,  потому  что  некоторые
контрабандисты, нарушая  законы  межмирового  права,  экспортировали  их  из
других  измерений,  делая  два-три  скачка  через   врата.   Они   продавали
гиппогрифов за огромные деньги. Именно поэтому этот гиппогриф  без  всадника
гулять тут не мог.
   - Мог не мог, а нас чуть не употребил под водочку, - буркнул Жомов.  -  А
это говорит о том, что сдвиги миров  из-за  вашего  путешествия  во  времени
происходят  просто  колоссальные,  -  возмутился  Горыныч.   -   Присутствие
гиппогрифа в этих лесах говорит о том, что  не  только  врата  между  мирами
открываются произвольно, но и  на  вашу  вселенную  уже  началось  наложение
параллельных миров!
   - И что из этого? - оторопел Ваня. - Орать теперь надо, что  ли,  ящерица
ты газопроводная?
   - Сам ты гиппопотам  прямоходящий!  -  обиделся  Ахтармерз.  -  Орать-то,
может, и не нужно, но вашему миру жить осталось несколько  дней.  Неделя  от
силы, если вы не вернетесь в свою проклятую ментовку.
   - Ну-ну, полегче! - наехал на болтливую рептилию Попов и  слегка  шлепнул
Ахтармерза ладошкой. - Думай,  что  говоришь,  а  то  и  по  рогам  получить
недолго! - Затем посмотрел на задумчивого Рабиновича:
   - Сеня, все! Пока не пожрем, ни на шаг с этого места не сдвинусь.
   - Кому в ухо, а попу крендель в брюхо, - фыркнул Рабинович. - Тут мир  на
волоске висит, а ты о жратве думаешь.
   - Вы о чем? - Ингвина удивленно переводила взгляд с одного говорившего на
другого. - Что здесь происходит?
   - В данный момент ничего, - уклончиво ответил мой Сеня. - А вот что будет
дальше происходить,  зависит  от  того,  как  быстро  мы  до  этого  Хрюмира
доберемся.
   - Часов шесть еще ехать, -  Златовласка  обиженно  наморщила  носик.  Вот
теперь на женщину похожа стала, а то чисто  Снежная  королева  в  парике!  -
Конечно, если на нас еще какое-нибудь чудище не нападет.
   - Тогда точно нужно поесть, -  вздохнул  Рабинович.  -  А  то  у  Андрюши
голодный обморок случится.
   Андрюша хотел что-то возразить на очередную Сенину  колкость,  но  только
махнул рукой и, тяжело развернувшись, пошел в сторону оставленной колесницы,
в которой лежали взятые на дорогу  нехитрые  припасы.  Поскольку  мои  менты
вчера  малость  перебрали,  обеспечить   нашу   экспедицию   продовольствием
добровольно взялась Ингвина. И по своей  варварской  привычке  к  тяготам  и
лишениям положила минимум съестного: какая-то вяленая рыба,  больше  похожая
по вкусу на подметки Сениных ботинок (пробовал  я  их  по  молодости,  когда
совсем дурной был), несколько кусков мяса, жутко пересоленных и  просушенных
до такой квинтэссенции, что ими  можно  было  забивать  гвозди,  да  кожаный
бурдюк местного пойла под названием ?медовуха?. Увидев перекосившиеся  морды
Ивана и Сени, Ингвина с усмешкой проговорила:
   - Покорнейше прошу простить меня, великие ворлоки, но я не думала о  том,
что вам приспичит начать набивать желудки уже на середине пути.
   - Эй, алло! А где же почтение в голосе и преклонение  перед  могуществом?
Видимо, отошла уже девочка от потрясения.  -  Лично  я  собираюсь  поесть  у
Хрюмира. Ну а если у того  иормальной  пищи  не  найдется,  настрелять  дичи
где-нибудь в дороге. Ну а вы ешьте, что Фрейр послал!
   К моему вящему удивлению, на лице чревоугодника Попова  не  отразилось  и
тени того недовольства, что появилось на физиономиях его  друзей.  Наоборот,
Андрюша сиял, как начищенный медный котел, а улыбка у него и вовсе могла  бы
с оскалом  кита  потягаться,  когда  тот  планктон  через  зубы  пропускает.
Впрочем, причина поповского веселья недолго оставалась загадкой. Криминалист
извлек со дна колесницы какой-то мешок и,  развязав  его,  вытащил  на  свет
божий жареную свиную ногу, едва ли не с меня размером.
   - А вы что думали, я голодать сюда пришел?  -  возмутился  он,  глядя  на
удивленные физиономии остальной троицы. - Между прочим, если бы я  не  зашел
по дороге на кухню и не попросил припасов в  дорогу,  сейчас  бы  жрали  эти
подошвы, как голодные собаки.
   - Но-но! Выбирай выражения. - Мурзик, не мурзись. И тебе достанется.
   Андрюша, расстелив  какую-то  рогожу  на  краю  колесницы,  аккуратненько
положил на нее жаркое. Затем, вытащив откуда-то из-за пояса, словно цирковой
фокусник из шляпы, огромный тесак,  принялся  разделывать  кабанью  ногу  на
части. Но не успел он сделать  и  пары  надрезов,  как  неожиданно  раздался
легкий хлопок, будто от открывшейся бутылки шампанского, и прямо на  кабанью
ногу, на глазах у  изумленной  компании,  спикировал...  Эльф!  Мать  его!..
Андрюша от удивления выронил нож, а меленький поганец, не обращая ни на кого
внимания, уселся  на  край  кабаньей  ноги  и  застыл  в  позе  роденовского
?Мыслителя?.
   - Чего уставились, козлы поганые? -  как-то  до  странности  меланхолично
поинтересовался он. - Грустно мне. Жаба душит. За квартиру платить не хочу.
   - А это кто? - удивленно поинтересовалась Ингвина  и  попыталась  достать
эльфа Нальчиком.
   - Руки убери, галоша саблезубая! -  рявкнул  нахал,  и  наша  воительница
отдернула палец так резко, будто выдергивала из пасти у крокодила.  -  Тянут
тут все кому не лень свои клешни. Не дай бог, ты крыло  мне  помяла,  так  я
тебя сразу налысо обрею.
   - Он охренел совсем, - пробормотал Ваня Жомов  и  осторожно  потянулся  к
Андрюшиной фуражке, лежавшей неподалеку, а Попов медленно поднял нож. Понять
реакцию  обоих  ментов  можно  легко.  Эта  надоедливая  маленькая  жужжалка
настолько достала нас в Англии, что мне и  самому  жутко,  до  зубной  боли,
захотелось пожевать нахала хотя бы пару минут, а затем выплюнуть куда-нибудь
в болото. Однако я даже не пошевелился, глядя на эльфа, потому что  понимал,
чем может закончиться попытка его поймать. А вот Жомов  с  Поповым,  похоже,
излишней сообразительностью не блистали. Они ударили по эльфу  одновременно.
Ваня - Андрюшиной фуражкой, а  Попов  -  стянутым  с  кухни  ножом.  Правда,
Андрюша запоздал на мгновение, поэтому и оказался нож торчащим в фуражке,  а
не наоборот. Вот только эльфа  на  куске  свинины  уже  не  было!  Он  летал
сантиметрах в двадцати выше ножа и противно хихикал. -  Ну  вы  и  уроды,  -
восхитился эльф. - Нет, точно по вам  Нидльхейм  плачет.  Вы  что,  эсэсовцы
недоделанные,  думаете,  я  сюда  примчался  только  на  ваши  туxлые   рожи
посмотреть да подождать, пока вы меня шапками закидаете?  Точно  Оберону  на
вас настучу. Тогда  не  со  мной  общаться  будете.  Пришлют  пару  троллей,
посмотрю, как вы с ними разберетесь.
   - А тебя разве еще не уволили? - наивно поинтересовался  Рабинович.  Эльф
опешил. - Ты же уже в который раз опаздываешь...  -  Ах,  и  ты  тоже,  маца
ходячая, возникать будешь? - возмутился коротышка. - Ну ладно, попомните  вы
меня, шакалы парнокопытные. Будет вам и жезл, блин, будет и свисток! -  Эльф
с   разворота   стукнул   кулачонком   в   нос   Андрюше,   оказавшемуся   в
непосредственной близости от разгневанного комара, и растворился в  воздухе.
На этот раз без хлопка. Попов только ойкнул и потер правую ноздрю,  занывшую
от чувствительного удара.
   - Это кого вы наколдовали? - хлопая  длинными  ресницами,  будто  болонка
перед лужей, поинтересовалась Ингвина.
   - А-а, не  обращай  внимания,  -  махнул  рукой  мой  Сеня.  -  Это  наша
своеобразная тревожная сигнализация. Эльф называется... - Господин Робинсен,
может быть, перестанете меня за  дурочку  держать?  -  неожиданно  для  всех
возмутилась воительница. - Что я, эльфов ни разу  не  видела?  Они  побольше
этого наглеца ростом и никаких крыльев не имеют. Они, между прочим, пока  не
рассорились со Снорри Стурлуссоном, к нам каждую осень на ярмарку приезжали.
   - Че-его? - в один голос удивились Попов с Рабиновичем, а Ваня предложил:
   - Слушайте, мужики, может быть, раз здесь  свои  эльфы  есть,  вложим  им
этого чумовоза? Пусть они сами конкретно и разберутся, что этот чужак на  их
территории делает.
   - Угу. Вот ты этим и займись, умник,  -  кивнул  годовой  Сеня,  а  Попов
добавил, выдергивая нож из своей фуражки:
   - А мы пока пообедаем. Кстати, Ванечка, если ты не в  курсе,  то  я  тебе
скажу, что за порчу казенного имущества штраф полагается...
   К удивлению путешественников, отшельник  Хрюмир  жил  не  в  какой-нибудь
заиндевелой пещере или крысиной норе под названием ?землянка?, а в самом что
ни на есть добротном деревянном доме, сложенном из бревен в обхват  шириной.
Правда, по своей конструкции жилище отшельника ничем от ?дворца? Форсета  не
отличалось - ни окон, ни дверей, полна грядка огурцов. Вот только стояла эта
бревенчатая конструкция задней стеной вплотную к отвесной скале. Видимо, для
защиты от нападения с тыла. Хотя кому в голову могло прийти напасть на такой
скрюченный старый мешок  с  костями,  каким  выглядел  Хрюмир?..  Разве  что
Мурзику.  Небольшая  экспедиция  в  составе  наряда  милиции,   воинствующей
феминистки, служивого кобеля  и  дракона-трансформера  добралась  до  жилища
Хрюмира уже в сумерках. Если бы не Ингвина, то путешественники,  несомненно,
прошли бы мимо невзрачного  строения,  прилепившегося  к  скале.  Да  и  она
определила коoрдинаты цели лишь по неярким отблескам от  очага,  игравшим  в
салки на краю дыры в крыше дома.
   - Ну вот мы и на месте, благородные ворлоки, -  торжественно  проговорила
она, махнув рукой в сторону сруба. - Правда, охотиться уже поздно, но  будем
надеяться, что мудрый Хрюмир поделится с  нами  своей  вечерней  трапезой...
Девушка трижды саданула кулаком в дощатую дверь. Некоторое время ответом  ей
была тишина, и изрядно продрогший Жомов уже  начал  прицениваться  к  двери,
раздумывая,  каким  плечом  ее  будет  проще  высадить,  но  выполнить  свою
привычную работу не  успел  -  изнутри  дома  послышалось  шуршание  шкур  и
старческий кашель.
   - Кого это принесло в такую пору, Имир вас разбери?! Сразу  предупреждаю:
милостыню не подаю и с дистрибьютерами не общаюсь. Если вы пришли только для
того, чтобы продать мне метлу с водяным пылесборником, спущу на  вас  своего
медведя. Так что проваливайте!
   - Мудрый Хрюмир, не во имя наживы, а ради мудрости  твоей  пришли  мы,  -
звонким голосом торжественно произнесла воительница. - Жаждут прикоснуться к
ней Ингвина Златовласая и благородные ворлоки Муспелльсхейма. Впусти же  нас
и не дай погибнуть в необразованной серости.
   - Часы приема с  девяти  ноль-ноль  до  двенадцати,  -  раздался  изнутри
категоричный отказ. - Приходите завтра утром, но сначала запишитесь у  моего
медведя на прием.
   Воительница хотела что-то сказать, но ее перебил Ваня Жомов, окончательно
потерявший терпение. Отодвинув в сторону девушку,  он  подошел  к  двери  и,
критически осмотрев ее, так саданул кулаком  в  косяк,  что  зашаталось  все
строение, еще минуту назад казавшееся незыблемой частью скалы.
   - Ну-ка открывай, дед. Мы из милиции! - рявкнул он. - В  случае  оказания
сопротивления у  меня  есть  приказ  полковника  Волкова  вышибить  дверь  и
применить табельное оружие. Так что будем по-мирному все решать или нам твою
халупу по бревнышку разнести?
   - Ладно-ладно, разбуянились, дебоширы. Милиция! Еще бы ФСБ из  Асгарда  с
собой притащили, - раздался в ответ  недовольный  голос.  -  Сейчас  открою.
Только подожди, я не во фраке...
   Услышав за дверью удаляющиеся шаги, Попов хлопнул себя руками по бедрам и
возмущенно посмотрел на Жомова.
   - Чего ждешь-то? Дверь вышибай. Этот гад хавчик, наверное, прятать пошел!
   Дурной Ваня, услышав просьбу Андрюши, тут же  собрался  ее  исполнить.  И
делал это не ради еды, которую якобы прятал внутри  Хрюмир,  а  оттого,  что
попросту истосковался по привычной работе - вышибанию дверей  с  последующим
укладыванием на  пол  всех  посетителей  притона.  Наверное,  одному  только
Оберону  было  ведомо,  к  чему  привела  бы   подобная   акция   в   жилище
скандинавского колдуна, мудреца и скальда, если бы в дело не вмешались мы  с
Рабиновичем. Сеня в мгновение ока оказался между готовым  к  бою  Жомовым  и
несчастной дверью, а я, зарычав, вцепился зубами в Ванин бушлат.
   - Э, вы охренели, что ли, на своих  наезжаете?  -  оторопел  омоновец.  -
Сеня, убери пса, а то бушлат мне новый покупать будешь. - Мурзик, фу! Я  сам
с ним разберусь, -  гаркнул  на  меня  Рабинович  и,  посмотрев  на  Жомова,
постучал пальцем по виску. - Ты, Ванечка, башкой-то думай немного.  Мы  сюда
за помощью пришли. А как ты считаешь, много он нам напомогает, если  мы  ему
дверь выставим?
   - А куда он на хрен денется? - удивился Жомов. - Будет возникать,  я  ему
все почки отшибу.
   - Типичная реализация в жизнь поговорки  ?Сила  есть,  ума  не  надо?!  -
горестно вздохнул Сеня. - Иди отсюда,  бык  педальный.  Если  руки  чешутся,
можешь пару елок на дрова сломать.
   - Дурак ты, Рабинович, - обиделся Ваня. - Тебе помочь хотят, а ты  все  в
издевательство превращаешь. - И, отойдя в сторону,  действительно  сломал  с
досады трехметровую елку ударом кулака.
   - Воистину велика сила мужа сего, - восхищенно проговорила Ингвина, глядя
на лесорубские замашки  Жомова.  Рабиновича  от  этих  слов  перекосило,  но
комментировать фразу воительницы он почему-то не  стал...  Видимо,  стареет!
После пары минут ожидания внутри избы отшельника что-то  жутко  загрохотало,
будто разгрузился самосвал с металлоломом, а затем послышался приближающийся
лязг, словно пионеры юные этот самый металлолом растаскивали по  углам.  Еще
через минуту лязг затих, послышался шорох отодвигаемого запора, и старческий
голос издевательски произнес:
   - Ну, входите, гости дорогие. Попотчую,  чем  богат.  Попов  расплылся  в
счастливой улыбке, ожидая обещанного угощения, а Сеня дернул на себя дверь и
застыл. За порогом стоял  сухонький  старикашка  с  одним  торчавшим  из-под
верхней губы сломанным клыком и  перекошенным  корявым  носом.  Голову  деда
украшал, согласно здешней моде, ночной  горшок  с  рогами,  скрюченное  тело
сгибалось к полу под тяжестью намотанной на него  сетки-рабицы,  а  в  руках
Хрюмир держал довольно большой лук, который тщетно пытался натянуть. Грустно
посмотрев на оторопевшего Рабиновича, всемирно известный мудрец произнес:
   - Ну вот, не получилось.  Нужно  было  лук  поменьше  выбрать.  -  Хрюмир
отбросил оказавшееся ему не по силам оружие в сторону. - Ненавижу  старость!
И вас тоже. Впрочем