ь  кинолог,  а  Сеня  старался
расписывать  все  в  красках,  чтобы   как   можно   дальше   оттянуть   миг
пренеприятного для всех известия. И лишь после того, как все трое выпили  по
бокалу поповской самогонки, Рабинович рассказал о  том,  что  под  конец  их
разговора сообщил ему Один. - Сеня, скажи, что ты прикалываешься, -  шепотом
потребовал Андрюша, и Рабинович отрицательно покачал головой.
   - Значит, сейчас я кого-то  убью,  -  прорычал  Попов,  поднимаясь  из-за
стола. - Интересно, с кого бы начать.  Может  быть,  с  еврейской  морды?  -
Андрюша начал орать. - Сеня, скажи мне, пожалуйста, кто обещал, что  в  этот
раз все нормально  будет?  Кто  божился,  что  теперь  мы  непременно  домой
попадем? Что, теперь моим рыбкам с голоду подыхать?..
   -  Заткнись  и  слушай,  -  устало  потребовал  мой  Сеня,  и  его  голос
подействовал на Андрюшу, как ушат холодной  воды.  Попов  сел,  а  Рабинович
продолжил свой рассказ, Он поведал друзьям о том разговоре, что произошел  у
них с Горынычем  в  доме  Хрюмира,  и  сопоставил  его  с  рассказом  эльфа.
Получалось, что мы теряли не многое. Нам всего лишь нужно было погибнуть  за
правое дело в Рогнарек, и проблема была бы решена. Конечно,  умирать  никому
неприятно, но почему бы не попробовать  разок,  особенно  если  знаешь,  что
воскреснешь в своей постели дома и с облегчением узнаешь, что тебе пора идти
на дежурство. Или, что скорей всего, окажешься вновь перед тремя идиотами во
главе с Мерлином, и уж  в  этот  раз  обойдешь  их  стороной  и  еще  трижды
перекрестишься от радости, что полных тягот и лишений блужданий между мирами
удалось  избежать.  Лично  я  ради  такого  удовольствия  и  умереть  бы  не
отказался. - Ну, а хрен ли тогда переживать? - поддержал меня друг Ванюша. -
Пошли к Одину. Пусть покажет, кого бить нужно, и уж в этот раз я оторвусь на
всю катушку.
   - Не так-то все просто, -  снова  вздохнул  мой  Рабинович  (а  чего  тут
сложного?). - Понимаете, Рогнарек начинается потому, что мы своими шатаниями
между мирами что-то  сдвинули  в  этом  мире.  Из-за  нашего  появления  эта
вселенная обречена на погибель. Это нам по фигу, мы все равно  у  себя  дома
вновь возродимся (должны по крайней мере), а здесь все погибнет. Все, с  кем
мы познакомились в этих  мирах,  умрут.  И  это  навсегда.  Вас  совесть  не
замучает? - Ну-у, некоторым было бы полезно сдохнуть,  -  как-то  растерянно
протянул Попов.
   - Вот именно, что некоторым. - Сеня хлопнул  ладонью  по  столу.  Я  даже
подскочил от неожиданности. - Но  почему,  например,  такая  красавица,  как
Ин-гвина, должна из-за нас умирать?!
   - Не беспокойтесь обо мне!
   Все трое ментов дернулись и резко обернулись на  голос.  В  дверях  Палат
эйнхериев стояла наша воительница, держа на руках грустного Горыныча.  Глаза
Златовласки как-то подозрительно блестели, а щеки  вновь  налились  пунцовым
румянцем. Девушка подошла к столу  и,  опустив  на  него  Ахтармерза,  гордо
распрямилась.
   - Я очень многое поняла за время нашего короткого знакомства,  доблестные
воители, - звенящим голосом проговорила она. У меня  даже  мурашки  по  коже
побежали. - Я узнала, что в мире есть много других радостей,  кроме  упоения
битвой и ликования от вида  крови  врага.  Я  поняла,  что  такое  настоящая
преданность и самопожертвование, и теперь знаю, как  сладостно  вернуться  в
родной дом. Теперь я могу умереть спокойно, зная, что это исполнит  заветную
мечту моих лучших друзей, коими стали вы, доблестные менты!  Сеня  попытался
что-то возразить, но воительница  остановила  его  взмахом  руки.  Рабинович
растерянно заткнулся, а Ингвина с какой-то  непонятной  улыбкой  внимательно
посмотрела на него и зачем-то кивнула головой, словно соглашаясь с какими-то
своими мыслями. Я удивленно потряс головой. Ну,  не  понимаю,  что  с  этими
людьми постоянно происходит! Этой дуре умирать скоро, причем  по-настоящему,
не так, как нам, а она радуется. Чему? - Не нужно  так  переживать,  дорогой
Сеннинг, - продолжала улыбаться Ингвина. - Ведь никто из вас  не  виноват  в
том, что случайно попал в наш мир. Это  не  ваша  вина,  а  просто  досадное
недоразумение. Ну а чтобы утешить вас  окончательно,  я  скажу,  что  и  без
помощи Одина разгадала предсказание колдуньи. - Все трое  ментов  уставились
на воительницу совершенно оторопело. - Витязь в серой вольчьей шкуре  -  это
вы,  эрл  Робинсен.  Посмотрите  на  свою  форму!  Испытания,  которые   мне
предстояло с вами пройти - это наше путешествие к Одину. О чувствах, которые
слаще упоения битвой, я вам уже говорила. Ну, а навсегда я откажусь от  меча
потому, что нашего мира не станет. Вот и все! А  теперь  прощайте.  Рогнарек
начинается, и мое место рядом с валькириями. Может быть, встретимся на  поле
битвы и последний раз посмотрим друг другу в глаза...  Бравая  девица  вдруг
шмыгнула носом, как обиженная школьница, и, круто развернувшись, побежала  к
выходу. Сеня окликнул ее, но Ингвина не обернулась. Он попытался вскочить  и
догнать девицу, но Жомов с Поповым пригвоздили  его  к  скамейке.  Рабинович
несколько минут яростно отбивался от них, а затем плюнул и  успокоился.  Вот
так-то лучше! Я облегченно вздохнул, поняв, что мне не придется гоняться  за
хозяином по всей Вальгалле. А менты  выпили  еще  по  бокалу  и  с  суровыми
физиономиями собрались идти к Одину, но тут  на  блюдо  с  жареной  свининой
спикировал эльф.
   - Пить. Быстро! - скомандовал он и, заложив вираж,  уселся  на  недопитый
бокал Рабиновича. Окунувшись в него головой,  Лориэль  сделал  огромный,  не
соответствующий собственным  размерам  глоток  и,  вытерев  губки  ладошкой,
удовлетворенно крякнул.
   - Ты что, разве бухаешь? - удивленно посмотрел на него Жомов.  -  С  вами
чему хочешь научишься, - буркнул эльф. - Чего расселись, козлы,  как  тролли
на обочине дороги? Я тут пашу за них, как проклятый, а они  лясы  точат,  да
еще глаза таращат, как оборотни полоумные. Быстро встали, я сказал,  и  марш
отсюда!
   -  Ты  чего  наезжаешь-то?  -  оторопел  Попов.  -  Объясни  толком,  что
случилось.
   - Дело есть. По дороге расскажу, - отмахнулся от него  Лориэль.  -  Пошли
быстрее, и рептилию свою трех-мордую захватить не забудьте. И еще  захватите
с кухни свежей рыбы.
   Эльф полетел к выходу, и нам не  оставалось  ничего  другого,  кроме  как
следовать за ним. Я совершенно не  понимал,  что  от  нас  в  таком  срочном
порядке потребовалось маленькому наглецу, да и мои менты пребывали  в  точно
таком же недоумении. А маленький нахал отказался что-либо объяснять  до  тех
пор, пока мы не отошли достаточно далеко от Вальгаллы, здорово приблизившись
к заснеженным горам. Вновь  стало  холодать,  и  мои  менты  вынуждены  были
натянуть на себя куртки.
   А Лориэль, не сбавляя хода, мчался к горным кряжам,  покрикивая  на  нас,
чтобы мы не отставали. Наконец, когда Вальгалла осталась позади и заповедную
рощу златолистых деревьев стало невозможно разглядеть, эльф  захотел  что-то
объяснить. Оказывается, он давно знал, что Один не может вернуть нас  домой.
И в ответ на возмущенные вопли моих друзей о том, ?какого хрена он не сказал
это раньше?, невозмутимо заявил, что нужно же было чем-то нас занять,  чтобы
мы не шлялись без дела и не совали свой нос, куда не  следует.  Куда  именно
нам не следовало совать нос, он не объяснил,  заявив  лишь,  что  мы  и  так
наломали немало дров до того, как его уволили с работы.
   - Так нужно было нам не истерики закатывать, а нормально  объяснять,  что
требуется сделать! - рявкнул на него мой Сеня (и правильно!). - А теперь  не
хрена перекладывать все с больной головы на здоровую! - Объяснишь  вам,  как
же! - возмутился Лориэль. - Вы и сейчас вон орете, как стадо баранов, вместо
того чтобы выслушать, что я скажу. Менты пристыженно переглянулись  (вот  уж
не замечал, что они могут стыдиться!), а эльф продолжил свой рассказ.
   Оказывается, где-то в пещерах этого мира пряталась старуха,  которая  всю
свою жизнь посвятила колдовству и достигла в  этом  ремесле  таких  успехов,
что,  например,  без  помощи  молодильных  яблок  Асгарда  смогла   добиться
бессмертия. Правда, за это ей пришлось расплатиться собственной красотой, но
нас такая жертва волновала мало. Мы же не любоваться на нее  шли!  Так  вот,
Лориэль уже давно получил от Оберона задание помочь нам найти  эту  старуху.
Согласно расчетам эльфийских специалистов, помочь вернуться домой нам  могло
только колдовство, поскольку именно при помощи магии  мы  и  перенеслись  из
своего времени в старую Англию. Затем, когда Лориэль не  справился  сразу  с
заданием и Оберону стало ясно, что Рогнарека не избежать, на нас  плюнули  и
занялись  собственными  приготовлениями  к  глобальной  катастрофе.  А   наш
эльф-хранитель без санкции начальства помчался в мир скандинавской мифологии
и решил реабилитировать свое доброе имя, отыскав колдунью. И, кажется, он  в
этом деле преуспел!
   От такого известия у Рабиновича мгновенно поднялось настроение, что он  и
показал всем, улыбнувшись голливудским  оскалом.  Остальным  было  столь  же
радостно. Да и мне, если честно, стало полегче на душе. Все-таки  теперь  не
нужно грызть себя  тем,  что  из-за  наших  небрежностей,  недопустимых  для
настоящего  сотрудника  милиции,  погибли  невинные  люди.  Однако   Лориэль
несколько поубавил наш пыл.
   - Дело в том, что нашел я не саму старуху, а лишь  того,  кто,  возможно,
знает дорогу к ней, - объяснил он. - Зовут его Горлум. Он немного  странный,
но вы не обращайте внимания. Я с ним сам разберусь. - Тьфу на  тебя,  болтун
крылатый! - сплюнул раздосадованный Сеня. - С этого и нужно было начинать, а
не компостировать нам мозги обещаниями красивой жизни.  Давай,  веди  нас  к
своему Горлуму, да побыстрей! А то армия Одина уже на бой вышла.
   Эльф пожал плечами и полетел вдвое быстрей. Мне-то не составило труда его
догнать, а вот мои менты, которые, как и все люди, быстрее собак  бегать  не
могут, здорово запыхались к тому времени, как  достигли  отрогов  гор.  Эльф
юркнул в одну из пещер и туг же засветился, как заправский фонарик. Что было
отрадно, поскольку о факелах никто не позаботился. Так мы и  мчались  вперед
по извилистым коридорам до тех пор, пока кто-то впереди гнусаво не крикнул:
   - Све-ет! Опять этот поганенький свет.  Ну-ка  погасите  лампу,  а  то  у
Горлума глазки болят.
   - Потерпишь, мокрица, не помрешь! -  рявкнул  в  ответ  Лориэль,  хотя  и
убавил немного яркость. - А ну иди сюда, пожиратель лягушек, пока я  в  твои
пещеры электричество не провел!
   В ответ сначала не раздалось  ни  звука,  а  затем  я  отчетливо  услышал
шлепанье босых ног по каменному полу  пещеры.  Это  шлепанье  сопровождалось
невнятным бормотанием, всхлипыванием и выпусканием желудочных газов.  И  без
того  мерзкий  запах  в  пещере  совсем  испортился.  Впрочем,  мои  друзья,
поглощенные новой идеей, этого даже не заметили. Они напряженно вглядывались
вперед, и наконец перед нами предстало странное создание. Горлум походил  на
помесь лягушки и рахитичного ребенка. Ростом он был даже ниже гномов, к тому
же еще  и  горбился,  отчего  казался  совсем  коротышкой.  Криво  расставив
перепончатые  ноги,   маленький   уродец   прикрылся   одной   ладошкой   от
эльфа-светлячка, а другую протянул вперед.
   - Рыбка-рыбка! Горлум чувствует свеженькую рыбку, - прогнусавил он. -
   Дайте Горлуму рыбки, иначе он ничего не скажет. Иначе Горлум будет плохим
мальчиком и начнет громко пукать.
   - Я тебе пукну! - рявкнул Жомов и выставил вперед кулак. Маленький уродец
сжался, но не отошел ни на шаг.  Напротив,  принялся  глумливо  хихикать.  -
Дайте ему рыбы, - потребовал эльф и, когда Рабинович кинул  Горлуму  жирного
лосося, повернулся к этой рахитичной жабе. - Все, ты свое получил. Веди  нас
быстро к старухе Изергиль.
   - Изергиль-Изергиль. Не знает Горлум никакую Изергиль. Его и тут  неплохо
кормят, - в  мгновение  ока  проглотив  килограммового  лосося,  пробормотал
уродец и снова протянул вперед лапу. - Горлум теперь хорошенький.  Он  хочет
еще рыбки.
   - Ты чего опять мухлюешь?! - возмутился эльф. -  Веди  к  старухе,  а  то
больше ничего не получишь!
   - Ну да. Конечно. Горлум мухлюет.  Он  мухляк,  -  обиделась  на  Лориэля
рахитичная лягушка-переросток. - Стоит  Горлуму  захотеть  помочь  противным
людишкам, которые любят мерс-с-с-с-кое солнышко, как они тут  же  обзываться
начинают. Неблагодарные людишки, правда, Горлум?  -  Ладно,  забудь.  Ты  не
мухлюешь, - сдался эльф. - Ты хороший мальчик.
   Веди нас к старухе, а там получишь остальную  рыбу.  Горлум  настороженно
посмотрел на Лориэля, а затем, кивнув  головой,  торопливо  пошлепал  босыми
ногами куда-то в глубь пещер. Эльф, продолжая освещать нам  дорогу,  полетел
чуть за спиной у нашего проводника. Сколько мы блуждали по пещерам,  сказать
не берусь. Я же уже рассказывал, что лично для меня под землей время  теряет
всякий  смысл,  словно  и  нет  его  вообще.  Может   быть,.именно   поэтому
интересующая нас колдунья предпочитала жить в  пещерах,  чтобы  не  замечать
бега времени и обеспечить себе вечную жизнь?.. Не знаю, так это или нет,  но
на скорости нашего путешествия планы Изергиль никак не сказывались. Мы шли и
шли по тоннелям, пока наконец где-то далеко впереди не  забрезжил  солнечный
свет. Горлум остановился, отказываясь  дальше  идти.  Он  объяснил,  что  на
солнце ни за что не выйдет. А если нам нужна старая колдунья, то  теперь  мы
сможем найти ее сами. Нужно только перейти горную  лощину  и  постучаться  в
пещеру напротив.
   Так мы и сделали, бросив Горлуму остатки рыбы. Правда, стучаться в стенку
пещеры не стали. Лориэль просто скрылся внутри, велев нам  ждать  на  склоне
лощины, заваленной толстым слоем снега. Уставший Попов тут  же  плюхнулся  в
сугроб, Сеня с Жомовым остались стоять, переминаясь с  ноги  на  ногу,  а  я
выполнил свою прямую обязанность. То есть пометил вокруг  территорию.  Эльфа
пришлось ждать довольно долго. Я уже начал сомневаться, не  обманул  ли  нас
Горлум, но  тут  вернулся  Лориэль.  Выпорхнув  на  свет,  он  погасил  свой
внутренний источник освещения и остался висеть рядом  со  входом  в  пещеру.
Оттуда через пару минут послышались шаркающие шаги, и перед  нами  предстала
сгорбленная фигура в черном балахоне с капюшоном, опущенным на лицо.  -  Что
вам надо, дети Кузькиной матери? - послышался откуда-то  из  глубин  широких
складок одеяния скрипучий старческий голос. Сеня выступил вперед. - Бабушка,
мы бы домой вернуться хотели, - максимально вежливо проговорил он. -  Ты  не
могла бы нам помочь, а то Один ничего не смог  сделать...  Эльф  замахал  на
Рабиновича руками, но было поздно. Старуха зашипела  и  начала  мотаться  из
стороны в сторону. Мы  удивленно  уставились  на  нее,  а  Лориэль  покрутил
пальцем у виска,  сплюнул  Рабиновичу  на  фуражку  и  вдруг  растворился  в
воздухе. Я даже зубами клацнул от удивления. Вот  сволочь!  Снова  смылся  в
самый ответственный момент! А старуха разошлась не на шутку. Она закрутилась
вокруг своей оси по часовой стрелке, затем в обратном направлении и застыла,
вскинув руки к небу.
   - Значит, вы к этому проклятому Одину,  который  лишил  меня  молодильных
яблок и заставил так страдать, за помощью обращались? - возмущенно  завопила
бабка и, быстро нагнувшись, слепила снежок и замахнулась им в нас. - Ну  так
вместо моей помощи вы получите смерть!..
   - Это ты нас снежком, что ли, убить собралась? -  удивленно  расхохотался
Жомов. - С ума, бабушка, сошла?
   Не говоря больше ни слова, старуха швырнула в  Ваню  снежок,  и...  Жомов
пропал! Вот так вот взял и растворился в воздухе, будто его и не было с нами
вовсе. У меня отвисла челюсть, а бабка бросила второй снежок,  угодив  им  в
Попова.  Андрюша  попытался  увернуться,  но  не  смог.  Ком  снега,  словно
самонаводящаяся ракета, залепил ему  физиономию,  и  Попов  исчез  вслед  за
Ваней. Горыныч, бешено завертевшись вокруг своей оси, попытался накрыть  нас
магическим куполом, но очередной снежок прошел сквозь него, как  нож  сквозь
масло, стерев с лица земли и Ахтармерза.
   Рабинович, идиот, вместо  того  чтобы  бежать  назад,  отцепил  от  пояса
дубинку и с диким воплем бросился на старуху. Та  ответила  очередным  комом
снега, и мой Сеня с легким хлопком растворился в воздухе,  исчезнув  посреди
прыжка. Ну, все. Мое терпение лопнуло! Посмотрим, старуха,  как  ты  сумеешь
попасть в меня. Я ведь двигаюсь быстрее людей и успею  добраться  до  твоего
горла раньше, чем ты поднимешь руку... Я зарычал и, распрямившись  пружиной,
прыгнул вперед, собираясь сбить с ног убийцу моих друзей. Я уже  представил,
как доберусь до ее поганой глотки, и в этот момент  ком  снега  залепил  мне
морду.
   Я...

Часть IV (вместо эпилога)

А БЫЛ ЛИ МАЛЬЧИК?

   Я лежал на чем-то мягком и  шершавом.  Дремал  вполуха,  прислушиваясь  к
тому, что творится вокруг. Где-то далеко  с  ритмичностью  метронома  капала
вода, слышался какой-то неясный шорох, что-то поскрипывало справа от меня, и
уж совсем из запредельной дали доносились невнятные людские голоса. Кажется,
кто-то спорил или ругался, но разобрать я не мог.  Впрочем,  как  и  не  мог
окончательно проснуться.
   Мое собственное верное тренированное  тело  пятилетнего  кобеля  немецкой
овчарки совершенно отказывалось мне подчиняться.  Я  не  мог  пошевелить  ни
одной мышцей, не мог открыть глаза. Да что там говорить!  Я  даже  думать-то
толком не мог, словно вчера вечером вместе с хозяином напился, как сапожник.
Вчера... Стоп, а что было вчера? И вообще, когда это самое ?вчера?  было?  Я
попытался восстановить в уме цепочку событий предыдущего дня, но  ничего  из
этого не получалось.  Перед  моим  внутренним  взором  проносились  нечеткие
образы, уловить даже очертания которых я не мог. Единственное, что я  помнил
совершенно четко, это вкус снега на зубах. Объяснив себе,  что  снег  -  это
холодное и противное второе ?я? обычного дождя, я  попытался  зацепиться  за
эту мысль и вытащить из памяти остальные образы, и тут же поймал  за  хвост,
словно орущего кота в подворотне, одно-единст-венное слово: ?ХОЗЯИН!!!!? Ну,
конечно же, хозяин! Кто же еще!.. Так кто-нибудь скажет, при чем тут  хозяин
и снег? И вообще, кто у меня хозяин? Вот тут-то я и  оторопел  окончательно.
Представляете, что я,  пятилетний  породистый  кобель,  верный  друг  своему
хозяину, помню, а вот кто такой этот самый хозяин, не помню ни фига! Это что
же со мной сделали, что я до такого позора докатился? Сейчас  ведь  подойдет
любой прощелыга, скажет: ?Мурзик, ко мне?,  и  я  помчусь  к  нему  на  всех
четырех лапах, даже не зная, мой ли он на самом  деле  хозяин.  Я  попытался
избавиться от наваждения и вспомнить, чей я пес и чем в принципе занимаюсь в
жизни, но ничего из этого не получилось. Ну не помню я ничего, хоть  блохами
меня пытайте!.. Ага, а вот это уже плюс. Раз я вспомнил  о  блохах,  значит,
вспомню и остальное. Ведь если существуют у собак  эти  мерзкие  кровопийцы,
значит, есть и человек, который обязан нас, беззащитных кобелей, спасать  от
беспредела кусачих тварей. Ну и скажите мне, разве  не  хозяин  этим  должен
заниматься?.. Конечно, хозяин. Вы абсолютно правы. Следом за  воспоминаниями
о  блохах  в  моей  голове  появились  еще  два  новых   слова:   ?АХТАРМЕРЗ
ГВАРНАРЫТУС!? Я ужаснулся.  Это  что  же  такое  получается?  Если  какой-то
Ахтармерз спасает меня от блох, значит, именно он и есть мой хозяин?.. Да вы
с ума сошли, если так решили! Вам бы самим хозяина  с  таким  именем,  я  бы
посмотрел, с какими глазами вы в приличном обществе  показаться  бы  смогли.
Нет уж, увольте. Человека, которого так зовут, держите  от  собак  подальше.
Иначе любой нормальный пес со стыда умрет.
   И  тут  я  вспомнил,  что  Ахтармерз   -   не   человек,   а   трехглавый
многофункциональный огнемет. Да и не  хозяин  он  мой,  а  просто  случайный
попутчик... Ага! Если у меня был попутч