-  псина  эта  -  как
ломанула!...
   - Значит, собака  все-таки  была  в  клетке?  -  попытался  внести  в
обсуждаемый вопрос ясность Ким.
   - Получается, что - да... - Леон совсем скис. - Получается, что  глюк
у меня вышел... Ну я тогда здорово испугался и - прямо в двери и... и не
помню, как меня в коридор вынесло... А пес этот - ну прямо  по  головам,
по головам и, значит...
   Все помолчали немного.
   Вошел Янек с подносом, на котором в основательных,  толстой  керамики
чашках дымился кофе - на  всех.  Явно  контрабандный.  Роше  выпил  свою
порцию залпом - сосредоточенно глядя перед собой.
   - Вот что, Лео, - твердо сказал он. - О деле этом - не болтай. Или ты
хочешь, чтобы тебя свезли в психушку?
   - Я не буду никому ничего говорить, дядя Жан! -  горячо  заверил  Лео
комиссара.
   Должно быть авторитет комиссара среди родни - даже отдаленной  -  был
непререкаем.
   - А вот к доктору ты  сегодня  же  сходишь,  -  комиссар  вытянул  из
кармана плаща потертый кожаный блокнот  и  принялся,  близоруко  щурясь,
крапать в нем записку. - К доценту Чертоватых - это у нас, на  Козырной,
по этой вот записке, третий этаж. Ему можешь рассказать все как на духу.
И никому больше. Он с тобой прокрутит пару тестов и может и  скажет  мне
что-нибудь умное... А с вас, пан Белецки, я беру официальную расписку  о
неразглашении - дайте ему бланк, господин Яснов. И  не  таскайте  больше
мальчиков в питейные  заведения,  иначе  я  лично  заинтересуюсь  вашими
наклонностями...
   Пан вспыхнул, как майская роза. Намек комиссара явно уязвил его сверх
всякой меры. Но пан промолчал.
   Выйдя на улицу, комиссар потратил еще пару минут на то, чтобы вызвать
патрультный "луноход", с почестями увезший юного Леона  на  Козырную,  и
только после этого повернулся к молча ожидавшему этого момента Киму.
   - Должно быть, вы правы, и у этих типов с Чура псы не совсем то,  чем
кажутся... Как вы думаете - не случится ли такого, что эта тварь  отыщет
дорожку к своему хозяину скорее, чем мы - грешные?
   - В чужом-то мире? Где даже сила тяжести  -  другая,  -  с  сомнением
пожал плечами Ким.
   - Ну, даже если и так, то такая вот ниточка - это по  моей  части,  -
задумчиво буркнул Роше, усаживаясь на сидение кара.  -  Как  по  вашему:
может такой заметный пес проскочить мимо здешнего народа,  промышляющего
кражей собак? Я таких скорохватов знаю наперечет. У кого-нибудь пес этот
да отметится... Хотя голыми руками его, видно, не взять. В любом  случае
лучше будет, если зверек этот окажется у нас - не наделал бы бед...
   Он принялся  выбивать  свое  курительное  приспособление  о  наружную
дверку кара и, справившись с этим делом, добавил:
   - Тем более, что в этом деле фигурирует слишком  много  собачек...  Я
имею ввиду показания этого несчастного водилы...
   "Не  так  то  уж  господин   комиссар   невнимателен   к   материалам
предварительного следствия, как он это изображает... - кашлянув, отметил
для себя Ким. - А туда же: рассеянная дальнозоркость,  антикварные  очки
для помахивания в воздухе, "тараканы"..."
   - Да, - согласился он вслух. - Второй песик тоже приметный...  Мог  и
запомниться кому-то. Описание Позняк дал предельно точное - еще  бы:  он
битых два часа любовался этим зверюгой. Не слезая с торчка.
   Только вот круг поисков получается широковат...
   - Мир тесен... - задумчиво заметил Роше, разглядывая пребывающую не у
дел трубку. - Это дело рук местных любителей самодеятельности - поверьте
мне. Залетный не сориентировался бы так в деталях. Значит есть  некто  -
обладатель хорошо натасканного пса черно-белой масти.
   Приметы  этого  "некто"  тоже  не  секрет.  Свою  внешность  он   мог
"подработать" идя на дело. Но  с  порядочной  собакой  такие  номера  не
проходят... Псы нервничают, когда хозяин меняет внешность. Ну и вряд  ли
он загодя долго содержал псину в изоляции -  такие  номера  четвероногих
травмируют. Думаю, что до того, как ему в голову  пришла  вчерашняя  его
затея,  наш  клиент  любил  с  собачкой  своей  прогуливаться,   заходил
пропустить рюмочку-другую в  бар...  В  "Канары",  например.  Кстати,  в
городе не так уж много баров, куда можно зайти с псом на поводке... Одни
словом я займу двух наших - Филдинга и Старинова - на этом  направлении.
Оба в собаках смыслят и постоянно крутятся в соответствующем обществе. У
Юрия  -  прекрасный  дог,  а  Джон  -  тот,  вообще,  работал  у  нас  в
кинологическом подразделении до тех пор,  пока...  Впрочем,  это  -  уже
другая история...
   - Не буду препятствовать, - снова пожал плечами Ким. - А я  себе  уже
нашел  дело:  Управление  перекачало  мне  на   терминал   списки   лиц,
выполнявших на Прерии "заказную работу" на Комплекс и Дальние Базы. Есть
и другие соображения...
   Зазуммерил блок связи.  Роше  врубил  прием.  Минуту-другую  послушал
щебетание трубки и дал отбой.
   - Действие второе, - объявил он. - В  приемной  министерства  юстиции
сидит посетитель с фотографией Торвальда Толле и предлагает свои  услуги
в конфиденциальных переговорах "об освобождении этого типа".
   С ним сейчас работает Смирный. Предварительные условия стандартные  -
отсутствие слежки и  миллион  федеральными  кредитками.  По  здешнему  -
"лимон лимонов". Никакой политики. Нас требуют в штаб операции.
   Который раз за этот вечер Киму  пришлось  преодолеть  легкий  ступор.
Вызванный удивлением.
   - Это что - шутка? Насчет миллиона кредитками... -  повернулся  он  к
комиссару. - У вас тут  наредкость  низкие  расценки  на  оружейников  с
Чура...
   Комиссар уныло шевельнул усом.
   - Хотел бы я, чтобы это было шуткой... Но это - всерьез: помяните мое
слово - за  дело  взялись  еще  те  олухи  Царя  Небесного!  Мы  с  ними
намучаемся... Но в штаб придется переться. Собачки чуть повременят...
   - На кой черт мы там нужны? - раздосадованно  пожал  плечами  Ким.  -
Решение вполне могут принять без нас...
   -  Да  просто,  чтобы  не  спугнули,  так  сказать,  вторую   высокую
договаривающуюся сторону... - Роше тяжело  махнул  рукой.  -  Ну  и  для
видимости коллегиальности...
   - А что известно об этом "посетителе"? - поинтересовался Ким,  врубая
движок. - Эти условия смахивают на  дурную  шутку,  но  я  как-то  плохо
представляю себе этого шутника...
   - Гонсало Гопник - адвокат, - устало вздохнул Роше.  -  Таких  у  нас
несколько - он, Шидловский, Полинелли... Темные, как говорится, лошадки,
но без них было бы много проблем... Гм... Седой Гонсало...
   Можно было догадаться...
   Ночное небо над ними трепетало от молний надвигающейся грозы.

***

   Киму,  да  и  комиссару  не  доставляла  большого  удовольствия  идея
восседать китайскими болванчиками на  новом  сборище  высокопоставленных
особ - это в тот-то момент, когда следственные действия еще  практически
и не начаты. Так что оба вздохнули с облегчением, когда выяснилось,  что
объединенная комиссия не стала дожидаться их появления  на  горизонте  и
обсуждение вопроса благополучно началось и кончилось в их отсутствие.
   Штаб операции заседал в бункере  под  новыми  корпусами  Объединенных
Министерств и, чтобы попасть туда, Киму и  Роше  пришлось  поплутать  по
лабиринту  переходов,  сравнимому  разве   что   с   кошмаром   любителя
компьютерных  игр.  К  тому  моменту,  когда  слегка  запыхавшаяся  пара
появилась в просторном вестибюле комнаты заседаний, навстречу  им  из-за
поднявшейся стальной гильотины двери уже валили  озабоченные  сотрудники
трех теперь уже министерств и люди в форме.
   Особо высокопоставленных лиц среди присутствющих на этот раз почти не
было, впрочем, Ким не без радости заметил  спешащего  к  нему  навстречу
своего старого знакомого. Секретарь Азимов, видно, благополучно  пережил
вызов пред высочайшие очи и настроен был довольно агрессивно. Он явно не
одобрял принятого коллегами решения.
   -  Хорошо,  что  вы  избежали  этой  процедуры!  -   воскликнул   он,
подхватывая Кима под локоть. - Поднимемся ко мне в кабинет...
   Господин э-э... комиссар - вас я тоже имею ввиду...
   Он решительно направился к блоку лифтов, увлекая Кима и комиссара  за
собой. За ними быстрым шагом  увязался  сверкавший  полированной  словно
биллиардный шар лысиной полковник в форме Внутренних Войск. Очевидно его
присутствие в комплекте подразумевалось само собою.
   Представляете, - с досадой вещал господин секретарь.  -  Несмотря  на
то, что сделанное нам предложение вызвало у  всех  -  без  исключения  -
недоверие, высказано мнение,  что  следует  пойти  на  разумный  риск  и
ассигновать на выкуп пострадавшего запрошенную  сумму.  И  вообще  -  до
момента истечения некоего разумного срока не нарушать требований  м-м...
противной стороны. И такое вот решение прошло большинством голосов! Этот
тип получил деньги на руки и убыл восвояси! Мы потащились  на  поводу  у
отпетого жулика! Я знаю Гонсало Гопника как облупленного. Это человек, с
которым не станут  связываться  в  кругах,  где  планируют  такого  рода
операции! Гопник просто-напросто узнал -  невесть  откуда  -  что  Толле
похищен и решил хапнуть куш и смыться. Он даже не представляет  масштаба
игры!
   - Дело обстоит сложнее, - вздохнул лысый полковник. - Из разговора  с
господином адвокатом я понял, что он или и в самом деле не  представляет
о ком идет речь - он даже ни  разу  не  назвал  Гостя  по  имени  -  или
изображает из себя полного идиота и нас мыслит таковыми...
   - Гм, разрешите  вам  представить  полковника  Ваальде,  -  торопливо
отрекомендовал говорившего секретарь  Азимов.  -  Он  координирует  наше
взаимодействие с армейской разведкой...
   Он повернулся к полковнику.
   - Думаю, нет  необходимости  представлять  особо  мсье  комиссара,  а
господин Яснов уже также известен вам...
   - Генрих Ваальде, - коротко представился военный. - Короче, я  нахожу
сложившуюся ситуацию крайне темной... И  категорически  возражаю  против
приостановки хода следствия.
   Ким  пожал  плечами  в  знак   согласия.   Сказанное   представлялось
очевидным. Роше промолчал. Лифт остановился и вся компания - в том числе
и довольно длинноногий Ким  -  чуть  ли  не  вприпрыжку  последовала  за
господином   секретарем,    решительно    преодолевающим    километровые
пространства  министерских  коридоров,   стремительными   шагами   своих
по-кавалерийски скривленных и отменно коротких нижних конечностей.
   Это был уже вовсе не тот сентиментальный восточный человек, что всего
несколько часов назад любовался закатом из окна Ратуши.  Это  была  сама
воплощенная энергия уязвленной бюрократии. Чиновник,  поставленый  перед
выбором "быть или не быть". Зрелище не для слабонервных.
   -  Никто  и  не  говорит  о  прекращении  следствия!  -   резко,   не
оборачиваясь, выкрикнул  он.  -  Мы  будем  полными  идиотами,  если  не
вытряхнем из Гопника всего, что этот пройдоха...
   - Господа Ротмистров и Кречмарь имели неосторожность поручиться перед
этим   проходимцем...   Эти   сентиментальные   славянские   души...   -
запыхавшийся Ваальде покосился на Кима. - Слово офицера и все такое...
   - Офицерские погоны господа Ротмистров и Кречмарь сняли перед тем как
сесть в министерские кресла! - зло  отрубил  Азимов,  сходу  вылетая  на
финишную прямую. - И поручились они только  за  то,  что  за  господином
Гопником не будет установлена слежка! Никто не мешает  господам  Роше  и
Яснову развивать работу по своему направлению...
   - Ну  и  каков  же  прогноз  господ  Роше  и  Яснова?  -  осведомился
полковник, косясь на спутников и стараясь не сбиться с рыси.
   - Прогноз могу сообщить вам я! - господин секретарь явно вознамерился
пробить дверь своего кабинета круто опущенным  лбом,  но  автомат  успел
сдвинуть дубовую панель в  сторону,  прежде,  чем  получилось  что  либо
худое. - Фокусы! - означил он свое видение ситуации, влетая в кабинет.
   Навстречу ему, со стола, заливался мелодичной трелью видеофон.
   - Фокусы, фокусы и еще сто раз фокусы! - рубил секретарь Азимов  свое
пророчество, хватая трубку. - Гонсало Гопник будет изводить нас фокусами
и под занавес - смоется с денежками!
   Он выслушал нечто, окончательно наполнившее  его  душу  исключительно
едким и сладостным ядом, и швырнул трубку на  стол,  как  совершеннейшее
доказательство своей правоты.
   - Вот! - удовлетворенно воскликнул он. -  Началось!  Адвокат  Гопник,
видите ли, недоволен  тем,  что  госбесопасность  не  выполняет  условий
переговоров. За ним, изволите ли видеть, ведется слежка!
   -  Где  он  находится  сейчас?  -  деловито   поинтересовался   Роше,
решительно двигаясь к столу господина секретаря.
   - Хотел бы я это знать! - господин секретарь энергично воздел руки  в
жесте полного недоумения. - Ведь  за  ним  же  действительно  не  велось
наблюдения! А сейчас наши умники не могут с ним связаться.
   Уже почти как час - покуда мы там препирались в бункере - как Гонсало
Гопник изволили убыть. И теперь Гонсало Гопник изволит  не  выходить  на
связь - он, видите ли, обиделся, что кто-то  якобы  сел  ему  на  хвост!
Гонсало Гопник изволит мудрить!!!

***

   Гонсало Гопник в означенный момент и впрямь мудрил. Только совсем  не
в том смысле, что придавал этому слову  господин  секретарь.  Мудрил  он
вовсе не на предмет денег - о них уже и речи не было  -  Гонсало  спасал
свою жизнь.
   - Как Бог свят, клянусь: не знаю я, как зовут этого типа на картинке!
Сколько можно не по делу долбить человека такими вот вопросами?!  -  как
можно  более  убедительно  простонал  он,  стараясь  заглянуть  в  глаза
человеку с удочкой, меланхолично сидевшему  на  полузаброшенном  причале
одясную от того места, где - мордой в озерную влагу - пребывал  он  сам,
придерживаемый  двумя  коротко  стриженными  ребятами  в  положении  "на
четырех костях". Еще двое парней крутого вида - еле заметные  в  темноте
почти беззвездной ночи
   - старательно изображали рыбаков-любителей в дюжине метров по ту и по
другую  сторону  от  места  проведения  беседы.  Только  далекие  молнии
подсвечивали их силуэты. Еще двое дежурили у флаера. Человека с  удочкой
звали Геннадием Фигманом. И кличка у него была, естественно,
   - "Кукиш".
   - Не по  делу,  говоришь?  -  задумчиво  спросил  Кукиш,  разглядывая
тлеющий  кончик  сигареты,  словно  антикварную  вещицу  времен   Второй
Демократии. - Ребята, обслужите-ка клиента еще раз - ему полезны  водные
процедуры... Ты не бойся, Седой: второй раз - за счет заведения...
   Оно и верно - пакет  с  наличностью,  что  Гонсало  честно  собирался
доставить своим партнерам, был у него изъят. Изъят был и бумажник.
   Так  что  было  только  справедливо,   что   за   продолжение   этого
времяпрепровождения, каким бы оно ни  было  -  плохим  или  уж  и  вовсе
ужасным - платил не он.
   И под ценные указания - "Тщательней,  ребята,  тщательней..."  голова
Гонсало - действительно седая - была вновь погружена в  прохладные  воды
Ближнего озера на время, потребное для того, чтобы все  остальные  части
тела адвоката пришли в конвульсивное движение,  свидетельсвующее  о  его
окончательной готовности расстаться с  бессмертной  -  хотя  и  порядком
грешной - душой.
   Вообще-то душой этой Гонсало кривил даже в эту жутковатую  минуту.  В
том, что утопят его не в этот раз, он был уверен - не полные же дурни  с
ним работали. И изображая ужасные мучения, он тщательно нащупывал языком
болтающиеся   у   него   во   рту   капсулы.   Обе   они   вылетели   из
контейнера-коронки еще тогда, когда он  попытался  уйти  из  рук  ребят,
блокировавших его кар на выезде из Центра. Теперь  главной  его  задачей
было  не   перепутать   проклятые   фитюльки.   Обе   содержали   весьма
сильнодействующие  комбинации  хитрых  веществ.  Только  действие  имели
совсем разное. Обошлись они Гонсало в целое состояние, но в таком  деле,
которым  выпало  ему  заниматься  всю  жизнь,  скупиться   на   средства
безопасности не приходилось.
   Железная  рука,  удерживавшая  его  голову  под  поверхностью   воды,
наконец, выдернула ее на свет  Божий  и  рывком  перевела  в  положение,
благоприятствующее продолжению беседы.
   - И ты будешь мне рассказывать сказки о том,  что  не  знаешь,  зачем
человечек этот прилетел к нам на Прерию?  -  устало  спросил  Кукиш,  не
отрываясь от изучения кончика сигареты.
   В промежутках между вспышками молний тьма кругом стояла - хоть выколи
глаза. И только еле заметное зарево на западе напоминало, что  не  более
чем в полусотне километров отсюда разгорается ночная  жизнь  столицы  и,
вообще, о том, что раскаленная, еще не начавшая остывать после  тридцати
с лишним часов палящего зноя Степь не проглотила все мироздание  вокруг.
Это убивало всякую надежду.
   - Господи! - как можно более внятно выговорил Гонсало. - Ну почему вы
не можете мне задавать такие вопросы, на которые я могу хоть что-то  вам
ответить? Почему вы меня не спрашиваете  кто  послал  меня,  где  прячут
этого чудака, когда и как собираются его передавать  властям  с  рук  на
руки?
   - А ты вот так  просто  и  собираешься  мне  все  это  рассказать?  -
иронически заломил бровь Фигман.  -  Так  вот  запросто  и  сдашь  своих
клиентов?
   - По-вашему это  называется  запросто?  -  Гонсало  попытался  пожать
плечами, что удалось ему не без труда. - Да вы думаете: хоть один  дурак
может такое подумать, что я - я! - буду отдавать жизнь за какие-то его -
дурака этого - секреты? Я, простите, на это никогда не подписывался...
   - Нет, - согласился Фигман. - Таких дураков нет.
   - Ну так чего тогда и болтать - "сдашь не сдашь"?... Мне одно нужно
   - как можно скорее с вами попрощаться. Желательно  -  живому...  Это,
кстати, для вас куда как больше желательно, может, чем для меня со всеми
моими болячками и при том, что вы меня по миру начисто пустили
   Он  шевельнул  густой  бровью  с  явным  намерением  распорядиться  о
повторении полезной для клиента водной процедуры, но  Гонсало  торопливо
встрял в процесс созревания роковой команды:
   - А с того, что  человечек  ваш  сейчас  находится  в  гостях  у  вам
небезызвестного Адельберто Фюнфа и...
   - У Мепистоппеля? - с искренним удивлением осведомился Кукиш.
   -  И  у  Энтони  Пайпера...  -  торопливо  добавил   Гонсало.   -   У
Счастливчика... - уточнил он для ясности. - И,  поверьте  мне,  они  его
очень хорошо принимают... Во всяком случае, вам без моей помощи до  него
не добраться...
   - Ты, Седой, всерьез меня напугал, - иронически скривился Кукиш. - Ну
конечно -  найти  Счастливчика  на  пару  с  Мепистоппелем,  это  просто
неразрешимая задача! Эти двое только и умеют, что у  народа  под  ногами
путаться... Теперь еще и в это дело влезли!
   - Вы, конечно, можете думать о господах Пайпере и Фюнфе все, что  вам
заблагорассудится, но без меня вам на них не выйти,  -  воспользовавшись
предоставленным  ему  послаблением,  Гонсало  с  четверенек  перешел  на
корточки. - По крайней мере, до  тех  пор,  пока  товар  не  уйдет...  -
добавил он с трудом ворочая языком.
   Чертовы капсулы были на ощупь похожи, как две капли воды, и  мысль  о
том, что шансов у него ровно пятьдесят на пятьдесят  сковывала  Гонсало,
не давала ему решиться на что-то определенное. Он тянул время и мямлил -
благо  невнятность  произношения   его   мучители   относили   за   счет
расквашенных ударом рукояти "Кольта" губ и не додумались заглянуть ему в
рот.
   "А что? - и уйдет, ведь, -  озабоченно  подумал  Фигман,  разглядывая
слабо подсвеченную фонариком физиономию Гопника. - И,  ведь,  что  самое
подлое, так это то, что уйдет, вполне возможно, к тем самым  заказчикам,
на  которых  горбатимся  тут  мы...   Задешево   уйдет!"   В   слух   он
поинтересовался только, не принимает ли его Гонсало за дурака?
   - Если это так, и  ты  собираешься  водить  меня  за  нос  со  своими
засранцами, - уведомил он адвоката, то я  и  не  подумаю  свернуть  тебе
шею... Нет. Я тебя, милый мой, отпущу на все четыре стороны...
   Только перед этим звякну Рван