, заходите, раз я вам дверь открыл. Хрюмир развернулся и,
громыхая железом, поплелся внутрь своего  жилища.  Вся  делегация  вереницей
последовала за ним, причем я вновь обогнал всех и проскользнул в  дом  прямо
между ног у своего хозяина (я же предупреждал, что  блох  не  перевариваю!).
Внутри обитель Хрюмира оказалась куда более неприглядной, чем снаружи. Стены
были покрыты толстым слоем сажи, солома  на  полу  настолько  прогнила,  что
казалось, будто она лежит здесь со времен далекой молодости хозяина  жилища,
а в углу красовалась  большая  груда  костей  и  объедков,  валявшихся  тут,
видимо, с самого сотворения мира. Я  было  рванулся  к  вожделенному  складу
собачьих радостей, но там воняло так, что, сделав пару  шагов,  я  чихнул  и
стремглав метнулся обратно.
   Вообще в доме пахло  дымом  от  перекошенного  очага  в  центре  комнаты,
застарелой плесенью от стен, гнилью от горы объедков и  еще  чем-то  кислым.
Видимо, прогорклыми шкурами. Трое ментов  брезгливо  поморщились,  причем  у
Андрюши от этих  ароматов  даже  пропал  аппетит.  Хватая  ртом  воздух,  он
опустился на ближайшую  к  выходу  широкую  скамейку.  Она  и  еще  пара  ее
родственниц  составляли  основное  убранство  комнаты.   А   дополняли   его
перекошенный стол у очага  да  мини-копия  арсенала  вооружений  Форсета  на
дальней стене. Хрюмир запулил снятый с головы ночной горшок в угол и  уселся
на одну из скамеек.
   - Что вы на меня уставились? -  ворчливо  поинтересовался  он,  глядя  на
ментов, застывших в немом удивлении перед странной внешностью хозяина  дома.
Впрочем, Хрюмир их удивление истолковал по-своему. - Вы думаете, будто  я  и
без вас не знаю, что умереть от  старости  позорно?  -  завопил  он,  хлопая
ладошкой по столу. - Только кто это вам сказал, что я умирать собираюсь?
   -  Да  мы,  собственно  говоря,  не  по  этому  поводу,  -   начал   было
оправдываться Сеня, но Хрюмир оборвал его.
   - Подождите, угадаю, - проговорил он, с прищуром посмотрев на  ментов.  -
Вы хотите узнать, оплатит ли вам бухгалтерия  эту  командировку?  Или  будет
ли... - Старик неожиданно оборвал себя на полуслове и завопил:
   - Стоп-стоп-стоп! Вы откуда взялись такие? И мысли у вас дурацкие,  да  и
сами вы не лучше. Мне многое открыто, и существ я всяких повидал, но вы явно
не из этого мира. А у толстяка в  мешке  и  вовсе  какая-то  странная  тварь
находится. Ну-ка доставай!
   - Сам ты тварь, - обиженно буркнул Горыныч  и,  немного  раздувшись,  без
помощи Попова выбрался из своего СВ. - Нехорошо  такому  взрослому  человеку
оскорблять иные формы разума. Впрочем, чего еще-то  от  людей  ждать?  Самые
невоспитанные существа во всех вселенных.
   - Молчал бы лучше, аристократия трехглавая, - буркнул в  ответ  Хрюмир  и
ворчливо спросил:
   -  Так  говорите,  странники  неведомые,  какого  рожна  отдыху   старика
помешали?
   Рабинович, всю дорогу до  жилища  Хрюмира  репетировавший  приветственную
речь, вдруг потерял голос. То ли от странного вида отшельника, напоминавшего
помесь киношной Бабы-яги с соседом по лестничной площадке, у  Сени  какие-то
контакты  в  голове  закоро-тило,  то  ли   кинолог   просто   засомневался,
действительно ли данный скрюченный радикулитом хрыч может им чем-то  помочь.
Но, как бы то ни  было,  вместо  изложения  собственной  проблемы  Рабинович
зачем-то посмотрел на Ингвину, видимо, предоставляя ей право  первого  удара
по мячу. Как мэру города на открытии футбольного сезона.
   Воительница оказалась девицей понятливой и торжественно выступила вперед.
В приличествующих случаю витиеватых выражениях дамочка принялась распинаться
перед Квазимодо о существующих у нее проблемах. Говорила она долго и  нудно,
обильно приправляя  свою  речь  дифирамбами  корявому  уродцу,  которые  тот
принимал с крайне довольным оскалом на физиономии.  Ваня  Жомов,  понимавший
только нормативную лексику тренировочного зала да  команды  офицера,  первое
время требовал от Попова, сидевшего рядом, перевода слов  Ингвины.  А  потом
решив, что это ничуть не интереснее бразильского телесериала по  телевизору,
принялся откровенно зевать.
   Наконец, выбравшись из словесных дебрей мелкой и крупной  лести,  Ингвина
перешла  к  сути  проблемы.  Оказалось,  что  какая-то  бродячая  шарлатанка
несколько месяцев назад сделала ей странное пророчество.  Дескать,  встретит
воительница прекрасного витязя в серой волчьей  шкуре,  пройдет  с  ним  три
круга Нядльхейма и, знав чувства, которые  слаще  упоения  битвой,  навсегда
откажется от меча. Спасти же воительницу от такой незавидной  участи  сможет
только старая пророчица и колдунья, вкусившая корня Иггдрасиля.
   - Вот я и хотела спросить тебя, мудрый Хрюмир, кто эта  пророчица  и  как
мне ее найти? - закончила, наконец, свою речь Ингвина и резко выдохнула, как
бы облегченно ставя этим точку.
   - Ну, знаешь, милочка, если после разговора с каждой базарной гадалкой ко
мне всякие девицы за советом ходить будут, то мне останется только надеть на
голову ослиные уши и стать вегетарианцем! - возмутился старикашка.  -  Ты  у
нее-то почему сама не попросила  растолковать  предсказание?  Или  к  другим
толкователям не обратилась?
   - Та старуха, напророчившая мне  судьбу,  попросту  исчезла,  -  печально
вздохнула Ингвина. - Я лишь на секунду отвернулась, а ее уже нет.
   - А тебе это не приснилось, девица? - иронично поинтересовался  Хрюмир  и
вгляделся в воительницу пристальней. - Хотя нет. Мне ведомо  многое,  и  нет
необходимости бросать руны,  чтобы  понять:  твоя  судьба  тесно  связана  с
временем Рогнарек. Хотя если бы у меня под руками был жертвенный бык или, на
крайний случай, кабан, по его внутренностям я мог бы точнее предсказать твою
судьбу...
   - Ты чего это,  гном  плешивый,  вымогательством  заниматься  вздумал?  -
завопил внезапно утративший сонливость Жомов. - Сейчас за такие базары  вмиг
по чайнику получишь, да еще и статью тебе впаяем. Будешь  лет  пять  Корявню
досаждать!..
   - Не слушай его обидные речи, мудрый Хрюмир, ибо не из нашего мира он,  и
обычаи наши ему неведомы! - торопливо  проговорила  воительница,  бросив  на
Ваню испепеляющий взгляд. Рабинович сразу расцвел в улыбке, будто кактус  на
подоконнике. - Лучше помоги мне найти старую прорицательницу,  ибо  нет  для
меня ничего горше, чем утратить радость упоения битвой. А уж я заплачу  тебе
золотом!
   - На хрена золото старому  отшельнику,  брезгливо  сторонящемуся  мирских
соблазнов?! - с пафосом воскликнул Хрюмир, а затем спросил:
   - А сколько? Ингвина бросила на  стол  перед  старым  стяжателем  кожаный
мешочек, который своим металлическим  звяканьем  вызвал  обильное  выделение
слюны у Рабиновича.  Сеня  даже  попытался  перегнуться  через  стол,  чтобы
наметанным глазом  оценить  содержимое  местного  аналога  кошелька,  однако
хитрый Хрюмир загородил обзор плечом. Рабиновичу осталось только вздохнуть и
вернуться в исходное положение. Наконец уродец  закончил  считать  и  кротко
вздохнул.
   - Что же, эти деньги я потрачу на создание сиротского приюта  для  детей,
чьи родители погибнут при Рогнареке, -  грустно  качая  головой,  проговорил
Хрюмир. - А ты, наследница  валькирий,  подожди  пока  моего  ответа.  Пусть
сначала эти странные чужеземцы свою просьбу изложат. Раз вы  вместе  пришли,
то и будем ваши проблемы  вместе  решать.  Так  сказать,  оптом,  -  и  косо
посмотрел на Рабиновича. - Только не думайте, что это  будет  дешевле!  Ваня
Жомов хотел что-то возразить, но Андрюша прихлопнул ему рот  ладошкой,  и  у
омоновца вместо гневной речи получилось невнятное бормотание.
   Жомов  уже  собрался   наказать   оборзевшего   криминалиста   за   такое
бесцеремонное отношение к его ораторскому искусству, но в этот момент  Сеня,
видевший  все  и  вся,  начал  говорить.  Причем   настолько   громко,   что
недовольного шипения Жомова просто не было слышно.
   Рабинович вкратце пересказал  Хрюмиру  тот  самый  вариант  истории,  что
поведал недавно Форсету. Правда, в этот раз Сеня предпочел  поскромничать  и
не стал превозносить свои собственные магические возможности, но история все
равно получилась длинной. Он поведал клыкастому  карлику,  как  один  колдун
изгнал их из своего мира, и о том, как они, выполнив все условия заклинания,
должны были вернуться домой, но, видимо, ошиблись при  расчете  координат  и
оказались в этом мире. Ингвина слушала все это, разинув от удивления рот.
   - Так, значит, вы из будущего? - присвистнул Хрюмир. - Вот  так  хрен!  И
как там, в этом будущем?
   - Да уж получше,  чем  здесь,  -  буркнул  Жомов,  которого  маленький  и
надменный старикашка почему-то крайне раздражал.  Может  быть,  потому,  что
напоминал тестя?..
   А вот Сеня имел несколько иные взгляды на эту проблему. - Извини,  дедок,
о будущем мы говорить не имеем права, - развел он руками, не желая вдаваться
в рассказ о преимуществах цивилизованной жизни. - Нас предупредили, что если
будем болтать, то навсегда останемся здесь. А нам это не по кайфу. В  общем,
выручай, отправь нас обратно. А уж мы потом в долгу не останемся!
   Хрюмир надолго задумался. Все паломники не сводили с  него  глаз,  ожидая
ответа  и  думая  каждый  о  своем.  Попов  с  блаженной  улыбкой  на  губах
представлял, как накормит рыбок, а потом залезет в мягкую  постель  и  прямо
там  слопает  целую  кастрюлю  маминых  щей.  Ваня  придумывал,  как  станет
откручивать голову Хрюмиру, если  тот  сейчас  станет  борзеть  и  откажется
выполнять их просьбу. А Рабинович решил, что Хрюмир пытается просчитать, как
много можно содрать с друзей за подобную услугу,  и  готовился  к  жестокому
торгу. О чем думала Ингвина,  остается  загадкой,  поскольку  проследить  за
полетом мысли женщины не сможет даже господь бог!
   Наконец, клыкастый уродец прокашлялся. - Да уж, проблемку вы мне  задали,
- проговорил Хрюмир и,  поднявшись  из-за  стола,  принялся  расхаживать  по
комнате, заложив руки за спину. - Сразу скажу, гости из будущего, помочь вам
я не смогу. Это может сделать только Один. А к нему есть только четыре пути.
Во-первых, мост Биврест, что люди называют ?радугой?.  Но  вам  по  нему  не
пройти. И потому, что Хеймдалль не пропустит ни одного смертного в Асгард, и
оттого, что  ваши  ноги  просто  сгорят,  едва  вы  ступите  на  этот  мост.
Во-вторых, в Чертог радости можно попасть из Утгарда. Но перейти реку  Ивинг
можно только по льду. А замерзнет она лишь в час Рогнарек. В-третьих,  Одина
вы можете увидеть на пиру эйнхериев в Вальгалле. Но, как я понимаю,  умирать
в бою никто из вас не собирается.
   - Об этом даже  и  думать  забудьте!  -  истерично  завопил  Горыныч,  не
дослушав карлика до конца. Попову пришлось силой  запихивать  его  головы  в
мешок.
   - Ну и, в-четвертых, попасть к Одину можно через Свартальхейм, ворота  из
которого  есть  и  в  Митгард,  и  в  Асгард,  -  недовольно  посмотрев   на
возмутителей спокойствия, закончил свою речь Хрюмир.  -  Но,  насколько  мне
известно, брисинги еще не пускали в свою страну ни одного человека.  К  тому
же никому, кроме асов и самих брисингов, неведомы пути в  Свартальхейм.  Вот
такие пироги получаются, господа хорошие!
   - И про что это он тут пургу гнал? - удивленно поинтересовался  у  друзей
Жомов, который совсем не слушал недавний рассказ Попова о скандинавах  и  их
мифах.
   - Этот хмырь,  Ванечка,  сказал,  что  мы  можем  попасть  домой,  только
добравшись до здешнего верховного бога, - скептически усмехнулся Рабинович и
повернулся к клыкастому путеводителю. -  Но  у  тебя,  мудрый  Хрюмир,  есть
какой-то туз в рукаве. Так ведь? Поэтому переставай вешать нам лапшу на  уши
и говори по существу.
   - Досточтимый Робинсен, я не знаю, что такое лапша и как ее можно  вешать
на уши, но понял,  что  слова  мои  ты  подвергаешь  сомнению,  -  не  менее
язвительно ответил ему карлик. - Уж не знаю, что вы тут ожидали услышать, но
если думаете, что я вру, то валите отсюда. Прием окончен!
   - Нет, что ты, мудрейший!  Мы  тебе  верим.  Мы  теперь  во  всякую  лажу
поверить можем, как лохи перед наперсточниками. - Сеня  театрально  раскинул
руки в стороны. - Продолжай крутить свой лохотрон  и  поведай  нам,  чем  ты
можешь помочь беде и что лично от нас требуется?
   Хрюмир остановился и внимательно посмотрел на Рабиновича. Тот  с  улыбкой
выдержал этот тяжелый взгляд, изобразив на лице носорожью покорность судьбе.
Карлик покачал головой и решил все-таки продолжить. По его словам, именно он
сам, Хрюмир, был единственным человеком или почти  человеком,  который  знал
дорогу в Свартальхейм, откуда доблестные милиционеры из  будущего  могли  бы
добраться к мистическому Одину. Однако, чтобы он показал ее друзьям, от  них
требовалась маленькая услуга.
   В Утгарде, стране етунов, великанов по-скандинавски, живет, дескать, один
тип по имени Тьяццы. Этот великан, етун его мать,  по  словам  Хрюмира,  был
большой бабник  и  любитель  фруктов.  В  данный  момент  в  гостях  у  него
находилась некая дама, имя которой карлик упоминать  не  стал.  Эта  дамочка
разделяла страсть  етуна  к  фруктам,  но  особенно  уважала  яблоки.  И  от
паломников требовалось ни много ни мало,  как  проникнуть  в  дом  Тьяццы  и
стащить с тарелки у дамочки парочку яблок.
   - И все? - возмутился Жомов. - Ты что, урод, нас за ?шестерок? держишь?
   Мы тебе за хавчиком бегать должны?
   - Подожди, Ваня, - оборвал его Рабинович. - Слушай, Хрюмир, если  ты  так
хочешь яблок, то я предлагаю сделку. Ты нам показываешь дорогу домой, а  мы,
раз уж тут яблоки такая редкость, пришлем тебе оттуда пяток килограммов.  Уж
мог бы и тонну пообещать! Чего мелочиться, если все равно выполнить обещание
не получится?
   - Ну что, по рукам?
   - Сеня, да что мы с этим вымогателем валандаемся? -  возмутился  Ваня.  -
Давай я сейчас ему руки-ноги переломаю, он нам сразу все и  расскажет.  Даже
то, как его троюродный дедушка в юности сифилис перенес.
   - Ломайте! - радостно воскликнул Хрюмир. - Сдохну, а ничего вам не скажу!
По мне, иди те яблоки, о которых я говорю, или насильственная смерть.  Тогда
уж по крайней мере в Вальгаллу точно попаду.
   - Он не шутит, - остановил рванувшегося вперед Жомова Андрюша. -  У  этих
придурков попасть в Вальгаллу - заветная мечта детства.
   - Ладно, мы согласны, - принял условия Хрюмира Рабинович. -  Тут  ведь  и
платить  ничего  не  нужно,  а  всего-навсего  надо  пару  яблок  своровать!
Рассказывай, как добраться до этого Утгарда.
   - А вам никуда идти и не нужно будет,  -  радостно  захихикал  карлик.  -
Пойдемте на улицу, я вам мигом транспортное средство организую.
   -  Подождите,  мудрый  Хрюмир,  -  остановила  всю  процессию  несчастная
Ингвина. - А как же мне быть со своею бедой?
   - А тебе, дитятко, с ними отправляться, - оскалился карлик, и выяснилось,
что сломанный клык  -  чуть  ли  не  единственный  зуб  у  него  во  рту.  -
Прорицательница,  вкусившая  корня  Иггдрасиля,  может  находиться  либо   в
Нидльхейме, либо в Гимле, двух царствах  мертвых.  Вот  и  попросишь  Одина,
чтобы он тебе туда временный пропуск выписал.
   - Ну и бред, - тяжко вздохнул Рабинович, однако за Хрюмиром следом пошел.
   А на улице поднималась вьюга. Серые тучи на небе поменяли пол  и  расовую
принадлежность, превратившись в черные облака, бешено несущиеся по  небу,  и
из них начал сыпать мелкий снег.  Ветер  разгонялся,  как  болид  на  трассе
?Формулы-1? в Монте-Карло, и швырялся этим самым снегом в  кого  ни  попадя.
Попов истерично завопил, заглушая его вой. Андрюша потребовал отложить новое
путешествие до утра, однако его и слушать никто не хотел.  Хрюмир  расставил
пилигримов попарно друг напротив друга. Причем Сеня,  естественно,  оказался
рядом с Ингвиной. А карлик отошел от них метра на три и, вскинув руки вверх,
принялся завывать какую-то абракадабру.
   - Бестла, Аудумла, Аустри. Бури, Be, Вили,  Вестри!  -  вопил  Хрюмир,  а
потом вдруг посмотрел на друзей и ткнул пальцем почти мне в морду. - Кстати,
животное свое можете оставить здесь. Или возьмите на руки, а то потеряете. -
   Сеня тут же, естественно, несмотря на сопротивление,  сграбастал  меня  в
охапку.
   А Хрюмир продолжил:
   - Брокки  и  Эйтри,  Хугин.  Гери,  Фреки,  Мугин!  Эй,  тот,  кто  может
потягаться в скорости с Хути-мыслыо. Приди сюда и унеси их в царство Тьяццы,
вернув обратно только после выполнения моего приказа! Андрюша, глядя на  все
это извращение, покрутил пальцем у виска. Жомов кивнул головой,  поддерживая
друга, и хотел что-то сказать Рабиновичу, но тут вой ветра усилился до того,
что у всех заложило уши. Сквозь  этот  вой  откуда-то  сверху  донесся  шум,
напоминавший звук, издаваемый разгоняющимися лопастями вертолета, а затем на
ментов с неба свалилась туша огромного орла. Жомов потянулся к дубинке, Сеня
крепче вцепился в мою шерсть, почему-то решив, что  я  начну  вырываться,  а
Попов просто закрыл  глаза.  Впрочем,  туша  свалилась  не  окончательно,  а
зависла в полуметре над  нашими  головами.  Орел  внимательно  посмотрел  на
Хрюмира, а затем, подхватив нас с поклажей в свои когти, резко взмыл вверх.
   От быстрого перепада давления  у  Рабиновича  заложило  уши.  Видимо,  из
чувства солидарности с ними мгновенно замерз нос. Его поддержали щеки, и уже
через минуту Сеня думал о том, что не лучше ли было на самом деле  послушать
Жомова и переломать поганому карлику руки с ногами. Однако оценить трезвость
этой мысли он не успел.  Орел  вновь  начал  снижаться,  и  от  новой  смены
давления барабанные  перепонки  подняли  в  голове  Сени  нестерпимый  звон.
Рабинович попытался вспомнить, может ли кессонная  болезнь  случиться  не  в
воде, а в воздухе, но в этот момент почувствовал под ногами твердую почву.
   -  Утгард.  Осторожно,  двери  закрываются.  Следующая   станция   ?Ясень
Иггдрасиль?, - объявил остановку орел и, швырнув путешественников на  камни,
резко взмыл вверх, исчезая из виду.
   - Ни хрена себе электричка, - удивленно проговорил Жомов,  поднимаясь  на
ноги. - Интересно, и где этого Тьяццы искать. У кого-нибудь есть его  адрес?
- А похоже, мы на месте, - растерянно проговорил  Рабинович,  ткнув  пальцем
себе за спину.
   Путешественники стояли посреди какого-то горного ущелья. Впрочем, так  им
показалось только на первый взгляд!  А  при  повторном  осмотре  было  легко
понять, что скалы вокруг них имеют явно рукотворное происхождение и  сложены
из грубо отесанного камня. А прямо за спиной Рабиновича возвышалось и  вовсе
восьмое чудо света - деревянная дверь пятиметровой высоты.  Причем  ручка  у
этой двери была такая, что только Ваня  Жомов  смог  бы  ее  охватить  двумя
руками. Конечно, если бы умудрился до этой ручки  достать.  Ингвина  коротко
взвизгнула.  -  Утгард!  Мы  действительно  в   Утгарде,   клянусь   козлами
Одноглазого! завопила она. - Вот  уж  где  достаточно  места  для  подвигов.
Берегитесь, проклятые великаны. Я вам сейчас устрою Ватерлоо!..
   - Ну, конечно, - усмехнулся Рабинович. - Если здешние жители по  размерам
подходят к этому ангару для космических кораблей,  то  с  твоей  зубочисткой
только и воевать с ними.
   - Ах, Робинсен, вы сомневаетесь в моей доблести? - удивилась  воительница
и, обозвав Сеню шовинистом, бросилась  к  двери.  Несколько  секунд  Ингвина
скакала  около  ручки,  словно  волейболистка  на  подаче,  пытаясь  до  нее
дотянуться.  Затем  ухватилась  обеими  ручонками  за  край  доски,   своими
размерами напоминавшей бетонное перекрытие, попробовала потянуть ее.  Дверь,
естественно, не  открылась,  поскольку  ей  было  плевать  на  усилия  такой
мелкоты. Однако Ингвина сдаваться не собиралась. И, решив  вызвать  великана
на бой во что бы то ни стало, принялась барабанить в дверь рукояткой меча  и
выкрикивать всевозможные оскорбления. Начиная от ?гнусного пожирателя крыс?,
кончая ?вонючим потомком лягушки?.
   - Слабо, - констатировал Жомов, выслушав тираду девицы.  -  Сень,  ты  ее
как-нибудь