овольствия всю дорогу слышать  несмолкаемое
брюзжание  криминалиста,  друзья  лишили  его   части   съестных   припасов,
перегрузив их на свои плечи. Ингвина же,  как  ни  пыталась  взять  на  себя
равный с остальными груз (с молчаливого одобрения Попова!), все же  осталась
налегке. Сеня, в  очередной  раз  проявив  чудеса  рыцарского  благородства,
убедил воительницу, что от ее  быстроты  и  маневренности  во  многом  будет
зависеть судьба всего отряда. В итоге боевое построение в тоннеле  выглядело
так. Впереди Жомов с бурдюками на  плече,  котомкой  с  мяcoм  за  спиной  и
факелом в левой руке, за ним Ингвина, вооруженная мечом,  чуть  позади  нее,
почти плечом к плечу, Сеня  со  съестными  запасами  на  горбу,  дубинкой  и
факелом в руках и замыкал строй тяжко вздыхающий  Попов,  транспортировавший
Горыныча и лично отобранные куски жаркого. Мне же была предоставлена  полная
свобода действий, и я мог примыкать к строю  где  угодно.  Только  не  между
Рабиновичем и Ингвиной!.. Дискриминация!!! Перед тем как тронуться  в  путь,
следопыт  Рабинович  внимательно  осмотрел  рельсы  узкоколейки.  Собственно
говоря, Сеня не ожидал увидеть в  этом  мире  каких-либо  признаков  сложных
механических приспособлений. Тем  более  после  слов  Горыныча  о  том,  что
структурой этого мира управляют не  физические,  а  магические  законы.  Но,
видимо,  черные  эльфы,  как   называла   жителей   Свартальхейма   Ингвина,
отгородившись  от  всего  остального  мира,   развивались   по   собственным
законам. ?Что же, тем проще будет с ними общаться!? -  почему-то  решил  для
себя  Рабинович  и,  оторвавшись  от  созерцания  рельс,  дал   распоряжение
трогаться в дорогу.
   Собственно говоря, как начали, так и закончили. Не успели  друзбя  пройти
по тоннелю и двух десятков метров, как впереди замаячила  дверь,  сверкая  в
свете факелов отблесками металла. Дверь  наглухо  перегораживала  проход  и,
судя по всему, была сделана из меди. Причем ни ручек, ни замочных скважин со
стороны путешественников не наблюдалось. Отодвинув Жомова  в  сторону,  Сеня
подошел к нежданной, но  вполне  предсказуемой  преграде  и  что  есть  силы
звезданул по ней  дубинкой.  Дверь,  как  ни  странно,  выдержала.  Зато  не
выдержал Попов! После Сениного удара дверь зазвучала,  как  заправский  гонг
особо крупных размеров. От этого звона у всех заложило уши, а Андрюша еще  и
заорал, прибавляя осложнения к всеобщей контузии:
   - Ты, блин, барабанщик недоделанный, офигел совсем, так стучать?!
   От поповского рева с Жомова сдуло фуражку, шлем Ингвины сполз на  нос,  а
сама она даже пошатнулась, сдвинутая с места  ударной  волной.  Рабинович  и
вовсе едва не выронил ?демократизатор? из рук, а оба факела дружно  потухли,
оставив путешественников наедине с темнотой.  Вдобавок  к  прочим  бедам  от
Андрюшиного крика в тоннеле проснулось эхо. И, поскакав по стенам различными
интерпретациями слова ?стучать?, с дикой скоростью выскочило  через  колодец
наружу, спрятавшись от греха подальше в горах.
   Когда, наконец, шумы в подземелье утихли и звенеть в ушах тоже перестало,
на свет божий, а точнее, в абсолютную темноту был извлечен из мешка Горыныч,
которому  от  спецэффектов  досталось  меньше  всего.  Сеня  потребовал   от
Ахтармерза временно  поработать  зажигалкой.  Однако  трехголовый  примус  с
перепуга от Андрюшиного крика выпустил на ветер весь свой  запас  желудочных
газов и помочь ничем не мог. Пришлось друзьям распаковывать один из мешков с
припасами и кормить самовозгорающегося птеродактиля.
   -  Слушай,  Сеня,  а  может,  подождем  факелы  поджигать?  -   осторожно
поинтересовался Жомов, принюхиваясь к воздуху. - А то как бы не рвануло!
   - Ничего, - махнул рукой Рабинович. - Пока  этот  летающий  баллон  газом
заправится, все уже давно выветрится.
   Однако поджигать факелы не пришлось. Неожиданно для всех со стороны двери
раздался  какой-то  странный  скрежет.  Друзья  резко  обернулись  на  звук,
приготавливая оружие к бою, хотя и абсолютно не понимали, как смогут драться
в  темноте.  А  дверь  тем  временем  слегка   приоткрылась,   пропустив   в
образовавшуюся щель тонкий лучик неяркого света. Медные ворота еще несколько
раз конвульсивно дернулись, а затем сквозь щель  донеслись  потоки  отборных
свартальхейм-ских ругательств.
   - Вот етун твою мать, замок заклинило, Бестлу ему  в  дышло!  -  раздался
из-за двери чей-то гнусавый голос.
   - Сейчас, подожди чуть-чуть, я поправлю, - ответил ему бас, и  следом  за
этой фразой раздались звонкие удары в дверь. Правда, не такие оглушительные,
но зато три!
   Пока путешественники зажимали руками уши, кто-то с той стороны  справился
с запором, и одна из створок изувеченной двери распахнулась во  всю  ширину.
На мгновение друзья зажмурились от света, а затем сквозь слипшиеся  от  слез
ресницы увидели непомерно широкого в плечах карлика, ростом не больше  метра
двадцати, в фартуке, рукавицах и с молотком в руках, вышедшего из-за  двери.
Не обращая никакого внимания на застывших людей, он поднял  повыше  масляную
лампу и внимательно осмотрел вмятину на створке. Карлик потрогал ее  руками,
коротко присвистнул и лишь затем обернулся к живым статуям.
   - Ну и кому, скажите на милость, пришла в голову дурацкая  мысль  хорошую
вещь  портить?  -  похлопывая  молотком  по  ладони,   с   тяжелым   вздохом
поинтересовался клоп. - Нормально постучать нельзя было?
   - Так мы думали, что за дверью никого нет, - почему-то  стушевался  перед
карликом Рабинович, словно ?дух? перед строгим прапором.
   - Никого нет? Вы что, идиоты? - удивился кныш. - А на кой  Бельгермир  ее
тут поставили?
   - Э, шкет, ты на кого наезжаешь? - не выдержал хамства  Жомов.  -  Базары
фильтруй, а то я тебе сейчас мигом голову с задницей местами поменяю.
   - Что за крыса там пищит? - удивился карлик, и Сеня едва  успел  сдержать
бешеный рывок омоновца к осуществлению  заветной  пластической  операции.  А
коротышка пожал плечами.
   - Впрочем, это уже не мое дело, - хмыкнул он. - Я дверь открыл, а  дальше
вы будете с Брагги разбираться.
   Клоп исчез в проходе, а ему на смену высыпала целая ватага точно таких же
недомерков, но с ног до головы закованных в железо, со щитами и молотками на
длинных  черенках  в  руках.  Выстроив  перед   дверью   миниатюрную   копию
тевтонской ?свиньи?, карлики застыли, ожидая указаний босса. И тот, поправив
на башке рогатый шлем, сделал шаг вперед из строя.
   - Ну и что здесь происходит, етун вашу мать? - вызывающим тоном  произнес
он. - Как вы сюда попали? Что вы тут делаете? И где,  Нидхегг  его  загрызи,
этот эгирский выродок, клыкастый Хрюмир?
   - Видите ли, уважаемый,  -  сквозь  зубы  произнес  Рабинович,  обиженный
негостеприимным приемом. - Эрл Хрюмир сейчас отсутствует по  причине  своего
путешествия в Вальгаллу.
   - Ага, значит, вы все-таки ухлопали старого спекулянта? Это тоже к вашему
делу пришьется, - оскалился Брагги. - Только  вот  или  вы  врете,  или  асы
что-то напутали. Не может Хрюмир в Вальгалле быть из-за гнилой  родословной.
Он ведь помесь черных эльфов и етунов. Эти волосатые уроды  етуны,  понятное
дело, вообще отбросы, а мы у асов за второй сорт считаемся.  Поэтому  скряге
Хрюмиру если и найдется где местечко, то только рядом с красно-синей Хели. -
Коротышка заржал, и вся его бригада, словно по  команде,  дружно  подхватила
смех.
   -  Эта  Хели  что,  фанатка  ЦСКА,  что  ли?  -  глупо  моргая   глазами,
поинтересовался у Рабиновича Иван, но Сеня ответить не  успел.  Вместо  него
заорал карлик:
   - Молчать! Имя, фамилия, звание? Номер  служебного  удостоверения  и  имя
твоего командира?! Доложишь  ему,  что  я  тебе  пять  нарядов  вне  очереди
назначил. - Да пошел ты  к  корове  под  хвост!  -  возмутился  Жомов  таким
поворотом беседы. - Сейчас заряжу промеж рогов, и никакой Сеня тебя  уже  не
спасет.
   - Ладно, заткнись! - оборвал его Рабинович и снова повернулся к  карлику.
- Я так понимаю, уважаемый Брагги, ты здесь самый главный?
   - Ну я, и что дальше? - задрал кверху нос коротышка. - Что ты этим хочешь
сказать?
   - Видишь ли, нам с друзьями срочно требуется попасть в Асгард, на прием к
Одину. А единственный  доступный  путь  туда  лежит  через  Свартальхейм,  -
поморщившись, ответил Сеня. -  Не  могли  бы  вы  пропустить  нас  и  заодно
показать правильную дорогу.
   - Че-его? - изумился клоп и заржал так,  словно  услышал  лучшую  в  мире
шутку.
   В этот раз солдаты его отряда команды со  стороны  босса  определенно  не
ждали, поскольку покатились со смеху вразноброд и  с  множеством  интонаций.
Впрочем вскоре им пришлось покатиться в буквальном смысле слова. Ваня Жомов,
не стерпев подобного издевательства над честью мундира, отпихнул  в  сторону
руку Рабиновича и,  отстегнув  от  пояса  дубинку,  принялся  отвешивать  ею
чувствительные удары по излишне смешливым карликам. Через  несколько  секунд
ржание стихло а  часть  отряда  Брагги  валялась  вдоль  стен  с  различными
степенями контузии. Уцелевшие воины брисингов в спешном порядке отступили за
дверь. Там  они  мгновенно  перестроились.  Первые  ряды  создали  из  щитов
настоящую стену, а задние карлики  отцепили  арбалеты  и,  натянув  воротами
тетиву,  вставили  в  пазы  стрелковые  болты.  Через  пару   секунд   перед
путешественниками стояла настоящая стальная черепаха, ощетинившаяся вдобавок
добрым десятком арбалетов.
   - Немедленно отпустите моих воинов! - раздался откуда-то из центра  строя
злобный голос Брагги.
   - Да пожалуйста, - пожал плечами Рабинович. - Никто их не держит. Избитые
омоновцем  карлики,  пластом  лежавшие  до  этих  слов  в  коридоре,   стали
подниматься по одному и, подхватывая под руки своих все еще не  пришедших  в
сознание товарищей, потянулись в глубь  строя.  Жомов  презрительно  хмыкал,
провожая их глазами, а Сеня лихорадочно  пытался  найти  выход  из  тяжелого
положения, в котором они оказались благодаря бойцовому петyху Жомову. Однако
поймать за хвост нужную мысль он так и не успел. Дождавшись, пока  последний
солдат вроется за стеной щитов, Брагги вдруг заорал:
   -   Приготовиться!   Батарея...   залпом...   по   вражеским    танкам...
бронебойными... Пли!!!
   Услышав эту команду, Сеня зажмурился, ожидая смерти. Конечно, за ним была
не Москва, но отступать Рабиновичу все равно было  некуда,  поскольку  своей
тощей грудью он прикрывал златовласую Ингвину.  Однако  попробовать  харч  в
Вальгалле Сене все же не  пришлось.  Едва  началась  заварушка,  как  умница
Горыныч, тихо и скромно держась у стены, пробрался прямо в партер подземного
театра военных действий. Просчитав вероятность развития  событий,  Ахтармерз
понял, что добром дело не кончится, и едва Брагги начал  командовать,  пулей
вылетел вперед. Задрав хвост, дракон закрутился на одном  месте,  будто  его
ужалила в мягкое место оса. Скорость вращения нарастала с каждой секундой, и
зеленые  искры,  сыпавшиеся  с  кончика  хвоста  рептилии,  почти  мгновенно
превратились в плотный сверкающий шар. Ингвина, позабыв о  карликах,  словно
зачарованная смотрела на это зрелище и коротко вскрикнула, когда зеленый шар
внезапно  взорвался,  накрыв  путешественников   полупрозрачным   изумрудным
куполом. Именно в этот момент арбалетчики дали  залп  по  колонне  вражеских
танков и на несколько секунд застыли в изумлении, увидев, как мощные каленые
болты отскакивают от  прозрачной  завесы.  Брагги  снова  истерично  заорал,
приказывая стрелять. Откуда-то снизу стрелкам подали заряженные арбалеты,  и
те мгновенно выпустили рой стрел в сторону  неподвижных  мишеней.  Однако  и
новый залп не достиг цели. Вновь ударившись о купол, болты отскочили  назад,
громкой дробью пробарабанив по щитам живой стены карликов.
   - Ингвина, выбирай себе цель и, как только я скомандую, сразу стреляй  из
лука! - запыхавшимся голосом проорал  магический  волчок.  -  Только  целься
лучше, поскольку долго я не смогу вас защищать! Воительница кивнула и,  вмиг
забыв про охватившее ее оцепенение, со знанием  дела  вскинула  лук.  Первая
стрела уже легла на тетиву и нацелилась острым жалом прямо в глаз одного  из
арбалетчиков, но добраться до конца маршрута так и не успела: это Сеня решил
взять ситуацию под свой контроль. - Прекратить огонь! - истошно завопил  он,
обращаясь к карликам. - Мы, великие ворлоки Муспелльсхейма, приказываем  вам
опустить оружие и начать мирные переговоры. В противном случае все вы будете
раздавлены нашей несравненной магией и вдобавок сожжены огнем.
   - Да мы и покруче штучки видали! - рявкнул ему в ответ Брагги. - Но убить
вас  мы  всегда  успеем.  Ладно.  Высылайте  парламентера.  Горыныч  тут  же
прекратил крутиться и, высунув сразу три языка, свалился  на  каменный  пол.
Жомов присел рядом с ним на корточки и ласково похлопал дра-кончика ладошкой
по спине. Ахтармерз от этой ласки едва не расплющился, но стоически выдержал
пытку Дружбой и тут же попросил пожрать. Андрюша немедленно притащил  фураж,
а Сеня сделал несколько шагов вперед,  по  направлению  к  отряду  карликов.
Ингвина хмыкнула и, не убирая стрелы с тетивы, встала чуть  позади  и  левее
его, держа на прицеле вышедшего навстречу Брагги. - Вы  чего  тут  беспредел
устроили? - недовольно поинтересовался карлик. - Приперлись в чужую  странy,
дверь поломали, да еще и свои порядки  наводите,  словнo  немецко-фашистские
оккупанты.  Совесть  у  кого-нибудь  есть?   А   у   меня,   между   прочим,
недвусмысленный приказ имеется:  убивать  всех  жителей  Митгарда,  узнавших
тайну этого входа в Свартальхейм. Что мне теперь,  под  трибунал  из-за  вас
идти?
   -  Совсем  не  обязательно,  -  усмехнулся  Рабинович.  -  Просто  доложи
начальству, что четверо странников просят открыть для них транзит  в  Асгард
через вашу территорию. Да и приказ ты  не  нарушаешь,  поскольку  мы  не  из
Митгарда.
   - Да я уж вижу, что и про Муспелльсхейм вы наплели,  -  буркнул  командир
местных  пограничников.  -  А  вот  твоя  телохранительница,  етуном   буду,
настоящая викингиня.
   - Она не телохранительница, а друг и соратник, - отрезал Рабинович  (тоже
мне Ленин с Крупской!). - И у нее есть серьезная причина сопровождать нас  в
нашем путешествии.
   - Ну, не знаю, не знаю, - покачал головой карлик и на секунду  задумался.
- Ладно, ждите здесь. Сейчас я о вас начальству сообщу! -  При  этих  словах
недомерок ткнул пальцем вниз, а не вверх,  как  это  делают  все  нормальные
люди, и вернулся к  своему  отряду.  Сене  с  Ингвиной  не  осталось  ничего
другого, как последовать его примеру и воссоединиться с друзьями. Ни  Попов,
ни Жомов не стали расспрашивать парламентеров о ходе переговоров,  поскольку
слышали все сами. Ваня решил утолить жажду, возникшую, видимо, в  результате
выброса излишков адреналина в кровь, а Попов, терзаемый  жадностью,  все  же
кинул Ахтармерзу еще один кусок мяса  и  уселся  на  корточки  около  стены.
Горыныч,  сожрав  подачку,  удовлетворенно  рыгнул,  чем   вызвал   у   всех
безудержное  чихание,  и,  извинившись,  пристроился   рядом   с   Андрюшей,
поддерживая огнеметы в боевой готовности.
   Некоторое время оба стана в напряженной тишине  ждали  ответа  начальства
Свартальхейма  на  просьбу  Рабиновича,  а  затем,  когда  ожидание  излишне
затянулось, и те и другие стали понемногу расслабляться. Со стороны карликов
послышалось какое-то бормотание и позвякивание  оружия.  Арбалетчики,  устав
держать оружие в вытянутых руках, положили его на  кромки  щитов,  а  кое-то
даже сделал несколько глотков  из  металлических  фляжек.  Для  Жомова  этот
пример оказался  заразительным.  Развязав  один  из  бурдюков,  он  довольно
ощутимо осушил его и, может быть, вылакал бы наполовину, если  бы  Рабинович
не  остановил  его.  Приласкав  Ваню  всей  мощью  арсенала  своих  матерных
выражений, Сеня отобрал у него бурдюки с алкоголем и велел мне охранять  их.
(Конечно, мне же больше делать нечего, кроме как Жомова от выпивки отгонять!
Что я, садист, что ли?) Рабинович же на мое ворчание внимания не обратил  и,
строго повторив свой приказ (сам ты  козел!),  подошел  к  Ингвине.  -  Так,
значит, говоришь, это и есть  черные  эльфы?  -  поинтересовался  он,  ткнув
пальцем в  сторону  разболтавшегося  без  командира  строя  коротышек.  -  А
по-моему, самые настоящие гномы из сказок. Только покрупнее немного. - Может
быть,  -  пожала  плечами  воительница,  не  сводя  напряженного  взгляда  с
карликов. - Слышала я, благородный Робинсен, что  так  их  называют  на  юге
Митгарда. На Востоке они зовутся карлами, а  самое  пРавильное  название  им
черные эльфы, ибо сотворил их Один  из  червей,  пожиравших  плоть  мертвого
Имира, и велел жить в полной темноте.
   - Что-то, как я  посмотрю,  они  не  очень-то  повеления  эти  выполняют,
усмехнулся Рабинович, кивнув головой  в  сторону  масляных  светильников  на
стенах по ту сторону дверей. - А что, есть еще и  белые  эльфы?  -  Есть,  -
кивнула головой Ингвина. - Только они никогда  не  показываются  людям.  Ибо
белые эльфы настолько прекрасны и наполнены солнечным  светом,  что,  увидев
их, можно ослепнуть от божественной красоты. - Да-а, - усмехнулся Сеня. -  О
нашем уродце этого не скажешь...
   Хло-оп!!!
   - Ты кого, козел, уродцем назвал? - запищал вдруг под ухом Рабиновича  до
боли знакомый голос. - На себя посмотри, дятел длинноклювый! Никак не пойму,
то ли вы идиоты, то ли дебилы. Который раз с вами разговариваю, а вы до  сих
пор нормальному общению не научились. Чего пасть-то раззявил? Рот закрой,  а
то вчерашний ужин в пузе видно.
   Неожиданно  для  эльфа  вместо  того,  чтобы  начать  орать,  ругаться  и
размахивать руками, Сеня звонко  расхохотался.  Маленький  наглец  оторопел.
Зависнув сантиметрах в двадцати  от  лица  Рабиновича,  эльф  никак  не  мог
понять, отчего тот смеется. Может быть, это нервное? На его маленьком личике
так красочно отражалось все смятение, царившее в душе, что Сеня расхохотался
еще громче. Остальные, в том числе и гномы, удивленно уставились на него.
   - Вот тебе, Ингвина, возможность посмотреть на белого эльфа,  у  которого
лик неземной красоты, весь наполненный солнцем,  -  сквозь  смех  проговорил
Рабинович и повернулся к друзьям. - Мужики, идите сюда. К  нам  снова  мухер
болтливый пожаловал. - А затем снова к эльфу:
   - Ты с официальным визитом или так, проведать? Водку пить будешь?
   - Водку? Теплую, противную, с мухами?..  Буду!  -  оторопело  пробормотал
крылатый задира, а потом вдруг очнулся. - Да ты что, охренел, что  ли,  ишак
валаамский?! Ты как  со  мной  разговариваешь?  Буркалы  протри.  Ты,  между
прочим, со своим официально назначенным эльфом-хранителем говоришь...
   - В смысле с холодильником, что ли? - перебил его Сеня. - Ну, так  вон  у
нас продукты. Храни!
   - Сень, ты его еще не прихлопнул? - удивленно поинтересовался  подошедший
ближе Жомов. - Сейчас исправим! - И замахнулся дубинкой. - Врежь ему,  Ваня,
как следует! - завопил Андрюша Попов, не  забывший  недавнего  удара  в  нос
кулаком на привале в лесу. - Прихлопни его, как муху.
   - Нет, вы точно охренели, братцы! - поразился окончательно сбитый с толку
эльф. - Чтобы я еще раз в такую даль к этим идиотам ментовским таскался?  Да
ни за что! Сегодня же заявление об увольнении Оберону кладу на стол, и пусть
для такой нервотрепки другого дурака ищет. А вы у меня... Да пошли вы все  к
гномовой матери!..
   С легким хлопком эльф растворился в воздухе точно так же, как и  появился
до этого. Ваня обиженно, как Ребенок, у которого отобрали игрушку, посмотрел
на то место, где секунду  назад  висел  эльф,  и  на  всякий  случaй  махнул
дубинкой. А вдруг повезет хоть раз в жизни? А Сеня с  улыбкой  повернулся  к
гномьему строю, таращившемуся на них в несколько десятков пар глаз.
   - Мужики, где ваша мать живет? - громко поинтересовался он и,  получив  в
ответ наполненное недоумением молчание, пояснил:
   - Тут нас к ней послали. Дорогу не п