пополудни
мы наконец выбрались из  лиственного  леса  и  оказались  на  краю  довольно
обширной холмистой равнины. Всю ее наискосок прорезала пронзительной  синевы
речка. А почти в  центре,  на  высокой  насыпи,  окруженный  рвом,  покоился
величественный замок.
   Отсюда было трудно определить, но мне показать, что  его  зубчатые  стены
поднимаются ввысь не меньше чем на пятнадцать метров. Повыше некоторых наших
пятиэтажек  получается!  Крепкие,  как  зубы   волкодава,   башни   украшали
разноцветные флаги, лениво трепещущие от слабых порывов ветра. Соединял  все
это великолепие с внешним миром  подъемный  мост,  натянутый  надо  рвом  на
крепких цепях.
   Зрелище замка меня настолько заворожило (впрочем, не меня одного!), что я
даже не сразу обратил внимание на город,  прилепившийся  к  этому  каменному
колоссу. Все, что было вокруг замка, настолько же отличалось  от  увиденного
ранее, как у нас Москва от Борисоглебска!
   Опрятные  домики  (большинство  из  которых   тоже,   кстати,   оказались
каменными!) тянулись к крепости ровными рядами.
   Виадук, перекинутый от рек сверкал белым мрамором. Даже здешнее  ристалии
расположившееся во впадине  между  двух  холмов,  дышало  такой  чистотой  и
помпезностью, как леврека в период брачных игр! Не стану утверждать с по ной
уверенностью, но в Камелоте, по-моему, театр имелся. Жалко,  что  футбольные
матчи не проходили!
   - Вот он, благословенный замок. Хранитель  рыцарей  короля  Артура!  -  с
присущей  ситуации  помпезностью  провозгласил   Грифлет,   вытянув   вперед
окованную железом длань. Видать, истосковался по нормальной жизни  за  время
поисков Грааля, бедняга!
   - Да-а, сооружение конкретное! - согласился с ним Жомов. - Если  бомбовые
удары  наноситься  не  будут,  то  один  батальон  с  недельку  тут  дивизию
противника удержит.
   - Тьфу на тебя! Весь кайф обломал, - обиделся на друга Попов. - Вечно  ты
лезешь со своими дурацкими сравнениями. Нормально говорить не можешь?
   - Да чтоб мне месяц с пэпесниками дежурить, если я не прав!  -  не  понял
Андрюшу Жомов. - Да тут одни снайперы такого шороха наведут...
   - Не смеши козу бигудями, - оборвал разглагольствования Ивана Рабинович и
пришпорил своего коня.
   Жомов попытался отстоять свою точку зрения, но его уже никто  не  слушал.
Разве что верный Каута заглядывал с телеги в  рот,  пытаясь  понять,  о  чем
говорит  его  сэнсэй.  Остальные  направили  коней  следом  за  Рабиновичем,
готовясь познакомиться с  чудом  административной  мысли  -  Круглым  столом
короля Артура.
   В отсутствие короля и Ланселота рыцарей возглавлял  сэр  Галахад.  Совсем
еще сопливый юнец, лет девятнадцати от роду. Да к тому же излишне пьющий (по
здешним   меркам,   конечно!).   Злые    языки    поговаривали,    что    он
незаконнорожденный (читай: бастард) сын Ланселота и Гвиневеры. Но лично я  в
это не верил. Если бы в таких наговорах содержалась хоть  капля  правды,  то
легенды об этом донеслись бы и до двадцатого века. Придворные сплетни вообще
никогда не умирают! Поначалу  на  место  первого  зама  главы  администрации
претендовал сэр Мордред,  стражникам  которого  досталось  на  ?попкорн?  от
Рабиновича. Вот он действительно был непризнанным наследником. Причем самого
короля Артура. Но,  узнав,  что  за  место  в  здешнем  парламенте  придется
сражаться в поединке, Мордред великодушно от должности  отказался.  Дескать,
не к лицу ему уродовать физиономию смазливого мальчишки.
   Впрочем, такой отговоркой ввести  в  заблуждение  хоть  одну  живую  душу
Мордред не смог.  Все  рыцари  Круглого  стола  прекрасно  знали,  что  этот
неприглядный гражданин вообще ни разу не участвовал в  поединках.  А  девять
десятых из них сомневалось что он  хотя  бы  охотничий  нож  может  в  руках
правильно держать! Прославился Мордред только своими  постоянными  интригами
вокруг королевского двора да умением перессорить на спор любых двух рыцарей.
Поэтому все, за исключением Галахада, старались держаться от него  подальше.
Вот так и получилось, что я сидел под тем самым Круглым столом  и  вычесывал
треклятых блох, когда Рабинович от лица всей троицы вел переговоры именно  с
сэром Галахадом. Хотя, если по мне, так они все на  одно  лицо:  низкорослые
волосатые обезьяны. Ничуть не лучше петербургских  панков,  выродившихся  от
нехватки наркоты!
   - Милостивый сэр, я, конечно, уважаю вашу  воинскую  доблесть,  описанную
благородным Грифлетом,  -  проговорил  Галахад,  теребя  едва  пробивающуюся
бородку.
   - Но боюсь, что не могу удовлетворить вашу просьбу. Решать  такое  вправе
только король Артур...
   - Позвольте полюбопытствовать, сэр, - перебил его Рабинович, лучше других
поднабравшийся правил местного этикета.  -  Что  мешает  вам  сделать  такой
пустяк?  Жомов  с  Поповым  следили  за  развивавшимся  диалогом  с   такими
выпученными глазами, что и сибирская сова  этим  буркалам  бы  позавидовала.
Даже если бы не обещание молчать при любых обстоятельствах, данное ими Сене,
оба друга вряд ли что смогли бы сказать. Поскольку  от  удивления  никак  не
могли  захлопнуть  рты.  Впрочем,  и  я  поначалу  был   ошарашен   просьбой
Рабиновича. Пока до меня не дошло, чего он хочет добиться.
   Галахад явно  не  хотел  показывать  свою  необразованность.  Прежде  чем
ответить на Сенин вопрос, он старательно прокашлялся три раза. Затем почесал
нос и вновь затеребил свою бородку. Действительно, что может ответить  барон
из  шестого  века  на  просьбу  выдать   патент   на   частную   детективную
деятельность?
   Наконец Галахад сдался.
   - Сэр, я бы рад был удовлетворить вашу  просьбу,  если  бы  это  касалось
дуэльного  поединка,  -  проговорил  зам  главы   Артуровой   администрации,
старательно подбирая слова. - Однако по части наук я еще не слишком  сведущ.
Боюсь, в свое время недостаточно слушал Мерлина на уроках естествознания.  К
тому же неизвестно, как отнесется святая церковь к подобному предприятию...
   - Святая церковь  двумя  руками  ?за?!  -  вновь  оборвал  речи  Галахада
Рабинович и обернулся к Попову. - Подтверди, отче. А если кто сомневается  в
набожности этого человека, я готов подтвердить его права на поединке!
   - В натуре. Церковь ?за?! - икнув от волнения, поддакнул Сене Попов. -  В
смысле, я не возражаю.
   - А что у него  за  странное  одеяние?  -  подозрительно  поинтересовался
Галахад, оглядывая ментовскую форму Андрюши. - Что-то я не  припомню  такого
среди служителей святой церкви...
   - А это форма иноков, готовящихся вступить в новый Орден  Командировочных
Рогоносцев! - не растерялся Рабинович. - Удобно и практично. К тому же  рога
можно в карманах носить.
   - Зачем же в карманах? - задумчиво спросил Галахад, и я увидел,  как  его
глаза загорелись новой идеей. - А откуда, вы думаете, рога на шлемах рыцарей
появились?..
   - Сэр Галахад, - высокопарно проговорил Грифлет, поднимаясь из-за  стола.
- Я имел честь присутствовать при чуде, совершенном этим  праведником.  И  я
также, подобно сэру Робину, готов отстаивать его святость с копьем  или  без
оного в любом месте в любое время.
   Что ни говори, а Галахаду жизненного опыта явно не хватало. Конечно,  ему
было  совершенно  наплевать  на  то,  чем  будут  заниматься  чужестранцы  в
Камелоте.
   Лишь бы его рыцарскую честь не позорили.  Однако  деньги  любили  даже  в
шестом  веке.  А  Галахаду,  пропивающему  и  тратившему  на  шлюх  изрядное
состояние ежедневно, лишние звонкие монеты  никак  не  могли  помешать.  Тем
более, ?лишних? денег никогда  не  бывает!  Это  я  хорошо  усвоил.  Спасибо
Рабиновичу.
   - Нет, что вы, благородные господа! В святости этого человека я ничуть не
сомневаюсь, - замахал руками Галахад, которому не очень хотелось с  похмелья
биться с двумя рыцарями  сразу.  Тем  более  после  ужасов,  рассказанных  о
Рабиновиче побежденным Грифлетом. - Однако боюсь, моих полномочий не хватит,
чтобы одобрить вашу... дефективную разделательность. Тем более  я  никак  не
решу, какие налоги брать за такое занятие. То ли как с мясников, то ли как с
прокаженных!
   - За такие слова и в рыло можно дать! - не выдержав таких  издевательств,
вполголоса произнес Жомов. За что и получил под столом пинок от Рабиновича.
   - Я думаю, вопрос с  налогами  можно  будет  решить  по  прибытии  короля
Артура. Мы готовы выплатить любую сумму по первому требованию,  -  вкрадчиво
проговорил Сеня, обращаясь к Галахаду - А пока,  в  качестве  избавления  от
моральных сомнений, мы предлагаем вам маленький презент.
   - Только без пошлостей, благородные сэры! - испугался  незнакомого  слова
заместитель короля.
   Ничего не говоря в ответ на эту реплику, Рабинович  протянул  через  стол
небольшой холщовый мешочек, припасенный  загодя  (ага,  Сеня,  пришлось-таки
раскошелиться!). Галахад, враз посветлевший лицом, согласно кивнул и  принял
подаяние. Он придирчиво осмотрел содержимое мешочка и остался доволен.
   А Рабинович вмиг погрустнел. Отсутствие требований об  увеличении  взятки
со стороны Галахада говорило только  о  том,  что  Сеня  явно  переборщил  с
вложенной в новое дело суммой. Проклиная себя на чем свет  стоит,  Рабинович
решил непременно вернуть все сторицей! Гад, с  того  же  Галахада  и  сдерет
тройную сумму за услуги!
   - Ну что ж, благородный сэр  Робин,  поверю  вашему  слову  и  уповаю  на
милость Господа, - на всякий случай перекрестился Галахад.  -  Вы  получаете
разрешение на свою дефективную работу.
   Умница Попов тут же сообразил, что нужно сделать. Уж не знаю,  может,  он
действительно прибавил в святости от переноса во времени и стал слышать глас
божий, но спектакль он устроил по высшему разряду!
   Бешено вращая глазами,  Андрюша  вскочил  из-за  стола  и  выхватил  свой
серебряный крест. Не медля ни секунды, Попов что есть силы  заорал  на  весь
огромный актовый зал текст воинской присяги. Ну, знаете: ?Я, гражданин...? и
все такое!
   Строители Камелота, видимо, не рассчитывали на такое количество децибелов
и переборщили с акустикой. От воплей Попова стены мелко завибрировали,  а  с
потолка посыпались оглушенные летучие мыши.
   Галахад, которому с похмелья любой громкий звук причинял  страшные  муки,
просто сполз в конвульсиях под стол.  Грифлет  истово  закрестился.  Хорошо,
хоть шлем с башки не снял. А  то  бы  оглох,  словно  кот  возле  стоваттной
акустической системы ?Sony?. Впрочем, кто его знает? Может, в шлеме еще хуже
от такого рева оказалось!
   Челюсть у Жомова от неожиданности отвалилась почти  до  пупка.  Да  и  я,
признаться, завыл с перепугу.  Один  Рабинович  сохранил  присутствие  духа.
Воспользовавшись тем,  что  ни  Галахад,  ни  Грифлет  видеть  Попова  не  в
состоянии, Сеня вскочил с  жесткого  деревянного  кресла  и  врезал  Андрюше
кулаком в пузо.
   После этого по залу некоторое время летало только эхо и мой  перепуганный
вой.
   Простите, не сдержался!
   - Ты че? - прохрипел Попов, когда смог набрать в грудь воздуха.
   - Думай, что делаешь! - прочищая пальцами барабанные перепонки,  прошипел
Рабинович. - Нас по твоей милости чуть мышами не завалило.
   - Я же как лучше хотел, - попытался оправдаться Андрюша.
   - А получилось как всегда! - буркнул Рабинович и сел снова в свое кресло.
   - Соображать надо.
   - Слушай, Робин, - проговорил Жомов, сумев наконец захлопнуть рот. -  Так
ведь его в качестве психического оружия использовать можно! Мой Сеня еще мог
стерпеть  столь  неуважительное  обращение  со  своим  именем   со   стороны
неотесанных аборигенов, но обидные клички от  своих  друзей  выслушивать  не
собирался. Рабинович уже решил оскорбительно ответить Жомову, но  не  успел:
Галахад как раз вылез из-под стола.
   - Да уж, поистине, святость этого человека беспредельна!  -  запинающимся
языком проговорил изумленный зам главы администрации и перепуганно покосился
на летучих мышей,  корчившихся  на  полу.  -  Вы  бы  не  могли  увести  его
куда-нибудь отсюда?
   Весть о происшедшем в замке мгновенно облетела весь городок Каммлан,  что
приютился под могучей тенью прославленного  Камелота.  А  если  учесть,  что
устные слухи всегда и везде разносятся по принципу ?испорченного  телефона?,
то вполне можно представить, какими подробностями обросла выходка Попова.
   Среди многих подвигов, приписываемых ему  с  этого  момента,  оказался  и
такой: избавление Камелота от злого  духа.  Дескать,  после  отъезда  короля
Артура и в отсутствие Мерлина замок попытался  захватить  злой  дух.  Однако
вовремя подоспел ?святой человек из земли  сарацинской?  и  молитвой  изгнал
духа  из  Камелота.  Истошный  крик,  кстати,  приписывали  не   Попову,   а
несчастному изгоняемому существу.
   Мы гордо шествовали по Каммлану в поисках  подходящего  для  нашей  новой
деятельности офиса, сопровождаемые толпой любопытных обывателей. Которые, на
всякий пожарный, старались держаться от нас на  почтительном  расстоянии.  А
кто знает, безопасно ли было к нам подходить?
   В нашем полку поубавилось! Дело в том, что сразу после выезда из Камелота
Грифлет, скромно потупив глаза, попросил у Рабиновича разрешения  отлучиться
на некоторое время для продолжения поисков  Святого  Грааля.  Знаем  мы  эти
поиски! Видел я,  как  по  нашему  рыцарю  одна  фрейлина  прицельный  огонь
голубыми глазками вела.
   Впрочем, Сеня этого не заметил и великодушно разрешил Грифлету продолжить
выполнять свой обет. Причем отпустил рыцаря до тех  пор,  пока  тот  сам  не
посчитает нужным вернуться. Я, конечно, понимаю желание  Рабиновича  сделать
рекламу своему великодушию, но  не  голодать  же  мне  из-за  этого?!  Кроме
Грифлета, ни одна рожа с самого Гэлгледа мне приличного куска мяса не дала!
   Как бы то ни было, но  рыцарь  от  нас  ушел.  Перед  своим  отбытием  он
посвятил получасовую речь восхвалению достоинств ?благородного сэра Робина?,
но кому от этого легче стало?
   Тем более что Сеня отказался и от предложения Грифлета силой очистить  от
жильцов любой понравившейся нам дом. Дескать, ?это скажется отрицательно  на
отношении к нашей фирме будущих клиентов?! Ходи теперь, как  кот  бездомный,
по улицам и мечтай сколько влезет о спокойном отдыхе!
   - Сенечка, может, ты объяснишь наконец, с какого перепугу  тебя  посетила
дурацкая мысль о детективном агентстве?  -  ехидно  полюбопытствовал  Попов,
едва мы  удалились  от  Камелота  на  достаточное  расстояние.  -  Почему  о
детективном, а не о страховом, например?
   - А это мысль! - встрепенулся Рабинович. - Хотя нет. При  здешнем  образе
жизни мы на одних выплатах в два счета разоримся. Не берегут себя людишки.
   - Хватит пургу гнать! - Жомов настороженно посмотрел на Сеню. - Опять нас
в какое-нибудь фуфло втравить собрался?..
   - Дураки вы, ребята! - рассмеялся умный  Рабинович  и  принялся  излагать
друзьям суть своей гениальной идеи. - Чтобы дождаться  возвращения  Мерлина,
нам потребуются средства к существованию. Вы люди, не приспособленные  ни  к
крестьянскому труду, ни к работе в сфере торговли. Детективное  агентство  -
это единственная не занятая здесь ниша  в  сфере  бизнеса.  Так  что  полная
монополия нам обеспечена. Не найдется здесь ни одного  специалиста  в  сыске
нашего уровня...
   - Ага! - согласился с ним Попов. - И что мы будем искать? Пропавшую честь
Гвиневеры или подштанники  короля  Артура?  Или  к  поискам  Святого  Грааля
подключимся?
   - И подключимся, если заказ будет! - твердо проговорил Рабинович.  -  Как
вы не поймете, что детективное агентство в шестом веке - это золотая жила! К
тому же нам нужно будет искать Мерлина или хотя бы его жилье. Выспрашивать у
обывателей информацию о нем. Люди будут меньше задаваться вопросами  о  том,
зачем нам это нужно, если будут знать, что мы  сыщики.  Впрочем,  придумайте
нам ?крышу? получше, и я откажусь от своей идеи.
   - Конечно, добрый  Рабинович  на  все  согласен!  -  скептически  хмыкнул
Андрюша. - Ты от чего-нибудь откажешься, если только рак на горе свистнет...
   Именно  в  этот  момент  над  Каммланом  раздался  пронзительный   свист.
Удивленные и перепуганные жители  города  завертели  головами  по  сторонам,
отыскивая источник новой какофонии.
   Попов такой конкуренции своему неподражаемому вокалу не ожидал и едва  не
свалился с телеги. Сакс  Каута  схватился  за  меч,  а  Рабиновича  едва  не
сбросила лошадь. Лишь один Жомов на  своем  тяжеловесном  Росинанте  остался
недвижим, словно каменное изваяние. С высоты  колокольни,  приходящейся  ему
головой, он быстро отыскал возмутителя спокойствия.
   - Ни хрена себе! А я-то думал, что тут голубей так  гоняют,  -  удивленно
проговорил Ваня и указал рукой в сторону одного из холмов, окружающих город.
- Смотрите, что за ерунда!
   Рабинович с Поповым обернулись в указанном направлении, да и  я  забрался
на телегу, чтобы лучше видеть. Едва перед моими глазами  открылся  указанный
холм, как волосы на загривке самопроизвольно поднялись дыбом. Да  и  рыка  я
сдержать не смог. Еще бы. На самой вершине холма стоял огромный красный  рак
и, засунув в жвалы правую клешню, оглушительно освистывал всех вокруг!
   - Нет, Андрюша, - только и сумел выговорить Рабинович. - Не знаю, как  ты
это сделал, но я и теперь от своей идеи не откажусь!

ГЛАВА 8

   После загадочного появления на холме неподалеку от Каммлана красного рака
по городу долгое время ползали разнообразные  слухи.  Это  чудо  называли  и
демоном, которого якобы изгнал из Камелота Попов, считали  его  и  призраком
надвигающегося  голода,  и  Мерлином,  принявшим  такую  личину  в  связи  с
грядущими бедами. Однако сие происшествие на жизнедеятельности  детективного
агентства, названного ?Серые тени?, почти никак не сказалось.
   В общем, разговоров о свистящем раке было много, но все они  сводились  к
одному: его появление в окрестностях Камелота добрым  знаком  назвать  никак
нельзя. Хотя бы потому,  что  раков  здесь  видели  и  представление  об  их
натуральном цвете имели! И никто не рискнул бы назвать хорошим  тот  момент,
когда по  улицам  города  начнут  ходить  вареные  раки  наравне  с  людьми.
Подходящий дом на городской площади трое  друзей,  сопровождаемые  давно  не
мытым саксом, нашли ближе к вечеру. Собственно говоря, это был даже не  дом,
а постоялый двор. Идея такого расположения вновь организованной фирмы пришла
в голову  Рабиновичу.  Он,  конечно,  достаточно  веско  и  аргументированно
обосновал  ее,  но  Андрюша  подозревал,  что   главным   принципом   выбора
местоположения была врожденная жадность Рабиновича. Снять отдельный дом Сене
показалось слишком роскошным.
   Для владельца постоялого двора сейчас был мертвый сезон. Июль в  Британии
шестого века - месяц довольно напряженный. Поскольку  большинство  населения
страны занималось сельским хозяйством, то путешествовать они начинали только
к концу сентября, после уборочной. К тому же и ярмарки не  приезжали  раньше
августа. Так  что  владелец  постоялого  двора  с  превеликим  удовольствием
согласился сдать ?сарацинам? пять комнат (почти весь второй этаж) совсем  за
мизерную плату. Тут уж, как говорится,  Рабинович  постарался.  Первое,  чем
занялись в снятых комнатах трое друзей, так это приведением  их  в  божеский
вид.   Помещения   постоялого   двора   для   постоянного   проживания    не
предназначались. Аборигены использовали их только как место для ночлега.
   Поэтому в комнатах, кроме деревянных нар,  покрытых  тонкими  соломенными
тюфяками, ничего не было.
   Первым взбунтовался Попов. Он потребовал немедленно заменить  примитивные
матрасы  чем-нибудь  более  приемлемым  для  нормального  отдыха.  Рабинович
попробовал возразить, но Андрюша устроил за достойный сон такую  битву,  что
сражение у Ватерлоо по сравнению с  ней  показалось  бы  Наполеону  игрой  в
солдатики.
   Впрочем, с сущностью квинтэссенции,  наполнявшей  примитивные  подстилки,
Попову пришлось все же согласиться. Как это ни покажется странным,  но  ваты
здесь еще не изобрели, а пуховые перин