ствием на этого придурка-карлика рявкнул, да Сеня меня  за
поводок за собой потянул. Чтобы не сорвать всю операцию, упираться  в  землю
лапами я в этот раз не стал.
   К тому моменту, когда мы с Сеней прошли регистрацию, ристалище  уже  было
забито  до  отказа.  Да  что  там   ристалище!На   деревьях   вокруг   места
соревнований, словно воробьи  на  высоковольтной  линии,  сидели  аборигены.
Зрение у меня не такое хорошее, как нюх,  а  очки  мне  никто  не  покупает.
Поэтому  рассмотреть  Попова  среди  оседлавших  ветки  представителей  хомо
сапиенс у меня не получилось. Впрочем, не только у меня  одного.  Рабинович,
похоже, тоже Андрюшу не увидел, потому что  башкой  вертеть  не  перестал  и
поводок нервно дергал.
   Пока мы высматривали среди веток деревьев тучного Попова  (а  может,  под
ним сучок обломился?),  я  прозевал  появление  какой-то  ободранной  шавки,
беспардонно начавшей меня опознавать по запаху из соответствующего места,  а
Сеня проспал появление на трибунах местных ?шишек?.
   Что касается меня, то я от шавки мгновенно  избавился.  И  нужно-то  было
всего лишь раз гавкнуть! А вот Сене от начальственного взора спрятаться было
труднее. Хорошо, что участников было около трех  сотен,  да  у  аллановского
костюмчика, каковой одолжил  у  экс-менестреля  на  время  соревнований  для
маскировки Рабинович, капюшон имелся. Вот под ним Сеня и спрятался.
   А прятаться было от кого! Дело в том, что на  главную  трибуну  ристалища
под громкие крики толпы вышел низкорослый, но ужасно широкоплечий человек. А
вместе с ним... Мордред с Бедивером! Я едва не завыл  от  неожиданности.  Их
вообще здесь быть не должно. Или дела со временем обстоят даже хуже,  чем  я
предполагал.
   Широкоплечая     обезьяна,     оказавшаяся     шерифом     Ноттингемским,
поприветствовала  зрителей   (которым,   как   я   заметил,   отвечать   ему
восторженными криками помогали палки стражников!).Ее примеру  последовали  и
Бедивер с Мордредом и следом за шерифом уселись на отведенные им места.
   Упал   платок,   брошенный   на   арену   ристалища   маленькой    ручкой
красавицы-дочки шерифа, и турнир начался...
   Поскольку лучников было около трех сотен,  а  ристалище  по  ширине  было
рассчитано не больше чем на пятьдесят, то соревнующихся  разбили  на  восемь
групп.
   Я  совсем  забыл,  что  олимпийская   система   проведения   соревнований
существует намного  дольше,  чем  даже  уже  скончавшаяся  Римская  империя.
Поэтому сначала немного удивился  тому,  что  половина  лучников  из  каждой
группы после стрельбы выбывала. Получалось, что начали  мы  с  Сеней  с  1/8
финала.
   Рабинович перед стрельбой своей группы уже на помощь Горыныча и надеяться
перестал. Поскольку найти среди зевак Попова ему так  и  не  удалось.  Сеня,
конечно, потренировался вчера в стрельбе из лука под руководством Аллана, но
сказать о том, что он мастер, не смог бы и самый прожженный  льстец!  Однако
Рабиновичу помощи ждать было  неоткуда.  Пришлось  стрелять  самостоятельно.
Худо-бедно, но Сеня прошел первый этап, умудрившись попасть  почти  в  центр
мишени с тридцати  метров.  Оказалось,  что  есть  в  Англии  люди,  которые
стреляют намного хуже его! Один кекс,  стоявший  справа  от  нас,  в  мишень
вообще не попал.
   А  тоже  мне,  за  золотой  стрелой  пришел!  Иди  из   рогатки   сначала
потренируйся...
   Не знаю уж как, но под дикие крики толпы мы с Сеней прошли и ? финала,  и
полуфинал. Хотя мишени каждый раз отодвигали метров на  десять  дальше.  Мой
Рабинович вошел в такой раж, что  собрался  выиграть  турнир  без  чьей-либо
помощи.
   Дескать, покажем этим английским свиньям, что могут наши  русские  менты!
Однако, когда в финале оказалось восемь человек (популярный здесь  Беовульф,
естественно, тоже!), а мишень оказалась от  нас  в  ста  метрах,  да  еще  и
уменьшилась вдвое, Сеня здорово приуныл. Теперь попасть в нее он мог  только
чудом. И это  чудо  случилось  -  заработал  Горыныч!  После  одновременного
выстрела финальной восьмерки лучников половина стрел не достигла мишени. Две
здорово отнесло ветром в сторону, одна улетела выше черного  круга,  а  одна
стрела вообще не долетела! Нашу деревянную пулю постигла бы та же участь. Но
каким-то невероятным способом  стрела  от  самой  земли  поднялась  вверх  и
впилась в самый центр мишени. От  такого  блестящего  выстрела  и  без  того
истошно вопившая все соревнования толпа и вовсе зашлась в кошачьем визге!
   Сеня удивленно оглянулся, пытаясь  рассмотреть  Попова.  Ничего  у  него,
естественно, не получилось,  потому  что  Рабинович  не  знал,  где  искать.
Пришлось мне гавкнуть и дернуть в ту  сторону,  где  из-за  сломанных  досок
нижней части правительственной трибуны выглядывала толстая поповская рожа. А
справа от нее - три изумрудных черепушки Горыныча. Успели все-таки!  Кстати,
нужно будет полюбопытствовать, как они мимо стражи прошли?
   Пока мы рассматривали Попова,  здешние  арбитры,  которых  все  почему-то
называли ?маршалами?  (представляю,  чем  тут  полковники  занимаются,  если
маршалы, как простые ?духи?, по поляне за стрелами гоняются!),  метнулись  к
мишеням и принесли их к правительственной ложе.  Каково  же  было  удивление
тех, кто ставил  на  Беовульфа  (кстати!  Это  почему  мой  Сеня  ставки  не
делал?!), когда, кроме его выстрела, в яблочко попала и стрела Рабиновича.
   -  Как  тьебя  зафут?  -  с  сильным  ютским   акцентом   поинтересовался
суперстрелок Беовульф у  Рабиновича.  Ближайшие  болельщики  прислушались  к
разговору, тоже стремясь узнать имя нового мастера стрельбы из лука.
   - Робин, - пожав плечами, соврал Сеня. - Просто Робин...
   - О, гут! - похлопал его по плечу  медведеподобный  Беовульф  (кстати,  я
заметил, что юты обычно крупнее остальных аборигенов. Свежая кровь, что ли?)
и заорал на все ристалище. - Гут! Робин - гут!
   - Робин Гуд. Робин Гуд, - покатилось из одного конца ристалища в  другой.
- Славный парень, Робин Гуд!
   Все! Докатились!
   - Вы че, охренели? Какой Робин Гуд? Король Артур еще не помер!  -  заорал
из-под трибуны обалдевший Попов. Хорошо,  что,  кроме  меня,  его  никто  не
слышал. Чтобы утихомирить толпу, маршалы похватали  медные  дудки  и  начали
трубить,  словно  лоси  во  время   спаривания.   Народ   потихоньку   начал
успокаиваться,  и  наконец  шерифу  ноттингемскому  удалось  взять  слово  и
объявить результат.
   Широкоплечий мужик поднялся с деревянного трона и провозгласил:
   - Слушайте меня, мои верные и  возлюбленные  подданные!  С  благословения
церкви и после совещания с благородными гостями,  сэром  Мордредом  и  сэром
Бедивером, я, Ричард Львиное Сердце (все, люди добрые.  Я  сейчас  умру!!!),
объявляю, что победитель не выявлен!
   Толпа загудела.
   -  Чтобы  все-таки  вручить  приз  кому-то  oдному,   -   повысил   голос
ноттингемский шериф (господи, неужели это Ричард Львиное Сердце? Поверить не
могу!), - Робином из Локсли и Беовульфом, сыном Гурта, будет произведен  еще
один выстрел. В этот раз стрелять будут в одну и ту же  мишень.  Чья  стрела
окажется ближе к центру, тот и будет объявлен победителем. Маршалы,  бросьте
жребий!
   Думаю, рассказывать дальше, чем кончился турнир, смысла не имеет! Вы  все
люди грамотные и кино про Робина Гуда смотрели.  Естественно,  что  Беовульф
стрелял первым и попал  точно  в  центр  мишени.  Робину  (тьфу  ты,  Сене!)
достался второй выстрел. Понятное дело, что его стрела (при помощи Горыныча,
конечно!) расщепила уже торчавшую там на две равные половинки. В итоге  Сеня
получил золотую стрелу, а вместе с ней и воздушный поцелуй от дочки  шерифа.
Получается, что от самой наследницы  Ричарда  Львиное  Сердце?  До  сих  пор
поверить в это не могу!
   - Робин Гуд, - мило улыбнувшись, спросила девушка (как их  люди  друг  от
друга отличают? И по цвету, и по запаху все одинаковые!). - А ты  не  будешь
участвовать в рыцарском турнире?
   Сеня почему-то смутился. Он опустил голову и посмотрел  на  меня,  словно
именно я занимался решением этих вопросов. Если так, то -  пожалуйста!  Могу
гавкнуть, раз тебе нужно мое разрешение...
   - Весьма сожалею, миледи, - продолжая краснеть, ответил Рабинович. - Но я
простой иомен и не удостоен рыцарского звания.
   - О-о! А ты не только ловок, но еще и галантен!  -  восхитилась  шерифиня
(нет! Что-то я не то ляпнул. Если Ричард был королем Англии, то эта  девочка
должна быть принцессой... Кот теперь что-нибудь разберет!).
   - Давай я попрошу папочку, и он  тебя  посвятит.  Ты  же  ведь  выиграешь
турнир? Да, Ро-обин?..
   - Сожалею, мэм, но у меня другие планы! - дрожащими  губами,  но  твердым
голосом отказал ей Сеня.
   Боже мой! Что с Рабиновичем  происходит?  Первый  раз  мимо  юбки  пройти
сумел!
   - Заткнись, Мурзик! - рявкнул на меня Сеня и потащил за поводок к  выходу
с ристалища. А я по дороге сто раз подумал, не упереться  ли  мне  лапами?..
Все время, оставшееся до начала казни Грифлета и  Кауты,  мы  с  Рабиновичем
проторчали в  каком-то  грязном  и  полупустом  кабаке.  Кабатчик  попытался
пристать к Сене с расспросами о том, кто победил  в  турнире  лучников.  Но,
наткнувшись на мрачную физиономию Рабиновича, счел за благо уйти подальше за
стойку. Сеня несколько раз за два часа пытался приложиться к кружке с вином,
но  все  время  отставлял  ее  в  сторону  нетронутой.  Нет,  Рабинович  мне
совершенно не нравился! Раньше он даже  перед  особо  опасными  задержаниями
преступников позволял себе остограммиться. Для храбрости, так сказать. А тут
и пригубить слабенького вина  не  хочет.  Неужели  так  волнуется  за  успех
операции, что боится за свою реакцию и координацию  движений?  Которые,  как
известно, притупляются после употребления алкоголя. Чудеса-а-а!
   - Ты мне еще поскули,  -  не  понял  меня  Сеня  и,  встав  из-за  стола,
направился к выходу.
   А я, между прочим, еще кусок мяса не доел, который Рабинович мне под стол
бросил! В третий раз за день у меня возникло желание упереться в  пол  всеми
четырьмя лапами. И в третий раз я его подавил. Если уж Сеня пошел  на  такие
жертвы, то и я могу отказать себе в удовольствии  поупрямиться!  На  главную
площадь Ноттингема мы успели как раз вовремя. Ричард Львиное Сердце, Мордред
и Бедивер уже заняли свои места для наблюдения за казнью. Даже дочка Ричарда
была здесь, сопровождаемая  какой-то  квадратной  и  волосатой  обезьяной  с
огромными  руками,  закованной  в  железные  доспехи.  Девушка  презрительно
посмотрела на  Сеню  и  отвернулась.  Мой  Рабинович  закусил  губу  и  тоже
отвернулся. Естественно, в другую сторону! Получив от Ричарда сигнал, палач,
одетый в красное, вытащил на помост,  где  стоял  огромный  дубовый  чурбан,
Грифлета и Кауту. Оба  держались  молодцами  и  взошли  на  помост  с  гордо
поднятыми головами. Держитесь, парни, мы здесь!  Рабинович  тут  же  шлепнул
меня ладонью по загривку.
   Едва отзвучали фанфары, как Ричард собрался  встать  со  своего  места  и
объявить приговор двум ?врагам народа?.  Но  его  опередил  Сеня!  Рабинович
скомандовал мне: ?фас?, а сам подскочил вплотную к сидевшим  в  первом  ряду
рыцарям.
   - Сидеть, суки! -  заорал  Сеня.  -  Именем  закона,  вы  арестованы!  Вы
обвиняетесь в захвате заложников. Статья 206 УК Российской Федерации! Уже во
время прыжка на палача я  успел  заметить,  как  Рабинович  выхватил  из-под
зеленой куртки ?демократизатор? и обрушил его на головы Мордреда и Бедивера.
Ну вот, теперь повеселимся по-настоящему!

ГЛАВА 6

   От ударов Рабиновича двух вероломных рыцарей вынесло  из  кресел,  словно
мух от вентилятора. Спутник принцессы попытался заступиться  за  коллег,  но
сделал только хуже. Сенина дубинка вошла в соприкосновение  с  его  железным
панцирем, и незадачливого заступника отбросило метров на пять. По дороге  он
собрал в кучу три кресла  и  пять  телохранителей  Ричарда  Львиное  Сердце.
Принцесса для приличия, конечно, завизжала. Но в  ее  голосе  звучало  ровно
столько же испуга, сколько бывает в глазах у танка, проезжающего по  пестрой
курице. Девочка просто зашлась  в  экстазе  от  восторга  действиями  своего
кумира. Визг  принцессы  послужил  условным  сигналом  для  толпы  зрителей,
собравшихся на казнь. Они все  дружно  заголосили.  При  этом  задние  ряды,
поскольку ничего не  видели  и  не  слышали,  орали  просто  за  компанию  с
остальными. Впрочем, крик уже  через  секунду  сменился  вздохом  удивления,
когда огромный черный пес в могучем  прыжке  свалил  с  помоста  палача.  На
секунду после этого над площадью зависла тишина, а затем ее разрезал  зычный
рык Ричарда.
   - Ты, быдло! Что ты себе позволяешь? - рявкнул этот то ли  шериф,  то  ли
король на Рабиновича. - Я тебе голову отрублю.
   - За быдло ответишь, - окрысился Сеня и влепил дубинкой  по  правой  руке
Ричарда, которой тот пытался выхватить из  ножен  меч.  Поскольку  шериф,  в
отличие от своих спутников-рыцарей, железа в этот раз на себя не  надел,  то
отделался после Сениного удара легким испугом. Так, руку  ему  отсушило,  да
меч в сторону отлетел, а больше ничего страшного не произошло!
   Сеня оружие тут же подобрал. Ричард заскрипел зубами  от  боли,  а  потом
заорал:
   - Стража, взять его!
   Одновременно с ним закричала  и  принцесса.  Голосом,  полным  искреннего
восхищения, она завопила на всю площадь:
   - Милый Робин, поосторожней с папочкой! Он нам еще пригодится. Кто, кроме
него, нас под венец благословит?
   Похоже, девочка поняла происходящее по-своему.
   В  первые  секунды   стражники,   обескураженные   непонятным   возгласом
принцессы, остановились. Это  позволило  Рабиновичу  вскочить  на  помост  и
перерезать веревки, связывающие руки Грифлета и Кауты. Обрадованный сакс тут
же полез обниматься, а печальный рыцарь произнес с укоризной:
   - Не стоило, сэр, так рисковать из-за нас. Но раз уж вы здесь,  позвольте
на некоторое время отступить от церковных законов и сражаться вместе с вами!
   - Позволяю, - милостливо разрешил Рабинович и протянул ему меч Ричарда. -
Возьми. А то стоишь без оружия, словно лох в патруле! Каута подхватил  топор
палача, ранее предназначавшийся для отрубания их с Грифлетом голов, и  встал
рядом с двумя воителями. К этому времени стража уже  очухалась  и  бросилась
бестолковой толпой на  штурм  помоста  для  казни.  Ричард  остановил  своих
воинов.
   - Не приближайтесь к ним! - прорычал он. - Пусть лучники  расстреляют  их
со стен. Посмотрим, что они против острых стрел предпримут. Беовульф,  ну-ка
отыграйся на этом дураке за свое поражение...
   - Папа, может, не надо? - Робкий вопрос принцессы утонул в ликующем крике
толпы, почуявшей новое развлечение.
   Однако и против стрел нашлось что предпринять!  Попов  наконец-то,  после
двух часов мучений одолевший преграду  в  виде  стены  одного  из  окрестных
домов, занял стратегическую позицию на крыше и навел Горыныча на цель.
   Первые одиночные выстрелы трехголовому экстрасенсу удавалось  отводить  в
сторону. Отчего не понимающая происходящего  толпа  взревела,  словно  стадо
пьяных ослов, и подалась ближе к помосту, стараясь понять причину  промахов.
Ричард тем временем остановил одиночную стрельбу и  приказал  лучникам  дать
залп по бунтовщикам. С огромным трудом Горыныч  отвел  стрелы  в  сторону  и
прохрипел:
   - Все, больше не справлюсь! Подавай сигнал...
   Не раздумывая ни секунды, Попов поднялся во весь рост на крыше  дома.  Он
выхватил из одного кармана  пистолет  Жомова,  а  из  другого  свой  любимый
серебряный крест и завопил трубным голосом, перекрывая рев толпы:
   -  Опомнитесь,  грешники!  Я,  причетник  из  Копменхерста,  говорю:   да
постигнет вас кара небесная! - И Андрюша  пальнул  в  воздух  из  пистолета.
Такого оборота событий никто не ожидал. Услышав гром  посреди  ясного  неба,
половина зевак взвыла от испуга, а стражники побросали свое оружие. И  толпа
и солдаты приготовились броситься с площади по  домам,  словно  тараканы  от
дуста, но тут в  ход  событий  вмешался  приор  Вестминстерского  аббатства,
гостивший у Ричарда.
   - Остановитесь, люди! - завизжал он. - Это же просто самозванец и колдун.
   Смотрите, у него даже маковка не выбрита!
   - И правда, - поддержал приора ближайший к Попову горожанин. - Вон, он  с
собой даже трех змей носит. Взять колдуна!
   - Ну, насчет змей, это ты зря. Ты,  парень,  плохо  подумал!  -  вздохнул
Андрюша и подлил масла в огонь, оскорбив и без того обидевшегося Горыныча:
   - Че молчишь, слизняк почкующийся? Покажи  им  свой  истинный  размерчик,
матрас надувной!
   Попов немного переборщил. Он забыл о том, что, пока Горыныч карабкался на
крышу, он лопал все, что попадалось под руку. Начиная от жуков, ползающих по
стенам, кончая стенами, как  десертом.  Теперь  трехголовой  горелке  просто
необходимо было раздуться, и оскорбленный Горыныч сделал это моментально.
   Естественно, что крыша дома не выдержала и провалилась внутрь.  А  следом
за ней и Андрюша. В итоге над развалинами остались торчать только три головы
Горыныча,  выпускающие  клубы  дыма   и   готовящиеся   к   пламяизвержению.
Растерявшиеся от такой метаморфозы горожане даже не заметили, как  в  ворота
замка вползло еще одно чудовище,  сверкающее  бронзовыми  боками.  Из  брюха
нового  монстра  вывалился  десяток  лесных  головорезов,  по  форме  одежды
напоминающих японских ниндзя, искупавшихся в бочке с зеленкой.
   Кишечные отторжения бронзового монстра мгновенно вскарабкались на стены и
поскидывали оттуда совсем очумевших лучников. Само чудище между тем спокойно
вползло на городскую площадь. Вот уж тут толпа обезумела совсем. Орали  так,
что в Каммлане у четырех коров случились выкидыши.
   - Горыныч, взлетай, - перекрывая рев толпы,  зычно  скомандовал  Попов  и
бросился к бронзовому монстру.
   Туда же  сквозь  разбегающийся  строй  стражников  Рабинович  с  Мурзиком
увлекли Грифлета с Каутой.  Два  недавних  пленника  ничего  не  понимали  в
происходящем. От вида страшного полукруглого  монстра  они  перепугались  не
меньше остальных аборигенов, но держали  себя  в  руках  благодаря  близости
Рабиновича.
   Едва  эта  троица,  возглавляемая  радостно  гавкающим   псом,   достигла
бронзового гигантского монстра, как в одном из его боков  открылась  дверца.
Из нее высунулась лохматая башка Жомова и заявила:
   - Еле успели. Цепной привод рвался, как чумной. Не умеют  тут  металльчик
делать!
   Внутри бронзового монстра в полутьме сидели на длинной  скамейке,  словно
на лошади, десять саксов. Они держали ноги на  педалях  и  ждали  команды  к
старту.
   Безмерно удивленные Грифлет и Каута снопами повалились на пол и до самого
Шервуда не могли произнести ни слова.
   - Ну че? Валим отсюда? - спросил у Рабиновича Ваня, пока  рыцарь  и  сакс
пускали слюни, глупо таращась  на  то,  что  оказалось  желудком  бронзового
монстра.
   - Да, конечно, - задумчиво ответил Сеня и вдруг решился:
   - Хотя нет!
   Подожди...
   Не слушая истеричных криков Попова и Жомова, Рабинович бросился  назад  к
помосту по опустевшей площади. Перепрыгивая через поваленные скамейки,  Сеня
пару раз приложился ?демократизатором? к шлемам особо любопытных стражников,
которые после того, как  залегли  под  огнем  Горыныча,  все  же  попытались
рассмотреть, что происходит в замке. Нужно ли говорить, что после  этого  на
Ноттингемской площади несколько прибавилось ям и колдобин?
   Сеня подбежал к застывшей в совершенной прострации принцессе и схватил ее
за руку. Увидев такое, даже Горыныч едва не потерял высоту и не свалился  на
площадь. В последний момент он смог справиться с управлением и  даже  прожег
дыру на плаще Ричарда Львиное  Сердце,  пытавшегося  вырвать  дочку  из  лап
захапистого Рабиновича.
   - Ты идешь со мной? -  спросил  Сеня  у  девочки,  небрежно  отмахнувшись
дубинкой от мешавшего общению отца.
   - А это не опасно? - спросила девочка, часто моргая ресницами.
   - А хрен его знает! - честно от