ц. Беспомощно  повертев  в  руках
карту, Рабинович повернулся к воительнице.
   - Послушай, Ингвиночка, что-то я запамятовал, где тут у вас север? теребя
нос, поинтересовался он.
   - А что такое север? - сделав огромные глаза, ответила вопросом на вопрос
воительница.
   - Вот тебе раз! - поразился Рабинович. - Ну,  вы  же  как-то  определяете
стороны света?
   - А что такое стороны света? - окончательно ошарашила Сеню девчонка. -  О
боже, - прошептал Сеня себе под нос и махнул рукой прямо перед собой. -  Вот
если мы пойдем в ту сторону, как это  будет  называться?  -  Спуск  вниз.  -
Ингвина удивленно посмотрела на кинолога.  -  Нет,  как  можно  назвать  это
направление? - Рабинович тихо начал звереть.
   - Ну я же говорю, спуск вниз, - с нажимом повторила воительница. -
   Впрочем, если постараться, то спуск можно сделать падением. Ты это  хотел
услышать, благородный Робинсен?
   - По-моему, это хуже, чем  пытаться  заставить  козу  сыграть  на  баяне.
Клинический случай, - поставил Сеня диагноз и попробовал  объяснить  Ингвине
на пальцах, ? что от нее требуется. - Меня интересует не физический  процесс
движения тел. Ты мне просто покажи...  откуда  зима  приходит  или  холодный
ветер дует!
   - А, так  тебе  интересно,  где  живет  Норди?  -  понимающе  рассмеялась
воительница. - Так бы сразу и сказал.
   - Да не знаю я никакого  Норди...  -  взвыл  в  голос  Сеня,  но  Ингвина
перебила его.
   - Странный вы народ, чужестранцы, - усмехнулась она.  -  Сам  только  что
спрашивал, откуда приходит холодный ветер, а теперь говорит,  что  не  знает
никакого Норди. Так слушай же, глупый Сеннинг. Один создал ветра  и  дал  им
имена, как и всему живущему на свете. Холодный ветер он назвал Норди, теплый
-
   Судри. Восходный -  Аустри,  а  закатный  получил  имя  Вестри.  Что  тут
непонятного?
   А Норди живет вон там, - воительница махнула рукой  в  сторону  скалистых
отрогов.
   - Теперь ясно?
   - Вполне,  -  фыркнул  Рабинович  и  развернул  карту  в  соответствии  с
указанным направлением. - Спасибо за информацию. Не успел  Сеня  сопоставить
карту со сторонами света, как тут же на глаза ему попался первый ориентир  -
одинокий камень, напоминавший череп, на скальном выступе. Сей  архитектурный
шедевр буйства стихий находился на противоположной  стороне  широкой  горной
долины, по дну которой протекала бурная незамерзающая река. Плюхать до него,
форсируя всевозможные природные препятствия, преодолевая подъемы  и  спуски,
по расчетам Сени, пришлось бы примерно с  десяток  километров.  И  это  была
только малая толика пути к заповедной лощине!
   - Приехали, - тяжело вздохнул Рабинович, глядя на черепообразную скалу. -
Это же нам до места больше сотни километров топать, если масштаб не врет! Да
мы такое расстояние горами и за неделю не преодолеем. Ну, Стурл,  вернусь  -
убью гада. Чтоб другим неповадно было!
   - Ни время, ни расстояние значения не имеют, -  воодушевленно  произнесла
воительница, посмотрев в ту же сторону, что и  Рабинович.  -  Ради  богов  я
готова пожертвовать жизнью, а не только терпеть лишения. - Ну так шла  бы  в
монахини, - огрызнулся Сеня и махнул рукой. - Э-эх, сейчас бы транспорт сюда
какой-нибудь! Наподобие вертолета... Стоп! Рабинович с силой хлопнул себя по
лбу, осознав, что транспорт есть!  Перебирая  в  уме  всевозможные  средства
передвижения своего мира, Сеня вдруг неожиданно  вспомнил  о  том,  как  они
попали в Утгард, в частности, и крылатую ?маршрутку?  персонально.  Осталось
только вспомнить,  что  именно  говорил  корявый  Хрю-мир,  вызывая  местный
вариант  такси.  Рабинович  принялся  бормотать  себе  под   нос   всяческую
абракадабру, пытаясь расставить в нужном порядке слова  заклинания.  Ингвина
удивленно посмотрела на него. -  Эрл  Робинсен,  что  с  вами?  -  испуганно
поинтересовалась воительница, однако Рабинович отмахнулся от нее рукой.
   - Подожди. Не мешай, - пробормотал он, а затем посмотрел на девушку  так,
будто в первый раз ее увидел. - Слушай, Ингвиночка, а ты не  помнишь,  какое
именно заклинание употреблял Хрюмир, отправляя нас за молодильными яблоками?
Надо отдать должное Ингвине - соображала она быстро. Девушка тут же  поняла,
что именно хочет Рабинович, и попыталась вместе  с  ним  вспомнить  заклятие
Хрюмира, вызвавшее гигантского  орла.  Через  пару  минут  они  уже  бубнили
синхронно, пытаясь расставить на место непослушные звуки. Естественно, лучше
это получалось у Ингвины, более привычной к местному колориту. И минут через
двадцать усиленных  трудов  слова  заклинания,  как  показалось  Рабиновичу,
встали на место.
   - Ну  что,  пробуем?  -  с  надеждой  в  голосе  поинтересовался  Сеня  у
воительницы. Та кивнула головой,  и  Рабинович  завопил  нараспев,  подражая
манере Хрюмира:
   - Бури, Be, Вили, Вестри. Бестла, Аудумла, Аустр, Брокки и Эйтри,  Хугин.
Гери, Фреки, Мугин! Эй, тот, кто может потягаться в скорости с  Хуги-мыслью.
Приди сюда и доставь нас в заповедную долину. А обратно вернешь после  того,
как мы добудем разрыв-траву.
   Сеня застыл, с надеждой глядя вверх. Однако ничего не произошло. И  ветер
не поднялся, и лопасти вертолета (то бишь  крылья  орла)  не  зарокотали.  В
общем, ни-че-го! Сеня разочарованно  посмотрел  на  Ингвину  и  увидел,  как
падает его авторитет в ее глазах. Девушка-то надеялась,  что  такой  великий
воин и ворлок, как ее суверен, сможет легко повторить фокус  Хрюмира,  но  у
того ничего не вышло. Рабинович лихорадочно попытался придумать какое-нибудь
оправдание своей неудачи, но в этот момент над их головами послышался легкий
шелест крыльев и на уровне  лиц  путешественников  зависла  самая  настоящая
летучая мышь, - Такси вызывали? - пропищала она. - Где пассажир? Давайте его
сюда быстрее. У меня еще три заказа на сегодняшнюю ночь.  -  Да,  собственно
говоря, мы пассажиры, - растерянно пробормотал Сеня, не в силах отвести глаз
от Ового чуда.
   - Да вы что, с ума все посходили? - возмутилась мышь. -  На  транспортных
расходах экономить вздумали? Я вам что, грузовик какой-нибудь  или  товарный
вагон? Да у меня все мосты на хрен полетят, если я такой груз в салон  взять
попытаюсь!..
   -  Да  мы  вообще-то  и  хотели  что-нибудь  погабаритнее,  -   попытался
оправдаться Рабинович.
   - Тогда номер правильно набирайте, - разгневанно пискнула летучая мышь  и
исчезла из поля Сениного зрения.
   - А какой  он,  правильный-то?  -  попытался  узнать  Рабинович,  но  его
недавней собеседницы уже и  след  простыл.  Сеня  посмотрел  на  Ингвину.  -
Таксисты везде одинаковые, - горестно вздохнул он. - Вы о чем тут  говорили?
- с хрустом захлопнув рот, произнесла воительница.
   - Не обращай внимания, - покачал  головой  Рабинович.  -  Давай-ка  лучше
попробуем вспомнить, где именно в заклинании мы  допустили  ошибку.  Сеня  с
Ингвиной вновь начали  перебирать  различные  варианты  словосочетаний.  Вот
только в этот раз Рабиновичу казалось, что все новые еще  хуже  предыдущего.
Он даже не пытался  попробовать  произнести  их  вслух,  опасаясь  появления
вместо орла чего-нибудь более серьезного. Например,  эскадрильи  тактических
бомбардировщиков. Действовать нужно было  с  максимальной  осторожностью,  и
Сеня зашуршал  мозговыми  извилинами,  пытаясь  отыскать  в  них  правильный
вариант заклятия.
   И в этот раз его усилия  увенчались  успехом.  Оказалось,  что  Рабинович
просто перепутал в заклинании два первых предложения. Почти на сто процентов
уверенный в успехе, он исправил ошибку и произнес термины в нужном  порядке.
Результат не заставил себя  ждать!  С  вершин  гор  налетел  сильный  ветер,
послышалось знакомое шлепанье крыльев, и огромный орел, свалившись откуда-то
с неба, подхватил их с Ингвиной в когтистые лапы. Не  успели  оба  и  глазом
моргнуть, как оказались выброшенными на снег в абсолютно  незнакомом  месте.
Рабинович выбрался из сугроба и помог вылезти Ингвине. - Кажется, в этот раз
точно приехали, - проговорил он, вытаскивая снег из-за  шиворота.  -  Теперь
осталось  только  правильно  сориентироваться  на  местности.  Так  где,  ты
говоришь, живет Норди? - поинтересовался он, доставая карту, и застыл. - Вот
тебе хрен! А это откуда здесь взялось?.. Ингвина обернулась на его возглас и
тоже застыла. Прямо перед  ними,  в  скальной  нише,  красовался  гигантский
светящийся овал, искрящийся по краям  бирюзовыми  отливами.  Рабиновичу  уже
однажды приходилось видеть такой. Несколько  веков  назад  (или  вперед)  на
опушке Шервудского леса из подобной дыры в пространстве появились гусеничные
горгоны Медузы. Сеня прекрасно помнил, что именно случилось  со  всеми,  кто
попал в поле действия их слюнометов - все люди  попросту  каменели.  Но  еще
лучше Рабинович осознавал, что именно в этот бирюзовый круг  ему  и  следует
вести Ингвину. Сеня утратил равновесие и опустился задом в скрипучий снег.
   - Что это? - удивленно  пробормотала  воительница,  не  отрывая  глаз  от
светящихся врат между мирами. - Что это за чудо? Рабинович долго не отвечал,
пытаясь собраться с мыслями. Он довольно быстро вспомнил, что твари, которые
встретились  ему  в  средневековой  Англии,  явились  из   какого-то   очень
отдаленного мира. Совсем не обязательным было то,  что  эти  врата  приведут
именно к ним.  Рабинович  с  Ингвиной  могли  оказаться  и  в  любой  другой
вселенной. Но это не снимало двух проблем! Во-первых, у Сени не было никакой
уверенности, что oбитатели  очередного  параллельного  мира  окажутся  Менее
ужасными, чем медузоподобные монстры.  Ну,  а  во-вторых,  никто  на  свете,
наверное, не мог бы дать гарантии того, что, пройдя через  врата,  Рабинович
найдет путь обратно. Скорее всего именно поэтому для обитателей мира Ингвины
и  существовал  запрет  на  посещение  заповедной  долины.  Наверняка  люди,
нарушившие табу, просто никогда не возвращались обратно!
   И все же у Сени не было иного выбора, кроме как шагнуть в бирюзовый овал.
Судьба всего мира Ингвины, а вместе с  ним  и  существование  этой  красивой
девушки висели на  волоске.  И  пусть  второе  волновало  Сеню  куда  больше
первого, сути дела это не меняло. Ему  следовало  войти  во  врата,  нарвать
разрыв-травы и вернуться обратно. Только  таким  образом  он  мог  узнать  у
гномов дорогу в Асгард, найти Одина и заставить его вернуть всю  компанию  в
их родной мир. Рабинович решился.
   - В общем, так,  девочка,  -  сурово  сказал  он  Ин-гвине,  все  еще  не
отрывавшей зачарованного взгляда от врат. - Этот яркий  круг  -  вход  в  то
место, которое мы ищем. Вот только ты туда не пойдешь.  Останешься  здесь  и
будешь ждать моего возвращения.
   - Что-о?! - удивленно завопила воительница, переводя взгляд  с  овала  на
Рабиновича. - Оставить своего господина одного в опасном походе? Никогда! Ты
что, меня за трусиху принимаешь? Или забыл,  что  разрыв-трава  подействует,
если ее соберут мужчина с женщиной? Даже не  пытайся  меня  отговорить.  Ты,
конечно, мужчина и, конечно, сильнее меня, но даже ты не  сможешь  заставить
меня отказаться выполнить свой долг.  Я  иду  с  тобой.  И  не  пытайся  мне
возразить! Главным  недостатком  Рабиновича  было  полное  отсутствие  опыта
семейных разборок. Он никогда не пробовал жениться и абсолютно не знал,  что
делать с разгневанным и  упрямым  спутником  жизни.  Под  яростным  натиском
Ингвины он шаг за шагом отступал к овалу и, когда  почувствовал  спиной  его
жаркое дыхание, сдался окончательно.
   - Хорошо-хорошо! - поднял вверх руки Сеня. - Пусть будет  по-твоему.  Раз
ты такая глупая и не  слушаешь,  что  тебе  говорят,  поступай  как  знаешь.
Только, если что-нибудь случится, не говори, что  я  тебя  не  предупреждал!
Ингвина успокоилась и кивнула головой, соглашаясь с условиями Рабиновича,  а
Сеня-бедолага ей поверил. Он не мог знать, что при  любой  причине  семейных
ссор мужчины говорят те же самые слова, а женщины  соглашаются  с  ними.  Но
стоит  чему-нибудь  пойти  не   так,   как   планировала   слабая   половина
человеческого  рода,  как  милая  дама  тут  же  утрачивает  память,  гневно
интересуясь,  почему  муж  не  предупредил   ее   о   возможных   неприятных
последствиях. В общем, Сене оставалось надеяться только на  милость  бога  и
молить его о том, чтобы все прошло гладко. Иначе ничто в мире, даже Один, не
смогло бы его спасти от праведного гнева воительницы. И нигде на свете, даже
за сотню параллельных вселенных от Митгарда, он не смог бы  укрыться  от  ее
обвинений!.. Рабинович глубоко вздохнул, взял теплую ладошку Ингвины в  свою
руку и, зажмурив глаза, шагнул в бирюзовый круг.
   Первое, что почувствовал Сеня, было теплое дыхание ветра на  лице.  Затем
пришли  запахи:  пьянящий  aромат  цветущих  трав,   запах   сырой   листвы,
перебиваемый резким дурманом болота. Потом Рабиновича намыла  волна  звуков.
Щебет птиц, кваканье лягушек и треск цикад смешались в  его  голове  в  одну
невообразимую какофонию. И лишь  придя  в  себя  от  ошеломляюще-контрастной
перемены окружающей действительности, Сеня решился открыть глаза.
   Он стоял у края обширной лесной  прогалины,  упиравшейся  противоположным
концом в затянутое ряской болото. Никаких  гор  не  было  и  в  помине,  как
исчезла куда-то и зимняя ночь, сменившись ярким  солнечным  летним  полднем.
Справа от Рабиновича, почти у самого края леса, виднелся странный квадратный
дом на каких-то корявых сваях. Сеня удивленно посмотрел на  него  и  перевел
взгляд налево, чтобы удостовериться  в  том,  что  Ингвина  рядом  в  полном
комплекте, а не просто оставила в его руках свою ладонь. Воительница была на
месте, красуясь точеной фигуркой на фоне  сверкающих  бирюзой  врат.  Причем
стояла воительница разинув рот и  пялилась  на  что-то,  находившееся  прямо
перед ней. Рабинович облегченно вздохнул и, проследив за  взглядом  барышни,
тоже застыл. Прямо перед ними, подбоченясь,  стояла  точная  копия  Ингвины.
Только с черными, как вороново крыло волосами, к тому же не остриженными,  а
свободным водопадом сверкающего шелка  спадавшими  по  плечам.  На  двойнике
воительницы была надета длинная белая рубаха, расшитая вдоль ворота красными
петухами, а черные волосы украшал ромашковый венок.
   -  Вот  это  сюрприз!  -  хлопнув  в  ладоши,  издевательски   произнесла
Ингвина-дубль. - Никак гости из ада пожаловали. И зачем  вас  Кощей  ко  мне
прислал? Или вы беглые?.. Что молчите, как тины болотной в рот набрали? - Ты
нас сначала напои-накорми, а потом и расспрашивай! - сам  не  понимая  того,
что бормочет,  нагло  заявил  Рабинович.  -  Больно  много  тут  нахлебников
развелось, - всплеснула руками  брюнетка.  -  Значит,  все  же  не  беглецы!
Значит, с заданием явились. Ну, ладно. Ну, я еще Кощею припомню эту хохму  с
двойником. - Девушка махнула рукой и повернулась к дому. -  Избушка-избушка,
встань к лесу задом, ко мне передом!.. Дом на сваях с тягучим скрипом  начал
поворачиваться вокруг своей оси, а Сеня вновь приземлился  на  пятую  точку.
После всего, что произошло с ним  в  Англии  и  во  вселенной  скандинавских
мифов, Рабинович уже не думал,  что  чему-нибудь  сможет  сильно  удивиться.
Оказалось, что  он  заблуждался!  И  попасть  из  северных  сказаний  в  мир
славянских сказок оказалось настоящей шокотерапией. Жаль только, что  лечить
Рабиновича было не от чего. - Нет, вы посмотрите на него! - возмутилась  тем
временем брюнетка, поворачиваясь от избушки лицом  к  непрошеным  гостям.  -
Значит, берет и нагло требует от меня разносолов, а сам усаживается  посреди
опушки. Ты что, хочешь сказать, что я тебе жратву сюда понесу?  А  морда  от
счастья не треснет? - А ну-ка перестань, безродная, повышать голос на  моего
господина! прежде чем Рабинович успел сказать хоть слово, завопила Ингвина и
выхватила из ножен меч. - Извинись, презренная, или отведаешь вкус стали.  -
А тебе, лысая, я вообще телефон не скажу!  -  заявила  брюнетка  и  показала
Ингвине язык. - Фу-ты ну-ты! Тоже мне, княгиня Ольга нашлась.  Ты  больно-то
своим ножичком не размахивай. А  то  случайно  титьку  отрежешь!  -  Ах  ты,
уродина черномазая! - обозвала своего двойника Ингвина и шагнула  вперед.  -
Сейчас  я  тебя  научу  разговаривать...  Брюнетка  в  ответ  тоже   шагнула
навстречу, выставляя вперед пальцы с  длинными  ухоженными  ногтями.  Вконец
офонаревший Сеня вскочил  на  ноги  и  бросился  между  двумя  разгневанными
фуриями. Расставив руки  в  разные  стороны,  он  предотвратил  столкновение
стихий и примиряющим тоном произнес:
   - Тихо, девочки, не ссорьтесь!
   Дамы замерли, тяжело дыша и не сводя  друг  с  друга  горящих  ненавистью
глаз. На секунду у Рабиновича помутилось в голове. Ему  показалось,  что  он
стоит между зеркалом  и  Ингвиной,  пытающейся  искромсать  в  капусту  свое
собственное отражение. Сеня потряс головой, прогоняя  наваждение,  и  в  это
время брюнетка опустила глаза.
   -  Ладно,  извини,  царь-девица,  не  признала,  -  пробормотала  она   и
посмотрела на Рабиновича. - А ты, скажи спасибо, что она  тебя  сопровождать
вызвалась. Иначе тебя и пароль бы не спас. Сгинул  бы  навеки,  и  ворон  бы
костей твоих не нашел! - И, увидев,  что  Ингвина  вновь  начала  свирепеть,
поправилась:
   -
   Все. Молчу-молчу! Так обедать будем или сразу к делу перейдем? -  Значит,
ты и есть Баба-яга? - схватившись за голову, поинтересовался Сеня.
   - Ну, некоторые выродки и так меня называют, - проворчала  девица.  -  Вы
так и не ответили, на стол мне накрывать?..
   В одну секунду перед  внутренним  взором  Рабиновича  промелькнула  масса
сказок про Бабу-ягу, а заодно и толкование их скрытого смысла, прочитанное в
какой-то школьной энциклопедии, случайно попавшейся  в  руки  на  дежурстве.
Согласно этой книжице выходило, что Баба-яга является стражем врат в царство
мертвых. Пройти живущим людям мимо нее можно, лишь  прикинувшись  своим.  То
есть, вкусив ту пищу, что, по преданию, едят умершие. А вернуться  назад  из
тридесятого царства возможно только с помощью царь-девицы. Одной из владычиц
загробного мира.
   - Так вот, значит, почему гномы настаивали  на  том,  чтобы  разрыв-траву
собирали мужчина и женщина?! - пробормотал себе под  нос  Рабинович,  однако
очаровательная Баба-яга его услышала.
   - Это что же такое? - возмутилась  она.  -  Вы  мне  тут  целую  истерику
закатили всего-навсего из-за  этой  дряни?..  Вон  она,  у  избушки  растет.
Собирайте, сколько нужно, и  проваливайте.  А  я  не  намерена  из-за  такой
мелочи, как разрыв-трава, на вас  казенный  харч  переводить!  -  И  на  том
спасибо! - рассмеялся Сеня и снял с  плеч  котомку.  -  Пошли,  царь-девица,
займемся сенокосом!..
   Я сидел в углу апартаментов Стурла и  трепетно  впитывал  запах  свинины,
отдыхая от аммиачной вони Нидльхейма. После ароматов вотчины Хели  мне  даже
сероводородная вонь изо рта  Горыныча  казалась  запахом  Эдема.  А  уж  про
свинину и говорить нечего. Вокруг была  чистота,  уют  и  блаженная  тишина.
Если, конечно, не считать выкриков  Рабиновича,  взахлеб  рассказывающего  о
своих похождениях в заповедной долине.
   Да, согласен, ему было  чем  хвастаться.  Но  и  на  нашу  с  Ваней  долю
приключений выпало не меньше. Однако этот оболтус великорослый, в отличие от
Сени, страдал словесным запором, и на все вопросы  о  том,  как  прошел  наш
поход в царство Хели, отмахивался руками. Дескать,  сходили,  принесли,  что
тут  еще  можно  рассказывать?  Вот  так  и  остаются   величайшие   подвиги
безвестными! Придется, видно, нам с Жомовым вновь оказаться на вторых ролях,
под тенью славы беспримерного Рабиновича.
   Впрочем, в этом положении плюсы тоже имеются! Все-таки Сеня мой хозяин, а
не чей-нибудь еще. И пусть эта самовлюбленная ледышка Ингвина  называет  его
своим господином, это еще не значит, что она имеет на него  какие-то  права.
Ты их сначала заслужи, нахалка, пятью  годами  верной  службы,  а  уж  потом
только перед другими хвастайся, кто у тебя хозяин!
   Кстати, что-то ненорма